Общие особенности: «трагедия рока»

Гёте так отозвался о нем: «Никто не знал сцены и своего ремесла так, как Софокл». Самые лестные оценки исходили от многих его современников. Говорили о «сладости» его стиля, о том, что «уста у Софокла смазаны медом»; называли «Гомером греческой драматургии». Творческое долголетие у него обогащалось выверенным мастерством, знанием природы театрального действа, драматургической техники.

Он ввел третьего актера, увеличил число участников хора с 12 до 15 человек. Если у Эсхила боги направляют поступки персонажей, то у Софокла герои в большей мере самостоятельны. Эсхила волнует судьба рода, Софокла заботит отдельный индивид. Каждый герой Софокла высвечен как характер. Он самостоятельно принимает решения и отвечает за свои поступки, но при этом следует господствующей морали, традициям, предначертаниям богов. Если над ними тяготеет рок (как это гениально продемонстрировано в «Царе Эдипе»), то софокловские герои бессильны его избежать. Софокл — создатель классической трагедии рока.

«Царь Эдип»: трагическое прозрение. В основе трагедии, как и водится, лежит обработка мифа, на этот раз относящегося к Фиванскому циклу.

Согласно мифу (его отзвуки рассеяны в тексте трагедии, но в целом он был известен зрителям), Лай воцарился в городе Фивы и женился на Иокасте. Но дельфийский Оракул предрек ему, что он не должен иметь детей, ибо его ребенок станет отцеубийцей. Родившегося первенца Лай отдал пастуху, предварительно проколов ножки («эдип» означает «с проколотыми ножками»), и повелел отнести его на гору Киферон. Но пастух из города Коринфа нашел брошенного ребенка и отдал его бездетному царю Поливу. Тог воспитал Эдипа, который не ведал о своем происхождении. Однажды на пиру, когда кто-то обозвал его «подкидышем», Эдип решил узнать у Оракула тайну своего рождения. Тот ответил уклончиво, сказав лишь, что Эдипу не следует возвращаться на родину, ибо он убьет своего отца и женится на матери. Считая Полиба своим отцом, Эдип решает уйти из Коринфа. По дороге он встречает старика, с которым повздорил и счел себя оскорбленным. Будучи вспыльчивым, он убивает его. Этим стариком, как выяснилось много позднее, оказался его отец Лай, царь Фив. Так свершилась первая часть предсказания. Придя в Фивы, Эдип избавил город от чудовища Сфинкса, разгадав загаданную ему загадку: кто, имея один и тот же голос, утром является четвероногим, днем — двуногим, а вечером — трехногим существом. Когда Эдип ответил, что это человек, Сфинкс бросился в пропасть. Осчастливленные фиванцы избрали своего избавителя царем, после чего Эдип женился на вдове Лая, Иокасте, т. е. своей матери. Так свершилась вторая часть предсказания. От Иокасты у него родились двое сыновей (Этеокл и Полиник) и две дочери (Йемена и Антигона). Это предыстория событий, развязка же происходит непосредственно в пьесе на глазах у зрителей.

Развитие драматургического действия. Действие развертывается в Фивах перед царским дворцом. Эдип, уже немолодой, по праву именуемый «славным», «спасителем», принимает делегацию горожан. Они умоляют его избавить город от поразившей его чумы. Эдип, близко принявший к сердцу страдания своих подданных, посылает брата жены, Креонта, к Оракулу Аполлона, чтобы выяснить, «какой мольбой и службой град спасти». От Оракула приходит известие: скверна, поразившая город, — это наказание богов за то, что в Фивах находится убийца царя Лая. Эдип приказывает отыскать убийцу и покарать тех, кто его укрывает или дает приют.

Таким образом, Эдип, не догадываясь, ищет себя, а Софокл держит в напряжении аудиторию.

Между тем, истина известна слепому прорицателю Тиресию (впервые упомянутому в «Одиссее»). Его и призывает Эдип, чтобы тот содействовал в расследовании. Однако Тиресий уклоняется от прямого ответа, а в его словах проскальзывают тревожные намеки. Это вызывает незамедлительную реакцию Эдипа: «Будь ты зряч, сказал бы я, что ты и есть убийца». Гордый слепец не в силах вынести подобной угрозы, ответствует Эдипу: «Страны безбожной осквернитель — ты!» Ошеломленный Эдип угрожает ему суровыми карами.

Перед нами новый виток конфликта: на этот раз Эдипа с Креоитом.

Эдип подозревает его в сговоре с Тиресием, в том, что зять подговорил прорицателя оклеветать Эдипа, чтобы завладеть его престолом. Он обрушивает на Креонта несправедливые обвинения. Появляется жена Эдипа Иокаста. Желая смягчить конфликт, она уверяет, что не следует доверять прорицателям. Один из них когда-то предсказал, что ее муж погибнет от рук сына, и ей пришлось погубить первенца, отнеся его на гору Киферон. Желая развеять опасения царя, Иокаста лишь укрепляет его подозрения.

Эдип — подлинно софокловский героический персонаж, он желает доискаться до истины. Развертывается еще несколько сцен, которые приближают Эдипа к разгадке. Ход событий несколько раз затормаживается. Это так называемая ретардация.

Неожиданно приходит сообщение о кончине Полиба; жители Коринфа намерены избрать Эдипа царем. Кажется, что прогноз оракула ошибочен: ведь отец Эдипа умер естественной смертью. Но выясняется, что Полиб не был настоящим отцом, Эдип — его приемный сын. Наконец, все проясняется. Рок настигает героя. С вершины славы Эдип низринут в бездну отчаяния. С той же страстью, с какой он искал истину, он безжалостно казнит себя.

Вестник сообщает о том, что произошло за сценой. Увидев повесившуюся царицу Иокасту, царь карает себя. Он выкалывает себе глаза, срывая с плеча золотую застежку. Ослепший Эдип отправляется с двумя дочерьми в добровольное изгнание. Трагедия завершается песней хора, напоминающего о тяжких перипетиях человеческой судьбы.

«Царь Эдип» — иллюстрация мысли Аристотеля о том, что фабула трагедии — «переход от счастья к несчастью, переход не вследствие преступления, а вследствие большой ошибки человека, как мы сказали, скорее лучшего, чем худшего».

«Эдип в Колоне»: смерть героя. Путь Эдипа завершается во второй части трилогии «Эдип в Колоне», последней трагедии Софокла, написанной 90-летним драматургом. В ней психологически проникновенно переданы ощущения человека на пороге небытия.

В Колоне несчастный Эдип получает приют у местного царя Тесея. Просветленный, он уходит в священную рощу Эвменид, где трогательно прощается с дочерьми, с царем Тесеем, с жизнью «без стона и боли с чудесной благодатью». Счастье даруется земле, в которой он погребен.

«Антигона»: подвиг женщины. Финалом трилогии о царе Эдипе становится знаменитая трагедия «Антигона» о горестной участи дочери царя. В трагедии у Софокла как обычно есть предыстория.

После смерти Эдипа его сыновья Этеокл и Полипик развязали междоусобную схватку за власть, в которой оба погибли. Новый правитель Фив Креонт, знакомый по первой части трилогии, распорядился Этеокла как патриота предать земле со всеми почестями, а Полиника, прибегнувшего к помощи чужеземцев, аргосцев, как врага государства оставить непогребенным. Обнародовав кощунственный с точки зрения эллинских традиций приказ, Крсонт пригрозил смертной казнью нарушителю его воли.

Экспозиция трагедии — это разговор двух сестер, Антигоны и Исмены.

Антигона решает предать земле тело брата Полиника. Йемена не рискует присоединиться к сестре, она робеет перед царем. Явившийся страж извещает Креонта о том, что схвачена злоумышленница. Это Антигона, которая приведена к Крсонту. Как и в других эпизодах трагедии, здесь происходит столкновение антагонистических характеров. Антигона бесстрашно объясняет Крсонту: есть более высокий закон, чем его приказ, — «закон богов», исписанный, но прочный. Это — закон любви, долга. Подобный аргумент вызывает ярость Креонта, который, став царем, превратился в деспота, и который незамедлительно приговаривает ее к смерти. И хотя Антигона — невеста его сына Гемона, их браку «конец положит Аид».

В следующей сцене — новая коллизия, столкновение отца с сыном: Гемон пытается спасти Антигону. Убежденный в бесполезности попыток пробудить жалость в Креонте, Гемон лишь апеллирует к здравому смыслу отца: его «мудрости». Креонт может быть просто неправильно понят гражданами. Но для носителя бесконтрольной тиранической власти абсурдна сама мысль о том, что его решения могут подвергнутся сомнению. В итоге Гемон уходит, ничего не добившись.

Волнующего трагизма исполнена сцена, в которой Антигона, благородная, молодая, прощается с жизнью, с мечтой о счастье, о браке с любимым человеком. Ее должны заживо замуровать в склеп. Расставание Антигоны с людьми, ее печаль, неизбывная боль относятся к незабываемым страницам мировой драматургии:

Люди города родного!

Вот смотрите: в путь последний Ухожу, сиянье солнца Вижу я в последний раз.

Наступает развязка. Прорицатель Тиресий сообщает Крсонту, что небожители разгневаны его поведением и предрекают ужасные бедствия. И разум, а может чувство самосохранения, ненадолго к нему возвращается. Он понимает, что зашел слишком далеко, признается, что «безумье — враг великий», приказывает похоронить Полиника и освободить Антигону.

Но прозрение наступает слишком поздно. Вестник сообщает хору, что Антигона повесилась. Гемон, увидев отца, бросается на него с мечом, но останавливается и пронзает себя. Не в силах вынести утраты, накладывает на себя руки и жена Креонта Эвридика. На наших глазах Креонт разительно меняется. Теперь всесильный деспот — всего лишь несчастный старик, безжалостно себя казнящий. Заключительная часть хора — о том, что боги не оставляют нечестие неотомщенным.

Поэтика Софокла: уроки мастера. Автор «Антигоны» — великий мастер драматургической формы. Его трагедии характеризуются классической простотой, совершенством композиции, гармонией всех элементов. Софокл — мастер лепки характеров, отливающихся в скульптурные формы: таковы Антигона, Иокаста, Эдип, Креонт, Электра (в одноименной трагедии). Пластика и гармония всех элементов у Софокла, воплощение в них принципа симметрии по праву сопоставляли с эстестическими нормами «века Перикла», в частности со скульптурой и архитектурой великолепных храмов.

Рельефность софокловских героев достигается благодаря целенаправленному их контрастированию, сопоставлению, столкновению их иравственных позиций. Герои постоянно «состязаются», конфликтуют друг с другом.

Весте с тем, хор остается действующим лицом, его партии создают определенную атмосферу произведения. Обрисовка характеров углублена благодаря тому, что Софокл вывел на сцену третьего актера. (У Эсхила на сцене могли находиться одновременно только два актера.) У Софокла герой действует самостоятельно, хотя не может уйти от рока. Его персонажи овеяны героическим пафосом. Эти «люди такие, какими они должны быть». Ярчайший пример — Антигона.

Софокл — непревзойденный знаток драматургической архитектоники. Непосредственное действие обычно имеет временную углубленность. Поэтому уместно говорить об аналитической композиции его трагедий. Искусен Софокл и в конструировании диалога — гибкого, динамичного.

Язык трагедий Софокла стал более простым по сравнению с торжественностью, даже вычурностью, у автора «Орестеи». Стиль в партиях хора более возвышен, а в репликах персонажей приближен к обыденной речи. «Антигона» — эго тип трагедии-поединка, ибо здесь происходит противоборство точек зрения Креонта и главной героини. «Царь Эдип», «Эдип в Колоне», «Электра» могут быть приравнены к монодраме, где внимание сконцентрировано на главном герое.

Мировое значение драматургии Софокла. Человеческие образы и ситуации у Софокла глубоко жизненны. Они подвергались переосмыслению в новых исторических условиях, особенно в эпоху классицизма (у Корнеля, Драйдена, Вольтера). В XVIII в., в эпоху Просвещения, внимание к Софоклу возросло, особенно в Германии: у Лессинга, Гете, Шиллера.

Античной драме присущ глубокий общечеловеческий смысл. Особенно актуальными стали переработки великих трагедий в искусстве XX в. А среди наиболее популярных мифологем оказалась софокловская «Антигона». Так было, в частности, в литературе французского Сопротивления. После поражения Франции в 1940 г. на целых четыре года страна оказалась иод пятой нацистов. Идеи борьбы с «коричневой чумой» находили свое выражение в иносказательной форме.

В 1942 г. французский драматург Жан Ануй написал на сюжет Софокла одноактную драму «Антигона». Герои напоминали современных людей. Главная героиня, «маленькая худышка» Антигона, бросала вызов Крсонту и его приспешникам, в образах которых недвумысленно просматривались нацистские палачи, выполнявшие «грязную работу». Антигона требовала для себя публичной казни, дабы продемонстрировать, что готова принять смерть, но не те благодеяния, которые сулил ей Креоит. Жертвуя жизнью, она стремилась обнажить бесчеловечную сущность крсонтовского режима, т. е. фашизма. Так и восприняли зрители пьесу, премьера которой с огромным успехом прошла в феврале 1944 г. в оккупированном нацистами Париже.

Образ Антигоны привлекал внимание многих других писателей. Лишь в 1940— 1970;е гг. зафиксировано около четырех десятков произведений, по-своему трактующих образ софокловской героини. Справедливо мнение русского антиковеда В. Н. Ярхо: образ Антигоны — «вечный символ героического сопротивления», а потому становится принадлежностью всей человеческой культуры.