Овраги, их происхождение и деятельность

Шесомненно, изучать данное явление, данный предмет природы с одной только утилитарной точки зрения всегда было и будет величайшей ошибкой, ибо и явления и тела существуют в природе совершенно независимо от нас. Но если такой метод исследования вообще не научен, то его непригодность особенно резко сказалась на вопросе об оврагах. В самом деле, не странно ли, что почти все наши исследователи видели в них только врагов человека, смотрели на них только как на разрушителей наших дорог и истребителей наших лучших почв¹. На самом же деле, это далеко не так. Прежде всего заметим, что овраги в степи, служа главным местом выхода источников, являются, таким образом, важнейшим фактором в распределении народонаселения в данной местности^[1][2]; далее благодаря тому же самому обстоятельству, т. е. выходу ключей, овраги должны в значительной степени влиять и на жизнь и географию местных растений и животных^[3]. Поясним несколько эту сторону вопроса. Представьте себе более или менее значительный участок черноземной степи, с типичной фауной и известной флорой, в составе которой изредка попадаются и рощи дикорастущего леса; пусть на эту, совершенно ровную наглаз степь падает сравнительно небольшое количество метеорных осадков, примерно дюймов 11—16 в год (280—300 мм], как это в действительности и имеет место в наших южных степях^[4]. И при данных условиях местности, этого количества метеорной влаги едва хватает на испарение и на удовлетворение жизненных потребностей живущих здесь растений и животных; попробуйте теперь изменить одно из этих условий, именно, рельеф местности, и картина должна совершенно преобразиться. И действительно, если данный участок степи покроется сетью оврагов, тогда неизбежно должны получиться следующие непосредственные результаты: испаряющаяся поверхность увеличится, весенние и дождевые воды гораздо скорей станут стекать со степи в овраги, а значит, сделается меньше шансов на поступление метеорной воды в почвенный слой степи; огромное количество чернозема будет унесено в соседние овраги, а через них в реки и далее в моря, вследствие чего в самой степи, и особенно на ее склонах к оврагу и в этом последнем, выступят на дневную поверхность новые почвы, более удобные уже не для степной растительности. Все это, в свою очередь, неизбежно должно вызвать: обеднение высокой степи водой, на что указывал еще г. К и п р и я н о в¹, хотя и ставил это явление (для Орловской губернии) в непонятную связь с предварительным отсутствием в степи леса,—переселение со степи в овражную низину и на ее склоны растений, более нуждающихся в воде и более любящих почвы, иные, чем чернозем; вместе с этим должна совершиться и новая группировка животных форм. Вот где нужно искать объяснения того замечательного факта, что нередко среди совершенно безлесной степи встречаются овраги, покрытые лесом^[5][6]. Ввиду этого, и особенно принимая во внимапие то обстоятельство, что овраги моложе соседней степи, трудно согласиться с г. Шенроком, будто вначале лесные деревья появлялись в оврагах и затем уже отсюда постепенно распространялись по высокой степи^[7]. Но бесспорно, самое важное значение оврагов—это их участие в образовании рек. Но, чтобы выяснить эту сторону вопроса, нам необходимо сделать более или менее подробный очерк оврагов, их формы п деятельности. К сожалению, несмотря на все это значение, мы до сих пор не имеем отдельных исследований и специальных монографий по интересующему иас*предмету. Правда, мы находим указания на данное явление в описаниях уже самых первых ученых путешественников по России… Так, об оврагах упоминали: Паллас, Странгвейс, и более подробно говорили Коль, В, а н г е н г е й м фон К в, а л е н^[8] и М у р ч и с о н. Впоследствии времени гг. Гельмерсен, Барбот де Марии и Меллер также останавливались на данном явлении, но, к сожалению, только попутно. Сколько известно нам, больше всего об оврагах говорят гг. К и п р и я н о в и Л е в, а к о в с к и й. Сводя в одно целое все высказанное этими авторами и приобщая сюда наши личные наблюдения, мы можем начертить следующую картину оврагов.

Остановимся прежде всего на условиях, вызывающих образование оврагов вообще и в частности—в России. Выше было замечено, что ни дно морское, выступившее на дневную поверхность, ни суша, освободившаяся из-под ледников, не могли быть совершенно горизонтальными; напротип, они должны были представлять ряд общих и частных плоскостей, наклонных то к морю, то к озерам, то к рекам. Если прибавить к этому неодинаковую сцеплясмость различных элементов, входящих в состав земли, и их различное отношение к растворяющей деятельности атмосферной воды, если мы возьмем во внимание, что в горных породах беспрестанно являются трещины—то от действия замерзшей воды, то от усыхания почвы, мы должны будем признать, что уже первый дождь, выпавший на новую сушу, произведет в ней ряд углублений—бороздок, разумеется, различных измерений и направленных по готовым уже склонам. Даже, говорит II ф, а ф¹, если мы представим себе приподнятую и сразу сделавшуюся доступною влиянию дождя часть земли совершенно ровную и со сторонами, перпендикулярно падающими к морю, то и тогда она должна сделаться мало-помалу неровной и с падением к морю; это должно произойти даже в том случае, если бы данная полоса земли была бы совершенно плотной; так как, во всяком разе, резкие края се к морю должны округлиться, а вместе с этим будет дано начало наклонной плоскости для стока воды.

Если указанные агенты природы могут служить причинами зачатия л развития оврагов во всякой любой стране, при всяком климате и при каком угодно минеральном составе почв, то те же самые агенты должны были проявлять свою особенную энергию именно в такой стране, какова Россия. И действительно, трудно указать другую местность, которая, подобно России, представляла бы столько благоприятных условий к образованию и развитию оврагов.

Прежде всего, между этими условиями нужно назвать рыхлость наших поверхностных горных пород; известно, ведь, что песчано-глинистые наносы покрывают Европейскую Россию почти сплошь. Насколько данное обстоятельство благоприятно появлению оврагов, это само, но себе понятно; а поэтому мы заметим здесь только, что оно является одною из главнейших причин глубины оврагов. В самом деле, многие из наших рек, пользуясь главным образом рыхлостью своего ложа, успели углубить свое русло до очень значительных размеров. Так, например, по моим анероидны. м измерениям, разница между уровнем Днепра в Смоленске и 3. Двины в Витебске, в сравнении с соседними высотами, доходит от 150—200 футов 146—61 м| и более. По словам нроф. Л е в, а к о в с к о г о^?, ложе рек Рогани и Студенка ниже прилегающей степи на 196 футов (60 м], ложе Донца между Привольным и Дядиной ниже прилегающей степи на 266 футов [81м), а у Изюма оно лежит ниже Кремянца на 336 футов 1101 м); ложе Торца ниже соседней степи на 385 футов 1117 м]. А раз проходят среди наклонных равнин такие глубокие речные русла, это обстоятельство не могло не способствовать образованию и распространению таких же значительных оврагов и притом тем энергичней, чем больше была эта разница. И действительно этот априорный вывод может быть подтвержден множеством фактов. Так, во всех оврагах, столь сильно развитых и в самом Смоленске и его окрестностях, я везде встречал тот факт, что наибольшего развития достигают всегда те из боковых отвершков, которые впадают в главный овраг в его нижней части. То же самое^[9][10]

подтверждают Мурчисон¹ и проф. Л е в, а к о в с к и й^[11][12]; наконец, тот же самый факт демонстрирован и на рисунках оврагов из Понтийской степи и Орловской губернии, данных гг. Колем^[13] и Кипр и я н о в ы м^[14]. Только этим путем можно объяснить себе тот факт, наблюдавшийся мною, что спускаясь по Днепру с его верховьев к Смоленску, мы встречали на пути овраги, открывавшиеся в реку, все большей и большей глубины. Нет сомнения, то же самое должно неизбежно повторяться и относительно других речных систем, если породы на всем их протяжении остаются одни и те же. Вот где нужно, между прочим, искать причину того замечательного в русской орогидрографии явления, что местности России, где лежат истоки наших величайших рек, каковы Волга, Днепр, 3. Двина и другие, отличаются всегда замечательною горизонтальностью: они расстилаются, по народному выражению, как скатерть, что, в свою очередь, не может не способствовать скошюнию здесь атмосферных вод в виде болот, ручьев и озер.

Кроме рыхлости поверхностных пород, указанной уже М у р ч ис о н о м, для объяснения особенно сильного развития оврагов в России, необходимо иметь в виду и стратиграфические отношения нашего дилювия. Дело в том, что на огромных площадях средней России наши валунные образования состоят из двух ярусов—нижнего песчаного и верхпего глинистого^[15], а это обстоятельство должно в высшей степени благоприятствовать росту наших оврагов. Наконец, если прибавить сюда и климатические особенности Европейской России: наши знойные лета и страшно холодные зимы, наши необыкновенно сильные весенние водополи, летние ливни юга России и его безлесицу, то мы перечислим почти все условия, которые делают Россию более всякой другой страны Европы богатой оврагами.

Что касается способов зачатия оврагов, то здесь необходимо различать несколько случаев. Наиболее естественный из них, а потому и наичаше практикуемый природой, есть, без сомнения, тот, когда маленькие бороздки, эти будущие кандидаты в овраги, появляются у нижнего обрыва склона, там, где он обрезывается, например, рекой; отсюда уже бороздки, удлиняясь своей вершиной и, в то же время все более и более расширяясь, более или менее быстро подвигаются, так сказать, задним ходом к вершило соседнего ската. Этот случай образования рытвин, а равно и дальнейшее развитие их в странах Альпийских уже намечены были С ю р е л е м и Дана; затем о том же предмете мы находим некоторые указапия Гохштеттера и Р ю т и м е й е р, а Но несомненно, что в России нередко встречается и другой способ начала оврагов. Коль описывает его следующим образом¹: «Они (овраги) образуются везде там, где на равнине постоянно скопляется вода на одном и том же месте^[16][17], близ края ската, но которому вода стекает в речку или ручей. Здесь все равно, происходит ли этот сток по естественным ложбинам или по прорытым канавам и даже по борозде плуга или выбитой дорожке. Начиная с этой точки, вода, стремясь по склону, разрывает поросты травы, дерн и размывает обнаженные пласты почвы. Таким образом, сначала на покате [курсив В. ДА образуется промоина». Г. К и п р и я н о в, вполне соглашаясь с приведенным способом, добавляет от себя: «эта промоина или рытвина далее продолжает углубляться уже снизу (от пониженной точки) обрывами и обвалами, идущими в обратном направлении относительно стока вод»; значит,—так, как и при описанном выше первом способе образования оврагов.

Третий способ зачатия оврагов, предлагаемый г. Смирновым для некоторых промоин в Индерских горах, именно при помощи подземных обвалов, понятно, мыслим только в редких случаях и именно в тех местностях России, где подпочвой служат гипс или известковые горные породы. Но раз такое условие существует, означенный способ вполне возможен. В самом деле, из множества местностей Европы, каковы Греция, Истрня, — Далмация, Герцеговина и пр., нам известно^[18], что подземные ручьи и реки, обусловливающие обвалы, текут, подобно наземным, всегда по известным направлениям, в строгой зависимости от рельефа глубже их лежащих непроницаемых пластов; понятно, в связи с этим и обвалы должны совершаться всегда в строго определенном направлении; значит, они легко могут дать начало правильным оврагам или балкам и притом одним из самых глубоких. Овраг, происшедший, вероятно, таким путем, и описывает г. Смирнов^[19] на западном берегу Индсрского озера, причем автор различает в нем следующие три вероятные стадии развития; самую раннюю степень развития данного оврага представляла, может быть, небольшая впадина, обусловленная существованием подземной пустоты; затем будущий овраг принял «вид ряда провалов, нанизанных, так сказать, на одной общей подземной полости, что можно видеть у вершины источника Аще-Булак». В настоящее время овраг окончательно сформировался, и только одна естественная земляная арка, переброшенная через него, свидетельствует о его способе происхождения.

Наконец, проф. Б о р и с я к, описывая^[20] нагорную местность между Раздорами и Ростовом, которая господствует над реками Аксаем и Доном, замечает, что «балки здесь, начинаясь на более возвышенных точках нагорья, с замечательным параллелизмом направляются к Аксаю и Дону»; далее профессор продолжает: «при ближайшем иссследовании балок оказывается, что, независимо от коренных условий (первоначальное волнообразное расположение осадков третичной формации), они в значительной мере обязаны своим происхождением обширным трещинам, нарушившим связь в расположении третичных осадков вкрест их простирания». О таком же замечательном параллелизме в направлении балок упоминают и профессора Барбот де Марии и Лева к о в с к и й: первый—для восточного склона Ергенсй *, а второй— для западной части Херсонской губернии^[21][22]. Полагаю, что во всех этих трех случаях параллельность балок указывает только на извсстпые, существовавшие до образования оврагов, местные орографические отношения; что же касается обширных трещин, в связь с которыми, невидимому, ставит параллельность балок проф. Б о р и с я к, то во-1) трудно верится в возможность таких трещин; во-2) мы уже видели, что для образования любой балки достаточно известного рельефа местности и малейшего углубления; в-3) во всяком случае, такое начало оврагов нс объясняет их параллельности. В вопросе о направлении балок и рек я придаю первоначальному рельефу местности такое важное значение, что готов думать, что все радиально сходящиеся к северной части Каспийского моря песчаные бугры, если только горизонтальное положение их пластов подтвердится, суть не что иное, как Калмыцкие Хамуры, т. е. остатки когда-то бывшего здесь сплошного песчанистого покрова, падавшего к Каспийскому морю, как падают стенки чаши к ее дну; в связи с этим и овраги здесь, неизбежно, должны были радиально сходиться к Каспию, оставляя между собою песчаные бугры. Даже и то строение этих бугров, какое дает для некоторых из них Бэр^[23], не может служить препятствием к принятию нашего объяснения: так как наклонное положение наружныхслоев песчаных бугров легко может быть объяснено, в некоторых случаях, осыпями. По крайней мере, г. Кропоткин приводит много примеров подобного процесса в своих известных исследованиях о ледниковом периоде. Итак, я не могу принять упомянутого процесса образования оврагов, предлагаемого г. Б о р и с я к о м, за особый способ зачатия оврагов.

Как бы там ни было, но раз рытвина образовалась, она, по необходимости, должна удлиняться обратным ходом, если только продолжают существовать условия, вызвавшие ее появление на свет. Замечательно, когда образовалась промоина, когда она достигла известной глубины, то часто на помощь, в деле развития данного оврага, к указанным уже агентам является еще новый, иногда очень энергичный фактор,—это выход ключей в оврагах. Промоина, прорезывая пласты земли иногда на очень значительную глубину, естественно, может наткнуться на слой, малопроницаемый для воды: тогда, естественно, в овраге должны открыться выходы более или менее сильных ключей, питающихся атмосферной водой из верхних пластов известного района. И действительно, из десяти случаев в девяти я наблюдал, как в средней, так и южной России, удлинение оврагов (их вершиной) всегда при помощи почти вертикальных обвалов, а это обстоятельство имело своей единственной причиной выход ключей на дне оврагов. Далее, стоит только взглянуть на подробные топографические карты южной России, чтобы убедиться в том замечательном факте, что здесь огромное количество деревень расположено именно в таких оврагах: ключи, открывающиеся в этих последних, нередко служат единственным источником водоснабжения степных жителей. К сожалению, рассматриваемые нами ключи не ограничиваются исключительно этой в высшей степени полезной для человека деятельностью; частью химическим путем, а главное, действуя механически, ключевая вода размывает те пласты, с которыми она приходит В’соприкосновенис; вследствие чего она лишает опоры слои, лежащие в более высоких горизонтах, и служит причиною новых обвалов в овраге. Таким образом, рост оврагов, благодаря выходам источников, должен ускоряться все более и более и может происходить независимо от наружного размывания. Эта деятельность ключей, по справедливому замечанию г. К и п р и я н о в а, бывает особенно энергична во время так называемой второй весенней водополи, при оттаивании земли, когда почти вся вода из поверхностных слоев поступает на питание указанных источников. Зато расширение оврага в его наружных частях, несомненно, должно совершаться быстрей во время первой весенней водополи, происходящей от таяния снега на поверхности земли; в это время в овраг вливаются воды иногда с площади до сорока и более квадратных верст, достигают здесь (в оврагах) глубины нескольких сажен¹, а поэтому и должны действовать на дно и стены рытвин чрезвычайно разрушительно.

Как из чертежей оврагов и балок (Понтийеной степи и Орловской губ.), находящихся в сочинениях Коля и Кнприяиова, так и из топографических карт других местностей, например, Смоленской губернии, дыясняется как нельзя нагляднее еще одно для нас чрезвычайно важное обстоятельство, а именно,—что овраги нередко пересекают водоразделы и, во-вторых, две рытвины, находящиеся на двух противоположных склонах водораздела у могут сходиться своими верховьями. Оба эти факта, тесно связанные между собою, положительно говорят против того мнения Вангенге й м, а фон К в, а л е н а^[24][25] и проф. Л е в, а к о в с к ого^[26], будто овраги удлиняются только до тех пор, покамест они не достигнут высочайшего пункта соседней высоты. Уже рассуждая a¹ priori, можно утверждать, что раз образовалась в земле бороздка, с большим или меньшим падением ее стен ко дну и этого последнего к другой низменности, раз в вершине оврага появились ключи, то расширение п удлинение его должны продолжаться до тех пор, пока дно оврага и его бока будут иметь угол падения, достаточный для стока атмосферных вод. Так что в этом отношении ничто не препятствует нам принять, что величина оврагов может достигать тех же размеров, как и у рек. Остановимся несколько на этой стороне вопроса.

Что касается скорости роста оврагов, то, понятно, она нс может быть одинаковою в различных местностях России, ибо на эту величину влияют чрезвычайно многие и разнообразные условия. Главнейшие из них суть следующие: строение пород оврага, группировка и химический состав пластов, большее или меньшее обилие появляющейся на склонах и дне оврага растительности, характер ключей в овраге и засорение или углубление той речки, в которую впадает овраг. Само собой понятно, что известная группировка этих условий, как, например, подход оврага к более рыхлым породам, менее благоприятные климатические и почвенные условия для развития растительности, усиление деятельности ключей вместе с благоприятным расположением пластов в боках оврага; углубление той низины, куда впадает овраг, усиленное разветвление оврага, особенно его ветвей с большими площадями стока атмосферных вод, случайное увеличение числа трещин в стенах оврага—все это должно неизбежно повести за собой усиленный рост оврага. Нет сомнения, что в том же направлении должен действовать и известный характер стекающих по оврагу вод. И действительно, представьте себе, что в данной борозде протекает ежегодно, в точение десятков и сотен лет, одно и то же количество атмосферной воды. Будет ли в это время, при всех других равных условиях, размывание оврага всегда пропорционально массе протекающей воды? Никогда. Равномерное в течение года стечение атмосферных вод может и по вызвать заметного увеличения оврага, напротив, дружные весенние воды и сильные, хотя и непродолжительные, дожди могут и должны сильно разрушать и расширять овраг, что в действительности и наблюдается. Вот почему мы часто видим, что балки, успевшие уже покрыться толстым слоем дерна и лесом, а значит, повидимому, совершенно закончившие свое образование, начинают часто снова размываться: то на их боках, то на дне, в верхней или нижней его части, снова появляются рытвины, хотя пока и меньших размеров.

Понятно, что разъединение и неблагоприятное сочетание приведенных условий может сильно ослабить рост оврага и даже, повидимому, совершенно прекратить его. Я говорю повидимому, так как на самом деле это едва ли возможно: хотя овраг и покрылся дерном и даже лесом, но если вода продолжает стекать по его степам и дпу, она неизбежно должна вымывать из них легкие вещества, сносить их в низины и, таким образом, все более и более увеличивать овраг. Что действительно, даже при незначительном склоне местности (в 5—15°), уже покрытой дерном и растительностью, эта деятельность воды продолжается, на это можно привести массу доказательств. Так, из моих многочисленных измерений толщины чернозема, произведенных нынешним летом в юго-западной черноземной полосе России, я пришел к тому выводу, что данная почва всегда достигает своей наибольшей толщины на нижней трети мягких (градусов в 5—20) склонов, но никогда—на очень крутых (около 45° и более) и на вершинах холмов^[27]. Впрочем, какого-либо постоянного отношения между углом падения склона и толщиной чернозема мне, но удалось выяснить, да оно и понятно, ибо на толщину чернозема влияет множество других условий. Для примера укажу на две местности—сельцо Казарпно, Чернского уезда, и сельцо Денисовну, Дубенского уезда; и в том и другом пунктах мною было сделано по два искусственных обнажения чернозема, в первом па расстоянии одно от другого с полверсты и при падении склона около 15°, а во втором—па расстоянии приблизительно 200—300 футов [61—91 м] и при угле падепия в 5—10°. Оказалось, что толщина Казаринского чернозема, в разрезе, лежащем выше по склону=2,5 ф [76 см], а находившегося вниау—3 ф. 10 д. [117 см], в Денисовне же—первый=3 ф. [91 см], а второй (внизу)—3 ф. 5 дюймам [104 см]. Вот где нужно искать причину, которая в связи с смыванием в котловинки с соседних склонов большого количества гуминовых и растворимых веществ почвы (щелочей) делает эти низинки среди полей наиболее плодородными. Здесь-то хохлы обыкновенно и располагают свои баштаны. Такие же прямые измерения убедили меня в верности данного положения и относительно почв нечерноземных, о чем относительно Смоленской губернии еще раньше меня свидетельствовал иг. Соловьев. Но с особенною рельефностью данное явление я наблюдал в некоторых местах юго-восточной Финляндии; там, на склонах многих продолговатых холмов, в окрестностях местечка Кирка-Ярви, почвы распределялись, за редкими исключениями, следующим образом: на вершинах холмов вы видите песок, большею частью покрытый вереском и хвойным лесом; по склонам вы встречаете почву суглинистую и супесчаную, в связи с чем и растительность здесь смешанная; наконец, у основания склона глина начинает все более и более преобладать, почему здесь можно нередко встретить и чистый лиственный лесок; затем, уже в котловинах между холмов вы встречаете почвы иловатые и торфяные с болотной растительностью; эти последние— результат деятельности речек и обсохших озер. Та же самая зависимость сказывается и в местностях среднего Поволжья¹. Причинность и, так сказать, внутренняя необходимость такого, а не иного распределения почв так велика, что можно загодя предсказать, что мы найдем всюду именно такую, а не иную группировку почв во всех тех местностях, где первоначальный рельеф страны был холмистый и где эти холмы были? сложены из пород глинисто-песчаных; а такова, например, почти вся Россия. Все это такие факты, которые не чем иным не могут быть объяснены, как только деятельностью атмосферной воды на почвы, уже покрытые растительностью.

К сожалению, цифровых данных относительно скорости распространения оврагов мы имеем немного. Большинство авторов, касавшихся этой стороны дела, все говорят о необыкновенной скорости роста оврагов, но выражаются, обыкновенно, слишком общими фразами. Так, В, а нгенгейм фон К в, а л с н замечает в вышеприведенном сочинении, что он лишился, благодаря оврагам, нескольких десятин пахотной земли из его имения; Мурчисон в своей знаменитой «Геологии России» •свидетельствует, что овраги «ежегодно уносят в русла рек миллионы тонн богатейшей и плодороднейшей почвы». Проф. В. И. Меллер, описывая местность между Нижним Новгородом и Арзамасом, указывает здесь на быстрое образование глубоких и необыкновенно длинных оврагов, которые в течение последних 9 лет успели в некоторых местах совершенно пересечь здешнюю почтовую дорогу^[28][29]. Проф. Барбот де Марии? относительно балок, тянущихся между Сарептой и Царпцыным от Ергепей к Волге, замечает: «эти балки после каждой весны все более и более расширяются и удлиняются, приближаясь к Ергеням; так что дорога, идущая у подножия Ергеней из Сарепты в помянутый город, с каждым годом делается длинней и также подвигается к Ергеням, так как ей приходится обходить верховья балок»¹. Более определенно на этот счет выражаются гг. Гел ьмерссн и К и п р н я и о в. Первый, характеризуя деятельность оврагов, замечает^[30][31]: «В Орловской губернии случилось раз, что сильный проливной дождь, действуя в течение одного часа на скат шоссейного рва, размыл и расширил его в такой степени, что прекрасно выстроенная искусственная дорога обрушилась в нега на значительное протяжение»; второй же, говоря о разрушительных действиях оврагов, дает даже возможность вычислить скорость их роста; именно г. К и п р и я н о в говорит, что дороги Екатерининских времен получили местами, благодаря оврагам, столь значительные извилины, что иногда имеют три и более верст длины на полверсты прямого расстояния^[32].

Наконец, Л я й э л ь, говоря «о первоначальном образовании нескольких сот долин в Георгии и Алабаме», так описывает одну из этих долин близ Милледжвилля—столицы Георгии: «двадцать лет тому назад, — говорит Л я й э л ь^[33],—когда страна еще не была расчищена от леса, этой рытвины не существовало; но как только леса были вырублены, в глинистом грунте, от действия солнечного жара, образовались трещины в три фута (0,9 м1 глубиною; во время дождей внезапное стремление воды вдоль главной трещины углубило ее при нижней оконечности, откуда размывающая сила, действовала назад, так что в течение 20 лет образовался целый овраг, в 55 футов 116,8 м) глубиною, в 300 ярдов (27,4 км! длиною, при ширине от 30 до 180 футов^[34][35] (9—55 м]». Это описание имеет для нас тем большее значение, что овраг близ столицы Георгии образовывался именно в таких породах, глинах и песках, в которых наичаще образуются овраги и в России. Из лично осмотренных мною случаев я приведу следующие два: первый я наблюдал у села Большое Теплое, Чернского уезда; по собранным мною сведениям от местных жителей и по положению дороги оказалось, что здесь овраг удлинился за последние пять лет на 25—30 футов 17,5—9 м]. Второй случай я исследовал недалеко от села Мохового, Новосильского уезда. Тут по склону старого, покрытогодерном оврага была проложена в 1868 г. канава глубиной и шириной- (между верхними краями) около Р/₂—2 аршин (1—1,5 м]; теперь же здесь образовался овражек в 3 сажени (6,5 м] глубины и в столько же шириной, хотя нижняя треть этой рытвины и должна была прокладывать себе путь в известняках.

Все вышеприведенные факты, кажется, достаточно показывают, что скорость роста оврагов настолько велика, что овраги легко могут достигнуть такой же длины, как и некоторые наши речки®. К сожалению, подтвердить этот вывод для Европейской России фактически представляется несколько затруднительным, во-первых, благодаря тому произволу, какой до сих пор царил в употреблении терминов в данном вопросе, а во-вторых, потому, что некоторые овраги должны со временем перейти в реки.

По имеющимся литературным источникам, местами, где овраги достигают наиболее значительного развития, нужно считать следующие: окрестности Юрьевца Поволжского и Нижнего Новгорода (С т р, а н гв е й с, Мурчисон, К в, а л е н, Меллер), пространство от Нижнего на Пензу и Симбирск (К вален), некоторые участки Орловской губернии (К и п р и я н о в), все пространство Понтийских степей (Кол ь), окрестности Лисичанской (Г е л ь м е р с е н), нагорную местность между Раздорами и Ростовом—по рекам Дону и Аксаю (по свидетельству Борисяка, к наиболее замечательным из здешних балок и по протяжению и по глубине нужно отнести: Западенскую, Мишкину, Большой лог, Кизитеринку); местности около Избянской станицы на Дону, около Старого Оскола, между Сороками и Ямполем (мои наблюдения), окрестности Смоленска (Г е л ь м е р с е н и мои наблюдения) и оба склона Ергеней (Б, а р б о т д е Марии). Что касается размеров подобных промоин, то на этот счет мы находим у различных авторов следующие данные. Так, в цитировапной уже статье¹ г. К и п р и я и о в относительно оврагов Орловской губернии замечает, что их длина достигает иногда 15 и более верст, при средней глубине до 30 и более иногда до 40 сажен 164—85 м); ширина водомоин и логов с крутыми угорами до 40 и до 150 сажен (85 и 320 м], доходя иногда при пологих косогорах до 400 сажен (850 м], а расстояние между самыми возвышенными точками холмов простирается до 6 и более верст; подобные логи делаются, по словам К и п р и я н о в а, приемниками снеговой и дождевой воды иногда с 30 и 40 квадратных верст, отчего они во время половодья или проливных дождей представляют близ устья вид значительных рек, достигая, по свидетельству Ван тенге й м, а фон К валена, глубины многих сажен. Последний автор^[36][37] описывает овраг, находящийся между станциями Толызино и Оливка по Нижегородско-Симбирскому тракту «длиною во много верст», при ширине от 12—15 сажен (26—32 м] и глубине около 6—8 сажен (13—17 м]. Проф. Б о р и с я к, говоря^[38] об овраге Сухой Донец, замечает, что этот овраг начинается у деревни Медовой, почти у самой границы земли Войска Донского с Богучарским уездом и, направляясь на протяжении 20 верст к В., открывается в Дон; этот овраг прорывает мел и меловые песчаники.

Длину оврагов западного склона Ергеней профессор Барбот до М арии оценивает, повидимому, около 25 верст^[39]. Относительно размеров балок южной степной России мы находим у проф. Л е в, а к о вс к о г о следующие данные^[40]: в северо-восточной части Херсонской г. глубина балок доходит, по словам профессора, до 25 сажен [53 м), юговосточной до 20 (43 mJ, но самые значительные балки находятся в западной части Херсонской г., где глубина их доходит до 55 сажен (117 м]. Наконец, г. У л ь с к и й, говоря «о некоторых особенностях в ситуации восточного берега Каспийского моря», указывает¹ между ними на существование оврагов, соляных озер и лощин, «сохраняющих в большинстве случаев юго-западное направление»; далее он говорит: «многие из этих ущелий и лощин имеют весьма значительные размеры,—тянутся на десятки и сотни верст внутри материка и имеют ширину от 1 до 40 верст и более».

Итак, по своим размерам, т. е. по длине, ширине п глубине, наши овраги и балки нисколько не отличаются от размеров наших рек средней руки.

Ввиду всего этого трудно согласиться с тем пределом, который Ванге н г е й м фон Квален полагает расширению оврагов, думая^[41][42], что овраг расширяется только до тех пор, «пока вся, мешавшая (стоку воды) земля будет унесена, так что уже никакое трение или обламывание берегов весенними водами более невозможно»; затем, добавляет г. К в ал е н, пастает для оврага уже состояние покоя. Заметим на это следующее: разве реки подмывают свои правые или левые берега только потому, что им тесно в данной речной долине? Кто же не знает, что это явление имеет место в реках и тогда, когда их аллювиальные долины часто в 5—10 раз и более превосходят ширину живого сечения реки! Разве обнажившаяся на дно оврага скала твердой горной породы или случайно свалившееся со склонов в его русло дерево или камень не заставят отклониться от своего прежнего направления тот ручей, который струится по его дну. А раз 'таковое отклонение случилось, ручей уже, по физической необходимости, станет ударяться то в тот, то в другой берег, расширяя, таким образом, свое русло. Именно, в этом-то отношении овраги, по справедливому замечанию проф. Л е в, а к о в с к о г о^[43], и представляют разительное сходство с речными долинами: «как те, так и другие служат непропорционально обширным вместилищем известной массы воды, которая никогда не наполняет их совершенно». Впрочем, на этом наше согласие с почтенным профессором и оканчивается в вопросе об участии оврагов при образовании рек.

Желая поддержать одно из главных положений своей работы «Способ и время образования долин на юге России», именно, что атмосферная вода, даже в количестве гораздо большем современного, ни первоначальным стоком своим с осушившейся уже поверхности Южной России, по окончании ее поднятия, ни в виде рек впоследствии, не могла прямо и непосредственно произвести балки и речные долины в том числе и в тех размерах, в которых они и ныне находятся^[44], проф. Л е в, а к о в с к и й, понятно, должен был отвергнуть возможность перехода оврагов в балки^[45]. И действительно, на 37-й странице своего труда профессор решительно формулирует следующие, по его мнению, действительно существующие характерные особенности балок, оврагов и рек: а) вершины балок оказываются, в большинстве случаев, широкими котловинами, тогда как вершимы оврагов исключительно являются в виде узкой, более или менее глубокой рытвины; b) балки широки и отлоги, особенно в верхних частях их, овраги же, сравпительпо с ними, узки, но глубоки, а потому и имеют крутые, нередко даже отвесные бока; с) кроме того, речные долины отличаются от оврагов не только размерами, но и особенностями формы своих склонов, которая выражается часто замечаемою отлогостью левого берега и крутизною нра вого, а также присутствием уступов или террас на обеих сторонах долины. Остановимся несколько на разборе этих положений. Что касается первого из них, то ответ на него уже дан нами выше: именно форма вершины оврага зависит от способа его зачатия. Так, если овраг начинается по способу, предложенному гг. Колем и К и п р и я н о в ы м для оврагов Лонтийской степи и Орловской губернии, тогда естественно, что вершина его будет иметь форму широкой котловины; такие же широкие котловины нередко открываются в овраге сбоку, как это я нередко лично наблюдал, и как это показано на рисунках вышеприведенных авторов.

Что же касается второго, указываемого г. Л е в, а к о в с к и м, различия между оврагами и балками, то, во-первых, сам автор говорит, что оно проявляется только «особенно резко в верхних частях» рассматриваемых рытвин, а с другой стороны, это явление далеко не общее. Справедливость последнего замечания лучше всего видна из следующих слов, высказанных самим автором, год спустя после выхода в свет сочинения «Способ и время образования долин на юге России». Именно проф. Л е ваковский в 1870 г. писал¹: «что касается склонов балок и мелких речек, то в Херсонской губернии вид их неодинаков в разных местах.

В северо-восточной ее части они имеют скаты довольно отлогие [курсив В. Д. ], иногда понижающиеся в виде террас и постепенно сливающиеся с ложем долины; ширина же ложбип и особенно речных долин бывает достаточна для разведения садов и устройства усадьб. В юго-восточной части все речки и балки имеют направление к югу и отличаются своими частыми извилинами; скаты их крутые, обрывистые, а иногда и совершенно отвесные; глубина до 20 сажен [43 м[; вершины балок узки. Западная же часть губернии прорезывается рядом параллельных между собою балок, направляющихся большею частью к востоку; все они отличаются большою прямизною, большою глубиною, доходящею до 55 сажен [117 м1, и значительною шириною; правые их берега круты и господствуют над левыми" [курсив В. Д. Если бы вышеприведенные признаки, которыми автор характеризует вообще овраги, балки и реки, действительно существовали, тогда г. Л еваковский, держась им же предложенного определения, по необходимости, должен бы был назвать ложбины в С.-В. части Херсонской губернии балками, хотя и в них встречается речной признак—террасы, — в Ю.-В.—оврагами и в 3.—реками. А между тем мы видим, что автор безразлично называет все ложбины балками и речками. Такое же разнообразие в форме балок и оврагов наблюдал и я нынешним летом, во время моего путешествия по юго-западной России. Так, балки с очень крутыми стенами^[46][47], часто с падением, превышающим 45°, и с очень узким дном я встречал много раз на пути от ст. Крыжополь^[48] (по Одесско-Волочисской железной дороге) на Ямполь на Днестре, отсюда на г. Сороки и верст 40 еще ниже по реке; 2) на дороге от ст. Никольское (по Курско-Харьковской ж. д.), через Старый Оскол, Нижнедевицк в Воронеж; 3) у Царицына и вдоль Дона, особенно у Пятиизбянской станицы и пр. Напротив, балки с отлогими боками и с более пологим дном я наблюдал на пути из Херсона в Одессу, из Лозовой в г. Александровен, от Екатеринослава до ст. Ивановки,—в недалеких окрестностях г. Лубен,—между этим последним и Полтавой, и пр., и пр. Словом, в форме балок такое же разнообразие, как и в форме северных оврагов, по крайней мере, для осмотренных мною губерний: Владимирской, Ярославской, Тверской, Московской, Смоленской, Могилевской и Витебской¹. Мне кажется, что именно на примере из Херсонской губернии яснее всего видно, что разнообразие форм тамошних балок и речек, и на таком сравнительно незначительном пространстве, никоим образом не может служить доказательством способа их образования, который предлагает для них проф. Леваковский; именно этот пример убеждает нас, что все эти разнообразные формы ложбин суть не что иное, как различные стадии развития одной и той же деятельности атмосфернойводы, причем овраги составляют начальную ступень размывающей деятельности воды, балки—срединную^[49][50], а реки—конечную. Однако здесь следует заметить, что при неблагоприятных условиях развитие может остановиться на второй стадии, на форме балок. Не ясное ли дело, что все это разнообразие обусловливается массой воды, вливающейся в овраг, климатом, присутствием или отсутствием ключей в ложбине, большей или меньшей глубиной той западины, куда впадает овраг, его возрастом и, наконец, петрографическими и стратиграфическими отношениями пород, из которых построен овраг. Что форма естественного водосточного жолоба не может служить отличающим овраги от балок признаком, на это можно найти указания и факты уже и в нашей старой литературе. Так, уже В, а нгенгеймфон К вален безразлично называет ложбины то оврагами, то балками и, описывая способ образования главного и побочных оврагов, замечает: «при своем устье главный овраг походит на узкую долину, в которой только наблюдательный исследователь или геолог узнает прежний овраг; он успел уже покрыться травой и кустарником, которые и предохраняют почву от дальнейшего размывания во время весенних разливов^[42]». Еще раньше Квалена и еще более определенно выражается на этот счет г. К и п р и я н о в. Он в уже выше цитированной статье прямо говорит^[52][53], что в местности от Орла к Харькову логом, или балкою, называют овраги или верхи давнишнего образования, с более отлогими косогорами, покрытыми черноземом, на котором часто встречаются необнаженные корни вековых дубов. Оврагом или верхом иногда называют лога, а иногда водотечи или рытвины. Добавим здесь, что как г. Киприянов^[54], так и г. Леваковский⁰, оба признают, что нередко случается видеть, как распространение оврага, или какой-либо его ветви, от случайных причин останавливается па несколько лет, а потом снова начинает продолжаться; можно встретить даже, по их словам, лога, на значительном пространстве соверjiichho поросшие не только дерном, по и лесом, дно и вершины которых вновь начали размываться и лог пошел выше. С своей стороны, проф. Барбот д е Марии, описывая Ергенинскую плоскую возвышенность и незначительность водораздела между балками, идущими с этой возвышенности на запад и восток, прямо говорит: «недалеко от урочища Блисты можно уже было заметить, как начали образовываться и пробираться на запад маленькие овражки, не широкие, но весьма длинные. Верстах в 25 от Ели- ?сты овражки эти собрались уже в значительные балки Шандаста, Бурата и др., составляющие далее балку (а может быть и речку?) Нойои-Шпре¹». Мыслимо ли после всего сказанного проводить резкую разницу между формой оврагов и балок и между способами их происхождения? Не ясное ли дело, что всякий овраг, если только по нему продолжают достаточное количество времени стекать весенние и дождевые воды, должен со временем неизбежно дать более широкую балку: известно ведь, что ни реки, ни каналы, вследствие всем известных причин, не могут итти долго по прямому направлению, если только берега их не укреплены искусственным образом. Если такое стремление свойственно воде, текущей уже по готовому руслу, то, понятно, оно должно проявляться в гораздо более значительной степени в оврагах, где препятствий текущей воде встречается всегда несравненно больше; понятно также, что необходимым последствием этого должно быть: а) расширение оврага до величины, совершенно ненужной для стока его вод: овражный ручей, извиваясь по широкому ложу, естественно, будет реже подходить к бокам оврага и служить причиной обвалов;

Ь) уравнивание его дна и большая возможность его стенам сделаться менее крутыми и скорей, при всех равных условиях, покрыться дерном и лесом,—словом, в результате деятельности оврагов может и должно быть только одно—это балка.

Но раз мы признаем, что балка есть не что иное, как только вторичная ступень оврага, мы уже, тем самым, признаем, что и реки являются только дальнейшей третьей стадией развития оврагов. В самом деле, этим самым мы уже значительно ослабим тот, резко бросающийся на первый взгляд факт, что нет, повидимому, примеров, чтобы овраги имели где-либо такую длину, как большие реки,—так как уже Эйхвальд^[55][56], описывая Бессарабию, замечает, что в тамошних степях находятся весьма обширные логовины, простирающиеся более нежели на 100 верст и вмещающие те небольшие течения воды, которых летом и следы едва приметны. Такой же длины балки можно было бы указать и во многих других местах Европейской России^[57]. Мы скоро увидим, что мы принуждены будем еще удлинить овраш…, а покамест перейдем к разбору того, что мешало до сих пор открыто принять, что реки, во многих случаях, есть только дальнейшая стадия развития оврагов и балок. Впрочем, долго останавливаться на том отличительном будто бы признаке рек, который состоит в крутизне правого берега и отлогости левого, нет нужды, так как сам автор этого искусственного признака, проф. Л е в, а к о в с к и й, уже достаточно опроверг его. Во-первых, он указывает, как было уже замечено, в западной части Херсонской губернии балки, отличающиеся своею шириною, крутизною своих правых берегов и их господством над левыми берегами; равным образом случайность такого признака может подтвердить всякий, наблюдавший' где-либо овраги. Во-вторых, никто более проф. Леваковского не сделал большего, чтобы подорвать известную гипотезу Бэра относительно формы речных долин; действительно, в своем сочинении: «О причинах различия в форме склонов речных долин» автор приводит массу примеров, когда реки или вовсе не имеют различия в высоте левого и правого берега, или даже когда берега речные имеют форму, как раз противоположную гипотезе Бэра. Значит, именно профессору Леваковскому меньшевсего возможно выставлять крутизну правых}речных берегов за признак, отличающий реки от оврагов и балок. Если даже и принять взгляд Бэра за закон, если даже и согласиться, что форма оврагов и балок меньше, чем форма речных долин, подчинена этому закону, то это ни в каком случае не будет говорить о различном способе образования оврагов и балок, с одной стороны, и рек—с другой. Ведь и по мысли Бэра, влияние вращения земли должно меньше всего сказываться именно в маленьких речках и в верховьях больших, вообще тогда, когда масса текучей воды незначительна, а сюда как нельзя естественней и подходят непостоянные* и большею частью ничтожные потоки оврагов и балок.

Еще с меньшим правом можем мы считать часто замечаемую в речных долинах террасовидность их берегов за признак, свойственный исключительно рекам: мы уже видели, что точно такие же террасы встречаются и у балок; мы находим их во множестве по берегам озер, и наконец, как мы старались разъяснить выше, их присхождение указывает только на участие известных агентов (глава 2-я) в истории данной долины: где это участие имело место, там долина, все равно речная она или овражная, будет снабжена этими террасами, в противном случае уступы будут отсутствовать. Гораздо более серьезное различие между речными долинами и оврагами указывает г. К и п р и я н о в; он, описывая овраги на пространстве от Орла до Харькова, замечает¹: «падение разлужья (дна) здешних верхов (оврагов) бывает весьма знчительно, и средним числом бывает от 50 до 350 футов Ц5—107 м) на версту». Но, во-первых, уже сам г. К и пр и я н о в далее продолжает: «но характер рек этого пространства во многом сходен с характером здешних верхов, потому что происхождение их, вероятно, одинаково; но падение несравненно менее, хотя также весьма значительно». В подтверждение этого можно указать на данные относительно падения некоторых маленьких речек южной России, собранные гг. Панаевым^[58][59] и проф. Б о р и с я к ом^[60]. Так, оказывается, на основании нивелировки и некоторых других данных, что следующие реки должны приблизительно иметь таковое падение на версту: Рогань—8 футов [2,4 м), Студенок—9 футов [2,7 м], Голая долина—10 футов [3,0 м), Ковсюг—12 футов [3,6 м), Камышная—6 футов [1,8 м[. Во-вторых, падение, данное К и п р и я н о в ы м для оврагов, очевидно, относится до оврагов очепь коротких; с удлинением же их до 100 верст и более, как это случается иногда с нашими южными балками, падение их необходимо должно уменьшиться и притом значительно, если вспомнить, как слабо падает наша степь. В-третьих, многие речки типа Вуоксы, Наровы, р. Святого Лаврентия и.пр., всегда имеют очень большое падение; не мешает же это нам называть их реками? В-четвертых, я не считаю овраги за настоящие реки, а признаю их только кандидатами в реки. И действительно, мы скоро увидим, что по мере того, как упомянутые кандидатские права оврагов станут осуществляться, овраги неизбежно потеряют сильное падение.

Чтобы совершенно покончить с признаками, ошибочно до сих пор считавшимися за отличительные для рек, с одной стороны, и балок и оврагов— с другой, упомяну еше о следующих двух: первый состоит в том, что по оврагам и балкам значительное количество воды протекает только весной и после дождей, обыкновенно же по ним струятся или ничтожные потоки, или даже они бывают иногда совершенно сухи¹; второй—в отсутствии в балках и оврагах обломков горных пород и каких-либо иловатых наносов^[61][62]. Но останавливаться долго на этих возражениях совершенно излишне: в самом деле ведь таких рек, как Нева, Волга, Днепр, Северная и Западная Двина и Дон, в Европейской России немного; из остальных же добрая половина в течение сухого лета являются или жалкими ручейками, или же даже совершенно пересыхают^[63] и представляют ряд часто совершенно разъединенных котловип,—и это относится не только до южной, но и до средней России. Во-вторых, повторяю, я, но считаю наши балки за действительные реки. В-третьих, эти признаки никоим образом не говорят о различии способов образования рек и оврагов, а указывают только различные моменты в одном и том же процессе. В-четвертых, полпое отсутствие или, точнее выражаясь, слабое нахождение в оврагах аллювиальных отложений вполне объясняется обыкновенной узкостыо их долин и быстротою весенних и дождевых потоков, стремящихся по ним; это последнее обстоятельство принимал, повидимому, в расчет уже и проф. Барбот д е Марк и, говоря о вышеупомянутых сухих руслах Астраханской степи, по Крымскому тракту.

Итак, разобрав, по возможности, совершенно объективно все причины, заставившие проф. Леваковского и некоторых других авторов приписывать рекам южной России одно происхождение, а оврагам— другое, мы убеждаемся, что этих причин далеко не достаточно для такого вывода. Но если нельзя найти ни в форме, ни в жизни рек, балок и оврагов существенных и постоянных признаков, при помощи которых, без натяжки, можпо было бы резко разграничивать эти различные стадии одного и того же процесса, то мы можем указать в них некоторые положительные черты, общие. всем этим формам наземных ложбип и указывающие па одинаковый способ их образования. Я разумею здесь следующие обстоятельства: а) ширину этих вымоин, всегда в несколько раз превышающую сечение живой струи, текущей по ним; Ь) в огромном большинстве случаев полное тожество в составе и в положении пластов не только в их обоих берегах, но и на их дне; наконец, с) их берега имеют обыкновенно склоны от 3° до 36°, особенность, считаемая, как известно, одпим из признаков долин размыва. Первое из приведенных обстоятельств всем и каждому известно, а поэтому и не требует особых доказательств; второе находит себе лучшее подтверждение в том, что огромное большинство естественных водостоков России вырыли себе ложе в наносе, который составляет не только их берега, но и дно. Что же касается третьего обстоятельства, то хотя и нередки примеры, когда берега рек, балок и оврагов обрываются почти иод прямым углом, но в большинстве случаев, судя, но тому, что по ним пролагаются часто тележные дороги, нужно оценивать их склоны нс более 13°, так как это предел для подъема и спуска экипажей¹. Прямые измерения, произведенные мною над склонами оврагов в окрестностях Смоленска, показывали обыкновенно средний угол от 15°—20°, такие же наблюдения проф. Лева к овс к ого относительно рек южной России даЪи еще меньший угол наклона их берегов.

Только что описанное наружное сходство рек, балок и оврагов так велико, особенно весной, что оно невольно наталкивает наблюдателя (см. выше, стр. 285) на мысль, что, вероятно, и некоторые реки могли и даже должны были произойти тем же путем, каким образуются в настоящее время овраги. В этом отношении замечательны еще следующие слова проф. Н. П. Барбот де Марии, который, описывая западный пологий склон Ергеней, между прочим, говрит: «балки здесь не так многочисленны (как на восточном склоне), идут не параллельно между собою, а, напротив, соединяясь, стремятся к образованию больших рек, направляющихся к Дону и отчасти к западному Манычу»^[64][65]. Нет сомнения, что тут же лежит причина того обстоятельства, что даже исследователи (например, Барбот де Марии и др.)^[66], привыкшие к точности своих наблюдений и своих выражений, нередко называют данные водостоки безразлично то балками, то реками.

• [1] М у р ч и с о н. Гсологпч. описание Европ. России [и хребта Уральского.Перев. А. Озерского, СПб., 1849], ч. 2, стр. 870—871. См. также: К и п р и я и о в (В.]. Заметки о распространении оврагов в Южной России, журн. Главы, управл. пут.сообщ. (и публичных здании. СПб.], т. 26, 1857.
• [2] Г, а ц и с к и й. Нижегородский сборник, (издаваемый Нижегородским статистическим комитетом. Подред. А. С. Гацпского], т. 2, 1869, стр. 13.
• [3] Кроме этого, проф. Л еваковекпй доказывает еще, «что овраги в ЮжнойРоссии приносят пользу, как местности, задерживающие в себе атмосферные осадкии дающие им некоторую возможность проникать в почву и питать наши нсточпики.(Подземные воды города Харькова, стр. 38). Геология и Минералогия. Сборник, 1875 год [О почве и воде города Харькова, Труды о-ва пспытат. природы при Харьковском университете, т. IX, то же отд. изд. Харьков, 1875].
• [4] * Воейков. (А. О распределении дождей в России]. Метеорологический сборник, т. I (СПб., 1870], стр. 2. Веселовский (К.]. О климате России, стр. 312—313. (СПб. Академиянаук, 1857.].
• [5] Цит. работа, стр. 144 [Заметки о распространении оврагов в Южной России].
• [6] Ш енрок, Облесение степей Екатеринославской губ., стр. 1—3. См. такжеА. [Л.) Барк: Степное лесоразведение в Екатерипославской губернии, стр. 116(Мат. по сохранению лесов и облесению степей. Изд. Херсон, земск. управы).
• [7] 8 Т, а м же, стр. 7—9.
• [8] Vangenheim von Qualen. Beobachtungen uber den Grund derVcrsandungen im Wolga-Bassin und Andeutungen uber die hohe Wichtigkeit diesesStroms fur dasinnere Volksleben. Moskau, 1860. (Bulletin de la Societe imp. des natura-listes do Moscou, JMs 1 ].
• [9] Р f a f f. Ibid, р. 265 [Allgemeine Geologic als exacte Wissenschaft. Miteinem Anhangc: Geologischc Versuchc. Leipzig, 1873].
• [10] О сопре. менных геологических явлениях п Южной России, производимыхдействием воды. Ж.М. Н. Пр. (Журн. Мин. народи, просвещения, ч. 133, СПб., 1867, стр. 274).
• [11] Геологическое описание Европейской России и хребта Уральского, ч. 2 [СПб., 1849J, стр 569—570.
• [12] * Т, а м же, стр. 275. [О современных геологических явлениях в Южной России, производимых действием воды].
• [13] и 4 См. цит. сочинение К и п р и я и о в а. [Заметки о распространении опраговв Южной России).
• [14] 6 См. ниже описание Днепровского бассейна, а также: Г ельмерсенаStudien iiber die Wandcrbldcke etc., иВосинског о.—Bulletin de la Soc. Imp. desNaturalistes de Moscou, 1850, t. XXIII, p. 258—284. ["Vos in sky, Al. observationssur les terrains erratiques du gouvernement de Moscou).
• [15] * Rutimeyer. [Ueber Theil und See—Bildung, 1869. Basel], p. 130—131; 133—134. Замечательно, что еще в 1841 году Сю p e л ь разделил ложе каждого горногопотока на три части с различными углами падения: Bassin do reception (верхнее течение), Canal d’fooulement (среднее) и Lit de dejection (нижпес течение). S u г е 1 1. Etude sur les torrents des Hautes-Alpes, t. I, p. 13—19. Deuxieme edition) [1841).
• [16] К и п р н я н о в. Цнт. соч. стр. 141—142.
• [17] Без сомнения, это обстоятельство имел в виду и проф. Лсваковский, когда говорил в своих «Геологических явленпях Южной России», стр. 270: «вообщевсе углубления, сходящиеся потом в речные долины, начинаются широкими и весьмаотлогими лощинами. Большая часть этих лощин… имеет круглую форму, кроме тойчасти, которою они сходятся с другими лощинами». Здесь же автор приводит множество подобных примеров из Южной России. Со своей стороны, я полагаю, что значительная часть этих котловин есть остаток бывших озер, сток которых от той или другой причипы и способствовал образованию у них выводного протока; понятно, чтовпоследствии времени атмосферные агенты должны были изгладить их резкие озерныеформы. # Автор.
• [18] R е с 1 u s. [Les Continents], р. 315—333.
• [19] Отчет о ботанической экскурсии на Ивдерские горы, стр. 6—7. [Приложение, к Протоколам заседаний общества* естествоиспытателей прн Казанском университете, Казань, 1870—1871].
• [20] 1 Сборник материалов, относящихся до геологии Южной России, 1867, стр. 230—231.
• [21] Геологическо-орографический очерк Калмыцкой степи и прилежащих к нейстепей [земель! (Записки Русск. геогр. о-ва, 1862, кн. 3), стр. 26—27.
• [22] О причинах различия в форме склонов речных долин (Харьков], 1870, стр. 9.
• [23] Ученые заметки о Каспийском море и его окрестностях. (Зап. И.Р.Г.О. 1856.кн. XI, стр. 212—213).
• [24] Wangenheim von Quale п. Там же, стр. 20—21.
• [25] Т, а м ж е, стр. 21—22.
• [26] Способ и время образования долив на юге России, стр. 26.
• [27] См. «О пормальпом залегании чернозема*. Труды ВЭ Общества [т. I, вып. 4], 1878 г., апрель.
• [28] Богданов. Там же, стр. 8. (Птицы и звери черноземной полосы Поволжьяя долины средней и нижней Волги, Казань, 1871].
• [29] (Меллер В.) Очерк геологического строения южной части Нижегородскойгуб., 1875, стр. 5 (В кн.: Материалы для геологии России, т. VI. СПб.].
• [30] Цит. работа, стр. 70. (Записки Русск. гсогр. о-ва, ни. 3, 18 621.
• [31] 3 Записки И.Р.Г.О., т. 2, 1869, стр. 187—-188. (К вопросу о предполагаемом обмелении Азовского моря. Записки Русск. геогр. о-ва. По общей географии, кн. 2, 18 691.
• [32] Цпт. работа, стр. 141.
• [33] Основные начала геологии, т. I, стр. 238.
• [34] В том же сочинении, стр. 247, автор говорит: «после проливных дождей, последовавших за извержением Везувия, в 1824 г. вода, вытекавшая из Атрпо-дсль-Ковалло, прорыла в три дня в пластах туфа и извергнутого вещества новый овраг глубиною в 25 футов» (7,5 м].
• [35] По словам Дана, на склонах Моуна-Кеа, на острове Гавай, образовалось, множество долин глубиной до 2 000 футов (610 м) исключительно благодаря деятельности атмосферной воды. См. Rut;meyer. Там же, стр. 130—132.
• [36] Стр. 147 [Заметки о распространении оврагов в Южной России].
• [37] Цнт. работа.
• [38] Цнт. работа, стр. 132 (142] [О стратиграфических отношениях почв в Харьковской и прилегающих к ней губерниях. Исслед. Н. Борисяка В кн.: Сборник материалов, относящихся до геологии Южной России. Харьков, кн. I, 1867].
• [39] Цнт. работа, стр 66
• [40] 4 О причинах различия в форме склонов речных долин, 1870, стр. 9.
• [41] О результатах промера дна Каспийского моря, стр. 136—137 (Зап. И.Р.Г.О., 1863, кн. 2).
• [42] Т, а м же, стр. 22.
• [43] Т, а м же, стр. 26 (Способ и время образования долин на юге России).
• [44] Т, а м же, стр. 25—26.
• [45] Хотя подобный переход проф. Лепаковский принимал еще в 1860 году, в его «Курсе геологии» [ларьков, 1861) (выпуск первый, стр. 30), мы находим следующее место: «вследствие обваливания бока оврага становятся отложе и округленнее, а дно его между тем засыпается, и таким образом овраг переходит в балку». Автор.
• [46] О причинах различия в форме склонов речных долин, 1870, стр. 9.
• [47] Называя балки и овраги имеющими крутые или отлогие стены, я вовсе не хочусказать, чтобы они оставались таковыми по всей длине; я разумею под этими словамитолько преобладание той или другой формы. Автор.
• [48] На этом пространстве плоские балки имели ясные террасы.' Автор.
• [49] Если и существует какая-либо разница между южными балками н старымисеверными оврагами, то это та, что склоны первых всегда сильнее покрыты дерном, чем бока вторых. Но это обстоятельство, очевидно, зависит от климата и почвы, а неот способа образования рассматриваемых нами форм поверхности. Автор.
• [50] А л е н и п ы к (В.). Очерк истории суши континентальных островов Аральского моря, стр. 46—47. (Труды Арало-Каспийской экспедиции, вып. V) (СПб., 18 771.
• [51] Т, а м же, стр. 22.
• [52] Т, а м же,' стр. 143.
• [53] 6 Т, а м ж с, стр. 145.
• [54] • Способ п время образования долин на юге России, стр. 27.
• [55] Геол.-орогр. очерк Калмыцкой степи (Б, а р б о т д е Марии, Н. Геологическо-орографический очерк Калмыцкой степи и прилежащих к ней земель. ЗапискиРусск. геогр. о-па, 1862, ки. 31, стр. 66.
• [56] Горн, журнал, 1827, VI, стр. 40.
• [57] Б, а р бот де Марии. Цпт. соч., стр. 65.
• [58] [К и при я поп] Там же, стр. 147.
• [59] Журнал путей сообщения, 1857, XXV [Панаев. Соображения и результатыизысканий относительно направления каменноугольной ветви Черноморской дороги.Журн. Главн. управл. путей сообщения и публичных зданий, СПб., 18 571.
• [60] Об орографическом отношении Старобсльского уезда, «Харьковские губернские ведомости», 1867. См. также: Время и способ образования долин на юге России, стр. 16.
• [61] Барбот д е Марии. Геол.-орогр. очерк Калмыцкой степи и пр., стр. 34.
• [62] Такое различие проводит проф. Барбот дс Марпи, говоря об особыхсухих руслах Астраханской степи, одпо пз которых считалось прежде некоторымиза старое русло Сарпы. Там же, стр. 63—64.
• [63] См., между прочим, статью А. С. Г, а ц и с к о го. Нижегородский сборник, т. 2, стр. 9.
• [64] Л с в, а к о в с к и й. Способ и время образования долин на юге России, стр. 5—6.
• [65] * Та м ж е, стр. 27.
• [66] К л о м м. (м) геологические исследования между реками Саксаганью и Кальмиу-сом, стр. 61 и 64 (см. совм. изд. обществ естсств. при русских университетах, ноОтделу Геологии и Минералогии, за 1875 г.) (Труды об-ва испытателей природы приХарьковском университете, 1875, т. IXJ.