Введение. 
Эксперимент как основа естествознания

С самого момента возникновения философии человек размышляет о возможностях и границах познания. Философские размышления велись главным образом либо в русле эмпиризма, пренебрегающего ролью творческого мышления и развитием понятийного аппарата, либо в русле рационализма, который не учитывал практики как критерия истины, как основы, отправной точки и цели познания. В результате успехов естественных наук многим эмпирикам стало казаться, что исследовательская работа в этой области нуждается лишь в прагматическом оправдании, а не в философском обосновании. Ф. Энгельс показал, однако, Что «самая плоская эмпирия, презирающая всякую теорию и относящаяся с недоверием ко всякому мышлению», — это самый верный путь от естествознания к мистицизму.

Диалектика познания нуждается в философском осмыслении. При этом речь идет как о материалистическом объяснении процессов мышления, так и о сложных отношениях, возникающих в процессе теоретического и практического освоения действительности людьми. Попытка Канта преодолеть эмпиризм и рационализм оказалась безуспешной.

Разработка теории познания, отвечающей современному развитию науки, не может быть задачей одной лишь философии. Поскольку она должна давать для отдельных научных дисциплинами мировоззренческие, гносеологические и методологические основы, поскольку она делает это с помощью анализа результатов этих наук, истории науки и философско-гносеологических воззрений ученых. Философский аспект изучения процесса познания заключается в обосновании теории отражения, в учете исторического характера познания и диалектики развития познания.

Философская постановка вопроса выходит, однако, за рамки проблем истории теорем познания. Она включает мировоззренческие проблемы, касающиеся связи познания с гуманизмом, и рассмотрение эффективности результатов познания. Речь идет об ответственности ученых в двояком отношении. С одной стороной, должно учитываться соотношение между приложенными затратами и полученной пользой с целью обеспечения наибольшей эффективности исследований. Это особенно трудно сделать в отношении фундаментальных исследований, так как практические результаты здесь нередко проявляются в более или менее отдаленном будущем. С другой стороны, эксперименты, поскольку они прямо или косвенно затрагивают людей, не могут связываться только с критериями экономической эффективности. Эксперименты с людьми и на людях требуют соблюдения гуманистических принципов. Общественная потребность в научных знаниях может быть удовлетворена только при наличии соответствующего задела и полном высвобождении творческих потенций. Для этого необходимы определенные условия.