Соотношение понятий «состав преступления», «преступление» и «преступное посягательство»

Состав преступления — одна из самых удачно созданных абстракций уголовного права. Следовательно, элементы состава преступления умозрительны, относительны и как шаблон накладываются на фактически произошедшие события. Действующее отечественное уголовное законодательство основанием уголовной ответственности называет совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом (см. ст. 8 УК РФ).

Таким образом, преступление может быть выражено в социальной или правовой форме. Социальной формой является конкретный факт общественно опасного поведения; правовой формой — состав преступления (рис. 13). Подобные суждения высказывали и другие авторы^[1].

Рис. 13. Соотношение понятий «состав преступления», «преступление» и «преступное посягательство»

Основные признаки преступления (виновность, общественная опасность, запрещенность, угроза наказания) содержатся в понятии, которое определено законодателем в ч. 1 ст. 14 УК РФ (подробнее см. в § 2 гл. 10). Признаки состава преступления вытекают из его теоретической конструкции (подробнее см. в предыдущем параграфе).

Как видно, выделенных в доктрине уголовного права существенных признаков состава преступления гораздо больше, нежели таковых преступления, что и позволяет правоприменителю дать обоснованную и точную юридическую оценку содеянному.

Вместе с тем признаки преступления более емки. Они вбирают в себя признаки состава преступления, и не только их. Например, такой признак преступления, как общественная опасность, включает в себя и ценность объекта преступного посягательства, и форму (вид) вины, и уровень низменности мотива (цели) совершенного преступления, и отнесение преступного деяния к соответствующей категории преступлений, и степень осуществления преступного намерения, и способ совершения преступления, и величину причиненного вреда (тяжесть наступившего последствия), и роль лица при совершении преступления в соучастии, и т. д. (подробнее см. в § 2 гл. 10).

Изложенное рождает резонный вопрое: проводя юридический анализ содеянного, мы должны вести речь об элементах и признаках преступления или состава преступления? Практическим путем можно установить уровень общественной опасности преступления, характер вины лица, его совершившего, но совершенно невозможно определить уровень его объективной стороны, характер субъективной стороны — абстрактных, собирательных элементов. Следовательно, проведение юридического анализа содеянного сопряжено с исследованием объективной и субъективной сторон состава преступления.

Несколько иной ответ на поставленный вопрос влечет определение объекта и субъекта преступного посягательства, поскольку противоправность совершенного деяния (признак преступления) сливается с охраняемостыо уголовным законом наиболее важных общественных отношений, неотделимых от человека благ (признак состава преступления), а субъект {равно как и деяние) «привязывает к себе» все признаки и преступления, и состава преступления. Более того, наличие субъекта возможно и в случае создания угрозы причинения вреда объекту уголовно-правовой охраны, без выполнения объективной стороны состава преступления, описанного в статье УК. Речь идет о приготовлении к преступлению (см. ст. 29, ч. 1 ст. 30 УК РФ). Факт причинения субъектом вреда объекту уголовно-правовой охраны может быть установлен и без наступления предусмотренного статьей УК общественно опасного последствия. Речь идет о покушении на преступление (см. ч. 2 ст. 9 УК РФ).

Таким образом, целесообразно использовать термин «преступное посягательство» в качестве наименования более широкого понятия, но отношению к понятию, выраженному термином «преступление». Понятие преступления, в свою очередь, является более широким, нежели понятие состава преступления¹ (см. рис. 13). Необходимость использования термина «преступное посягательство» объясняется и тем, что, например, при приготовлении к какому-либо преступлению конкретного поведенческого факта, именуемого соответствующим преступлением, еще нет (см. ч. 1 ст. 30 УК РФ). Однако имеет место поведение лица, отражающее один из этапов посягательства на охраняемые законом общественные отношения, неотделимые от человека блага, ценности.

Приготовление к преступлению, покушение на преступление и завершение преступления целесообразно рассматривать в качестве этапов преступного посягательства.

Итак, преступное посягательство представляет собой виновное общественно опасное поведение физического лица, выраженное в приготовлении к преступлению, покушении на преступление или осуществлении преступления, ответственность за которое предусмотрена уголовным законом.

Многие авторы, по-видимому, для упрощения восприятия читателями научных и учебных уголовно-правовых знаний раскрывают элементы состава преступления, называя их элементами (признаками) преступления^[2][3]. Данное упрощение вносит некоторую путаницу, в частности, в определение моментов прекращения / завершения преступления и окончания преступления своим составом (см. выражение преступления соответственно в социальной и правовой формах), исчисления сроков давности привлечения лица к уголовной ответственности. Например, такое преступление, как убийство (см. ч. 1 ст. 105 УК РФ), будет завершено в момент осуществления поведенческого факта: нанесения удара ножом в грудь жертве, поражения потерпевшего выстрелом из огнестрельного оружия и т. д. (см. ч. 2 ст. 9 УК РФ). Сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности исчисляются именно с этого момента. Вместе с тем данное преступление будет окончено своим составом в момент наступления смерти потерпевшего (см. ч. 1 ст. 29 УК РФ) — позже, нежели прекращено общественно опасное поведение. И, напротив, при побеге лица из места лишения свободы (см. ч. 1 ст. 313 УК РФ) преступление будет окончено своим составом в момент преодоления инженерного сооружения, ограничивающего территорию исправительного учреждения. Однако преступление как поведенческий факт по своему характеру является длящимся и поэтому будет завершено в момент задержания виновного или его явки с повинной — позже, нежели преступление окончено своим составом. Сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности следует исчислять с момента его задержания или явки с повинной.

Необходимость разделения окончания (прекращения / завершения) преступления как поведенческого факта и окончания преступления своим составом усматривается и при оценке содеянного как покушения на преступление (см. ч. 3 ст. 30 УК РФ).

Изложенные суждения позволили прийти к выводу об оправданности терминологического обозначения объективной и субъективной сторон именно состава преступления, а не преступления. Такое обозначение использовано А. А. Пионтковским, В. С. Прохоровым, Б. С. Утевским в Курсах советского уголовного права¹, П. А. Фефеловым в книге «Уголовно-правовая концепция борьбы с преступностью: Основы общей теории» [Екатеринбург: УрГУ, 1999. С. 181 — 183]. Понятие субъективной стороны состава преступления содержится в курсе лекций А. В. Наумова [Российское уголовное право. Общая часть. М.: БЕК, 1996. С. 138]. Об объективной стороне состава преступления и о том, какие действия соответствуют определенному составу преступления, написано в обзорах судебной практики^[4][5]. Термин «объект преступного посягательства» также использован в решениях суда^[6].

Неразрывная связь понятий «преступление» и «состав преступления» заключается в том, что они выражают одно и то же явление — преступное посягательство, — только в разной степени обобщенности признаков (на различных уровнях). Понятие «преступление» является более широким по отношению к понятию «состав преступления» и более узким относительно понятия «преступное посягательство».

• [1] См., например: Марцев А. И. Преступление: сущность и содержание. Омск: ВШМ МВД СССР, 1986. С. 34, 46.
• [2] К такому выводу пришли и другие авторы (см., например: Курс уголовного права. Общаячасть: в 2 т. / под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. Т. 1. С. 181 (Я. Ф. Кузнецова)).
• [3] Тем не менее высшая судебная инстанция в своих решениях указывала на содержащиесяв статьях Особенной части УК признаки состава преступления (см. определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 07.10.2008 № 56-Д08−37 по делу X. // ВВС РФ.2009. № 7. С. 16), на соответствие перечисленных в процессуальных документах действий лица признакам состава преступления (см. определение Судебной коллегии по уголовным делам ВерховногоСуда РФ от 31.10.2007 № 46−007−80 по делу У. // ВВС РФ. 2008. № 6. С. 25).
• [4] См.: Курс советского уголовного права: в б т. / под ред. А. А. Пионтковского, П. С. Ромашкина, В. М. Чхиквадзе. Т. 2. С. 97 и след., 131 и след., 155, 257; Курс советского уголовного права: в 5 т. /под ред. II. А. Беляева, М. Д. Шаргородского. Л.: ЛГУ, 1968. Т. 1. С. 312 и след.; Утевский Б. С. Винав советском уголовном праве: курс советского уголовного права. М.: Юрид. лит., 1950. С. 43, 123.
• [5] См. определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ: от 14.09.2009№ 84−009−53 по делу Ф., П., М. и др. // БВС РФ. 2010. № 6. С. 15; № 25−009−4 по делу А. //Б ВС РФ. 2009. № 9. С. 26—27; Меркушов Л. Е. Некоторые вопросы судебной практики по деламо краже, грабеже и разбое // БВС РФ. 2003. № 4. С. 22.
• [6] См.: определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ № 55-Д 10−10по делу С. и др. // БВС РФ. 2011. № 7. С. 34—35; постановления Президиума Верховного Суда РФ:№ 771-П06 по делу Пожилова // БВС РФ. 2007. № И. С. 14; № 167-П07 но делу Жемчугова //БВС РФ. 2007. № 11. С. 15.