Публицистика Франсуа Мориака 1950-1970-х гг.: на материале «Bloc-notes»

В художественном наследии Нобелевского лауреата Франсуа Мориака (Francois Mauriac, 1885−1970) одно из главных мест занимает публицистика. По объему она составляет более половины всего, созданного писателем, считающимся одним из лучших публицистов Франции наряду с Шатобрианом, Гюго, Камю, Мальро. Мориак является автором многочисленных статей на политические и общественные темы, статей о литературе и искусстве. Публицистика Мориака, наряду с его романами, признается важнейшей областью творчества писателя.1.

Практически всю свою жизнь Мориак сотрудничал с ведущими французскими периодическими изданиями: Le Gaulois, Temps Present, l’Express, Figaro и др., открыто выражая свои общественные, политические и христианские позиции и считаясь ангажированным писателем. В период IV Республики Мориак избрал для себя роль морального гида нации. Эта роль сохранялась за ним до конца дней. Вместе с тем, журналистская деятельность не привела к разрыву с романом, а явилась другой формой творчества Мориака, возникшей под влиянием обстоятельств.

Идейные и художественные аспекты публицистики Мориака неоднократно привлекали даже более пристальное внимание западных исследователей и читателей, чем его романы, позволяя глубже понять не только историю IV и V Республики, но и особенности современного культурного мира Франции.

От дебютных статей для Journal de Clichy (1912;1914) до крупных редакционных материалов в Le Figaro, журналистское мастерство писателя постоянно совершенствовалось, достигая зрелости на глазах у аудитории, следившей за его публикациями. «Bloc-notes» (1952;1970) стали.

1 См. Андреев Л. Г. Чистилище Франсуа Мориака //Мориак Ф. Романы /М.: Прогресс, 1972 кульминацией этой многоплановой работы, гармоничным слиянием устремленного к вечным проблемам романного творчества Мориака и труда писателя-журналиста, подчиняющегося требованиям актуальности.

Bloc-notes" малоизвестны нашему читателю и не были переведены на русский язык. Между тем, это — сложное и многомерное произведение, охватывающее восемнадцать последних лет жизни Мориака, т. е. более трети его литературной карьеры.

Bloc-notes" представляют собой одновременно политические мемуары, скрытые исповеди, вдохновенные и иногда гневные выступления, рассказ о событиях настоящего и целостный взгляд на совершающуюся Историю, автобиографию без самовосхваления и самоуничижения, в которой писатель не старается произвести впечатление и не идет на компромисс с совестью, одновременно Дневник и Мемуары1.

Bloc-notes" трудно соотнести с общепринятыми канонами и жанрамимасштаб и смелость идеи ставят их в особую нишу. Однако некоторые исследователи, в частности Жан Тузо (Jean Touzot), предлагают причислить это произведение к определенной линии и выделить его аналоги. В «Bloc-notes» сочетаются исповедальное настроение и политический размах с таким же успехом, как и в знаменитых «Замогильных записках». Нельзя забывать и об огромном влиянии Паскаля — когда он борется с теми, кто искажает слово Божье, и пытается обратить вольнодумцев. Но в любом случае полемический и апологетический дискурс писателя-журналиста вынужден подчиняться требованиям актуальности. «Немедленный и личностный отклик на совершающуюся историю» (Ж. Тузо), «Bloc-notes» выходят из этих рамок всякий раз, когда писатель, раскрывающий свои личные переживания и по складу своего характера обращенный в прошлое, встает на излюбленный.

1 См. Blandin С. «Ne quittez pas l’Expressi’VLe Temps des medias # 3 -2004/2. P. 60−73 путь. Все произведение проникнуто этим постоянно присутствующим напряжением и, в частности, благодаря этому, обретает своеобразие и уникальность. В нем, пользуясь высказыванием Л. Я. Гинзбург, «порой особенно обнаженно выступают принципы понимания человека и связь этих принципов с современными политическими, историческими, психологическими, этическими воззрениями"1.

В «Bloc-notes» Мориак реализует эстетические возможности многих публицистических жанров: хроник, очерка, литературно-критической статьи, обозрения и особенно часто работает над «блокнотными записями» и передовицами.

В. Е. Балахонов характеризует Мориака как превосходного полемиста, умеющего находить самые уязвимые места противника. «Мориак обладает способностью заставить читателей до конца прочитать все им написанное. Журналист», — говорит он, — «это тот, кто может удержать читателей даже против их воли. Хорошая журналистика — умение вести диалог"2.

Французский исследователь творчества писателя, почетный председатель «Общества друзей Франсуа Мориака», Андре Сеай (Andre Seailles) в одной из своих статей говорил о том, что сегодня именно публицистику Мориака читают и комментируют многие современные журналисты независимо от своих политических пристрастий. Ж-П. Сартр, А. Камю, Ж. Лакутюр, А. Мальро и другие неоднократно признавали политическую проницательность Мориака.

Не принадлежа ни к одной политической партии и не представляя какую-либо определенную политическую доктрину, в своих статьях Мориак выступал в поддержку идей и личностей, кажущихся абсолютно несовместимыми, и это часто вызывало упреки его читателей в.

1 Гинзбург Л. Я. О психологической прозе. Л.: Советский писатель, 1971, с. 8.

2 См. Мориак Ф. Воспоминания. Новые страницы моей внутренней жизни (пер. О. Э. Гринберг, В.

А. Мильчиной). Не покоряться ночи: Худож. публицистика. Пер. с фр. / Предисл. В. Е.

Балахонова. — М.: Прогресс, 1986 непостоянстве политических взглядов писателя-журналиста. Мориак писал для газет, представляющих диаметрально противоположные точки зрения {Temps present, Le Figaro, La Table ronde, L’Express, Temoignage chretien, Le Figaro litteraire). Он был автором статей для L 'Express, где защищал то, что критиковалось редакцией газеты, поклонником таких оппозиционных политических деятелей, как Пьер Мендес-Франс и Шарль де Голль, и мог, поэтому, показаться ненадежным. Будучи свидетелем своей эпохи, писатель хотел сохранить независимость, чтобы иметь право изменить мнение, говорить то, что он думает в любой момент жизни, остаться верным прежде всего себе, а не политическим идеологиям и установкам.

На родине Франсуа Мориака его творчеству посвящены работы многих литературоведов. Среди них прежде всего необходимо назвать Андре Сеайя, который отдал исследованию произведений Мориака большую часть своей жизни. А. Сеайю принадлежит значительное количество работ как о Мориаке — романисте, так и о публицистическом наследии писателя: «L'art de la polemique dans quelques lettres ouvertes de Francois Mauriac» («Cahiers Francois Mauriac 8», Grasset, 1981), «Mauriac et de Gaulle: l’homme de lettres et l’homme d’action» («Mauriac entre la gauche et la droite. Actes du colloque de la Sorbonne, 1994»), «L'actualite de Francois Mauriac» («Mauriac et la polemique. Hommages a Francois Mauriac», L’Harmattan, 2001) и др.- помимо этого, писателю посвящена книга «Мориак» (Seailles A. Mauriac. Paris — Montreal, 1972), в которой изложены основные биографические факты и аспекты творчества писателя, от поэзии до публицистики. Несмотря на небольшой объем, книга дает ключевые ориентиры для дальнейшего исследования художественного мира Мориака. Книга была переведена на русский язык специалистами НГЛУ им. Н. А. Добролюбова (Мориак / Андре СеайПер. с фр. С. М. Фомина — Предисл. З. И. Кирнозе. — Н. Новгород, 2001).

Также, А. Сеай организовал и до конца своей жизни возглавлял «Общество друзей Франсуа Мориака» (Association des amis de Francois Mauriac), целью которого является изучение и популяризация творчества писателя. Парижское «Общество» было основано в 1973 г., а в 1993 г. оно было преобразовано в «Association internationale des amis de Francois Mauriac». «Общество» на регулярной основе проводит конференции и семинары, выпускает тематические сборники («Cahiers Francois Mauriac», Paris, Grasset, 1974;1991; «Mauriac et son temps», Klincksieck, L’Harmattan). Публицистике Мориака, в частности «Bloc-notes», посвящено множество исследований членов «Общества», среди которых можно выделить Ж-Ф. Дюрана (Jean-Francois Durand), П. де Буадэфра (Pierre de Boisdeffre), Г. Фурнье (Guy Fournier), Б. Томпсона (Brian Thompson), M. Брессолетта (Michel Bressollette), Ж. Монферье (Jacques Monferier), П-А. Симона (PierreHenry Simon), Ж. Шалайе (Gerard Chalaye). Результаты этих исследований были опубликованы в виде статей в вышеуказанных сборниках и посвящены, в основном, политической ангажированности Мориака и его полемике с представителями партии христиан-демократов, находящихся у власти в эпоху IV Республики.

В Аквитании, родной провинции писателя, также существует культурно-исследовательский центр по изучению наследия Мориака — Le Centre Francois Mauriac de Malagar. Центром проводятся встречи, семинары, коллоквиумы, посвященные творчеству писателя. Вице-председателем Центра является биограф Мориака, Ж. Лакутюр.

В числе основных общих работ о публицистике Мориака следует назвать книги К. Гралля «Журналист Франсуа Мориак» (Grall X. Francois i.

Mauriac journaliste, Paris, ed. du Cerf, 1960), С. Кюшнир «Мориак-' журналист» (Kushnir S. Mauriac-journaliste, Paris, Minard, 1979) и Б. Кокюла «Мориак: писатель и журналист» (Cocula В. Mauriac: ecrivain et journaliste. i.

Editions Sud Ouest, 2006). В книге «Мориак — журналист» С. Кюшнир описывает различные аспекты публицистического творчества Мориака, особо рассматривая его политическую журналистику и поддержку генерала де Го л ля. Несмотря на частую критику, которой подвергалось «полумистическое преклонение» Мориака перед генералом, С. Кюшнир обосновывает позицию писателя. Мориак всегда уделяет больше внимания людям и их душе, чем идеям и обстоятельствам. По его мнению, государственная деятельность является отражением характера людей, которые находятся у власти. Ее успех зависит не только от их решений и компетенции, но и от моральных качеств политиков. Поэтому для Мориака естественно высоко оценивать личные качества генерала де Голля — героя войны, спасителя нации, и видеть в нем воплощение веры в человека и страну.

Б. Коюола в нескольких разделах своей книги опирается на критические статьи из «Bloc-notes», воссоздающие образ IV Республики. При этом он отмечает талант писателя при создании галереи иронических портретов главных политических деятелей этого периода.

В отдельных главах из книг «Мориак» П-А. Симона (Simon Р-Н. Mauriac. Paris, 1974), Ж. Лакутюра «Франсуа Мориак» (Lacouture J. Francois Mauriac, Paris, Le Seuil, 1980) и «Мориак» Ж. Тузо (Touzot J. Francois Mauriac, L’Herne, 2000) Мориаку-журналисту уделяется большое внимание. Ж. Лакутюр подробно освещает гражданские и политические позиции Мориака — журналиста в разные периоды его творчества.

Следует отметить и исследование Ф. Дюрана (Francois Durand), открывающее сборник автобиографических произведений Мориака (Mauriac. Oeuvres autobiographiques — Edition etablie, presentee et annotee par Francois Durand. Gallimard, 1990). В нем дается общая характеристика творческого метода Франсуа Мориака на примере его эссе, литературнокритических работ и мемуаров. Так как и в «Bloc-notes» очень сильно личностное, самосозерцательное и мемуарное начало, закономерности автобиографического творчества Мориака, выявленные Ж. Тузо, представляется возможным отнести и к его публицистическому наследию.

В объемной работе польского исследователя А. Милецки «Франсуа Мориак, или свобода духа» (Milecki A. Francois Mauriac ou la liberte de l’esprit, L’Harmattan, 1999) не так много страниц посвящено Мориаку-журналисту, однако книга предоставляет обширный биографический материал и отсылает к основе — христианским истокам всего творчества Мориака.

В России корпус исследований публицистического наследия писателя пока не слишком велик.

Обзорные статьи о Франсуа Мориаке помещены в антологии зарубежной литературы (Андреев Л.Г. «Современная литература Франции, 60-е годы», М., 1977, Ваксмахер М. «Французская литература наших дней», М., 1967, Наркирьер Ф. «Французский роман наших дней», М., 1980) и научно-литературные журналы (Ландор М. Тревожные вопросы Франсуа Мориака. Вопросы литературы. — М., 1996, № 3. — С. 206−218). Для сборника избранной прозы биографический очерк творчества Мориака был составлен М. Ваксмахером, а автором вступительной статьи стал Л. Г. Андреев. Л. Г. Андреев подчеркивает необычность, уникальность публицистической деятельности Мориака: «Удивительное дело: очень старый и очень знаменитый Франсуа Мориак до последних своих дней не бросал перо политического публициста, печатал свои еженедельные «блокноты» в «Фигаро литерер». Он явно не мог существовать вне этого еженедельного общения с читателем, вне этой хроники"1.

1 Ваксмахер М. Франсуа Мориак. Биографический очерк творчества, Андреев Л. Г. Чистилище Франсуа Мориака //Мориак Ф. Романы /М.: Прогресс, 1972.

Творчеству и жизни писателя посвящены книги Ф. Наркирьера (Наркирьер Ф. «Франсуа Мориак», М. Худож. лит. 1983), З. И. Кирнозе (Кирнозе З.И., «Франсуа Мориак», М., 1970). В статье «Человек перед тайной Зла» З. И. Кирнозе выделяет заслуги Мориака-публициста как в довоенный период, так и в эпоху IV Республики (Избранные произведения: Пер. с фр. / Франсуа Мориак- [Сост. О. ЖданкоПослесл. 3. Кирнозе]. — М.: Панорама, 1997. — Лауреаты Нобелевской премии).

Литературные произведения и типологические черты творчества Мориака рассматривались в диссертациях Андрусенко A.B., Стрепетовой М. А., Кашлявик К. Ю. (Андрусенко Андрей Владимирович. Творчество Франсуа Мориака и французская католическая литература XIX—XX вв.: Дис. .канд. филол. наук: 10.01.05 М., 1995; Стрепетова Маргарита Анатольевна Роль автобиографических элементов в художественном творчестве Франсуа Мориака Дис.. канд. филол. наук: 10.01.05 СПб., 1995; Кашлявик, Кира Юрьевна. Идейно-художественное своеобразие цикла о Терезе Дескейру Франсуа Мориака: диссертация. кандидата филологических наук: 10.01.05. — Нижний Новгород, 2000).

Изучению некоторых аспектов публицистики Мориака посвящены работы исследователей Санкт-Петербургского государственного университета. В 1986 г. на русском языке выходит в свет сборник художественной публицистики Мориака «Не покоряться ночи», включающий автобиографические произведения, эссе, дневники, литературно-критические статьи. В предисловии к сборнику В. Е. Балахонов дает биографическую справку и характеристику основных произведений Мориака. Он уделяет внимание особенностям внутреннего мира писателя, наложившим отпечаток на его творчество, прослеживает становление общественного и политического сознания Мориака. Упоминая «Bloc-notes», В. Е. Балахонов отводит ему исключительное место во французской журналистике, указывает на «удивительные по точности мысли, нисколько не потерявшие актуальности и сегодня». В целом, он отмечает несомненные литературные достоинства «Bloc-notes», уникальность произведения, открывающую широкое поле для исследования1.

Перечисленные работы в той или иной степени касаются публицистики Франсуа Мориака. Однако в них «Bloc-notes» не является собственно предметом исследования, а, главным образом, служит иллюстрацией взглядов и позиций Мориака в 50−70-е годы XX века по отношению к политическим и культурным событиям во Франции и за ее пределами, а также источником автобиографической и исторической информации. Попытка всестороннего анализа крупнейшего публицистического произведения Мориака была предпринята Бернаром Кокюла. В книге «Мориак — «Блокноты» «(Cocula В. Mauriac — le Bloc-notes. L’Esprit du Temps, 1995) автор рассматривает предпосылки и причины создания произведения, при этом отмечая необычность, нестандартность настолько полного и самоотверженного погружения в журналистику писателя, чьи заслуги перед читателями и страной уже обеспечили ему всеобщее признание и известность (Ф. Мориак стал членом Академии в 1933 г., лауреатом Нобелевской премии в 1952 г., был награжден орденом Почетного легиона в 1958 г.). Б. Кокюла обращает внимание на то, что почтенный возраст не только не оторвал Мориака от участия в жизни Франции, но, напротив, усилил его внимательность к миру, дал ему возможность больше наблюдать и размышлять. Б. Кокюла посвящает отдельную главу «голосу христианина», постоянно звучащему на страницах «Bloc-notes», называя их «одной долгой молитвой, обращенной к Христу». Характеризуя настрой произведения как миссионерский, исследователь делает вывод о «христианской ангажированности» Мориака. Большое Не покоряться ночи: Худож. публицистика. Пер. с фр. / П редис л. В. Е. Балахонова. — М.: Прогресс, 1986 внимание в исследовании Б. Кокюла уделено анализу соотношения между актуальностью и Историей в статьях Мориака. Он обращает внимание на1 уникальность творческого метода Мориака и особый способ восприятия актуальной действительности, позволяющий писателю уловить сиюминутное событие и перенести его из мгновения в вечность. При этом принципам «функционирования», стилистическому анализу, полемичности «Bloc-notes» исследователем уделяется не так много внимания. На страницах своей книги Б. Кокюла замечает, что «изучающим Мориака предоставляется обширное поле деятельности, чтобы более глубоко постичь «Bloc-notes». Необходимо исследование, в котором были бы обобщены первые работы, вышедшие в свет"1.

В свете решения этой глобальной задачи данная работа представляет собой всего лишь попытку конкретного анализа специфических особенностей «Bloc-notes» как крупнейшего публицистического произведения Франсуа Мориака.

Может показаться противоречивым, что такое произведение как «Bloc-notes», в самой своей сути связанное с настоящим, с актуальностью, рассматривается как литературный памятник, по определению подразумевающий связь со временем в широком смысле слова, если не с вечностью.

Когда писатель становится журналистом, ему приходится-подстраиваться под окружающую действительность, подвергаться резкому обсуждению и критике, чувствовать взлет и падение интереса со стороны публики, и забвение, которое неизменно приходит, когда в центре внимания появляется новое событие. Однако Мориак всегда и прежде всего остается писателем, даже в своих занятиях публицистикой. Он сам много раз повторял, что стоит всего лишь перечитать «Блокнот»,.

1 Cocula В. Mauriac — le Bloc-notes. L’Esprit du Temps, 1995. — P. 147 не отвлекаясь на некоторые повторения, неизбежные в собрании отдельных статей более чем за двадцать лет, чтобы насладиться стилем v произведения и осознать его литературную ценность.

Таким образом, основные цели исследования — осуществить комплексный анализ «Bloc-notes» как центрального публицистического произведения Франсуа Мориака и выявить как их специфические особенности, так и реализацию типичных признаков, характерных для публицистики писателя.

Цели исследования предполагают:

1. Проследить становление Мориака-журналиста в основные периоды формирования его общественных, политических и религиозных позиций, предшествующие работе над «Bloc-notes». Показать динамику работы писателя в различных изданиях, поиски новых опор для веры в современной политике.

2. Проанализировать жанровые особенности «Bloc-notes» — обосновать жанровое своеобразие произведения. Проследить эволюцию публицистики Мориака от «полу-личного дневника» до «личного дневника для широкой публики».

3. Осветить типичные признаки публицистики Мориака на материале «Bloc-notes» и вычленить главные идеи «Bloc-notes», находящие выражение в ключевых словах — концептах.

Положения, выносимые на защиту:

1. «Bloc-notes» — целостное и самостоятельное публицистическое произведение, пространственно-временная система сложной жанровой природы.

2. Целостность «Bloc-notes» обеспечивается соединением христианского мировоззрения и политической ангажированности писателя-публициста.

3. Целостность «Bloc-notes» не исключает жанрового многообразия произведения и открытости художественной системы. Два литературных рода — лирика и публицистика — предстают в них во взаимодополняющем единстве и определяют специфику художественного слова. Актуальность работы обусловлена особым местом публицистики в творчестве писателя, знаменитого, прежде всего, как автор выдающихся романов. Исследование публицистики Мориака, которая практически не изучалась в России, дает новый угол зрения на творчество писателя. Вместе с тем, обращение к публицистике позволяет выделить и обобщить идеи и концепты, характерные для всей мориаковской прозы.

Научная новизна работы состоит в обращении к малоисследованным текстам Франсуа Мориака, их переводческой интерпретации, а также в представлении «Bloc-notes» как целостной художественной системы.

Методологической основой диссертации является системный подход в сочетании с биографическим и историко-культурным методами.

Исследование опирается на работы М. М. Бахтина, А. Ф. Лосева, Л. Я. Гинзбург, Ю. М. Лотмана, А. Н. Веселовского, Е. М. Мелетинского (Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. — М.: Худож. лит., 1975; Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. — М., 1979; Лосев А. Ф. Форма. Стиль. Выражение. М., 1995; Лосев А. Ф. Диалектика мифа.- М.: «Правда», 1990; Гинзбург Л. Я. О психологической прозе. Л.: Советский писатель, 1971; Михальская А. К. Основы риторики. Мысль и слово. — М., 1996; Мелетинский Е. М. Поэтика мифа.- М., 1976), а также Л. Г. Андреева, В. Е. Балахонова, З. И. Кирнозе, Ф. С. Наркирьера. Особую роль в исследовании «Bloc-notes» Мориака сыграли труды В. П. Трыкова по истории и теории журналистики. Важным ориентиром послужили работы французских литературоведов — Ф. Дюрана, Б. Коюола, Ж. Тузо, А. Сеайя, С. Кюшнир, Ж. Лакутюра.

Практическая ценность работы определяется возможностью использования ее материалов и выводов в рамках общих курсов по литературе и журналистике, истории новейшей зарубежной литературы, в спецкурсах по французской литературе, а также в исследованиях, посвященных проблемам современной французской и русской литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Писать «Bloc-notes» каждую неделю было для Мориака новым опытом, открытием другого измерения деятельности писателя-журналиста, чье возрастающее значение он ощущал по мере работы над произведением. Мориак размышляет о возможностях, принесенных новой трибуной: «я чувствую, что еще я мог бы делать, если бы не стал писателем, или если бы меня на этом пути преследовали неудачи"1. Чтобы лучше выразить свою идею, показать, что для него значит слава журналиста и новое вдохновение, которое ему дает работа над • «Bloc-notes», он использует метафору: «Странная весна Святого Мартина, когда пробиваются почки, у которых не будет времени раскрыться». Появление «Bloc-notes» изначально содержало в себе парадокс: с одной стороны, возраст писателя, казалось не благоприятствовал погружению в новую деятельность, с другой стороны, тот же возраст предоставлял больше времени для вслушивания и наблюдения. Мориак осознает, что «внимание к миру», неотделимое от труда писателя-журналиста, соответствует в то же время некоторому «отдалению от мира». Приход «весны Святого Мартина» удивляет писателя, как и «готовность к работе, He3aMTOCTb"/disponibilite (Б. Кокюла), которую приносит пожилой возраст. «На самом деле, возраст ухода на покой — это возраст готовности к работе"4.

Отстраненность и незанятость являются созидающими для Мориака. Отстраненность благоприятствует размышлениямдля Мориака мысль есть действие, она становится основанием для его ангажированности. В первых.

1 «Bloc-notes tome I. 1952;1957», P. 154.

2 Франц. «l'ete de la Saint-Martin» — бабье летов переносном смысле «ощущение молодости, испытываемое иногда пожилыми людьми» (Tresor de la langue francaise). Формулировка Мориака предлагает дальнейшее развитие смысла, подразумевая не только нарушение привычного течения жизни и смену времен года, но и гораздо больший временной разрыв между сезонами, усиливающий идею идею обновления. «Весна Святого Мартина» сближает обычно противопоставляемые времена года. На весну приходится расцвет природы: «Bloc-notes» только зарождается, 69-летний писатель боится, что его почки не успеют раскрыться.

3 «Bloc-notes tome I. 1952;1957», P. 154.

4 «Bloc-notes tome I. 1952;1957″, P. 154 блокнотах» для La Table ronde писатель подчеркивает причины, толкающие человека к изоляции: «Причины человеческого порядка позволяют легко понять, почему старик предпочитает уединение: он теряет способность нравиться, а если он писатель, у него больше шансов вызвать симпатию, когда его лицо не маячит между читателем и книгой. Осознание, что его читают, обсуждают, ненавидят, любят, проклинают, благословляют, передаваемое через почту или прессу, скрашивает старому писателю одиночество в своей комнате"1.

Мориак не воспринимает в старости ее бездействие, бегство в прошлое. Жить только в мире воспоминаний означает покинуть «мир живых», о окаменеть", стать «своей собственной статуей». «Bloc-notes» является для Мориака средством сопротивляться этому оцепенению. Он не замыкается единственно на своей истории, а открывается бурной и захватывающей действительности: «Моя история окончена, но история мира продолжается и становится моей». «Bloc-notes» — взгляд Мориака на мир и на себя, наблюдающего за этим миром. Его успех в обществе и в мире литературы поставлен на службу новой «авантюре» (Б. Кокюла): «В моем возрасте не может быть других приключений, кроме тех, что связаны со страной"4. Если трагедия старости заключается в жизни одним прошлым, средством от этого становится замена личной истории на всеобщую. Такая замена ставит личные воспоминания на их настоящее место и вписывает их в глобальную картину событий. Мориак охотно признает, что «настоящее, повседневное, и особенно политика спасла [его] от грозящей затопить [его] лавины воспоминаний"5. «Политика удерживает старого человека на поверхности, а кроме нее нет ничего, только воспоминания, которыми он не может ни с кем.

1 «Bloc-notes tome I. 1952;1957», P. 68.

2 «Bloc-notes tome I. 1952;1957», P. 180.

3 «Bloc-notes tome I. 1952;1957», P. 113.

4 «Bloc-notes tome II. 1958;1960», P. 41.

5 «Bloc-notes tome III. 1961;1964», P. 517 поделиться, ведь они — ничто"1. Даже в годы относительного спокойствия после образования Пятой Республики во главе с де Голлем, «Bloc-notes» всегда преследует «демон политики». «В старости», — пишет Мориак. — «нам остается только включиться в Историю в ее повседневном аспекте: политике». «Политика проникает в человеческую жизнь, пытаться игнорировать ее, особенно для романиста, означало бы обречь себя на небытие» — утверждает Мориак в «Bloc-notes» .

Мориак становится ангажированным наблюдателем и свидетелем, ведет диалог с миром и другими. Обновление, пришедшее вместе с «летом Святого Мартина», сделало возможным для писателя занять активную и ангажированную позицию. Вместе с тем, вся жизнь Мориака была отмечена Евангелиемкорни его ангажированности нужно искать прежде всего в верности Христу. Во имя Христа он «занимает позицию», чтобы быть «с этим миром» и бороться.

Подобно Шатобриану, Ламартину, Виктору Гюго и Эмилю Золя, которых он призывает в свидетели перед судом истории литературы, Мориак в свою «весну Святого Мартина» добился успеха в старости. Это произошло благодаря «Bloc-notes». В новом жанре писатель смог в полной мере реализовать свой потенциал. Журналист помог писателю раскрыться, показать взаимосвязи в своем творчестве, так как и его «Bloc-notes» питаются из воспоминаний детства, Евангелия и Истории: «Могу представить себе, что однажды молодой журналист сочтет меня замороженным стариком и сравнит мои «Блокноты» с Северным полюсом. Не нам судить, если то, что мы написали, дает другим ощущение тепла или холода. Но источник, который насыщает наши произведения и который есть мы сами, — мы знаем, что он еще не иссяк, что, быть может, он никогда не был таким мощным, ибо сейчас он не изливается на частности, и огненная река возвращается к.

1 «Bloc-notes tome 111. 1961;1964», 514.

2 «Bloc-notes tome II. 1958;1960», pp. 387−388.

3 «Bloc-notes tome II, 1958;1960», 138 (27 sept 1958) истоку"1. В «Bloc-notes» этот источник по-прежнему полноводен: вся жизнь, карьера писателя, личностное развитие на фоне событий, составляющих Историю человечества и историю человека. Благодаря ему отдельные статьи складываются в единое и целостное произведение. «Bloc-notes» существует на стыке двух целостностей: личной вселенной писателя и окружающего его мира.

Форма мышления Мориака, человека молитвы и рассуждения, диалогична по своей природе. Это обусловливает сложную жанровую природу произведения: слияние «человеческого документа» и публицистики, и, кроме того, воплощается в доминирующем стиле «Bloc-notes» — полемике.

Плодотворная «весна Святого Мартина» и успех, пришедший к писателю в старости, не были просто счастливой случайностью. Они явились результатом проявления здравой и сознательной воли. «Необязательно быть христианином, чтобы поверить старцу, который живет внутри нас», пишет Мориак. Он воспроизводит в «блокноте» слова знаменитой статьи Мориса Барреса о сборнике «Mains jointes»: «Нужно решительно распрощаться с юностью и двигаться вперед. Нет большой заслуги в том, чтобы быть блестящим в двадцать лет. Гораздо труднее соответствовать изменениям в жизни и развиваться благодаря получаемым. от нее дарам».3.

Ангажированность Мориака имеет христианский характер, для него «настоящее христианство есть любовь, способность отдать себя другим людям"4. Поэтому главный враг Мориака-журналиста, как и Мориака-романиста — фарисейство. В этом «Bloc-notes» является преемником романов Мориака и «Черной тетради», где писатель уже высказывался «против Макиавелли». В «Bloc-notes» он снова оспаривает возможность принести.

1 «Bloc-notes tome II, 1958;1960», 238 (4 avr 1959).

2 «Bloc-notes tome III, 1961;1964», 262 (11 nov 1962).

3 Cite dans La Rencontre avec Barreschapitre II, in Oeuvres autobiographiques op cit., P. 197 et repris dans «Bloc-notes tome III, 1961;1964», P.261 (11 nov 1962).

4 «Bloc-notes tome II, 1958;1960», 194 (5 jan) мораль в жертву политике: цель никогда не оправдывает средства. Возможно, избранный им прямолинейный и естественный курс объясняет необычайную политическую прозорливость Мориака. Писатель практически никогда не ошибается в этих вопросах, о чем свидетельствуют многочисленные отрывки из «Bloc-notes», удивительно предугадывающие политические ситуации. Как некогда «Эссе» Монтеня и «Мысли» Паскаля, само название «Bloc-notes» становится философским и литературным термином, связываясь при этом с именем писателя и журналиста Мориака.