Особенности социальных сетей в сфере предпринимательства: кейс-стади

В сфере предпринимательства социальные сети представляют собой совокупность устойчивых связей между участниками рынка^[1]. Сети, по существу, связывают социальные единицы (индивиды, коллективы, корпоративные актеры), которые могут объяснить поведение вовлеченных в них субъектов. При этом позиция в сети одновременно и усиливает, и ограничивает исполнение действия^[2].

Действия, которые должны исполнить индивидуальные и корпоративные актеры, различны, и прежде всего зависят от содержания конкретного обязательства. Обычно исполнение обязательств регулируется как правовыми нормами, так и сложившимися практиками социального и экономического взаимодействия.

Кроме того, согласно принципам современной сетевой теории, связи между индивидами следует анализировать с учетом структуры более крупных сетей^[3].

Это означает, что необходимо учитывать не только взаимосвязи конкретных актеров, но и характер функционирования структур рынка вообще, как более крупной сети, в контексте которой совершаются данные отношения — ее репутацию, нормативную стабильность, открытость/закрытость, простоту/запутанность налогообложения и т. д.

Так, проблемы и возможности развития малого и среднего бизнеса в современной России определяются не столько взаимосвязями его актеров, сколько состоянием свободного предпринимательства, функционированием антимонопольного законодательства, реальностью возможностей получения кредитов, развитием правового поля.

Французский социолог Л. Тевено, исследовавший конвенции координации и композиции экономических образований, предложил интересный социологический инструментарий для анализа различных сетевых контекстов.

Он обратил внимание на то, что в условиях современного предпринимательства один и тот же социальный актор, как правило, вовлекается в различные экономические взаимодействия и способы его поведения, при этом варьируются от ситуации к ситуации^[4].

Имеет место «множество способов „вовлеченности“, каждый из которых подразумевает особый когнитивный формат, связанный со своим понятием реализма, — иными словами, особый тип интерпретации окружающей природной среды и артефактов»^[5]. Способ поведения выбирается на основе определенного отношения к реальности, ее ценностей и норм.

Соответственно, характер сетевых связей зависит как от стратегии поведения актеров, так и ценностно-нормативной системы, которой они придерживаются. При этом «каждый порядок обоснования ценности находится в конфликтных отношениях с другими порядками»^[6].

Это может стать причиной разногласий и конфликтов в социальных сетях.

Например, знание, мышление и поведение одного конкретного актера, мыслящего категориями права, свободы, ответственности и т. д., отличается от знания и поведения другого актера, мыслящего, скажем, категориями эффективности, конъюнктуры и т. д.

Из этого отличия вытекают многочисленные противоречия, а то и трагедии. Обрушение крыши Бауманского рынка в Москве вероятнее всего произошло из рассогласования мышления и поведения архитектора сооружения, технического персонала, призванного следить за его состоянием, бизнесменов, поставивших во главу угла получение максимальной прибыли.

На микроуровне преодоление подобного рода противоречий осуществляется за счет компромиссов между мышлением и поведением актеров, включенных в сетевое взаимодействие и потому по необходимости совмещающих разные ценностные ориентации деятельности.

На макроуровне, когда речь идет о крупных сетевых взаимодействиях, координации актеров с внешним контекстом деятельности, по Л. Тевено, осуществляются в трех формах: это рыночная координация, индустриальная координация, и так называемая домашняя координация. Доминирование одной координации в ущерб другой может порождать сложные социальные проблемы, требующие кардинальных мер решения.

Как считает Л. Тевено, именно то, что индустриальная логика фордизма на определенном этапе своего развития стала противоречить рыночным целям и приоритетам, привело ее к замене на более гибкую и «компромиссную» логику в отношении рынка — неофордизм.

Если обратиться к реалиям хозяйствования нашей страны, то можно утверждать, что в Советском Союзе приоритет индустриальной логики противоречил логике рынка, что в итоге породило социально-политические катаклизмы. Сегодня же мы имеем другие проблемы: очевидный приоритет рыночной логики приводит к сбоям в индустриальной логике, к провалам в ряде технологических и производственных сфер (авиастроение, коммунальное хозяйство и др.).

Социолог анализирует три формы координации на уровне деятельности хозяйственной организации: рыночная, индустриальная и домашняя координация {логика). Но его мнению, успех хозяйствования любой фирмы определяется ее способностью находить компромисс между различными способами координации взаимосвязей с окружающим миром: «Я полагаю, что фирму следует рассматривать как средство достижения компромисса между несколькими способами координации, включая по меньшей мере два из них — рыночный и индустриальный. Это определение подчеркивает существование нескольких миров, вовлеченных в существование фирмы»^[7].

Конфликт рыночной и индустриальной логики координации объясняется в первую очередь их различным представлением о времени: «в рыночном порядке обоснования время редуцируется к настоящему, а в индустриальном порядке формируется временная перспектива будущего, основанного на инвестициях. Временная перспектива поддерживается ожидаемой стабильностью методов и надежностью технического оборудования, от которых зависит будущее. С точки зрения рыночной координации недостаток индустриальной формы координации состоит, главным образом, в негибкости индустриальных образований»^[8].

Достижение компромисса между этими логиками, с точки зрения ученого, способствует социальной и хозяйственной стабильности в бизнесе. Что же касается домашней логики, то в отличие и от рыночной, и от индустриальной логики, здесь особую ценность приобретают «разные объекты, хранящие память о предшествующем опыте», материально подкрепляющие отношения верности и преданности^[9]. Данная форма координации обращена не в будущее, как это имеет место в случае с рыночной и индустриальной логикой, а в прошлое, на предшествующий опыт. Она основана на авторитете и доверии к ценностям и нормам своего мира.

В предложенной социологом аналитической схеме социальной сети деятельность любого хозяйствующего актера можно рассматривать как установление компромиссов с другими актерами в контексте различных типов координации. В частности, можно проанализировать взаимодействия между рыночной логикой его собственной деятельности и индустриальной логикой актеров, занимающихся техническими проблемами создания рыночной инфраструктуры; между индустриальной логикой производителей товаров и домашней логикой потребителей и т. д.

Важно подчеркнуть и то, что данный социологический инструментарий позволяет выявлять суть конфликтов и противоречий в контексте значимости временного фактора: некоторые актеры в сетевом взаимодействии рассчитывают на получение сиюминутной прибыли, другие же ориентированы на деятельность, которая является эффективной лишь в долгосрочной перспективе, полагаясь на стабильность хозяйственной деятельности.

Еще раз подчеркнем: эффективность деятельности актеров, хозяйствующих в сетевом взаимодействии, зависит от выбора ими конкретных альтернатив деятельности, а также от предрасположенности к компромиссам с другими актерами, даже если последние руководствуются иными ценностями, иным мышлением и иной стратегией поведения.

В современной России многие проблемы управления хозяйственной деятельности упираются в слабую институциональную базу компромисса, которая бы позволила адекватно сочетать разные логики деятельности. Речь идет о реальной функциональности арбитражных судов, о развитии страхования хозяйственных рисков и, конечно, о воссоздании и утверждении культуры доверия не только к авторитетам, ценностям и нормам своего мира, но и иного мира.

Современные общества становятся все более открытыми и потому нестабильными. Поэтому особую социальную ценность приобретают факторы порядка. Принципиальными характеристиками сетевых связей помимо уже рассмотренной нами взаимности, становятся укорененность и связность это проявляется в том, что хозяйствующие актеры с большей вероятностью вступают в отношения с известными партнерами, имеющими авторитет «надежных» .

Поэтому рынки как сети отношений тяготеют к связным и укорененным отношениям, к упорядоченному хаосу — по И. Пригожину, современное развитие материи, включая социум, идет в направлении создания неустойчивых динамических систем^[10] (подробнее об этом еще пойдет речь в последующих главах, особенно посвященных социологии постмодерна).

Несомненно, на рынках происходят случайные действия и заключаются непредвиденные сделки. И все же хозяйствующие актеры, связанные с конкретным рынком и стремящиеся к расширению круга потребителей своих товаров и услуг, ориентируются прежде всего на их постоянных клиентов. Создаются целые системы поощрения устойчивых, укорененных связей — накопительные скидки, участие в розыгрыше призов, льготные тарифы.

Укорененность и связность сетевых связей предполагает также ориентацию всех хозяйствующих актеров на взаимную выгоду, долгосрочность связей. Эти факторы способствуют поддержанию стабильности и порядка. Иными словами, для социальных сетей важны не только их структуры и функции, но и содержание связей, которое имеет тенденцию к упорядочению отношений.

К факторам порядка относится явление транзитивности сетевых структур. Свойство транзитивности сети проявляется следующим образом: если есть связь между, А и Б и между Б и В, то вероятно и существование связи между, А и В. В результате вероятно существование или возникновение сети, включающей А, Б и В^[11]. В итоге возникают сетевые скопления (кластеры), имеющие достаточно жесткие барьеры для вступления в них потенциальных новых членов — хозяйствующих актеров. Разумеется, сами члены сетевых скоплений могут устанавливать перекрестные связи с другими хозяйствующими актерами.

Заметим, что, как правило, имеет место процесс усложнения характера социальных сетей: взаимодействия актеров, могут быть разделены в пространстве и времени, иметь разное содержание, обладать разной интенсивностью. Эти взаимодействия могут также иметь как формальный, так и неформальный характер. Все это проявления транзитивности сетей.

Однако, чем сложнее социальная сеть, чем больше альтернатив у взаимодействующих, тем больше вероятность хаоса, который потенциально способствует разрыву звеньев в сети, понимаемому как нарушение целостности традиционного (линейного) типа взаимодействия, как прерывание прежде всего культурной преемственности. В современных рыночных отношениях сохраняется значительный компонент спонтанных взаимодействий между хозяйствующими актерами, которые осуществляют выборы между альтернативными вариантами.

Последствия их неоднозначны и непредсказуемы. При этом возникают риски потерь вместо ожидаемой прибыли, а в некоторых случаях могут возникать разрывы звеньев в сети, особенно когда некоторые актеры не вписываются в динамику культуры хозяйствования и доверия — отстают от требований корпоративной культуры, освоения новых технологий и т. д. С помощью методологии парадигмы социальной сети разрывы прогнозируются и анализируются.

Разрывы, как правило, не влекут за собой крах сетевого скопления. Обычно разрыв звена занимает иной хозяйствующий актер, предлагающий культурно новый продукт, как правило, обладающий особыми качествами. Дело в том, что в экономически развитых странах рынки уже насыщены стандартными продуктами. Потребителей все более привлекают специализированные продукты. Соответственно, успеха добиваются те хозяйствующие акторы, которым удается быстро реагировать на изменение потребностей и новые требования рынка^[12]. Они, то и занимают высвобождающиеся престижные позиции в сетевых скоплениях.

Одним из важных свойств социальных сетей является то, что связи между хозяйствующими актерами могут носить асимметричный характеру что, в частности, проявляется в неравномерном распределении ресурсов. Этим обусловлены как сотрудничество, так и конкуренция, которая также является одним из проявлений сетевых взаимодействий^[11].

Требование сотрудничества изменяет характер конкуренции. В социальной сети конкуренция все более выступает не как действие хозяйствующего актера, направленное на приобретение односторонних преимуществ борьбе за ресурсы, а как стремление включиться в систему связей и тем самым приобрести или упрочить свою структурную позицию.

Российский социолог, исследователь экономических сетей В. В. Радаев выделяет новые формирующиеся типы конкурентных взаимодействий в рыночных сетях. На основании целей конкуренции он называет следующие типы:

— экономически ориентированная конкуренция, хозяйственные цели которой, в частности, сводятся к повышению прибыльности, эффективности, завоеванию новых рыночных ниш и т. д.;

Не экономически ориентированная конкуренция, преследующая цели нехозяйственного свойства: повышение престижа фирмы, утверждение новых образцов организационно-хозяйственной деятельности или потребления и т. д.

Па основании методов конкуренции выделяются следующие типы:

экономически обусловленная конкуренция, осуществляемая исключительно экономическими методами, т. е. на основе эффективности инвестиционных проектов;

не экономически обусловленная конкуренция, осуществляемая на основе неэкономических методов: получение преимуществ перед другими хозяйствующими актерами от властных и административных структур, использование нехозяйственных и силовых методов воздействия на конкурентов И Т.Д.^[14]

Таким образом, в контексте рыночных сетей конкуренция превращается в своего рода социально укорененный процесс. Ее содержание обусловлено не только соображениями экономической эффективности, но и целями совместной разработки долговременной партнерской стратегии.

• [1] Радаев В. В. Социология рынков: к формированию нового направления. М.: ГУ ВШЭ, 2003. С. 33.
• [2] Пауэлл У., Смит-Дор Л. Сети и хозяйственная жизнь // Западная экономическая социология: хрестоматия современной классики. М.: РОССПЭН, 2004. С. 228.
• [3] Ритцер Дж. Современные социологические теории. М., СПб.: Питер, 2002. С. 344.
• [4] Тевено Л. Организационная комплексность: конвенции координации и композиция экономических образований // Западная экономическая социология: хрестоматия современной классики. М.: РОСС ПЭН. 2004. С. 282.
• [5] Там же. С. 284.
• [6] Там же. С. 287.
• [7] Тевено Л. Организационная комплексность: конвенции координации и композиция экономических образований // Западная экономическая социология: хрестоматия современной классики. М.: РОССПЭН, 2004. С. 288.
• [8] Тевепо Л. Организационная комплексность: конвенции координации и композиция экономических образований // Западная экономическая социология: хрестоматия современной классики. М.: РОССПЭН, 2004. С. 289.
• [9] Там же. С. 291
• [10] Пригожий И., Стеигерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М.: Эдиториал УРСС, 2001.
• [11] Ритцер Дж. Современные социологические теории. М., СПб.: Питер, 2002. С. 344.
• [12] Пауэлл У., Смит-Дор Л. Сети и хозяйственная жизнь // Западная экономическая социология: хрестоматия современной классики. М.: РОССНЭН, 2004. С. 229.
• [13] Ритцер Дж. Современные социологические теории. М., СПб.: Питер, 2002. С. 344.
• [14] Радаев В. В. Социология рынков: к формированию нового направления. М.: ГУ ВШЭ, 2003. С. 49−50.