Преступное поведение и преступное намерение. 
Экономические цели уголовного права

Экономисты обычно описывают экономические модели принятия решения, рассматривая поведение, а не процессы субъективных рассуждений индивида. Так, рассматривая принятие решений потребителем, экономисты говорят, что потребитель принимает решение, рассчитывая предельные полезности благ. Аналогичным образом мы можем утверждать, что преступник принимает решение, сравнивая предельные выгоды от совершенного преступления и предельные потери, связанные с ожидаемым наказанием за это преступление. Однако оценка многих преступлений требует учета и преступного намерения. Иметь преступное намерение и совершить преступление — это вовсе не одно и то же. И чтобы совершить преступление, правонарушитель должен действительно иметь преступное намерение. То есть экономическая теория преступности изучает преступное поведение, а традиционная теория криминального права — причины совершенного преступником поступка, но не поведение. Тем не менее, несмотря на акцент на поведении, для экономического моделирования рационального выбора очень важен такой фактор, как «виновное намерение», которое в зависимости от ситуаций различается по степени «преднамеренности». Преступление может быть совершено спонтанно в том смысле, что преступник не строил каких-либо планов заранее. Спонтанный преступник не ищет возможности совершить преступление целенаправленно, но когда такая возможность подворачивается сама, то он ей пользуется. В противоположной ситуации преступник может тщательно планировать преступление заранее, взвешивая и оценивая все возможности своей преступной деятельности. Другими словами, заранее спланированное преступление характеризуется более высокой степенью «преднамеренности».

Экономические модели более применимы для описания таких преступлений, которые характеризуются высокой степенью «преднамеренности», когда преступник заранее принимает решение об осуществлении преступления. В таком случае — преднамеренного и заранее спланированного преступления — экономические модели соответствуют реальным процессам субъективных рассуждений. В случае спонтанно совершенных преступлений, когда «преднамеренности» вообще нет, экономические модели все же могут быть использованы для описания поведения преступника. Преступник может не иметь причины для спонтанно совершаемого преступления, но он все равное действует так, как будто бы она у него была. Говоря, что преступник «как будто бы» имел намерение, мы имеем в виду, что когда ему подвернулась неожиданная возможность совершить преступление, он мгновенно оценивает риск и чистые выгоды от данного преступления. И в этом случае поведение такого преступника может быть объяснено с помощью экономической модели, даже если процесс его субъективных рассуждений — это всего лишь фрагмент этого поведения.

Будучи поведенческой моделью, модель рационального выбора, тем не менее, является весьма ценной для изучения криминального права. Чтобы понять причину, рассмотрим другое различие между применением модели рационального выбора и системой уголовного преследования. Когда экономисты изучают рынки, они имеют дело с агрегированным поведением. Эксцентричное и сумасбродное поведение «вымывается» с помощью агрегирования поведения большой группы обыкновенно себя ведущих людей. Теория криминального права, напротив, концентрирует внимание на индивиде, а индивидуальные преступления часто не вписываются в среднестатистическое поведение. С этой точки зрения может показаться, что экономические модели рационального выбора не применимы к криминальному праву.

Однако теория криминального права изучает не только отдельного индивида и включает в себя больше, чем его судебное преследование. Она задает основы общей политики в отношении преступности и должна быть установлена законодателями и чиновниками в уголовноправовой системе. Общая политика должна ориентироваться на агрегированные результаты, которые связаны с возможностями минимизации общественных издержек преступности. На этом этапе исследования экономические модели становятся весьма ценным инструментом.

Таким образом, экономические модели выбора описывают преднамеренность рационального преступника, когда преступление заранее спланировано и продумано. В том случае, если преступление — спонтанно, рациональный преступник ведет себя так, как будто бы он руководствовался принципами, которые лежат в основе экономической модели.

Преступность влечет за собой различные издержки для общества, которые складываются из двух основных компонент — чистого ущерба от преступлений и ресурсов, затрачиваемых на их предупреждение. Во-первых, преступник что-то выигрывает, а жертва терпит ущерб по отношению к своей личности или собственности. Итоговый общественный ущерб, рассчитываемый в соответствии с традиционным экономическим подходом, равен чистым потерям в стоимости. Если мы вернемся к ситуации 3, описанной в первом параграфе данной главы, — вор разбивает окно в машине стоимостью 1 000 руб. и похищает радио стоимостью 750 руб., то увидим, что выигрыш преступника составит 705 руб., а потери жертвы — 1 750. Таким образом, чистые потери для общества равны 1 000 руб., т. е. чистые потери равны «уничтоженной» стоимости, а не перераспределенной. Во-вторых, государство и потенциальные жертвы преступления несут определенные расходы на защиту от преступлений. Например, владелец дома устанавливает решетки на окна, а правоохранительные органы патрулируют улицы.

Оптимальный размер преступности, или эффективное сдерживание, уравновешивает эти две компоненты общественных издержек. Таким образом, мы можем определить основную цель криминального права: криминальное право должно минимизировать общественные издержки преступности, которые равны сумме чистого ущерба, вызванного преступлениями, и затрат на их предупреждение.

Выделения указанных двух компонент общественных издержек обычно бывает достаточно для целей анализа. Однако более сложный анализ может потребовать расширения типов социальных издержек.

Например, когда преступная деятельность «отвлекает» преступника от легальной деятельности, то возникают еще и издержки упущенных возможностей. Так, например, если бухгалтер занимается хищением финансовых средств предприятия, то у него остается меньше времени на ведение законного бухгалтерского учета. Больше того, если такой бухгалтер будет пойман, наказан и заключен в тюрьму, то общество потеряет его как специалиста, и его пребывание в тюрьме будет также связано с издержками упущенных возможностей. Поэтому иногда весьма полезным оказывается некоторое расширение понятия «общественные издержки преступности» за счет включения в них альтернативных издержек.