Публично-правовая ответственность в исполнительном производстве

Административная ответственность. В соответствии со ст. 113 Закона об исполнительном производстве в случае нарушения законодательства РФ об исполнительном производстве виновное лицо подвергается административной или уголовной ответственности в соответствии с законодательством РФ. КоАП РФ предусмотрен целый ряд составов административных правонарушений, обеспечивающих исполнение обязанностей субъектов исполнительного производства (например, ч. 2 и 3 ст. 5.35, ст. 17.8, 17.9, 17.14, 17.15). Специально остановимся на составах правонарушений, предусмотренных ст. 17.14, 17.15 КоАП РФ. Так, ст. 17.14 КоАП РФ «Нарушение законодательства об исполнительном производстве» в качестве субъекта ответственности указывает должника (ч. 1). При этом административная ответственность должника в соответствии с ч. 1 ст. 17.14 КоАП РФ предусмотрена не за любые нарушения в сфере исполнительного производства, а только за невыполнение законных требований судебного пристава-исполнителя" ^*176, представление недостоверных сведений о своих правах на имущество, несообщение об увольнении с работы, о новом месте работы, учебы, месте получения пенсии, иных доходов или месте жительства. Часть 2 ст. 17.14 КоАП РФ в качестве субъектов административной ответственности предусматривают банки и иные кредитные организации, осуществляющие обслуживание счетов должника, но не исполняющие требование об обращении взыскания на его денежные средства. Соответствующая норма КоАП РФ подлежит применению с учетом положений ст. 114 Закона об исполнительном производстве, устанавливающих порядок привлечения кредитной организации к административной ответственности. Часть 2.1 ст. 17.14 КоАП РФ устанавливает ответственность эмитента, самостоятельно осуществляющего деятельность по ведению реестра владельцев эмиссионных ценных бумаг, профессионального участника рынка ценных бумаг, осуществляющего учет прав на эмиссионные ценные бумаги, принадлежащие должнику, за неисполнение содержащихся в исполнительном документе требований о списании с лицевого счета или счета депо должника и зачислении на лицевой счет или счет депо взыскателя эмиссионных ценных бумаг при наличии ценных бумаг на соответствующем счете должника. Часть 3 ст. 17.14 КоАП РФ устанавливает ответственность иных, чем должник, лиц за нарушение законодательства об исполнительном производстве, выразившееся в невыполнении законных требований судебного пристава-исполнителя, отказе от получения конфискованного имущества, представлении недостоверных сведений об имущественном положении должника, утрате исполнительного документа, в несвоевременном отправлении исполнительного документа.

*176: { В силу принципа процессуального формализма судебный пристав-исполнитель не может предъявлять должнику (как и иным лицам) произвольные требования, а только лишь те, которые следуют из закона и направлены на правильное и своевременное исполнение требований исполнительного документа (ст. 64 Закона об исполнительном производстве).}.

Особое значение среди норм об административной ответственности в исполнительном производстве имеет ст. 17.15 КоАП РФ «Неисполнение содержащихся в исполнительном документе требований неимущественного характера». В соответствии с указанной статьей на должника накладывается административный штраф за неисполнение должником содержащихся в исполнительном документе требований неимущественного характера в срок, установленный судебным приставом-исполнителем после вынесения постановления о взыскании исполнительского сбора (ч. 1), а также повышенный штраф за неисполнение указанных выше требований в срок, вновь установленный судебным приставом-исполнителем после наложения административного штрафа в соответствии с ч. 1 ст. 17.15 КоАП РФ (ч. 2). В гл. 9, дифференцируя порядок принудительного исполнения имущественных и неимущественных требований исполнительного документа, мы отмечали, что требования неимущественного характера (например, требование о восстановлении на работе) исполняются посредством понуждения должника к самостоятельному исполнению исполнительного документа либо совершения действия, предусмотренного исполнительным документом иным, чем должник, лицом (если это возможно). С учетом указанного ч. 2 ст. 105 Закона об исполнительном производстве включает нормы об административной ответственности за неисполнение неимущественных требований в механизм принудительного исполнения. В случае с исполнением неимущественных требований административный штраф в соответствии со ст. 17.15 КоАП РФ имеет своей целью не только собственно наказание должника, совершившего административное правонарушение, но понуждение его к исполнению требования исполнительного документа (как и исполнительные действия в соответствии с ч. 1 ст. 64 Закона об исполнительном производстве).

Процессуальная ответственность. Помимо административных штрафов, предусмотренных КоАП РФ, судебные штрафы за нарушения в сфере принудительного исполнения установлены и процессуальными кодексами. Так, например, ст. 431 ГПК РФ и ст. 331 АПК РФ устанавливают ответственность лица, виновного в утрате переданного ему на исполнение исполнительного листа или судебного приказа. Статья 332 АПК РФ «Ответственность за неисполнение судебного акта» предусматривает два состава правонарушений, за которые судом на виновное лицо может быть наложен судебный штраф^*177.

*177: { В ГПК РФ отсутствует общая норма о процессуальной ответственности за неисполнение требований судебного решения.}.

Во-первых, неисполнение судебного акта арбитражного суда органами государственной власти, органами местного самоуправления, иными органами, организациями, должностными лицами и гражданами.

Во-вторых, неисполнение указанных в исполнительном листе действий лицом, на которое возложено совершение этих действий.

При анализе ст. 17.14, 17.15 КоАП РФ, с одной стороны, и ст. 332 АПК РФ, с другой, очевидно дублирование в части всех элементов состава соответствующих правонарушений, ответственность за которые предусмотрена КоАП РФ и АПК РФ. Вместе с тем судебные штрафы, предусмотренные ГПК РФ и АПК РФ, не могут быть отнесены к мерам административной ответственности, поскольку, во-первых, они подлежат наложению не в порядке КоАП РФ, а в соответствии с процессуальными кодексами, устанавливающими особый режим рассмотрения вопроса о наложении судебного штрафа, его сложения или уменьшения, обжалования судебного акта о наложении штрафа и т. д. (гл. 8 ГПК РФ, гл. 11 АПК РФ), во-вторых, в силу ч. 1 ст. 1.1 КоАП РФ законодательство об административных правонарушениях состоит из КоАП РФ и принимаемых в соответствии с ним законов субъектов РФ об административных правонарушениях и не включает в себя нормы ГПК РФ и АПК РФ.

В судебной практике нередко нормы КоАП РФ и АПК РФ в части ответственности в исполнительном производстве используются как дублирующие, устанавливающие ответственность за неисполнение требований исполнительного документа субъектами исполнительного производства, в том числе и самим должником по имущественным и неимущественным требованиям¹ *178. Очевидно, что такое толкование закона может нарушить общеправовой принцип недопустимости привлечения к ответственности дважды за одно и то же правонарушение. Указанный принцип не применяется лишь в случае, если за одно и то же правонарушение предусмотрены разнородные меры ответственности (частноправовые и публично-правовые), например, процессуальная и гражданско-правовая ответственность.

*178: { См., например: постановление ФАС Уральского округа от 25.04.2014 № Ф09−14 045/13.}

Позиция высших судов

Акционерное общество (взыскатель) обратилось в суд с иском к ООО (должник) о взыскании 1 311 655 руб. 92 коп. в порядке, предусмотренном ст. 395 ГК РФ, — процентов за пользование чужими денежными средствами. Поводом для обращения в суд стало неисполнение должником в течение 613 дней судебного акта — решения арбитражного суда. Суд кассационной инстанции указал на то, что сама по себе просрочка уплаты взысканной по решению арбитражного суда суммы договорной неустойки и судебных расходов не создает денежного обязательства. В данном случае неисполнение должником судебного акта влечет за собой лишь ответственность, установленную ст. 332 АПК РФ.

Высший Арбитражный Суд РФ отменил постановление суда кассационной инстанции, подтвердив возможность применения в данном случае к должнику мер гражданско-правовой ответственности, независимо от положения ст. 332 АПК РФ, предусматривающего процессуальную ответственность должника (постановление Президиума ВАС РФ от 04.06.2013 № 18 429/12).

Несмотря на то что ст. 17.14, 17.15 КоАП РФ и ст. 332 АПК РФ предусматривают различный режим применения соответствующих штрафов, судебный и административный штрафы как меры ответственности не только схожи по своему содержанию (являются денежными взысканиями в пользу государства), но и имеют общую цель — наказать должника за общественно опасное деяние, нарушающее не только частные права и законные интересы определенного лица (взыскателя), но и публичный интерес в правильном и своевременном исполнении судебных актов. В этой связи обе меры ответственности являются мерами публично-правовой ответственности, а их одновременное применение за одно и то же деяние будет нарушать указанный выше принцип недопустимости двойной однородной ответственности.

По нашему мнению, субъектом процессуальной ответственности, установленной ст. 332 АПК РФ, не может являться должник в возбужденном исполнительном производстве. Принуждение его к исполнению требований исполнительного документа осуществляется не самим судом или иным органом, выдавшим исполнительный документ, а судебным приставом-исполнителем в рамках полномочий, предусмотренных законодательством об исполнительном производстве (посредством совершения исполнительных действий, применения мер принудительного исполнения, привлечения должника к административной ответственности за неисполнение требований судебного пристава-исполнителя). Указанное отчасти подтверждается и историческим толкованием ч. 1 ст. 332 АПК РФ, которая до внесения в нее изменений Федеральным законом от 27.07.2010 № 228-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» устанавливала ответственность за неисполнение судебного акта арбитражного суда о взыскании денежных средств с должника при наличии денежных средств на его счетах на банк или иную кредитную организацию, которые осуществляют обслуживание счетов этого должника и которым взыскателем или судебным приставом-исполнителем предъявлен к исполнению исполнительный лист^*179. Таким образом, ст. 332 АПК РФ должна предусматривать лишь ответственность должника и иных лиц, которым в силу самого судебного акта либо на основании закона обращен соответствующий судебный акт (например, кредитным организациям, регистрирующим органам и т. д.)> нарушающих обязанности по исполнению установленных требований до или вне возбужденного исполнительного производства, в отношениях, в которых судебный пристав-исполнитель не участвует. Публично-правовая ответственность в рамках возбужденного исполнительного производства должна реализовываться в рамках режима административной, а не процессуальной ответственности, что позволит исключить необоснованное дублирование норм. В гл. 2 было отмечено, что ст. 349 ГПК РСФСР 1964 г. был предусмотрен контроль за правильным и своевременным исполнением своих решений самим судом, их вынесшим. Сегодня, с учетом положений Закона об исполнительном производстве, такой контроль суда в сфере собственно исполнительного производства ограничен случаями, установленными в законе. Вместе с тем контроль суда за исполнением судебного акта до возбуждения исполнительного производства (например, при исполнении судебного акта в порядке ст. 8—9 Закона об исполнительном производстве) либо вне рамок исполнительного производства (в том случае, если судебный акт вообще не подлежит принудительному исполнению в порядке исполнительного производства в соответствии со ст. 1 Закона об исполнительном производстве) может реализовываться в том числе посредством применения к адресатам судебного акта мер процессуальной ответственности за неисполнение его требований, за «неуважение» к самому суду, а не к судебному приставу, реализующему требования судебного акта.

*179: { Из текста ч. 2 ст. 17.14 КоАП РФ неясно, распространяется ли она на случаи неисполнения кредитной организацией требований исполнительного документа при предъявлении соответствующего требования судебным приставом-исполнителем или взыскателем самостоятельно в соответствии со ст. 8 Закона об исполнительном производстве либо в обоих случаях.}

Исполнительский сбор. Как отмечают В. А. Гуреев и В. В. Гущин, в настоящее время институт исполнительского сбора сравнительно слабо исследован, в связи с чем продолжается дискуссия относительно его правовой природы. Ряд авторов исходят из того, что исполнительский сбор должен рассматриваться как определенная плата государству за «услугу» по принудительному исполнению, которую оно оказывает взыскателю. При этом такую плату за взыскателя вносит должник. Другие ученые полагают, что исполнительский сбор — имущественная санкция, применяемая к должнику за отказ от добровольного исполнения^*180. Вопрос о правовой природе исполнительского сбора, как и других институтов исполнительного производства, имеет сугубо практический характер, от его решения зависит, каким образом должны быть определены условия и порядок его применения, как обеспечить его эффективное функционирование в системе иных мер принуждения в исполнительном производстве.

*180: {См. подробнее: Гуреев В. А., Гущин В. В. Исполнительное производство: учебник для магистров. М., 2012. С. 291−294.}.

В соответствии со ст. 112 Закона об исполнительном производстве исполнительский сбор является денежным взысканием, налагаемым на должника в случае неисполнения им исполнительного документа в срок, установленный для добровольного исполнения исполнительного документа, а также в случае неисполнения им исполнительного документа, подлежащего немедленному исполнению, в течение суток с момента получения копии постановления судебного пристава-исполнителя о возбуждении исполнительного производства. Исполнительский сбор зачисляется в федеральный бюджет.

Исполнительский сбор устанавливается судебным приставом-исполнителем по истечении срока для добровольного исполнения, если должник не представил судебному приставу-исполнителю доказательства того, что исполнение было невозможным вследствие непреодолимой силы, т.е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. Исполнительский сбор устанавливается в размере 7% от подлежащей взысканию суммы или стоимости взыскиваемого имущества, но не менее 1 тыс. руб. с должника-гражданина или должника — индивидуального предпринимателя и 10 тыс. руб. с должника-организации. В случае неисполнения исполнительного документа неимущественного характера исполнительский сбор с должника-гражданина или должника — индивидуального предпринимателя устанавливается в размере 5 тыс. руб., с должника-организации — 50 тыс. руб.

Частью 5 ст. 112 Закона об исполнительном производстве установлены случаи, когда исполнительский сбор не взыскивается (в том числе при повторном предъявлении к исполнению исполнительного документа, по которому вынесено и не отменено постановление судебного приставаисполнителя о взыскании исполнительского сбора, по судебным актам по обеспечительным мерам, по исполнительным документам, содержащим требования о принудительном выдворении за пределы Российской Федерации иностранных граждан или лиц без гражданства).

Должник вправе в порядке, установленном Законом об исполнительном производстве обратиться в суд с заявлением об оспаривании постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора, с иском об отсрочке или о рассрочке его взыскания, об уменьшении его размера или освобождении от взыскания исполнительского сбора. Суд вправе с учетом степени вины должника в неисполнении в срок исполнительного документа, имущественного положения должника, иных существенных обстоятельств отсрочить или рассрочить взыскание исполнительского сбора, а также уменьшить его размер, но не более чем на ¼ от размера, установленного в соответствии с ч. 3 ст. 112 Закона об исполнительном производстве. При отсутствии установленных ГК РФ оснований ответственности за нарушение обязательства суд вправе освободить должника от взыскания исполнительского сбора.

Исполнительский сбор возвращается должнику в полном объеме в случаях отмены:

• 1) судебного акта, акта другого органа или должностного лица, на основании которых был выдан исполнительный документ;
• 2) исполнительного документа;
• 3) постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора.

Возвращение должнику исполнительского сбора из федерального бюджета осуществляется в порядке, предусмотренном постановлением Правительства РФ от 21.07.2008 № 550 «Об утверждении Правил возврата должнику исполнительского сбора» .

Мы позволили себе обширное цитирование норм ст. 112 Закона об исполнительном производстве с тем, чтобы на их основе определить правовую природу исполнительского сбора, его назначение в системе принудительного исполнения. Из текста ст. 112 Закона об исполнительном производстве следует вывод о том, что исполнительский сбор представляет собой меру гражданско-правовой ответственности. Помимо указания на то, что освобождение должника от взыскания исполнительского сбора осуществляется по основаниям, предусмотренным ГК РФ для освобождения от гражданско-правовой ответственности (гл. 25 ГК РФ), законодатель предоставляет право должнику обращаться в суд с иском об отсрочке или о рассрочке его взыскания, об уменьшении его размера или освобождении от взыскания исполнительского сбора. Очевидно, исковая форма защиты права, предполагающая равенство субъектов частноправового отношения, свидетельствует о гражданско-правовых отношениях государства и должника при взыскании исполнительского сбора. Развивая позицию о гражданско-правовом характере исполнительского сбора, следовало бы признать, что он представляет собой своеобразную разновидность законной неустойки. При этом ч. 1 ст. 112 Закона об исполнительном производстве устанавливает более строгую ответственность должника, чем определена ГК РФ, предусматривая единственное основание для освобождения от исполнительского сбора — невозможность исполнения вследствие непреодолимой силы, т. е. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств, тогда как такой режим ответственности ст. 401 ГК РФ установлен не для всех должников, а лишь для лиц, не исполнивших обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности. Иные лица, исходя из п. 1 ст. 401 ГК РФ, должны признаваться невиновными, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от них требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, они приняли все меры для надлежащего исполнения обязательства. Обратим также внимание на п. 3 ст. 401 ГК РФ, который прямо предусматривает, что к обстоятельствам непреодолимой силы не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

Однако даже беглый анализ ст. 112 Закона об исполнительном производстве выявляет ряд обстоятельств, позволяющих усомниться в том, что исполнительский сбор представляет собой именно меру гражданско-правовой ответственности. Во-первых, неясно, каким образом исполнительский сбор связан с такой универсальной мерой гражданско-правовой ответственности, как возмещение убытков. Очевидно, что государство в связи с исполнением исполнительного документа вообще не вступает с должником в гражданские правоотношения, выступает по отношению к нему как властный субъект, осуществляющий публичное принуждение. Таким образом, от действий должника непосредственно у государства гражданско-правовых убытков не возникает (в отличие от взыскателя). Во-вторых, ч. 7 ст. 112 Закона об исполнительном производстве позволяет суду по заявлению должника с учетом степени вины должника в неисполнении в срок исполнительного документа, имущественного положения должника, иных существенных обстоятельств отсрочить или рассрочить взыскание исполнительского сбора, а также уменьшить его размер. В данном случае налицо исключение из общего принципа невиновной ответственности в виде исполнительского сбора, закрепленного в ч. 1 ст. 112 Закона об исполнительном производстве (с учетом ст. 401 ГК РФ). В-третьих, исполнительский сбор, исходя из ч. 1 ст. 112 Закона об исполнительном производстве, применяется не только по частным, но и по публичным взысканиям, которые реализуются в рамках отношений «власти-подчинения», например, при взыскании недоимки по налогам. В данном случае говорить о гражданских правоотношениях между государством и должником не приходится, а «убытки» государства в связи с несвоевременным исполнением обязанности, подтвержденной исполнительным документом, возмещаются посредством использования публично-правовых механизмов пеней и штрафов. Кроме того, исполнительский сбор взыскивается не только по судебным, но и по несудебным исполнительным документам, однако в силу ст. 112 Закона об исполнительном производстве вопрос, об отсрочке или о рассрочке его взыскания, об уменьшении его размера или освобождении от взыскания исполнительского сбора по непонятной причине всегда решается судом в исковом производстве.

Позиция высших судов.

" …названная денежная сумма определяется именно как исполнительский сбор. Между тем такой сбор в перечне налогов и сборов, которые устанавливаются, изменяются или отменяются Налоговых! кодексом РФ (п. 3 и 5 ст. 3 Налогового кодекса РФ), не указан, и. следовательно, он не относится к сборам в смысле ст. 57 Конституции РФ. Не является он также государственной пошлиной в смысле ст. 1 Федерального закона «О государственной пошлине» ^*181. Вместе с тем Федеральным законом от 15.08.1996 № 115-ФЗ «О бюджетной классификации Российской Федерации» исполнительский сбор отнесен к административным платежам и сборам, а также включен в планируемые доходы федерального бюджета на 2001 г. По смыслу ст. 81 Федерального закона от 21.07.1997 № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» во взаимосвязи с его ст. 1.7.9.44.45.77.84.85 и 87. предусмотренная в данной статье сухіма. исчисляемая в размере семи процентов от взыскиваемых по исполннтсльнохіу документу денежных средств, относится, по сути, к мерам принуждения в связи с несоблюдением законных требований государства. Причехі данная мера является не право-восстановительной санкцией, т. е. санкцией, обеспечивающей исполнение должником его обязанности возместить расходы по совершению исполнительных действий, осуществленных в порядке принудительного исполнения судебных и иных актов (как это имеет хіесто при взыскании с должника расходов по совершению исполнительных действий), а представляет собой санкцию штрафного характера, т. е. возложение на должника обязанности произвести определенную дополнительную выплату в качестве меры его публично-правовой ответственности, возникающей в связи с совершенным им правонарушением в процессе исполнительного производства.

*181: { Закон РФ от 09.12.1991 № 2005;1 «О государственной пошлине» утратил силу с 1 января 2005 г. в связи с принятием Федерального закона от 02.11.2004 № 127-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации, а также о признании утратившими силу отдельных законодательных актов (наложений законодательных актов) Российской Федерации», которым в часть вторую НК РФ введена гл. 25.3 «Государственная пошлина» .}.

Исполнительскому сбору как штрафной санкции присущи признаки административной штрафной санкции: он имеет фиксированное, установленное Федеральным законом денежное выражение, взыскивается принудительно, оформляется постановлением уполномоченного должностного лица, взимается в случае совершения правонарушения, а также зачисляется в бюджет… Из этого следует, что в качестве штрафной санкции административного характера исполнительский сбор должен отвечать вытекающим из Конституции РФ требованиям, предъявляемым к такого рода мерам юридической ответственности" (п. 3 Постановления КС РФ от 30.07.2001 № 13-П «По делу о проверке конституционности положений подпункта 7 пункта 1 статьи 7, пункта 1 статьи 77 и пункта 1 статьи 81 Федерального закона «Об исполнительном производстве» в связи с запросами Арбитражного суда Воронежской области, Арбитражного суда Саратовской области и жалобой открытого акционерного общества «Разрез «Изыхский» «).

Конституционный Суд РФ в процитированном выше постановлении справедливо определил правовую природу исполнительского сбора как меры публично-правовой ответственности, что, исходя из конституционных положений, предполагает определенный набор материально-правовых и процессуальных гарантий для лица, привлекаемого к ответственности, в том числе необходимость учета степени вины правонарушителя при определении размера дифференцированной законом санкции (как это предусмотрено, например, ст. 4.1 КоАП РФ при назначении административного наказания). Одновременно, исходя из ст. 1.1 и 3.2 КоАП РФ, исполнительский сбор по формальным признакам не может быть отнесен к административному наказанию, представляет собой особую меру ответственности.

Соответствующий взгляд на правовую природу исполнительского сбора получил развитие в актах ВАС РФ, который посчитал возможным учитывать степень вины должника не только при решении вопроса о снижении размера взыскания (как предусмотрено ч. 7 ст. 112 Закона об исполнительном производстве), но и при решении вопроса об освобождении от ответственности (что прямо не следует из Закона об исполнительном производстве).

Позиция высших судов.

" …с должника не подлежит взысканию исполнительский сбор, если им будут представлены доказательства осуществления конкретных действий, подтверждающих намерение исполнить исполнительный документ в добровольном порядке в течение срока на добровольное исполнение" (п. 9 постановления Пленума ВАС РФ от 16.05.2014 № 27).

С учетом указанного выше выглядит необоснованным использование законодателем иска в качестве процессуальной формы заявления требования об отсрочке или о рассрочке взыскания исполнительского сбора, уменьшении его размера или освобождении от взыскания исполнительского сбора. Исходя из п. 10 процитированного Постановления Пленума ВАС РФ, должник вправе оспорить постановление судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора в тех случаях, когда полагает, что такое постановление не соответствует закону или иному нормативному правовому акту и нарушает его права и законные интересы (ч. 1 ст. 198 АПК РФ). Однако, оспорить в порядке производства из публичных правоотношений постановление судебного пристава-исполнителя как незаконное лишь на том основании, что он, например, не уменьшил исполнительский сбор или не освободил должника от его уплаты, нельзя^*182, поскольку судебный пристав-исполнитель по смыслу ч. 1 ст. 112 Закона об исполнительном производстве при принятии решения о взыскании исполнительского сбора не должен по собственной инициативе выявлять обстоятельства, влекущие освобождение должника от взыскания исполнительского сбора либо уменьшение его размера. В данном случае действует презумпция виновности должника в неисполнении без уважительных причин требования исполнительного документа в установленный срок. Указанное, однако, не свидетельствует о том, что изменение постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора в случае выявления таких обстоятельств в дальнейшем возможно только в форме решения суда по предъявленному должником государству иску. В данном случае, возможно, было бы использование в Законе об исполнительном производстве существующего в механизме процессуальной ответственности института сложения или уменьшения судебного штрафа определением суда по заявлению лица, на которое наложен штраф (ст. 106 ГПК РФ).

*182: {За исключением случаев, когда должник в установленном законом порядке до момента вынесения постановления о взыскании исполнительского сбора сообщил судебному приставу о наличии обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 112 Закона об исполнительном производстве.}.

Подытоживая рассмотрение исполнительского сбора как меры юридической ответственности в исполнительном производстве, отметим, что сегодня он представляет собой пример смешанного юридического режима, объединяющего элементы частноправового (гражданская) и публично-правового (административная, процессуальная) режимов ответственности. Однако повышение эффективности института исполнительского сбора может осуществляться посредством развития его в законодательстве не как меры частноправовой, а публично-правовой ответственности, в том числе с учетом позиции КС РФ, изложенной выше.

Уголовная ответственность. Кратко остановимся на мерах уголовной ответственности в исполнительном производстве. В УК РФ закреплены три основных состава преступлений, которые призваны обеспечить исполнение должником требований исполнительных документов.

Во-первых, ст. 157 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей. Несмотря на то что, исходя из текста статьи, объективная сторона соответствующего преступления не предполагает уклонение от уплаты средств именно в рамках возбужденного исполнительного производства, в правоприменительной практике ст. 157 УК РФ толкуется как устанавливающая ответственность не просто за злостное уклонение от уплаты алиментов, а за злостное уклонение в исполнительном производстве от исполнения исполнительного документа, предусматривающего уплату алиментов. С учетом указанного, злостность в ст. 157 УК РФ часто трактуется как умышленное длительное неисполнение требований соответствующего исполнительного документа, несмотря на письменное предупреждение о привлечении к уголовной ответственности, направленное должнику судебным приставом-исполнителем^*183.

*183: { См., например: письмо ФССП России от 14.12.2011 № 12/01−30 543-СВС «О примерной форме предупреждения об уголовной ответственности по статье 157 Уголовного кодекса Российской Федерации»; Методические рекомендации по порядку исполнения требований исполнительных документов о взыскании алиментов (утверждены ФССП России 19.06.2012 № 01−16).}.

Во-вторых, ст. 177 УК РФ установлена ответственность за злостное уклонение руководителя организации или гражданина от погашения кредиторской задолженности в крупном размере или от оплаты ценных бумаг после вступления в законную силу соответствующего судебного акта. При этом крупным размером для целей ст. 177 УК РФ признается сумма, превышающая 1 млн. 500 тыс. руб. (ст. 169 УК РФ)^*184.

*184: { О расследовании преступлений, предусмотренных ст. 177 УК РФ. см. подробнее: Методические рекомендации по выявлению и расследованию преступлений, предусмотренных статьей 177 Уголовного кодекса Российской Федерации (злостное уклонение от погашення кредиторской задолженности) (утверждены ФССП России 21.08.2013 № 04−12).}.

В-третьих, ст. 315 УК РФ «Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта» предусматривает уголовное наказание за злостное неисполнение представителем власти, государственным служащим, муниципальным служащим, а также служащим государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации вступивших в законную силу приговора суда, решения суда или иного судебного акта, а равно воспрепятствование их исполнению. Как и в ст. 157 и 177 УК РФ понятие злостности является оценочным, устанавливается судом в каждом отдельном случае. В том случае, если должник был намерен заведомо не исполнять взятое на себя обязательство по передаче денег или иного имущества, а неисполнение исполнительного документа представляет собой лишь этап реализации преступного умысла на присвоение имущества кредитора, соответствующее деяние должно очевидно квалифицироваться не по ст. 177 или 315 УК РФ, а как хищение чужого имущества (например, мошенничество).

Перечисление только трех основных составов преступлений не означает, что в сфере принудительного исполнения не действуют иные статьи УК РФ, предусматривающие уголовное наказание. Так, например, помимо должника в исполнительном производстве уголовную ответственность несут лица, которым было вверено имущество, на которое было обращено взыскание в исполнительном производстве, но которые совершили его растрату, отчуждение, сокрытие или незаконную передачу (ч. 1 ст. 312 УК РФ). В соответствии с указанной статьей влечет уголовную ответственность и осуществление служащим кредитной организации банковских операций с денежными средствами (вкладами), на которые наложен арест в исполнительном производстве. В соответствии со ст. 295 УК РФ уголовная ответственность предусмотрена за посягательство на жизнь судебного пристава-исполнителя, а равно его близких в связи с исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта, совершенное в целях воспрепятствования законной деятельности указанного лица либо из мести за такую деятельность. Статьей 311 УК РФ также предусмотрена ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судебного пристава.

Анализ составов преступлений, субъектом которых является неисправный должник в исполнительном производстве, позволяет констатировать, что в российском уголовном законодательстве пока отсутствует общий состав преступления, позволяющий привлекать к уголовной ответственности любое лицо, уклоняющееся от исполнения требований исполнительного документа. Уголовная ответственность должника сегодня ограничена либо по характеру требования (ст. 157 УК РФ), либо по размеру взыскания (ст. 177 УК РФ), либо по кругу специальных субъектов преступления (ст. 315 УК РФ). Как представляется, такое законодательное решение связано не с игнорированием общественной опасности умышленного неисполнения требований исполнительных документов, а со значительной распространенностью соответствующих правонарушений. В случае криминализации любого злостного неисполнения требования исполнительного документа к уголовной ответственности должны были бы быть привлечены сотни тысяч граждан, чего государство, безусловно, на данном этапе допустить не может.