Коррупционный фактор в государственном антикризисном управлении

Отечественный и мировой опыт доказывает, что борьба с коррупцией — процесс трудный и долгий, требующий огромного напряжения политических, интеллектуальных и духовно-нравственных сил общества и материальных ресурсов. Причем надо понимать, что не только в краткосрочной, но и в долгосрочной перспективе абсолютно решающих успехов достичь невозможно, окончательно разрушить коррупционно-преступные и бюрократические отношения невозможно в принципе.

В России на пути антикризисного (в том числе антикоррупционного и антибюрократического) реформирования в координатной системе современного демократического правового социального государства сделано и делается немало. Уже на первом этапе выхода на демократический путь развития Российская Федерация отказалась от вертикального построения власти на основе жесткой централизации и идеологической монополии. В основу государственного управления были положены принципы научности, демократизма, законности, федерализма и разделения властей, на конституционном уровне закрепили правомочность рыночного экономического разнообразия, политического, идеологического и религиозного плюрализма, незыблемость частной собственности и свободы предпринимательства.

Значимую роль стали играть новые для российской действительности контрольно-счетные органы, общественные палаты, частные исследовательские институты и центры консультационно-аналитического статуса. В контексте модернизационных преобразований удалось повысить качество народного представительства в выборных государственных и муниципальных органах. Всячески стимулируется развитие политической конкуренции, активизируется роль политических партий, обновляется избирательная система. Определенный шаг вперед сделан в развитии судебной системы. В практическую плоскость поставлена задача создания административной юстиции.

На уровень мировых стандартов выведено антикоррупционное законодательство и практика его реализации. Успешно осваиваются механизмы, которые помогают выявить коррупционные схемы на всех уровнях государственной и местной властной иерархии, ужесточается спрос с коррупционеров и тех, кто злоупотребляет бюрократической процедурой. Только в 2015 г. по коррупционным делам было возбуждено 20,3 тыс. уголовных дел, в том числе в отношении лиц, обладающих «особым правовым статусом», осуждено свыше 8800 человек. В связи с утратой доверия и в связи с возникновения конфликта интересов освобождено от замещаемых должностей 516 государственных служащих. В дисциплинарном порядке наказано более 11 тыс. должностных лиц¹.

Россия взяла на вооружение многие общепринятые в мире стандарты противодействия коррупции, т. е. борьбы со злоупотреблениями в целях личной наживы посредством взяточничества, вымогательства, мошенничества и других корыстных правонарушений.

Учитывается также опыт борьбы с коррупцией успешных в этом отношении стран. Особенно таких его моментов, как: неуклонное исполнение антикризисного законодательства; стремление нейтрализовать факторы стимулирования коррупции; ориентированность правящей элиты на антибюрократическое очищение аппарата управления; бескомпромиссность — каждый, уличенный в коррупции, непременно привлекается к ответственности, невзирая на социальный статус, материальные преимущества и влияние в обществе; решительность, комплексность и последовательность борьбы с коррупцией; наличие специального независимого, наделенного максимумом возможных антикоррупционных полномочий руководящего органа; достойная оплата труда политических лидеров и государственных служащих; плодотворное антикоррупционное международное сотрудничество. Мы убеждены, что реализация апробированных мировой практикой и соответствующим образом адаптированных антикоррупционных технологий поможет лучше усвоить антикоррупционные уроки и создать более^[1]

надежные правовые, политические, экономические и духовно-нравственные предпосылки для эффективной борьбы с коррупционной преступностью.

Система международного антикоррупционного сотрудничества предусматривает совместную нормотворческую деятельность и разработку комплексных программ противодействия коррупции, заключение международных соглашений с последующей имплементацией их норм в национальное законодательство, координацию правоприменительной, организационноуправленческой, аудиторской, информационно-аналитической и научноисследовательской деятельности, экспертную, техническую и финансовую помощь друг другу. Формы сотрудничества: совместные антикоррупционные программы, международные группы независимых экспертов, различные международные проекты по измерению уровня коррупциогенности, антикоррупционное обучение чиновников.

В качестве приоритетных рассматриваются, по определению «Группы двадцати» (G20)¹: обеспечение прозрачности бенефициарных владельцев; борьба с отмыванием денег, уклонением от уплаты налогов и взяточничеством; минимизация коррупционных рисков в добывающих отраслях, таможенной службе, рыболовстве, лесоводстве и строительном секторе; обеспечение прозрачности и соблюдения установленных стандартов в сфере государственных инвестиций и государственных закупок.

Результаты предпринимаемых усилий ощутимые: все больше чиновников начинают понимать, что времена безнаказанности, безответственности и безопасности коррупционных злоупотреблений заканчиваются. Спрятаться от справедливого наказания практически невозможно. Выявить коррупционные схемы российские правоохранительные органы теперь способны в любой точке, на любом уровне властной иерархии и хозяйственно-предпринимательской деятельности. Да и кризис принуждает действовать более энергично и последовательно.

Десять-пятнадцать лет назад мы констатировали, что диктату теневой экономики и «серых» схем, разгулу коррупции и массовому оттоку капитала за рубеж способствовало государство. Говорили, что именно неэффективное государство является главной причиной глубокого экономического кризиса и само создает благоприятные возможности для чиновников действовать по своему усмотрению, произвольно толковать нормы законодательства, угнетать предпринимателей и использовать питательную коррупционную среду для личного обогащения. В те годы мы больше декларировали, чем руководствовались на практике принципом, согласно которому «единственным критерием деятельности чиновников, бизнесменов и всех граждан должен быть закон»^[2][3].

Сейчас ситуация иная: никого уже не надо убеждать, что коррупция разрушает доверие населения к властям, нарушает верховенство закона, подрывает экономические основы государственного строя, извращает принципы демократии и социальной справедливости, искажает конкуренцию, представляет серьезную угрозу для глобального роста и финансовой стабильности, препятствует международным инвестициям. Люди на своем личном опыте убеждаются, что в условиях коррумпированного государства, как писал в своей «Истории Флоренции» Н. Макиавелли, общество раздроблено, каждый человек действует сам по себе. Религиозное чувство приходит в упадок, а с ним и гражданская честность, чувство гражданского долга и уважение к авторитетам. Процветает фракционность и заговорщичество. Правительство становится заложником могущественных клик¹. Повсеместно процветают алчность, леность, стремление к роскоши. Человеческие отношения утрачивают свою уникальную гуманистическую ценность и превращаются в товар². Появляется масса людей, живущих не для политики, а за счет политики.

В условиях коррупции, как справедливо считает большинство россиян, власть становится малоэффективной и непопулярной, доверие к ней падает. Параллельно растут масштабы теневой экономики и организованной преступности. Под угрозой оказывается обороноспособность страны и безопасность государства, усиливается социальное расслоение общества. Всякую привлекательность теряют ценности демократии, свободы и справедливости. Убедительно подтверждают такой вывод данные, приведенные в табл. 6.1.

Таблица 6.1

Социальные последствия коррупционной преступности для общества и государства

• 1 Никколо Макьявелли. История Флоренции / пер. Н. Я. Рыковой, общ. ред., послесловие и комментарии В. И. Рутенбурга. Изд. 2-е. М.: Наука, 1987.
• 2 См.: Кравченко С. Л. Социология. Парадигмы через призму социологического воображения. М.: Экзамен, 2007. С. 162.

Окончание табл. 6.1

Коррупция — это не только непорядочность, дороговизна и запредельные тарифы, падение доступности здравоохранения и деградация образования, но и подрыв обороноспособности и национальной безопасности страны, нарастание социальной апатии и неуверенности в завтрашнем дне, это формирование паразитирующих слоев и мафиозных структур, с одной стороны, и обнищание массового большинства, с другой. Никаким «двигателем прогресса» и «ускорения», а тем более фактором нейтрализации кризисных проявлений, коррупция нигде не была и никогда не будет. Более того, коррупция не только оказывает пагубное влияние на экономику и политику, разрушает деловую среду, опускает до нуля эффективность всех государственных социальных проектов и программ, но и формирует людей, говоря словами Л. Гумилева, «с негативным мироощущением». А все вместе указанные негативы уводят государство на деградационный, а значит, исторически тупиковый путь развития.

Разве не таким образом, для примера, следует квалифицировать факт, на который сослался Генеральный прокурор РФ в своем ежегодном докладе Совету Федерации ФС РФ 27 апреля 2016 г.: не так давно для стимулирования бизнеса, в том числе путем льготного кредитования, был создан «Российский Банк поддержки малого и среднего предпринимательства». На деле же оказывается, что эта организация, по итогам прокурорской проверки, занимается прямо противоположным — вместо поддержки реального бизнеса фактически занялась эксплуатацией бизнеса путем завышенных процентных ставок, превышающих иногда 26% годовых. Основные же свои (читай: государственные) средства Банк направляет на финансовую поддержку частных, далеких от реального сектора экономики кредитных организаций. 8,3 млрд руб. ушли на покупку облигаций частных банков¹.

Коррупция везде, во всем и всегда играет исключительно негативнодеструктивную роль: право превращает в неправо, законность — в беззаконие, свободу — в цинично-пренебрежительное отношение к человеку, социальную справедливость — в тормоз. Кризис в условиях коррумпи-^[4]

рованного, а значит, «слабого государства» из локального явления становится структурным и всеобъемлющим, а то и вовсе системным. Коррупция из проблемы превращается в угрозу государству. Проблему (противоречивую ситуацию, требующую адекватной реакции для ее разрешения) практически всегда можно разрешить пошагово и в спокойном режиме реформирования. Угрозу же (потенциальная возможность и реальное намерение нанести физический, материальный, моральный или иной вред — разрушение, повреждение, зло общественным или личным интересам) убрать таким образом невозможно, ее надо снимать решительно, быстро и бескомпромиссно. Иначе коррупцию не победить, а кризис не преодолеть, в лучшем случае его можно лишь заморозить.

Не удивительно, что Россия с ее нынешним запредельным уровнем пораженное™ коррупцией с большим трудом справляется с кризисными рисками и опасностями. Рынок коррупционных отношений неуклонно растет, а если учесть, что в начале нулевых годов, по версии фонда «ИНДЭМ», российский бизнес и граждане платили чиновникам в качестве подношений минимум 38 млрд долл, в год¹ (для сравнения — объем взяточничества в мире примерно составляет один трлн долл.^[5][6]), то можно лишь представить масштабность этого явления в настоящее время. По экспертным заключениям, она давно превысила миллиард долларов в год — чем не дополнительный, причем весьма существенный источник антикризисного финансирования^[7]. Сегодня почти половина государственного бюджета России «осваивается» коррупционерами, страну постоянно сотрясают громкие коррупционные скандалы. Причем от самого высокого государственного статусного уровня до органов местного самоуправления, от крупного бизнеса до рядового гражданина.

Объектом коррупции стали все мало-мальски социально значимые общественные отношения, а их субъектами — политики, бизнесмены и предприниматели, банковские работники, военные, государственные гражданские и муниципальные служащие, граждане. Коррупции подвержены правоохранительные и судебные органы, избирательная система и призыв в Вооруженные Силы, фондовые рынки, инвестиционные и межбюджетиые отношения, система здравоохранения и образование, жилищно-коммунальная сфера, шоу-бизнес, кадровые назначения, СМИ. За взятки и «откаты» осуществляется передел собственности, выдаются гранты, квоты и лицензии, организуются тендеры и аукционы, обеспечивается доступ к инсайдерской информации. Любой вопрос можно решить в рамках той или иной коррупционной схемы.

Не случайно в «Концепции национальной безопасности Российской Федерации» коррупция Президентом Российской Федерации поставлена в один ряд с такими опаснейшими явлениями, как организованная преступность, терроризм, межнациональный и религиозный экстремизм, она квалифицируется как одна из самых серьезных угроз не только обострения кризисных проявлений, а существованию российской государственности в целом. Консолидация усилий на борьбу с этим злом рассматривается сейчас не только правовой, но и важнейшей социально-политической задачей¹. И такая постановка вопроса вполне обоснована. Вывод: искоренение коррупции — органическая составляющая антикризисной стратегии и равнозначно установлению в стране должного правопорядка и оптимального политического, экономического и социального равновесия.

Коррупция в условиях кризиса порождает множество негативных, усугубляющих кризисные процессы проявлений.

В сфере экономики коррупция:

• • провоцирует огромные непроизводственные издержки, характеризуется низкой эффективностью государственных инвестиций, неуклонным ухудшением защиты права собственности и частной предпринимательской деятельности. Разрушая легальный сектор экономики, стимулирует теневой сектор, является основой финансовых пирамид, снижает налоговые поступления в бюджет и влечет иррациональное распределение государственных средств, провоцирует повышение цен на товары и услуги при снижении объемов их производства и качества;
• • способствует возникновению монополистических тенденций, провоцирует безудержный рост «откатов», дискредитирует идеи экономического плюрализма и свободной конкуренции, порождает рейдерство, усиливает спрос на специальные чиновничьи услуги по «льготным тарифам». В результате в выигрыше оказывается не тот, кто конкурентоспособен, более качественно и эффективно трудится, а тот, кто смог противоправным путем получить льготы и преимущества;
• • сокращает налоговые поступления, провоцирует неэффективное использование средств государственного бюджета, особенно при распределении государственных заказов и выделении кредитов, предоставлении льгот и преференций. Результат: государство теряет финансовые рычаги управления, не в состоянии проводить эффективную социальную политику, государственные вложения идут не на развитие реально прибыльных и общественно значимых проектов, а туда, где можно рассчитывать на быструю и высокую взятку или откат;
• • формирует благоприятные условия для теневой экономики, а вслед за ними — отток капиталов за рубеж, снижение возможностей государства эффективно выполнять свои экономические и социальные функции. У субъектов экономических отношений укрепляется убежденность в неспособности власти регулировать, контролировать и обеспечивать соблюдение законодательно установленных правил рыночных отношений. Как следствие, в стране ухудшается инвестиционный климат, бизнесмены и банкиры предпочитают вкладывать средства туда, где ниже коррупционные риски.^[8]

В политическом аспекте коррупция провоцирует кризисные тренды, подрывает устои демократического правового государства, дискредитирует закон и правосудие, отстраняет граждан от управления страной, снижает эффективность государственного и муниципального управления. Власть народа подменяется всевластием чиновничества, олигархических кланов, преступных группировок и отдельных индивидов. Чиновник из слуги народа превращается в прислужника частных интересов, пособника коррупционной преступности и беззакония, в пособника националистов и фашиствующих элементов. Параллельно формируются хорошо организованные коррупционные сети со своими «мозговыми центрами», «судами» и «силовыми подразделениями». Такого рода преступные формирования в условиях коррумпированного государства фактически осуществляют регулирование политических отношений по своим криминальным правилам¹. В таких условиях проблема коррупции из чисто полицейской переходит в разряд политической.

Коррупция снижает престиж страны на международной арене, способствует ее политической и экономической изоляции; вносит серьезные элементы разложения в работу государственного аппарата; подрывает веру в правосудие и другие правоохранительные органы; порождает иллюзию о возможности достичь желаемого путем подкупа, протекционизма, внеправового лоббирования и политического рэкета. Последствия такой коррупции трудно оценить рублем или уровнем инфляции. Трудно оценить, во что обходятся гражданам и стране в целом «цветные революции», протестные майданные политические акции, межнациональные и межрелигиозные конфликты.

В социальной сфере коррупционная практика сводится к тому, что «на сторону» отвлекаются огромные средства, предназначенные для решения жизненно важных социальных проблем, особенно в части здравоохранения, образования, пенсионного обеспечения, жилищного строительства и коммунального хозяйства. По данным Московского института государственного и корпоративного управления, откаты в системе ЖКХ доходят до 50% объемов заключенных контрактов. В дорожном строительстве такого рода «накладные расходы» составляют примерно 35%, капитальном строительстве — 40%, в системе продовольствия и лекарственного обеспечения — не менее 20%. Коррупция — это каждый третий рубль в квадратном метре вводимого жилья, каждый третий рубль в литре бензина на автозаправках, 40% не гарантирующих должное качество продуктов питания на прилавках супермаркетов^[9][10].

Коррупция для многих становится непреодолимым препятствием на пути реализации своих конституционных прав на собственность, ведение бизнеса, интеллектуально-культурное развитие, образование, качественное медицинское обслуживание, на участие в управлении делами общества и государства. Все это на одном полюсе. На противоположном же полюсе все ровно наоборот — многомиллиардные обороты, огромные траты на всевозможные слеты, экономические саммиты, юбилейные праздники и празднества, шикарные кабинеты и роскошные служебные автомобили, особняки, яхты и индивидуальные самолеты. То есть все то, что трудно соотносится с нормами цивилизованного правового государства и нравственного гражданского общества. Свадьбы бизнесменов-олигархов в миллиард долларов в условиях резкого падения доходов основной массы простых тружеников никак не соответствуют представлениям о культуре, разумных свободах и демократии, а тем более режиму антикризисной экономии.

С точки зрения духовно-нравственных ценностей коррупция девальвирует действенность всех нормальных веками сложившихся социальных регуляторов: норм морали, религии и общественного мнения, формирует «двойные стандарты». Для коррупции характерно совершенно иное — правовой нигилизм, нравственная деградация, девиантное поведение, теневые отношения. Причем самое опасное состроит в том, что в определенный момент может сложиться ситуация, когда государство становится неспособным по-настоящему противостоять коррупции, а значит, эффективно обеспечивать решение задач поддержания должной законности и правопорядка в стране, конструктивно решать стратегически значимые политические, экономические, социальные и другие задачи. Тем самым превращается в государство коррупционной свободы и господства двойных стандартов.

Коррумпированное государство лишь декларативно отстаивает ценности демократии, законности и социальной справедливости. Императивные методы правового регулирования в таком государстве во многих точках и по многим направлениям действуют формально. Олицетворение такого государства — коррумпированные чиновники, которые лишь формально декларируют принципы демократии, правовой законности, социальности и гуманизма. На словах они, конечно, за прогресс, законность и справедливость. На самом же деле заинтересованы в обратном: застое, правовой неразберихе и «затхлости морально-нравственной атмосферы». Им больше по душе консерватизм, правовой нигилизм и иждивенчество, чем правовой порядок, инновационность и прогресс. Их громкие заявления по поводу гласности и участия гражданского общества в борьбе с коррупцией — не более чем декларации. Таких не волнуют ни кризисы, ни санкции и контрсанкции, ни их негативы. Их не трогает бедность и безработица, не заботит рост социальной напряженности, военные и межнациональные конфликты.

Коррумпированное государство исторически бесперспективно. Демократическое правовое социальное государство и государство коррумпированное — антиподы. Между ними нет и быть не может никакого мирного сосуществования. Для права органически присущи демократичность, законность и социальная справедливость, для коррупции же напротив — правовой нигилизм, девиантное поведение, теневые отношения, нравственная деградация. Более того, в определенный момент может сложиться ситуация, когда государство будет уже не в состоянии по-настоящему противостоять коррупции, а значит, эффективно обеспечивать должную законность и правопорядок, конструктивно решать стратегически значимые политические, экономические, социальные и другие задачи. Коррупционные отношения непременно превращаются в хорошо организованную, глубоко скрытую от посторонних глаз систему деструктивного регулирования¹. Эффективно противостоять этому злу поэтому может только сильное государство, динамично развивающаяся экономика и здоровые нравственные силы общества.

Предпринимаемые в нынешней России антикоррупционные усилия пока не оказывают кардинального влияния на качественные характеристики управляемости с точки зрения «сокращения коррупционного поля» и ограничения произвола^[11][12]. Так называемый коррупционно-бюрократический «захват государства» — организация «нужных решений», коррупционный лоббизм и непотизм^[13] — не приостановлены, коррупционные финансовые пирамиды не разрушены. Только в 2015 г. в стране было выявлено более полутора сот финансовых пирамид, их оборот превысил 22,3 млрд руб.^[14] В судах в настоящее время рассматриваются иски по поводу обращения в доход государству имущества, присвоенного мошенническим путем, на сумму более чем 122 млн руб.^[15]

И это при условии, что Россия существенно улучшила свой качественный показатель, но коррупционной восприимчивости. В мировой рейтинговой системе переместилась вверх и сейчас занимает 119-е место — на 17 пунктов выше, а значит, лучше, чем это было совсем недавно^[16]. В стране заметно сократилось количество рейдерских захватов, фактов незаконной предпринимательской деятельности, более «чистой» стала система предоставления государственных и муниципальных услуг. Сегодня каждый второй россиянин говорит о реальных позитивных подвижках в борьбе с коррупцией, в том числе на элитарном уровне государственного управления^[17].

По данным аналитиков «Деловой России», в стране практически вдвое снизилось количество экономических преступлений коррупционного характера. Наполовину сократилось количество представителей частного бизнеса, систематически сталкивающихся с коррупционным вымогательством. В три раза снизилось число россиян, сообщивших об использовании в их отрасли взяток в качестве непременного фактора, гарантирующего заключение производственного контракта^[18].

В обществе становится все больше тех, кто понимает, что, не победив коррупцию, мошенничество, незаконное присвоение бюджетных ресурсов и другие негативы коррупционно-бюрократического характера, решить задачу формирования в обществе атмосферы созидания невозможно. Главное, чтобы все составляющие антикоррупционного действия выстраивались в единую целеориентированную систему.

Тем не менее коррупция по-прежнему остается серьезной проблемой и достаточно мощным фактором торможения антикризисных преобразований. Значительная часть российской экономики находится в серой зоне коррупционных отношений. Выгода, личный достаток, дополнительный доход для многих являются чуть ли не основными ценностно-целевыми ориентирами в жизни. Из-за коррупционно-бюрократических тупиков сдерживаются многие позитивные процессы.

Людей все больше раздражает недобросовестность, а нередко и откровенная меркантильность бюрократии, которая научилась больше потреблять и использовать общественные преимущества в своих личных интересах, чем качественно и самоотверженно трудиться на общее благо. Яркое тому подтверждение коррупционные скандалы, связанные с Министерством обороны, Министерством сельского хозяйства и ООО «Росагролизинг», реставрационными тратами по линии Министерства культуры, приобретением техники Федеральной службой исполнения наказаний, взяточничеством и коррупционным мошенничеством целого ряда губернаторов и мэров. О «плотности» коррупционной паутины свидетельствуют разоблачения, связанные со сносом сотен торговых сооружений и развлекательных центров в Москве, собственниками которых были организованные криминальные структуры, чиновники столичной мэрии и аффилированные с ними компании.

Система юридических мер по противодействию коррупции представлена в федеральном законодательстве. Базисный фундамент этой системы составляют федеральные законы от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», от 17 июля 2009 г. № 172-ФЗ «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных актов», от 3 декабря 2012 г. № 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам»; утвержденная указом Президента РФ от 13 апреля 2010 г. № 460 «Национальная стратегия противодействия коррупции» и регулярно обновляемые национальные планы противодействия коррупции; положения, разъяснения и методические рекомендации Правительства РФ, Счетной палаты, Минюста, Генеральной прокуратуры, Минтруда, антимонопольной службы и других органов государственной власти Российской Федерации.

В перечне стратегических задач антикоррупционной направленности — формирование нетерпимого отношения к коррупционному поведению, развитие институтов общественного и парламентского контроля соблюдения законодательства о противодействии коррупции, совершенствование кадровой работы. Особое внимание уделяется вопросам оптимизации ограничений и запретов, установленных для служащих аппарата публичного управления; ужесточения внутреннего и внешнего контроля за доходами, расходами и имуществом служащих и членов их семей; регулирования денежного содержания и социального обеспечения служащих; сокращения бюрократического аппарата; совершенствования системы антимонопольного регулирования и перспектив развития конкуренции; создания действенных механизмов информационной открытости и прозрачности органов государственной власти и местного самоуправления.

Во всех органах государственной власти и местного самоуправления организованы специальные подразделения по профилактике коррупционных и иных корыстных правонарушений. В целях обеспечения единой государственной политики в области противодействия коррупции указом Президента РФ от 15 июля 2015 г. № 364 в каждом субъекте Российской Федерации созданы комиссии по координации работы по противодействию коррупции, утверждены положения о соответствующих подразделениях по профилактике коррупционных и иных правонарушений. На реализацию поставленных задач направлен президентский указ 2015 г., устанавливающий механизмы раскрытия информации о личной заинтересованности госслужащего и привлечения нарушителей к ответственности — вплоть до увольнения в связи с утратой доверия. Под эгидой Администрации Президента РФ начала функционировать специальная рабочая группа для урегулирования возникающих конфликтов в сфере экономических отношений.

Национальные планы противодействия коррупции предусматривают немало других мероприятий: повышение роли депутатских расследований, введение института специальных прокуроров по коррупционным делам, активизацию судейского сообщества; внедрение в деятельность подразделений по профилактике коррупционных правонарушений современных информационных технологий, в том числе мониторингового анализа сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера служащих; профилактику преступлений коррупционной направленности в системе жилищно-коммунального хозяйства, сфере высшего и профессионального образования, управлении государственным имуществом. Расширен также перечень должностей, замещение которых связано с запретом иметь ценные бумаги и счета в иностранных банках.

В структурах собственной безопасности Центробанка и госкорпораций создана специальная корпоративная антикоррупционная защита. В последнее время особый акцент сделан на обнародовании фактов коррупционного использования подставных или аффилированных организаций, компенсации ущерба, нанесенного гражданам и обществу коррупционерами, изъятия в доход государства имущества, которое приобретено незаконно или на сомнительные деньги. В Генеральной прокуратуре создана рабочая группа по вопросам возврата активов, приобретенных преступным путем.

Дополнительные меры по всем этим направлениям предусматривает Указ Президента РФ от 1 апреля 2016 г. № 147 «О Национальном плане противодействия коррупции на 2016—2017 годы», к которому мы вернемся в заключительных сюжетах данной главы.

Учитываются также реальные процессы переформатирования и «коррупционно-преступного новаторства», порождаемые процессами глобализации. 11а международно-правовом уровне отработан комплекс мер, направленных на минимизацию негативных последствий коррупции. Среди них:

• • признание недействительности сделок, имеющих коррупционный характер (ст. 14 Конвенции ООН против коррупции, ст. 8 Конвенции Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию);
• • установление ответственности юридических лиц за участие в коррупционных преступлениях (ст. 26 Конвенции ООН против коррупции, ст. 18 Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию);
• • арест и конфискация имущества и доходов (ст. 31 Конвенции ООН против коррупции, ст. 18, 23 Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию);
• • возвращение активов, полученных в результате коррупции, в страну происхождения (ст. 51, 53, 57 Конвенции ООН против коррупции);
• • возмещение ущерба в исковом судопроизводстве, которое включает реальный ущерб, упущенную выгоду, компенсацию морального вреда (ст. 3 Конвенции Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию);
• • требование возмещения ущерба от государства при совершении акта коррупции должностными лицами при исполнении ими своих полномочий (ст. 5 Конвенции Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию) и др.

Разумеется, указанный перечень не является исчерпывающим.

Выделим основные группы мер по предотвращению, минимизации и ликвидации последствий коррупционных правонарушений.

Правовые меры направлены на а) ужесточение и более строгую дифференциацию ответственности за коррупционные преступления; б) совершенствование механизма привлечения к ответственности физических и юридических лиц, причастных к совершению крупномасштабных коррупционных правонарушений, прежде всего с бюджетными ресурсами; в) защиту неангажированных общественных структур и активных граждан, заявивших о фактах коррупции, от нападок и угроз со стороны высокопоставленных коррупционеров; г) введение новых составов коррупционных преступлений, квалификация их как действия, подрывающие политические, финансовые и нравственные основы государственной безопасности.

Цель: максимально возможная имплементация норм международных антикоррупционных конвенций в российское законодательство, расширение круга субъектов коррупционных противоправных деяний, обеспечение неотвратимости юридической ответственности коррупционеров, расширение правового пространства для гражданского участия в противодействии коррупции, а значит, и в реализации важнейших мер антикризисной направленности.

Информационно-координационные меры: создание системы взаимодействия между органами государственной власти, органами местного самоуправления и институтами гражданского общества, бизнеса и СМИ по обмену информацией, содержащей коррупционную тематику. В этом ряду создание переговорных площадок, на которых представители власти, некоммерческих неправительственных организаций, СМИ и других институтов гражданского общества могли бы вести диалог о реальных мерах по борьбе с коррупцией и бюрократизмом; создание национальных и международных специализированных телепрограмм по вопросам противодействия коррупции и другим явлениям кризисного характера. Позитивную роль сыграет также практика обязательной видеосъемки и прямых телевизионных трансляций судебных заседаний по коррупционным делам. Такая мера однозначно остановит ту часть потенциальных коррупционных правонарушителей, для которых мнение общественности (родственников, друзей, знакомых, сослуживцев) имеет существенное значение.

Контрольные меры по формированию системы межведомственного мониторинга за структурами, наиболее подверженными коррупционным рискам; установлению контроля над финансовыми операциями публичных должностных лиц; ужесточению контроля и налоговой нагрузки на вывозимый капитал, лишению офшорных фирм налоговых льгот и государственных заказов и др. Действенным инструментом предупреждения и профилактики коррупции может стать в более широких масштабах практикуемая официальная и общественная антикоррупционная экспертиза принимаемых государственных решений и коллективный внешний (в анонимном режиме) контроль процесса их исполнения. В ряд антикоррупционных мер может быть поставлено также устрашение потенциальных коррупционеров бытового уровня путем скрытого провоцирования коррупционного действия.

Репутационные меры, связанные с восстановлением доверия к органам государственной и муниципальной власти, подорванного в результате выявленных фактов коррупции. Определенный смысл имеет предложение о внесении в российское законодательство нормы, лишающей права на высокие должности во власти тех граждан, ближайшие родственники которых имеют гражданство других государств, постоянно проживают за рубежом, учатся в зарубежных школах и университетах, ведут там бизнес, работают не на Россию, а на другое государство. Кардинально может изменить ситуацию ратификация ст. 20 Конвенции ООН против коррупции с ее конфискационным потенциалом. Лучшего средства очищения государственного аппарата от коррупционеров и временщиков, от тех, у которых, как говорил М. Е. Салтыков-Щедрин, «на языке государство, а в мыслях пирог с казенной начинкой», не придумать.

• [1] См.: Латухина К. Откатов не будет // Российская газета. 2016. 27 января. С. 2.
• [2] Антикоррупционный план «Группы двадцати» на 2015—2016 годы. URL: http://old.minfin.ru/common/upload/library/2014/ll/main/Plan_antikorruptsioimykh_dcystviy.pdf.
• [3] Путин В. В. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию8 июля 2000 г.
• [4] См.: Козлова Н., Петров В. Словами и делами // Российская газета. 2016. 28 апреля.С. 1−2.
• [5] См.: Столяров Б. Рынок коррупционных услуг // Ведомости. 2002. 22 мая.
• [6] См.: Антикоррупционный план «Группы двадцати» на 2015—2016 годы.
• [7] См.: Пикуленко А. А. Программа «Проезжая часть» [Аудиоресурс] // Эхо Москвы.20 января 2015 г.
• [8] Указ Президента Российской Федерации от 17 декабря 1997 г. № 1300 «Об утверждении концепции национальной безопасности Российской Федерации». Раздел III «Угрозынациональной безопасности Российской Федерации».
• [9] См.: Енгибарян Р. В., Краснов Ю. К. Теория государства и права: учеб, пособие. М. :Норма, 2007. С. 548−549.
• [10] См.: Противодействие коррупции: учебник / И. В. Левакин [и др.]; под общ. ред.Е. В. Охотского., 2015. С. 110.
• [11] См.: Противодействие коррупции. С. 110—111.
• [12] См.: Путин В. В. Выступление на пленарном заседании съезда РСПГ1 24 марта 2016 г.
• [13] Непотизм — разновидность протекционизма, служебное покровительство родственниками близким людям, кумовство, землячество, командность в кадровых отношениях, «торговля» должностями в структурах государственного и муниципального аппарата.
• [14] См.: Зыкова Т. За пирамиду и миллиона мало // Российская газета. 2016. 11 марта. С. 4.
• [15] См.: Лату хина К. Откатов нс будет. С. 2.
• [16] См.: Жандарова И. В рейтинг попали без взяток // Российская газета. 2016. 28 января.С. 4.
• [17] См.: Барова Е. Что мешает покончить с коррупцией? // Аргументы и Факты. 2015.№ 41. С. 11.
• [18] См.: Жукова А. Прошли тест на взятку // Российская газета. 2016. 5 мая. С. 11.