Гаагский Общий устав о векселях и современное вексельное законодательство

В 1912 году в Гааге прошла международная конференция, которая впервые в истории человечества унифицировала вексельное право на международном уровне. Так у нас появился Общий устав о векселях 1912 года. «Общий» он в том смысле, что «международный». Российская империя принимала участие в этой конференции, ратифицировала ее продукт — Гаагскую вексельную конвенцию, и Общий устав о векселях 1912 года вступил в силу и действовал на территории Российской империи с начала 1913 года. Но действовал он, как вы понимаете, недолго. Началась Первая мировая война, потом у нас произошла революция, потом имели место гражданская война и иностранная интервенция… все это время, как вы сами понимаете, было не до вексельного обращения… А затем — как военные перипетии немножко поутихли и начался переход к нэпу — о вексельном обращении вспомнили.

В 1922 году у нас появилось Положение РСФСР о векселях^[1], примечательное своим написанием не просто под российские потребности, но под потребности и возможности советской России. Те, кто смотрел фильм… один из самых ранних фильмов Никиты Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих».. могли видеть: там есть совершенно замечательный персонаж — красный командир по имени Андрей, которого пытаются перевести на мирную работу, а именно — сделать бухгалтером в исполкоме местного совета. А он, понятное дело, ничего не умеет, кроме как махать шашкой. И показывают: он сидит рядом со скрюченным старичком-евреем, обучающим товарища Андрея, как что нужно считать («а вот по поставочке такой-то мы получили столько-то, а за векселёк такой-то нам причитается столько-то» и так далее), а товарищ Андрей выхватывает саблю и втыкает ее в стол с криком: «Вот она — моя бумажная могила!!!». Именно таким людям в свое время и предстояло применять вексельное законодательство.

Учитывая это обстоятельство, Положение о векселях 1922 года было написано очень простыми словами, очень короткими предложениями и само по себе было весьма кратким документом; набирались же издания этого Положения обычно очень крупными буквами, чтобы читать его было легче… тем, кто читать-то не так давно научился. Иными словами, если вы хотите получить минимум сведений по вексельному праву, изложенных четко, ясно и понятно, то почитайте Положение о векселях 1922 года. Впрочем, получите вы именно минимум сведений — про аваль, например, там нет ни слова (слишком сложным сочли сей институт для бывших красных командиров). В общем, получились именно основы вексельного права, страниц на десять небольшого формата, крупного шрифта, простых слов и коротких предложений. Точно, как сейчас в Интернете пишут: «Многа букафф! Ниасилил!» (или «Ниасилила!»).

Потом случилась Женевская международная конференция под эгидой Лиги Наций. 7 июня 1930 года она завершилась принятием трех вексельных конвенций: одна про Единообразный вексельный закон (ЕВЗ), другая — про разрешение некоторых коллизий вексельного законодательства, то есть про вексельное международное частное право (МЧП), третья — про гербовый сбор в отношении простых и переводных векселей. Советский Союз в этой конференции не участвовал, но за ее работой следил и к результатам ее работы присматривался; в итоге пришел к выводу о том, что Женевские вексельные конвенции целесообразно ратифицировать. Это и было сделано в 1936 году, а 7 августа 1937 года у нас было принято Положение о переводном и простом векселе, которое представляет собой перевод на русский язык Единообразного вексельного закона — приложения № 1 к первой из Женевских вексельных конвенций. На этом развитие нашего вексельного законодательства по существу закончилось; это Положение очень удобно и для изучения, и для применения, ибо действует оно с 1937 года без единой поправки, не считая разобранных выше уточнений насчет шести и трех процентов по просроченным векселям (да и то, как мы помним, в само Положение соответствующих поправок так и не внесли). Это вам не Налоговый кодекс, где изменения успевают утратить силу, еще даже не вступив в силу, не действовав ни единого дня.

Была попытка в 1988 году в рамках Комиссии ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) принять еще одну вексельную конвенцию, но с весьма ограниченным предметом, весьма ограниченной сферой действия — конвенцию о так называемых международных векселях переводных и простых. Хотя эта Конвенция и была принята, она так и не набрала необходимого числа ратификаций, вследствие чего в силу так до сих пор и не вступила, и я полагаю, что уже теперь и не вступит. В этом смысле при изучении вексельного права этот источник можно игнорировать.

Чеки (общее представление и понятие сравнительно с переводным векселем). Весьма близко к переводному векселю стоит еще одна любопытная, интересная торговая ценная бумага, которая называется чек. Давайте посмотрим кое-какие чековые бланки. Начиная с этого — знаете откуда? — из «Курса торгового права» Гаврилы Феликсовича Шершеневича, увеличенный и распечатанный, и кончая… и кончая таким, например, бланком: это вы прямо сегодня можете приехать в Банк Англии, взять там такие бланки и выписать необходимое количество чеков к вашему счету, открытому в этом Банке: по этим чекам с вашего счета будут списываться деньги. В свободном доступе находятся эти бланки, единственное, на входе охране надо внятно объяснить, зачем вы идете… в Банк Англии.

Почему я в свое время просил вас записать латинскую терминологию, касающуюся участников векселя — трассанта, трассата и ремитента? Потому что все эти слова очень удобны, применимы и наложимы на такую бумагу, как чек. Те же три субъекта, что и в переводном векселе: трассант, или, так сказать, «дателъ» — тот, кто выдает бумагу (там — вексель, а тут — чек); трассат или плательщик (там — по векселю, тут— по чеку); и, наконец, первый приобретатель или держатель (там — векселя, тут — чека) или ремитент, чекодержатель. Словом, «датель», держатель и плательщик — те же три фигуры. Естественен вопрос: а чем же тогда чек отличается от переводного векселя? Зачем конструировать какую-то другую бумагу, если перед нами — те же три субъекта, да еще и в идентичных ролях? Первый — тот, кто выдает бумагу, предлагает уплатить; второй — тот, кому предлагают уплатить; третий — тот, кому вручают бумагу и который потом будет получать платеж по ней.

Дело в том, что юридическая сторона чека конструируется не везде одинаково. Один из вариантов — английский — действительно признает чек разновидностью переводного векселя, точнее — переводным векселем, выставленным на банкира (банк). Там даже нет особого чекового законодательства — есть соответствующий раздел в законодательстве вексельном. В Англии, например, есть Закон о переводных векселях 1882 года; одна из его глав посвящена такому типу переводного векселя, как чек. К слову сказать, Англия считается не просто родиной, а еще и наиболее благодатной почвой для укоренения и развития чекового обращения. Не помню, рассказывал ли я вам такой анекдот… английский, бытовавший в начале XX века… английский юмор, сразу предупреждаю, приготовьтесь к тому, что может быть не сразу будет понятно, где смеяться: «The question: what is the difference between a gentleman and a non-gentleman? And the answer: not-gentleman always pays the dealer immediately and in cash, and a gentleman first require semi-annual delay, and then prescribe a cheque»^[2]. Всё. Уже можно смеяться. С не-джентльменами, как выясняется, предпочтительнее иметь дела, чем с джентльменами. Шутка шуткой, но в начале XX века в Англии с помощью чеков обслуживалось порядка 98% всех платежей. Вы только вдумайтесь в эту цифру: 98%!!! Что? Каких платежей? В том-то и дело, что любых, включая платежи граждан-потребителей в продуктовых лавках. Гаврила Феликсович Шершеневич еще в конце XIX века писал, что в Англии с чеками знаком (ибо использует их в практической жизни) каждый простой рабочий (у нас «даже среди интеллигентных лиц встречаются такие, которые не только никогда не видали чека, но и не имеют о нем ни малейшего представления»). Ничего удивительного в этом нет — ни в смысле Англии, ни в смысле России. Деньгами в Англии начала XX века были главным образом металлические монеты, а не банкноты; при этом банковское дело — по крайней мере в части практики использования текущих счетов — было развито чрезвычайно; ну и не последнюю роль сыграло, конечно, то, что «джентльмены, — как это известно даже из анекдота — „верят друг другу на слово“». Чеки почти во всех случаях были много удобнее монет; ну разве что для подаяния нищим не особенно годились. Даже чаевые выдавались с помощью чеков. И потом: вы же имейте в виду, что 98% — это не количество случаев платежей, а объем оборота. Вот 98% платежного оборота обслуживалось с помощью чеков.

Ну, а что касается России, то в ней и теперь далеко не каждый слышал о чеках — разве что о кассовых; банковские счета среди граждан приходится насаждать чуть ли не силой типа «Не откроешь счет — не получишь пенсию (зарплату и так далее)!», ну, а доверия — веры английских джентльменов друг другу на слово — нигде никакой силой не насадишь. Тем более в России, где самое слово «джентльмен» вызывает в лучшем случае улыбку. Это отлично видно даже из статистики, которую публикует Банк России: доля чековых расчетов в современной российской экономике даже отдельно в диаграмме ЦБ РФ не выделяется — столь она ничтожна. 98% наших современный платежей — это платежные поручения (какое-то количество из них электронных), около одного процента — аккредитивы, примерно шесть десятых процента — инкассо, а оставшиеся четыре или пять десятых процента — это «иные формы безналичных расчетов». Вот в этих «иных формах» где-то запрятан чек. Сотые, если не тысячные доли процента. То есть не просто очень маленькая, а совершенно ничтожная доля. Я сам лично имел дело с чеком здесь в России буквально однажды. Со мной расплатилась чеком московская налоговая инспекция — вернула мне таким образом излишне удержанный с меня налог. В налоговой мне вручили чек, я с ним поехал в Банк Москвы, назначенный плательщиком по этому чеку, предъявил его к платежу и мне по нему действительно заплатили.

Итак, есть страны, в частности, системы англо-американского или общего права, где чек действительно рассматривается как частный случай переводного векселя, с той только единственной, чисто технической разницей, что в качестве плательщика по векселю можно назначить кого угодно, а вот по чеку — только банк. И не абы какой банк, а только тот, в котором чекодатель имеет денежные средства. Как это может быть? У вас в банке открыт счет, на счете лежит какое-то количество денег, вы каким-то образом можете этими деньгами распоряжаться. Каким же? Ну, например, вы можете составить платежное поручение — банк его исполнит. Можете открыть аккредитив — банк заберет необходимое количество денег с вашего счета и откроет под них аккредитив. Кто-то инициирует инкассовые расчеты: к вашему счету поступает инкассовое поручение или распоряжение — при наличии к тому достаточных оснований банк выполнит и это распоряжение, заберет деньги с него и заплатит предъявителю распоряжения. А можно распорядиться деньгами на счете следующим образом: можно получить в банке или какое-то количество бланков, может быть, сброшюрованных в книжку, а может быть и нет, как в Банке Англии — пожалуйста, — словом, какое-то количество бланков, на которых вы будете выписывать чеки. С помощью чека вы обращаетесь к банку со следующим распоряжением: уважаемый банк, пожалуйста, заплати такую-то сумму с моего счета такому-то лицу. Может быть, кстати говоря, вы и лицо не будете писать: во всех странах (и мы здесь не исключение) чеки позиционируются как бумаги на предъявителя. Если вы почитаете наш ГК, пятый параграф главы 46, статью… не помню уже точно, 878-ю, по-моему, про реквизиты чека, так вот, если вы ее прочитаете, то увидите, что среди чековых реквизитов нет ни наименования чекодателя, ни наименования чекодержателя (первого приобретателя). Наименование чекодателя понятно, почему не нужно — мы уже говорили, что личность обязанного по бумаге определяется не наименованием, а подписью. Подпись же чекодателя быть, естественно, должна. А почему нет имени первого приобретателя — а оно и не нужно, ибо чек — это нормальная, в классическом случае, бумага на предъявителя. Можно ли написать чек на имя конкретного лица? конкретного лица или «его приказа»? — да, разумеется, можно, закон этого не запрещает, но это указание будет чем-то сверх реквизитов. Хотите — пишите, не хотите — не пишите. Если напишете — чек станет ордерным. Даже в том случае, если он будет гласить на определенное лицо и не содержать оговорки о «приказе». Чтобы чек превратился в обыкновенную именную ценную бумагу (ректа-бумагу) к указанию имени первого приобретателя необходимо присоединить ректа-оговорку: «только такому-то, но не его приказу».

Таким образом, плательщик по чеку — это не абы кто, а именно банк, в котором чекодатель имеет свободные денежные средства, в сумме, достаточной для оплаты банком выписываемых им чеков — для исполнения банком распоряжений по счету, оформленных в виде чеков. Может ли быть так, что чекодатель — негодяй, который выписывает чеки на банк, в котором он (точно знает про себя) не имеет свободных денежных средств совсем? или их не хватает? или их вот-вот снимут со счета по другим требованиям? Увы, к сожалению, такое встречается, во всяком случае может быть; ни один получатель чека не гарантирован от нечестности чекодателя. Собственно, именно это соображение и является главным препятствием для применения чеков здесь, у нас, в современной России. Все прекрасно понимают, что если вы приняли выписанный чек, забрали его и пошли с ним в банк, это, к сожалению, вам еще вообще ничего не гарантирует, ибо пока вы будете идти с этим чеком в банк, чекодатель, выписавший чек, обгонит вас, как Волк Красную Шапочку короткой дорогой, прибежит в банк раньше вас и сам тут же специально снимет со счета все деньги. Для того, чтобы вы пришли, а у чекодателя на счете «ноль». Банк даже может сказать, что ты, мол, буквально чуть-чуть не успел — владелец счета (чекодатель) буквально минуту назад заходил и все со счета снял. Я к нему — как же, мол, так?! — а он мне: а вот так, иди теперь судись со мной. Опять же во всех нормальных странах такое поведение рассматривается как мошенничество, и за это сажают в тюрьму на три, на пять лет точно, а то и больше, в зависимости от масштабов мошенничества. У нас почему-то… ну, понятно, что такое поведение не поощряется, но вместе с тем и четкого уголовного осуждения такому поступку нет. У нас же в статье Уголовного кодекса^[3] про мошенничество не написано, что если вы выписали заведомо неоплатный чек, то это мошенничество. Понятно, что так и не должно быть написано, ибо мошенничество — это любой обман, направленный на присвоение чужого имущества; при этом под имуществом «чужим» нужно разуметь не только наличное имущество, находившееся во владении потерпевшего, но и имущество, причитавшееся ему к получению. Вопрос о том, каким способом будет осуществлен такой обман — заведомо ли ложными обещаниями и заверениями, игрой в «наперстки» или выдачей заведомо неоплатного чека — какая разница? Обман — он в любом случае обман.

Есть еще второй момент, который у нас препятствует внедрению и широкому использованию чеков, это то, что мы сейчас уже… скажем так, несколько опоздали с их введением и применением. Почему? — да потому что появились гораздо более эффективные и более надежные со всех точек зрения технические способы распоряжения деньгами на банковском счете, например, такие, как банковские пластиковые карты, кредитные и дебетовые. С юридической точки зрения они от чека вообще ничем не отличаются. Когда вы засовываете карточку в какойнибудь терминал, банкомат или где-то ее прокатываете… в зависимости от оборудования и технологий, используемых контрагентом, — вы с юридической точки зрения что делаете? Вы с помощью электронных средств связи передаете банку-эмитенту вашей карты очень простое и понятное распоряжение: уважаемый банк, пожалуйста, вот с того счета, под который выпущена такая-то карта, забери соответствующую сумму и отдай ее на счет такому-то получателю. Электронное оборудование проверяет, есть ли на счете сумма, достаточная для исполнения распоряжения, или нет; если есть, система ее «забирает», по сути пока просто бронирует на счете для ее последующего списания определенным назначением, эту часть операции называют авторизацией. Если необходимой суммы на счете нет, то система дает отказ в пресловутой авторизации: не получится, дескать, заплатить с карты, придется платить каким-нибудь другим способом.

С кредитной карты? Все то же самое. А что вас смущает? Вопрос о том, является ли карта кредитной или дебетовой — это вопрос только о том, из какого источника пополняется счет, под который выпущена карта — из ваших собственных денег (и тогда говорят о карте дебетовой), или же из денег самого банка-эмитента карты (и тогда ее называют картой кредитной). Может быть еще разница в наименовании счета, под который выпущена карта, хотя, по-моему, в банковской практике все такие счета называются одинаково — СКС, то есть специальный карточный счет. Возможна, кстати, еще и некоторая «серединка» — дебетовая карта с так называемым овердрафтом, то есть с возможностью «залезть» в кредит на некоторую, как правило, не особенно большую сумму. Через некоторое время вы, соответственно, должны будете покрыть этот самый овердрафт: все, что вы будете вносить на СКС, будет в первую очередь зачисляться в погашение овердрафта и процентов по нему, пока остаток не станет равным нулю; только после этого у вас на карте может появиться положительный остаток. Словом, так или иначе, но с точки зрения юридической с чеком разницы нет никакой. Разница только в технологии: в случае с чеком — это бумажка, ручка, ручки и ножки. Ручкой чекодатель заполнил бумажку, вручил вам ее в ручки, и вы своими ножками понесли ее в банк. В случае с СКС — это кусок пластика, электроника, каналы связи, электромагнитные сигналы, направленный поток электронов-носителей информации туда и обратно плюс средства считывания и записи информации на карту и сервера. Даже если банк находится на другой стороне улицы, то все равно вам нужно некоторое время для того, чтобы дойти до этого банка с чеком. Бегать также быстро, как поток заряженных частиц, вы все равно не сможете — поток электронов движется со скоростью света. Если банк-плательщик находится в Нью-Йорке, а расплатиться вы пытаетесь в Москве, то разница очевидна: для предъявления чека вам потребуются как минимум сутки, а для того, чтобы «забрать» деньги с карточки вашего контрагента — доли секунды. Можно сказать, что банк-плательщик по карте получает информацию о необходимой вам операции в интерактивном режиме, то есть в режиме реального времени; собственно, все необходимое сделает даже не сам банк, а используемое им электронное оборудование и программное обеспечение. Даже если плательщик теперь прибежит в банк и скажет, что хочет снять с СКС все, что там имеется, у него так сделать не получится. Во-первых, есть такие банки, которые вообще с карточного счета ничего не снимают иначе, как с помощью карты, а во-вторых, вы все равно уже не сможете снять то, что «отмечено» на вашем счете как сумма, авторизованная для целей определенной операции, для целей расчета с данным конкретным контрагентом. Если на счете есть какие-то еще суммы, не авторизованные и не заблокированные для целей списания в пользу определенного лица — не вопрос, банк их вам выдаст; но если заблокировано все — то извините, оно заблокировано не для вас, получить это вы не сможете. Оно заблокировано, кстати сказать, по вашему же требованию, которое вы предъявили дистанционным образом, засунув карту в банкомат или терминал такой-то. Нельзя дать два взаимно исключающих распоряжения насчет одной и той же денежной суммы. Увы, бумажные чеки сделать ничего подобного не позволяют. Одно дело — Англия, где (если верить фильму «По семейным обстоятельствам») «все — сплошь джентльмены», которые (как известно из упоминавшегося уже старого «бородатого» советского же анекдота) «верят друг другу на слово». Во всяком случае там уж, конечно, никто не побежит целенаправленно оголять счет для того, чтобы лишить чекодержателя возможности обналичить чек. Совсем другое дело (к сожалению) — Россия.

• [1] См.: постановление Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК), Совета народных комиссаров (СНК) РСФСР от 20 марта 1922 года «Положениео векселях».
• [2] «Вопрос: чем отличается джентльмен от не-джентльмена? Ответ: не-джентльменвсегда платит торговцу немедленно и наличными, а джентльмен сначала добьется полугодовой отсрочки, а потом выпишет чек».
• [3] См.: Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13 июня1996 года № 63-ФЗ.