Начало «петербургского стиля»

В культуре XVIII в. можно отметить ученический тип развития «наоборот»: сначала составляются правила, вырабатывается «идеал», а затем по ним создаются картины, строятся здания, сочиняются оды и т. д. Для петровской эпохи примером такого развития может служить Петербург — «самый предумышленный город на свете» (Ф.М. Достоевский). Город строился не только как столица империи, но и как идеальный образец новой государственности, как пример отказа от «старины». Изменения во всех областях жизни в петровское время часто принимали характер противоборства «старого и нового», причем противоборства демонстративно-показательного, воспитательного и обучающего.

Строительством новой столицы Санкт-Петербурга Петр I преподал грандиозный урок своим подданным. Построить город на болоте, «на берегу пустынных волн», почти на границе с Европой, да еще в условиях Северной войны — не просто дерзкая, но почти невозможная затея. Но он сделал это, и 1703 г. — год закладки «самого европейского» города России — стал рубежом перехода страны к эпохе нового времени. В 1711 г. столица была перенесена в Петербург, и начался «петербургский период» русской истории. Возвращение столицы в старую Москву на три года во времена «дворцовых переворотов» ничего уже не могло изменить, а для культуры прошло почти незамеченным.

По словам И. Э. Грабаря, основание Петербурга и перенесение в него столицы определило весь дальнейший ход российской истории, а для русской культуры стало моментом выбора нового художественного языка. Последующей архитектуре, да и всей культуре было суждено распределиться по двум параллельным руслам — московскому и петербургскому. С этого времени началось то явное, то тайное соперничество двух столиц России.

Архитектурный облик Петербурга, который во времена Екатерины II стали называть Северной Пальмирой, определил и его географическое положение. Это не континентальный, как Москва и другие древнерусские города, но и не морской, как многие растянувшиеся по побережью порты Европы, город. Это город в речной дельте и вблизи моря. Главный проспект и организующее начало Петербурга — Нева. А лицом и взглядом город обращен к морю и за море. Эти особенности определяли масштабы петербургских площадей, протяженность и направления улиц, облик зданий.

Город, история его строительства, облик стали воплощением нового образа России как некоего «идеально организованного пространства». Он весь сконструирован, спланирован, соединен «единством воли» и замысла. Стихийная схема средневекового города, в том числе Москвы, была иная: центральная крепость, окруженная слободами. Старая столица росла несколько веков, постепенно и естественно накапливая свой художественный облик — слой за слоем. Новая же столица была воздвигнута практически за полвека и сразу задумана как регулярная застройка каменными домами, где система улиц создавала бы городские ансамбли. Не случайно в 1714 г. Петр I временно запретил каменное строительство в других городах: все силы требовались новой столице. Петр не хотел ничего «московского», и все архитекторы Петербурга были либо европейцами, либо их последователями. Исследователи говорят о петербургской школе архитектуры и даже о петербургском стиле. Возник свой художественный язык Петербурга, даже его философия.

Стиль города создается как единство пространства, игры света и тени, красок и звуков, линий и силуэтов зданий. В Петербурге это прежде всего сочетание низкого северного неба и реки, свинцово-серой шири Невы и вертикалей позолоченных шпилей, охристо-белой окраски зданий, мрамора и гранита. Природная среда петровской столицы неопределенна и текуча, а город — весь из прямых линий, твердого камня, строгий и царственный. Ясные перспективы и бесконечные горизонтали, энергично перечеркнутые золотыми вертикалями шпилей, — пафос и тайна обаяния этого уникального города России.

Город манил и подчинял себе самых талантливых архитекторов, смешивая национальные и исторические школы. При всей их индивидуальности все вместе они за три столетия создали единый стиль Петербурга. Где еще, кроме России, облик столицы мог так не соответствовать облику остальной страны и характеру ее народа? История петербургской архитектуры — это отказ от московского «зодчества». Меняется даже само слово, обозначающее строительное искусство. Петровский дух города был выражен чрезвычайно ярко в темпах и выборе построек. По словам историка Е. Анисимова, «Петр строил свой город как корабль», оберегая его от воды, от огня, от разрушающего времени — на века. Еще в 1717 г. архитектор француз Ж.-Б.-А. Леблон составил первый генеральный план Петербурга — «Главный чертеж Санкт-Петербургу». Для руководства строительством была образована специальная «Канцелярия от строений», которую при Петре возглавил итальянец Доменико Трезини, да и большую часть XVIII в. эту организацию возглавляли иностранные мастера.

Первая попытка создать рациональный план всей городской застройки оказалась неудачной, поскольку стиль города еще не сформировался. Проект Ж.-Б.-А. Леблона — это утопический, нереальный город итальянского Возрождения с маниакальной геометрической правильностью планировки, все пронизывающей регулярности. Главному поклоннику всяческой регулярности — императору — план не понравился из-за академизма, игнорирования особенностей географического положения Петербурга и того значения, которое собирался придать Петр своему городу. В представленном плане нс было стиля, живописности, не было идеи.

Между тем город был задуман одновременно как столица, военная крепость и порт. Решающим обстоятельством для формирования его начального облика были личные вкусы Петра I, а также особое географическое положение и предназначение. Первым архитектурным акцентом города стала Петропавловская крепость, со всех сторон окруженная водным пространством. «Петербург будет другой Амстердам!» — говорил Петр I.

Молодому императору полюбилась столица Голландии. На верфях Амстердама он впервые испытал профессиональную гордость за хорошо сделанную работу. Амстердам и жизненный уклад голландских бюргеров казались ему идеально приспособленными для изменения российских привычек. Здания из красного кирпича, скромно украшенные белым узором, представляли практичную, достойную, довольно нарядную архитектуру. Первые здания Петербурга напоминали протестантскую Голландию и пуританскую Англию, сочетая простоту и утилитарность с романтичностью приморского города на окраине империи. Личный «летний дворец» императора — это уютный двухэтажный особняк с «голландскими» окнами, окруженный садом, который выглядел вполне в духе бюргерской Голландии.

Выразителем этого стиля в России стал выходец из итальянской Швейцарии Д. Трезини, получивший архитектурную подготовку в Дании. Он начал строительство в Петербурге, используя принципы ясности, рациональности, логичности планировки. Д. Трезини построил первые здания северной столицы, которые стали образцами новой архитектуры: Петропавловский собор и крепость Кронштадт, светское здание Двенадцати коллегий (в его строительстве участвовал и русский архитектор М.Г. Земцов). Петропавловский собор, построенный по типу базилики (вытянутого горизонтально здания), напоминал европейскую колокольню или ратушную башню, но одновременно в нем был использован обычный в России прием для колокольни «восьмерик на четверике». Золоченый «нерусский» 34-метровый шпиль собора навсегда стал символом петербургской архитектуры.

Вместе с Д. Трезини в 1703 г. в Петербург прибыли 10 итальянских архитекторов, среди которых был Д.-М. Фонтана. Построенный им дворец Меншикова долгое время был самым роскошным зданием в Петербурге. Петропавловская крепость, Меншиков дворец, Кунсткамера, здание Двенадцати коллегий на Васильевском острове и Адмиралтейство на противоположном берегу Невы стали основой последующей городской планировки.

После Полтавской победы в строящуюся столицу прибыла новая команда иноземных архитекторов: А. Шлютер, Ж.-Б.-А. Леблон, Б.-К. Растрелли с сыном. Начиналось строительство домовдворцов для переехавшей в новую столицу знати. Образцом для подражания дворянство выбрало вкус безродного «светлейшего князя» А. Д. Меншикова. Постепенно сформировался тип городской усадьбы в виде каменного дворца с «голландскими» окнами и непременным «кабинетом», со своей церковью и часовней, обширным садом.

С еще большим размахом и выдумкой начинается строительство загородных резиденций вдоль всего Финского залива: Екатерингоф, Петергоф, Стрельна, Ораниенбаум. Город на окраине огромной империи, открытый как нашествию ветров и волн, так и иноземцев, рос и развивался, казалось, вопреки всякой логике с необыкновенной быстротой.

Новый идеал столичной застройки был реализован в Петергофе. С 1714—1716 гг. там работали многие знаменитые архитекторы: И. Брауниггайн, Ж.-Б.-А. Леблон, Н. Микетги, Д.-М. Фонтана, позднее М. Г. Земцов. А первые эскизы своей загородной резиденции создал сам Петр I. Главная идеи проекта также принадлежит ему: «соединение вод источников и моря». Главной достопримечательностью Петергофа стал не великолепный дворец, не уютный Монплезир императора, а фонтаны, водная симфония, как гимн новой морской державы. Петергоф оказался непохожим ни на Версаль, ни на дворцы итальянского барокко, ни на один из известных европейских стилей.

Но «петровское барокко» оказалось недолговечным. Город был задуман как мировая столица, и ему не соответствовал облик европейской провинции. Решающее слово в создании уникального языка петербургской архитектуры сказали елизаветинское барокко, екатерининский классицизм и александровский ампир.