Иностранные научные экспедиции в Северо-Западном Китае конца XIX — начала XX в

Во второй половине XIX — начале XX вв. памятники древних и средневековых культур на территории Восточного Туркестана (Синьцзяна)^[1] стали объектами интенсивного изучения со стороны российских, европейских, японских, а затем и китайских ученых. Интерес к историческому прошлому этого района был обусловлен не только его неизученностью, важной ролью в транзитных связях между странами Восточной и Средней Азии, обилием ценных археологических находок и предметов искусства, но и стратегическим положением Синьцзяна, оказавшегося на перекрестке экспансии ведущих колониальных держав этого времени, Британской и Российской империй. Изучение этого историко-культурного района в середине и второй половине XIX в. было связано с большими трудностями и реальной опасностью для жизни исследователей, ввиду его труднодоступности, неразвитости дорожного сообщения и запретом на посещение Восточного Туркестана иноверцами, введенным мусульманскими правителями Кашгарии. В середине 1850-х гг. по инициативе А. фон Гумбольдта несколько экспедиций по Восточному Туркестану совершили немецкие путешественники, братья Шлагинтвейты (Герман, Адольф и Роберт), получившие поддержку от Британской Ост-Индской компании. Они изучали торговые пути через горные хребты, собрали сведения о добыче нефрита. А. Шлагинтвейт, который первым из европейцев проник на территорию Кашгара, в 1857 г. трагически погиб. В нем распознали «неверного», и по распоряжению местного властителя Вали-хана-тюри исследователь был казнен. Позднее, в 1887 г. российский консул Н. Ф. Петровский установил памятник отважному путешественнику в г. Кашгар.

В последующие годы важная роль в деле изучения древних и традиционных культур Восточного Туркестана принадлежала многонациональной российской науке. Одним из первых успешное путешествие совершил офицер российского казачьего войска, казах по национальности, ученый-просветитель Чокан Чингисович Валиханов (1835−1865). Он описал маршрут своего путешествия, на котором отметил средневековые пещерные буддийские храмы. Полгода он прожил в Кашгаре под видом мусульманского купца, собрал ценный исторический и нумизматический материал. За свои научные открытия Ч. Ч. Валиханов был избран действительным членом Русского географического общества. Через несколько лет по долине р. Или в пределах Восточного Туркестана совершил поездку известный тюрколог и археолог, акад. В. В. Радлов, который провел этнографические исследования.

Во второй половине XIX в. Восточный Туркестан становится своего рода эпицентром «Большой игры» между Британской и Российской империями. Это оказывает влияние как на состав экспедиций, так и на задачи, которые они решают (составление топографических карт, политико-экономический анализ), однако при этом большинство путешественников интересовались этнографией и традиционной культурой народов Синьцзяна, собирали коллекции древностей. В конце 1860-х — первой половине 1870-х гг. экспедиционные поездки по территории Восточного Туркестана совершили офицеры российского Генерального штаба П. Рейнталь и барон А. В. Каульбарс, собравшие ценные сведения о культуре населения этого региона. В те же годы разные районы Восточного Туркестана посетили британские путешественники У. Джонсон, Р. Шоу и У. Хейуорд. Так, У. Джонсону удалось осмотреть развалины древнего городища в окрестностях Юрунгкаша. Путешественник и коммерсант Р. Шоу, совершивший две поездки в Яркенд и Кашгар, получил несколько древних рукописей на персидском и тюркском языках. Совершивший в те же годы подобную поездку У. Хейуорд изучал культуру местного населения. Во время второй экспедиции в 1870 г. он был убит.

Значимым событием в истории изучения древностей Восточного Туркестана была крупная британская экспедиция 1873−1874 гг., возглавлявшаяся посланником в Яркенд Т. Д. Форсайтом. Ему удалось собрать сведения о руинах древних городищ в окрестностях Кашгара и коллекцию археологических находок, в числе которых были предметы буддийской культовой пластики, разнообразные украшения. Значительный интерес представляют находки монет ГрекоБактрийского царства и Византийской империи, которые свидетельствуют о торговых контактах населения данного региона со Средней Азией и Средиземноморьем в античное время и в Средние века. Отчеты Т. Д. Форсайта вызвали большой интерес и были опубликованы в России. В 1887 г. по Восточному Туркестану совершил первое путешествие английский офицер Ф. Янгхазбанд. Он обратил внимание на древние развалины в окрестностях Хами, среди которых особо выделил сооружение, похожее на «старый храм с куполом из зеленой глазурованной плитки». В 1889 г. лейтенант Г. Бауэр приобрел берестяные грамоты, содержавшие буддийские сочинения на санскрите, что послужило началом археологического поиска в северо-западных районах Китая.

В 1870—1880-х гг. несколько путешествий по Синьцзяну и Тибету совершил офицер российского Генерального штаба Н. М. Пржевальский. В его отчетах упоминаются развалины древних городищ, находки из древних захоронений, в которых сохранились набальзамированные тела умерших, одежда и украшения; он писал о необходимости специальных археологических изысканий (особенно в районе Черчена). В те же годы Кульджу и Турфан посетил ботаник А. Э. Регель, который упомянул «находки древних, по-видимому, арийских развалин», а также снял планы некоторых памятников, в том числе городища Идикутшари. Эти сведения он сообщил Д. А. Клеменцу, который и добился в конечном счете организации специальной археологической экспедиции в Синьцзян (см. ниже). В 1880-е гг. через этот регион пролегли маршруты экспедиций Г. Н. Потанина и Г. Е. Грумм-Гржимайло, собравших ценные материалы по традиционной культуре и фольклору. В сочинении Г. Е. Грумм-Гржимайло содержится описание развалин древних городищ и буддийских храмов, особенностей культуры и быта разных этнических групп местного населения. Им также впервые зафиксирована и описана «каменная баба» (древнетюркское изваяние) на территории Джунгарии. В 1889 г. через горные хребты и пустыни Синьцзяна прошла экспедиция генерала М. В. Певцова, в составе которой были офицеры В. И. Роборовский и П. К. Козлов, участвовавшие в предшествующие годы в экспедициях Н. М. Пржевальского. Они зафиксировали древние городища в окрестностях Карашара, Хотана и Урумчи, записывали рассказы местных жителей о древностях пустыни Такла-Макан. В 1890-х гг. экспедиционные поездки по Синьцзяну продолжил В. И. Роборовский, который оставил описание развалин городищ Яр-хото и Идикутшари, храма Туюка. В изучении памятников в Турфанском оазисе в 1893—1899 гг. принимал участие П. К. Козлов. Российские исследователи собрали богатую коллекцию рукописей, среди которых оказались манихейские религиозные тексты. Изучением этих текстов в России занимались В. В. Радлов и К. Г. Залеман. Большой вклад в научное освоение региона внесли русские дипломаты и, прежде всего, генеральный консул в Кашгаре Н. Ф. Петровский (1837−1908). Именно ему принадлежит честь первооткрывателя прошлого Кашгарии, заложившего основы изучение археологии и духовной жизни аборигенного населения. Он начал систематическое коллекционирование предметов древности; обследовал и описал городской массив Хан-уй, представил его крепостью и центром ремесленного производства; изучил буддийский культовый памятник Учма-Раван и засвидетельствовал культурную общность тюркоязычного населения Кашгара и Западной Азии; внес значительный вклад в развитие среднеазиатской нумизматики^[2].

Для изучения памятников древних и средневековых культур в Восточный Туркестан была направлена первая специальная археологическая экспедиция, организованная Академией наук, во главе с Дмитрием Адриановичем Клеменцем (1848−1914). В 1898 г. он работал в Турфанском округе, обследовал развалины городищ ЯрХото, Безеклик, Идикутшари, Туюк-Мазар и др. Ограниченность средств не позволила ему провести раскопки, но фиксацию памятников он провел с максимально возможной полнотой, снабдив отчет многочисленными картами, фотографиями, кальками и эстампажам. Он собрал коллекцию предметов искусства и средневековых рукописей, обнаружив не известные ранее рунические надписи, выполненные енисейским вариантом древней тюркской письменности. Результаты его работ были представлены академиками В. В. Радловым и С. Ф. Ольденбургом на XII Международном конгрессе востоковедов в Риме (1899). По качеству проведенных исследований и их широкому резонансу в профессиональной академической среде именно экспедиция Д. А. Клеменца может по праву считаться началом научного археологического изучения истории Китая.

В 1890-х гг. в Восточном Туркестане проводила работы французская экспедиция Э. Л. Детрей де Рена, обследовавшая район Хотана, памятники Поткан, Ния, Керия, Черчен. Собранные археологические материалы были обобщены Ф. Гренаром, который описал находки гемм и статуэток, выполненных в греко-бактрийском стиле, кушанские и римские монеты, находку христианского креста.

В конце XIX — первой трети XX вв. изучением древностей Синьцзяна занимался выдающийся шведский исследователь и путешественник Свен Андерс Гедин (Хедин) (1865−1952), совершивший несколько путешествий по Центральной Азии. В ходе экспедиций он обследовал и описал некоторые археологические памятники, особенности традиционных культур разных этнических групп местного населения, собрал и приобрел у кладоискателей значительное количество ценных находок. Он оставил красочное и довольно подробное описание раскопок древнего городища в пустыне Такла-Макан, где обследовал остатки деревянных построек и сооружений из камыша. На оштукатуренных стенах были изображены полуодетые женские фигуры в молитвенных позах, мужчины в персидских одеяниях, различные животные и даже корабли. Среди собранных им предметов были бронзовые скульптуры, монеты, терракотовые статуэтки.

Одна из первых научных экспедиций в Китай была организована Австро-Венгрией в 1877—1880 гг. Путешественники под руководством известного географа, графа Белы Сеченьи (1837−1908) прошли маршрут от Шанхая до Ганьсу. В ее составе работал выдающийся геолог Лайош Лоци, который, в частности, точно нанес на карту Дуньхуан и оставил детальное описание памятников «Пещеры тысячи будд». Большой вклад в изучение древностей Восточного Туркестана внес М. А. Стейн (Штейн), уроженец Будапешта, принявший в 1904 г. британское подданство. В течение 1900;1901 гг. он изучил археологические памятники в пределах Хотанского оазиса, где обследовал развалины городов Дандан-Уйлык, Равак, Ния, Эндере. В ходе этих работ он становится фанатичным приверженцем полевой жизни, который не мыслил своей жизни вне экспедиций. В 1906;1908 гг. он проводил работы в Кашгарии, на оз. Лобнор, в районе Хотана и завершил в горах Куньлуня. Во время этого путешествия, по подсказке своего друга Л. Лоци, он также обследовал пещерный монастырь Могао в окрестностях Дуньхуана, где приобрел ценнейшую коллекцию рукописей. В 1913;1916 гг. его экспедиция изучила большую часть территории Синьцзяна, обследовала памятники Дуньхуана, Хара-Хото, Турфана и собрала значительную коллекцию археологических находок. Среди них имеются хорошо сохранившиеся луки, стрелы, другие предметы вооружения, буддийской культовой пластики, художественные металлические изделия, монеты разных государств, фрагменты рукописей и деревянные таблички с надписями на разных языках. Свою последнюю экспедицию в Центральную Азию сэр Марк Аурел Стейн (получил рыцарский титул в 1912 г. за выдающиеся научные успехи) совершил в 1930;1931 гг.

Определенный вклад в изучение древностей Восточного Туркестана внесли ученые Финляндии, являвшейся в тот период Великим княжеством в составе Российской империи. В 1898 г. в Восточном Туркестане работала экспедиция, возглавляемая О. Доннером. Ее сотрудники обследовали археологические памятники в окрестностях Турфана, обнаружили и скопировали новые фрески и надписи. Среди российских военных специалистов, совершивших экспедиционные поездки по Восточному Туркестану, был блестящий конногвардеец, полковник Карл Г устав Эмиль (Г устав Карлович) Маннергейм, который впоследствии стал маршалом и президентом Финляндии. В 1906;1908 гг. «с негласной целью» он предпринял кавалерийский переход через весь Китай, от Кашгара до Пекина. Помимо сбора разведывательной информации, он также срисовывал наскальные рисунки и надписи, обследовал фрески с изображениями буддийских религиозных сюжетов, покупал старые книги и рукописи, другие антикварные ценности. Его обширная коллекция хранится сейчас в нескольких финских музеях, дневники экспедиции опубликованы на английском языке в Хельсинки в 2008 г.^[3]

В начале XX в. на территории Восточного Туркестана активно работали германские научные экспедиции. В 1902 г. Альберт Грюнведель (1856−1935) исследовал археологические памятники Идикутшари, Муртук, Сенгим-Огуз, на которых обнаружил и скопировал раннесредневековые буддийские фрески и собрал значительную коллекцию рукописей. В последующие годы (1904;1914) Прусская королевская академия наук направила несколько экспедиций под руководством Альберта фон Лекока (1860−1930). В их составе работали и другие известные немецкие исследователи, в том числе и.

A. Грюнведель. Они продолжили изучение Идикутшари, исследовали археологические комплексы Безеклика, Кумтуры, Кызыла, ТуюкМазара. На фресках в пещерных храмах зафиксированы изображения тохаров, уйгуров, кыргызов. Несколько хорошо сохранившихся фресок были вырезаны и доставлены в Европу. Способ, несомненно, варварский, но благодаря этому удалось издать цветные репродукции этих картин и тем самым сохранить для науки и культуры (известно, что многие фрески и скульптуры не пережили годы испытаний и оказались утраченными навсегда). Собранная коллекция включала бронзовые и железные наконечники стрел, а также множество фрагментов буддийских, несторианских и манихейских религиозных текстов. К сожалению, эти ценные археологические материалы погибли в результате бомбардировок во время Второй мировой войны. А. фон Лекок опубликовал также популярные работы с описанием быта населения Восточного Туркестана. Изучением и переводом манихейских религиозных текстов, собранных немецкими учеными, занимались Ф. В. К. Мюллер, Ф. X. Андреас, В. Ленц,.

B. Б. Хеннинг. Привезенные из Турфана «замечательные миниатюры» воспринимались в качестве иллюстраций к этим сочинениям. В 1905;1906 гг. на территории Восточного Туркестана работала американская научная экспедиция, возглавлявшаяся известным географом Э. Хантингтоном, которая обследовала окрестности оз. Лобнор и памятники в оазисе Ния.

Значительный вклад в изучение древностей Ганьсу и Синьцзяна в начале XX в. внесли французские исследователи. В 1906;1907 гг. в этом регионе проводила работы экспедиция под руководством Поля Пеллио (1878−1945). Она обследовала памятники Учмерван, Искишахр, Хан-уй, Каптархона, Теджурман, Топатим, Топашахр и др. Изучением памятников письменности из Восточного Туркестана занимался Эдуард Шаванн (1865−1918). Он обследовал археологические памятники в оазисе Хами, в окрестностях городов Куча и Турфан. Основные работы велись в 1908 г. в районе Дуньхуане, где в Пещерах тысячи будд были обнаружены десятки тысяч рукописей на китайском, тибетском, уйгурском языках и санскрите, а также изображения на шелке, холсте и бумаге. Французские исследователи копировали фрески, производили раскопки, переводили тексты, собрали большую коллекцию археологических находок.

В течение ряда лет с 1904 по 1914 гг. в Восточном Туркестане работали японские исследователи Ватанабэ Тэссин, Татибана Дзуйтё, Ёсикава Коитиро и др.; организатором этих экспедиций был Отани Кодзуи. В совокупности сотрудники этих экспедиций провели раскопки на могильнике Субаш, городищах Яр-хото, Астана, Лоулань, Муртук, Туюк и т. д., детально обследовали пещерные храмы Кызыла и Дуньхуана. В результате была сформирована знаменитая «Коллекция Отани» из нескольких тысяч артефактов эпохи раннего и развитого Средневековья.

В 1902 г. на XIII конгрессе востоковедов в Гамбурге была создана Международная ассоциация для изучения Центральной и Восточной Азии, активным подразделением которой стал российский национальный комитет. Он находился в ведении Министерства иностранных дел России, что обеспечивало поддержку ученым со стороны российских дипломатических учреждений в Китае. В течение 1905;1907 гг. на территории Синьцзяна проводила изыскания экспедиция под руководством М. М. Березовского, участники которой обследовал Субаш, Долдур-Охур, Таджит, Кумтуру, Кучу, Кызыл, Кириш. В эти годы значительные коллекции древностей собрали российские дипломаты, работавшие в Синьцзяне. Среди любителей старины, помимо уже упоминавшегося Н. Ф. Петровского, значились консул в Урумчи Н. Н. Коротков, секретарь консульства Я. Я. Лютш, секретарь консульства в Кульдже А. А. Дьяков и др. Свои коллекции они сделали достоянием научной ориенталистики. В 1908 г. в Большом Царскосельском дворце прошла «Выставка древностей Восточного Туркестана и Самарканда». Под впечатлением этих открытий российское правительство приняло решении об организации новой экспедиции и выделении на эти цели финансовых средств.

В течение последующих лет, в 1909;1910 и 1914;1915 гг. на территории Восточного Туркестана работала хорошо оснащенная экспедиция, во главе которой стоял один из ведущих российских ученыхвостоковедов того времени акад. Сергей Федорович Ольденбург (1863−1934). В течение первого путешествия С. М. Дудин, Д. А. Смирнов и другие члены отряда прошли маршрут от Чугучака на Урумчи и далее на Карашар, обследовали развалины буддийского монастыря Шикшин, памятники Турфанского оазиса и окрестностей Кучи. Они тщательно документировали свою работу.

С. Ф. Ольденбург был верен принципу «не трогать на месте памятников, если им не угрожает непосредственное разрушение» и критиковал деятельность, например, экспедиции А. фон Лекока, которая охотилась за эффектными музейными экспонатами. В одном из писем он прямо писал по данному поводу: «Это грабительство, очень ловкое, очень умное, но не научная работа, а грабительство». Во время второй экспедиции С. Ф. Ольденбург, С. М. Дудин, В. С. Биркенберг, Н. А. Смирнов, Б. Ф. Ромберг и другие участники прошли путь от Чугучака до Урумчи, Хами и далее до Дуньхуана. Были обследованы древние и средневековые городища, проведены раскопки на отдельных курганах, сняты копии с фресок. Главным объектом исследования был определен пещерный монастырский комплекс Могао. В собранной коллекции преобладали предметы искусства и фрагменты рукописей на разных языках; важным открытием стало обнаружение и атрибуция деревянных литер для книгопечатания на уйгурском языке. Изучение собранных материалов продолжалось в течение многих десятилетий. В 1909 и 1915 гг. поездки по территории китайских провинций Синьцзян и Ганьсу совершил российский тюрколог С. Е. Малов, который собирал языковые и этнографические материалы, приобретал уйгурские рукописи.

В 1914 г. научное обследование памятников Хотана и Яркенда провел известный немецкий синолог Отто Франке, собравший коллекцию предметов искусства, рукописей, керамических изделий и монет разных исторических периодов. В 1928 г. в оазисах пустыни Такла-Макан работала немецкая экспедиция под руководством Э. Тринклера, который вновь обследовал ряд известных археологических памятников и собрал коллекцию средневековых древностей. В первой трети XX в. совершил свою последнюю, 4-ю экспедицию (1927;1935) в Северный и Северо-Западный Китай С. Гедин. В ее составе работал отряд под руководством профессионального археолога Фольке Бергмана. В 1934 г. он открыл и исследовал в районе Сяохэ («Малой реки») могильник № 5 и ряд других важнейших памятников, которые описал в специальной монографии «Археологические исследования в Синьцзяне» (1939).

В 1925;1928 гг. по Центральной Азии путешествовала под американским флагом международная экспедиция, руководимая выдающимся российским художником, археологом и страстным почитателем культур Востока Н. К. Рерихом. Собранные экспедицией ценные археологические материалы в основном проанализировал его старший сын, ученый-ориенталист Ю. Н. Рерих. Исследователь составил подробное описание маршрута экспедиции и обследованных памятников. Некоторые находки рассмотрены им в специальной научной работе, в которой он коснулся вопросов происхождения искусства «звериного стиля» и истории кочевых народов. По результатам своих научных изысканий Ю. Н. Рерих подготовил фундаментальный научный труд, в котором прослежена история кочевой цивилизации всего степного пояса Евразии, в том числе регионов Восточного Туркестана и Тибета.

Подводя общий итог данному этапу в развитии китайской археологии, необходимо отметить его исключительную важность. Благодаря деятельности иностранных путешественников осуществлялось знакомство китайской научной общественности с достижениями и методами западной археологической и этнографической науки. Публикация и анализ полученных материалов создали надежную основу для будущих исследований. Поэтому вряд ли можно согласиться с негативной оценкой роли иностранных экспедиций конца.

XIX — первой трети XX вв., до сих пор распространенной в китайской историографии, которая исходит из приоритета антиимпериалистической борьбы. На наш взгляд, такой подход чрезмерно упрощает и, тем самым, вольно или невольно искажает ситуацию. Несомненно, что эпоха наступившего империализма требовала захвата и освоения новых территорий и, соответственно, объективно создавала условия для их научного изучения. Помимо интенсивного научного поиска в Центральной Азии^[4], в какой-то степени связанного с «Большой игрой», можно упомянуть также экспедиционный и миссионерский бум в Африке и Океании, который приходится на тот же период. Но было бы непростительной ошибкой отождествлять агрессивные планы правящих режимов западных государств и намерения большинства ученых, среди которых можно назвать таких выдающихся ориенталистов как П. Пеллио, Э. Шаванн, С. Гедин, Э. Хантингтон, С. Ф. Ольденбург. Тем более нелепо видеть «агента царизма» в Д. А. Клеменце — революционере-народнике, человеке глубоких демократических убеждений. В определении маршрутов и целей экспедиционных исследований они исходили, прежде всего, из потребностей данной отрасли науки.

Со второй половины 20-х гг. XX в. все большую роль в исследованиях древних культур Синьцзяна и Ганьсу начинают играть сами китайские ученые, в частности, в 1928;1930 гг. совершает свое первое (из четырех) «путешествие на Запад» Хуан Вэньби. Необходимо отметить, что данный факт имеет общекитайское историографическое значение, поскольку аналогичные явления происходят и в иных областях, охватывающих период от неолита до раннего железного века. Так, в 1926 г. Ли Цзи проводит самостоятельные раскопки в Синьцунь, в 1928 г. он же совместно с Лян Сыюном начинает крупномасштабные раскопки Иньского городища (Иньсюй) в Аньяне, тогда же У Цзиньдин открывает неолитический памятник Чэнцзыя, в 1929 г. Пэй Вэньчжун приступает к работам в Чжоукоудяне (в 1932 г. к нему присоединяется Цзя Ланьпо), также в 1932 г. Го Баоцзюнь раскапывает западночжоуский могильник Синьцунь.

Сформировавшаяся к тому времени целая плеяда блестящих молодых ученых национальной школы уверенно берет в свои руки изучение древнего прошлого Китая всех периодов.

• [1] Для удобства изложения мы используем термин «Восточный Туркестан», наиболее распространенный в литературе XIX — первой половинеXX вв., как эквивалентный названию Синьцзян, то есть включаем в него нетолько Кашгарию, но и Джунгарию. Хотя подобное отождествление носитусловный характер, однако оно не лишено и истор и ко-этнологических оснований.
• [2] См.: Кузнецов В. С. Первооткрыватель кашгарских древностей //Вести. Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, филология. 2014. Т. 13, вып. 4: Востоковедение. С. 87−92.
• [3] Мясников В. С. По следам Маннергейма // Восток — Запад: Историко-литературный альманах: 2003;2004. К 85-летию С. Л. Тихвинского. М.:Воет, лит., 2005. С. 246−254; Самойлов Н. А. Научные результаты азиатской экспедиции Маннергейма 1906;1908 годов // Учен. зап. Петрозавод.гос. ун-та. 2017. № 3. С. 7−13.
• [4] Именно за эту интенсивность, в чем-то даже соревновательность, мывыбрали для обзора археологические исследования в регионе Северо-Западного Китая. Однако иностранные экспедиции плодотворно, хотя и нестоль насыщенно, работали и в других китайских провинциях.