В начале ХХI века Россия столкнулась с новым для себя явлением — внутренним геоэкономическим переделом, вызванным постепенным истощением минерально-сырьевых ресурсов старопромышленных регионов. Сегодня очевидно: «кладовая несметных богатств» окончательно сменила уральскую прописку — теперь Россия должна прирастать Сибирью и Приполярьем. Осталось ответить на два вопроса: каким образом и за счет чего? Точки зрения, возобладающие в концепции промышленной политики и размещения производительных сил, определят вектор трансформации хозяйственных, финансовых, производственных и управленческих связей. Это даст толчок широкомасштабным социальным переменам, возможно, административно-территориальному переустройству страны. Насколько позитивны или негативны будут изменения, во многом зависит от гибкости регулирующей функции государства и его способности видеть на несколько десятков лет вперед.
Цель работырассмотреть важнейшие проблемы распределения прозводительных сил и попытаться найти пути решения данных проблем.
Важность данной работы бесспорна, так как только от правильной организации труда и благополучной ситуации в регионах возможно дальнейшее экономическое развитие России.
Глава 1.
Субъекты регионалистики. Противостояние регионов и центра как социальная и политическая проблема.
В качестве основных субъектов геоэкономического передела выступают федеральный центр, а также промышленные и вастные элиты старопромышленных и отчасти новопромышленных регионов. Поэтому наряду с экономической составляющей этот феномен с первых шагов приобретает явный политический оттенок и носит системный характер. Суть его кроется в стремлении обладать стратегическими сырьевыми ресурсами, которые через 30 — 50 лет будут обеспечивать устойчивое экономическое и социальное развитие территории и выполнять следующие задачи:
— сохранения и приумножения производственных мощностей и промышленного потенциала территории;
— роста или по крайней мере сохранения жизненного уровня большинства граждан и минимизации социальных катаклизмов;
— подъема образовательного, интеллектуального и культурного уровня населения;
— воспроизводства статуса и влияния властных и промышленных региональных элит на политическую и экономическую жизнь страны;
— повышения градуса самостоятельности и независимости этих элит (в сравнении с представителями депрессивных и дотационных территорий) в решении внутрирегиональных вопросов, совершенствовании бизнес-процессов, социальных программ и так далее;
— роста инвестиционной привлекательности территорий.
Исходя из этого нетрудно предположить, что аутсайдеров ждет депрессивное дно: стагнация, отток трудовых ресурсов под аккомпанемент социальных взрывов. А бедность, как известно, служит питательной средой для различных форм девиантного поведения, политического радикализма, экстремизма и так далее. Миграция населения в благополучные регионы вызовет мощный отрицательный мультипликативный эффект.
Подобное не могло произойти при общественной собственности на средства производства. Социальный характер советского государства, плановое и централизованное управление экономикой смогли бы обеспечить адекватное перераспределение ресурсов и нивелировать неблагоприятные тенденции. Но в условиях рыночной экономики и частной собственности на средства производства негативный сценарий для некоторых старопромышленных регионов вполне реален.
