Дело №10 Григорий Паско

Главным принципом первых девяти «Дел» в книжной серии «Дела СМИ» Фонда защиты гласности было максимальное насыщение публикации важнейшими процессуальными и иными документами: исковыми заявлениями, кассационными жалобами, обращениями и протоколами, экспертизами и судебными решениями — всем тем, что может использовать читатель, попав в схожую ситуацию, чем окажется способен подкрепить свои доводы, на что сослаться в судебном заседании.

Книга «Григорий Пасько против ФСБ» построена иначе. Если все книги этой серии, ранее напечатанные нами, были нацелены на то, чтобы дать читателю возможность научиться, то в юбилейном «Деле № 10» мы сознательно делаем попытку научить. Готовиться к информационным сражениям можно по картам и документам баталий, уже ставших историей, но ведь не менее актуальны и воинские наставления и уставы сегодняшнего дня, без знания которых легко растеряться, сделать неверный шаг, который может оказаться роковым для исхода кампании, или не сделать чего-то важного, существенно облегчающего положение, или способствующего достижению успеха.

И еще одно различие: во всех предыдущих «Делах» мы не только декларировали объективность подхода, мы тщательнейшим образом изгоняли эмоции, сочувствие, симпатии и прочие внепроцессуальные сантименты.

«Нынче — иначе», — как сказал поэт. Григорий Пасько — автор первого, составитель и комментатор второго раздела печатаемой нами книги, излагает свое «Верую!» со страстью и односторонностью, которая всегда присуща любой страсти. Как ответственный редактор, я с согласия Григория Михайловича убрал из его изложения словесные крайности, но истинный пафос — он не в словах, он в смыслах. А смысл этого, почти что проповеднического текста, обращенного к коллегам, в том, что и вас могут арестовать по ложному обвинению, продержать в тюрьме полтора года, и для того, чтобы появился шанс опровергнуть ложные обвинения и выйти в конце концов на свободу, вы должны знать, что делать и как себя вести: при обыске, на допросе, в камере, на суде…

Дело Григория Пасько не окончено. Переквалификация статьи обвинения с «измены Родине» на «превышение служебных полномочий» не устроила ни обвинение, ни защиту — и те и другие апеллировали к Военной коллегии Верховного суда, и новое рассмотрение дела состоится вскоре после выхода этой книги в свет. Поэтому Григорий имеет право быть предвзятым: в нашем отечестве, несмотря на безусловное поражение обвинения во владивостокском процессе, возможно все. Даже то, что собственным опытом Пасько придется воспользоваться еще раз.

Второй раздел — публикации и комментарии. Необходимо было напомнить читателям последовательность событий — от ареста до освобождения в зале суда. Интересно было проследить эту последовательность в ее отражении на газетных страницах. Разумеется, далеко не все публикации вошли в этот раздел. Во-первых, Григорию показались более важными публикации владивостокской прессы. Архивом фонда, где собран целый том вырезок из федеральных газет, Пасько почти не воспользовался. И слава богу, потому что в большей части этих публикаций речь шла не о фактах, а о трактовке и перетрактовке слухов и мнений. Я уж не говорю о значительной части публикаций, где источник сведений был слишком явственен, ибо надежно скрыт.

Пасько уже был на свободе, когда в зале приемов ИТАР-ТАСС журналистская общественность встречалась с группой редакторов европейских газет. Такие встречи — помесь торжественного обеда и семинара — сопровождается выступлениями приглашенных спикеров. В качестве одного из произносителей речей был там и я. Такая форма общения выработана вечно озабоченными экономией времени американцами, и зараза эта привилась не только в Европе, но и в нашей Азиопе или Евразии — как вам будет угодно.

Я говорил о прямом воздействии спецслужб на информационное поле и, в частности, приводил примеры из освещения в СМИ, свеженького в тот час, дела Пасько. Как ни странно, кое-кто из жующих меня услышал. В том числе — из руководителей ТАСС.

— И вы рискнете назвать имена тех, кто, с вашей точки зрения, вбрасывает непроверенную информацию, склеванную с руки спецслужб? — спросили меня. Я рискнул назвать в том числе имя корреспондента ТАСС во Владивостоке, которая все лживые обвинения в адрес сидящего в тюрьме Пасько воспроизводила, не утруждая себя проверкой их хотя бы на уровне здравого смысла.