Фридрих Ницше: Бог или сверхчеловек?

Проблемы религии Фридрих Ницше затрагивает во многих работах. Наиболее важными для понимания его отношения к религии являются «Веселая наука» (1881—1882), «Так говорил Заратустра» (1883—1885), «По ту сторону добра и зла» (1885—1886), «Антихристианин» (1888). В центре рассмотрения социальных явлений, в том числе и религии, оказывается существенная для Ф. Ницше (как, впрочем, и для других представителей «философии жизни») категория — жизнь. Положив в основу понимания жизни инстинктивное, волевое, характеризующееся экспансивностью начало, Ф. Ницше критикует разум как нечто противостоящее «жизни», неправомерно связывая его с возникновением христианства. По мнению Ф. Ницше, христианская религия приходит на смену древнегреческому мифу. Различие религии и мифа кроется в том, что миф иррационален, недоступен разумной доказательности: он постигается с помощью инстинктов. Религия же возникает вместе с рационализмом, олицетворением которого для Ф. Ницше является Сократ (ок. 470—399 до н. э.), внесший в культуру вместе с разумом морализирование. Христианская религия, по Ф. Ницше, укрепила эти ценности — мораль и рациональность, науку, — извратив здоровые человеческие инстинкты, выражающиеся в воле к власти. Христианство возникло путем утверждения морали низших слоев общества, которые, опираясь на рациональные формы сознания, подавляли иррациональные элементы психики и тем самым уничтожили культуру Греции, опирающуюся на художественные инстинкты.

По мнению Ницше, религия возникает вследствие вырождения человечества как биологического рода, деградации его внутренней психической жизни. Психологической основой этого факта является противопоставление инстинктивного и рационального, которое выступает в форме антиномии жизни и морали. «Антиномия вот в чем: поскольку мы верим в мораль, мы осуждаем»^[1]. Этот конфликт (по существу, между нравственным идеалом и действительностью), вполне возможный в рамках индивидуального сознания, Ф. Ницше экстраполирует на всю человеческую культуру. Христианская религия, понимаемая им в неразрывной связи с христианской моралью и разумом, рациональностью, ставится в зависимость от художественных форм познания, которые, по мнению Ф. Ницше, являются первичными, ибо основываются на инстинктивном постижении жизни.

Решение антиномии состоит в следующем: если принимается мораль низших слоев общества, то тем самым осуждаются все продуктивные, творческие формы жизни, создающие истинную культуру. Если же эта мораль не принимается, то личность становится на позиции нигилизма, который Ф. Ницше определяет следующим образом: «Что означает нигилизм? То, что высшие ценности теряют свою ценность. Нет цели. Нет ответа на вопрос „зачем“ ?»^[2]. Отдавая предпочтение нигилистическому мировосприятию, Ф. Ницше отвергает общепризнанные ценности — веру, мораль, научность. Применительно к религии нигилизм означает то, что ставятся под сомнение все ценности существующего религиозного мировоззрения. А доведенный до крайности «радикальный» нигилизм означает уничтожение, переоценку религиозных ценностей. Ф. Ницше полагает, что такая переоценка необходима, потому что современная христианская религия является симптомом декаданса, то есть упадка, деградации жизни общества.

Он отвергает необходимость подчинения «сильных людей», стоящих «по ту сторону добра и зла», общепризнанным нормам, требованиям морали и религиозным догматам. «Мы — атеисты и имморалисты, — пишет Ф. Ницше, — но мы поддерживаем религии стадного инстинкта: дело в том, что при помощи их подготовляется порода людей, которая когда-нибудь да попадет в наши руки, которая должна будет восхотеть нашей руки. Мы по ту сторону добра и зла, — но мы требуем безусловного признания святыни стадной морали»^[3].

Нападки Ф. Ницше на христианскую религию имели широкий резонанс в западной культуре. Его учение о нигилизме и переоценке ценностей явилось отражением кризиса общественного сознания, в том числе и религиозного. Ф. Ницше полагал, что «понятие „Бог“ выдвинуто как противоположность понятию жизни — все в нем вредное, отравляющее, клеветническое…»^[4]. Он заявляет о существовании единственного мира — мира земной реальности, который пытаются обесценить понятиями сверхъестественного и запредельного. Наиболее знаменательным событием истории Ф. Ницше полагает «смерть Бога»^[5]. Данный тезис Ф. Ницше получил различные, даже противоположные оценки — в зависимости от мировоззренческих позиций того или иного автора. Известный исследователь творчества Ф. Ницше К. А. Свасьян пишет по этому поводу: «Нет сомнения, что для ортодоксального христианина речь здесь можем идти лишь о безоговорочном атеизме, но, с другой стороны, трудно представить себе атеиста, который был бы способен безоговорочно принять такой атеизм»^[6]. В «Веселой науке» Ф. Ницше в афористичной форме излагает идею смерти Бога, вкладывая в уста героя притчи — безумца — свое понимание этой идеи: «Где Бог?. Я хочу сказать вам это! Мы его убили — вы и я! Мы все его убийцы! Что сделали мы, оторвав эту землю от ее солнца?. Не блуждаем ли мы в бесконечном Ничто?. Бог умер! Как утешимся мы, убийцы из убийц! Самое святое и могущественное Существо, какое только было в мире, истекло кровью под нашими ножами, — кто смоет с нас эту кровь?»^[7]. Место Бога в концепции Ф. Ницше занимает сверхчеловек^[8], а вместо христианской религии провозглашается миф о вечном возвращении^[9]. «Атеизм Ницше, — пишет К. А. Свасьян, — не просвещенческая прихоть, ни того менее „научное“ убеждение, а своего рода непреложность измерительного прибора: стрелка сейсмографа, фиксирующая глубинную ситуацию эпохи, иначе — преступный диагноз, повлекший за собою наказание ничуть не повинного в нем диагностика. „Бог мертв“ — это значит: человек вступил наконец в пору совершеннолетия, т. е. свободы и предоставленности самому себе…»^[10].

Говоря о смерти Бога, критикуя христианскую мораль за то, что ей должны подчиняться все, за то, что она обращается к несвободным, подавленным людям, считающим несвободу своим жизненным идеалом, Ф. Ницше не сомневается в том, что человек должен быть свободен, что на место христианского идеала слабого человека необходимо поставить идеал античности и эпохи Возрождения — идеал сильной и свободной, творческой личности, не подчиняющейся моральным нормам, санкционированным христианской религией. «…В понятие доброго человека включено все слабое, больное, неудачное, страдающее из-за самого себя, все, что должно погибнуть, — нарушен закон отбора, сделан идеал из противоречия человеку гордому и удачному, утверждающему, уверенному в будущем и обеспечивающему это будущее — он называется отныне злым…»^[11]. Такой человек, по мнению Ф. Ницше, не нуждается в наличии Бога, ибо сам занимает божественное место и не нуждается в чем-то или ком-то, стоящем выше него. Такой человек, обладающий высшими инстинктами и воплощающий собой высший биологический вид, и называется сверхчеловеком.

Наряду с культом сверхчеловека Ф. Ницше, выступая против христианской религии, заменяет ее другой формой религиозного сознания. Взамен христианской теологии он выдвигает миф о вечном возвращении, согласно которому человек получает возможность утверждать свою волю в стихии вечного становления (проявления космической воли к власти). Вместо религиозного утешения, идей спасения и бессмертия души Ф. Ницше предлагает выход за пределы человеческой жизни и ее адекватное повторение в вечности. Согласно ницшевскому представлению о вечном возвращении, изменения общественного строя по своей сути цикличны: они не могут дать ничего нового, а лишь повторяют уже когда-то существовавшие типы общества «без смысла, без цели… вечный возврат»^[12]. Таким образом, в итоге критического рассмотрения существующего религиозного мировоззрения Ф. Ницше приходит к религии вечного возвращения, которую он называет мифом, сознательно не давая ей рационального обоснования.

Представления Ф. Ницше о возникновении и существовании религии отличаются психологизмом, инстинктивизмом, биологизмом. Психологизм Ф. Ницше при рассмотрении данного вопроса проявляется в понимании им развития человеческого сознания как деградирующего, в абсолютизации эмоционального фактора, причин, коренящихся в индивидуальном сознании. В трактовке собственно психологических предпосылок возникновения религиозной веры в индивидуальном сознании Ф. Ницше делает акцент на иррациональных формах человеческой психики — инстинктах, имеющих биологическую основу, которые, по его мнению, представляют собой проявление космической воли к власти. Таким образом, в религиоведческой концепции Ф. Ницше имеет место абсолютизация биопсихического аспекта при рассмотрении проблем возникновения и существования религии.

• [1] Ницше Ф. Воля к власти // Ницше Ф. Собр. соч. М., 1995. С. 36.
• [2] Там же. С. 9.
• [3] Там же. С. 90.
• [4] Ницше Ф. Ессе Homo // Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 768.
• [5] Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 190,206 — 207. Он же. Веселая наука // Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 1. С. 592—593.
• [6] См.: Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 1. С. 810.
• [7] Ницше Ф. Веселая наука. С. 592—593.
• [8] См., например: Ницше Ф. Так говорил Заратустра. С. 207; Он же. Антихрист. Проклятие христианству. Т. 2. С. 634 и др.
• [9] См., например: Ницше Ф. Так говорил Заратустра. С. 158—161.
• [10] См.: Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М" 1990. Т. 1. С. 810.
• [11] Ницше Ф. Ессе Homo. С. 769.
• [12] Ницше Ф. Воля к власти // Ницше Ф.: Собр. соч. М., 1995. С. 57.