Понятие конституции в современных интерпретациях. 
Экономическая, экологическая, социальная и духовная конституции

Вопрос о том, что понимать под конституцией, сохранил научное значение и в наше время. В современном языке термин «конституция» также употребляется государствоведами в двояком смысле. В одном смысле — это фактическая конституция, т. е. реально, фактически существующие основы общественного и государственного строя, взаимоотношений личности, государства и общества; система государственной власти — все то, что не могут не иметь в том или ином виде любое государство и общество, независимо от того, приняты или нет конституция как политико-правовой документ. В другом значении, — в основном и употребляемом правоведами, — это юридическая конституция, т. е. нормативный правовой акт в виде высшего и основного закона государства и общества, занимающий главное место в системе внутригосударственных правовых актов.

Соотношение фактической и юридической конституций выражает степень соответствия или несоответствия основного закона страны фактическому положению и состоянию личности, государства и общества. Если расхождения между фактической и юридической конституциями значительны, имеют принципиальный характер, то говорят о том, что юридическая конституция носит фиктивный, поминальный характер в целом или в определенной ее части. Такое расхождение особенно свойственно для конституций авторитарных и тоталитарных государств, декларирующих демократические институты, права и свободы, но в реальности, проявляющих антидемократический характер государственных отношений и реакционную сущность политического режима.

В зарубежных странах вместо термина «юридическая конституция» используется понятие " формальная конституция" . В США часто говорится о " живой конституции" . Под этим понимают толкование статей Конституции США Верховным Судом за более чем 200-летний период ее действия, учитывающее новые реалии. Известно высказывание судьи американского Верховного Суда Ч. Хьюга: «Конституция — это то, что о ней скажут судьи» .

В какой-то мере несовпадение конституционных норм и фактических отношений есть всегда, например, по причине того, что конституция «стареет». Но если возникает противоречие между принципами конституции и фактическим положением, характеризующим основные параметры общественного и государственного строя (например, между нормами о широких правах граждан и условиями тоталитарного строя), конституция становится фиктивной.

Современные юридические школы выделяют конституцию также в материальном и формальном смыслах. В материальном смысле конституция представляет собой писаный акт, совокупность актов или конституционных обычаев, которые регулируют общественные отношения, составляющие предмет конституционно-правового регулирования, т. е. моделирует конституционный строй конкретной страны. В формальном значении конституция представляет собой закон или группу законов, обладающих высшей юридической силой по отношению ко всем остальным законам и другим правовым актам.

Выявление многогранности свойств конституции наукой конституционного (государственного) права поставило задачу установления пределов, до которого возможно расширение понятия конституции. Иначе говоря, современная наука встала перед необходимостью определения прагматической дефиниции конституции — той, что имеет главный познавательный смысл и раскрывает основное отличие данного феномена от других правовых явлений. В этом смысле множественность трактовок и нюансов не умаляет главного подхода — формально-юридическое определение конституции, даваемое в единстве с материальным аспектом. Собственно, единство формального и материального характерно для любого правового явления в его реальном и оригинальном существовании.

В формально-юридическом смысле в большинстве современных государств мира конституции представляют собой единый консолидированный документ. Иногда поправки к конституции в ее текст не вносятся, а прилагаются к ней в определенной нумерации (например, в США). В некоторых случаях вместо слова «конституция» применяется другая терминология: «политическая конституция» (Колумбия), «Союзный конституционный закон» (в Австрии — один из актов), «Основной закон» (Германия).

Роль составной части конституции могут выполнять политические декларации, принимаемые путем общегосударственного голосования граждан (например, Национальная хартия Алжира 1976 г., Хартия малагасийской социалистической революции 1975 г. и др.). Значение конституционных документов может быть придано прокламациям военных и революционных советов, других органов, приходящих к власти в результате военного переворота. Таковы акты, принимавшиеся в Бразилии после переворота 1964 г., прокламации Временного военного административного совета в Эфиопии в 1974—1987 гг. и др.

В отдельных государствах конституция включает не только конституционный текст, но и другие основополагающие документы. Так, во Франции это Конституция 1958 г., Преамбула отмененной Конституции 1946 г., Декларация прав человека и гражданина 1789 г., а также Хартия об окружающей среде 2004 г. В некоторых странах конституция выступает в виде группы взаимосвязанных между собой законов, причем принятых в разное время, иногда дополняемых судебными прецедентами и конституционными обычаями (Великобритания, Новая Зеландия, Канада, Швеция, Израиль, Австрия, Финляндия и др.). Так, в Великобритании и Новой Зеландии конституция — это совокупность законов, судебных прецедентов и неписаных конституционных обычаев. В настоящее время действующая неписаная Конституция Великобритании охватывает более 300 законов.

В исламских государствах, где нет конституций, их роль играет священная книга мусульман — Коран. В некоторых странах Коран является частью «конституционного блока», будучи поставлен над конституцией и остальными его частями (Иран, Саудовская Аравия и др.).

Особенности конституционно-правовой и духовной культуры стран предопределяют различия в определении конституций. Эти отличия, тем не менее, не настолько серьезны, чтобы мешать научно-практической попытке дать универсальное определение конституции. В современной интерпретации конституция — это, во-первых, основной закон государства и общества. Во-вторых, в формально-юридическом смысле данный документ представляет собой один или совокупность нормативных правовых актов и иных источников права. В-третьих, по своим юридическим свойствам конституция обладает высшей юридической силой и верховенством в системе правовых актов. В-четвертых, этим правовым актом регулируются наиболее значимые общественные отношения, формирующие конституционный строй страны. Исходя из изложенного, можно дать следующее определение современной конституции — основной закон государства и общества, выраженный в виде одного или совокупности нормативных правовых актов и иных источников права, обладающий высшей юридической силой и регулирующий значимые общественные отношения, формирующие конституционный строй.

Такое определение касается конституции как источника права определенного государства. В связи с наличием конституций у составных частей федераций, а также автономий в составе унитарных государств существует также понятие конституции как основного закона государственно-территориального или национально-территориального образования в составе определенного государства.

Интеграционные процессы XX—XXI вв. обнаружили еще один феномен формально-юридического воплощения конституции. Речь идет о появлении конституции наднационального или надгосударственного уровня. Это получило яркое выражение в образе Европейской Конституции (Договор о введении Конституции для Европы от 29 октября 2004 г.). Подготовка, обсуждение и одобрение Европейской Конституции большинством стран Европейского Союза, за исключением Франции и Нидерландов, обнаружили беспрецедентную до сих пор попытку создания конституции нового типа — надгосударственного основного закона, предопределяющего содержание конституций отдельных государств, объединившихся в Европейский Союз. И хотя ратификация данного конституционного акта государствами — членами Союза не была успешной, сам по себе факт ее создания и продвижения в правовую жизнь Европы, а также воплощение многих отдельных положений в подписанном в 2007 г. Лиссабонском договоре — значительный шаг в качественном углублении процесса конвергенции международного и конституционного права. Конституцию надгосударственного (межгосударственного) образования можно определить как основной закон данного образования, формирующий основы государственного и общественного строя в рамках его юрисдикции и обладающий высшей юридической силой в тех пределах, в которых государства — члены данного образования передали ему часть своих суверенных прав.

Расширение конституционного регулирования не только политических, но и экономических, социальных, экологических и духовно-нравственных отношений способствовало появлению в теории конституционного права таких понятий, как «экономическая конституция», «социальная конституция», «экологическая конституция», «духовная конституция» и др.

В частности, усилиями экономистов и юристов Германии, Франции, Испании, Италии, США, Португалии была создана теоретическая конструкция, встроенная в систему конституционного права, которая пытается объяснить, как конституция регулирует экономические отношения^[1]. Она позволила связать в единое целое такие разнородные и противоречивые явления, как свобода экономической деятельности и вмешательство государства в сферу экономики.

Содержащиеся в конституциях современных государств, в том числе в ст. 8 Конституции РФ, принципы экономического развития формируют основы конституционного экономического строя. Эти принципы лежат в основе большой совокупности конституционных норм, представляющих собой определенное единство, подсистему норм, построенную с использованием концепции «экономической конституции«^[2]. Как подсистема конституционно-правовых норм экономическая конституция охватывает:

• — принцип основ конституционного строя о свободе экономической деятельности, едином экономическом пространстве, многообразии различных форм собственности, защите конкуренции и недопустимости монополизма;
• — конституционные нормы об основных экономических правах и свободах и основных правах, а также о конституционных гарантиях предпринимательства и иной экономической деятельности;
• — нормы, устанавливающие конституционный экономический публичный порядок: принципы государственного регулирования экономической деятельности; возможности ограничения основных экономических прав;
• — нормы о полномочиях органов государственной власти в сфере правового регулирования и управления экономической деятельностью.

Наряду с оценкой уровня конституционализации экономики, аналогичный интерес проявляется исследователями к другим непрерывно расширяющимся сферам конституционных отношений. Наиболее ярко в современный период это обнаруживается в феномене " экологической конституции" . В частности, характеризуя конституционные основы охраны окружающей среды, отечественные авторы обычно выделяют две группы норм Конституции РФ, которые прямо или опосредованно устанавливают: а) принципы, исходные положения; б) конкретные правила поведения в сфере охраны окружающей среды и природопользования (М. М. Бринчук, С. А. Боголюбов, О. Л. Дубовик)^[3].

" Экологическая конституция" - понятие относительно новое в науке конституционного права. Хотя этот термин в отличие от «экономической конституции» практически не присутствует в трудах российских ученых, необходимость его появления и обоснования обусловлена интенсивной конституционализацией норм экологического нрава. Как подсистема экологическая конституция охватывает нормы, закрепляющие: правозащитный и правоохранительный характер деятельности государства по сохранению природы и среды обитания; высшую цель и обязанности государства по охране окружающей среды, рациональному природопользованию, сохранению среды обитания для нынешнего и будущих поколений; конституционный режим собственности на основе требований по соблюдению обязанностей по охране окружающей среды и рациональному природопользованию; право на благоприятную (здоровую) окружающую среду и гарантии его реализации; конституционные обязанности, запреты и основы ответственности в сфере охраны окружающей среды и рационального природопользования.

В конституционном развитии второй половины XX в. и начале нынешнего столетия обнаружился процесс все более широкого закрепления конституционных норм, посвященных охране окружающей среды и рациональному природопользованию. В этот период в системе прав третьего поколения было зафиксировано индивидуальное и коллективное право на благоприятную (здоровую) окружающую среду. При этом в современных конституциях появились нормы, не только закрепляющие названное право, но и формулирующие гарантии реализации данного права, в том числе право на возмещение вреда (ущерба) в результате загрязнения окружающей среды, недобросовестного природопользования. Конституционализация широкого круга норм экологического права — один из ответов на глобализацию экологического кризиса, а также попытка защитить качество жизни человека и социумов. В условиях интенсивной конвергенции норм международного права и конституционного права сформировалось два понятия — международная и национальная «экологическая конституция». Идея принятия «экологической конституции» на международном уровне обсуждается не только учеными, но и лидерами государств, общественных и политических деятелей^[4].

В национальном измерении эта идея развивается еще более интенсивно, однако отличается разным масштабом воплощения. Высший уровень конституционализации экологического права продемонстрировала Франция. В действующей до начала 2005 г. редакции Конституции Франции не содержалось норм, касающихся охраны окружающей среды и основных экологических прав граждан. По инициативе министра охраны окружающей среды в Преамбулу Конституции была инкорпорирована Хартия об окружающей среде 2004 г. Конституционный закон Французской Республики от 1 марта 2005 г. № 2005;205 в ст. 1 «О Хартии окружающей среды» определил, что абз. 1 преамбулы Конституции дополняется словами: «а также правам и обязанностям, определенным в Хартии окружающей среды 2004 года»^[5].

Конституционализация норм экологического права проявляется также в закреплении в отдельных разделах (главах) конституций комплекса прав и корреспондирующих им обязанностей в экологической сфере. Так, Конституция Бразилии 1988 г. содержит гл. VI «Об окружающей среде». Другим примером детализированного регулирования охраны окружающей среды и рационального природопользования является Конституция Швейцарии 1999 г. (разд. 4 «Окружающая среда и пространственное планирование»). Все большее число стран закрепляет в своих конституциях право на благоприятную (здоровую) окружающую среду (Беларусь, Бельгия, Бенин, Болгария, Испания, Камерун, Португалия, Россия, Словения, Украина, Филиппины, Чехия, Эфиопия, ЮАР и др.). Большинство государств, закрепляющих право на благоприятную окружающую среду, одновременно устанавливают обязанность государства охранять такую среду, а физических и юридических лиц соблюдать экологические нормы, не причинять вреда природе, беречь окружающую среду.

Расширение прав человека как общая тенденция, параллельно развивающаяся в национальных государственно-правовых системах, обусловливает повышение роли государства в регулировании и защите общественных интересов. Применительно к исследуемому вопросу речь идет о феномене социальной конституции. Социальная конституция связана с усилением места и роли государства в социальной жизни общества, расширением социальных нрав. Большинство демократических и правовых государств закрепляют в своих конституциях свое социальное предназначение и обязательства по социальной защите человека. Например, в Конституции Португалии 1976 г. определяются принципы организации социального развития. Конституция Испании 1978 г. обязывает государственные органы обеспечивать социальную защиту семьи; справедливое распределение доходов, полную занятость, право граждан на благоустроенное жилье, пенсионное обеспечение и др.

На постсоветском пространстве новые конституции государств, несмотря на отказ от некоторых социальных гарантий, придают существенное значение закреплению социальных нрав и гарантий социального развития. К примеру, Конституция Беларуси 1994 г. возлагает на государство множество обязанностей в отношении граждан: «создать условия для полной занятости», «охранять сбережения граждан», предоставить нуждающимся жилище бесплатно или за доступную для них плату. Конституция Армении 1995 г. закрепляет за гражданами Армении «право на удовлетворительный уровень жизни» .

Изменения, вносимые в конституции в последние годы, еще более расширяют перечень социальных прав и углубляют пространство социальной конституции.

Другая общая тенденция, обусловленная генеральным процессом роста конституционных прав и свобод, — расширение конституционного регулирования духовно-культурных отношений, что позволяет говорить о гуманизации конституций последнего полувека, стремлении государств укрепить духовно-нравственную основу развития общества и сформировать духовную конституцию.

Духовная Конституция проявляется в тесной связи правовых норм с религиозными и нравственными нормами. Для отдельных государств Европы, а также для значительного числа стран Востока характерна тесная связь религии и государственности. Это проявляется в следующих способах конституционного воплощения: идеологическое обоснование связи религии с государством и обществом; закрепление в конституции официальной религии; признание религиозных норм источником права; установление необходимой связи между постом главы государства и его религиозной принадлежностью, обусловленность другой государственной должности отношением к религии; установление связи между обязанностями гражданина и религией.

Идеологическое обоснование связи религии с государством и обществом выражается в обращении к Богу как основной истине, основе развития и нравственности верующих. Конституция Греции 1975 г. начинается словами: «Во имя Святой, Единосущной и Нераздельной Троицы». Буквально пропитана божественной идеей преамбула Конституции Ирландии 1937 г.: «во имя Святой Троицы» учреждается власть и к ней как к нашей последней надежде должны быть направлены все действия человека и государства; ирландцы — народ Эйре смиренно признают все свои обязанности перед Священным Господином Иисусом Христом. Свою ответственность перед Богом и людьми, веру в Бога и другие всеобъемлющие ценности провозглашают преамбулы Основного закона ФРГ 1949 г. и Конституции Республики Албания 1998 г.

Еще в большей степени приверженность религиозной идее присуща государствам азиатской части, народы которых проповедуют ислам или буддизм.

Преамбулы конституций государств исламской правовой семьи в качестве обязательного своего элемента содержат принципы приверженности исламу. Ислам как государственная религия провозглашается, в частности, конституциями Афганистана, Бахрейна, Брунея, Ирака, Йемена, Катара, Ливии, Мальдивской Республики, Саудовской Аравии и ряда других исламских государств. Конституция Шри-Ланки 1978 г. закрепляет за буддизмом роль ведущей религии.

В практике современных государств встречаются модели и других типов духовных конституций, основанные на национальных идеологиях. Так, в преамбуле Конституции Турции 1982 г. говорится о том, что положения основного закона разработаны в соответствии с «концепцией национализма, а также формами и принципами, провозглашенными основателем Республики Турции бессмертным лидером и непревзойденным героем Ататгорком». Преамбула Социалистической Конституции Корейской народнодемократической Республики 1972 г. целиком посвящена провозглашенному «вечным руководителем» Ким Чен Иру, который также упоминается как «солнце нации» и «путеводная звезда в деле объединения Отчизны». Ему же, согласно тексту конституции, принадлежит заслуга создания руководящей идеи чучхе — «идеологии, в центре которой ставится человек». Фактически духовной конституцией Ливии являлась Зеленая книга, написанная Муамаром Каддафи и действовавшая в годы его правления. В ней истинными законами признавались религия и обычаи, исходящие от народа.

Процесс формирования конституциями самодостаточных систем экономических, социальных, экологических, духовных конституционных правоотношений закономерен. В современном мире вместе с политическими и государственно-образующими конституционными правоотношениями данные системы призваны гармонизировать развитие государства, общества и личности, адекватным образом ответить на угрозы и вызовы человеческой цивилизации.

• [1] Андреева Г. И. Экономическая конституция в зарубежных странах. М" 2006. С. 3.
• [2] Комментарий к Конституции РФ / под ред. В. Д. Зорькина, Л. В. Лазарева. М.: Эксмо, 2009. С. 105.
• [3] См.: Бринчук М. М. Экологическое право. М., 2003. С. 84−86; Боголюбов С. А. Экологическое право. М., 2001. С. 25−26; Дубовик О. Л. Экологическое право в вопросах и ответах. М., 2005. С. 44−45.
• [4] Экологическая Конституция Земли будет принята до конца 2010 года? URL: futuriti.ru/question/2296.html.
• [5] Текст абз. 1 Конституции Франции 1958 г. (с поправками, внесенными настоящим Конституционным законом): «Французский народ торжественно провозглашает свою приверженность правам человека и принципам национального суверенитета, как они были определены Декларацией 1789 года, подтвержденной и дополненной преамбулой Конституции 1946 года, а также правам и обязанностям, определенным в Хартии окружающей среды 2004 года» .