Региональная идентичность. 
Регионоведение

Основные понятия: географическая самоидентификация, региональная идентичность, концепции идентичности, национальная идентичность, мультикультурализм, социальный конструктивизм, территориальная общность.

Теоретические аспекты идентичности: психологические и социальные концепции

Весьма важной проблемой регионализации общественной жизни является вопрос о том, как этот процесс осознается в границах самого региона, в контексте так называемого регионального самосознания, которое нередко служит синонимом термина «региональная идентичность».

Понятие «идентичность» имеет множество значений. Исследователи отмечают, что ни одно из психологических понятий не страдает такой неопределенностью, как данный феномен. Сложность изучения идентичности определяется тем, что она несет в себе два фундаментально различных значения: с одной стороны, идентичность есть абсолютная одинаковость, единообразие и тождество, с другой — определенность, т. е. условие или факт того, что человек или вещь есть сама по себе, и ничто другое^[1].

В широком смысле понятие «идентификация» означает «самоопределение», «самоотождествление» индивидов и групп в социуме.

Согласно Психологическому словарю, под идентичностью следует понимать:

• 1) свойство сущности или явления, для которого характерно совпадение, тождественность с одним или несколькими другими реальными или абстрактными сущностями или явлениями по основным или общим признакам;
• 2) совокупность самобытных характерных особенностей человека, составляющих личность индивида — индивидуальность;
• 3) самоидентичность — самосознание, понимание своей самобытности, неповторимости, отличия от других субъектов, субъективный эквивалент;

4) отношения, устанавливаемые при психологической идентификации^[2].

Заслуга первоначальной разработки категории «идентичность» принадлежит 3. Фрейду. Идентичность он понимал как частный внутренний мир, эмоциональные силы человека, внутреннюю непрерывность и тождественность личности, основанную на восприятии себя во времени и пространстве. Ключевым в становлении идентичности является отождествление индивида с «другим» (авторитетом). Фрейд выделял два равнозначных процесса в развитии идентичности: биологический и социальный. Биологический заключается в становлении иерархичной структуры живых органических систем в жизненном пространстве. Социальный процесс описывает образование групп из организмов, которые существуют в определенном географическом, историческом и культурном пространстве.

Детальная разработка феномена идентичности была предпринята Э. Эриксоном. Американский психолог рассматривал идентичность как итоговое, интегрирующее свойство личности, формирующееся на протяжении всей жизни и проходящее ряд стадий. По Эриксону, идентичность имеет многоуровневую структуру, включающую:

• • индивидуальный уровень, где идентичность — это результат осознания человеком собственной временной протяженности, т. е. ощущение себя неизменным независимо от ситуации;
• • личностный уровень, где человек ощущает собственную уникальность и выделяет тождественность самому себе, признание другими;
• • социальный уровень, где человек выражает солидарность с социальными, групповыми идеалами и стандартами, воспринимает свое прошлое и будущее как единое целое^[3].

Идеи Эриксона об изменчивости идентичности на протяжении всей жизни были восприняты различными философскими, социологическими и психологическими школами, которые предприняли попытки выделения структурных компонентов его концепции.

Во второй половине XX в. благодаря работам Ч. Тейлора, Э. Гидденса, Ю. Хабермаса и др. термин «идентичность» входит в научную, а затем и публицистическую лексику. С тех пор феномен идентичности исследуется с позиций разных теоретических подходов — от социального конструктивизма^[4] до инструментализма, утверждающего, что в основе возникновения и сохранения самосознания личности/группы лежат «объективные» интересы.

В первом случае идентичность анализируется преимущественно в терминах дискурса, риторики или идеологии. В центре внимания — роль интеллектуалов, политиков и других акторов, социально конструирующих идентичности, а сами идентичности рассматриваются как произвольные и случайные исторические продукты.

Так, основатель символического интеракционизма Дж. Мид определяет идентичность как синтез истории общества и биографии конкретной личности, как способность человека воспринимать свое поведение и жизнь в качестве связанного и единого целого. Рассматривая проблему соотношения личных и социальных начал в человеке, он выделяет осознаваемую и неосознаваемую идентичности. Первая базируется на нормах, привычках, ритуалах. Это неосознанно принятый человеком комплекс ожиданий, поступающих от социальной группы, к которой он принадлежит. Осознаваемая идентичность возникает тогда, когда человек начинает размышлять о себе и своем поведении. Однако осознаваемая идентичность не означает автономии личности от социума, так как она формируется под его воздействием. В то же время наличие осознаваемой идентичности подразумевает момент относительной свободы личности, так как человек перестает следовать обычной схеме действий и начинает думать о цели и тактике своего поведения.

В рамках когнитивистского направления разрабатывались и такие социально-психологические концепции, как теория социальной идентичности Г. Тэджфела и теория самокатегоризации Дж. Тернера. Особое внимание здесь уделяется анализу соотношения личностной и социальной идентичностей. Процесс актуализации той или иной идентичности определяется мотивацией индивида, ориентированной на достижение им позитивной самооценки. Основным критерием различия между личностной и социальной идентичностью являются функции, выполняемые каждой из них. По мнению сторонников теории социальной идентичности, личностная идентичность связана с осознанием человеком своего отличия от других, а социальная — сходства с некоторыми из них. Большое внимание сторонники теории социальной идентичности уделяют роли эмоционального компонента. Согласно мотивационному утверждению, принятие человеком той или иной социальной идентичности оказывает влияние на его самооценку. В частности, принятие человеком позитивно оцениваемой социальной идентичности способствует поддержанию его высокой самооценки, и наоборот^[5].

Между личностной и социальной подструктурами имеют место противоречия; достижение баланса свидетельствует о благополучном развитии личности, неразрешенные противоречия и конфликты приводят к кризису идентичности.

Детальное описание механизма формирования идентичности как субъективной реальности содержится в теории социального конструирования П. Бергера и Т. Лукмана^[6]. Согласно авторам, субъект конструирования является одновременно и его объектом. Акцентирование этих двух проявлений идентичности важно потому, что они взаимно переплетаются и влияют друг на друга. С усложнением социальной структуры растет множественность идентичностей. Конкуренция идентичностей в индустриальном обществе увеличивает возможности индивида по их выбору и использованию в качестве ролей.

Ю. Хабермас понимает личностную и социальную идентичность как два измерения, в которых реализуется Я-идентичность, возникающая в балансе между личностной и социальной идентичностью. Установление и под держание этого баланса происходит с помощью техник взаимодействия, среди которых исключительное значение отводится языку. Во взаимодействии человек проясняет свою идентичность, стремясь соответствовать нормативным ожиданиям партнера, но в то же время стремится к выражению своей неповторимости [см.: Межевич. С. 5].

Новизна в интерпретации идентичности в конце XX в. была связана преимущественно с социальным контекстом. В современном обществе, где классовые различия ослабевают, а культурные традиции исчезают (чему во многом способствует глобализация), основой коллективной мобилизации становятся групповые особенности, связанные со спецификой жизненного уклада. Речь идет о группах, образуемых на основе разных интересов, которые возникают в зависимости от различных критериев дифференциации. На первый план выступают региональные, культурные, конфессиональные, стилевые лояльности. В соответствии с новыми типами лояльности формируются новые типы идентичности.

Особо следует выделить исследования британского социолога Э. Гидденса, представившего одну из наиболее содержательных концепций места идентичности в современной культуре. Его работа «Модерн и самоидентичность» (1991) описывает идентичность и самоидентичность как явления современной культуры. По Гидденсу, структура идентичности имеет два полюса. Один из них — это конформизм (приспосабливаемое^), другой — замкнутость на себя. Между полюсами есть несколько уровней: «1) унификация — фрагментация; 2) беспомощность — овладевание; 3) авторитарность — неопределенность; 4) личные потребности — рыночный индивид. На каждом уровне возможны патологические формы развития: 1) традиционализм — конформизм; 2) всемогущество — отчуждение; 3) догматизм — радикальное сомнение; 4) нарциссизм — полное растворение в мире товаров» [цит. по: Закворотная. С. 29].

Таким образом, идентичность в психологии — постоянное Я человека, внутреннее, субъективное понятие о себе. В социальных науках идентичность рассматривается как одна из форм социализации личности, как результат взаимодействия индивида с другими людьми и усвоения выработанного в процессе социального взаимодействия опыта. Социально-психологические концепции различают социальную и личностную идентичности.

• [1] См.: Оксфордский иллюстрированный словарь английского языка. М., 1999. С. 32.
• [2] См.: Большой толковый психологический словарь / сост. А. Реберт. Т. 1. С. 385.
• [3] См.: Эриксон, Э. Детство и общество. СПб., 1996.
• [4] Социальный конструктивизм как методологическое течение подразумевает, что"степень превалирования или поддержания определенной данной формы пониманияфундаментально не зависит от эмпирической валидности подхода, но, скорее, от превратности социальных процессов (коммуникации, переговоров, конфликта, риторики". См.: Gergen, К. J. The Social Constructionist Movement in Social Psychology // AmericanPsychologist. 1985. Vol. 40. № 3. P. 268.
• [5] См.: Сушков, И. Р. Социально-психологическая теория Джона Тернера // Психологический журнал. 1993. С. 66.
• [6] См.: Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.