Актуальность проблемы.
Актуальность темы
диссертационного исследования обусловлена потребностью анализа системноструктурной устойчивости мироздания. Данная устойчивость обеспечивается вибрацией между бытием и небытием. Уже самое первое возникновение [творение] указывает на вибрациюпоследняя приведённая к устойчивости, есть пульс, представляющий собой уже па-чало более высокой жизни [227, с. 251].
В связи с этим актуальным становится вопрос о поиске инвариантов или поиск рациональных отношений в многообразии способов отношения человека к миру. Актуальным является поиск системных инвариантов устойчивого развития структурных форм Универсума. Этот поиск осуществляется на основе теоретической системы знаний об общих структурных закономерностях и па основе идеи системноструктурного анализа.
Идея системно-структурной устойчивости мироздания произрастает из той космической или универсальной потенции, которая связывает бытие и небытие, являясь образом «слепого» бытия [потенциальным ожиданием]. При этом «слепое» бытие есть начало движения. Отсюда проистекает движение мировых тел, которые ещё не избежали этого «слепого» и свободного бытия и, которые пребывают в постоянном стремлении вырваться из-под власти некой высшей силы, но как бы «удерживаются» этой невидимой силой, от которой они стремятся удалиться. Поэтому, они непрерывно движутся, но тщетно, т.к. их движение совершается по кругу.
Свободное бытие есть истинный центр, от которого все земные существа постепенно отдаляются. Поэтому в известной мере можно согласиться с той мыслью, что мир имеет волю, освобождённую от власти «слепого» бытия. По, в то же время остаётся неясным, каким образом это «слепое» бытие разворачивается в космос, в многообразие существ.
Поэтому, неверно мыслить природу как отпадение от Абсолюта. При этом мы имеем нечто более реальное, нежели чистая идея разума. Поскольку все различия между вещами определяются тем, в какой мере они избежали «слепого» бытия, постольку самый совершенный человек должен быть и наиболее несвободным, [подчиняясь власти этой воли].
В переходные эпохи человек особенно болезненно воспринимает своё положение в миреон ищет оснований, а значит устойчивости. В конечном счёте оп стремится выйти на универсалии или па такие категории культуры, в которых аккумулирован естественнонаучный и социокультурный опыт, т. е. па некие инварианты, которые характеризуют, например, в отношении социокультурного знания, идеальную основу личности.
Степень исследования проблемы. Идея системноструктурной устойчивости мироздания прослеживается у выдающихся представителей древнегреческой и немецкой классической философии (Протагор, Шеллинг, Гегель). Парменид заявлял, что «Земля шаровидна и что место её в середине». Её бытие не поток как у Гераклита. Настоящая диалектика не противостоит метафизике. Она «золотая середина» между релятивизмом и метафизикой. Шеллинг полагает, что бесконечный, «естественный» прогресс невозможен, ведёт в тупик. Необходима остановка, точнее, «перестановка», переориентация па идею устойчивости мироздания и человека в нём [55, с. 33].
Одним из инвариантов устойчивого развития мира выступает «идеальное» (например, любовь означает поиск идеальной основы личности). Анализ категории идеального, проведённый Гегелем, показывает, что идеальное есть характеристика сущности идеи как первоосновы всех вещей. Однако, считая идею, как мысль субъекта, сущностью, объективный идеализм Гегеля оставляет до конца не исследованной обратную сторону проблемы: является ли сущим отдельная мысль вне субъекта?
Действительно, идеальность как сущность идеи есть снятое (элиминируемая форма). Но, снятое с сущего, теряет свою отрицательность (Ничто) и, становится идеальным, становится идеальной сущностью. Поэтому, снятое как идеальность сущего есть объективация различённой связности. Но, объективация рассматривает и реализует две формы бытия через: 1) уровень идеального как непосредственно постигаемый уровень смыслов (Нечто), мир духовного, 2) уровень соотнесения с реальным, как интенциально постигаемый уровень опосредованных смыслов (Что-то), опосредованный мир реального, 3) интенциально постигаемый уровень редуцированных смыслов духовного мира (Нечто первичного опыта) как форма феноменологической редукции, окончательно отделяющее форму сознательного от бессознательного бытия. Причём, бессознательное оказалось объективной формой потенциальной возможности сознательного (ЛевиСтрое) [93, с.283]. Бессознательное стало темой психологических школ Фрейда, Юнга и др. Одновременно, бессознательное явилось формой означивания сущего как форма оппозиционного понятия, форма «сШТегапсе» [Ж. Деррида] или «различАние» [Н. Автономова].
Кроме того, уровень идеального — это также гегелевская физическая идеальность (свет, звук) как отталкивание, как противоположность реальному свойству материальной инертности [42, т.2, с. 132], есть соответствующая форма «физического снятия», представляющее структурную актуальность или конструктивную самость (корпускулу) и, по мнению автора, производится «духом необходимой явленности». Тогда как, реальные формы есть многообразие реальных возможностей (мозаичное полотно) [37−39], содержащее «ничто» (особенности) своих корпускул, аналогичное понятию «ризоморфной среды», введённой взамен традиционной категории «структуры» и имплицитно содержащей в себе «скрытый корень». А, «свет — это физическая идеальность,. и, как материальная идеальность есть нераздельное и простое вне-себя-бытие» [42, т.2, с. 132]. Тогда, идеальность реального, потерявшая свою отрицательность, своё «ничто» как свойство инертности, приобретает самость новой реальной формы — актуальность физической идеальности из собственной инертной реальности. Поэтому, процесс актуализации реальных форм «духом необходимой явленности» позволяет представить независимое и раздельное пребывание как самих реальных форм (инертную материю), так и физическую идеальность как форму её структурной актуализации. Иначе говоря, в деятельности Разума возникают не только «разнообразные плоды» [105, с. 63−65, 519], но совершается творение «плода вообще» или самоконсшруктивное творение физической идеальности (света) как отталкивания от своей единой противоположности, от формы всеобщей динамической инертности. Что и есть творение «плода вообще» как корпускулы, есть творение реальной формы физической идеальности с пулевой массой покоя.
Вместе с тем, по мнению автора, степень исследования виртуального в фундаментальной науке (например, физике), в отличие от абстракций вариабельного в математике, требуют от рассудка признать за виртуальностью пре-дикаментный признак и отнести её, как модальную категорию к целостным, закономерным и произвольным (случайным) формам действительности [42, с. 45, с.49].
Это же относится, к понятию закономерность, которую можно определить как рассудочную и целостную форму рациональных преобразований, как синтез произвольных регулятивных преобразований и соответствующих им рассудочных форм дополнительности. Причём, произвольные формы регулятивных преобразований интуитивно преобразуются в рассудочную диалектику, а закономерности дополняют её до объективной, реальной диалектики.
Это подтверждает тотальность форм диалектического противоречия в реальном и выражает идею всеобщей, универсальной формы «потенциально необходимой противоречивости», т. е. выражает необходимость принятия идеи истинного отрицания в образе Универсального Противоречия во всем структурном многообразии Природы. Причём, порождённое таким отрицанием, требование потенциально необходимой явленности (Абсолютная воля) переходит в требование потенциальной возможности необходимой явленности как требование «духа необходимой явленности», порождающей в отталкивании иоследующие регулятивные формы требовании «потенциально необходимых явленпо-стей», как требований безусловной явленности прочих волевых форм деятельности как системных. Такие волевые формы деятельности представляют, в частности, духовные формы деятельности как познавательные формы законодательствующей способности суждения. Поэтому, истинная необходимость идеального как необходимость соответствия форм Природы познавательным формам духовной деятельности отражается в принципе о формальной целесообразности Природы как трансцендентальном принципе о рефлектирующей способности суждения, устанавливающем в теоретическом многообразии своих эмпирических возможностей конструктивные законы спецификации природы [76, с. 115], но имеющем в своём основании принцип о системной взаимообусловленности (причинности) структурных отношений. Последний есть принцип о внесистемном происхождении волевых форм, формирующем эти отношения и, являющийся следствием физической идеи системного основания устойчивости сложных систем, которая, наряду, с конструктивной идеей рассматриваются в диссертации.
Очевидно, волевые формы деятельности, как и степень исследования гегелевского понятия «иного» как «хитрости разума», ставящего всевозможные ловушки и постоянно путающего карты структурно мыслящего рассудка и идея деконструкции, переходящая в дезобьекпшвацию и переводящая структурномно-госвязиую систему отношений Универсума в «иное» — есть «поиск решения в неразрешимом» [93, с.312], есть поиск не тождественного в тождественном. Но, идея деконструкции, в отличие от дезобъективации, есть идея структурализма, не рассматривающей окончательные формы объективации как формы творения. Тогда, уровень познания «differance» или «различАиие» [59- 58], не выходит за рамки трансцендентального идеализма. Форма differance, есть первично осуществляющаяся и прибывающая структурированность на полагаемых Разумом формах, есть означиваемая и различаемая форма структур «несущего» и «немыслимого» в трансцендентальной сфере, как в сфере ризоморфпых форм мозаичного полотна (B.C. Галимов) или Бытия-1.
Проблемы научного поиска, анализа оснований идей системноструктурной устойчивости мироздания привлекают внимание многих исследователей. В связи с этим мы опирались на труды как отечественных авторов: Н. С. Автономовой, П. В. Алексеева, У. С. Вильданова, B.C. Галимова, Ильясова P.P., А. Ф. Кудряшева, М. С. Кунафииа, В. А. Кутырёва, В. А. Лекторского, A.B. Лукьянова, Л. А. Микешиной, Д. А. Нуриева, М. А. Пушкарёвой, А. И. Селиванова, 10.А. Урманцева, А. И. Уемова, А. Н. Малышева, H.A. Шергеиг, так и на работы зарубежных философов — Т. Адорпо, Л. Ф. Берталанфи, Ж. Бодрийяра, Э. Гуссерля, Ф. Гваттари, Ж. Деррида, Ж. Делёза, Т. Куна, Дж. Серля, К. Левис.
Стросса, И. Пригожииа, П. Рикёра, Р. Рорти, М. Серра, М. Фуко, П. Фейерабсн-да, Ю. Хабермаса, М. Хайдеггера и др.
Объект исследования. Объектом исследования являются теоретические системы форм действительности, сложные системы. Сложная система как объект исследования, представляет совокупность взаимосвязанных подсистем природы, как определённый уровень абстрагирования концептуализации и формализации структурных взаимосвязей и взаимоотношений явленного, в частности, представляет системы со структурно-смежной, структурно-связной и структурно-неопределённой объективацией и детерминацией, в том числе, Мироздание, Вселенную и прочие системы научных и философских знаний.
Предмет исследовании. Предметом исследования выступают формы структурной целостности и сущностной, системной устойчивости сложных систем как философски полагаемых и предметно определяемых систем абстрагирования.
Целыо исследовании выступает исследование структурноцелостной устойчивости сложных систем, установление признаков и принципов системного основания их устойчивости.
Эта цель предполагает решение следующих взаимосвязанных между собой задач: провести системно-логический анализ научных знаний, связанных с решением проблем достижения целостного и устойчивого состояния в произвольных универсумиых структурахрассмотреть основные регулятивные формы волевой деятельности самораскрывающегося и развёртывающегося Миравыявить принципы обоснования устойчивого состояния и развития структурноцелостных форм в субстанциональных и сложных системах. различить системные и межсистемные формы волевых регулятивов и формы объективации детерминируемых ими структурносвязных отношенийрассмотреть виртуальные и вариабельные формы межсистемпой связности. провести анализ причин противоречивости форм научных убеждений (парадигм).
Теоретико-методологическая база исследовании. Методологическая идея системноструктурной устойчивости Мироздания обусловлены комплексом причин, возникших в истории науки и в философии [Кант, Шеллинг, Гегель], в связи с проблемами конечного и бесконечного, актуальности и потенциальности, перешедших в третий кризис в основаниях математики с появлением ограничительных теорем А. Тарского, К. Гёделя и П. Липдстрема |162, стр.54]- с проблемами интерпретации и истинности множества истин, взаимообусловленности научных теорий и ценности научного знания в связи с индуктивными методами в философии науки на основе признаков верификации и фальсификации [162−138−139−82−37−38], признака несоизмеримости [88- 171] и пролиферации (размножения) научных теорий [9- Фейерабенд П.], подтверждающих преимуще-ственность системного подхода в определении научности знания и признаков устойчивости системглубоко взаимосвязанных с проблемой целостного, эпистемологического обоснования достижений в космологии хаотического и нехаотического сценариев развития Вселенной (А. Гут, А. Д. Линде, В. Л. Гинзбург, М. Тег-марк [132, стр.40]), проблемами мозаичной философии, полагающей выход к крупномасштабной ячеистой структуре Метагалактики [37- 39], понятий сингулярности, субстанции и субстратов, вакуума и ничто [46, стр.48−50−4-40−89−100- 118−135−199−226]- экспликации понятия пространства, времени и физических полей, нелинейных, сипэнергетических систем [90- 233], ведущих к глубокой деконструкции и дезорганизации всей старой рациональности и установлению парадигм лингвистических поведений (Рортн), установлению культуры иррационализма как культуры виртуальных реальностей (наряду с материальной и идеальной), углубившуюся за пределы трансцендентального в сферу трансцендентного, как формируемого многомерного смыслового пространства без «категориального ядра», как «текста без границ» (Деррида, [60]), как многомерность и плюрализм в выборе дискурса. Кроме того, процесс «познания понимается теперь не как описание того, что дано в опыте, а как вмешательство в природные процессы. Познание понимается в рамках проективно-копструктивпого отношения к миру» [96, с.11−21]. Иначе говоря, построение нового предполагает и присутствие строителя. Субъект приобретает логическую роль в структуре нового знания. Новое в науке выстраивается на своих собственных основаниях, а не выводится дедуктивно из прошлого [110, с.99]. Явление нового выпадает из сферы развития форм научных убеждений. Обращённость исследователя к собственным основаниям научной теории, определяющим её бытие, привело к распространению идей плюрализма в научных исследованиях. Поэтому, за основу исследования взят системный подход, рассматривающий познание объектов Бытия в диалектическом единстве онтологических, гносеологических и методологических способов познания в решении проблемы устойчивости структурно целостных систем [Берталанфи, 10.А. Урманцев, А.И. Уемов] как концептуальных форм Универсума.
Нпучнпи новизна диссертации состоит в исследовании системноструктурной устойчивости мироздания. Эта новизна может быть конкретизирована в виде следующих положений, выносимых на защиту: обнаружено, что в качестве философского основания эпистемологической картины мира выступает идея о неявленно предполагаемой и, потенциально необходимой противоречивости Абсолюта, идея об Универсальном Противоречии, порождающее потенциальную неявлепность как форму «потенциального ожидания» в образе «духа необходимой явлеппости». Развёртываемую и раскрываемую, далее, как Трансцендентальный Субъект, как волевая регулятивная форма (Внешняя воля), упорядочивающий постигаемые формы самораскрывающегося и саморазвёртывающегося миравыявлено, что эпистемологическая картина мира, как способ проективпо-конструктивпого отношения к миру, вырастает из идеи разграничения духовного и волевого восприятия. При этом такая картина позволяет преодолеть стихийность познания и выйти на уровень трансцендентального осмысления постигаемого мираобосновано, что трансцендентальное познание исходит из идеи обнаружения инвариантных признаков устойчивости систем, характеризующих реальность и действительностьдоказано, что действительность в отличие от реальности не поддаётся логическому конструированию. Первая означает истинную необходимость развертывания форм рационального познания и рациональной явлеппости, тогда как вторая есть только потенция действительногов концептуальном отношении выявлены системные (субстанциальные) принципы структурноцелостной устойчивости сложных систем как принципы: системной взаимообусловленности структурных отношенийлинейной суперпозиции возбуждений (возмущений, воздействий) — формы общей объективации, основанные на физической и конструктивной идее системного основания. Исследован такой критерий существования сложной системы как актуальность её структурных отношений.
Теоретическая и практическая значимость. Теоретическая значимость определяется предметом и философскими исследованиями многообразия теоретических форм структурной связности Универсума и дальнейшего осознания образа Абсолюта. В философском смысле поиск рациональных отношений в сфере трансцендентного, иррационального или бессознательного сводится к исследованию системно-структурных инвариантов и конгруэнтов универсумиого многообразия. Такие исследования проливают свет на кризисную ситуацию эпохи постмодерна, породившей парадигму бытия-небытия-ничто и заключающуюся в противоречивости всей старой онтологии, ведущей к подмене их нигитологией, а также являются продолжением исследований по «негативной диалектике» Т. Адорно, но проблеме презентации времени Ж. Деррида и форм деконструкции и сН$егстсе, но развитию идей трансцендентального субъективизма Э. Гуссерля [56−57], раскрывающей подлинность феноменологического реализма и неявно предполагающих в своём основании физическую идею системного основания и её движущую форму волевого восприятия, наряду с духовным восприятием. Эти исследования подкрепляют исходные идеи номадологического проекта Ж. Делеза, высказанные им в работе «Логика смысла», который фундирован отказом от идеи жестко структурной организации бытия и находит свое выражение в конституи-ровании постмодерпиского понятия «ризомы» взамен традиционной категории «структуры» [63- 64], фиксирующей принципиально аструктурпый и нелинейный способ организации целостности, оставляющий возможность для имманентной подвижности и, соответственно, реализации ее креативного потенциала — самоконфигурирования. Однако введение ризомы вместо структуры только подчёркивает, что существует метафизическая граница для линейного типа организации структурной целостности, под которой следует понимать произвольную и неопределённую структурную связность и регулятивную целостность, что и есть ри-зома как форма метастабильного состояния в многообразии взаимообусловленностей её структурносвязных форм. Причём, развитие концепции мозаичной структуры мироздания проф. Б. С. Галимовым как мозаичного полотна [39] соответствует идее ризоморфпой среды в мозаичном многообразии. Учитывая, что номадическая или мозаичная (ментальная) среда реализуется в последовательно сменяющихся виртуальных структурах, можно утверждать, что бинариость как понятие западной, метафизической рациональности, как и вся диалектика в чистом виде, остаётся в реальном. Такой подход, расширяет представление о диалектике и выводит критику чистого рассудка к триалектике, но не подменяющей, а расширяющей понятие диалектики, и представляющей форму, соединяющую диалектику и «потенциальное ожидание» в единый организм, являющую в реальность истинно необходимую структурность.
Концепция Универсального Противоречия и его процессуально-порождающая форма действия «духа необходимой явленности», как носителя конструктивной деятельности, как Трансцендентального субъекта, служит способом осознания гегелевской физической идеальности и принятия принципа тотальности сторон диалектического противоречия [199−201- 205- 226]. Кроме того, для философии, виртуальность приобретает значение модальной всеобщности для всех структурно-связных отношении действительности, становясь системной предикаментной категорией. Для математики имеет значение расширение представлений о конечном и бесконечном, актуальном и потенциальном. Для физики имеет значение дальнейшее осознание идей близкодействия и дальнодействия, взаимообусловленности и причинности, необратимости, виртуальности и вариабельности, вакуума, пространства, времени и физических полей, нелинейных, си-исргетических систем и их расширения до систем мозаичного многообразия, понятий существования и пустого множества. Для космологии имеет значение предложенная модель потенциальной псевдосферы [205], расширяющая представления о космологическом красном смещении (ККС) и уточняющая результаты астрономических наблюдений. Результаты исследований, теоретические положения и выводы могут быть использованы в разработки спецкурсов для студентов вузов.
Апробация работы. Теоретические положения, методологические подходы и практические результаты, содержащиеся в диссертации, излагались и обсуждались в ряде международных, всероссийской и межрегиональной научных и иауч-но-практических конференций и конгрессах: 1) Международная научная конференция, «Новые идеи в Естествознании», С.-Петербург — 1996, стр.29- 2) Международный конгресса -2000, «Фундаментальные проблемы естествознания и техники», С.- Петербург — 2000, стр.61- 3) Proceeding of Congress — 2000, «FUNDAMENTAL PROBLEMS OF NATURAL SCIENCES AND ENGNEERING», St. Peterburg — 2000, № 1, vol. 1, p.391−396- 4) Труды XIIIXIY Международной летней школы-семинара «Волга -13.01. — 14.02» по современным проблемам физики, XIY Петровские чтения «Новейшие проблемы теории поля 2001;2002», КГУ, Казань — 2003, стр. 477- 484- 5) Труды XY Международной летней школы-семинара по современным проблемам теор. и мат. физики, XY Петровские чтения «Волга-2003», КГУ, Казань — 2003, стр.48- 6) Международная научно-практическая конференция «Наука и практика. Диалоги нового века», КамПи, г. Наб. Челны — 2003, стр. 160−165- 7) Всероссийская научная конференция «Перспективы развития современного общества», КГЭУ, Казань -2004, стр. 57−86- 8) Материалы Межрегиональной научно — практической конференции «Инновационные процессы в области образования, науки и производства», в 2-х томах, КХТИ, Н-Камск. Учреждение — ред. «Бутлеровские сообщения», КГТУ, Казань — 2004; Т. 1, стр.316−321, 321−325- Т. 2, стр. 138 -140- 9) Общероссийская научная конференция «Новые идеи в философии», вып. 13, «Философия в современной России», в 2 — х томах, ПГУ, Пермь — 2004, Т. 2, стр. 339 — 351- 10) YII1 Международная научная конференция «Пространство, время, тяготение», БГТУ, С.- Петербург- 2004, стр. 88- стр 89- 11) Межвузовская научно-практическая конференция. Сборник. «Вузовская наука — России», в 3 частях, ч. 3, КамПи, 30 марта — 1 апреля, г. I I. — Челны -2005, стр. 234 — 266. Результаты исследований изложены в 29 статьях и тезисах, опубликованных в открытой печати, включающие 6 депонированных работах (ВИНИТИ), общим объёмом 18 п/листов, а также 5 публикаций в сети Интернет «Академия Трипитаризма». Кроме того, изданы две монографии: «Философия и структура Мироздания», ИД «Петрополис», С, — Петербург- 2004, — 17 п/листов- «Мироздание и структурносвязные формы Универсума. Философский анализ», РиоБашГУ, Уфа, 2006,-21 п/лист. Общий объём публикаций по теме составил 55 и/листа.
Структура диссертации* Диссертация изложена на 165 стр. и состоит из введения, 3 глав, выводов, заключения и списка литературы, включающей 251 наименование и, содержания. Работа иллюстрирована 3 схемами и таблицей.
Нмводы.
Если воля — это способность, свойство системных структур быть регулятивной формой этого свойства, быть причиной форм свободы регулятивной способности, то регулятивная форма как свойство этих структур есть требование или способность желания воли, есть форма её деятельности, проявляющей соответствующие формы определения (волевые и духовные). Однако, полнота определённости структурной формы есть целостная полнота во вторичной структурной яв-ленности регулятивной формы определения реального сущего. По, в первичной структурной явленности сущего возникают формы субъективного волевого определения как конструктивные формы реальных детерминаций как отображение в произвольной форме регулятивной целостности их реальной сущности, что есть произвольно полагаемые системные формы волевого определения реальной сущности. Причём, целостная и суирюстная форма волевого определения как единая сущностно целостная форма реального определения или целостная полнота структурной формы сущностных взаимоотношений, есть реальность сущностно необходимого единства, есть сущностно полагаемая системная форма волевого определения, есть субстанциональная форма реальной сущности (сущее) в реальном многообразии его сущностных взаимообусловленностей. Поэтому существует реальность форм сущностной не полноты сущего. Такая же, но инореальная пе полнота сущностной формы осуществляется в первичной явленности сущего, являющей актуальность невозможной действительности как необходимую истину актуальной невозможности (истина потенциальной возможности) в произвольной объективации, что есть возможность первичной явленности сущего в его предикативных, несущностных формах условной действительности, есть произвольные формы конструктивного взаимообуславливания субъективных отношений. Причём, объективация всех форм истины необходимой и истины возможной явленности сущего выводит практический разум па понятие единого взаимообуславливания уииверсумных взаимосвязей.
Если реальная форма волевого определения приобретает целостную не полноту сущностного, т. е. форму лишь достаточно необходимого действия в данной системе абстрагирования, но, одновременно, осуществляясь как целостная полнота сущего в системе, то такая форма волевого определения в системных и межсистемных сущностных отношениях остаётся формой целостной межсистемной объективации сугцего, но проявляющей во взаимообусловленности межсистемных отношений определённость форм виртуального преобразования. Причём, виртуальность — это структурно нецелостная форма волевого определения сущего лишь в данной системе абстрагирования, остающаяся целостной полнотой регулятивной явленности сущего. Такая форма волевого определения в межсистемной объективации сущего, служит дополнением до полноты целостных яв-ленностей сущностных форм в многообразии их взаимообусловленных отношений, представляя или целостную полноту или не полноту форм межсистемного взаимообуславливания. Поэтому, взаимообуелавлпиаппе как форма отображения и преобразования волевого определения, независимая от выбора системы абстрагирования или не явленная в своей определённости есть виртуальность, Причём, способы структурно не целостных межсистемпых объективации сущего в нецелостные формы системных детерминаций другого сущего есть вариабель-но-связиые формы преобразований (отображений). В многообразии отображений и преобразований волевых определений различаются формы: 1) тангенциальной системной связности, обладающей единой формой волевого определения в системе волевых форм, и способной быть полнотой целостной и не целостной формы волевого определения относительно конкретной волевой формы, в силу её первичности- 2) радиальной межсистемной связности, обладающей единой волевой формой в многообразии межсистемных объективации волевых определенийпридающую межсистемным отношениям с единой волевой формой целостную полноту свободы волевых определений и, переходящую в виртуальные формы системного преобразования в дальнейшей тангенциальной системе объективации новой волей. По существу, формы объективации устойчивых конструктивных систем новой волей входят в противоречие с конструктивными формами свободы предыдущей воли, что представляет их несоизмеримость.
Итак, детерминация есть явление процессуальных форм тангенциального взаимообуславливания отношений и является формой лишь системной связности отношений. Волевое определение устанавливает явленность процессов деятельности тангенциальной и радиальной взаимообусловленности отношений, т. е. представляет формы системной и межсистемиой связности отношений, формы межсистемного трансцензуса, виртуальных преобразований и отображений. Причем, шраисцеизус есть раскрытие и развёртывание структурно-связных форм потенциальной неявленности. Тогда как, явленный шраисцеизус (трансцендентный процесс) есть трапсцепзус потенциально неявленной объективности, потенциально неявленного «±-Небытия» и его особенностей — устанавливает формы первичной объективации в Универсуме, устанавливает истины необходимой явленности Внешней воли. Последующая, вторичная объективация свободы Свободной волей или явленность форм объективации свободы Присущей воли есть межсистемный шраисцеизус потенциально неявленной действительности или трансцендентальный процесс, представляющий результат объективации и актуализации всевозможных (потенциально-неявленных) рациональных форм структурной связности. Третьей формой объективации Внешней (Свободной) воли или вторичной объективацией Присущей воли является объективация истин необходимой явленности Субъективной и Сущей воли, представляющие системный трапе цензу с действительно сущего, есть объективация многообразия конструктивной и сущей взаимообусловленности его отношений.
Тогда, многообразие отношений форм тангенциальной связности выделяет системные формы Универсума, а многообразие форм радиальной связности выделяет межсистемные отношения сложных систем. Поэтому, субстанциональность как признак единой системности взаимоотношений или единой системной определённости, есть структурносмежная форма истины актуальной возможности в единой форме тангенциальной связности её отношений. Тогда, при произвольных формах взаимообуславливания реальных межсистемных отношений закономерно-регулятивными формами диалектической воли, осуществляется реальная соизмеримость в единой форме тангенциальной связности, объективированных системных форм и свободы межсистемного взаимообуславливания их отношений, — отображением которой являются парадигмальные схемы рациональных теорий, обнаруживающих несоизмеримость соответствующих теоретических форм как ограниченных форм научных убеждении (парадигм).
Причём, способ приведения их в соизмеримые схемы реального мира является бесконечным, познавательным процессом приближения к реальной истине, требующим поиска необходимых принципов дополнительности трансцендентальной способностью суждения теоретического разума, осуществляющего радиальную детерминацию конструктивных элементов духовнорегулятивными формами познания, что раскрывает суть существующей «проблемы несоизмеримости» парадигм. В силу чего соизмеримость реально объективированного в структурносмежном многообразии возможной действительности (Реальности) есть соизмеримость лишь бесконечного многообразия форм структурных состояний единой субстанции, погружённых в бесконечное многообразие волевых определений в единой форме тангенциальной связности как качественной форме требования «быть» явленному. Причём, системность структурных состояний устанавливается формой рефлектирующей способности суждения как формой трансцендентальной концептуализации, сводящей соизмеримость единого и реально объективированного в несоизмеримость системного многообразия парадигм рациональной действительности. Поэтому, реально объективированное есть единая система, есть единая, структурносмежная объективная реальность, есть реальная субстанция.
Рассматривая системную устойчивость как результат актуализации структур, субъективно опосредуемый в виде конструктивной идеи системного основания, можно сказать, что признак осуществления структурной формы необходимого как целостной полноты структурных форм является форма его актуального качества, что и определяет форму существованием сущего. Тогда, признаком существования сложной системы как существование его регулятивной или структурной целостности в многообразии возможностей есть актуальность структурной формы необходимого, есть форма актуализация структурноцелостных отношений как различаемый признак существования структурной целостности.
Рассматривая познавательную форму необходимой взаимообусловленности межсистемных отношений, не имеющей собственного системнорегулятивного или внешнего собственного источника (волн), по явленность истинной необходимости которой есть регулятивная форма целостного траисцензуса или форма регулятивной субстанции, можно придти к «принципу системной взаимообусловленности (причинности) отношений».
Познавательная форма необходимой взаимообусловленности межсистемных отношений как необходимое правило действия во взаимообусловленности структурных элементов полагаемой системы абстрагирования, имеет внесистемную, регулятивную форму происхождения и представляет форму истинной необходимости системного волевого определения или его детерминант в многообразии взаимообусловленности межсистемных отношений как форму регулятивной субстанции, т. е. представляет форму целостно явленного структурносмежного многообразия межсистемпых форм единой регулятивной связности как форму необходимой целесообразности в рефлектирующей способности суждения, относительно эмпирических законов природы, выстраиваясь в соответствии с принципом формальной целесообразности Природы" .
Т.к. форма физической идеи системного основания есть форма универсальной истины как регулятивная форма истинно-целостной необходимости, в частности, есть истинная необходимость актуальной явлеппости в многообразии явлений форм потенциального ожидания диалектического регулятива. То, анализ понятия регулятивная субстанция даёт основание считать, что действительность — это истинная необходимость рациональных форм в объективности, т. е. необходимость актуальных структурносвязных форм в объективности. Реальность — это истинная возможность и необходимость рациональных форм в объективности, т. е. истинная возможность актуальных форм в действительности. Тогда, реальность есть возможная действительность, а меиталыюсть — форма невозможной, но необходимой действительности. Поэтому, в качестве различающей регулятивной формы, определяющей все структурносвязные отношения объективной и субстанционально существующей действительности, т. е. реально существующей Природы — выбирают диалектику и Внешнюю волю, устанавливающие необходимую взаимообусловленность, диалектический процесс и причинность, и определяющие формы реальной действительности и обобщённую форму её объективной реальности.
Тогда рассмотрение истины актуальной необходимости как проявления универсальной истины и физической идеи системного основания, а также истины необходимости актуальной возможности как конструктивной идеи системного основания позволяет увязать философские воззрения раннего и позднего Э. Гуссерля в единую философскую систему. Причём, такое построения философской системы, имеющее в основе онтологическую особенность, требует дополнительных исследований, рассмотрение которых положено в монографиях [205- 226].
Заключение
.
В качестве философского основания эпистемологической картины мира выступает идея о неявленно предполагаемой и, потенциально необходимой противоречивости образа Абсолюта, идея об Универсальном Противоречии, которая переводит, в отталкивании, пустоту пустого мнения об Абсолютном Ничто в пустоту, наполненную не пустым мнением об абсолютной явленности противоречий, что и представляет потенциальную неявлениость или форму «потенциального ожидания», развёртываемую в образе «духа необходимой явленности». Развёртываемую и раскрываемую, далее, как волевая регулятивная форма (Внешняя воля), как Трансцендентальный Субъект, упорядочивающий постигаемые формы самораскрывающегося и саморазвёртывающегося мира как форму единой внешней объективности.
Рассматривая метафизический образ пустого множества как-то, что есть общее между Природой и духом, — можно представить концептуальный образ Абсолюта как Абсолютного Ничто. Тогда, пс противореча понятию отсутствия пустоты в Абсолюте, можно говорить о пустоте пустого множества как о его содержании, как о пустоте его абсолютной неявленности, что есть лишь образ пустого воображения. Однако, образ «живого» воображения или образ жизни, требует в постижении её различающего единства, — принять в качестве единого свойства как различения и означения нетождественности в абсолютном тождестве: свойство Универсальной Противоречивости Абсолюта как образ потенциально необходимой противоречивости в тождественном. Поэтому, в качестве единого основания в эпистемологической картине Мира, предложена концептуальная идея Универсального Противоречия [199−200−205−226], как необходимое, а значит, абсолютное свойство Абсолюта, как образ потенциально необходимой противоречивости или форма истинного отрицания в структурносвязных отношениях Универсума.
Идея истинного отрицания (отталкивания) позволяет мысленно рефлектироваться над самим понятием «онтология» и говорить об онтологии как об устойчивом понятии, позволяет говорить о триалектике как форме, соединяющей диалектику и «потенциальное ожидание» в единый организм, в котором понятие бинарности, как и всей диалектики в целом, остаётся в бытие, остаётся лишь в реальном, представляя проблему «нигитологии» как форму противоречивости онтологии лишь в реальности. Причём, понятие триадности отношений фундирует онтологию нома-дологических форм Природы, онтологию единой формы Бытие-Мебытие-Ничто. Одновременно, требование «потенциальной возможности необходимой явленно-сти» как процессуальнопорождающая форма «духа необходимой явленности», находящаяся в состоянии «потенциального ожидания» оказалась процедурной формой «Differance» или формой означивания состояние «потенциального ожидания». Поэтому, действие У.П. на 0, представляющее истинное отрицание 0, есть устойчивый онтологический признак. Причём, в отличие от логического отрицания пустого множества, как предикативного свойства, которое не изменяет его образа: 0=0 = 0— истинное отрицание, производимое У.П., создаёт образы: 1 (0) = Абсолютной идеи и -] -] (0) = Абсолютной истины.
Если космос — философская категория, фиксирующая представления о мире как об упорядоченной и структурно организованной целостности, то в отличие от представления о мире как о космосе, принятой в качестве одной из «метанарра-ций», претендующих на онтологизацию, — существует образ Универсума как понятия, включающий в себя множество миров и обозначающий «мир как целое» или «всё сущее», не обладающих формой космической упорядоченности, но и не утративших структурно организованной целостности. Но, в эпоху постмодерна мир приобрёл образ хаосмоса — корешка, означающего идею «заката метанарра-ций», означающего, что мир потерял свой стержень (корень), а место корня занял в этом мире занял «корешок (ризома), то возникло представление о мире как представление об открытом, структурнонеопределенном и бесконечном Универсуме. Хотя, образ Универсума сместился от космоса к бесформенной неупорядоченности хаосмоса, — однако, не утратил свою целостность как единство реального и идеального, как понятие „мир как целое“ или „всё сущее“, как абсолютное тождество объективного и субъективного, т. е. не утратил образ абсолютного идеализма Шеллинга. Поэтому, современное представление о мире как о внутреннем органическом единстве Универсума в целостной форме взаимопроникновения и раздельности его элементов, их тождественности друг другу и целому при сохранении их качественности и специфичности, стало соответствовать учению о всеединстве как одной из сторон Абсолюта [116]. Рассматривая Всеединство [157] как одну из сторон Абсолюта, как предельный образ нетождественного всего» и ничто или образ истинно-единого в тождественном «ничто», что и есть образ истинносущего, — остаётся признать, что силой различающей образ всеединства в Абсолюте является Универсальное Противоречие. Тогда, одной из постигаемых форм Абсолюта является абсолютное единство всесдииого и Универсального Противоречия.
Однако, логической формой Универсума как концептуальной совокупности априорных образов, как модели рассудочной способности, является универсум рассуждений как конструктивная потребность познавательной деятельности Разума представлять законы его свободы в концептуальной форме, которая возникла в математике как потребность в понятии актуальных и структурно-связных формах множества. Поэтому, подбор и исследование единой модели структурали-стических концепций в разных областях исследования природы и общества, выводит познание на модель Универсума, которая решает актуальную проблему синтеза научного знания. Модель Универсума есть структурно-связная, эпистемологическая форма Мироздания, с различаемостыо понятий системно-структурного анализа, Воли и Присущей воли, сущего и сущности, взаимообусловленностей и взаимоотношений, субстратов и субстанций. Если процесс познания есть процессуальное&tradeформ духовной деятельности субъективного восприятия или формы духовных восприятий, то процесс различения (постижения) как форма волевой деятельности Разума Присущей воли, как процессуально-порождающая форма волевого восприятия «духом необходимой явленности», устанавливает первичные формы объективаций целостноустойчивых структур как форм волевого раскрытия и развёртывания Природы. Регулятивные формы различения представляют основные регулятивы Природы. Это явленность, рациональность, объективность, действительность, диалектичность и реальность, наполняющие Мироздание. Различимость концептуального образа Абсолютной идеи выделяет его уровни: МирПрироду: — Физический МирМирозданиеОбъективность', Действительность, Реальность, различаемое в 3 формах: бытие, Бытия-1 и Бытия-П. Тогда как, «сЩегапсе» — процедурная форма регулятивно-целостпого и трансцендентального различения, выделяет лишь две формы действительности: бытие и Бытие-1.
Концептуальная форма действующей идеи истинного отрицания (различения) как форма «потенциально необходимой противоречивости» или концептуальная форма единой универсальной воли (У.П.), порождает в отталкивании «дух необходимой явленности», находящийся в состоянии «потенциального ожидания» требования «быть» и требования безусловной явленности прочих волевых форм, представляет способность к безусловному, что есть форма Универсального разума (Разума, Логоса). Деятельность Разума, относительно сознания субъекта является: 1) независимым, 2) формой объективной действительности, как вне сознательной формы, создающей систему бессознательных отношений, наполненных «Желаниями», в которой «дух необходимой явленности» становится носителем конструктивной деятельности, и как первичный атрибут творимых форм в трансцендентальной сфере, представляет ксштовский трансцендентальный Субъект. Тогда как, Воля есть способность, свойство системных структур Природы быть регулятивной формой этого свойства, быть причиной форм свободы регулятивной способности, проявляющей две формы действия (волевое и духовное). Причём, Требования, как необходимые и обязательные желания, как формы способного желания, определяют характер воли, определяют детерминантность и силу воли. Поэтому, воля как регулятивная форма требования есть причина становления сущности воли, есть причина разума, духа воли. Если понятие истины является относительным, зависящим от характера действия воли, то универсальность самой воли, в едином образе У.П., создаёт образ универсальной истины в рамках установленной или концептуальной картины мира. Причём, первичная и единая истина всей структурно-связной формы Мироздания, как формы потенциального ожидания Разума и потенциально полагаемая единой универсальной волей (ноуменом Абсолютной воли), есть регулялтю-целостная форма требования «быть» безусловной явленности, «быть» явленности целостно пребывающей объективности и являющейся как научная, рациональная истинность.
Исследование проблемы объективной устойчивости систем, интуитивно подразумевающей первичность их целостности, потребовало осознания формы восприятия, считающейся лишь формой духовного процесса, формой лишь субъективного восприятия. Поэтому, в рамках концептуальной идеи У. Г1., объективность процессуальнопорождающей формы действия «духа необходимой явленности» (Разума) устанавливает также волевую форму восприятия, как субъективно пеэлиминируемую форму волевой деятельности в потенциальной необходимости Присущей воли, субъективно отражаемую физической идеей системного основания, ведущей к признанию первичной целостности природных систем, как форм первичного требования универсальной истины как требования целостности форм пребывающей объективности. Причём, во всех пребывающих формах объективной явленности и объективной действительности истинной целостностью является регулятивная целостность самой формы регулятивной воли, что и фиксируется физической идеей системного основания. И, только при конструировании полагаемой или прибывающей субъективной формы произвольнорациональной объективности как субъективного отображения пребывающей формы «Реальности» в составе объективной действительности, т. е. при осуществлении истины потенциальной возможности возникает идея конструктивного основания, формирующая вторичную явленность структурных форм особенного, не обладающих сущностной или актуальной полнотой, актуализацией форм сущего, но представляющие конструктивную полноту его сущностей.
Поэтому, исследование признаков структурной целостности и устойчивости предметных систем абстрагирования — разделилось на две проблемы: на проблему объективной устойчивости систем как содержание и следствие их природной целостности, обосновываемой физической идее системного основания и устанавливающую первичную определённость структурных элементов систем как регулятивной формы особенного в истине необходимой явленности сущего. В частности, фундирующей концептуальные и номадологические формы Природы, как особой онтологии иомадической среды или мозаичного многообразия и ризо-морфных сред (мозаичного полотна), доказывающей наличие новой онтологии в единой форме Бытие-Небытие-Ничто как образа триалектики. И, на проблему устойчивости конструктивноцелостных, научных систем как субъективных форм объективного мира, фундирующей метафизическое понятие старой онтологии и опирающуюся на конструктивную идею системного основания и устанавливающую вторичную определённость регулятивной формы особенного в истине возможной явленности сущего.
В первом случае, в объективной действительности природного многообразия, физическая идея системного основания структурноцелостной устойчивости является отражением объективной и субъективно исэлимииируемой формой восприятия, есть первичная идея объективации устойчивых, инвариантных отношений систем, представляя проблему устойчивости систем как содержание и следствие их природной целостности, имеющей в основании идею первичной целостности природных систем. Очевидно, различение первичной целостности особенного различающей формой трансцендентальной способности суждения как структурных элементов, не обладающих полнотой сущностной формы, представляет первичную форму структурной явленности, представляет истину необходимой явленности сущего или первичную определённость регулятивной формы как его регулятивную целостность. Если говорить об отражении физической идеей форм духовного восприятия, то первичная явленность остаётся в прежней форме регулятивной целостности её первичной определённости. Однако, далее, в рассудочной способности мышления или определяющей способности познания всеобщего, появляется конструктивная идея системного основания, создающая вторичную форму структурной явленности в целостной полноте конструктивной устойчивости её реальной сущностной формы.
Т.о., во втором случае, субъективный процесс чувственного и мысленного созерцания как процесс различения и познания объективных структур субъектом, есть субъективная, конструктивная идея системного основания в различении структурноцелостной устойчивости, полагающая в качестве основной идеи структурной осуществимости — идею структурной устойчивости в различаемой рассудочной форме мышления как определяющей способности познания всеобщего в особенном, устанавливающая полноту сущностной формы сущего как целостную полноту регулятивной воли, как сущностную полноту структурных элементов в соответствующей системе абстрагирования. Поэтому, идея устойчивости структурных форм есть субъективное отображение осуществлённых форм сущностных отношений природы сущего, есть их отображение во вторичной формы структурной явленности, есть отображение формы истины возможной явленно-сти сущего или истины сущностной формы явления сущего, требующей соответствующей системы абстрагирования в рассудочной способности мышления. Тогда, формы конструктивных систем, наполненные рассудочной полнотой сущностной формы, устанавливающей конструктивные, системные формы устойчивости различенной структурной целостности (системных элементов) и есть различённая форма устойчивости объективных систем.
Причём, первичная целостность структурных элементов, предполагаемая физической идеей системного основания как идеи практического разума в его способности суждения, формирующем априорные принципы законов его свободы, — ориентирована на то, чтобы можно было различить структурные формы или структурную целостность отношений в структурносвязном многообразии Универсума. После различения структурной целостности в многообразии структурносвязных отношений, что является действием рефлектирующей способностью суждения разума, подводящем и определяющем особенное через всеобщее, наступает очередь рассудочной способности мышления как определяющей способности познания всеобщего, организующего конструктивную устойчивость различённых структурных элементов в соответствующей системной форме их объективных систем.
Итак, первичная форма явлеппоепш системной структуры, опирается на физическую идею системного основания, тогда первичный признак существования сложной системы есть явленпость структурной или регулятивной целостности сущего, есть явленность предикативной формы сущего как его необходимости, не означающий ещё истинной формы существования структуры или означающей не полноту формы существования. Однако существует явление или истина сущности сущего как вторичная форма явленности сущего, как форма устойчивости сущности в многообразии форм сущего. Причём, форма структурной необходимости сущего, осуществима лишь в многообразии его возможностей и приобретает форму необходимого существования — форму актуальности сущности сущего или актуализации сущностей в сущем. Это есть вторичный признак существования сложной системы, устанавливающий субъективный образ вторичного признака явлеииости системной структуры сущего. Тогда, признаком существования сложной системы как существование регулятивной или структурной целостности сложной системы в многообразии возможностей есть актуальность структурной формы необходимого, есть форма актуализации структурноцелостных отношений как различаемый признак существования структурной целостности, что является также признаком существования сущего. Иначе говоря, существованием сущего является форма его актуального качества.
Если, первичный признак существования сложной системы означает неполноту существования и относится к физической идее системного основания, относится к форме практической целесообразности Природы, к практическому разуму, различающему лишь целостность структурных форм осуществлённых природных системпричём, различающему лишь объективированные формы первичной яв-ленности сущего, как предикативные и структурные формы его трансцендентальной или ментальной, инореальной сущности. То, вторичный признак существования есть полнота существования, есть форма истинного существования как актуальная форма сущности сущего, как его целостная полнота, которая в рефлектирующей способности суждения относится к формам теоретического разума, конструктивно различающему формы устойчивости актуальных объектов по основному признаку качественной актуальности этих форм. Тогда, па основании принципа формальной целесообразности и принципа спецификации Природы, теоретический разум, устанавливает соответствие вторичной целостности структурного признака качественной актуальности сущего (объекта) формам устойчивости априорных образов как конструируемым формам системы устойчивых отношений или формальным системам.
Если с первичной явлеииости сущего начинается вся объективность, а во вторичной явлеииости происходит актуализация и наступает объективная и рациональная реальность [226, сх. 5], то объективная действительность сущего начинается с актуальности как объективной формы качества, предписывающей наступление действия, ибо асШаМаБ, с латинского, есть действенность или наступление произвольного действия. Иначе говоря, актуальность, в данном случае, как истина актуальной необходимости, как структурная форма качества в «потенциальном ожидании» действия, не обладающая полнотой своего целостного существования, — субъективно отображается в конструктивную неполноту своей условнорациональной структурной формы и входит в состав первичной явлеииости, предписывающей наступление действия, формирующую условную действительность, как недействительность или потенциально неявленную действительность, Бытие-1 или объективную форму инореальной действительности. Однако, вследствие потенциальности формы качества как становящегося действия, переходящего в актуализацию или в истину актуальной возможности, но уже в составе вторичной, субъективной формы явленности сущего, — структурная форма условной действительности переходит в конструктивную полноту своего существования, переходит в объективную реальность сущего как конструктивную форму актуальности качества, представляя феномен качества в реальности. Последнее является субъективным отображением вторичной актуальности как актуализации сущего в действительности и полноты существования его структурно устойчивых сущностных форм как форм объективной рациональной реальности, а также первичной актуальности как всей объективной действительности, выделяющейся в объективном многообразии действительностью становящихся качественных форм. Тогда как, регулятивные формы первичной явленности сущего как истины необходимой явленности, представляет не только формы его возможной истины, переходящие в формы первичной актуальности объективной действительности как формы структурных качеств (действия), а также представляет формы невозможной истины или несущностные (инореальные) формы сущего произвольной объективности как формы предикативной, объективной рациональности, действительности, осуществление первичной явленности которых ведёт в объективную действительность.
Поэтому, регулятивная целостность и неполнота сущностной формы первичной конструктивной явленности как истины актуальной невозмолсности сущего, указывает на произвольную рациональность структурной формы определения сущего, что есть понятие аструшпуриости как субъективного отражение условной и произвольной определённости структурной рациональности сущего, как произвольной формы конструктивной определённости ризоморфной среды (мозаичного полотна) в многообразии конструктивной взаимообуславливапия. Тогда как, целостность и неполнота сущностной формы первичной явленности сущего как истины актуальной возможности сущего есть реальная форма не полноты сущностной определённости, есть нарушение реального единства сущностной целостности или обнаружение не полноты субстанциональной формы сущего как формы вторичной явленности. Тогда, можно говорить о формах виртуального преобразования, представляющие или целостную полноту или не полноту форм межсистемного, сущностного взаимообуславливапия в зависимости от выбора системы абстрагирования сущего, в зависимости от выбора форм сущностных состояний сущего. Причём, единая форма сущностного состояния сущего есть его субстанциональная форма. Не полпота сущностного определения регулятивной волевой формы сущего есть неопределённость рациональной связности сущностной формы, есть виртуальная форма сущности сущего. Однако неопределённость структурной рациональности, поставленная в зависимость от целостности или нецелостности регулятивной формы волевого определения создаёт неопределённость несущностной структурной формы, что есть область иррациональной, вариабельной или трансцендентной связности явленного.
Итак, определённость структурной формы есть целостная полнота во вторичной структурной явленности, есть полнота содержания той формы волевого определения, которая и есть регулятивная целостность субъективной волевой формы в соответствующей системе абстрагирования или регулятивная целостность волевой формы сущего как положенная целостность полноты его сущностных отношений. Иначе говоря, определённость структурной формы сущего есть целостная полнота сущностных отношений сущего, есть субстанциональная форма сущего, где не полнота его сущностных форм витмообуславливаиня есть виртуальность.
Относя Мироздание и, стало быть, все виды материальных взаимодействий, формирующих нашу Вселенную к понятию сложная система можно определить Мироздание как единый целостный объект разнокачественной структурности или, как единую и целостную форму сущего, как модель гносеологической особенности. Очевидно, в Мироздании как в многообразии разнокачественной структуры различаются структурноцелостные элементы по определённому признаку их существования, которых сознание относит к системным объектам, субъективно устанавливая отдельно их количественные и качественные признаки. Однако Мироздание как единая и целостная форма сущего, является единым и целостным по единственному признаку «быть» явленным, в котором воплощены все «Требования» Абсолютной истины, все формы регулятивных волевых определений, являющие собой субстанциональную разнокачественность Мироздания, где каждое качество и есть отдельная система абстрагирования явленного, есть отдельная регулятивная форма и форма сущего, есть отдельное требование воли и сама воля сущего.
Однако, выделение проблемы объективной устойчивости систем, подразумевающей первичность их целостности, потребовало осознания формы восприятия, считающейся лишь формой духовного процесса, формой лишь субъективного восприятия. Действительно, в рамках концептуальной идеи У.П., объективность процессуальнопорождающей формы действия «духа, необходимой явленности)) (Разума) увязывает физическую идею системного основания, выражающую первичность структурноцелостной формы действительного сущего как с духовной, гак и волевой формой восприятия. Такое осмысление восприятия, ведущее к признанию первичной целостности структурных элементов природных систем как целостности форм пребывающей объективности, как форм первичного требования универсальной истины — указывает, что форма волевого восприятия в саморазвёртывающейся и конструктивносущностной деятельности «духа необходимой явлепности», как отталкивания или различения «потенциального ожидания» действительной явленности сущего, создаёт соответствующие формы первичной актуальности сущего, отображаемые физической идеей в субъективные формы первичной явленности, переходящие во вторичную явленность сущего в его сущностной, конструктивной форме, устанавливаемой конструктивной идей системного основания. Тогда, в конструктивносущностной деятельности «духа необходимой явленности» проявляется необходимость волевого восприятия сущностных форм универсумпых особенностей и осуществляется, независимая от сознания, волевая форма духовной деятельности регулятивной волевой формы Внешней или Присущей воли сущего, являющей собою трансцендентальный Дух и представляющий регулятивную деятельность трансцендентального Субъекта, упорядочивающего постигаемые формы самораскрывающегося и саморазвёртывающегося мира как форму пребывающей объективности в единой системе внешней объективности.
Если, волевая деятельность — это процесс духовного и волевого раскрытия структурно-связных отношений Универсума и представляет полагаемое Бытие как многообразие гносеологических идеальностей и пребывающее Бытие как многообразие физических идеальностей, то субъективная форма развёртывания и раскрытие многообразия гносеологических идеальностей в результате феноменологической редукции, как формы творения, устанавливает прибывающее Бытие. Анализ познавательной деятельности мышления и творящей деятельности «духа необходимой явленности» выделяет два взаимообусловленных метода деятельности Внешней воли и форм его Присущей воли: метод духовной (познания) и волевой деятельности (требования,), формирующие формы субъективной и объективной действительности, как формы полагаемой, пребывающей п прибывающей объективности, составляющие единую систему внешней объективности и представляемые разумом как нрнпцпн общей объективации. Это принцип об осуществляющейся в Природе единой объективной и субъективной действительности.
Поэтому, в единой системе внешней объективности, в отталкивании его структурносвязных форм Универсальным Противоречием, можно различить регулятивные формы способностей Внешней и Присущей воли: способность познания как критику чистого рассудкаспособность требования — критика чистого Разума, различающей регулятивные формы волевой необходимостиспособность суждения или форму духовной способности восприятия в регулятивной деятельности активного духа — это критика чистой способности суждения, которая разл и чает также свою волевую способность восприятия как объективирующуюся форму духовной и волевой деятельности. Все три способности есть единая критика чистого Разума, как порождаемые отталкиванием У.П. регулятивные формы постижения «духа необходимой явлеипости» (Разума). Рассматривая творение как форму явлепности потенциально истинной необходимости в регулятивной деятельности Присущей воли как регулятивную форму истинно-целостной необходимости универсальной истины, переходящей в объективацию и актуализацию различных регулятивных форм, — можно выйти на полноту развёртывания рациональноцелостных форм как актуализацию неполноты форм истины возможной актуальности в реальную действительность, представляющее структурное многообразие вибрируюгцих взаимосвязей, формирующих структурную реальность. Вибрация есть творение и развёртывание многообразия процессуальных возможностей рациональноцелостных взаимосвязей или многообразия сугцностного взаимообуславливания как содержания формы рациональноцелостного регуляти-ва в истинной необходимости его актуальной возможности, есть способность к реальному трапсцензусу из необходимой явленности в возможную явленность сущего. Поэтому, вибрация устойчиво соединяет мир истинной необходимости актуальной возможности, мир действительного с миром реальных возможностей актуальной полноты сущего, наполняя своим содержанием соответствующие формы развития, являюищеся как формы движение материального поля. Вибрации порождают пространство синергии Универсума или многообразие сущностного взаимообуславливания.
Определяя субстанциональность как признак единой системности взаимоотношений или единой системной определённости, что есть структурносмежная форма истины актуальной возможности в единой форме тангенциальной связности её отношений. Но, парадигма как конструктивная форма волевого определения, выражает лишь трансцендентальную способность суждения и есть конструктивная форма ипореальпой действительности в объективном многообразии конструктивного взаимообуславливания. Тогда, соизмеримость парадигм при системном описания объективной действительности становится иррациональной, структурнопроизвольной формой вариабельной связности отношений, не обладающей структурной смежностью межсистемпых отношений в реальном многообразии сущностного взаимообуславливания. Что и есть форма несоизмеримости этих взаимоотношений (парадигм) в реальном. Ибо, реальная соизмеримость есть соизмеримость лишь структурных форм единой субстанции (сущего), в единой и структурносмежной сущностной форме тангенциальной связности бесконечного многообразия его волевых определений, есть соизмеримость структурных (сущностных) форм единой и реально объективированной субстанции.
Действительно, парадигма как рассудочно устанавливаемая в духовной деятельности Присущей воли, основана на конструктивной идее системного основания и в силу своей реальной ограниченности в системной формализации, не может быть сравнима с целостной полнотой бесконечного и непрерывного многообразия возможностей структурных форм объективной и действительной реальности, с многообразием структурных форм материального поля, творимых Внешней волей, обосновывающей свою деятельность на физической идее системного основания. Очевидно, принцип несоизмеримости парадигм как обнаруживаемый рассудком результат первичности и независимости существующей реальной действительности от теоретических схем мышления, обусловлен недостаточностью, т. е. не полнотой реальной истинности и формальной конечностью таких схем (парадигм), требующих для своего реального описания всё новых и новых форм принципов дополнительности, расширяющих, уточняющих и бесконечно приближающих систему научных убеждений к реальной истинности как к очевидности универсальной истины и, никогда её не достигающей.
Тогда, определяя Мироздание как единый целостный объект разнокачественной структурности или, как сложная система в единой и целостной конструктивной форме сущего, как модель гносеологической особенности, — можно сказать, что Мироздание — это единая и целостная форма сущего, в котором воплощены все «Требования» Абсолютной истины, все формы регулятивных волевых определений, т. е. представляет разнокачественную, субстанциональную форму.
Обращаясь к форме регулятивной субстанции или регулятивной форме целостного трансцензуса, можно придти к «принципу системной взаимообусловленности (причинности) отношений», указывающей, что любые конструктивные, познавательные формы структурной взаимообусловленности в межсистемных отношений, как необходимые правила в полагаемой системы абстрагирования, имеют внесистемную, регулятивную форму происхождения и представляет форму истинной необходимости системного волевого определения, представляют регулятивную субстанцию, т. е. представляют форму целостно явленного структурносмежного, конструктивного многообразия межсистемных форм единой регулятивной связности как форму необходимой целесообразности в рефлектирующей способности суждения, относительно эмпирических законов природы, выстраиваясь в соответствии с принципом формальной целесообразности Природы.
Тогда, анализ понятия регулятивной субстанции в соответствии с физической идеей системного основания, требует постижение понятия явлеппости во взаимообусловленности структурносвязных форм универсума. Явленность — это различаемая истинность или целостность связей как регулятивных форм особенного, как различаемость потенциально неявленной формы регулятива явлеппости, есть регулятивно — целостная форма полноты истинно потенциальной необходимости, возбужденная в состоянии потенциального ожидания «духом необходимой явленности», создающем требование потенциальной необходимости безусловной явленности волевых форм деятельности. Иначе говоря, явленности есть единство универсальной истины как идеи целостной необходимости и Абсолютной истины как полноты истинной необходимости в многообразии истинных возможностей «потенциального ожидания», т. е. есть целостное единство цели (требования) и Разума, духа необходимой явленности в составе «потенциального ожидания» Абсолютной истины, есть форма ре гул яти ва явленности в полноте истинно потенциальной необходимости. Однако, полагаемая Разумом форма регулятива явленности (форма Требования, универсальной истины), есть рациональность в понятиях Разума, есть единство универсальной истины и Абсолютной истины, есть явлеп-ность в целостной полноте, есть рациональная форма Разума или объективность как единая форма всеобщего и необходимого (Требования). Тогда, объективность — это истина потенциальной явленности регулятивноцелостного многообразия произвольных рациональных форм, а действительность — это истинная необходимость рациональных форм в объективности, т. е. есть объективность истинной целостности сущего, порождающей собственное многообразие рациональных форм как многообразие истинных возможностей сущего в реальном, где каждая возможность сущего есть реальность сущностной или актуальность рациональноцелостной формы. Если многообразие возможностей сущего не осуществляется, то возникает не возможная или ментальная сущность, образующая предикативную, не сущностную или произвольнорациональную форму ментальной действительности, или условнорациональную форму условной действительности (Бытие-1). Если последняя не является рациональной формой объективного или является формой регулятивнонецелостной явленности, то возникает неопределенная объективность форм объективнои духовнобессознательной явленности Бытия-П. Итак, реальность — это истинная возможность и необходимость рациональных форм в объективности, т. е. истинная возможность актуальных форм в действительности. Тогда, реальность есть возможная действительность, а меитальиость — форма невозможной, по необходимой действительности. Причём, истина актуальной возможности рациональных форм есть форма рациональной реальности в её рациональноцелостной форме первичной актуальности, а актуализация и становление истины необходимости актуальной возможности есть форма реальной действительности во вторичной актуальности её рациональноцелостных форм. Тогда как, истина потенциальной возможности или истина актуальной невозможности рациональных форм сущего в состоянии их актуального ожидания первичной явленности есть условная действительность произвольнорациональных форм, есть формы Бытия-!. Причём, мера возможной явлеииости актуальной необходимости рациональной формы или мера её первичной актуальности представляет конечную или бесконечную меру временной упорядоченности (длительности) рациональноцелостной актуальности сущностных форм сущего. А мера необходимой явлеииости актуальной необходимости рациональной формы как актуализация во вторичной явлеииости, есть конечная мера существования актуальных форм целостной необходимости, — представляет меру пространственной упорядоченности (протяжённости) целостной формы действительного.
Т.о. регулятивная целостность волевой формы являет возможность быть сущим, а регулятивная нецелостность есть форма истинно несущего. Тогда, истина регулятивной целостности как случайная или условнорациональная и, произвольнорациональная форма сущего есть шрансценденшальиость сущностных форм Бытия-1. Далее, истина неопределённорациональных или нерационально-целостных форм сущего есть иррациональность и вариабельность объективного, а истина нерациональных форм сущего — вариабельность и, истина нерациональноцелостных форм несущего как регулятивной нецелостности — трансцендентность, составляющие вместе объективность и потенциальную необъективность Бытия-П. Причём, истина регулятивной нецелостности нерациональнонецелостных форм несущего есть объективная особенность явленного, есть истинная необходимость в явлеииости форм истинно целостной неявлеппости, что есть истинная необходимость «Неявлеиности».
Кроме того, для линейных структур динамических систем многообразии их априорных форм осуществляется принцип линейной суперпозиции как проявление трансцендентального принципа рефлектирующей способности суждения о формальной целесообразности Природы априорным формам теоретического разума, подтверждающего, что первичным свойством априорного мышления как формы объективации духовной деятельности в конструктивном многообразии субъективной среды, — является имманентное свойство её линейной возбудимости, порождающее линейные формы конструктивной объективации как познавательное отображение линейных форм волевого восприятия в многообразии реальных феноменов природных структур, составляющем основу метафизических теорий в их формально замкнутом и конечном виде.
