Особенности политической массовой коммуникации в постсоветских региональных СМИ: На примере Нижнего Новгорода

Актуальность исследования.

Последние полтора десятка лет во всем мире наблюдается стремительное развитие информационных технологий и средств коммуникации, что стремительно модифицирует существовавшие системы массовой коммуникации и влияет на деятельность СМИ. В России эти изменения совпали с радикальной трансформацией социально-политической системы.

Политическая массовая коммуникация имеет большое влияние на самые разные стороны общественной жизни, непосредственно затрагивая как вопросы демократического представительства, так и исполнения основных прав граждан (права на информацию и свободу выражения). Особенно остро проблемы функционирования СМИ поднимаются в переходных пост-коммунистических обществах. СМИ являются одновременно силой, консолидирующей и стабилизирующей общество, и мощным инструментом, используемым для достижения сиюминутных политических целей. В настоящее время российские СМИ в техническом отношении вполне соответствуют всем современным стандартам. При этом, в условиях слабости гражданского общества, специфики политической культуры и общей социально-политической ситуации в России, в массовых коммуникациях наблюдаются тенденции, нехарактерные для большинства других стран. Две основные функции СМИ — служение праву человека на получении информации и осуществлении общественного контроля за действиями власти — оказались под влиянием сложной системы отношений между масс-медиа и центрами политического влияния.

Большинство современных исследований российских особенностей политической массовой коммуникации так или иначе относятся к федеральной проблематике. Специфика российского федерализма, между тем, заключается не только в высокой степени значимости федерального центра, но и в многообразии региональных особенностей. В каждом отдельно взятом регионе политическая массовая коммуникация соотносится с тремя уровнями власти: федеральным, региональным (уровнем субъекта федерации) и местным (уровнем местного самоуправления). При этом нелепо утверждать, что проблематика общенационального масштаба является наиболее важной и актуальной для аудитории (граждан, избирателей, зрителей, читателей, слушателей). Многие волнующие общество вопросы и проблемы могут быть решены на региональном и местном уровнях. •.

В отечественных исследованиях массовых коммуникаций широко распространенным является ключевое допущение, предлагающее рассматривать Россию в качестве единого информационного пространства. Не ставя под сомнение единство российского информационного поля как главную общую характеристику массовой коммуникации, стоит отметить, что, в силу региональной специфики, российское медиа-пространство оказывается довольно мозаично. Если посмотреть на данные агентства TNS Gallup Media, анализирующего структуру российских медиа-рынков и рассчитывающего рейтинги СМИ, можно увидеть, что в. отдельных регионах, например, аудитория региональной прессы превышает аудиторию общенациональных изданий. В некоторых регионах (в том числе в Нижнем Новгороде) местные телекомпании вполне успешно конкурируют по популярности с федеральными. Все это, несомненно, привлекает интерес и внимание к изучению проблем массовой коммуникации в регионах.

В то же время, изучение особенностей посткоммунистических политической массовой коммуникации поднимает ряд методологических вопросов. Прежде всего, нет полной ясности с использованием применительно к российским условиям коммуникативных моделей, разработанных в западной исследовательской традиции. Отечественная наука до сих пор еще не предложила комплексного подхода к адаптации этих моделей к нашим проблемам и задачам.

Степень разработанности проблемы.

Данная работа находится на стыке нескольких научных дисциплин, прежде всего: теории коммуникации, социологии масс-медиа и политической теории (в особенности, в отношении взаимодействия политических институтов и СМИ).

В традиции коммуникативной теории можно выделить два основных подхода к исследованию проблематики политической массовой коммуникации, в большой степени сформировавшие современный коммуникативистский дискурс. Корнями оба подхода уходят в комплексные социально-политические теории. Первый подход можно определить в рамках «либерального плюрализма». Формировался, главным образом, в США после.

Второй Мировой войны и, в основном, конечно, является развитием политической теории традиционного либерализма. В рамках данной концепции СМИ являются однозначно положительным фактором поддержания демократии и проводником либеральных ценностей. По средствам медиа зритель (являющийся одновременно гражданином и избирателем) получает оперативную и полную информацию о политических процессах и ситуации в стране, более того, благодаря функции социального контроля, СМИ предоставляют ему возможность влиять на текущие политические процессы. Такой позиции придерживались ДеФлёр (1966), МакКуэйл (1972), Курран (1977), Гуревич (1977) и др1. Второй подход — марксистский, сформировавшийся в рамках так называемой Франкфуртской школы — Альтюссер (1971), Энзенбергер (1970) и др2. Марксисты полагают, что вся современная система СМИ является элементом системы власти. Масс-медиа рассматриваются как средство для влияния на общественное мнение с целью поддержания статус-кво политической системы. Такой идеологизированный подход к теории сейчас может показаться чересчур претенциозным и обусловленным внеакадемическими факторами (особенно если принять во внимание время формирования обеих школ, — а это конец 60-х — начало 70-х, время политического обострения и расцвета левого движения). Однако нетрудно заметить, что в зависимости от угла зрения изменяется восприятие и функциональной стороны СМИ. В 1974 Бодрийар напишет свой знаменитый «Реквием по масс-медиа"3, который формально посвящен разбору теоретических идей «левого» Энценбергера и, в то время скорее «правого», МакЛюэна. Тем не менее, Бодрийар недвусмысленно начинает свое эссе с утверждения: «Теории масс-медиа не существует». Это провокационное заключение по сути признает инструментальность коммуникативистики. Позднее, в исследованиях массовой коммуникации окончательно оформиться принцип отдельных ситуативных моделей (case model principle).

1 McQuail, D. (ed.), 1972. Sociology of Mass Communications. Harmondsworth: Penguin. Curran, J., Gurevitch, M. and WooIIacott, J. (ed.), 1977. Mass Communication and Society. Sage Publications, Beverly Hills/London. DeFIeur, M.L., [1966]. Theories of Mass Communication. New York: David McKay, 1970.

2 Althusser, L., 1971. 'Ideology and ideological state apparatuses'. In Lenin and Philosophy, And Other Essays. London: New Left Books. Enzensberger, H.M., 1970, 'Constituents of a theory of the media', New Left Review 60, 13−36.

3 Baudrillard, Jean, 1972. Requiem pour les medias // Baudrillard, Jean. Pour une critique de Peconomie politique du signe. — Paris: Editions Gallimard, — p. 200−228.

Общие вопросы теории массовой коммуникации наиболее интересно анализировались следующими учеными: Ласвелл (1948), Шрамм (1954, 1971), Гербнер (1956, 1964, 1967, 1969), Уэстли и МакЛин (1957), Брэддок (1958), Рилей (1959), Джонсон и Клер (1961), Малецке (1963), ДеФлёр (1966, 1989, 1996), Яновиц (1968), Теодорсон (1969), Кац (1974), МакКуэйл (1982, 1993), Жукова и Широков (1989)4.

Современное развитие теории массовой коммуникации и медиа касается прежде всего формирования информационного общества и развития электронных СИМ. В этой связи особенно стоит отметить следующие работы: МакЛуэн (1964), Бодрийар (1972), Белл (1973), Курран (1977), Алтейд и Сноу (1979), Роджерс (1986), Ийенгар и Киндер (1987), ван Куйленбург (1987), Барвайс и Эренберг (1988), Фергюсон (1990), Виндал, Зигнитцер и Ольсон (1991)5.

Проблематика политической коммуникации затронута в работах: Краус и Дэйвис (1976), Гуревич (1977, 1979, 1983), Блумлер (1977, 1983), Трейси (1977), Чаффи (1977), де Сола Пул (1983). При этом детально на отношениях власти и медиа концентрировались Дойч (1966), Блумлер (1968, 1970), Гербнер (1969), МакКомбс (1972), Коэн и Янг (1973), Гадениус, Хойер и Вейбулл (1973), Сеймур-Уре (1974), МакКуэйл (1977), Шоу (1979), Роджерс и Диаринг (1987), Мёрфи и Франклин (1991)6.

4 См. например, Lasswell, Harold D., 1948. 'The structure and function of communication in society' in Bryson, (ed.), The Communication of Ideas. New York: Harper and Brothers. Schramm, W. (ed.), 1954. The Process and Effects of Mass Communication. Urbana: University of Illinois Press. Johnson, F.C. and Klare, G.R., 1961. 'General models of communication research: a survey of a decade', Journal of Communication, 11: 13−26. Maletzke, G., 1963. Psychologie der Massenkommunikation. Hamburg: Verlag Hans Bredow-Institut. Gerbner, G., 1967. Human Communication Theory. New York: Holt, Rinehart and Winston. Janowitz, M., 1968. «The study of mass communication» in Sills, D.E. (ed.), International Encyclopedia of Social Sciences. New York: Macmillan and Free Press, vol. 3. Blumler, J.G., and Katz, E. (ed.), 1974. The Uses of Mass Communications. Beverly Hills, CA: Sage. McQuail, D. and Windahl, S., 1993. Communication Models for the Study of Mass Communication. Addison Wesley Longman: New York.

5 См. например, McLuhan, M., [1964]. Understanding Media: The Extensions of Man: MIT Press. 1994. Altheide, D.L. and Snow, R.P., 1979. Media Logic. Beverly Hills, CA: Sage. Rogers, E.M., 1986. Communication Technologies. New York: Free Press. Iyengar, S. and Kinder, D.R., 1987. News that Matters: Agenda-Setting and Primaring in a Television Age. Chicago: University of Chicago Press.

6 См. например, Gurevitch, M. and Blumler, J.G., 1977 (1982): Linkage between the Media and Politics: a Model for the Analysis of Political Communication System. In Mass Communication and Society (edited.

Исследования по социологии СМИ, затрагивавшие вопросы и проблемы, подобные поднимаемы в данной работе: Халмос (1969), Танстолл (1971), МакКуэйл (1972, 1992), Сигал (1973), Гитлин (1978), Энгвалл (1978), Фишман (1980), Грабер (1984), Робинсон и Леви (1986), Эриксон, Баранак и Чан (1987)7.

В силу особенностей существовавшей в СССР системы СМИ, в годы наиболее активного исследования вопросов взаимодействия СМИ, политики и общества отечественная наука практически не уделяла данной проблематике никакого внимания. Редкие работы, перекликавшиеся с тематикой социологии масс-медиа, возникали в рамках изучения советских идеологических практик и работы журналистских факультетов. Однако, первые были слишком претенциозными, вторые акцентировали внимание на процессе производства информации, на инструментальных вопросах журналистского творчества. По этим причинам, каких-либо серьезных исследований, заметных в мировой коммуникативистской и социологической традиции, российская наука не предложила.

Комплексные работы по изучению особенностей массовой коммуникации стали появляться лишь во второй половине 80-х годов: см. например, Жукова и Широков (1989), в 90-х тенденция была поддержана в обзорных и компилятивных работах Почепцова (1997), Земляновой (1999) и т. п. По сути, большинство отечественных трудов представляет собой попытки обобщить обширный зарубежный материал и применить западные модели к российской действительности. В этой связи большинство работ наших исследователей прошлых лет были объективно вторичны по отношению к мировой научной практике. В последние несколько лет стали появляться работы принципиально иного характера: они посвящены, главным образом, развитию электронных медиа и, во многом, строятся на by Curran et al), рр.270−290. Sage Publications, Beverly Hills/London. Tracey, M., 1977. The Production of Political Television. London: Routledge and Kegan Paul. Chaffee, S. (ed.), 1977. Political Communication. Beverly Hills, С A: Sage. Deutsche, K., 1966. The Nerves of Government. New York: Free Press. Seymour-Ure, Colin, 1974: The Political Impact of Mass Media. London: Constable. Shaw, E.F., 1979. 'Agenda-setting and mass communication theory', Gazette xxv, 2: 96−105.

7 См. например, Halmos, P. (ed.), 1969. The Sociology of Mass Media Communicators. Sociological Review Monograph, 13. University of Keele. Tunstall, J., 1971. Journalists at Work. London: Constable. Engwall, L., 1978. Newspapers as Organizations. Farnborough, Hants: Saxon House. Sigal, L.V., 1973. Reporters and Officials. Lexington: D.C. Heath. российском материале. Стоит упомянуть исследования Терина (1998, 2000), Вершинина (2001), Назарова (2002) и др8.

Впрочем, несмотря на наблюдаемый рост интереса к исследованию особенностей политической массовой коммуникации в России, неисследованных вопросов по-прежнему остается довольно много.

Объектом исследования является политическая массовая коммуникация как комплексный социальный процесс.

Предмет исследования — зависимость процесса массовой коммуникации от структуры СМИ, определяемой, как технологическими параметрами, так и отношением с политическими центрами влияния.

Цель работы — исследовать тенденции, характерные для функционирования постсоветских региональных СМИ.

Задачи:

1. Проанализировать существующие модели, используемые для исследования массовой коммуникации.

2. Выработать модель, наиболее полно отвечающую особенностям политической массовой коммуникации в постсоветских регионах.

3. Описать и проанализировать политические процессы в Нижегородском регионе в установленных временных рамках (2001;2002гг.) с точки зрения профессиональных коммуникаторов, работающих в региональном информационном пространстве.

8 См. например, Жукова, Я., Широков, Ю., 1989. «Модели массовой коммуникации». Научный отчет. Москва: Гостелерадио. Землянова, JI.M., 1999. «Зарубежная коммуникативистика в преддверии информационного общества: Толковый словарь терминов и концепций», Москва. Терин В. П., «Массовые коммуникации. Исследование опыта Запада», Москва: МГИМО, 2000. Вершинин, М.С., 2001. «Политическая коммуникация в информационном обществе», СПб: Изд-во Михайлова. Назаров, М.М., 2002. «Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследования», Москва: Едиториал УРСС. m.

Выяснить отношение профессиональных коммуникаторов на состоянии медиа-системы и коммуникаций.

4. Проанализировать и описать роль различных типов СМИ (ТВ, радио, газет, интернет-медиа) в региональных политических процессах (главным образом, в ситуации выборов) в рамках выработанной модели.

5. Проанализировать отношения СМИ с различными центрам политического влияния.

6. Проанализировать взаимоотношения между различными СМИ, сопоставляя влияние на эти отношения как технологических параметров функционирования медиа, так и внешних причин, обусловленных, прежде всего, аффилированностью с некоторыми политическими центрами влияния.

7. Проанализировать и описать, каким образом в данной ситуации трансформируются основные функции СМИ.

Методология.

Изучение тенденций внутри специфической структуры требовало комплексного анализа. Методология работы построена на основании современной теории медиа исследований (Йенсен, (2002), Уиммер и Доминик (1997), Маршалл и Россман (1995))9. В качестве теоретических рамок исследования была выработана модель политической массовой коммуникации, основанная как на анализе идей и материалов западных исследователей, так и на особенностях постсоветской ситуации в российских регионах.

Эмпирические данные для исследования были получены на основании серии глубинных полу-структурированных интервью с профессиональными коммуникаторами. Этот метод в данном исследовании представляет примерно то же самое, что Маршалл и Россман (1995) определили как «интервьюирование элит"10. Профессиональные коммуникаторы в данном случае отчасти исполняют роль информационной элиты, занимая привилегированную.

9 Jensen, К.В., 2002. 'The qualitative research process'. In Jensen K.B. (ed.)yl Handbook for Media and Communication Research. Qualitative and Quantitative Methodologies. London: Routledge, — pp.235 254. Jensen, K.B., 2002. 'The social origins and uses of media and communication research', — pp. 273 294. Wimmer, R.D. and Dominick, J.R., 1997. Mass Media Research: An Introduction. Belmont: Wadsworth Publishing.

10 Marshall, Catherine, and Rossman, Gretchen В., 1995. Designing Qualitative Research. Thousand Oaks: SAGE Publications. 9 1 информационную позицию (во многом, благодаря доступу к информационным каналам). Кроме того, они знают о многом, что просто не может быть доступно широкой аудитории. Маршалл и Россман выделяют несколько значительных преимуществ метода: «Ценная информация может быть получена от этих участников [процесса] уже благодаря позициям, которые они занимают. Элита обычно может представить широкий взгляд на организацию в целом, либо ее отношения с другими организациями. Элиты также могут сообщить о политике организации, ее прошлом и планах на будущее с особенной точки зрения».

В то же время элиты не очень доступны — и это было отмечено основным неудобством данного метода. Впрочем, профессионалы, имеющие дело с массовой коммуникацией, в силу специфики их деятельности, как правило, более открыты для общения, нежели элиты других сфер. в1 С другой стороны, некоторые собеседники по своему положению и опыту выступали как эксперты. Таким образом, в данном исследовании также использован экспертный анализ.

Всего были проинтервьюированы 30 профессиональных коммуникаторов (журналистов, редакторов, специалистов по связям с общественностью и др.). Каждое интервью длилось от 40 до 150 минут.

Научная новизна работы.

Для решения поставленных задач автором, на основании нескольких классических моделей, разработана модель массовой коммуникации, позволяющая наиболее полно рассматривать зависимость всего коммуникативного процесса как от внутренней структуры системы СМИ, так и от ее отношений с политическими центрами влияния. Для уточнения существующих тенденций в отношениях между центрами политического влияния и СМИ использована методика глубинного интервьюирования профессиональных коммуникаторов. Такой подход удачно сочетает особенности профессионального интервью, интервью элиты и экспертного анализа.

— Новым ракурсом рассмо7трения проблемы стало изучения^ политической массовой коммуникации с точки зрения профессиональных коммуникаторов (журналистов, редакторов, специалистов по связям с общественностью и др.) Выявлены мнения и ориентации профессиональных коммуникаторов, работающих в информационном пространстве Нижегородского региона, относительно специфики региональной медиа-системы и особенностей отношений СМИ и политических центров влияния.

Положения, выносимые на защиту.

— Процесс политической массовой коммуникации в постсовестских регионах в значительной степени зависит от аффилированности СМИ с определенными центрами политической власти.

10) — Технологические особенности функционирования современных СМИ мультиканальный характер медиа-системы) формируют тенденцию, в рамках которой СМИ одного региона (информационного поля) в своей работе в значительной мере ориентируются друг на друга.

В Нижнем Новгороде, в условиях зависимости (в разной степени) СМИ от центров политической власти, массовая коммуникация во многом определяется характером отношений СМИ с центрами власти, а не ориентацией на предпочтения аудитории (зрителей, слушателей, читателей).

В современной ситуации СМИ не могут эффективно удовлетворять право человека на получение полной, оперативной и достоверной информации, равно как и осуществлять функцию общественного контролера за деятельностью властей. То есть СМИ не в полной мере выполняют свои основные функции.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что проведенное исследование позволяет уточнить возможные рамки использования западных коммуникативных теорий применительно к современным постсоветским СМИ и коммуникации. т 9.

Теоретическая модель^ использованная в данном исследовании, при незначительных корректировках и дополнениях может быть использована для анализа особенностей политической массовой коммуникации в других регионах бывшего СССР и Восточной Европы.

— Предлагается комплексный анализ трансформации основных функциональных особенностей СМИ, включенных в современную политическую массовую коммуникацию.

— Исследовано отношение журналистов, редакторов и других профессиональных коммуникаторов, работающих в Нижегородском регионе к процессам политической массовой коммуникации и структурным особенностям института СМИ в Нижнем Новгороде. Что также может быть впоследствии использовано исследователями, ставящими схожие задачи.

Практическая значимость диссертационного исследования.

Данная работа может представлять определенную ценность для медиа-профессионалов (журналистов, редакторов, специалистов маркетинговой коммуникации и др.), собирающихся начать свою деятельность в Нижнем Новгороде. Также материалы исследования могут быть использованы в системе послевузовского профессионального образования, при чтении курсов для специальности «социология», и в процессе преподавания спецкурсов по основам теории коммуникации и теории СМИ.

Апробация результатов исследования.

Основные результаты диссертационной работы были представлены на следующих конференциях и семинарах:

— Международная научно-практическая конференция «Transformations and Interventions: Critical perspectives on economy and culture in post-socialist societies» (17−21 июня 2003, Бишкек, Киргизия, American University — Central Asia).

— Международная научно-практическая конференция «Социология социальных трансформаций» (17−19 октября 2002, Нижний Новгород, ННГУ им. Лобачевского).

— Межрегиональная научно-практическая конференция «PR: горизонты новой реальности» (15 февраля 2000, Нижний Новгород, НГТУ).

Международная научно-практическая конференция в Йошкар-Оле ноябрь 2001. Доклад на тему «Исследование профессиональных коммуникаций внутри системы масс-медиа в контексте металингвистики» (в соавторстве с В. А. Щуровым и В.А. Спириным).

По теме диссертационного исследования автором было опубликовано 6 научные работы.

Структура работы определяется задачами и логикой исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Одна из главных отличительных тенденций особенности политической массовой коммуникации в Нижнем Новгороде основана на сочетании особенностей развития современных масс-медиа (общемировая тенденция) со специфическим устройством политической системы и доминирующей политической культуры.

Наиболее серьезной тенденцией в развитии масс-медиа является тот факт, что СМИ становятся все более технологичны и профессиональны145. Это смещает точки отсчета (reference points): масс-медиа начинают ориентироваться друг на друга в гораздо большей степени, чем прежде (возникает тенденция внутренней системной ориентации). При этом, такая внутрисистемная ориентация создает особый профессиональный контекст для функционирования СМИ, в условиях которого интересы и ожидания аудитории отходят на второй план. Актуализация внутрипрофессиональных критериев, вытесняющих «дилетантские предпочтения» аудитории, в формировании медиа-контента и принципов работы создает замкнутый круг: установка ориентироваться на коллег-конкурентов затягивает, ориентирование становится взаимным и повсеместным. Информационный поток слишком плотен, чтобы из него было легко выбраться. По отношению к аудитории усиливаются доминантные отношения «формирования информационных предпочтений». Медиа перестают понимать аудиторию, но им этого и не надо: они сами решают, что нужно аудитории. Медиа-система становится замкнутой и по-своему самодостаточной. Она сориентирована внутрь себя.

В исследованиях масс-медиа и коммуникации есть целый пласт работ, фокусировавшихся на проблемах (как частных, так и более общего характера) создания средствами массовой информации в аудитории (шире, в обществе) разного рода образов, либо акцентировали какие-то аспекты существующих образов. Широкие исследования, например, в области рекламы наглядно разбирают социальную конструкцию в основе консюмеризма.

145 Для журналистской практики это означает, например, вытягивание цепей между пресловутым «фактом» и конечным его отображением.

Метафора описанной тенденции современных медиа — это древняя змея, пожирающая свой хвост, .или телевизор, который смотрит телевизор. Утверждение о том, что СМИ стремятся замкнуться в себе, звучит достаточно патетично и провокационно. Важно понять, что все вышеописанное относится лишь к одной (хотя и достаточно серьезной) из нескольких тенденций, характеризующих развитие масс-медиа. Описываемая тенденция, образно выражаясь, центростремительна (направлена внутрь медиа-системы, «от зрителя»)146. Несомненно, отрыв от аудиторных запросов и предпочтений будет означать для масс-медиа банкротство и гибель. Центробежная тенденция в работе медиа («на зрителя») определяется сущностными принципами функционирования масс-медиа, и ни в коем случае не отрицается. Если исключить из работы медиа силы, ориентирующие СМИ на зрителя, то потеряется сама массовость — медиа станут элитарной профессионально замкнутой игрушкой немногих зацикленных на себе личностей. При этом следует учесть, что, по сути, оба тренда определяются технологическими факторами. Тенденция ориентироваться на масс-медиа — широким набором профессиональных. качеств и особенностей (типовой и сетевой спецификации, отношениями с центрами влияния и т. п.). Сила, ориентирующая СМИ «на зрителя», во многом определяется и регулируется исследовательским подразделением, работающим со «зрительскими предпочтениями». Именно на основании аудиторных исследований выстраивается рабочая концепция масс-медиа — баланс между тенденциями. Однако, на практике этот баланс довольно зыбок в силу того, что исследования зрительских предпочтений процесс сравнительно медленный. В то время как производство новостей и другой медиа-продукции требует гораздо более динамичного подхода, определяемого персональными умениями и позициями профессиональных коммуникаторов. В этой связи, данные по аудитории, становятся для СМИ лишь одним из факторов, дополняющих ситуацию, сложившуюся в рамках соотношения себя с конкурентами.

Ассимиляция (полная или частичная) источника и коммуникатора в условиях множества разных СМИ (многоканальной медиа-системы), аффилированных с разными властными.

146 В социологии масс-медиа понятия «центростремительный/центробежный» также используются применительно к анализу медиа эффектов (например, см. McQuail, D., 1987. Mass Communication Theory, 2nd edition. London: Sage). В данном случае речь идет не об эффектах в обществе, а о центрами, также выражается в стремление медиа работать со «своими», то есть журналисты (коммуникаторы) будут, поддерживая позицию дружественных или инкорпорированных властных структур, общаться преимущественно с источниками внутри этих структур или с ними связанных. Таким образом, публичный политический дискурс оказывается заочным, опосредованным дружественными или подконтрольными СМИ. Эта ситуация только усиливает ориентацию СМИ друг на друга, добавляя к традиционной технологической (формальной) стороне еще и содержательно-идеологическую ответственность перед политическим центром-партнером.

В данных условиях функции масс-медиа существенно трансформируются. В частности, на основании анализа интервью сделан вывод о том, что СМИ не в полной мере осуществляют свою сервис-функцию, давая несбалансированную картину, опуская одну информацию и акцентируя внимание на другой в соответствие с логикой текущего политического противостояния. Учитывая, что конкурирующие политические центры, влияющие или контролирующие СМИ, одновременно представляют федеральную, региональную и муниципальную власть, кардинально меняется функция общественного контроля со стороны медиа. СМИ начинают исполнять роль «сторожевого пса» (в терминологии ролевой ориентации Гуревича), реагируя на проблемные стороны конкурента и замалчивая свои недостатки. В то же время, в условиях соперничества трех центров внутри одного региона, СМИ невольно поделили общественно проблемные области, что позволило не отпустить полностью контроль за деятельностью власти. тенденциях внутри медиа-системы — приведенные термины описывают совершенно разные процессы.