Диалектические проблемы истины в уголовном процессе

Актуальность темы

исследования, степень разработанности проблемы.

Становление правового государства, осуществление судебной реформы, укрепление демократических принципов и законных прав личности в уголовном процессе и совершенствование самой деятельности правоохранительных органов невозможны без твердого соблюдения объективной истины на предварительном следствии и в суде.

Проблема истины в уголовном процессе всегда актуальна, сложна и многогранна. Внося свой важный вклад в науку, об истине писали ученые:

A.С. Александров, С. С. Алексеев, С. А. Альперт, В. Д. Арсеньев, В. К. Бабаев, М. И. Бажанов, В. П. Божьев, А. Д. Бойков, А. Р. Белкин, Р. С. Белкин,.

B. М. Быков, Л. М. Васильев, Г. Ф. Горский, Н. А. Громов, Ю. М. Грошевой, В. Г. Даев, И. Ф. Демидов, Т. Н. Добровольская, В. Я. Дорохов, С. П. Ефими-чев, В. И. Зажицкий, 3. 3. Зинатуллин, В. В. Золотых, Э. В. Ильенков, В. И. Каминская, JL М. Карнеева, Г. Н. Колбая, JI. Д. Кокорев, Ю. В. Кореневский, Г. П. Корнев, Н. В. Кручинина, В. Н. Кудрявцев, Н. П. Кузнецов, С. В. Куры-лев, Н. И. Кулагин, И. С. Кустов, А. М. Ларин, И. А. Либус, О. В. Левченко, П. А. Лупинская, И. М. Лузгин, В. 3. Лукашевич, В. В. Лунеев, В. В. Мальцев, Е. Б. Мизулина, А. И. Михайлов, М. М. Михеенко, Я. О. Мотовиловкер, Э. М. Мурадьян, И. И. Мухин, В. В. Никитаев, Ю. И. Осипов, С. А. Пашин, П. Ф. Пашкевич, И. Д. Перлов, И. Л. Петрухин, Н. Н. Полянский, А. Р. Ратинов, Г. М. Резник, А. Л. Ривлин, В. М. Розин, А. П. Рыжаков, В. М. Савицкий, Б. П. Смагоринский, А. А. Старченко, Ю. И. Стецовский, М. С. Строго-вич, В. М. Сырых, В. Т. Томин, М. К. Треушников, А. И. Трусов, С. А. Шей.

• фер, П. С. Элькинд, Н. А. Якубович, P. X. Якупов и другие.

Поскольку Конституция Российской Федерации провозгласила человека, его права и свободы высшей ценностью (ст. 2), проблема соблюдения прав личности в уголовном процессе становится первостепенной задачей. И вопрос о том, должны ли в связи с этим выводы следствия и суда по уголовному делу быть истинными, достоверными или они могут быть в меньшей степени обязывающими, т. е. по существу иными, становится важнейшей и актуальной проблемой в теории и практике уголовного процесса.

Сама природа и сущность российского уголовного процесса свидетельствуют о признании и необходимости объективной истины в процессе, и отказываться от нее нет никаких оснований. «Если отбросить понятие истины, то становится совершенно неясным само понятие познания"1. Нет оснований вычеркивать понятие истины из гносеологии, уголовно-процессуального закона и правосознания следователей и судей. Напротив, уголовное судопроизводство должно выступать гарантом объективной истины, а объективная истина — гарантом объективного, справедливого судопроизводства.

В настоящее время в ходе судебно-правовой реформы вопрос об объективной истине становится дискуссионным, в частности, в такой редакции: нужна ли следствию и суду объективная истина? И многое из того, что сказано и написано в последние годы, неизбежно ведет к выводу: выяснять истину больше не нужно, во всяком случае, не обязательно.

Введенный в действие с 1 июля 2002 г. новый УПК РФ существенно отличается от прежнего УПК РСФСР, прежде всего, своим отказом от объективной истины как цели уголовного судопроизводства и как принципа процесса. Новый УПК РФ носит ярко выраженный состязательный характерпричем в концепции нового УПК РФ состязательность рассматривается, соответственно, не в единстве, а в отрыве от объективной истины, состязательность противопоставляется объективной истине. Суд больше не обязан устанавливать объективную истину, но обязан констатировать истину «юридиче.

1 Никифоров А. Л. Философия науки: История и методология: Учеб. пособие. М., 1998. С. 227. скую", «процессуальную», «судебную». В новом УПК законодатель отказался от концепции «объективной истины» как противоречащей состязательности1.

Утверждается, что «юридическое познание носит вероятностный характер"2. И тенденция к неприятию объективной истины продолжает углубляться. В этом, на наш взгляд, серьезная гносеологическая ошибка, игнорирование подлинно научного построения уголовного процесса.

Истину в уголовном процессе мы неразрывно связываем с диалектикой. Однако в современной теории уголовного процесса просматривается тенденция, которую можно охарактеризовать как отказ от материалистической диалектики — подлинно научного метода познания и практической деятельности.

Методологической установкой исследования автор избрал принцип о всеобщности диалектики, т. е. тезис о единстве, тождестве, полном совпадении диалектики, логики и теории познания (гносеологии), поскольку диалектика свойственна всему человеческому мышлению, она и в природе, и в обществе. Диалектика — объективная закономерность. Совпадают законы, управляющие мышлением и бытием. Совпадает логика мышления с «логикой (т. е. законами, формами) бытия». «Порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей», — говорит Спиноза.4 «Онтология» столь же неразрывно связана с «гносеологией», как и категории, выражающие диалектическую природу истины с объективной диалектикой. Содержание научных знаний можно фиксировать и оценивать лишь с позиции диалектико-материалистической теории познания, раскрывающей диалектику объективной, абсолютной и относительной истины5.

1 См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: Вводный. М., 2002. С. 36.

2 Состязательное правосудие: Труды научно-практических лабораторий. М., 1996. Вып. 1. Часть II. С. 238. о.

Пернацкий В. И. Материалистическая диалектика (элементы и система): Учеб. пособие. Иваново, 1974. С. 47−49.

4 См.: Спиноза Б. Избр. филос. произв. Т. 1. М., 1957. С. 407.

5 См.: Ильенков Э. В. Ленинская диалектика и метафизика позитивизма. (Размышления над книгой В. В. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм»). М., 1980. С. 137.

В этом плане автор не может безоговорочно принять позицию А. П. Шептулина о том, что «в диалектическом материализме теория познания и диалектическая логика совпадают, но совпадают не полностью, между ними имеется весьма существенное различие"1, но целиком и полностью разделяет концепцию Э. В. Ильенкова о полном тождестве диалектической логики с теорией познания. «Логика, — пишет Э. В. Ильенков, — обязана показать, как развивается мышление, если оно научно, если оно отражает, т. е. воспроизводит в понятиях вне и независимо от сознания и воли существующий предмет, иными словами создает его духовную репродукцию, реконструирует его саморазвитие, воссоздает его в логике движения понятий, чтобы воссоздать потом и на деле — в эксперименте, в практике. Ло гика и есть теоретическое изображение такого мышления"2.

Именно на теоретической идее о единстве, тождестве диалектики, логики и теории познания автор пытается осмыслить и конкретизировать сущность и значение объективной истины в уголовном процессе. Отсюда и теория отражения, и принцип действительной познаваемости окружающего нас мира (общественно-опасных деяний), и практика как критерий истины, и недопустимость отделения истины от действительности, а действительности от истины, и объективная истина как система3, и принципиальный отказ от вероятной (юридической, презюмированной, практической, формальной, субъективной) истины в уголовном процессе как цели познания. Если же это диалектическое единство (тождество) разрушить, то сама постановка вопроса об объективной истине в уголовном судопроизводстве, по мнению автора, сразу утрачивает свою остроту и актуальность. В таком случае само существование объективной истины окажется весьма проблематичным. А ее место займет вероятная истина, «практическая достоверность».

1 Диалектика. Познание. Наука. М., 1988. С. 50.

2 Ильенков Э. В. Диалектическая логика. Очерки истории и теории. М., 1974. С. 5. О единстве трех понятий см. также: Лосев А. Ф. Дерзание духа. М., 1988. С. 94−113.

3 Соответственно, такая теоретическая основа требует положительного ответа на вопрос: допустимо ли такие философские категории, как «объективная истина», «практи.

Единство вышеназванных трех понятий будет нарушено, если в основу теории познания вместо объективной реальности (реальных объектов) положить, например, «юридическую действительность», «презюмированную (опытную) действительность», «идеальную логическую модель объекта» и т. п. из сферы сознания1.

Объективная истина в уголовном процессе диалектична по своей сути. Поэтому, отрицая диалектику, мы отрицаем и объективную истину, довольствуясь вероятной (юридической, формальной, правдоподобной, презюмиро-ванной) истиной. Это означает, что мы встаем на агностическую позицию, т. е. вводим в теорию уголовного процесса (теорию доказательств) и судеб-но-следственную практику некий элемент непознаваемости (или неполной познаваемости) реальной действительности. Тогда начинают руководствоваться тем, что объективная истина юристу недоступна, что юрист может лишь предполагать, какое произошло событие, а знать точно он не может. Отсюда идет ориентация на свободу субъективной интерпретации событий и фактов.

Вместо опоры на диалектическую логику все сводится к элементарной формально-логической и формально-юридической правильности, к логике «правдоподобных» суждений, «презюмированных» положений и т. п., в конечном счете вероятностному.

Вопреки принципу отражения, начинают исходить из того, что следователю, судье противостоит не объективная действительность, а «юридическая действительность». Поэтому следователь и суд при таком подходе могут рассчитывать лишь на юридическую (вероятную, презюмированную, формальную, субъективную) истину.

С философской позиции это означает, что в основу гносеологии (теока — критерий истины", переносить на область уголовного процесса.

Например, Г. П. Корнев исходит из того, что предметом познания в уголовном процессе является не сам реальный объект, а «идеальная логическая модель объекта». (См.: Корнев Г П. Методологические проблемы уголовно-процессуального познания. Н. Новгород, 1995. С. 101). В своей диссертации Г. П. Корнев отстаивает «идеонормативную» концепцию истины (истина как идея-норма. — Г. П.) (Подробнее об этом см.: Корнев Г. П. Идеонормативная концепция истины: Дис. .д-ра филос. наук. Н. Новгород, 1997 г.). рии познания) кладется не материя — объективная реальность, данная нам в ощущении, а сознание под тем или иным его псевдонимом (будь то индивидуальный или практический опыт, основанный на фактических презумпциях, «юридическая действительность», внутреннее убеждение следователей и судей, индивидуальная или коллективная психика, индивидуальное или общественное сознание).

Выходит, не материя первична, а сознание. Это идеализм.

При вероятностном подходе (в отличие от подхода с позиции объективной истины) «исследовательский» тип процесса подменяется «презюмиро-ванным» (неисследовательским) типом, при котором исходят из того, что следователь должен работать в презумпции виновности подозреваемого1. В этом, в частности, проявляется идея презюмирования (т. е. использования фактических презумпций) на предварительном следствии. А презумпции предваряют, «свертывают» исследование, предрешают его выводы. Если определенная часть следователей продолжает смотреть на истину сквозь призму фактических презумпций (и результаты анкетного опроса этого не опровергают), значит, проблема обвинительного уклона при расследовании не снимается. Путь приблизительных опытных обобщений неминуемо ведет к выработке привычных презюмированных стереотипов, штампов, клише, трафаретов в судебно-следственной практике.

При вероятностном подходе наблюдается затушевывание отличительных граней между вероятностью и достоверностью.

Критерием истины вместо практики становится внутреннее убеждение следователя, судей.

В свете вероятностного подхода все упрощается, становится релятивным, относительным, условным. Условными тогда оказываются и абсолютные ценности (к которым относятся и права человека, и общепризнанные правовые принципы, и объективная истина).

1 См.: Состязательное правосудие: Труды научно-практических лабораторий. М., 1996. Вып. 1. Часть II. С. 298.

Вероятная истина не может по своей сути служить достаточным основанием для изобличения человека в преступлении и его осуждения. В этом плане как бы подкупающе ни выглядели сориентированные на практическую целесообразность суждения о том, что объективная истина не отвечает современным реалиям, вряд ли они приемлемы. Ведь уголовное судопроизводство наиболее тесно, органично связано с правами человека, которые, как представляется, нельзя приносить в жертву вероятностной неопределенности, предположительности.

При отказе от объективной истины уголовный процесс неизбежно утрачивает необходимую для него определенность, стабильность, принципиальность. Лишается процесс и своей процессуальной самостоятельности, своего стойкого иммунитета, сориентированного на объективность, легко становясь орудием субъективизма и произвола, как и законные права личности в уголовном судопроизводстве. Утративший научные ориентиры процесс утрачивает и нравственные ориентиры. Все становится относительным, вседозво-ленным, и следователь, судьи легко могут впасть в «правовой нигилизм».

Без истины как цели уголовный процесс становится системой, «замкнутой на себя». По-своему это «порочный круг», где средства становятся це лью. Все упрощается. Практика опускается до уровня «голого практицизма». Без объективной истины уголовно-процессуальная система девальвирует, снижает свою объективно-необходимую значимость.

Искажается и само представление о системе ценностей, сущности правовых институтов и принципов в уголовном процессе. Отход от объективной истины всегда ведет к «системе ограниченных целей» (в отличие от «системы объективной истины»). Это путь формализации процесса доказывания, предвзятости, обвинительного уклона, следственных и судебных ошибок, снижения качества расследования уголовных дел.

Вопрос об объективной истине — это и вопрос об уровне культуры правосознания следователей и судей. Их правосознание и практика должны опираться на объективную истину.

Проблема объективной истины продолжает оставаться актуальной для органов следствия и суда, поскольку всегда имеется опасность принизить ее значимость или отказаться вовсе «в интересах практических», исходя из целесообразности, удобства, «экономии усилий», в силу загруженности в работе, усиления борьбы с преступностью и т. п.

С позиции диалектики, научно построенный уголовный процесс — это непременно «двуполярный» процесс, где есть полюс «субъективности», «вероятности», но есть и противоположный полюс — полюс «объективности», «достоверности» (объективной истины). Полюс «субъективности», «вероятности» необходим как исходный, начальный пункт диалектического процесса познания, движения от незнания к знаниюименно с него начинается движение, подъем, восхождение к полюсу «объективности», «достоверности» (объективной истины).

В настоящей работе объективная истина рассматривается как цель, как принцип, как система, как концепция предварительного следствия и суда.

Объективная истина — краеугольная, фундаментальная категория уголовного процесса — исследовалась учеными достаточно глубоко и широко. Однако больше в формально логическом, а не диалектическом плане. Поэтому автор поставил перед собой задачу на основе диалектики, теории отражения провести конкретное, комплексное исследование, специально посвященное проблеме объективной истины на предварительном следствии и судеобъективной истины как концепции уголовного судопроизводства, противопоставляя систему объективной истины истине вероятной (юридической, презюмированной, правдоподобной, формальной, «практической достоверности»).

Сейчас нередко материалистическую диалектику и объективную истину в уголовном процессе сводят к моментам идеологического толка и в этом качестве критикуют. При этом отказываются видеть и не приемлют подлинную научность, объективную необходимость диалектики как логики и теории познания и, соответственно, объективной истины.

В нашем историческом прошлом было время, когда активно претворялся в жизнь принцип приоритета государства над личностью, в том числе и в уголовном судопроизводстве.

В настоящее время с принятием демократического УПК РФ, законодатель, по сути, обратился в другую крайность — утвердил концепцию приоритета интереса личности над государством (принципа диспозитивности над публичностью).

Однако с позиции диалектики все полярные противоположности недостаточны, не обеспечивают подлинной объективности уголовного судопроизводства, ведут к различным злоупотреблениям на практикеистина легко может превратиться в заблуждение. Отсюда, научно построенный уголовный процесс должен заключать в себе и личный и государственно-публичный интерес (отдельное и общее), необходимо их диалектическое единство.

Поскольку гносеология — наука о закономерностях не только научного, но и профессионального, и даже обыденного сознания, то ее положения в полной мере распространяются на познавательную деятельность следственно-судебных органов, и нет никаких оснований отказываться от оценки результатов познания, осуществляемых данными органами, с позиции категорий объективной, абсолютной и относительной истин. Гносеология, как и остальные разделы диалектического материализма, составляет фундамент методологических и теоретических исследований юристов1.

Объект исследования.

Объектом диссертационного исследования является объективная истина в уголовном судопроизводстве, которая, с позиции диалектики, действительно существует и достоверно устанавливается в процессе всестороннего, % полного и объективного доказывания, находясь при этом на полюсе, противоположном «субъективно-вероятностному» полюсу познания.

1 См.: Сырых В. М. Логические основания общей теории права: В 2 т. Т. 1: Элементный состав. М., 2000. С. 245, 250.

Предмет исследования.

К предмету диссертационного исследования относится комплексный анализ диалектически закономерных сторон объективной истины в уголовном процессе как цели, принципа, системы, диалектически противостоящей «юридической (вероятной) истине» и требующей четко различать «исследовательский» и «презюмированный» (неисследовательский) типы уголовного процесса, а так же «двуполярный» и «однополярный» уголовный процесс.

Цели и задачи исследования.

Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы на основе диалектического метода познания проанализировать формы проявления и сущность объективной истины в уголовном процессе, осмыслить предъявляемые ею требования к научному построению уголовно-процессуального закона (принципам, институтам и др.), к теории и правоприменительной деятельности.

Исходя из этого, диссертант поставил перед собой следующие задачи: акцентировать внимание на том, что реформирование уголовно-процессуального законодательства должно вестись в направлении укрепления «системы объективной истины» в уголовном судопроизводстве, а не в отказе от нееучитывать закономерность, что процесс познания в уголовном процессе всегда развивается диалектически — от незнания к знаниюот явления к сущности, от вероятности к достоверности, от версии к объективной истинедать характеристику «исследовательскому» и «презюмированному» типам уголовного процесса, уяснить их принципиальное различие, а также отличие объективной и вероятной истинпоказать, что доказательственная система по уголовному делу без объективной истины лишается своей познавательно-объективной доказательст-венности, достоверности, преобразуясь в формальную, чисто «юридическую доказательственность" — обосновать, что уголовно-процессуальная теория и практика диалектически взаимосвязанынельзя идеализировать типичный практический опыт, довольствуясь презюмированной, вероятностно-юридической истиной по делу, игнорируя научную, диалектическую теорию о действительном существовании объективной истины и ее принципиальной познаваемости в уголовном процессепоказать, что отход от объективной истины неизбежно ведет к формализации уголовного процесса, к презюмированию выводов следователя и суда по делу, а объективное исследование недооцениваетсяуяснить, что не следует состязательность отрывать от объективной истины, ибо это сводит назначение уголовного судопроизводства к простому «выигрышу дела» одной из сторон — обвинением или защитой, и уголовный процесс из «объективно-истинного» превращается в «состязательно-выиг-рышный"процесспоказать, что действующий УПК РФ, по сути, абсолютизирует формально-логический и количественный подходы и недооценивает значение диалектики, предусматривающей качественный скачок от вероятности к достоверности, от версии к объективной истиневыяснить, какие требования предъявляет принцип объективной истины при расследовании и судебном разбирательстве для реализации законных прав и свобод личности в уголовном судопроизводствепоказать, что с позиции диалектики, если есть субъективное, то должна быть и его противоположность — объективное, если есть вероятность, то должна быть и достоверность, которую нельзя рассматривать лишь как «максимальную вероятность» («практическую достоверность»), но достоверность, которая принципиально отличается от вероятностиобосновать, что в уголовном процессе без объективной истины притупляются различия между противоположностями: объектом и субъектом, целью и средствами, субъективным и объективным, вероятностью и достоверностью, неотвратимостью и отвратимостью ответственности, презумпцией невиновности и презумпцией виновности, виновным и невиновнымопределить взаимосвязь и соотношение объективной истины с презумпциями, фикциями и принципами уголовного процессасодействовать укреплению законности, повышению качества предварительного следствия и судебного рассмотрения уголовных дел, последовательной реализации гуманных и демократических принципов уголовно-процессуального правапостановкой вопроса о диалектических аспектах объективной истинывнести новизну в научную систему уголовного процесса, активизировать внимание к объективной истине и ее отличию от юридической (вероятной) истиныоживить научно-творческую дискуссию по проблемам истины в уголовном судопроизводствеспособствовать дальнейшему развитию теории и практики уголовного процесса.

Научная новизна исследования.

Впервые на монографическом уровне объективная истина в уголовном процессе исследуется комплексно в неразрывной связи с диалектикой как логикой и теорией познания.

При сохранении традиционных научных подходов и с учетом больших достижений, открытий, сделанных в разработке вопросов истины в уголовном судопроизводстве, диссертантом впервые ставится вопрос о необходимости непосредственно учитывать объективно действующие диалектические закономерности в теории и практике уголовного процесса, и при подходе к проблемам истины.

Диалектика и объективная истина в уголовном процессе неразрывно взаимосвязаны — одно предполагает другое. Отказ от диалектики означает и отказ от объективной истины. И наоборот, соответственно.

Действующий УПК воспринял идею вероятной (юридической, судебной) истины. Однако, с точки зрения диалектики, это лишь один «полюс — полюс субъективности, вероятностности», но нет противоположного полюса — «полюса объективности, достоверности». Это свидетельствует о том, что постановка вопроса об объективной истине в уголовном процессе закономерно необходима.

Диссертант предлагает строить уголовное судопроизводство с учетом диалектики, требующей наличия «двуполярного» уголовного процесса, в котором движение к объективной истине осуществляется от «субъективного полюса» к противоположному «полюсу объективности» путем сложного процесса доказывания. Уголовный процесс не должен быть «плоским», «однополюсным», но всегда «двуполюсным». В этом новизна, новое диалектическое направление в понимании проблемы истины в уголовном судопроизводстве.

При этом следует четко различать «исследовательский» и «презюмиро-ванный» типы уголовного процесса и не затушевывать их различие.

Новизна исследования и в постановке вопроса, и обосновании позиции о том, что отказ в уголовном процессе от диалектики, объективной истины неизбежно, ведет к утрате уголовным процессом, включая его институты, принципы, основополагающие понятия и др., своей четкой (диалектической) определенности, подлинной самостоятельности, так что все становится относительным, условным, релятивным: процессуальная форма отрывается от своего содержания, процесс утрачивает свои четкие и точные ориентирыв нем сглаживаются необходимые различия между презумпцией невиновности и презумпцией виновности, между достоверностью и вероятностью, между субъективным и объективным, между истиной и заблуждением, а это пагубная питательная среда для правового нигилизма, различных злоупотреблений, судебно-следственных ошибок и нарушения законных прав и свобод личности в уголовном процессе.

Новизна диссертационного исследования состоит и в утверждении, что объективная истина диалектически четко различает «фактическую» и «юридическую» стороны делатогда как законодатель в действующем УПК РФ, по сути, их отождествляет, исходит из того, что «юридическое» и есть «фактическое», т. е. в соответствии с УПК РФ по уголовному делу формально значима и достаточна лишь «юридическая истина».

Одним из краеугольных камней судебно-следственной деятельности предстает процесс сбора и оценки доказательств с целью установления истины по делу. Впервые, в связи с учетом критического анализа статьи 6 УПК РФ «Назначение уголовного судопроизводства» ставится вопрос о необходимости иметь четко выраженную цель в уголовном процессе и недопустимости ее отождествления со средствами, в частности, в частности, с принципом состязательности.

Утверждается, что поскольку судебно-следственная практика диалектична, она выступает не только критерием истины, но и побуждает должностных лиц, ведущих уголовный процесс, к поиску и достижению объективной истины, несмотря на то что концепция нового УПК РФ формально ориентирует на установление «юридической (вероятной) истины».

В диссертации вводится новое научное понятие — «общая цель» уголовного судопроизводства, в отличие от частно-прагматических, личных целей сторон в состязательном процессе. Научно построенный уголовный процесс должен учитывать не только отдельные (частные) цели, но и общую (общепубличную государственную цель).

В работе проводится анализ различных проектов процессуального кодекса РФ и действующего УПК РФ в русле заданной концепции диссертационного исследования.

Методологическая и теоретическая основа исследования.

Такой основой является диалектико-материалистическая теория отражения, познания, базирующаяся на признании действия объективных диалектических закономерностей в природе, обществе, человеческом мышлении и на независимости существования познаваемого объекта от познающего субъекта. В этом гарантия объективности, достоверности знания (в отличие от субъективизма и агностицизма). Как инструмент познания объективной истины в уголовном процессе используется и гносеологическая посылка о единстве диалектики, логики и теории познания. Соответственно, и истине в уголовном процессе свойственна диалектика.

В диссертационном исследовании использованы классические труды ос-, новоположников диалектического материализма, а также современных авторов, в работах которых представлены актуальные концептуальные взгляды на истину в уголовном процессе в свете судебно-правовой реформы и нового УПК.

Использованы нормы Конституции Российской Федерации, «Концепция судебной реформы в Российской Федерации» 1992 г., различные проекты нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и другие актуальные работы по исследуемым в диссертации проблемам, проанализировано действующее Уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации.

Руководствуясь методом материалистической диалектики, диссертант стремился вскрыть связь теоретических положений с правотворческой и правоприменительной практикой.

В диссертационном исследовании использованы и общенаучные методы — системный подход, статистические наблюдения, логический анализ. Наряду с этим применены специальные методы историко-правового, сравнительно-правового анализа, проблемного изложения и др.

Непосредственно эмпирическую основу исследования составляют результаты анкетирования 250 практических работников (следователей, прокуроров, судей) и анализ 500 уголовных дел в городах Москве, Иванове, Волгограде, Костроме, статистические данные Пленумов Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам, Следственного комитета при МВД России, количественные данные, полученные другими авторами. Автором использован и личный семилетний опыт работы в качестве следователя.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Диалектика как теория познания и диалектическая логика раскрывает пути и способы достижения объективной истины, т. е. таких результатов познания, которые в полной мере соответствовали бы принципам материального единства мира и правильно отражали существующую реальность. Диалектика является законом познания и законом объективного мира. С диалектических позиций надлежит оценивать и действующий УПК РФ.

2. Принцип отражения существующего независимо от сознания внешнего мира, а не принцип субъективного усмотрения (факты именно таковы как судья их «видит») должен лежать в основе гносеологии (теории познания) научно построенного уголовного процесса объективной истины.

В основу теории познания следует класть диалектику, а не релятивизм, агностицизм и субъективизм, для которых все относительно, условно (например, условно отличие между истиной и заблуждением, справедливостью и несправедливостью, презумпцией невиновности и презумпцией виновности) и ничего абсолютного нетне существует никаких объективных знаний, объективной истины, а есть только «мнения».

3. Отражаемую сознанием объективную, фактическую реальность нельзя подменять «юридической», «процессуальной», «логической», «презю-мированной», «языковой», «текстовой» «индивидуально-опытной», «коллективно-опытной» или какой-либо еще псевдореальностью, не выходящей из сферы сознания, поскольку тогда объект не отделен от субъекта. Об объекте как таковом в схеме такой гносеологии можно говорить лишь постольку, поскольку он уже представлен в субъекте (в речи, языке, фактических презумпциях ит. п., то есть, в так или иначе «организованном опыте» и в этой сфере и пределах искать стандарты «истинности») — налицо отказ от объективной истины. Вместо необходимых диалектических противоположностей: материя и сознание, из чего и вытекает объективная истина, мы имеем, по сути, одно сознание (односторонность, идеализированность сознания) — отсюда и концепция юридической (вероятной) истины, а объективная (материальная) истина признается фикцией.

4. Следует отличать позитивистское и диалектическое направления в понимании истины. Позитивизм рассматривает истину как степень, вид вероятности и, тем самым, отрицает объективную истину. Диалектика, напротив, исходит из объективной истины, четко различает вероятность и достоверность, не допускает их отождествления.

5. Объективная истина в уголовном процессе — это адекватное отражение дознавателем, следователем, прокурором и судом существующей независимо от их сознания объективной действительности (реальных обстоятельств дела) посредством диалектического процесса познания, движения от незнания к знанию, от вероятности к достоверности на основе всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела. Объективная истина — это диалектическое единство формы и содержания.

6. Объективная истина не может быть дана в «готовом» виде, например в виде гипотезы, версии, фактической презумпции. Она достигается сложным процессом доказывания. Объективная истина есть процесс — процесс диалектического движения от незнания к знаниюот неполного, неточного знания к более полному и более точномуот субъективного к объективномуот явления к сущностиот версии к истине. При отказе от всестороннего исследования мы отказываемся и от объективной истины.

7. Уголовно-процессуальному закону необходимо иметь задачи, направленные на достижение определенной цели, которая будет отличаться от правовых средств (принципов). Однако в УПК РФ отсутствует указание на контроль, борьбу с преступностью (раскрытие преступлений), установление истины, неотвратимость ответственности реально виновных. Вместо объективно необходимых цели, задач в УПК РФ предусмотрен принцип «назначение уголовного судопроизводства» (ст. 6), устанавливающей «правила игры» в состязательном процессе, где состязательность становится самоцелью. Но принцип не цель. «Процедура важна, но она не может быть выше искомой истины по делу"1.

8. Без объективной истины неизбежно обнаруживается тенденция к презюмированию в уголовном процессе (в частности, к презюмированию виновности подозреваемого), к «подстановке» единиц готового опытно-презю-мированного знания, а не действительное исследованное, доказывание. В результате получаем «презюмированный» тип уголовного процесса, ведущий к вероятной (презюмированной) «истине (в отличие от исследовательского» — ведущего к объективной истине).

9. В УПК РФ защита прав личности, как и вопрос о цели уголовного судопроизводства, не ставится в необходимо полном объеме, но лишь на уровне состязательно-выигрышного интереса, отдельных целей сторон, которые по своей сути являются средствами, тогда как этот вопрос требуется ставить и на уровне общей, государственно-публичной цели — в этом залог подлинной справедливости, законности и эффективности уголовного судопроизводства.

10. Вряд ли правомерно (как это делает законодатель в новом УПК РФ) разрушать органическое единство принципа состязательности (а также других процессуальных принципов) с объективной истиной, противопоставляя их друг другу. Состязательность в уголовном процессе следует понимать как обходимую составляющую объективно-познавательного процесса вообще, ведущую к объективной истине, а «не узко, формально — как «выигрыш дела» одной из сторон при пассивной роли суда.

11. Доказательства в уголовном процессе в своем определении как «доказательства» должны содержать указание на взаимосвязь с фактической реальностью, с объективной истиной. Например, «фактические данные», а не просто «сведения» без этого доказательства в своем понятии и значении приобретают субъективный смысл.

1 Лунеев В. В. Тенденции современной преступности и борьбы с ней в России // Государство и право. 2004. № 1.С. 15.

Доказательства по уголовному делу нельзя сводить к формально-удос-товерительному назначению — лишь формально обосновать правдоподобную версию следователя (готовую «версию — истину»). Доказательства прежде всего должны иметь объективно-познавательное значение — на их основе в процессе всестороннего исследования устанавливается объективная истина.

12. Такое важное уголовно-процессуальное понятие, как «недоказанность» — прямая противоположность такому ключевому понятию уголовного процесса, как «доказанность». Данные противоположности образуют диалектическое единство. Поэтому отказ законодателя в УПК РФ от термина «недоказанность» представляется неправомерным. Прекращение уголовного преследования в виду непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ) — это лишь следствие недоказанности, которая и должна быть законным основанием для прекращения уголовного преследования.

13. Практику всегда необходимо включать в теорию познания. Практика (а не внутреннее убеждение следователей, судей) — объективный критерий истины в уголовном процессе. Практика доказывает действительное соответствие судебно-следственных представлений, выводов по делу фактическим обстоятельствам исследуемого деяния. Внутреннее же убеждение должностных лиц, ведущих процесс, есть критерий оценки доказательств по уголовному делу, а не критерий истины. Иное означает утрату действительно объективного критерия истины и шаг в сторону субъективизма.

14. Законодатель существенно принизил назначение государственных органов, ведущих процесс на стадии предварительного расследования (дознавателя, следователя, прокурора), отнеся их к «стороне обвинения» и наделив для этого одной лишь функцией одностороннего обвинения, «уголовного преследования» в интересах «выигрыша дела» у стороны защиты в состязательном противостоянии сторон. Не узкопрагматический «выигрышный» интерес стороны должен лежать в основе их деятельности, а необходимость всестороннего исследования материалов уголовного дела, установления объективной истины. Принцип публичности, а не диспозитивности должен определять их уголовно-процессуальную деятельность.

15. Законодатель в уголовном процессе должен учитывать объективные диалектические закономерности, как-то: взаимосвязь теории и практики, формы и содержания, всесторонность исследования материалов уголовного дела и др. Без диалектики уголовный процесс выхолащивается в упрощенную утилитарно-прикладную систему с формально-субъективными установками, приемами и правилами практической деятельности, в которой нет места объективной истине, истинному правосудию, подлинному соблюдению прав личности в уголовном судопроизводстве и, где правовые институты и принципы утрачивают (вопреки правилам диалектики) четкую определенность своего содержания и начинают нести оттенок состязательности («осо-стязательствуются»).

16. Несмотря на сложность построения, действующий УПК РФ (в котором состязательность исключает объективную истину) упрощен, прагматичен, юридически формализован и приобретает прикладное значение: в нем нет термина «истина» и принципа всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела, на сторонах лежит обязанность доказывания своего тезиса (принцип диспозитивности) — предусмотрен особый (без проведения судебного разбирательства) порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением (гл. 40) — процессуальная форма в нем имеет приоритет над содержаниемсуд свободен от обязанности устанавливать объективную истину, но обязан констатировать истину судебную (процессуально-формализованную, вероятностную, состязательно-выигрышную). Не объективная истина, а «выигрыш» дела одной из сторон процесса отличает в своей основе сущностный подход УПК РФ.

17. «Действующий УПК РФ однополярен» по своей сути. В его концепции заложен лишь один полюс — субъективности, вероятности (универсальной вероятности). Однако отвечающему требованиям диалектики уголовному процессу, как системе, следует быть «двуполярным» (биополярным"). В нем, помимо субъективно-вероятностного полюса, необходим и противоположный полюс объективности, достоверности. В диалектическом противостоянии названных полюсов и заключен источник развития движения от незнания к знанию, от субъективного к объективному, от вероятности к достоверности, к объективной истине, которая действительно существует и познаваема.

18. Несмотря на отказ законодателя в УПК РФ от объективной истины, учета диалектических законов, эти законы, в силу всеобщности, универсальности своего действия (вопреки всем препятствиям, даже независимо от того, сознаем мы их или не сознаем, учитываем или не учитываем в уголовно-процессуальном законе), все равно будут прокладывать себе путь в познавательно-мыслительной деятельности следователей, судей и других лиц, ведущих процесс, побуждая к всесторонности исследования дела, к достоверным, а не вероятно-формализованным выводам, к объективной, а не юридической (вероятной) истине, поскольку всему познанию человека вообще свойственна диалектика, а, значит, свойственна и объективная истина.

Кроме того, на защиту выносятся и другие положения, имеющие как * теоретическое, так и практическое значение, что нашло соответствующую развернутую аргументацию в тексте диссертации, отражено в проектных нормах, предложенных для закрепления в УПК РФ.

Апробация и внедрение в практику результатов исследования.

Основные положения диссертации изложены в 5 монографиях, учебном пособии, отдельных главах в 3-х учебниках и 2-х учебных пособиях по уголовному процессу, 45 научных статьях, 12 из которых опубликованы в СМИ, рекомендуемых ВАКом для научных публикаций докторантам.

Всего по теме диссертации опубликовано более 50 работ общим объе-" мом более 90 п.л.

Разработанная концепция объективной истины в уголовном судопроизводстве, полученные в результате исследования выводы, идеи, взгляды, предложения могут выступать методологической основой для теоретического осмысления уголовно-процессуальных проблем в ходе судебно-правовой реформы, создания и усовершенствования современного Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Материалы исследования могут быть использованы в практике расследования преступлений, а также судебной практике и широко применяться в вузовских курсах по уголовному процессу, в частности, при изложении тем: принципы уголовного процесса, теория доказательств, общие условия производства предварительного следствия, судебного разбирательства и др. Значительная часть диссертационного исследования в течение многих лет используется автором при чтении лекций и проведении семинарских занятий по уголовному процессу, основные положения диссертации апробированы также в выступлениях на заседаниях кафедры, в научных сообщениях на международной научно-практической конференции в г. Волгограде «Проблемы преподавания права в общеобразовательных учреждениях» (1997 г.), на учебных сборах дознавателей Волгоградской области (17.03.00 г.), на семинарском занятии руководящего состава ГУВД Волгоградской области (18.04.01 г.), на научно-практической конференции «Новый Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Проблемы законодательства, теории и практики» в Волгоградском государственном университете (8.02.02 г.) и на международной научно-практической конференции «Современные правовые проблемы и юридическая печать» в г. Москве, г. Зеленограде (24.09.04 г.).

Методические рекомендации, касающиеся вопросов истины и качества предварительного следствия, внедрены в практику Следственного управления при ГУВД Волгоградской области (28.07.00 г.), Следственного отдела при Волгоградском ЛУВДТ (28.07.00 г.), Следственного управления при УВД Ивановской области (29.08.00 г.), Следственного отдела при УВД г. Владимира (31.08.00 г.), Главного следственного управления при ГУВД г. Москвы (4.09.00 г.), Следственного управления при УВД Костромской области (28.08.01 г.). Методические рекомендации для следователей «О толковании и применении некоторых статей нового УПК РФ» внедрены в практику Главного следственного управления при ГУВД Волгоградской области (5.07.02 г.).

В Комитет Государственной Думы по законодательству направлено предложение о дополнении ст. 27 УПК РФ «Основания прекращения уголовного преследования» (10.01.03 г.). Структура диссертации.

Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, пяти глав, включающих 17 параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В настоящее время нередко исходят из того, что объективная истина не отвечает реалиям, сложившимся за последнее время в сфере уголовного судопроизводства, и что ее установление практически нецелесообразно, неэкономно и многое можно упростить. Например, избыточно требование закона о «полноте» раскрытия преступлений. И нереально категорическое требование закона о том, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден. И вообще, с позиции гносеологии, вряд ли состоятельна сама идея об установлении объективной истины. Ведь в судебной практике «прошлое восстанавливается с весьма относительной степенью достоверности"1.

При несомненной прогрессивности ряда новаций нового УПК РФ главный его недостаток, с нашей точки зрения, заключается в том, что, правильно провозглашая важнейшим его назначением защиту прав и законных интересов человека, авторы Кодекса в то же время игнорируют объективную истину по уголовному делу. Понятие «истина» в Кодексе даже не упоминаетсяне ставится и задача неотвратимости ответственности, справедливого наказания лица, совершившего преступление2.

В сфере уголовного судопроизводства начинают мыслить и стараются сделать привычными понятия, указывающие фактически на отказ от объективной истины, от теории отражения, от диалектики. Например такие, как: «вероятная истина», «юридическая истина», «юридическая действительность», «практическая достоверность», «презюмирование виновности подоз.

1 Бобров М. Становление судебной власти // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. № 7. С. 20.

2 См.: Леей А. А. Новый УПК РФ не нацелен на установление истины по уголовным делам // Вестник криминалистики / Отв. ред. А. Г. Филиппов. Вып. 4(8). М., 2003. С. 16. реваемого", «интерпретация событий и фактов», «сделка о признании вины» и т. п.

Самим вероятностно-агностическим подходом стирается, затушевывается объективно необходимая, диалектическая грань между достоверностью и вероятностью, между объективным и субъективным, между истиной и заблуждением и т. п.

Но в уголовном судопроизводстве нельзя отступать от твердой основы объективной истины и становиться на зыбкую дорогу вероятной истины.

Как процесс и результат объективного исследования, познания реальных обстоятельств уголовного дела, объективная истина не зависит ни от следственных версий, ни фактических презумпций, ни правдоподобных суждений, ни формально-логических приемов доказывания. Напротив, подобная зависимость характерна для юридической (вероятной, презюмированной) формальной истины.

В уголовно-процессуальном законе, основанном на отождествлении вероятности с достоверностью, признается «право на судебно-следственную ошибку». Это «право на ошибку», по сути, «разрешается», «программируется» самим законом на всю величину отличия вероятной истины от объективной истины. «Решительно подчеркну, — пишет А. М. Ларин, — что единственное, чему может служить отрицание объективной истины, это оправдание следственных и судебных ошибок, следственных и судебных преступлений"1.

На вероятностном пути закономерно происходит формализация уголовного процесса. В частности, собственное признание вины обвиняемым становится главным, решающим доказательством. Средства становятся целью. Фактически проводится мысль о том, что субъективное убеждение следователей, судей, а не объективная истина, и есть единственная достижимая.

1 Ларин А. М. О принципах уголовного процесса и гарантиях прав личности в проекте УПК —1997 г. // Рос. юстиция. 1997. № 9. С. 9. цель в уголовном судопроизводстве. Создается утилитарно-практическая «система ограниченных целей» (в отличие от «системы объективной истины»).

Значит, ставится какая-то иная цель, отличная от объективной истины. Вот уже проложен путь субъективизму, «практической достоверности», прагматической выгоде, целесообразности, формализованному судопроизводству, формальной, юридической истине, т. е. системе, где вполне приемлемы неполнота раскрытия преступлений, «сделки о признании вины», переложение на обвиняемого обязанности доказывания и т. п. Действительно, без объективной истины уголовное судопроизводство способно опуститься до уровня «сделки о признании вины». В результате урон и личности, и правосудию.

Отказавшись от объективной истины в уголовном процессе, мы утрачиваем этим и саму двигательную силу, необходимый диалектический источник движения, развития процесса познания от незнания к знанию, от вероятности к достоверности, поскольку тогда «достоверности», как таковой, мы не имеем, а имеем одну лишь «универсальную вероятность». Такой «вероятностно-юридический» процесс имеет практическое значение, т. к., безусловно, снижает усилия должностных лиц, ведущих процесс, в необходимости исследовать обстоятельства дела всесторонне, полно и объективно.

В законодательной трактовке принципа состязательности закреплено положение о пассивной роли суда по отношению к активности состязающихся сторон. По существующему выражению, «стороны являются хозяевами доказательств"1. Это, на наш взгляд, означает, что в известном всем предложении: «Казнить нельзя помиловать» запятую, по существу, призваны поставить сами стороны процесса, а точнее — победившая сторона, а суд своим решением лишь формально фиксирует данную победу.

1 Уголовный процесс России: Учебник / А. С. Александров, Н. Н. Ковтун, М. П. Поляков, С. П. Сереброванауч. ред. В. Т. Томин. М., 2003. С. 88.

В таком состязательном уголовном процессе, где состязательность противопоставляется объективной истине — одно исключает другое, и уголовно-процессуальные принципы утрачивают свое подлинное содержание, назначение и становятся «осостязательствованным». В частности, различие между презумпцией невиновности (ст. 14 УПК РФ) и презумпцией виновности имеет «состязательный» характер.

Принцип состязательности оказывается самоцелью процесса, цель отождествляется со средствами, состязательность в интересах самой состязательности.

Истинным подходом будет публичная обязанность государственных органов, ведущих процесс, выявлять и раскрывать преступления, публичная обязанность органов предварительного расследования и суда устанавливать объективную истину по делу, а не уходить от этого вопроса, подменяя его другим: все-де решается состязанием и зависит от исхода состязания, от способности стороны (обвинения или защиты) юридически лучше и убедительнее другой стороны обосновать свой искомый тезис.

В результате принцип публичности в уголовном процессе уступает место принципу диспозитивности, т. е. обязанности сторон обосновывать свой исходный тезис, свобода распоряжаться своим правом.

Нельзя представлять суть дела так, что отказ от объективной истины, по существу, мало что меняет в уголовном процессе. Это не так. Изменение как раз произошло кардинальное, смысловоеизменилась вся концепция УПКпретерпели изменение все его институты и принципы. Ведь назначение объективной истины — называть вещи своими именами: действительно виновного назвать виновным, а невиновного — невиновным. В уголовно-процессуальной «системе объективной истины» презумпция невиновности четко отличается от презумпции виновности, ибо у каждой из них свое, только ей присущее содержание. В уголовном же процессе без объективной истины это принципиальное различие притупляется. И процессуальная форма в таком процессе отрывается от своего содержания и начинает играть главенствующее, решающее, самодовлеющее значение, требуя установления лишь формализованной (юридической) истины по уголовному делу (в отличие от объективной истины).

Нельзя отождествлять уголовный процесс, направленный на установление объективной истины, настоящее раскрытие преступлений, изобличение реально виновных с уголовным процессом, в котором функция правосудия определяется как разрешение правового спора между государством и гражданином, и кто у кого «выиграет» дело. Это разные виды процесса, и стирать различия между ними не следует.

Очевидно, все согласятся с тем, что «хорошее» не есть степень «плохого». Иначе тогда «хорошего» нет вовсе, но ведь это не так. Почему же тогда сторонники «вероятностно-юридического подхода» в уголовном процессе исходят из того, что истина — это только степень вероятности. Это означает, что объективной истины не существует, а может быть лишь одна «вероятность». Вероятность таким образом возводится в абсолют, идеализируется. Однако, в соответствии с диалектикой, раз есть «вероятность», то есть и «достоверность», которая не есть степень, вид вероятности, то есть, объективная истина действительно существует и познаваема.

В соответствии с диалектикой, научно построенный уголовный процесс должен быть «двуполярным». В нем необходим как полюс «субъективности», «вероятности», так и противоположный полюс — полюс «объективности», «достоверности». Если есть субъективное, то должно быть закономерно и объективное — объективная истина. Если есть незнание, то есть и знание. Объективная истина по уголовному делу познаваема и достижима.

Если же исходить из того, что объективной истины в уголовном процессе нет, а возможно лишь вероятное суждение, субъективное мнение о том, что имело место в действительности, опираясь на то, что по поводу неочевидного мы можем только предполагать, допуская, что оно имело или не имело место в действительности и в согласие с такой логикой будет строиться сам уголовный процесс, ориентирующийся лишь на вероятную (юридическую) истину, то это будет «однообразный», «однополярный» уголовный процесс, в котором отрицается необходимость существования двух вышеназванных противоположных полюсов и, соответственно, объективной истины. В таком процессе не только будет нечетко выражено различие между субъективным и объективным, между вероятностью и достоверностью, но нечетко будет проявляться и различие между субъектом и объектом, между юридическим и фактическим, между презумпцией невиновности и презумпцией виновности, между виновным и невиновным, между допустимыми и недопустимыми доказательствами, между неотвратимостью и отвратимостью уголовной ответственности за преступление, между справедливостью и несправедливостью и, говоря о привычных вещах, — между белым и черным, между добром и злом — все сливается. Словом, при отказе от диалектического, т. е. действительно научного подхода, все становится условным, релятивным. Тогда научный подход легко подменить софистикой. Нет тогда места объективной истине, как и иным подлинно абсолютным ценностям — духовным, нравственным, моральным, правовым — все относительно, условно. «Такой уголовный процесс — «упрощенный» процесс, выражающий, по сути, идею «плюрализма истин» («у каждого своя истина»). Побеждает в процессуально-состязательном поединке тот, кто сумеет формально-юридически лучше, убедительнее обосновать свое «мнение — истину», «субъективную истину». Побеждает тот, кто убеждает. Не объективная истина, а «выигрыш» дела одной из сторон является концепцией такого уголовного судопроизводства.

Такой уголовный процесс утрачивает свою подлинную самостоятельность и публичность, поскольку все служит узкопрагматическому интересу сторон в состязательном процессе. И цели, которая бы возвышалась над собственным интересом сторон (обвинения и защиты), такой уголовный процесс не имеет.

Все-де относительно. Вот она теория релятивности, которая, как представляется, является концепцией современного «однополярного» уголовного процесса, которая негативно влияет на судебно-следственную практику, ее результаты.

Но, несмотря на это на практике тенденция к научному, диалектическому подходу, всегда ориентирующемуся на объективную истину, на действительно объективное предварительное следствие и справедливое правосудие, все равно будет одерживать верх, поскольку всему познанию человека вообще свойственна диалектика. «Борьба со злом — это огромная привилегия"1. Правоохранительные органы и сам уголовный процесс не вправе снижать объективно необходимую планку борьбы с преступностью, не вправе отступать от объективной истины.

Лишь объективная истина может быть концепцией предварительного следствия и суда. Иной путь — есть путь компромисса с презюмированным, вероятностным подходом в уголовном процессе (подхода с позиции фактических презумпций) а, значит, путь обвинительного уклона, судебно-следствен-ных ошибок, падения качества расследования уголовных дел, правосудие без установления истины. Альтернативы другой нет.

В демократическом обществе контроль над преступностью преследует двуединую задачу: обеспечивать правопорядок и пресекать преступления, но обязательно в рамках закона, гарантируя при этом неприкосновенность прав и свобод граждан. В условиях роста преступности и социальной нестабильности соединить эти задачи для правоохранительных органов (например, для органов внутренних дел) нелегко, и вполне понятно, что у них может возникнуть стремление пожертвовать демократическими принципами (свободой, правами граждан) во имя безопасности общества. История же свидетельствует, что в этом случае общество лишается и безопасности, и свободы2.

По-прежнему актуально звучат слова Вольтера: «Все мы любим истину и делаем из этой любви добродетель, ибо в наших собственных интересах — не подвергаться обману"3.

1 Васильев В. Депутат Государственной Думы, руководитель «Комитета по безопасности». Их интервью с ним в телепередаче «Апельсиновый сок» — НТВ. 2004 г. 15 февраля.

См.: Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 27−28.

3 Вольтер. Философские сочинения. М., 1988. С. 271.