ХVII век был поворотным и в истории России. События рубежа XVI—XVII вв. получили, с легкой руки современников, название «Смутное время». Время лихолетья затронуло все стороны русской жизни — экономику, власть, внутреннею и внешнюю политику, идеологию и нравственность.
Но было бы неверно именовать «Смутой» промежуток времени исключительно с 1598 по 1613 год. Смута, как скрытая болезнь, задолго до эпохи самозванцев подтачивала силы. То, что происходило в стране в первые два десятилетия XVII века, навсегда врезалось в ее историческую память. Никогда раньше политическая борьба за власть в государстве не становилась обыденным делом рядовых дворян и тем более социальных низов. Никогда раньше ожесточение схваток за первенствующие позиции в обществе не доходило до систематического преследования, а временами — истребления верхов низами. Никогда раньше на царский трон не посягали беглый расстрига из заурядной дворянской фамилии, бывший холоп, бедный школьный учитель из Восточной Белоруссии. Никогда раньше наследственная самодержавная монархия не превращалась в монархию выборную, и никогда раньше в стране не существовало параллельно несколько центров во главе с мнимыми или реальными монархами, претендовавшими на общегосударственную власть. Никогда раньше не была столь реальной угроза утраты Россией государственной самостоятельности, расчленения ее территории между соседними и вовсе не ближними странами.
Современники говорили о Смуте как о времени «шатости», «нестроения», «смущения умов», которые вызвали кровавые столкновения и конфликты. Термин «смута» использовался в обиходной речи XVII в., делопроизводстве московских приказов. В советской науке явления и события начала XVII в. классифицировались как период социально-политического кризиса, первой крестьянской войны и совпавшей с ней по времени иностранной интервенции, но термин «смута» не использовался.
