Конструктивное значение психологического времени

Утверждение этой идеи с помощью рассмотренных выше закономерностей на протяжение более чем столетия постоянно сопровождалось как стремлениями редукционистскими, направленными на сведение психологии к физике или, вообще, к объективной естественной науке, так и стремлениями изоляционистскими. Последние состояли в утверждении мнений, что психофизические, а также и другие междисциплинарные исследования не имеют практически никакого значения для психологии как независимой науки о душевной и духовной, принципиально иной ценностной природе человека.

Эта «природа» человека, отождествляемая с его культурой и цивилизованностью и, наконец, с его социальной наследственностью, является как сама себя обуславливающая и самостоятельно обеспечивающая собственное воспроизводство.

И те и другие, редукционистские и изоляционистские, течения в психологии объединяет абсолютность и односторонность их содержания, а также и то, что они одинаково далеки от продолжения поиска путей становления психологии и как самостоятельной, и как безусловно научной сферы человеческой мысли.

Но самостоятельность и научность психологии конкретно означает признание актуальности временного, и пространственного и логикоматематического структурирования ее содержания. Основной психологический смысл связи сигнала и реакции, информации и ее интерпретации выражается не столько самой по себе идеей соотносительной связи психологического и физического времени, сколько тем, что введение этой координаты в систему антропологического и психологического знания позволяет осуществлять измерения качественно различных процессов изменения социальной и личностной (психологической) активности человека.

Координата времени позволяет перейти к установлению взаимосвязей количественных и качественных изменений, наполнить умножающиеся факторные структуры или любые другие попытки моделирования психологии человека движением, объединить понятия структуры и процесса, воссоединить статические (статистические и динамические) и, в частности, функциональные (вероятностные и однозначные зависимости).

На фоне много-многозначности корреляционных отношений с введением временной координаты могут быть установлены отношения функциональные, причем такие, в которых причина и следствие, аргумент и функция могут меняться местами.

Это зависит лишь от того, что одна и та же строго установленная структура отнюдь не должна являться связанной «навечно» с одной и той же функцией (под которую как бы создана структура). В пределах одной и той же структуры и на основе одной и той же структуры, возникает течение самых различных (конечно при условии сохранения некоторой модальности) процессов.

Как внутренние, так и внешние психологические и психические функции (высшие и элементарные функции) с одной стороны, могут иметь структурную привязанность (причем структуры вынуждены будут принять на себя ответственность за соответствующие проявления человеческой активности). Но, с другой стороны, эта привязанность не должна быть абсолютной, так как за функциями как процессами остается свобода их передвижения по элементам структур, — вплоть до фактического образования структур новых из тех же самых или иных элементов.

Это будет возможно путем установления межструктурных связей элементов, — путем, вообще, образования и преобразования структур. Тогда критерием адекватности связей структуры и функции, структуры и процесса становится очевидно, мера конструктивности того результата, который психологически наиболее оптимален для человека. Этот конструктивный результат, должен скорее всего должен пониматься как достижимый конструктивно совершенными психологическими средствами, в мере свободного и упорядоченного сочетания, объединения структуры и процесса.

Вероятно, этот вариант конкретизации диалектического снятия психологического знания о душевной и духовной жизни человека не может претендовать на общее признание, но без введения временных отношений в психологически существенном их смысле — такой подход в принципе непостижим. Поэтому следует продолжить обсуждение идеи соотносительней связи психологического и физического уже не в плане «структуры-процесса» (где процесс тождествен функции), а более конкретно, т. е. со стороны наполнения этого плана чисто утилитарными, а потому и совершенно определенными материалами экспериментальной психологии.

В таком случае придется прежде всего возвратиться к психофизике и, в целом, к наукам естественным, а значит, придется еще более глубоко рассмотреть теоретическую и физико-математическую сторону вопроса. Этому возврату могла помешать предубежденность в психологической бессмысленности подобных экскурсов и печальный опыт многих уже психологов-оптимистов (от Брентано и К. Штумпфа (функциональный подход) (а также В. Вундта) (структурный подход) до, соответственно, Л. С. Выготского и К. Левина.

Не выходя за пределы этой дилеммы, Р. Л. Сол со утверждает: «Ключ к пониманию процессов обработки сенсорной информации и ее когнитивных интерпретаций лежит в абстрагировании информации. На уровне ощущений информация очень конкретна, тогда как на уровне интерпретации она как правило абстрактна. Наш взгляд на мир определяется одновременно тем, что мы знаем (в абстрактном смысле) и тем, что мы чувствуем (в конкретном смысле). Во всей книге (имеется ввиду его „Когнитивная психология“. — Е. О.) мы будем расширять это представление» (270; 56).

В этой цитате нами подчеркнуто слово «одновременно»: время присутствует, таким образом, во всей книге Р. Л. Солсо неявно, как констатация того, что само собой разумеется и прямого отношения к существу вопроса не имеющее.