Развитие гражданского и торгового законодательства в xix-xx вв

После изучения дайной главы бакалавр должен:

знать:

• основные причины и формы второй волны кодификации гражданского права;

уметь:

• • сравнивать различные правовые системы государств, сложившиеся в результате кодификации гражданского и торгового права;
• • выявлять общее и особенное в истории становления институтов гражданского и торгового права;

владеть:

• навыками проведения сравнительного анализа правовых систем разных стран в области гражданского и торгового законодательства.

Общие тенденции развития форм законодательства гражданского и торгового права

В основе развития гражданского права XIX в. лежит стойкая традиция рецепции, для которой главной, хотя и не очевидной, является мысль о необходимости унификации институтов гражданского права. Почему, собственно, рождается такая мысль — вопрос отдельный. Уже в эпоху позднего Средневековья в среде европейской элиты появляется мысль о некой европейской общности христианских народов. Именно осознанием этой идеи и попыткой ее реализации, кстати, обусловлены многие европейские войны XVII—XIX вв., когда одно или несколько государств претендовали на гегемонию в Европе, стремясь возглавить процесс объединения — осуществить, так сказать, общеевропейскую идею. Этот проект пан-Европы имеет очень глубокие корни. Одним из проявлений паневропеизма должна была стать унификация правовых систем европейских государств.

Нельзя сказать, насколько сама эта цель осознавалась ее проводниками в самом начале исторического процесса, но нельзя отрицать того, что провозвестник паневропеизма — Великая Французская революция — устами своих действующих лиц неоднократно провозглашала, что право, в том числе и гражданское, создаваемое революцией, есть образец для подражания для других стран. Если сегодня издается Торговый кодекс, то этот кодекс должен служить образцом для всех развитых торговых наций. Таков, кстати, был один из мотивов, выявленных при обсуждении ФТК 1807 г. Римское право при этом играло колоссальную по значимости роль. Во-первых, оно было хорошо изучено за столетия рецепции и в ходе самой рецепции приобрело стойкую форму ratio scripta — писаного, по сути преднайденного разума. Европейцам не надо ничего изобретать, достаточно порыться в пыльных архивах и извлечь на свет божий готовые формулы, которые так кстати подходили под дух паневропеизма. В основе этого духа лежало понятия индивидуальности — ценности человеческого «Я». Можно сказать, что вся философия Средневековья и Возрождения занимались как раз прояснением этой самой индивидуальности, сначала вопрошая веру разумом, после — руководствуясь только разумом ввиду отсутствия самой веры. Развитой индивидуальности необходимо было индивидуалистическое по духу право — это во-вторых.

Рациональная техника римского права, позволявшая выводить необходимые умозаключения, как нельзя лучше подходила для преодоления запутанных проблем обычного права. Достаточно было упорядочить обычаи, ввести их в систему, заполнив, если это необходимо, лакуны, как возникала стройная система романизированного обычного права, по сути оказывавшегося почти унифицированным с римским образцом — это в-третьих. Наконец, основа индивидуальности имеет в гражданском обороте ярко выраженную форму частной собственности. Частная собственность становилась своеобразным продолжением вовне телесной оболочки индивида, материальным выражением его «Я». Как известно, римское право в чистом, т. е. исторически изначальном своем виде, не знало понятия абстрактной частной собственности, а только dominium ex iure Quiritium. Понятие нрава собственности как права пользоваться и распоряжаться вещами наиболее абсолютным образом есть плод работы византийских и средневековых юристов начиная с глоссаторов. Но вывод этот был сделан исходя из материала самого римского права, при помощи его техники, поэтому в условиях, когда деятельный субъект ставится во главу любого созидательного процесса, когда основу его жизнедеятельности составляет некий материальный объем собственности, позволяющий ему действовать, то именно тогда осуществляется греза буржуазного общества — греза свободы. Свободным может быть только собственник!