Концепции народовластия в русской политической философии, вторая половина XIX — начало XX в

Актуальность темы

Идея народовластия имеет не только глубокие исторические корни, но и богатое теоретическое содержание, изменяющее и углубляющее ее сущность на каждом значимом этапе общественной эволюции. Проделав путь от античности до современного мира, эта идея не только не утратила своего революционизирующего потенциала, но и получила дополнительный импульс в массовых демократических движениях нашей эпохи, став объединительным началом очень разных социальных и политических сил, выступающих за идеалы свободы, справедливости, прав человека.

В конце XX в. Россия превратилась в такой узел мировой истории, в котором переплелись самые сложные, самые острые ее проблемы. Поэтому совершенно неслучайно именно здесь и сейчас была «мобилизована и призвана» идея народовластия. Значимость этой идеи состоит в том, что она представляет собой «политическую формулу», которая удовлетворяет «одновременно и потребности в усилении государственной власти, необходимой для проведения реформ, и потребности в гражданской и политической свободе».1.

Универсальность идеи народовластия состоит не только в том, что на ее основе можно консолидировать различные силы для осуществления коренных общественных преобразований, но еще и в том, что она допускает возможность различных политико-практических выводов, поэтому ее с одинаковым успехом могут использовать и реформаторы, и их оппоненты.

На наш взгляд, именно этим свойством идеи народовластия объясняется ее 2 идеологическая гегемония в мире".

1 Герье В. И. Идея народовластия и Французская революция 1789 года. М., 1904. С. 134.

2 Даймонд Л. Прошла ли «третья волна демократизации»? // Полис. 1999. № 1. С. 24.

Но уже на наших глазах происходит процесс медленного падения значимости этой идеи, становится вполне очевидным, что она прошла пик своего влияния, теряет свой объединяющий потенциал. Авторитету идеи народовластия, которую как знамя держали стоящие у власти либеральные бюрократы, в результате их деятельности нанесен серьезный удар. Ее оппоненты не замедлили сказать, что «идеология демократии (социального паразитизма) в принципе антигосударственна», а ее авторы «скоро перестанут ощущать себя творцами исторических событий».3.

Подобная оценка созвучна некоторым подходам в западной политологической литературе. Как отмечают исследователи, западная теория и история демократии, произвольно интерпретируя особенности правового и политического развития народов различных регионов и эпох, провозглашает единственно подлинным историческим типом демократии «европейскую демократию», сводимую подчас к «парламентскому прототипу» античной демократии Афин и республиканского Рима. Причем народам «демократической периферии» отказывается в праве на поиск иных, отличных от европейских, политических форм, которые заранее объявляются деспотичными, авторитарными, тоталитаристскими.4.

Как нам представляется, отечественная демократическая традиция существует и имеет глубокие корни, о чем свидетельствует русский исторический опыт. Отечественная социокультурная среда не только не несет в себе запретительных условий для развития народовластия, но и формирует удивительно стойкую способность россиян к самоорганизации в самых различных формах. Как показывает история, в России всегда существовала.

3 Малахов А. Научное обоснование идеи соборности //Предпринимательство. 1997. № 3. С.25−26.

4 См.: Ковлер А. И. Исторические формы демократии: проблемы политико-правовой теории. М., 1990. С. 7. довольно развитая система неполитических самоуправляющихся общностей.

Народовластие в политических формах тоже имеет богатую историческую традицию в России.5 Так, если исчислять российскую государственность с IX в., то получается, что шесть веков отечественной истории, т. е. более половины исторического пути России, свидетельствуют в пользу демократии. Отечественная республиканская традиция восходит к средневековью и является одной из самых древних в Европе. Как подчеркивают исследователи (С.А.Егоров и др.), республиканская государственность Новгорода и Пскова является исторической формой демократии, причем не стихийной, спонтанной, а достаточно упорядоченной нормами обычного права — «пошлины». Своеобразие этой формы состоит в вечевом устройстве власти, в непосредственном участии населения в ее осуществле-6.

НИИ.

Не отрицая данный исторический факт, некоторые современные исследователи, тем не менее, представляют историю демократической идеи исключительно как западноевропейскую. Даже у таких известных отечественных теоретиков народовластия, как А. М. Салмин и В. Л. Лобер, русские мыслители совершенно не представлены.7 Тот же упрек может быть сделан и авторам недавно появившихся работ по истории и теории демократии.8.

Не преувеличивая значимости вклада русских теоретиков народовластия в историю политической науки, — как известно, основными про.

5 Подробнее об этом см.: Козырева Л. Д. Традиции народовластия в России. СПб., 1996.

6 См.: Егоров С. А. Бедна ли Россия демократическими традициями // Государство и право. 1997. № 6. С. 102.

7 Салмин А. М. Современная демократия: генезис, структура, культурные конфликты. М., 1992; В. Л. Лобер. Демократия: от зарождения идеи до современности. М., 1991.

8 Беседин М. Д. История теории демократии. Челябинск, 1997. Иванов В В. История и теория демократии. Владивосток, 1996. блемами отечественных исследований были свобода, государство, власть, справедливость и т. д., подчеркнем: философское наследие по проблеме народовластия достаточно велико и значимо. И обращение к нему как никогда актуально.

Изучение отечественного теоретического наследия по проблемам народовластия будет означать не только качественное приращение знаний в теоретической сфере, но и будет определенным вкладом в познание проблем национальной идентичности, позволит, как отмечал А. И. Стронин, «распознать факты текущей и предпознать факты будущей политики России».

Степень разработанности проблемы. Изучение проблемы народовластияодна из актуальных тем западноевропейской политической философии, начиная со времен античности, практически с момента возникновения философской рефлексии по поводу политического. Категориальный аппарат теории вполне сложился в эпоху Просвещения и Нового времени, когда в работах теоретиков естественного права и общественного договора появляется обоснование ее основополагающих понятий: учредительная власть народа и народный суверенитет. Эволюция теоретических представлений о власти народа как форме государственного устройства приводит в XIX в. к обоснованию идеи представительства.

В России серьезная философская рефлексия по поводу народовластия начинается только в середине XIX в.- до этого времени можно говорить о осуществовании хотя и безусловно важных, но разрозненных идей и проектов демократического переустройства общества, которые рассматриваются в работе как идейные источники концепций народовластия. По существу, к доктринальному осмыслению проблем народовластия русская политическая мысль подходит только ко второй половине XIX в. Показательно, что в «Философском лексиконе» С. С. Гогоцкого (1858−1873), труде, который является фактически первой философской энциклопедией в России, отсутствуют не только понятие «народовластие», но и понятия «власть» и «народ».

Основной вопрос, над которым билась в это время русская политическая мысль независимо от идеологических пристрастий ее представителей, заключался в следующем: как создать государственное устройство, которое бы одинаково удовлетворяло требованиям эффективности и согласовывалось с органикой российской почвы. Свой ответ мыслители давали как в виде отдельных, разрозненных идей, так и в виде строгих теоретических моделей.

Практически одновременно проблема народовластия включается в исследовательское поле юридической науки, ибо право в представлении русских философов политики и права — это мораль, регламентирующая правителя, даже если в качестве такого правителя выступает народ.

Теоретическое осмысление отечественного опыта народовластия, начавшись в середине прошлого века, продолжается по нескольким направлениям до середины нашего столетия. В известном смысле можно говорить о наличии в России философии народовластия, представляющей собой совокупность философско-политических парадигм, в рамках которых интерпретируется проблема народа как субъекта властеотношений. Философия народовластия интегрирует основные подходы к данной проблеме в рамках радикальной, либеральной и консервативно-религиозной парадигм в истории русской политической мысли. Естественно, ни одна парадигма не способна объять и объяснить все теоретическое многообразие авторских позиций по данной проблеме, поэтому неизбежно существование идей и взглядов, не укладывающихся в исследовательскую схему. Однако само существование подобных «аномалий» является лишним подтверждением научной валидности концепции в целом.

Русская философия народовластия — составная часть мировой политической философии, обладающая определенными специфическими чертами, о которых и пойдет речь в данной работе. Предметом анализа в данной философской системе выступает не столько народовластие как политический феномен, его ценности и институты, сколько отражение этого феномена в политической мысли, философская рефлексия по поводу проблем народовластия. Следовательно, изучается не феномен народовластия, а его ноумен, выступающий в истории в виде идеи народовластия. Предполагается раскрыть теоретическую, практическую и аксиологическую значимость этой идеивыявить ее исторически изменяющееся содержаниепоказать пути и методы ее познания, методологическую культуру исследованияизучить логическую состоятельность аргументов ее сторонников и противников.

Отметим, что подобный подход достаточно нов в нашей исследовательской литературе, хотя в последние годы теоретическая рефлексия по поводу политических феноменов становится все более философичной, что отразилось в появлении целого ряда фундаментальных исследований по философии политики — Т. А. Алексеевой, М. А. Василика, К. С. Гаджиева, В. А. Гуторова, В. В. Ильина, М. В. Ильина, А. С. Панарина, Ю. С. Пивоварова, Э. В. Позднякова, Л. В. Сморгунова, Ю. Н. Солонина, А. А. Френкина, Е. Б. Шестопал и др. В работах этих исследователей нашли отражение и получили дальнейшее развитие проблемы, анализируемые в западной политической философии (Х.Арендт, И. Берлин, П. Бурдье, Р. Дарендорф, Р. Коллингвуд, Э. Макинтайр, К. Манхейм, Дж. Роулс, Дж. Сантаяна, Дж. Сартори, Л. Страусс, Ч. Тейлор, Л. Уайтхед, Ф. Хайек и др.).

По исследуемой проблеме наиболее разработанным является вопрос о философских основаниях теории народовластия. К числу отечественных ученых, обратившихся к данной теме, следует отнести: П. П. Гайденко, П. С. Грацианского, Ю. Н. Давыдова, А. Ф. Замалеева, А. А. Ермичева,.

A.Н.Медушевского, В. С. Никоненко, А. И. Новикова, В. И. Пернацкого,.

B.В.Сербиненко, А. Ф. Филиппова и др. Значительными результатами в этом направлении отмечены исследования ведущих теоретиков западной политической философии — Р. Даля, К. Поппера, Дж. Роулса, Дж. Финниса, Ю. Хабермаса, Ф. Хайека, Д. Хелда и др.

Серьезный обобщающий анализ теоретического наследия русских мыслителей проделан в работах по истории политической и правовой мысли В. Г. Графского, А. Ф. Замалеева, Н. М. Золотухиной, И. А. Исаева, И. Ю. Козлихина, О. Э. Лейста, В. А. Малинина, В. С. Нерсесянца, И. К. Пантина и др.

Отдельные аспекты теории народовластия получили освещение в работах, посвященных исследованию общих и частных проблем русского либерализма. К ним можно отнести монографии В. Д. Зорькина, В. В. Козловского, В. В. Леонтовича, А. Н. Медушевского, Л. И. Новиковой, И. Д. Осипова, В. И. Приленского, В. Ф. Пустарнакова, И. Н. Сиземской, В. А. Твардовской, В. И. Шамшурина и т. д.

С наибольшей интенсивностью проблемы народовластия разрабатываются в русле радикальной парадигмы. Назовем лишь некоторые имена исследователей: Г. И. Авцинова, М. А. Арефьев, Г. Г. Водолазов, В. Г. Графский, Э.Г.Волков-Пепоянц, А. И. Володин, Н. М. Пирумова, Д. И. Пронякин, С. Ф. Ударцев и др.

Проблемы народовластия освещались учеными, занимающимися изучением феномена русского консерватизма и традиционализма. ЭтоВ.А.Ачкасов, Э. Я. Баталов, Т. И. Благова, А. А. Галкин, В. А. Гусев, Е. А. Дудзинская, А. А. Корольков, Ю. Т. Лисица, А. Ю. Мельвиль, А. А. Попов, А. Ф. Сивак, А. Л. Янов и др.

В последние годы значительный интерес к русской политической философии проявился со стороны западных теоретиков. Здесь следует, прежде всего, сказать о работах А. Безансона, А. Валицкого, И. Валлерстайна, В. Острома, Р. Пайпса, Н. П. Полторацкого, Г. Рормозера, Дж. Сартори, Г. Симона, Дж. Фишера, Л. Шапиро и др.

Категория народовластия в ее новом истолковании включена в понятийный аппарат политической науки сравнительно недавно. В разработку проблем теории народовластия внесли значительный вклад работы В. И. Ефимова, А. И. Ковлера, Г. В. Каменской, В. П. Пугачева, А. И. Соловьева,.

B.Ф.Халипова, Д. Ю. Шапсугова и др.

Анализ отечественных и зарубежных исследований по истории русской политической философии и теории народовластия позволяет сделать вывод, что авторы публикаций ограничивались, как правило, либо предельно общей историко-философской оценкой позиции мыслителя («сторонник или оппонент идеи народовластия»), либо изучением отдельных аспектов теории народовластия, не ставя перед собой задачу систематизации и обобщения обширного материала, выявления типологических особенностей тех или иных подходов отечественных мыслителей к данной проблеме.

Источниковая база исследования. Работа построена на анализе оригинальных источников — текстов отечественных теоретиков философии политики и права, зарубежной дореволюционной и современной историографии. Причем, многие из работ В. И. Герье, В. М. Гессена, А. Д. Градовского,.

C.А.Котляревского, В. Н. Лешкова, Я. М. Магазинера, Э. Э. Понтовича, Е. В. Спекторского, К. М. Тахтарева, В. М. Устинова и др. вводятся в научный оборот впервые.

В источниковое поле были включены и программы важнейших политических партий, ибо для многих теоретиков представление о народовластии было не отвлеченно-абстрактным, а весьма конкретным: они являлись видными политическими деятелями, непосредственными участниками процесса осуществления народовластия. Так, М. М. Ковалевский был депутатом I Государственной Думы (1906), членом Государственного Совета (1907), основателем Партии демократических реформ (1906) — П. И. Новгородцев и С. А. Котляревский — депутатами I Государственной.

Думы (1906), деятельными членами партии Конституционных демократов с момента ее основанияВ.И.Герье — членом партии «Союз 17 Октября» (1906) — М. Я. Острогорский — депутатом I Государственной Думы (1906). Некоторые из теоретиков народовластия были крупными государственными деятелями: К. П. Победоносцев — членом Государственного Совета и обер-прокурором Священного Синода (1880−1905) — В. И. Ленин — Председателем Совета Народных Комиссаров (1917; 1924). Организаторами и лидерами земского движения выступали Ю. Ф. Самарин (1862−1864), Д. Н. Шипов, бывший к тому же одним из лидеров партии «Союз 17 октября» (1905). Некоторое время пост московского городского головы занимал Б. Н. Чичерин (1882−1883).

Теоретики народовластия активно занимались пропагандой демократических идей в периодической печати. К примеру, проблемы демократического реформирования политической системы России были в центре внимания авторов и редакторов журнала «Юридический вестник» (18 671 892), среди которых были известные русские либеральные профессора М. М. Ковалевский, С. А. Муромцев, В. А. Гольцеввопросы организации местного самоуправления широко обсуждались в издаваемой.

A.И.Кошелевым газете «Земство» (1880−82). В революционные годы с пропагандой своих идей в журнале «Народоправство» (1917;1918) выступали Н. Н. Алексеев, Н. А. Бердяев, Н. И. Иорданский, Е. В. Спекторский,.

B.М.Устинов и др.- в журнале «Народ» (1919;1921) — В. К. Вольский, Л. А. Либерман, Н. Н. Смирнов и др. В первые десятилетия советской власти проблемы народовластия широко обсуждались на страницах массовых периодических изданий: газет «Правда», «Известия», журналов «Большевик» («Коммунист») и т. д.

Цель и задачи исследования

Основная цель диссертационного исследования заключается в комплексном философско-политологическом анализе наследия русских мыслителей, предполагающем систематизацию и обобщение их взглядов в виде политико-правовых концепций, интерпретирующих проблему народа как субъекта властеотношений, для определения значимости вклада отечественных теоретиков в развитие политической науки и возможности использования их оригинальных идей в процессе формирования гражданского общества и правового государства в современной России.

Для реализации намеченной цели были поставлены следующие взаимосвязанные между собой исследовательские задачи:

— раскрыть сущность и содержание философии народовластия как целостного теоретического направления в рамках отечественной философии политики и права;

— проанализировать методологические основания, общие и особенные черты концепций народовластия в русле радикальной, либеральной и консервативно-религиозной парадигмы;

— выявить важнейшие источники формирования наиболее значимых идей философии народовластия в западной и отечественной истории политической мысли, на основе сравнительного исследования раскрыть их логико-генетическое родство и моменты специфичности;

— исследовать категориальный аппарат теории народовластия и уточнить центральные понятия: «власть», «народ», «народовластие», «демократия», «самоуправление», «представительство» и т. д.;

— изучить логическую состоятельность аргументов сторонников и противников идеи народовластия в истории русской политической философии;

— определить вклад, который внесли отечественные мыслители в развитие теории народовластия и политической науки в целом, конкретизировав их основные достижения по научным школам и направлениям;

— сформулировать наиболее важные политико-правовые проблемы становления системы народовластия в современной России и предложить возможные варианты их решения, исходя из отечественной теоретической традиции.

Научная новизна исследования. Положения, выносимые на защиту. В диссертации впервые в отечественной литературе классифицированы, систематизированы и обобщены концепции народовластия в истории русской политической философии. Их классификация осуществлена на основании трактовки тем или иным мыслителем структуры властвующего субъекта и представления о властном первоначале. Концепции народовластия систематизированы по основным философско-политологическим парадигмам: радикальные (классовые, общественного самоуправления) — либеральные (элитистские, плюралистические) и консервативные, в которых народу отказано во власти на основании того, что власть, понимаемая как непререкаемое воздействие, не может быть передана народу в силу ее сакрального характера. В результате обобщения представлений о народовластии в русской политико-правовой мысли второй половины Х1Х-начала XX вв. сделан вывод о существовании в ее рамках особого направления — философии народовластия, которая представляет собой систему теоретических положений, объединенных общей идеей о принадлежности власти народу и о способах реализации им этой власти.

Научная новизна диссертации конкретизирована в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Философия народовластия представлена как внутренне противоречивое исторически развивающееся направление в русской политико-правовой мысли. Дана классификация основных концепций, подходов и положений философии народовластия в рамках радикальной, либеральной и религиозно-консервативной парадигм.

2. В работе утверждается, что отношение к народовластию, его ценностям и институтам в русской политической мысли второй половины XIXначала XX вв. обусловлено исходной трактовкой основных понятий теории народовластия: власть и народ. Так, в зависимости от того, какой характер имеет источник власти в представлении того или иного мыслителя — естественный либо сверхъестественный, формируется положительное или отрицательное отношение к институтам и ценностям народовластия.

3. В диссертации дана классификация концепций власти в истории русской политической мысли, в основание которой положено представление о ее источнике (теологические и патриархальные концепции власти, где подчеркивается ее сверхъестественное первоначало, и контрактивные, психологические, инструменталистские, идеократические концепции, где источник власти имеет естественное происхождение — согласие людей, договор, «идея-объединительница» и т. д.).

В результате содержательного анализа оригинальных текстов русских мыслителей в работе показано, что теологические и патриархальные концепции власти являются методологическим основанием представлений о народовластии в рамках консервативно-религиозной парадигмы в философии народовластия, где утверждается, что высшие законы универсума властвуют в мире через своих рациональных агентов, коими могут быть либо немногие (лучшие), либо один. Власть многих на этом основании представляется извращением высшего универсального мироустроительно-го начала. Контрактивизм в трактовке источника власти лежит в основании как радикальной, так и либеральной парадигмы русской философии народовластияинструментализм — исключительно радикальнойпсихологические концепции власти, отличающиеся большим разнообразием исследовательских подходов, можно обнаружить практически во всех парадигмах русской философии народовластия.

4. В диссертации подчеркивается, что наряду с существующими в истории политико-правовой мысли двумя основными подходами к представлению о народе — агрегативном, отождествляющем народ с отдельными его составными частями (классами, социальными слоями и т. д.) и интегративном, трактующем народ как недифференцированную совокупность (цело-купности) граждан (личностей) — в истории русской политической мысли можно говорить и о третьем — «нравственно-органическом» подходе, где народ представляется как «нечто исторически целое, длинный ряд последовательных поколений, сотни и тысячи лет живших наследственно передаваемой общей жизнью», некое «социально органическое явление с более или менее выраженными законами внутреннего развития». При такой трактовке понятия, свойственной в основном теоретикам религиозно-консервативной парадигмы, признаются имеющими право на существование только самоуправленческие формы народовластиякритика демократии строится ими на абсолютизации ее реальных слабостей, источником которых является несовершенство человеческой природы и некомпетентность «простого» человека в сложных вопросах управления. Реальная демократия критикуется ими за формализм, безразличие к направлению и содержанию народной воли, скептицизм, релятивизм, атеизм, индивидуализм и т. д.

5. В работе уточняется содержание основных понятий теории народовластия. Исходя из консенсусно-деятельностной концепции власти, народовластие трактуется как способ деятельности народа по осуществлению свой политической власти, включающем процесс формирования единой воли народа и ее практического осуществления. Народовластие реализуется в двух основных видах — демократии и самоуправления, основанием для различения которых является содержание деятельности субъектов народовластия по осуществлению ими власти. Причем, первое есть опосредованное и непосредственное участие народа в реализации власти, а второедеятельность субъектов народовластия, непосредственно осуществляющих властвование и управление. Народовластие осуществляется в трех основных формах: прямой (непосредственной), плебисцитарной и представительной (репрезентативной). Вид народовластия отличается от его формы тем, что представляет собой целостное воплощение народовластия, имеющего специфическое содержание. В каждом виде народовластия проявляются все его составные элементы: формы и механизмы реализации, связи, отношения и нормы. Отличия сосредоточены, главным образом, в особенностях содержания, характере способов сочетания и взаимодействия всех элементов народовластия.

6. В результате проведенного анализа основных концепций народовластия в рамках радикальной, либеральной и религиозно-консервативной парадигм в истории русской политической мысли делается вывод о преимущественном внимании отечественных теоретиков к самоуправлению как виду народовластия во всех его формах, отраженном в концепциях общественного, общинного, производственного и местного самоуправления. Такое исследовательское предпочтение объясняется особенностями социокультурного и политического развития Россиипрактически-политическими потребностями идеологического обоснования процессов модернизации и т. д. Интерес русских мыслителей к проблеме самоуправления не в последнюю очередь обусловлен тем, что самоуправленческие институты народовластия в России, начиная с их первобытных форм — род, племя, кровнородственная община, племенное вече, а затем и в более зрелых формах — территориально-хозяйственная община, земство, совет, оказываются более эффективными, более мобильными и гибкими, а следовательно, более устойчивыми, чем институты представительной демократии — российские парламенты — земские соборы, государственные думы.

7. Как следствие данного подхода, в русской философии народовластия наиболее разработанными являются проблемы, где речь идет о непосредственных формах демократии и самоуправления: народном голосовании, народной инициативе, прямом выборе властей и т. д. Усилия теоретиков направлялись на поиск и обоснование новых, революционных форм народовластия, в качестве которых предлагались советы, синдикаты, конгрессы и т. д. В их проектах идеального общества, общества будущего народовластие мыслилось как самоуправление свободных личностей, сплоченных единством нравственных убеждений и духовной общностью.

8. В диссертации подчеркнуто, что в трудах главных представителей философии народовластия большое значение отводилось разработке проблем организации местного самоуправления. Последнее трактовалось ими как особая форма самоорганизации общества, либо альтернативная центральной государственной власти (общественная теория самоуправления), либо сосуществующая с ней (государственная теория самоуправления). В их моделях организации самоуправления как власти народа на местах всемерно учитывался не только российский опыт, но и опыт таких стран как Англия, Франция, США, Германия и др.

9. На основе анализа подходов теоретиков русской философии политики и права к проблемам народовластия в диссертации сделан вывод о том, что их важнейшие идеи могут быть плодотворно использованы в практике современного российского реформирования. В первую очередь, подчеркивается необходимость более отчетливой формулировки в Конституции РФ идеи об учредительной власти народа как верховной, имеющей правовой характер постоянно действующей власти, обладающей особыми функциями и компетенцией, не совместимыми с перенесением их на законодательную, исполнительную и судебную власти. По мнению диссертанта, это положение будет иметь значительные практически-политические последствия, расширяя границы реальной власти народа и исключая, как неконституционные, действия властей, пренебрегающих его интересами и мнением. Методологическая основа работы. Изучение эволюции идеи народовластия в русской политической мысли основано на системном историко-философском и политологическом анализе оригинальных источников и текстов.

В основе исследования лежат принципы историзма и научной объективности, предполагающей отказ от идеологизированных и тенденциозных оценок наследия русских политических мыслителей. Предполагалось предельно бережное отношение к их мысли и языку, не допускающее искажения, стилизации и «модернизации». Автором разделяется методологическая установка, согласно которой «фундаментальные положения политической науки осмысляются с помощью непосредственного обращения к классическому наследию».9.

В работе использовалось сочетание различных методов исследования: сравнительно-исторического, особенно плодотворного при изучении эволюции идеи народовластия в различных философских школах и направленияхлогико-генетического, раскрывающего истоки происхождения той или иной идеи и т. д.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Основное теоретическое значение изучения концепций народовластия в русской политической философии состоит в качественном приращении знания в политической науке.

Результаты и выводы исследования могут быть использованы в практике российской политической модернизации, реформирования системы местного самоуправления. Теоретические положения, выдвинутые и обоснованные в данной работе, могут найти применение при подготовке программных документов современных российских партий и движений, разработке их стратегии и тактики.

Материалы диссертационного исследования использовались при подготовке учебников и учебных пособий по курсу политологии, чтении спецкурсов по теоретическим проблемам народовластия. Они могут быть.

9 Strauss L., Gropseyl. A history of political philosophy. Chicago- 1987. P.31. полезны также в преподавании истории и философии права, истории социологии, истории философии и т. д.

Апробация работы. Основные идеи диссертационного исследования прошли апробацию в опубликованных авторам книгах и статьях, нашли отражение в докладах и выступлениях перед научным сообществом: на научно-практической конференции «Проблемы повышения эффективности государственной власти и управления в современной России (12−13 марта 1998 г., Ростов-на-Дону) — на всероссийской научно-практической конференции «Местное самоуправление в Российской Федерации: опыт становления и перспективы развития» (22−24 апреля 1997 г., Санкт-Петербург) — на международной научной конференции «Поиски исторической психологии» (21−22 мая 1997 г., Санкт-Петербург) — на Первом Российском философском конгрессе (4−7 июня 1997 г., Санкт-Петербург) — на международной научно-практической конференции «Человек и общество. Тенденции социальных изменений» (24−26 сент.1997 г., Санкт-Петербург) — на Международном научном конгрессе «Народы Содружества Независимых Государств накануне третьего тысячелетия: реалии и перспективы» (15−17 мая 1996 г., Санкт-Петербург) — на международном симпозиуме «Традиции и обновление. Диалог мировоззрений» (6−8 июня 1995 г., Нижний Новгород) — на международной научной конференции «Социальные проблемы современности» (19 декабря 1996 г., Москва) — на III Санкт-Петербургском симпозиуме историков русской философии «Нравственный идеал русской философии» (3−5 апреля 1995 г.) — на научной конференции «Социальная философия и философия истории: открытое общество и культура» (25−26 окт. 1994 г., Санкт-Петербург) — на международной научно-теоретической конференции «Легитимность власти в России: история и современные проблемы» (22−25 июня 1994 г., Санкт-Петербург) — на Российской научно-практической конференции «Политические процессы в России: история и современность» (14−18 июня 1993 г., Санкт-Петербург) — на V Российском симпозиуме историков русской философии «Отечественная философия: русская, российская, всемирная» (октябрь 1998 г., Нижний Новгород) и др.

Всего по теме диссертационного исследования опубликовано около 30 научных, учебных и учебно-методических работ общим объемом более 52 п.л.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенный анализ проблемы народовластия позволяет сделать вывод о существовании в истории русской политической философии особого направления — философии народовластия, как внутренне противоречивого, исторически-изменяющегося, но тем не менее целостного теоретического феномена отечественной политико-правовой мысли. Философскими основаниями этого теоретического направления являются теории естественного права и общественного договора и их разнообразные интерпретации в доктринах мыслителей XIX в.

Были ли оригинальными теоретические рефлексии русских мыслителей? И да, и нет.

Нет, прежде всего потому, что отечественные теоретики «выходили на проблему», как правило, значительно позже, чем это было в Западной Европе. Данный факт очевиден и не требует доказательства. С другой стороны, в элементах заимствования нет ничего зазорного. Более того, как отмечал М. М. Ковалевский, отрицать заимствование, как фактор прогресса, нет никакой возможностии когда нам говорят о том, что те или иные порядки не наши, что необходимо выработать самостоятельные, национальные, истинно русские, мы вправе ответить, что утверждать нечто подобное — значит идти против уроков мировой истории, знакомящей нас с мировым процессом подражания".1.

Более того, элементы заимствования показывают, насколько прочно и глубоко наша отечественная теоретическая традиция «вросла» в общечеловеческий цивилизационный процесс, насколько преемственны и нераз.

1 Ковалевский М. М. Сочинения в двух томах. Т.1. Социология. СПб., 1997. С. 68. рывны эти, логико-генетические связи между русской и мировой политико-правовой мыслью.

Но такое значение заимствование имеет в том случае, когда перенимаются не «вершки чужой репы» (Г.Г.Шпет), а глубоко и осмысленно ин-теризируются философские основания теорий, как и было в подавляющем случае рассматриваемых нами концепций. Тем не менее, критично осваивая мировой теоретический опыт — теории естественного права и общественного договора, кантианство, гегельянство, позитивизм и марксизм и т. д., русские мыслители придали идее народовластия свой, специфический «вид». В чем же заключается специфика русской философии народовластия?

Специфика отечественной философии народовластия состоит в том, что она оказывается антиномичной, как и вся русская духовность: с одной стороны, в ней идея народовластия гармонично сочетается с принципом нравственности и началом свободы личности, с другой — существуют предельно жесткие идеологические конструкции классовых диктатур, призванных поразительным образом обеспечить полновластие всего народа.

Существенным моментом, определяющим своеобразие русской философии народовластия, является то, что данная философская традиция испытала и продолжает испытывать сильное влияние «восточной парадигмы политики», сущность которой исследователи определяют как акцентирование «не столько на борьбе по поводу интересов, сколько на борьбе во имя тех или иных ценностей». 2 Именно этот смысловой акцент определяет, на наш взгляд, значительную аксиологическую направленность в содержании отечественных социально-политических доктрин.

Наиболее значительной чертой отечественной философии народовластия оказывается жесткая, аргументированная и довольно объективная.

2 Панарин А. С. О мире политики на Востоке и на Западе. М., 1999. С. 18−19. критика реальных слабостей демократии, которая по силе своей не только не уступает, а даже превосходит своих западных аналогов. Причем, эта критика оказывается не «зряшным отрицанием», а творческим развитием идеи и необходимым условием совершенствования существующих демократических институтов. Отметим, что именно русские мыслители в начале века увидели кризисные явления, которые в середине 20-х гг. породили реверсивную волну в процессах демократизации.

Анализ проблемы народовластия в истории русской политико-правовой мысли выявил исследовательское предпочтение отечественных теоретиков к самоуправлению как виду народовластия во всех его формах. Это объясняется, в первую очередь, особенностями социокультурного и политического развития России, где самоуправляющиеся общности были более зрелыми, а следовательно и более устойчивыми и эффективными. Кроме того, необходимо учитывать и практически-политические потребности идеологического обоснования процессов модернизации: основы философии народовластия создавались в эпоху Великих реформ.

Но основным, на наш взгляд, является то, что преобладающее внимание отечественных теоретиков к проблеме самоуправления и его институтов связано с их представлением о будущем человеческого общества, которое мыслилось ими как система самоуправляющихся ассоциаций, основанных на взаимопомощи и договорных механизмах взаимоотношений. И в этом смысле, если представлять «совокупный» образ этого общества (а наука допускает существование таких обобщающих моделей), то он окажется гораздо ближе к основанной на принципе взаимопомощи свободной федерации П. А. Кропоткина, чем к «отмирающему» через укрепление общенародному государству В. И. Ленина и его последователей.

Совершенно очевидно, что вследствие этого теоретического предпочтения в русской философии народовластия наиболее разработанными являются те проблемы, где речь идет о прямых (непосредственных) формах демократии и самоуправления: народном голосовании, народной инициативе, прямом выборе властей. Усилия отечественных теоретиков направлялись на поиск и обоснование новых, революционных форм народовластия, в качестве которых ими предлагались советы, синдикаты, конгрессы и т. д.

Таким образом, можно сделать вывод, что созданная русскими теоретиками философия народовластия, несмотря на значительный элемент заимствования, дает качественное приращение знаний в политической науке.

Какое практическое значение имеют выводы русских мыслителей? Насколько они востребованы сегодня, когда налицо не просто признаки «незрелой демократии», о чем много писали в середине 90-х гг., а признаки ее жесточайшего кризиса? Есть ли выход из него? На наш взгляд, он состоит в том, чтобы прислушаться к предостережениям, которые звучат в работах отечественных мыслителей, исследующих проблему народовластия в России. Такое обращение необходимо «в поисках ответов на вопросы о корнях утопизма, упрощающей прямолинейности, утраты нравственных критериев и в то же время в поисках духовных опор, нравственных идеалов, истоков национальной гордости, далекой от самолюбования"4.

Русские мыслители, трудами которых формировалась русская философия народовластия, высоко оценивая идею народовластия как революционизирующее и объединяющее начало, как политическую формулу, одновременно удовлетворяющую и потребность в усилении государственной власти, необходимой для проведения реформ, и потребность в гражданской и политической свободе, предостерегали от переоценки ее значимо.

3 См.: Пантин И. К. Посткоммунистическая демократия в России: основания и особенности // Вопросы философии. 1996. № 6. С. 6.

4 Новиков А. И. История русской философии Х-ХХ веков.СПб., 1998. С. 4. сти и как идеи, и как политического феномена. Еще в начале века М. Я. Острогорский писал: «Ничто не доказывает, что демократия должна остаться победительницей, но ничто не доказывает также и обратного». Об этом говорили не только русские либералы, но и крайние радикалы. И. В. Сталин на ХП1 партийной конференции предупреждал: «Некоторые товарищи фетишизируют, абсолютизируют вопрос о демократии, думая, что демократия всегда и при всех условиях возможна. демократии развернутой, полной демократии, очевидно, не будет». По мнению русских теоретиков демократии, последняя чревата «роковой опасностью» для России — отсутствием абсолютных духовных основ, приводящем к деспотизму большинства и опустошению человеческой души.

Другое предостережение русских теоретиков либерального толка, на имя которых претендуют современные бюрократы, состояло в следующем: для России необходимы реформы, а не революции. Живи сейчас П. Б. Струве, он бы повторил, что суть дела «не в том, как делали революцию, а в том, что ее вообще делали». Система народовластия должна «вызреть», вырасти из собственной органической почвы с учетом собственного и чужого исторического опыта. Необходимо не ломать старое «до основания», а попытаться гармонизировать старое и новое, взяв все положительное из отечественной политической традиции. В этом в конце концов убедились даже русские радикалы, когда вплотную столкнулись с необходимостью переустройства общественного быта России.

В первую очередь это касается создания новых для страны политических институтов народовластия. Русские мыслители единодушно предостерегали от создания парламента по принципу партийного представительства. Их аргументы не были услышаны теоретиками новой Конституции и федеральных законов, сделавшими ставку на политические партии в нижней палате Федерального Собрания при неразвитости «частного» интереса, который объединяет людей в партии.

Определение и очень широкие полномочия местного самоуправления в Конституции РФ (ст. 130, 132, 133) и Федеральном Законе «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации от 28 августа 1995 г. (с изменениями и дополнениями, внесенными Федеральными законами от 22 апреля 1996 г. и 28 ноября 1996 г.)», позволяют говорить, что ее идеологической основой является общественная теория самоуправления, в то время как русскими мыслителями аргументировано доказана целесообразность для такого государства как Россия системы самоуправления, сочетающей государственные и общественные начала.

В законе определяется роль местного самоуправления в осуществлении народовластия, правовые, экономические и финансовые основы местного самоуправления и государственные гарантии его осуществления, устанавливаются общие принципы организации местного самоуправления. В соответствии с данным законом практически на всей территории страны организованы органы местного самоуправления (муниципальные органы), основная задача которых (ст. 2, п.1) решение вопросов местного значения, исходя из интересов населения, его исторических и иных местных традиций.

Но из основополагающих документов, призванных законодательно закрепить принципы организации местного самоуправления в России, остается неясным, какова же степень вмешательства государства в систему самоуправления, на каком территориальном уровне оно действует, иными словами, где кончается государственная власть и начинается общественная?

Кроме того, и в Конституции и в Законе для обозначения органов местного самоуправления используется понятие «муниципальное образование». Явно заимствованное из чужого языка, оно «режет слух» русскому человеку и с трудом выговаривается. В то время как в русском языке есть прекрасное название для такого органа народовластия — совет, Совет, -четко отражающее сущность процесса принятия коллективного решения и его способ, основанный на начале единогласия, а не большинства. (Это предложение выдвигалось автором работы при обсуждении проекта Конституции, но не нашло поддержки у ее разработчиков).

Но, похоже, слово «совет» вызывает у современных либералов идеологическую «идеосинкразию». Местные советы, которые по конституции 1977 г. были звеньями единой системы государственной власти, приняли на себя основной «революционный» удар и были разрушены. Конечно, можно сказать, что вся система советов, созданная за годы Советской власти, оказалась насквозь бюрократизированной и политизированной, но вместе с водой из ванны был выплеснут и ребенок. Совет — это один из институтов народовластия, естественным образом выросший из отечественной почвы и соответствующий национальным политическим и духовным традициям.

Но если теоретики современного либерализма полагают, что сущность и принципы организации советов несовместимы с демократией, можно обратиться к предложению о воссоздании земств в России. Их наиболее горячим и последовательным сторонником является А. И. Солженицын. Он полагает, что «при перевороте августа 1991 возникла наивысшая возможность создать в России демократическое народное самоуправление — «демократию малых пространств».5.

Солженицын определяет земство как объединение всех людей, живущих в данной местности и имеющих занятие в ней. Причем, это объединение^{неполитическое,} внепартийное и вненациональное, оно не может зависеть ни от партийного признака, ни от национального.

Земская система есть форма народного самоуправления, во всех ступенях своих живо связанная с народными интересами и потребностями. По.

5 Солженицын А. И. Россия в обвале. М., 1998. С. 188. его мнению, она существенно отличается от стандартного парламентаризма и от ныне действующей в нас политизированной избирательной системы — тем, что открывает путь для истинных, достойных представителей народа, постоянно ответственных перед населением избравшей их местности.

Принципиально отличается земство и тем, что принятие в нем решений основывается не на количественном механическом подсчете голосов, но на качественном сопоставлении мнений и учете интересов всех представленных социальных групп, сообразно их вкладу в жизненное существование данной местности. Это отличается от современной практики, но соответствует издавней русской традиции обсуждений и решений: от сельской общины и до всероссийского представительства — должна взвешиваться правота доводов, а не число голосовособые мнения не должны быть просто подавлены голосованием, надо искать формы не простого большинства. Конечно, первое условие тут — благоприятствие взаимных отношений, способность выслушать и понять другого.6.

Если отмести известную полемическую идеализацию земства, вполне оправданную для крупного художника, его позиция опирается на идеи народовластия русских политических мыслителей и вполне оправдана в рамках политического плюрализма мнений и подходов к проблемам реформирования системы отечественного народоправства.

Таким образом, выводом данной работы могут быть слова Б. Н. Чичерина. «Демократия бесспорно занимает видное место в ряду элементов, из которых слагается политическая жизнь народов. Если для умов, глубже вникающих в существо государственных отношений, она не может представляться идеалом, то нельзя не признать в ней одну из самых сильных движущих причин человеческого существования. Но эта роль принадлежит демократии образованной, а не полудикой, свободной, а не порабощенной».7.

На наш взгляд, современная доктрина народовластия призвана не просто возродить, переосмыслив на новый лад, теоретическое наследие и демократические ценности российского политического опыта, но и стать новой «русской идеей», консолидирующей расколотое общество. Освобожденная от деформаций и искажений, от роли квазидемократии, эта идея на практике способна привести к глубоким качественным изменениям как в судьбе всего народа, так и в сущности, формах и средствах осуществления его власти.

7 Чичерин Б. Н. Конституционный вопрос в России // Чичерин Б. Н. Философия права. СПб., 1998. С. 513.