«Вейтлинговский» социализм и его историческое значение

Основные идеи Вейтлинга были заимствованы у французских утопистов, но усвоены и переработаны на его, Вейтлинга, упрощенный и притом пролетарский лад. Не даром Энгельс говорит об особом, «Вейтлинговском», коммунизме.

Вейтлинг не просто заимствует и перелагает. Французский утопизм, изысканный и аристократический в своем изящном полете фантазии, превращается в уме Вейтлинга в суровое демократическое учение. Сектантская замкнутость и известное самодовольство, которым проникнуты все эти великолепные картины будущего, сменяются у Вейтлинга боевым настроением разгневанной улицы, революционным порывом. То, что Фурье и Сен-Симон ждали от королей и миллионеров, Вейтлинг ожидает от революции. Вместо чуда он верит в свои силы и силы сплотившихся рабочих. Ведь Вейтлинг, как рабочий, привык полагаться только на себя, справедливо думая, что социальное счастье не дается, а берется с бою. И кто упрекнет энтузиаста-бедняка, что он, этот первый дерзнувший пролетарий, чуждый систематического образования, делает ошибки в своих исторических и философских доводах. Не в них, не в объективной логичности и сухой эрудиции его сила и власть над поколением. И пусть он всю историю культуры наивно считает историею разбоев, пусть он искренно верит в свою убогую, как и его бюджет, бухгалтерию «коммерческих часов», — его пути прямее утопистов ведут к цели, его учение дает уже нечто всем тем, кто, как и он, перенес на себе все ужасы нищеты, всю тяжесть обратной стороны буржуазной цивилизации.

Итак, общие места и блестящие мысли французского гения Вейтлинг превращает в практические наставления и реальные требования честной немецкой натуры. Вместо изысканного пафоса умозрительного благожелательства у Вейтлинга горькие замечания обездоленного, но глубоко верующего в просвет и победу труженика, беззаветно любящего угнетаемых тружеников и пламенно ненавидящего угнетателей. Не чуждый жизни сектант интеллигент, а пропагандист агитатор рабочий. Какие искренние и проникновенные ноты находит он для изображения своих чаяний и упований. Он гневен, как пророк, и радостен, как ребенок.

Все это несомненно крупный исторический шаг вперед по пути развития социализма, но все еще — не окончательный. Несмотря на свой революционный демократизм, ремесленник Вейтлинг еще чужд истинной пролетарской принципиально выдержанной классовой точки зрения, того специфического чувства, той проникновенности определенного и острого мировоззрения, которое дается усвоением учения Карла Маркса. Вейтлинг не отрицает значения политической свободы и политических партий, но, в конце концов, чисто анархически думал, что при наличности современной денежно-товарной системы никакою политическою борьбою ничего нельзя сделать. Хотя Вейтлинг осуждает Фурье и фурьеристов, по системе которых не только труд, но и талант и капитал получают соответственное вознаграждение, но сам он еще не чужд утопизма и наивного коммунистического сектантства. Его мечты об общих столовых так напоминают эгалитарные предприятия старой социальной рецептуры. В то же время Вейтлинг, хотя и не ясно, но все же признает и значение политической власти для рабочего класса. Вейтлинг к тому же проникнут религиозностью, хотя и очищенною идеализациею апостольской жизни первохристианства, и руководится верою в хорошего первобытного человека.

Вейтлинг по своим воззрениям почти целиком человек восемнадцатого века. На человека вообще и на историю он смотрит глазами века просвещения. Эволюционные понятия ему совершенно чужды. Всей революционной роли капитализма этот немецкий ремесленник еще совсем не подозревает. Ему не известна возможность роста и победоносного развития пролетариата внутри современных условий. Лишенный исторических перспектив, Вейтлинг во всей предшествовавшей истории видит только одну темную страницу человеческого бытия. В современности он совсем не ценит принципов экономической борьбы и боевого классового объединения. Подобно всем французским коммунистам, Вейтлинг главнейшим оружием социального преобразования считает нравственный порыв энтузиазма и, подобно им, считает своим долгом представить готовый проект лучшего будущего.

В результате Вейтлинг чужд и последующего пролетарского самосознания, первые проблески которого у него все же замечаются, и того буржуазного рационалистического утопизма предыдущей эпохи, от которого он все же не окончательно освобождается. Другими словами, Вейтлинг — типичная переходная фигура от кабинетного утопизма к пролетарскому социализму, т. е. образная фигура, своего рода символ переходной эпохи.

Стоя еще во многом на почве французских утопистов, Вейтлинг уже революционер нового времени и нового типа и как первый успешный агитатор немецкого рабочего класса, может быть, по справедливости назван и родоначальником немецкого рабочего движения.

Литература

социальной истории XIX века не справедлива к Вейтлингу: в исторических описаниях рабочего движения Европы хотя и вспоминают имя Вейтлинга, но о роли его позабыли и значение его умалили. В исторической перспективе Вейтлинг как бы прячется за великими тенями полу-богов дальнейшей истории социализма. Колоссальные фигуры Фердинанда Лассаля и особенно Карла Маркса, Родбертуса и Фридриха Энгельса заслонили скромного рабочего, но ему место рядом с ними.

Это, впрочем, сознавали его современники. Людвиг Фейербах, получив от одного ремесленника книгу Вейтлинга, был поражен силою его слова и воскликнул: «это пророк своего сословия». Суровый и скупой на похвалы Энгельс называет Вейтлинга «единственным немецким социалистом, который, действительно, что-либо сделал». А беспощадный и саркастический Маркс гневно спрашивает, может ли вся блестящая буржуазия указать на такое свое евангелие, как рабочий класс в труде Вейтлинга. «Где те философы и книжники буржуазии, которые могли бы противопоставить по вопросу о политическом освобождении сочинение, подобное „Гарантиям гармонии и свободы“ Вейтлинга?» — спрашивает Карл Маркс. Он же величает Вейтлинга «атлетом пролетариата».

И мы должны воздать должное забытому. Вейтлинг открыл триумфальное шествие рабочего движения Запада, первый влил пламенную мысль в дремавший пролетариат. И всюду, где создается классовое движение, всюду, где соединяются обездоленные в защиту своих интересов, должны помнить имя родоначальника немецкого рабочего движения — портного Вильгельма Вейтлинга.

Сам Вейтлинг мало надеется на своих современников. Его мысли и упования с будущими поколениями. Он думает, что только третье поколение людей, принявших коммунизм, будет действительно поколением новых людей. Только у них будут общие — язык, обычаи, образование. Только у них общность имуществ будет осуществлена с железною необходимостью. «И тогда будет один пастух и одно стадо». «Общность имуществ, — не устает восклицать Вейтлинг, — есть средство спасения для человечества. Оно превратит землю в рай, заменив обязанности правами и уничтожив в корне массу преступлений». «Но где надежда на его осуществление, и как нам достичь его?» — спрашивает Вейтлинг. «Мудростью, отвагою и любовью к ближнему, особенно отвагою».

«Докажите свою отвагу и решимость принять вызов на борьбу за ваши убеждения. Напишите на ваших знаменах: „Мы не хотим более нищеты и угнетения“. — Выбирайте сами своих предводителей, не останавливайте своего взора на богатых и знатных. Пусть ваш генерал не имеет больше прав, чем самый молодой доброволец. Перед лицом врага пусть будет он вашим отцом, за трепезой — вашим братом. Помните, что крестьянину обязана Швейцария своей свободой».

«Смерть на всех налагает свою руку, и лучше бросить свою юную жизнь на железную чашку ее весов, чем предать ее за корку черствого хлеба в руки кабалы и высокомерия».

Вейтлинг высоко ценит своих героев и мучеников гражданского долга и революционного подъема. «Пусть будут святы, трижды святы для нас и для потомков наших, — восклицает он, — имена первых мучеников, напоивших со знаменем любви в руках родную землю своею кровью и запечатлевших смертью непоколебимую веру свою… Трижды святы да будут нам имена тех, кто выдержал до конца».. «Итак, пусть мудрость будет вашим вожаком, отвага — вашим счетом, а любовь к ближнему — вашим лозунгом, под этими знаменами вы победите».

Заветы Вейтлинга — нетленны, они всегда будут живы, пока живет, страдает и борется пролетариат.

О Вейтлинге можно прочесть:

• 1. Франц Меринг, В. Вейтлинг, пер. с нем. Мандельштама. СПб., 1906 («Молот»).
• 2. Величкина, В. М., В. Вейтлинг. СПб., 1906 («Вперед»).
• 3. Калер, Э., Вильгельм Вейтлинг, его жизнь и учение. СПб., 1906 (Просвещение). 2 изд. М., 1919.
• 4. Святловский В., Вожди пролетарского движения в. I. Вильгельм Вейтлинг (1808—1871). Петроград, 1918.