офицеров своему высокому назначению, а также уровень внутренней дисциплины войск. Констатируя факт зависимости формирующих кодекс чести понятий от объективных внешних факторов, мы постарались их выделить и обосновать их причинный характер. Стоит подчеркнуть, что ни офицерский корпус русской армии в целом, ни тем более указанные аспекты его истории не являлись до сих пор предметом отдельных исследований, что определяет как особую актуальность, так и сложность раскрытия выбранной темы.
Одним из ключевых положений офицерского кодекса чести является право офицера защищать свою честь с оружием в руках, закрепленное старинной традицией и в итоге признанное государственным законом. Не случайно поэтому исследование предваряет краткий очерк истории происхождения дуэли в России и ее места в правовой системе государства. Упорно отрицаемая и запрещаемая правительством, дуэль в 1894 г. вдруг провозглашается не только в определенных случаях желательной, но даже необходимой. Этот факт свидетельствует о возникновении именно в это время существенной необходимости столь явно обозначить особое отношении верховной власти к офицерству. Армии и в особенности ее офицерскому корпусу отводится привелегированное место в обществе, но насколько эти привелегии способны восполнить несовершенство устройства армии и сохранить морально-этические принципы офицерского корпусарассматривается в основной части работы.
Логика изложения обстоятельств, сопутствовавших на протяжении всей жизни офицера усвоению им представлений о воинской чести, обуславливает тематику следующего раздела работы, где дается обзор системы подготовки будущих офицеров начальными и средними военно-учебными заведениями. Воспоминания бывших воспитанников и воспитателей корпусов и училищ дают богатый материал для воссоздания быта, традиций и нравов, под влиянием которых складывались самые первые понятия будущих офицеров. Потребности времени и меняющиеся условия боя формулировали задачу подготовки нового офицератерпеливого учителя и наставника молодых солдат, в совершенстве знающего военные дисциплины и умеющего их применять на практике, инициативного, не боящегося самостоятельных действий при выполнении боевой задачи, ценящего принадлежность к офицерской корпорации выше недополученных материальных благ. Помимо воспроизведения системы подготовки будущих офицеров в работе предпринята попытка выявить несовершенство этой системы и отразить в общих чертах как многообразие мнений о путях предлагаемых реформ, так и самые основные мероприятия правительства в этой области.
Далее в работе рассматриваются различные аспекты служебного периода жизни офицера. Не ставя целью предоставить исчерпывающую характеристику служебных обязанностей офицера, мы постарались отразить взгляд военных деятелей на функции военного воспитания и роль офицера как просветителя и духовного лидера армии. Несоответствие возложенной на офицера высокой миссии условиям его жизни наряду с нерациональной организацией в армии системы боевой подготовки определяли низкую результативность работы по обучению и военному воспитанию нижних чинов. Задача превращения нижнего чина в самостоятельно мыслящую боевую единицу, поставленная перед офицерским составом еше выдающимся военным деятелем и педагогом М. И. Драгомировым, тормозилась также ввиду сохранения в отношениях офицера и солдата крепостнических отношений типа господин — слуга. Отсутствие какой бы то ни было духовной связи между офицерами и их подчиненными усиливало процесс внутреннего брожения в войсках, ускоренный революционными событиями 1905;1907 годов. Ослабление внутренней, идеологической и даже внешней, формальной дисциплины свидетельствует о наличии в армии проблем, представлявших серьезную угрозу ее целостности. Факторы материального характера обуславливали состояние «моральной неудовлетворенности», переживаемое рядовым офицерством. Ярким тому свидетельством является уход офицеров с военной службы и увеличивавшийся некомплект командного состава армии.
Несмотря на изолированость от внешних явлений и духа времени, офицерский корпус уже не представлял собой той касты, основой которой в дореформенный период было дворянство. Армия и гвардия, разные рода оружия и даже отдельные полки культивировали свои, локальные «кодексы чести», складывавшиеся под влиянием разных для всех бытовых и служебных условий и заменявшие единые для всего офицерства морально-нравственные принципы.
Исследование социального конфликта «армия — общество», его истоков, причин, событий и последствий находится в центре внимания заключительной части данной работы. Неудачный исход войны с Японией, по словам М. Галкина, наглядно продемонстрировал всему обществу, что работа армии мирного времени была не просто бесплодной, но и отрицательной^. Активное привлечение армии к выполнению полицейских функций в период революции в условиях усиления антимилитаристской пропаганды левых сил вели к нарастанию в обществе настроения недоверия и глухой вражды к офицерству как олицетворению утратившего всеобщее доверие режима власти. Уличные столкновения между военными и штатскими становятся часто встречающимся явлением, судя по сообщениям газетно-журнальной хроники происшествий. Волнения в войсках приобретают массовый характер, свидетельствуя об усилении революционного движения в армии. При этом офицерскому корпусу все же удается сохранить верность армии присяге, однако используемые при этом методы принудительного повиновения в новых условиях были обречены на провал.
Обзор источников.
Настоящая работа, ввиду неисследованности темы, построена в большей степени на материале источников. Субъективный характер их основной массы обуславливает необходимость дифференцированного подхода к каждой из категорий в зависимости от степени достоверности источника, целей и времени его создания, политической или сословной принадлежности его автора и пр. Использованные в данной работе материалы можно разделить на следующие основные группы.
Военная периодика и публицистика.
В эту группу вошли военные журналы, издававшиеся как в изучаемый период, так и много позже, а также выходившие отдельно сочинения военных деятелей, публицистов и педагогов. Среди них богатством материала выделяются два издания — «Разведчик» и «Офицерская жизнь». Журнал «Разведчик» выпускался в Петербурге с 1888 г., первоначально под названием «Листка конторы и книжного склада В.А.Березовского». Редактором и одновременно издателем журнала был В. А. Березовский, считающийся основателем первой русской книгоиздательской фирмы военной литературы. Окончивший 3-е военное Александровское училище и командовавший ротой в лейб-гвардии Павловском полку, Березовский участвовал в русско-турецкой войне 1877−78 гг., после чего служил в должности старшего адъютанта в штабе гвардейского корпуса в Петербурге.
Разведчик", выпускавшийся вплоть до 1917 г., был первым частным русским военным журналом, программа которого была разрешена военным министром и утверждена министром внутренних дел. fb.
Среди тем, стоявших в центре внимания издания, были правовое и материальное положение офицерского корпуса и отдельных категорий офицерского состава, пенсии, бытовые вопросы, воинское воспитание и моральный облик офицера, вопросы боевой подготовки русской и иностранных армий, методика обучения солдата, вопросы тактики, обсуждение издававшихся военными ведомствами документов, новости военной техники и пр. Литературный отдел помещал рассказы из офицерской жизниотделы «Официальный» и «Ответы на вопросы читателей» носили справочный характер, публикуя текущие приказы по военному ведомству о назначениях и перемещениях личного состава. Циркуляры Главного штаба, ответы редакции на насущные вопросы воинской жизни. Будучи журналом патриотического направления. «Разведчик» нередко помещал статьи, осуждающие действия правительства и военной администрации и потому подвергавшиеся запрету со стороны военной цензуры. Лишь в 1898 г. журналу была предоставлена возможность свободно излагать свой взгляд на отрицательные стороны жизни армии. Благодаря разнообразию и актуальности своих материалов, авторами которых были генерал МИ. Драгомиров, генерал-майор А. Г. Елчанинов, подполковник А. М. Дмитревский, полковник В. В. Беляев, генерал Н. Д. Бутовский и другие известные военные деятели, журнал был одним из наиболее распространенных изданий в офицерской среде.
Не менее важным для раскрытия темы данной работы является еженедельный журнал «Офицерская жизнь», издававшийся в Варшаве с 1906 по 1912 г. Он был основан на базе «Листка экономического общества Варшавского военного округа» как орган, страницы которого должны были быть открыты не только для обсуждения дел экономического общества, но и всякой искренней и лояльной военной is мысли. Первый номер журнала четко формулирует цель его издания — «с одной стороны, служить идеям военно-корпоративного дела, а с другойзатрагивать по возможности все стороны жизни военнослужащих и отзываться на все их духовные запросы и материальные нужды» 1. Издаваясь в период горячей подготовительной работы по переустройству армии, новый орган провозглашал идею сплочения армии посредством «истинно воинской дисциплины» и ограничения ее участия в политической жизни страны исполнением своего высокого предназначения — «без страха и упрека» защищать независимость и целостность государства как политической единицы. Программа журнала включала следующие основные отделы: правительственных распоряжений, известий о деятельности экономического общества, военной публицистики, военно-научный, хроники, библиографии. Первыми редакторами «Офицерской жизни» были лейб-гвардии полковник А. М. Быков и капитан Генерального штаба Н. В. Хендриксон. С 1907 г. журнал редактировал подполковник Генерального штаба П. И. Изместьев. Он несколько изменил программу журнала, расширив отделы военной публицистики и военно-научный. С 1908 по 1910 г. обязанности редактора вместе с П. И. Изместьевым исполнял и Н. В. Хендриксон. В последующие годы редакторство принадлежало последовательно Н. В. Терехову (с 1910 г.), П.А.фон-Лангу (с 1911 г.) и И. А. Петровскому (с 1913 г.). В журнале сотрудничали видные военные деятели — полковник М. С. Галкин, генерал-майор Л. В. Евдокимов, подполковник В. Е. Белолипецкий, генерал Н. Богаевский, полковник М. А. Уваров, подполковник И. Ф. Заусцинский, подполковник В. В. Рычков и др.
Круг важнейших военных периодических изданий дополняет журнал «Военный сборник», основанный в 1858 г. по инициативе е.
Д.А.Милютина и издававшийся, как и «Разведчик», до 1917 г. Его программа состояла изначально из 4 отделов: официального, военно-научного, литературного и «смеси», куда входили известия об открытиях и опытах, а также сведения по библиографии. Издаваемый в Петербурге при штабе отдельного Гвардейского корпуса, ежемесячно тиражом до 6 тысяч экземпляров, «Военный сборник» с первых же номеров приобрел резко обличительный характер. На его страницах часто появлялись материалы, критикующие крепостные порядки в армии, вскрывающие недостатки и злоупотребления военной администрации и т. д. Однако последовавшее в 1859 г. предписание военного министерства сделать журнал «более умеренным, научным и более соответствующим взгляд} высшего начальства» ослабил интерес общественности к журналу. Последовавшее в 1870 г. упразднение литературного отдела определило дальнейшую исключительно военно-научную и военно-правовую направленность издания, в котором основной объем стали занимать публикации по вопросам военной науки, истории войн и военного искусства, строительства русской и иностранных армий, военного права и проч. В журнале помещали свои статьи генерал-лейтенант М. И. Богданович, генерал-майор Д. А. Масловский, генералы П. О. Бобровский, Г. А. Леер, А. З. Мышлаевский, М. С. Максимовский. полковник А.И.Дрозд-Бонячевский и др. В течение интересующего нас в данной работе периода журнал редактировался последовательно Н. А. Лачиновым (с 1893 г.), от которого руководство изданием перешло в 1899 г. к полковнику Генерального штаба А. А. Поливанову, существенно оживившему его содержание. С 1904 г. пост главного редактора журнала занимал Ф. А. Макшеев, профессор Николаевской Академии Генерального штаба, которого в 1910 г. сменил полковник В. В. Беляев. С 1913 по 1916 г. журнал редактировал полковник А. Д. Шеманский.
Нами также использовались материалы иллюстрированного военно-общественного журнала «Братская помощь», издававшегося ежемесячно с 1907 по 1910 г. в Москве, при департаменте штаба округа. Целью издания журнала было приобретение средств на выдачу единовременных пособий и пенсий воинам, пострадавшим в русско-японскую войну 1904;1905 гг. Журнал был основан группой офицеров Генерального штаба — В. А. Афанасьевым, А. С. Гришинским. Е. А. Искрицким, С. П. Михеевым, В. П. Никольским, а его первыми редакторами стали М. С. Галкин и А. С. Гришинский. С 1911 г. журнал изменил название на «Военный мир», утратив одновременно филантропический характер: за четыре года его существования с 1911 по 1914 г. размер финансовой помощи воинам не превысил 4000 рублей. В журнале сотрудничали известные военные писатели Н. А. Орлов. В. Н. Клембовский, Ю. А. Шеманский, А. А. Рябинин,. Д. Д. Логофет. П. Н. Баженов и др.
При обзоре военно-учебных заведений нами также использовался журнал «Педагогический сборник», выходивший в свет ежемесячно с 1864 г. при Главном управлении военно-учебных заведений. В ходе интересующего нас периода редакторами издания были полковник А. Н. Острогорский (с 1883 г.) и полковник И. С. Симонов (с 1910 г.). Первая — официальная — часть журнала содержала правительственные постановления, административные распоряжения по ведомству военно-учебных заведений, официальные сведения об их текущей деятельности и проч. Во второй части — неофициальной — помещались статьи по широкому кругу теоретических и практических вопросов педагогики, начального, общего и специального образования, исторического развития отечественных военно-учебных заведений и организации иностранных военных школ. Среди авторов, публиковавших свои работы в.
Педагогическом сборнике", были известные военные деятели и педагоги — генерал-лейтенант А. Д. Бутовский, полковник М. В. Энвальд, профессор И. А. Сикорский, профессор А. П. Павлов, доцент А. П. Нечаев и др.
Чрезвычайно интересным и важным для изучения данной темы является военно-исторический литературный иллюстрированный журнал «Военная Быль», издававшийся Обще-Кадетским Объединением в Париже с 1952 г. Главным редактором журнала был бывший лейтенант А. А. Геринг. Первые номера журнала издавались машинописным способом, и лишь начиная с № 8 стал использоваться типографский шрифт. В разное время над журналом работали свыше 45 офицеров, включая сотрудников редакции и издательства. Помимо Парижа. «Военная Быль» распространялась еще через специальные пункты в Брюсселе, Лондоне, Мюнхене, Копенгагене, Тунисе, Александрии, Сан-Пауло, Канаде, Австралии, США. Задачей журнала, как следует из составленного редакцией предисловия, было «изучение и восстановление в памяти истории и быта Российской Императорской Армии и Флота для сохранения о них памяти в грядущем потомстве.» Наряду с этим уточнялось, что «Военная Быль» «не есть сборник очень интересных, несомненно, но все же носящих архивный характер материалов и воспоминаний, а живой, современный военно-литературный журнал, целью которого является показать, как учили и воспитывали будущего Русского офицера в кадетском корпусе, в какой обстановке вырастал кадровый офицер нашей армии и флота, и как эти учение и воспитание, как все полученное им в корпусе он применял на различных поприщах своей службы Родине» 2. Основу содержания номеров «Военной Были» составляют воспоминания бывших офицеров о жизни в корпусе или училище, о службе в полку, стихи и статьи, посвященные историческим событиям и личностям русских полководцев и военных деятелей, хроника жизни Объединения, обзор военной печати и др. В изображении военной жизни бывшими офицерами — П. Бассен-Шпиллером, П.Волошиным. А. Марковым, Г. Месняевым, А. Редькиным, Г. Танутровым и др. -преобладают ностальгически-радужные тона, что определяет этот источник как крайне субъективный, требующий сопоставления с другими категориями источников^.
Помимо военных журналов при работе над данной темой использовались отдельные номера газеты «Русский Инвалид». Это издание было основано в 1813 г. и выпускалось сначала 2−3 раза в неделю, а начиная с 1816 г. — ежедневно вплоть до конца 1917 г. С 1861 г. «Русский Инвалид» выходит как газета «военная, политическая, литературная и ученая», а с 1869 г. — как официальный орган Генерального штаба. Являясь основной военной газетой, весь доход от многочисленных пожертвований подписчиков «Русский Инвалид» перечислял в пользу раненых. Газета публиковала тексты приказов и распоряжений по военному ведомству, дискуссионные статьи по актуальным проблемам армии, военные и культурные новости. В «Русском Инвалиде» активно сотрудничали полковник В. В. Жерве. генерал-лейтенанты М.Д.Бонч-Бруевич и Л. В. Евдокимов, генерал Я. А. Гребенщиков, генерал-майор Н. А. Обручев, полковник М. С. Галкин и др.
Многие из авторов, сотрудничавших в военных журналах и газетах, выпускали свои сочинения отдельными брошюрами. Значительную их часть объединяла тема усовершенствования представителей офицерского состава как основных носителей функции обучения и воспитания народа в лице новобранцев. Этой проблеме посвящены работы В. А. Самонова «Мысли современного офицера», М. С. Галкина «Новый путь современного офицера», В. Л. Райковского «Военное воспитание» и др.4 Не менее важные вопросы повышения уровня боевой подготовки офицерства, выработки в нем инициативы, урегулирования бытовых и материальных проблем обсуждаются в работе М. В. Грулева «Злобы дня в жизни армии'0. В брошюрах К. М. Оберучева исследуется вопрос о служебном движении офицеров. Основываясь на статистическом материале, автор приходит к выводу о карьерных преимуществах нестроевого элемента перед строевым, деятелей мирного времени перед участниками боевых действий, гвардейцев перед армейцами^. Необходимость усовершенствования системы военного чинопроизводства и укрепления дисциплины внутри корпуса офицеров отстаивал генерал А.П.Скугаревский^. Именно в слабости высшего военного руководства и отсутствии строгого подчинения и координации работы всех звеньев цепи армии видел он главную причину неудач России в японской войне. На необходимость упорядочения системы аттестаций и чинопроизводства указывает А. Геруа в брошюре «К познанию армии» ^.
В работах полковника П. И. Изместьева и подполковника Н. П. Бирюкова формулируются основные задачи морального воспитания солдата, состоявшие в развитии в них чувства чести, убеждения в пользе разумной дисциплины, твердой воли и преданности Отечеству^.
В книге «Несколько мыслей по офицерскому вопросу» П. Режепо констатирует факт непопулярности военной службы среди гражданского населения и массового ухода офицеров в запас по окончании Японской войны. При этом публицистом предлагается ряд мер, направленных на изменение подобного положения дел: увольнение в запас «порочных людей», уменьшение размеров ежемесячных вычетов из офицерского содержания и прочее Ю. Темы розни внутри офицерской корпорации и путей ее преодоления касаются Н. Д. Бутовский, М. В. Грулев, К. М. Оберучев и др. Ч В очерках капитана Егора Егорова (псевдоним капитана Г. Г.Елчанинова) воссоздаются условия службы и быт армейского офицерства^.
Целый пласт работ посвящен вопросу о дуэлях и судах чести. Справедливость и даже прямую необходимость дуэли в современных условиях доказывает генерал-лейтенант А. А. Киреев, трактовавший ее как средство защиты не только своего личного достоинства, но главным образом чести и достоинства военного мундира, всей воинской корпорации^. Аргументы А. А. Киреева опровергает его анонимный оппонент, утверждавший, что критерий чести следует искать не в сословных понятиях о ней, а в учении церкви 14. Ярым противником дуэли был М. И. Драгомиров, посвятивший этому вопросу отдельную брошюру 15. Правовые вопросы дуэли освещаются в трудах В. Д. Набокова и И. Микулина^б.
Мемуары и воспоминания.
Работы мемуарного жанра, являясь документами личного происхождения, позволяют полнее и глубже раскрыть содержание исторических событий, существенно дополняя данные официальных источников. Большая их часть была написана офицерами в эмиграции, чем и объясняется крен в сторону идеализации службы и быта офицеров, стремление многих авторов лишить армию какого бы то ни было несовершенства. По тематическому признаку эти источники можно разделить на несколько категорий согласно воссоздаваемой ими стороне военного быта: воспоминания о жизни и быте военно-учебных заведенийвоспоминания о жизни и традициях полковвоспоминания, описывающие непрерывно жизнь автора и воспоминания о конкретных исторических событиях. Среди использованных в данной работе источников к первой категории относятся, например, мемуары В. Я. Вельского «О родном корпусе», воспроизводящие историю Второго кадетского корпуса, в котором он воспитывался с 1907 по 1915 г. Быт и традиции Симбирского кадетского корпуса описывает Г. П. Ишевский в книге воспоминаний «Честь» 18. Интересным источником является сборник воспоминаний юнкеров Алексеевского военного училища, изложенных в форме писем, ярко и образно рисующих досуг юнкеров, неискоренимый «цук» и пр. «Воспоминания камер-пажа» Б. А. Энгельгардта раскрывают систему обучения и воспитания будущих офицеров-генштабистов в привелегированных учебных заведениях, характеризуют их мировоззрение и те устои, на которых оно формировалось^. В воспоминаниях А. Л. Носовича и Г. Ф. Танутрова рассказывается о годах учебы в Николаевском кавалерийском училище21. Традиции Морского корпуса воспроизводятся П.П.Ишеевым22. Богатый материал для характеристики системы воспитания будущих офицеров содержится в мемуарах П. Н. Краснова, В. Верещагина, М. А. Моисеева, А. Л. Маркова и др.23.
Ко второй из выделенных категорий относятся неоконченные воспоминания В. Трубецкого «Записки кирасира» о жизни и службе офицеров лейб-гвардии Ея Величества Кирасирского полка2^. Описываемый Трубецким период ограничен 1911;1912 годами. Ценным качеством этого источника является стремление автора к относительно правдивому описанию событий и обстоятельств, не приукрашивая их. Среди выводимых в «Записках» персонажей сослуживцев автора встречаются совершенно разные типы офицеров — ответственные и ленивые, благородные и безалаберные. Весьма контрастно выглядят по отношению к воспоминаням Трубецкого о гвардии воспоминания В. Н. Биркина «Молодые офицеры». В центре внимания автора — служба и быт офицеров саперного батальона Гродненского гарнизона. Проникнутый горячей любовь к армии и ее офицерского корпусу, Биркин откровенно-объективен в изображении язв, подтачивавших армию, не щадя при этот своей же репутации25. Весьма ценными для написания настоящей работы являются также «Записки генерала-еврея», автор которых, М. В. Грулев, беспощаден в описании «убийственного однообразия и по внешнему виду, и по внутреннему содержанию» жизни офицера провинциального пехотного полка^б. Процесс политизации армии в годы первой русской революции описывается в «Воспоминаниях» В. А. Сухомлинова о времени командования им 10 кавалерийской дивизией в Харькове^.
Среди источников третьей категории выделяются воспоминания А. И. Деникина «Старая армия», охватывающие всю военную карьеру автора, начиная со времени учебы в Киевском юнкерском училище28. Написанные в отличном литературном стиле, воспоминания дают относительно правдивую картину взаимоотношений между офицерством различных частей и антагонизма между гвардейским и армейским корпусом. Годы учебы в Николаевском кавалерийском училище, службы в Кирасирском полку, а позже на нестроевых должностях воспроизводит М. А. Свечин в «Записках старого генерала о былом» 29. Помимо изображения быта и традиций гвардейского офицерства автор касается событий того времени, давая им свою трактовку. Подобным же образом сочетает описание своей карьеры и явлений политической жизни России за 1886−1917 гг. генерал-майор Б.В.ГеруаЗО.
Воспоминания А. А. Игнатьева «50 лет в строю» в немалой степени тенденциозны, выделяясь из ряда источников данной группы. Приводимые автором факты нравственной нечистоплотнсти гвардейских офицеров в ущерб объективному отображению как позитивных, так и негативных сторон их жизни и быта, лишают воспоминания Игнатьева самостоятельной ценности^!.
В диссертации были также использованы мемуары А. А. Брусилова «Мои воспоминания», представляющие собой краткое описание жизненного пути автора2. Нас интересовали главы, посвященные 20-летней службе в стенах Офицерской Кавалеристской Школы, носящие несколько фрагментарный характер. Брусилов дает положительную характеристику составу кадровых офицеров, отмечая, что они «знали свое дело достаточно хорошо». В то же время мемуарист обращает внимание на негативные стороны организационной структуры армии, допускавшие выдвижение на высшие должности лиц, не способных успешно командовать войсками.
О подготовке офицеров, их воспитании и службе в ходе двух последних десятилетий существования Российской империи вспоминает в своей автобиографии «Моя жизнь и мои воспоминания» бывший полковник царской армии, а затем первый главнокомандующий Вооруженными Силами Советской Республики И. И. Вацетис. Мемуары примечательны тем, что их автор предлагает иное прочтение тех страниц истории офицерского корпуса, которые совсем иначе представлены в свидетельствах других авторов. К примеру, И. И. Вацетис пишет: «Было принято считать, что офицерская среда осталась глуха и индифферентна к политическим явлениям внутри государства. Это не совсем так. Многие офицеры были основательно знакомы с новейшими политическими течениями и с глубоким интересом следили за той борьбой, которая происходила внутри государства на революционной почве» 33.
Парадный характер носят коллективные воспоминания офицеров-гвардейцев, составленные с целью увековечения памяти о славных традициях и доблестных делах своих полков34.
Событиям русско-японской войны посвящены мемуары В. Н. Биркина, С. Я. Гусева, М. В. Грулева, Г. Б. Александровского и др. составляющие отдельную категорию работ данной группы источников^ Наряду с изложением обширного фактологического материала, касающегося отдельных эпизодов войны, авторы воспроизводят эволюцию настроений офицеров действующей армии, выражавшуюся в распространении всеобщего недовольства действиями высшего военного руководства и даже критике правительства.
Говоря в целом об источниках мемурного характера, необходимо отметить их естественно-субъективный характер и вытекающую отсюда необходимость комплексного их рассмотрения — как в рамках всей группы, так и во взаимодействии с другими группами источников.
Официально-документальные материалы.
Как уже отмечалось во вступлении к данной работе, предмет нашего исследования — кодекс чести офицера русской армии — не был нигде регламентирован, ввиду чего задействованные документы крайне немногочисленны. Эта группа источников объединяет законодательные акты, собранные в Своде Военных Постановлений, который является основным нормативно-правовым изданием военного законодательства Российской империи. Приказы по военному ведомству в целом и по отдельным военным округам и гарнизонам регулярно публиковались в сборнике «Приказы по военному ведомству», издававшемся с 1865 по 1917 г.36 Наряду с этим имелось большое количество других официальных изданий, регулировавших самые разные военно-правовые отношения. Среди них — Циркуляры Главного штаба и Главных управлений, Приказы по Генеральному штабу и Главному Управлению Генерального штаба,.
Правила о форме одежды для генералов, штаби обер-офицеров, Высочайшие приказы о чинах военных и т. д.37.
Дуэльные кодексы.
Наиболее популярными в начале XX столетия были дуэльные кодексы А. А. Суворина, В. Дурасова, С. Важинского, П.А.Швейковского38. В них дается определение поединку, приводится классификация типов оскорблений и способов восстановления поруганной чести в зависимости от вида обиды. Дуэльный кодекс также позволяет восстановить процедурную сторону поединка — условия боя, обязанности противников и секундантов и проч.
Художественная литература.
В данной группе представлены произведения классиков отечественной прозы, а также сочинения бывших офицеров, издававшиеся в эмиграции. Среди них особое место занимают объединенные военной тематикой рассказы и повести А. И. Куприна, содержащие объективную критику офицерского быта. Рисующая будни армии в мирное время, повесть «Поединок», помимо художественной ценности, представляет немалый интерес для историка, поскольку основана на воспоминаниях автора о службе в 46 Днепропетровском полку. Ее появление вызвало в военных кругах резко-негативную реакцию. Подобным образом была воспринята публикация очерка «События в Севастополе», в котором автор, будучи очевидцем, описывает расстрел матросов на крейсере «Очаков» в 1905 г., и за который он был подвергнут судебному преследованию^. Утрированно-негативной является трактовка поведенческих норм и моральных правил представителей командного звена армии С.Н.Сергеевым-Ценским^О. В откровенно гротескной манере изображена жизнь провинциального армейского полка в повести Е. И. Замятина «На Куличках», которая была расценена цензурой как клевета на армию, а автор привлечен к суду41.
Не подвергая беспощадной критике основы русской военной организации, другие авторы сосредотачивают внимание на утверждении нравственной ответственности офицера, накладываемой на него военной службой. Так, в очерках Н. Д. Бутовского «Повести из современной офицерской жизни» ставится под сомнение целесообразность гипертрофированных воззрений на честь офицерства некоторых полков, которые вынуждают блестящих офицеров покидать военную службу по самым ничтожным поводам42. Ю. Л. Елец в своих романах и рассказах утверждает превосходство «благородного» офицерского быта над великосветским, где ослаблены нравственные нормы и сняты запреты43. Четко выраженная идеализация дореволюционного военного быта характерна также для романов П. Н. Краснова «Накануне войны» и «Опавшие листья» 44.
Реальные эпизоды истории армии положены в основу военных рассказов Ю. Галича45. Процесс духовной эволюции гвардейского офицера лежит в основе сюжета романа П. П. Веймарна «Корнет Корсаков» 46. Потомственный дворянин, офицер одного из блестящих полков гвардейской кавалерии, ценящий свой воинский долг превыше личных убеждений, герой романа под влиянием общественных настроений ищет путь к самосовершенствованию — и находит его в обращении к церкви. Роман полон деталей, характеризующих быт офицера и его взаимоотношения с нижним чином. Офицерские традиции и быт воспроизводят в своих зарисовках В. С. Жолтенко, Н. Ротштейн, Г. К. Граф. А. А. Гефтер и др.47.
Тема социальной розни во флоте остро звучит в морских рассказах К. М. Станюковича. Автор, сын адмирала М. Н. Станюковича, пишет картины флотского быта, опираясь на собственный опыт плавания на кораблях тихоокеанской эскадры, завершившийся с выходом его в отставку в чине лейтенанта. Композиция большинства произведений писателя предполагает наличие емких характеристик всех категорий личного состава военного судна: матросы, с одной стороны, и все «господа» от гардемарина до капитана — с.
48 другой .
Правдивое изображение русско-японской войны и военного быта маньчжурской армии в рассказах и повестях В. В. Вересаева, находившегося на фронте в качестве врача передвижного госпиталя, и Б. А. Лазаревского, служившего военным прокурором во Владивостоке, сообщает этим произведениям характер ценных источников по истории армии49.
События первой русской революции, в частности, вооруженного восстания в Москве в декабре 1905 г. отражены в произведениях Н. Д. Телешова и А. С. Серафимовича. Открытая вражда между гражданским населением и войсками показана как прямое следствие чрезмерной жестокости последних при подавлении уличных беспорядков50. Высокой степенью объективности отмечены рассказы М. Горького, описывающие борьбу гражданского населения с войсками51.
Перечисленные группы источников составляют материалы чрезвычайно неоднородные в зависимости от исторической ценности и степени освещения тех или иных аспектов темы данной диссертации. Тем не менее, их сравнительный анализ позволяет с достаточной долей объективности не только определить сущность принятых в офицерской среде морально-этических норм, но и воспроизвести эволюцию взглядов самого офицерства на такие базовые понятия, как воинская дисциплина, долг, честь, патриотизм применительно к периоду нарастания в обществе революционных и антимилитаристских настроений.
Обзор литературы.
Как отмечалось выше, вопросы, связанные с офицерским корпусом русской армии, разработаны в отечественной историографии очень слабо. Не в последнюю очередь этот пробел является следствием традиционного акцентирования политико-революционного аспекта истории армии в ущерб этико-социальному и бытовому. В этой связи в диссертации использовалась литература, посвященная либо армии в целом, либо отдельным главам ее истории, имеющим то или иное отношение к рассматриваемым проблемам.
4-томная «История русской армии» А. Керсновского охватывает более двух веков существования регулярной армии, начиная со времени Петра Великого. Существенным недостатком этого труда являются, на наш взгляд, крайняя ограниченность спектра приводимых автором фактических данных, недостаточная аргументация (по причине узости источниковой базы) ряда предложенных в работе выводов и как следствие — тенденциозность авторских оценок*.
На широкий круг читателей рассчитана книга А. Кривицкого «Традиции русского офицерства». Автор стремится доказать, что русское офицерство никогда не представляло из себя однородной массы: в нем постоянно боролись различные течения, «противоположные друг другу не только по социальным признакам, но и по взглядам на принципы военного обучения и воспитания». Кривицкий разделяет офицерский корпус на представителей «национальной» суворовской школы и последователей «чужой» ,' гатчинской системы. Описывая офицерские традиции, нормы поведения офицеров вне службы, автор широко привлекает художественные источники («Капитанскую дочку» А. С. Пушкина, «Бэлу» М. Ю. Лермонтова, «Севастопольские рассказы» Л. Н. Толстого, «Честь, мораль и нравы военной среды» В. Короленко).
Непосредственное отношение к теме данной диссертации имеет статья П. А. Зайончковского «Русский офицерский корпус на рубеже столетий (1881−1903 гг.)» 3. Автор достаточно подробно характеризует материальное положение рядового армейского офицерства, проводя при этом параллель с состоянием дел в иностранных армиях. Большое внимание в статье уделено вопросам офицерской идеологии и понятиям о чести, суть которых составляла триединая формула «за веру, царя и отечество». Говоря об уровне соответствия русского офицерства своему профессиональному назначению, П. А. Зайончковский приходит к выводу, что «офицерство (а не. генералитет) в своем большинстве честно выполняло свои воинские обязанности». При этом он обращает внимание на отдельные негативные явлениядезертирство в период русско-японской войны, внутрикорпоративную рознь и ослабление чувства товарищества в офицерской среде, неприязнь к гражданским лицам и пр. Ценный статистический материал иллюстрирует раздел, посвященный дуэли и закону 20 мая 1894 г., легализовавшему ее в среде офицеров. Этот закон, по мнению автора, явил собой характерный «пример того, как самодержавие стремилось превратить офицерство в замкнутую касту». Таким образом, содержание статьи подверждает вывод, помещенный в самом ее начале: «Самодержавие всячески препятствовало нормальному развитию армии как в области ее организации, так и боевой подготовки'» ^.
Более широкие аспекты истории русской армии рассматриваются в книге П. А. Зайончковского «Самодержавие и русская армия на рубеже Х1Х-ХХ столетий. 1881−1903» 5. Основываясь на широком круге источников — сводах военных постановлений, всеподданнейших докладах и отчетах по военному министерству более чем за 20 лет, отчетах и приказах командующих военными округами, послужных списках офицеров и генералов, воспоминаниях, письмах и т. п. — автор показывает противоречивость путей развития и характера русской армии, которая представляла собой сложное сочетание прогрессивных и реакционных элементов. Ввиду невозможности осветить все стороны взятой проблемы в рамках одной монографии, исследователь ограничил свою задачу рассмотрением отдельных ее аспектов. Наряду с конкретными данными о комплектовании, численности, составе и вооружении русской армии, он приводит новые данные о влиянии царизма на боеспособность армии. Для целей нашей работы особенный интерес представляют разделы, посвященные системе обучения и комплектования офицерского корпуса, его возрастному, национальному, сословному составу и т. д. Пытаясь определить политическое лицо армии. П. А. Зайончковский заключает, что офицерство являло собой наиболее верную опору самодержавия, однако процесс его полевения под влиянием революционных событий в стране был неизбежен.
Отдельные интересовавшие нас вопросы освещаются в трудах Л. Г. Бескровного. В работе «Армия и флот в XIX в.» содержатся важные сведения относительно состава, численности и организации русской армии, структуры военного управления, производства вооружения и боеприпасов, инженерой обороны, транспорта и пр. 6 Подробно анализируется процесс изменения военно-экономического потенциала России при переходе от феодально-крепостнического строя к буржуазному. Используя обширный фактический материал, автор приводит примеры проявления пережитков феодально-крепостнической системы в армии, а также результаты влияния государства на систему ее комплектования, формы и методы воспитания и боевой подготовки. Особый раздел посвящен общественно-политическому движению в армии и на флоте. Прослеживается деятельность военно-политических кружков в военно-учебных заведениях (в кадетских корпусах, в Академии Генерального штаба, Инженерной, Артиллерийской академиях и т. д.). При этом автором уделяется большое внимание эволюции форм антиправительственной деятельности в армии и степени вовлеченности в нее представителей офицерского состава. Недостатком данной монографии применительно к теме нашей диссертации является отсутствие в круге затронутых автором тем вопросов военного быта и анализа морального состояния войск.
Важные фактические сведения о системе военно-профессионального образования в России — этапы ее реформирования и сословный состав воспитанников — даны в книге «Армия и флот в России в начале XX в. Очерки военно-экономического потенциала» ^.
Более описательный характер в сравнении с приведенными выше трудами носит монография «Русское военное искусство XIX в.» 8 Основная идея работы заключается в отождествлении армии и флота с организмами, обладающими специфической организацией, обусловленной уровнем развития социальных отношений и степенью вооружения. Убедительно доказывается, что эти организмы — неотъемлимая часть тогдашней социальной структуры русского общества, отражающая все его классовые антагонизмы.
В монографии «Очерки военной историографии России» последовательно, начиная с ХУ111 и до начала XX в., освещаются этапы развития военно-исторической науки. В разделе, хронологически соответствующем рамкам настоящего исследования, проводится сравнительный анализ теоретического наследия видных военных деятелей — П. О. Бобровского. Н. П. Михневича, А. К. Байова, М. И. Маркова, А. Г. Елчанинова и др.9.
Определенный интерес в отношении темы настоящего исследования представляют данные о реформе Генерального штаба 1903 г., содержащиеся в статье А. Г. Кавтарадзе «Из истории русского Генерального штаба», опубликованной в «Военно-историческом журнале» Ю. в статье воссоздается процесс организации Главного Управления Генерального штаба, которое мыслилось как орган, ответственный за подготовку страны к войне, и который должен был, по мысли его создателей, подвергнуть «мозг» русской армии «рациональному лечению». Начальник ГУГШ попадал в непосредственное подчинение царю, а не военному министру, ввиду чего в армии сложилось многовластие, служившее источником разного рода недоразумений. В итоге ГУГШ было введено в состав военного министерства, а начальник его подчинен военному министру. Несмотря на это, учреждение ГУГШ сыграло положительную роль в деле реформирования армии, ибо ему, как центральному органу Генерального штаба, удалось успешно решить некоторые задачи, входившие в компетенцию последнего. Это обстоятельство, по мнению А. Г. Кавтарадзе, не меняет того факта, что Генеральный штаб в целом оказался неспособен к разработке стратегических планов подготовки страны к войне.
Этот же исследователь является автором монографии «Военные специалисты на службе Республики Советов. 1917;1920 гг.» И Воссоздающая процесс привлечения бывших генералов и офицеров старой русской армии к строительству Советских Вооруженных Сил, книга содержит ценный материал по теме диссертации. Используя статистические данные из «Военно-статистического ежегодника русской армии за 1912 г.», А. Г. Кавтарадзе анализирует сословный состав офицерского корпуса русской армии и его изменения в течение двух предвоенных десятилетий. Так, если в 1895 г. процент потомственных дворян среди офицеров составлял 50,8%, а в 1897 г. — 51,9%, то в результате демократизации офицерского корпуса после поражения России в русско-японской войне удельный вес потомственных дворян по происхождению падает за отметку 50%. При общей численности офицеров 1135 накануне войны из 425 потомственных дворян дворян по происхождению было 184 человека (43%), из 472 штаб-офицеров — 159 (33%), из 238 обер-офицеров — 106 (44%). Таким образом, в среднем численность потомственных дворян среди офицеров составляла 40%. В то же время, несмотря на четко выраженный дворянский характер офицерского корпуса накануне войны, родовое дворянство было, как правило, беспоместным, а в среде служилого дворянства довольно высок был, по словам автора, процент разночинцев. Это, однако, не означало господство в офицерском корпусе «разночинной идеологии» 12.
Общее состояние армии накануне 1914 г. рассматривается в книге К. Ф. Шацилло «Россия перед первой мировой войной (вооруженные силы царизма в 1905;1914 гг.)» 13. Предваряя исследование упоминанием о важных событиях русско-японской войны (битва под Мукденом и Цусимское сражение) и первой русской революции (восстания на броненосце «Потемкин», в Севастополе и Кронштадте), автор подробно останавливается на этапах реформирования армии и флота и сопутствующих этому факторов. Большое внимание отводится воспроизведению борьбы, которая велась высшими чинами военного ведомства за удовлетворение неотложных нужд армии. Среди основных недостатков организации войск отмечаются значительный процент резервных пехотных войск, неодинаковый состав рот в разных районах страны, отсутствие необходимой координации между родами войск и др.
Утвержденная в 1910 г. 10-летняя программа развития армии и флота, по словам автора, явно не соответствовала росту техники и новым потребностям армии, и потому «была программой штопанья небольших прорех в оснащении армии» .
Монография А. И. Орлова «Вооруженые силы России в эпоху феодализма и капитализма (IX — нач. XX вв.)» представляет собой серию кратких очерков по истории армии 14. Нашей теме посвящена глава, ограниченная во временном отношении второй половиной XIX — началом XX вв. Автор в общих чертах характеризует военную реформу 18 601 870 гг. и процесс формирования в России армии буржуазного типа. Наряду с позитивными изменениями — введением всесословной воинской повинности, реорганизацией средней военной школы, перестройкой системы военного управления, созданием военно-окружной системы — в работе отмечается сохранение в армии многих. феодально-крепостнических порядков. Исход русско-японской войны, приведшей к резкому ослаблению вооруженных сил России, наглядно продемонстрировал незавершенность реформ. Характеризуя этапы реформирования армии в период между 1905 и 1912 г., А. И. Орлов уделяет особое внимание мерам, направленным на улучшение подготовки офицерских кадров. В результате этих мер, пишет автор, удалось существенно повысить боевую готовность армии и офицерского состава низшего и среднего звена. Подтверждая выводы П. А. Зайончковского, А. И. Орлов отмечает высокое чувство долга, отличавшее массу рядового офицерства, а также слабую подготовку и бездарность генералов, «не умевших управлять крупными соединениями» 15.
История кадетских корпусов в России находится в центре внимания Н. И. Алпатова в монографии «Учебно-воспитательная работа в дореволюционной школе интернатного типа. Из опыта кадетских корпусов и военных гимназий в России» Этой же теме посвящена монографии А. М. Лушникова «Армия, государство и общество: система военного образования в социально-политической истории России (17 011 917 гг.)» 17. В работе последовательно анализируются все стадии системы подготовки офицерских кадров в России. Опираясь на материалы учебных программ и инструкций для персонала корпусов и училищ, автор стремится определить общую линию воспитания будущих офицеров и ее изменения в ходе реформ военно-учебных заведений начала XX в.
Развернутая структура российских военно-учебных заведений рубежа прошлого и нынешнего веков дана в книге Н. А. Машкина «Высшая военная школа Российской империи XIX — н. ХХ века». Помимо описания и исторических справок о 7 академиях, Морском корпусе и Морском инженерном училище, в монографии содержатся данные, характеризующие критерии и порядок отбора слушателей высших военно-учебных заведений, форму проведения экзаменов, сословно-классовый, национальный и конфессиональный состав слушателей. Автором приводятся сведения о профессорско-преподавательском корпусе высшей военной школы, его составе, профессиональных качествах и даже уровне материальной обеспеченности 18. Система набора в кадетские корпуса, учебные программы, основные направления воспитательной работы, отношения в кадетской среде и т. п. — описываются А. А. Михайловым в статье «Российские кадетские корпуса» 19. Как пишет автор, «кадетские корпуса в большинстве случаев успешно справлялись с поставленной перед ними задачей, прививая юношам готовность сражаться за государство, Царю врученное, за род свой, за Православную Веру и Церковь» 20.
Монография С. В. Волкова «Русский офицерский корпус» представляет собой редкую работу, прямо, а не косвенно затрагивающую сюжеты, относящиеся к истории русского офицерства начиная со времени появления в России регулярной армии^!. Основное внимание автора концентрируется на вопросах обучения и боевой подготовки офицеров, системе военного чинопроизводства, прохождения службы, благосостояния и быта. В числе достоинств работы следует отметить переработку автором большого количества документального материала, на основе которого были составлены таблицы, наглядно иллюстрирующие приводимые в работе фактические данные. Недостатками работы являются, на наш взгляд, ее описательный характер и отсутствие каких-либо концептуальных выводов по взятой проблематике.
Тема участия армии в первой русской революции освещается достаточно большим количеством исследований, среди которых в диссертации использовались работы С. Ф. Найды и Ю.И.Кораблева22. Несомненной заслугой С. Ф. Найды является введение в научный оборот ранее не изученных архивных материалов, расширивших имеющиеся сведения о восстаниях на броненосце «Князь Потемкин Таврический» в июне 1905 г., на крейсере «Память Азова» в июле 1906 г. и о других революционных событиях. Новым в его трудах была также и оценка вооруженного восстания на флоте не только с общеисторической, но и с военно-технической точки зрения. Работы С. Ф. Найды содержат в себе первый опыт систематической научной разработки истории революционного движения моряков военного флота царской России.
Возрастающее на протяжение конца XIX — начала XX вв. значение полицейской функции войск прослеживается историком революционного движения в русской армии В.А.Петровым^. Он приводит статистику массовых выступлений солдат и матросов, показывая при этом изменения солдатских требований на разных этапах первой русской революции. Заслуживает внимания и книга, написанная В. А. Петровым в соавторстве с М. И. Ахуном «Большевики и армия в 1905;1917 гг.» 24. Основываясь на документах Департамента полиции, Главного военно-судного управления. Петербургского военно-окружного суда, штаба войск гвардии и Петербургского военного округа, авторы монографии воспроизводят деятельность военной организации РСДРП и историю революционного движения в войсковых частях, расквартированных в Петербурге с 1905 по 1917 г. Довольно подробно излагаются события, происходившие в других гарнизонах и оказывавшие непосредственное влияние на революционное движение в войсковых частях Петербурга. Ход восстаний, освещенных предшествующими историками достаточно детально (Кронштадтское, Свеаборгское и др.), описывается при этом в самых общих чертах.
К 50 — летию первой русской революции вышел в свет сборник, посвященный революционному движению в армии «Революционное движение в армии в годы первой русской революции. Сборник статей» 25 в сборнике использованы архивные документы, причем по ряду округов (Киевский, Иркутский. Кавказский) не только центральные, но и местные. Большинство статей написано на основе защищенных их авторами диссертаций (стат ьи В. И. Коновалова, Ю. И. Кораблева, В. М. Кацнельсона В.Е.Полещука, Н.Б.Макарова).
Большую ценность в отношении рассматриваемого аспекта истории армии представляет монография Л. Т. Сенчаковой «Революционное движение в русской армии и флоте в конце XIXначале XX веков». Основываясь на многочисленных архивных источниках, автор изучила политические настроения в армии и на флоте, выявив существование ряда новых революционных кружков и приведя конкретные примеры их деятельности^. В книге также предпринята попытка отразить влияние общественно-политической и экономической жизни России на революционизацию армии и флота.
Наиболее значимым событиям первой русской революции (восстания в Севастополе и Кронштадте и др.) посвящена работа К. Ф. Шацилло «1905 год» 27.
В.Д.Поликарпов в монографии «Военная контрреволюция в России 1905;1917» исследует процесс превращения корпуса офицеров Генерального штаба и командных верхов армии в политическую контрреволюционную корпорацию^.
Среди немногочисленных исследований иностранных авторов, в той или иной степени затрагивающих круг вопросов данной диссертации, следует отметить работу Джона Л. Кипа, профессора Российского исторического университета Торонто «Солдаты царя» 29. Признавая вооруженные силы основой государственной власти в России, автор констатирует факт недостаточной изученности их роли в общественной жизни. Исследуя взаимодействие военного и гражданского обществ, социальное и экономическое влияние армии на внутреннюю политику государства, систему комплектования армии и условия прохождения военной службы, Д. Кип характеризует Россию как военное государства. Влияние армии впервые существенно пошатнулось в ходе военных реформ Милютина, когда олицетворяемый ею консерватизм напрямую столкнулся с напором демократических и антимилитаристских сил. Армию пореформенного периода Д. Кип характеризует высоким уровнем внутренней дисциплины и неизменностью социального состава офицерского корпуса. Культом войска и военных традиций империи автор объясняет расцвет военной историографии, приходящийся на 1880−1890 гг. Во многочисленных историях полков и войсковых частей отстаивалась целесообразность экспроприации в военное время продуктов и фуража у населения вместо создания массовой сети складов. Подобные идеи, как и участие войск в подавлении массовых беспорядков, пишет Д.Кип. провоцировали углубление социальной розни между офицерами и обществом. Следует отметить, что указанная монография основана на использовании самых разнообразных источников, включая архивные материалы, военную публицистику разных лет, мемуары и исследования отечественных военных историков — П. А. Зайончковского. Л. Г. Бескровного, М. Д. Рабиновича и проч.
Одной из крупнейших работ по истории русской армии, написанных зарубежными исследователями, является монография доктора истории М. Майзеля о русском Генеральном штабе последнего периода его существования. Эта работа, по словам автора, представляет собой попытку дополнить исследования, традиционно акцентированные на революционном аспекте истории армии, изучением социальной и политической истории военного аппарата^.
П.Кенез в статье «Образ офицера дореволюционного периода» ', напечатанной в 1973 г. в трудах Калифорнийского университета, касается социального состава офицерского корпуса русской армии1. В отличие от М. Майзеля, Кенез в своей работе пользовался материалами ЦГВИА СССР.
Нельзя обойти вниманием работу Б. У. Меннинга «Штыки прежде чем пули. Императорская российская армия. 1881−1914», в которой рассматриваются сюжеты, относящиеся к правлению трех последних императоров^. Оценивая организационную структуру русской армии, исследователь отмечает в числе основных ее недостатков «парадоманию» и «отрядоманию», разрыв между стратегией и мобилизационной системой, происходивший ввиду отсутствия координационного центра в лице Главного штаба, низкий уровень взаимодействия между армией и флотом. Особое внимание уделяется обзору реформ 1905;1914 гг. и личностям руководителей армии, таких как военные министры А. Ф. Редигер, В. А. Сухомлинов, будущий начальник штаба Ставки М. В. Алексеев, генерал Ю. Н. Данилов, менее известные А. А. Незнамов. А. А. Свечин, Н. П. Михневич. Вывод, к которому приходит Б. У. Меннинг в результате своего анализа, состоит в том, что отсутствием четко выраженной единой концепции будущей войны Россия обязана именно неспособности высшего военного руководства поднять уровень штабной культуры, иначе говоря, обеспечить высокое качество управления войсками.
Итак, работы отечественных историков хоть и не затрагивают напрямую (за исключением исследований П. А. Зайончковского и С.В.Волкова) тему данной диссертации, все же содержат материал, необходимый для объективного и полного ее раскрытия.
Заключение
.
В настоящей работе была предпринята попытка дать характеристику кодексу офицерской чести в той форме, в котором он существовал в русской армии в период между 1894 — 1914 г. Кодекс чести рассматривается в работе не только как культурно-историческое явление, но и как важное средство для осуществления некоторых направлений внутренней политики государства.
Армия традиционно является гарантом незыблемости внутригосударственных устоев, основой стабильности в обществе. Офицерский корпус олицетворяет собой стержень, основу армии, и потому забота о нем должна составлять одну из первоочередных задач государства. Эта забота выражается в обеспечении государством ряда условий, среди которых — создание системы военных-учебных заведений, в которых бы осуществлялась подготовка офицерских кадровподдержание в армии порядка, при котором возможна была бы эффективная работа по военному обучению рядового состававсестороннее содействие сохранению в офицерской среде кодекса чести, что предусматривается факторами материального (предоставление офицеру содержания, соответствующего его высокому общественному статусу) и морального (защита его физической неприкосновенности наряду с охраной его достоинства от посягательств извне) порядка. Подобные государственные мероприятия обеспечивают своего рода инфраструктуру, посредством которой понятие офицерской чести должно сохранять свое содержание вне зависимости от социальных изменений в жизни общества.
Защита государством интересов офицерского корпуса приобретает особую актуальность в условиях нагнетания в обществе социальной напряженности. При коротких сроках службы армия теряет характер замкнутой военной касты и обращается в ополчение граждан, лишь на время оторванных от своих мирных занятий. Вследствие этого дух армии не является чем-то самостоятельным, а зависит от интересов общества. Именно на офицера возлагается задача предотвращения внутреннего распада армии путем объединения составляющих ее разнородных элементов на почве военно-патриотических идеалов.
Еще одной важнейшей гражданской обязанностью офицера является приобщение нижних чинов, а через него и народа, к основам грамотности. Образцовое исполнение обязанностей учителя и воспитателя нижнего чина составляет одно из первостепенных положений офицерского кодекса чести. Таким образом, исследование кодекса чести позволяет сделать ряд выводов как о морально-нравственном, так и о профессиональном уровне офицера. Его ключевая роль в системе вооруженных сил расширяет диапозон характеризуемых объектов, делая возможным путем анализа кодекса чести оценить уровень боеспособности государства.
В русской армии рассматриваемого периода отношения между государством и офицерским корпусом были далеки от приведенного выше идеала. От офицера требовали слишком много, возлагали слишком большую ответственность, выплачивая при этом явно недостаточное содержание и ущемляя в правах на производство в очередной чин одних категорий военослужащих ради ускоренного чинопроизводства других. Эти государственные просчеты накладывались на факторы увеличения в офицерском составе армии выходцев из недворянских сословий, которые неизбежно вносили в офицерскую среду иные нравы и дух, а также начавшегося роста в обществе антиофицерских настроений. В целях поддержания престижа офицерской корпорации государство в 1894 г. узаконивает в офицерской среде дуэль, чем признает исключительное право военных защищать свою честь с оружием в руках, а следовательно утверждает неравенство разных категорий граждан перед законом. Отныне то, что квалифицировалось в отношении штатских лиц как преступление, не просто не было таковым для офицеров, но вменялось им в некоторых случаях в обязанность. Помимо повышения общественного статуса офицерства государство в издании закона о дуэлях видело средство его сплочения путем унификации положений кодекса чести внутри всех составляющих его сословных категорий.
Однако в контексте неудачного для России исхода войны с Японией 1904;1905 гг. подобная мера лишь раздражала обществе, для которого стала очевидной безрезультатность офицерской работы мирного времени. Внешние привелегии офицеров в глазах общества не являлись отражением их высоких внутренних качеств и профессионализма, а лишь демонстрировали их изолированное положение в государстве и полнейшее равнодушие к интересам народа. Последнее являлось результатом системы идеологического воспитания в начальных и средних военно-учебных заведениях, которое было направлено главным образом на утверждение среди воспитанников представлений об исключительности звания офицера и его роли в государстве. Функции офицера как воспитателя и руководителя армии были обозначены лишь теоретически, ибо никакого знания о солдате и даже о самом обществе, из которого он происходил, воспитанники корпусов и училищ не получали. Отсутствие практического опыта работы с нижним чином, а также наличие сохранявшихся к тому времени в армии крепостнических пережитков, определяли известную дистанцированность офицера от его подчиненного, которая в обстановке нарастания в обществе революционных настроений обуславливала их проникновение в среду армии.
Начиная с конца прошлого столетия и особенно в годы первой русской революции на офицерство возлагаются полицейские функции по подавлению беспорядков среди гражданского населения. Таким образом, вместо повышения статуса командного состава армии подобная политика государства способствовала лишь усилению антагонизма между ним и обществом. Репутация врагов-" опричников" была одним из ряда факторов, определявших настроение моральной подавленности у основной массы рядового офицерства. Анализ материалов военной публицистики и мемуарной литературы подтверждает эти выводы.
Прежде всего о неудовлетворительном внутреннем состоянии офицерского корпуса говорит сам факт, что корпус существовал лишь по форме, а по духу армия уже не была единой. Рознь внутри армии обуславливала неоднородность представлений о чести в разных войсковых единицах. Степень материальной обеспеченности и месторасположение полка существенным образом влияли на формирование корпоративной этики и норм социального поведения, принятых в офицерском сообществе части, определяя также и степень добросовестности в исполнении служебных обязанностей. Как подтверждают источники, офицерство отдаленых гарнизонов отличалось наименьшей щепетильностью в вопросах морали. Пьянство и азартные игры являлись неизменными атрибутами офицерского быта таких частей. Именно там чаще всего и происходили волнения нижних чинов. В то же время в привелегированных полках преобладало болеее ответственное отношение офицеров к службе, следовательно, случаев солдатских волнений там было относительно меньше. Будучи, как правило, людьми обеспеченными, офицеры старинных полков не пытались улучшить свое материальное положение за счет подчиненных нижних чинов, изымая солдатские денежные письма или воруя из солдатского котла.
Таким образом, мы определили, что кодекс чести офицера складывался под влиянием как внешних по отношению к армии, так и внутренних условий через призму статусных различий членов офицерской корпорации. Однако его в известной мере искусственный характер не мог способствовать достижению заданной правительством цели — укреплению нравственных основ армии и повышению ее престижа в обществе. Единственным средством достижения последнего была бы эффективная деятельность по подготовке и воспитанию армии, по преодолению в армии пережитков крепостнических отношений, внушению солдату и обществу понимания высокого предназначения армии посредством ее сплочения на всех уровнях. Однако повозглашенная после войны 1904;1905 гг. новая воспитательная доктрина так и не была воплощена на практике. Армия развалилась под первыми же ударами февральской революции, а вместе с ней ушел в небытие и кодекс офицерской чести. В советский период были возрождены некоторые его положения, утверждавшие единство армии и общества, но уже не ее привелегированное по отношению к последнему положение.
