Актуальность темы
исследования определяется уникальностью изучаемого периода, ознаменованного переходом к масштабному реформированию политической и социально-экономической системы советского общества и, в итоге, завершившегося постановкой задач формирования основ правового государства и перехода к рыночной экономике. Столь радикальное обновление основ государственности, осуществлявшееся на фоне отсутствия целостной программы реформ и все более явного запаздывания в их законодательном обеспечении, повлекло за собой ощутимые разрушительные последствия, дало толчок развитию целого ряда деструктивных тенденций.
Масштабам и качеству проводившихся преобразований соответствовали наметившиеся тенденции роста асоциальных девиаций, преступности, непосредственно затронувшие миллионы россиян, нанесшие большой ущерб интересам государства, общества. В процессе реформ преступность не просто выросла количественно. Она стремительно изменялась, все более серьезно заявляя о себе в различных сферах жизни.
Преступность — опасное общественное явление, угрожающее обществу, государству, отдельной личности, проявление социальной дисфункции. При этом, как сложное социальное явление, она имеет и так. называемые внешние характеристики, показывающие, как она функционирует в обществе, поражает те или иные его структуры (мотивация, социальная направленность, общественная опасность, социально-территориальная, социально-групповая, социально-отраслевая распространенность), и «внутренние» — характеризующие ее саму (организованность, активность, устойчивость).
Преступность — явление, обусловленное комплексом социально-политических, экономических, культурных, коммуникационных, психических явлений. В силу этого изучение ее эффективно лишь при мобилизации всех научных ресурсов в рамках междисциплинарных исследований. Анализ состояния преступности в исторической ретроспективе позволяет констатировать такой факт, что всякой фазе «цивилизации» характерен соответствующий уровень преступности. В то же время определенный уровень преступности отражает соответствующее состояние цивилизованности общества. Известно, что любой прогресс человечества приносит и какие-то свои отрицательные последствия, например, психическую напряженность, самоубийства, сумасшествия и т. д.
В данной связи процессы, протекавшие в рамках периода «перестройки», особенно наглядно подтвердили, что характер социально-политического строя, сам уровень цивилизации (в том числе культуры, нравственности и т. п.) в полной мере определяют содержание и форму асоциальных проявлений.
Задачи обеспечения законности и правопорядка принадлежат к числу наиболее важных в жизнедеятельности любого социума. Демократическое устройство современного государства предполагает, что законность является основополагающим принципом функционирования органов государственной власти и управления. Состояние дел в данной сфере является одним из наиболее существенных показателей здоровья любого общества, в котором должный уровень правопорядка складывается из адекватной деятельности исполнительной власти по обеспечению прав человека, с одной стороны, и правомерного, законопослушного поведения отдельного гражданина — с другой.
Исходя из этого, опыт, накопленный правоохранительными органами в сфере борьбы с преступностью в годы перестройки, является исключительно ценным и требует своего осмысления. Он позволяет оценить не только специфические задачи, стоящие перед государством в плане обеспечения эффективного правового режима, но и сам характер перехода российского общества в новое качественное состояние.
Не случайно, в последние годы в Российской Федерации заметен устойчивый рост интереса к проблемам разработки и реализации государственной правоохранительной политики, вопросам реформирования отдельных правоохранительных органов страны. Это объясняется тем обстоятельством, что в условиях перехода российского общества к строительству демократического общественного порядка и формированию основ правового государства эффективная работа органов правопорядка призвана обеспечить не только общую стабильность в реформируемом обществе, соблюдение в нем норм законности, но и защиту прав каждого человека.
Продолжение активной перестройки центральных и местных управленческих структур в современной России дополнительно актуализирует тему эффективной организации деятельности правоохранительных органов.
Учитывая методологическую основу проводившихся исследований, мы выделяем два периода в развитии отечественной историографии проблемы. Первый (советский) период охватывает 1985 — начало 1990;х гг., второй (постсоветский) 1990;е — 2008 гг.
В контексте предпринятого обзора представляется целесообразным также учет традиции разработки проблем борьбы с преступностью в советской историографии.1 В целом, для советской литературы был характерен взгляд на преступность, с одной стороны, как на «пережиток прошлого», явление, доставшееся в наследство от капитализма. В данной связи, в изображении официальной пропаганды, в отличие от капиталистических стран, в СССР организованная преступность была.
1 См. напр.: Кузнецова Н. Ф. Преступление и преступность. М., 1969; Гришаев П. И. Влияние социальных явлений на преступность. М., 1984; и др. практически уничтожена к 60-м годамнаблюдалось постоянное снижение обычной преступности.
С другой стороны, преступность представлялась как «нечто случайное», рожденное отдельными отклонениями от советского образа жизни. В тех случаях, когда число преступлений сокращалось либо снижался уровень отдельных видов преступных деяний, этот процесс стремились связать с происходящими позитивными изменениями в обществе (здесь и исправившиеся взяточники, и уничтожение эксплуататоров как чуждый пролетариату класс и т. п.). И, наоборот, когда отмечался рост преступности, то сразу находили объяснения в субъективной стороне, — якобы «негативно» сыгравшей роль в таких изменениях. Либо на данный факт повлияло изменение законодательства (его суровость, мягкость, расширительность толкования и т. п.), либо еще что-то подобное. А иногда делался «реверанс» в сторону самой преступности: при социализме возможны всплески роста преступности, однако преобладает закономерность постепенного ее снижения, а вот для капитализма это не характерно, ибо там все плохо и преступность безудержно стремится вверх.2.
Тон таким публикациям задавали официальные отчетно-рапортовые публикации, напрямую связывавшие перестроечные преобразования в жизни общества с наметившейся в 1985;1987 гг. тенденцией сокращения преступности, нашедшей отражение в уголовной статистике.3.
Такой анализ состояния преступности, как мы полагаем, делался в угоду существовавшей доктрины, утверждающей, что преступность при социализме постепенно должна «затухать», сокращаться. Эта доктрина на всех уровнях жизни общества активно использовалась и постоянно питалась политическими установками коммунистов-руководителей,.
2 См.: Криминология М., 1979. С. 57−65- Криминология. М., 1988. С. 49−55, 70−79.
См.: Власов А. На страже правопорядка// Коммунист. 1988. № 5. С. 50−51- Криминология. М., 1988. С. 76. стремящихся заработать политический багаж, а также руководителей правоохранительных органов, им «подыгрывающих» и искусственно регулировавших отчетность о состоянии преступности.
О том, что процесс этот произошел в основном за счет снижения активности правоохранительных органов в обнаружении и раскрытии преступлений, а также перелива правонарушений из традиционных для органов криминогенных сфер в иные, пока не ставшие объектом их пристального внимания, исследователи предпочитали не говорить. Лишь некоторые ученые в данной ситуации обращали внимание на негатив, в частности, на то, что в «застойный» период жизни нашего общества накопилось огромное количество латентных преступлений, а потому уголовная статистика 1982;1987 гг. в известной степени отражала меру низкой активности правоохранительных органов в обнаружении и раскрытии преступлений. В данной связи они подводили читателя к мысли от том, что по объективным причинам преступность в рассматриваемый период не могла сократиться с полной очевидностью и необратимостью.4.
Однако, несмотря на указанные недостатки значительной части исследований, а также на то обстоятельство, что характерной чертой работ этого времени было то, что они опирались на теоретические постулаты КПСС и сложившуюся практику партийно-государственного руководства, в целом, они весьма красноречиво характеризуют эпоху, представляют собой немалый интерес и для современных исследователей.
Отметим также, что в условиях набиравшей силу «гласности», усиливалась критическая направленность публикаций, посвященных проблемам реформирования советского общества.5 При этом увлекшись.
4 См.: Конев Л. А. Преступные формы извлечения нетрудовых доходов и измерение реальной преступности. Горький. 1989. С. 12. э Андреев С. Один год из жизни страны: результаты и перспективы. М., 1990; Попов.
Г. Х. Блеск и нищета Административной Системы. М., 1990; Колесников В. Сидоров пропагандой идей формирования основ правового государства, исследователи допускали очевидную недооценку задач борьбы с преступностью. В период перестройки тема борьбы с преступностью практически ушла из политико-правовых работ. Более того, в ряде случаев стали пропагандироваться демагогические идеи о том, что суд должен не бороться с преступностью, а защищать права граждан, причем главным образом права обвиняемых, подсудимых. В свою очередь, в русле подобной идеологии, прокуратура должна была лишь надзирать за законностью. Естественно, это в известной степени дезорганизовало работу органов, обеспечивающих режим законности.
В условиях развернувшихся реформ их вдохновители, в духе советской традиции, испытывали потребность в «разоблачении» существующих и мнимых недостатков, подчеркивающих их роль в обновлении общества, гармонизации его развития. В данной ситуации объективно существующий общественный интерес к криминальной хронике, к деятельности правоохранительных структур по пресечению преступных проявлений стал удовлетворяться все в более полной мере.6 При этом на начальном этапе реформ особое внимание уделялось борьбе с нетрудовыми доходами.7.
По мере радикализации реформ данная проблематика была в короткий срок вытеснена особенно остро поставленной с 1988 года темой противодействия неожиданно «обнаруженной» для общественности Ю Щекочихиным и А. Гуровым советской «мафии», или, что более верно,.
С. Забытый Богом рай? Размышления о нашей судьбе. Л., 1990; Шохин А. Н. Социальные проблемы перестройки. М., 1989; Осипов А. Г. Крах административно-командной системы. М., 1990; Хасбулатов Р. И. Бюрократическое государство. М., 1991; и др.
6 Рожнов Г. В. Всесоюзный розыск. Очерки. М., 1991; Иванченко К. Банда Ващука: Судебные очерки. Киев, 1991; и др.
7 Проблемы борьбы с нетрудовыми доходами. Горький, 1987; Конев А. А. Преступные формы извлечения нетрудовых доходов и измерение реальной преступности. Горький, 1989; и др. профессиональной преступности, которая не только не была уничтожена, но и обнаружила тенденцию роста.8 С этого времени научная разработка проблем борьбы государства с организованной преступностью становится 9 отличительнои чертой периода.
Многие публикации этого времени нацеливались не только на специалистов, но и на широкую аудиторию. В частности, А. Гуров в своих работах показал специфику преступной организации, новые тенденции в ее развитии. К примеру, он отметил, что в итоге размывания прежнего сообщества получили распространение случаи принятия в сообщество и присвоения звания «вора в законе» за взятку. В силу этого, в период перестройки в ряды «законников» в большом количестве попали люди, не имевшие опыта тюремной «отсидки», а также осужденные за такие малопочтенные статьи как изнасилование и пр. 10.
Исследуемая литература показывает, что проблема наметившегося роста преступности остро волновала специалистов. Тем не менее, большая часть ученых стремилась избежать налета «журнализма».11 Успеху работы в данном направлении в немалой степени способствовало то, что с начала 1987 года начались координированные исследования Прокуратуры, МВД, органов безопасности, научно-исследовательских учреждений этих ведомств, ученых других научных учреждений, специалистов-практиков правоохранительных органов.
Лев готовится к прыжку//Литературная газета. 1988. 20 июля.
9 Организованная преступность: Проблемы. Дискуссии. Предложения. М., 1989; Гуров А. И. Профессиональная преступность. М., 1990; Гуров А. И. Организованная преступность — не миф, а реальность. М., 1992; Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений, совершаемых организованными группами. М., 1992; Овчинский B.C. Борьба с мафией в России. М, 1993; и др.
10 Подробнее о «ворах в законе» см.: Гуров А. И. Организованная преступность — не миф, а реальность. М., 1992. С. 29−36- Гуров А. И. Профессиональная преступность: прошлое и настоящее. М., 1990. С. 45.
1 См. напр.: Что такое организованная преступность? // Соци&чистическая законность. 1988. № 9- Бородин С. Кудрявцев Ю. Преступность: не паниковать, а разобраться// Коммунист. 1989. № 14.
Особенно большое внимание исследователи проявляли к разработке проблем преступности в сфере экономики.12.
В центре внимания здесь оказались проблемы «теневой экономики». Научный интерес к данной проблематике возник еще в начале восьмидесятых. Так, еще в 1980 году Т. Заславская писала: «Игнорировать „теневую экономику“ нельзя: результаты ее скрытого функционирования снижают действенность планового регулирования., распределения и потребления. Происходит скрытое перераспределение доходов между социальными группами, подчас наносящее заметный ущерб общегосударственным интересам».13 Аналогичный вывод бал сделан в результате проведения в начале 80-х годов одного из первых серьезных исследований проблем теневой экономики и в НИЭИ при Госплане СССР.14.
Однако наиболее интенсивно отмеченная проблематика обсуждалась в научной литературе в период с 1988 по 1991 г. С 1988 года (время появления первых публикаций) был издан целый ряд статей'5 и несколько монографий.16 Краткий, далеко не полный контент-анализ.
Яковлев A.M. Социология экономической преступности. М., 1988; и др.
13ЭКО. 1980. № 3. С.ЗО.
14 См.: Корягина Т. Теневая экономика в СССР: анализ, оценки, прогнозы // Вопросы экономики. 1990. № 3. С. 111.
15 Артемьев Ю. Характеристика теневой экономики СССР //Правительственный вестник. 1990. № 4- Осипенко О. В. «Теневая экономика»: попытка политико-экономического анализа// Экономические науки. 1989. № 8- Шишкин С. А. Пять этажей подпольной экономики //ЭКО. 1989. № 11- Дмитриев В. Структура теневой экономики //Диалог. 1990. № 4- Зайченко, А К реалистической оценке теневой экономики //Правительственный вестник. 1990. № 9- Головин С. Шохин А. Теневая экономика: за реализм оценок// Коммунист. 1990. № 1- Крылов А. О теневой экономике без эмоций// Социалистический труд. 1990. № 2- Крылов А. «Тени» советской экономики// Экономические науки. 1990. № 5- Корягина Т. И. Теневая экономика в СССР: анализ, оценка, прогнозы// Вопросы экономики. 1990. № 3- Тимофеев Ю. Экономика в «тени» //Мегаполис. 1990. № 4- и др.
16 Теневая экономика. М., 1991; Осипенко О. В. Лабиринты теневой экономики. М., 1990; Меньшиков С. Советская экономика: катастрофа или катарсис? М., 1990; Осипенко О. В. Лукавый бизнес. М., 1991; Рогов И. И. Экономика и преступность. публикаций по проблемам теневой экономики в СССР был дан В. Рутгайзером в статье «Теневая экономика СССР, Обзор литературы и исследований».17.
Как мы уже отмечали, импульс этому интересу придала ставшая тогда набирать силу гласность. Горбачевскому режиму требовалось развенчание мифов о гуманном, справедливом и неподкупном характере доставшейся ему в наследство системы. Этот своего рода социальный заказ и оживил научные исследования в данной сфере.
Но не стоит думать, что правительственные органы сразу выделили соответствующие субсидии на эти исследования. Как писала в начале.
1990 года Татьяна Ивановна Корягина, один из крупных специалистов в этой области: «. до настоящего времени проблема теневой экономики как обособленного объекта научного анализа никогда не ставилась государственными органами ни перед одним научным учреждением 18 страны». Изучение проблем теневой экономики было и остается уделом энтузиастов ученых-одиночек.19.
Примерно к началу 1992 года благодаря усилиям таких исследователей в общих чертах сложилось некое концептуальное представление о теневой экономике, зародившейся и сформировавшейся в недрах административно-командной системы. В исследованиях должен был наступить следующий этап — этап, анализа выхода теневой экономики из подполья в связи с начавшимся процессом формирования рыночных структур и среды для развития предпринимательства, анализа зарождения новых теневых сегментов в экономике, анализа причин шквального роста.
Алма-Ата, 1991; Рогов И. И. Экономика и преступность. Алма-Ата, 1991; Тимофеев JI.M. Черный рынок как политическая система. М., 1993; и др.
17 Свободная мысль. 1991. № 17. С.119−125.
См.: Корягина Т. И. Теневая экономика в СССР: анализ, оценки, прогнозы // Вопросы экономики. 1990. № 3. С. 111.
19 Среди них: Т. И. Корягина, В. М. Рутгайзер, К. А. Улыбин, О. В. Осипенко, Ю.Г.
Козлов, А. А. Крылов, А. И. Гуров, С. Д. Головнин, В. Д. Ларичев, А. А. Шулус и др. числа и масштабов экономических преступлений и коррупции. Однако этого не произошло.20 Следует констатировать отсутствие у исследователей единого подхода даже в определении самого понятия теневой экономики, ее структуры, в выборе адекватных методов оценки ее размеров, в оценке влияния различных факторов на ее развитие и воздействия на общее экономическое положение страны.
Отметим также абсолютную наивность построений, преследовавших цель критики «командно-административной системы», в рамках которой главным объектом критики не только публицистов, но и вполне серьезных ученых стала «специфическая мафия, стремящаяся втянуть в свою сферу влияния все большие массы людей и представляющая серьезную опасность для перестройки».21.
В то же время проблемные моменты в экономической сфере, прежде всего, теневая экономика, воспринимались как следствие излишнего государственного регулирования. При этом предполагалось, что они будут преодолены на основе развития ограниченного рыночного регулирования и расширения границ реализации частной инициативы. Соответственно, проблемы экономической преступности экономистами, публицистами, как правило, недооценивались.
В целом, литература советского периода, обнаруживает все же недостаточную нацеленность на анализ собственно проблем преступности, в силу чего она имеет для темы данного исследования скорее косвенное, отчасти источниковое значение.
Хотя уже в рамках первого периода появился целый ряд работ, в которых на довольно серьезном уровне анализировались проблемы трансформации советской правовой системы, 22 обновления деятельности.
Крылов А. «Тени» советской экономики// Экономические науки. 1990. № 5. С. 104.
22 Чалидзе В. Заря правовой реформы (апрель 1985 — июнь 1989). М., 1990; Похмелкин А. В. Похмелкин В.В. Идеология и уголовная политика. М., 1992; и др. органов правопорядка, по настоящему открыто и свободно данная проблематика стала обсуждаться уже в рамках нового периода, после трансформации политической системы и устранения диктата КПСС.
Новый период изучения заявленной научной проблемы начался после перехода к радикальным рыночным реформам в 90-е годы. Систематизация и научный анализ литературы, созданной с этого времени, позволили дифференцировать историографию.
В рамках первого направления, прежде всего, укажем на большой пласт литературы по истории постсоветской России, исследующие проблемы трансформации социально-экономического и политического строя страны, показывающие влияние данных процессов на систему социальных отношений, в том числе на криминогенную ситуацию.24 В целом, большинство авторов акцентируют внимание на разрушительных, деструктивных последствиях реформ, крайне негативно сказавшихся на общественном климате.
Вместе с тем, в это время, особенно на начальном этапе радикальных реформ, нужно отметить попытки принципиального пересмотра политико.
23 Формирование правового государства и совершенствование деятельности органов внутренних дел. Хабаровск, 1991; Муниципальная милиция: проблемы организации и правового обеспечения. М., 1991; и др.
Согрин В. Политическая история современной России, 1985;1994: От Горбачева до Ельцина. М., 1994; Харитонова О. Г. Трансформация политической системы СССР: пути демократизации в процессе перестройки. (1985;1991). М., 1994; May Н. А. Экономика и власть. Политическая история экономической реформы в России, 1985 -1994 гг. М., 1995; Бояр В. М. Янгол Н.Г. Российская государственность: от тоталитаризма к правовому государству. СПб., 1997; Россия-2000. Современная политическая история (1985;1999 годы). Т.1. Хроника и аналитика. М., 2000; Российское общество и радикальные реформы. М., 2001; Россия. Планетарные процессы. М., 2002; Афанасьев Ю. Н. Опасная Россия. М., 2001; Игрицкий Ю. И. Общественная трансформация в СССР и России после 1985 года: взгляды и концепции. М., 1998; Доброхотов JI.H. Власть и общество в России в условиях системной трансформации, 1985;1998 гг. Дисс.. докт. ист. паук. М., 1999; Осипов Г. В. Россия: национальная идея. Социальные интересы и приоритеты. М., 1997; Пихоя Р. Г. Советский Союз: история власти. 1945;1991. М., 1998; Пихоя Р. Г. Москва. Кремль. Власть. Две истории одной страны. Россия на переломе тысячелетий. 19 852 005. М&bdquo- 2007; и др. правовых основ государства, проводимой правоохранительной политики, связанные с обоснованием претензий на особую роль растущего капитала в регулировании государства и права, особые права «человека с рублем» на управление государством.25.
Исключительно важное значение для представленного исследования имели научные работы, непосредственно посвященные анализу проблем преступности.26 В основном они изучают криминологические и уголовно-правовые аспекты проблематики, связанной с феноменом преступности, прежде всего, вопросы изменения криминогенной ситуации и роста преступности." Вместе с тем, в ряде работ содержатся не только криминологические, но и плодотворные историософские размышления. Доминирующей в данной связи представляется всесторонне обоснованная В. В. Лунеевым идея о том, что «преступность, сопровождающая глобализацию, нарастает»." .
Оценивая содержательную сторону большинства исследований, следует отметить их ярко выраженную критичность, в частности, критику «субъективизма в законодательной практике, который отразил не интересы большинства потребителей, но все ту же пресловутую государственную номенклатуру, которая через своих лидеров проталкивает «больные» идеи о кооперативах, коммерсантах, брокерах. Нарождающиеся деловые люди, по своей коммерческой деятельности,.
Ходорковский М. Невзлин JL Человек с рублем. М., 1992; и др.
26 Лунеев В. В. Эпоха глобализации и преступность. М., 2007; Лунеев В. В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 2005; Преступность и реформы в России. М., 1998; Мелешко Н. П. Преступность и правонарушения. М., 2003; Ли Д. А. Преступность в России: Системный анализ. М., 1997; Радовицкий К. А. Преступность в современной России: социологический анализ. Дисс. .канд. соц. наук. М., 2004; и др.
27 Криминальная ситуация в России и ее изменения. М., 1996; Кузьминский Е. Ф. Мазаев Ю.Н. Михайловская И. Б. Преступность: что мы знаем о ней. Милиция: что мы думаем о ней. М., 1994; Организованная преступность, миграция, политика. М., 2002; и др.
Лунеев В. В. Эпоха глобализации и преступность. М., 2007. С. 10. ничем не отличались от спекулянтов-перекупщиков". 29 Несмотря на спорность общей политической позиции таких авторов, следует признать плодотворным вывод о том, что «было бы ошибкой напрямую связывать первые годы перестроечных преобразований в жизни общества с наметившейся тенденцией сокращения преступности, нашедшей отражение в уголовной статистике». По мнению исследователей, этот процесс происходил в основном за счет снижения активности правоохранительных органов. В данной связи: «Уголовная статистика 1982;1987 гг. отразила лишь меру низкой активности правоохранительных органов в обнаружении и раскрытии преступлений».30.
Особенное внимание к данной стороне рыночных реформ в России проявили иностранцы, которые после первоначально терпимого отношения к «естественной» и «неизбежной» криминализации общественных отношений в условиях масштабных преобразований,.
31 вскоре стали высказывать все более возраставшую озабоченность. В конечном счете, тема «русской мафии» стала на Западе одной из наиболее популярных, что обусловило появление ряда интересных исследований, выполненных зарубежными журналистами (в том числе, на основе материалов российских правоохранительных органов).
По мере роста преступности, в 1990;е годы все более важное значение приобретало изучение организованной преступности, 32 неразрывно связанной с нею коррупции.33.
29 тт.
Конев А. А. Преступность в России и ее реальное состояние. Н. Новгород, 1993. С. 41.
30 Там же. С. 81.
Сакс Дж. Рыночная экономика в России. М, 1994; Линвуд Т. Гайгер. Макроэкономическая теория и переходная экономика. М., 1996; Ослунд А. Россия: рождение рыночной экономики. М., 1996; Туроу Л. Будущее капитализма. Новосибирск, 1999;и др.
32 Аслаханов А. А. Мафия — пятая власть? М., 1996; Организованная преступность, коррупция и власть в Российской Федерации. Ростов/н Д., 2000; Иванников И.А.
Активно разрабатывались и отдельные проявления преступной деятельности. В частности, как отмечалось выше, в первой половине 90-х годов сошел на нет интерес к эволюции теневой экономики в годы перестройки. С середины 1990;х годов внимание к данной проблематике вновь усилилось.34.
Большой интерес исследователей привлекают проблемы экономических и служебных преступлений, 35 становления крупного капитала, в частности, одна из наиболее криминализированных о ?1 финансово-кредитная сфера. В данной связи особенно популярна тема «бегства капиталов».37.
В контексте роста совершавшихся в России преступлений против личности, широко развернувшихся криминальных войн, в 1990;е годы.
38 значительно выросло и внимание к насильственной преступности. Проблеме насильственных преступлений и, в частности, убийств, в.
39 общем, посвящено значительное количество исследований. При этом активно изучались и новые для криминальной ситуации в стране.
Организованная преступность и государственная власть в России (конец XX — начало XXI столетия). Ростов-н/Д, 2002; Яременко B.C. Российская организованная преступность: история и современность. Дисс. .канд. ист. наук. М., 2006; и др.
Кривобоков В. Л. Коррупция вчера и сегодня. Харьков, 2001; и др.
34 Колесников В. В. Экономическая преступность и рыночные реформы: политико-экономические аспекты. СПб., 1994; Глинкина С. П. Проблемы и тенденции развития «теневой» экономики в современной России. М., 1995; Тарушкин А. Б. Экономика, глобализация и криминал. СПб., 2005;
35 Гаухман Л. Д. Хозяйственные преступления. М., 1995; Яни П. С. Экономические и служебные преступления. М., 1997; Волженкин Б. В. Экономические преступления. СПб., 1999; и др.
Преступность в сфере кредитно-финансовых отношений и на рынке ценных бумаг. М., 1998; Экономическая преступность в финансово-кредитной системе. М., Центр экономики и маркетинга, 2000;
37 Абалкин Л. Бегство капитала: природа, формы, методы борьбы // Вопросы экономики. 1998. № 7- Абаринов В. Рашенгейт Д. Отмывание российских денег в американских банках. Эксперт. 1999. № 33- Булатов А. С. Параметры и оценка масштабов утечки капитала из России// Деньги и кредит. 1999. № 12- и др.
38 Тяжкая насильственная преступность в России в начале 90-х годов. М., 1996; и др.
39 См.: Антонян Ю. М. Убийство ради убийства. М., 1998; Насильственная преступность // Под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М., 1999. и др. преступления — заказные убийства.40 Для проблематики нашей работы неоспоримым и важным является тот вывод, что уровень смертности при криминальных обстоятельствах в России в рассматриваемый период существенно вырос.
В рамках данного направления считаем необходимым особо выделить блок юридической литературы, в которой исследуются проблемы законотворчества, 41 деятельности отдельных правоохранительных структур, 42 персоналии руководителей правоохранительных органов.43.
Исключительно ценный блок исследований связан с растущим в последнее время интересом к изучению негативных последствий влияния преступности на культуру народа, его повседневную жизнь.44 В данной связи, ученые всесторонне изучают связь современной преступности и деформаций общественной нравственности.45.
Сегодня правомерно говорить о том, что в российском обществе была сформирована определенная преступная или криминальная субкультура. Данной проблеме посвящено значительное количество исследований.46 В контексте же нашей работы видится необходимым.
40 Заказные убийства в России. М., 1997; и др.
41 Лучин В. О. Указное право в России. М., 1996; Поленина С. В. Законотворчество в Российской Федерации. М., 1996; и др.
42 Органы и войска МВД России (краткий исторический очерк). М&bdquo- 1996; Зубков В. А. Московская милиция. М., 1999; Бессарабов В. Г. Правозащитная деятельность российской прокуратуры (1722−2002гг.): История, события, люди. М., 2003; и др.
3 Некрасов В. Ф. МВД в лицах: Министры от В. В. Федорчука до А. С. Куликова (19 821 998гг.). М., 2000; Нижник Н. С. Сальников В.П. Мушкет И. И. Министры внутренних дел Российского государства (1802−2002). Биобиблиографический справочник. СПб.: Фонд поддержки науки и образования в области правоохранительной деятельности «Университет», 2002; Назаров В. А. Первые лица МВД Государства Российского (1802−1997гг.) К 200-летию Министерства внутренних дел России. Ростов-на/Д, 1997; и др.
Преступность и культура. М., 1999; Олейник А. Н. Тюремная субкультура. М, 2001; Преступность и культура. М., 1997; и др.
45 См. напр.: Кудрявцев В. Н. Преступность и нравы переходного общества. М., 2003.
46 Проблемы правовой и криминологической культуры борьбы с преступностью. М., 2002; и др. обозначить некоторые основные аспекты взаимосвязи этого явления с эскалацией преступности. В частности, С. А. Солодовников отмечает, что образовавшаяся в России социальная деформация укоренила представление о том, что деньги независимо от путей и способов их получения, обеспечивают человеку господство над другими людьми, и условием этого господства является нормальное отношение к преступлению против личности.47.
Особенно большое внимание к проблемам преступности проявляли отечественные журналисты, публицисты, начавшие активную их.
48 разработку уже к середине 1990;х годов. В основном их внимание привлекала организованная преступность — наиболее громкие преступления, проявления деятельности «авторитетов», «воров в законе». В данной связи отметим, что авторы таких работ определяли их главным образом как «документальные» книги.49 В содержательном плане, в ряде случаев, они не были свободны от флера блатной романтики. В частности, один из авторов прямо заявлял: «Эта книга написана не с позиции правоохранительных органов, а по жизни и „понятиям“, по которым живет криминальный мир».50.
В целом, анализ историографии позволил сделать вывод о том, что тема не изучена в должной мере и нуждается в дополнительном освещении.
Солодовников С. А. Преступления против личности // Проблемы профилактики преступлений, совершаемых сотрудниками правоохранительных органов. Смоленск, 2000. С. 78.
Раззаков Ф. И. Бандиты времен социализма (Хроника российской преступности 1917;1991 гг.). М., 1996; Модестов Н. С. Москва бандитская-2. М., 1997; Карышев В. М. Записки «бандитского адвоката». М., 1998; Костоев И. М. Викторов В.Е. Россия: преступный мир. М., 1997; Карышев В. М. История русской мафии, 1988;1994. Большая стрелка. М., 2004; Карышев В. М. Русская мафия 1988;2007. М., 2008; Хлебников П. Разговор с варваром.
49 Константинов А. Бандитская Россия. М.-СПб., 2008.
50 Карышев В. М. История русской мафии. 1988;1994 гг. Большая стрелка. М., 2004.С. 6.
С учетом этого определена цель работы — изучение исторического опыта борьбы советского государства с преступностью в условиях «перестройки».
В соответствии с поставленной целью определены задачи исследования:
— осуществить комплексный анализ процессов изменения криминогенной ситуации в России в условиях перестройки 1985;1991 годов;
— выявить основные тенденции развития российской преступности в 19 851 991 годах, их влияние на деятельность органов правопорядка;
— рассмотреть проблемы трансформации системы правоохранительных органов, а также эффективность их борьбы с преступностью.
Хронологические рамки исследования охватывают период 19 851 991 гг., т. е. от момента активизации внутренней политики КПСС в контексте провозглашенных задач «ускорения» и «перестройки» и вплоть до краха советской общественно-политической системы и распада СССР. В данный период проходили противоречивые процессы трансформации отечественной преступности, а также обусловленные ими масштабные изменения в сфере организации борьбы с криминальной активностью.
Территориальные рамки работы ограничены границами РСФСР. При этом автор в первую очередь обращался к материалам наиболее проблемных в криминальном отношении регионов республики.
Источниковая база диссертации формировалась на основе использования опубликованных и архивных документов и материалов.
Среди открытых документальных публикаций, прежде всего, укажем на имевшие центральное значение для советского общества документы правящей партии.51 Важнейший блок составили также нормативно-правовые акты — Конституции и Законы СССР, РСФСР,.
51 XXVII съезд КПСС. 25 февраля — 6 марта 1986 г. Стенографический отчет. Т. 1. М., 1986; Материалы XXVIII съезда КПСС. М., 1990; Материалы Пленума ЦК КПСС. 27 января 1987 г. М., 1987; и др.
Указы Президентов, постановления Правительств.32 Важным видом источников явились материалы Съездов народных депутатов.53.
Отмеченный блок существенно дополняют тематические сборники подзаконных актов и законов, посвященных правоохранительным органам, 54 ведомственные документы.55.
Для исследования темы значение имеют программные документы политических партий, а также общественных движений и организаций, содержащие определения их приоритетов в сфере борьбы с преступностью.36.
Особый блок источников составили работы государственных 57 — 58 деятелей, в т. ч. руководителей правоохранительных органов, примыкающая к ним мемуарная литература.59 Большой интерес представляют в данном плане мемуары руководителей и сотрудников правоохранительных органов, проходивших службу в разных должностях.
Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 19 881 991; Сборник документов, принятых первым-шестым съездами народных депутатов Российской Федерации. М, 1992; Закон СССР «О кооперации в СССР» от 26 мая 1988 г. // Ведомости ВС СССР. 1988. № 22 и др. с-2.
Первый Съезд народных депутатов РСФСР. Стенографический отчет. В 6-ти т. М., 1990; Четвертый Съезд народных депутатов РСФСР. Ст. отчет. В 4-х т. М., 1991 и др.
54 Милицейское законодательство в России: Сборник нормативных актов/ Сост. В. В. Черников. М., 2000; Правовое регулирование деятельности органов внутренних дел. Сборник нормативных документов. Т.1−3. М., 2001. и др.
55 Инструкция о порядке применения органами внутренних дел и внутренними войсками специальных средств. Утверждена приказом МВД СССР 6 июля 1989 г. № 127;
56 Программные документы политических партий и организаций. М., 1990; Куксин А. Н. Кодин Е.В. Политические партии России: Документы и материалы. Смоленск, 1993; и др.
57 Горбачев М. С. О ходе реализации решений XXVII съезда КПСС и задачах по углублению перестройки. М., 1988; Горбачев М. С. Избранные речи и статьи. Т. 4. М., 1988; Горбачев М. С. Перестройка и новое мышление. М., 1987; Ельцин Б. Н. Исповедь на заданную тему. М., 1990; и др. i8 Устинов В. Обвиняется терроризм. М., 2002. и др.
59 Воротников В. И. А было это так. Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС. М., 1995; Горбачев М. С. Жизнь и реформы. В 2-х Т. М., 1995; Медведев В. А. В команде Горбачева. Взгляд изнутри. М., 1994; Рыжков Н. И. Десять лет великих потрясений. М., 1995; Лукьянов А. И. В водовороте российской смуты. М., 1999; Яковлев А. Н. Омут памяти. М., 2001; и др. и званиях, являвшихся непосредственными участниками событий. 60 Появились в рассматриваемый период и всевозможные повествования представителей преступного мира.61.
При оценке реального положения дел с преступностью, с учетом ее латентности, отправным пунктом анализа служат цифры уголовной, судебной статистики. ~ Автором сопоставляются разные показатели уголовной, судебной статистики, изучаются сведения (об экономических, социальных и иных процессах), документы контролирующих, медицинских и других органов, проводятся опросы населения, экспертов, используются другие методы.
При этом учитывается, что на уголовную, судебную статистику влияют общие процессы, происходящие в обществе. Например, в экстремальных ситуациях, при обострении межнациональных отношений, сопряженном с вооруженными конфликтами, наблюдаются гибель и увечье многих людей, надругательство над женщинами, разграбление домов, иные общественно опасные проявления. Однако регистрация преступлений в это время носит более выборочный характер, чем в спокойной ситуации, когда они совершаются не в таких массовых масштабах: внимание сосредоточивается в основном на наиболее тяжких. Важны и последствия процессов суверенизации. Например, после 1990 года данные о преступности не представляет Чечня, и в общие данные по России они не входят.
60 Бобков Ф. Д. КГБ и власть. М., 1995; Время выбрало нас. История. Воспоминания. Очерки. М., 1997; Это нашей истории правдивые строки. Документальная повесть о сотрудниках органов внутренних дел Четвертого Управления Восьмого Главного Управления МВД Российской Федерации. М., 2001; МВД: Подвиг в Чернобыле. М., 1997; Журналы в погонах: Воспоминания и очерки работников журналов МВД СССР.
Советская милиция" и «К новой жизни». М., 2001.
Сухов Е.Е. Я — вор в законе. Б.м., 1994; и т. д.
62 Преступность и правонарушения в СССР: Статистический сборник. 1989/ МВД СССР, Минюст СССР, Прокуратура СССР. М., 1990; Сборник статистических материалов, 1990. М., 1991; Преступность и правонарушения. Стат. сб. М., 2002; Преступность, статистика, закон. М, 1997;
Значим и характер уголовной политики. В частности, сомнительна активизация выявления и регистрации спекуляции в условиях, когда средства массовой информации настойчиво проводили мысль о чисто «советском» характере преследования этого преступления и о том, что оно фактически таковым не признается в условиях рыночной экономики. И даже если это на деле не так, все равно данное обстоятельство влияло на уголовную, а тем более на судебную статистику.
Наряду с этим, на уголовной статистике отражались изменения уголовного законодательства — криминализация и декриминализация различных деяний, изменение практики регистрации преступлений.
В частности, в 1988 году началось, а в 1989 году имело место уже повсеместное улучшение регистрации и учета нераскрытых преступлений. Ранее добивались показа более чем девяностопроцентной раскрываемости. После 1988 — 1989 гг. таких требований уже не предъявлялось. Соответственно, резкий рост числа зарегистрированных преступлений в 1989 году (+ 33% по сравнению с 1988 годом) сопровождался увеличением количества выявленных преступников всего лишь на 1,5%, числа заявлений и сообщений о преступлениях — на 4,5%. Другими словами, тогда скачок преступности носил в основном статистический, а не фактический характер. И данные о числе зарегистрированных преступлений за 1986 — 1988 гг. и 1989;1992 гг. практически очень мало сопоставимы, разве только применительно к наименее латентным преступлениям — умышленным убийствам, но и в этом случае, как будет показано далее, с большими оговорками.
Достаточно много материала имеется в региональной и федеральной периодике. Прежде всего, автором использовались материалы партийных изданий («Правда», «Известия ЦК КПСС» и пр.). Особое значение имели ведомственные издания — «Щит и меч»,.
Милиция", «Солдат правопорядка», «На боевом посту», «Войсковой вестник» и др.
Источниковой базой явились также характеризующие процесс распада СССР материалы исторических архивов РФ — Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Автором, прежде всего, изучались документы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), характеризующие работу Съездов Советов (Ф. 10 026).
Особо отметим также документы ведомственных архивов МВД России — Исторического архива МВД РФ (ЦА МВД РФ), Главного информационного центра МВД РФ (ЦР и АИ ГИЦ МВД РФ), Информационного центра ГУВД Краснодарского края (САФ ИЦ ГУВД).
Использование данного комплекса источников составило основу исследования, помогло автору в решении основных задач диссертации.
Методологическую основу диссертации составили общенаучные методы исследования: системного анализа, логический, метод классифицирования. Опора на многополюсные источники позволила использовать в работе также исторический, проблемно-хронологический, статистический и структурно-системный методы. Автор рассматривает развитие местного самоуправления как сложное социально-политическое явление, на которое оказывает влияние совокупность различных факторов в комплексе с объективными и субъективными условиями.
Методология исследования. В работе автор использовал общенаучные и специальные исторические методы исследования, находящиеся в рамках диалектико-материалистического понимания истории. Вместе с тем, обращаясь к проблемам деятельности органов и войск МВД, автором учитывалась многоплановость исследуемого явления. Поэтому одним из основных явился принцип междисциплинарного синтеза.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые в отечественной историографии на основе конкретно-исторического анализа обширного массива архивных и опубликованных документов комплексно исследована проблема трансформации преступности и изменения государственной правоохранительной политики в условиях перестройки.
Изученные материалы доказывают, что в годы перестройки в России происходили крайне противоречивые изменения криминогенной ситуации. Первоначально достигнутые в данной сфере успехи были растрачены на удивление быстро. Более того, в стране была создана самая благоприятная среда для роста уголовной преступности, которая формировалась даже не столько неудачами на пути экономической модернизации, поставившими массу россиян в трудную жизненную ситуацию, сколько общим ослаблением государства, дезорганизацией государственного аппарата, его неспособностью эффективно регулировать социальные отношения. При этом особенно негативное значение на завершающем этапе перестройки имели идеалистические представления о рыночной экономике и правовом государстве.
Исследованием установлено, что, поскольку внутренней политикой реформаторов все более задавались новые социальные приоритеты, новые ориентиры повседневной активности человека, нацелившие его на достижение материального успеха любой ценой, доминирующей тенденцией изначально стало нарастание корыстной преступности. По мере радикализации реформ, ориентированных на формирование новых отношений собственности, росло и ожесточение криминальной борьбы за ресурсы, с рубежа 1990;х гг. питавшее также взрывной рост преступности насильственной. В итоге, преступность становилась все более изощренной, профессиональной, а преступная идеология деформировала государственную идеологию, общественную нравственность.
Автором установлено, что одним из наиболее проблемных моментов в организации борьбы с преступностью стали постоянные корректировки государственной правоохранительной политики. Подвергаясь непрерывным реорганизациям и чисткам (начиная с 1983 г.), с одной стороны, получая крайне противоречивые властные установки — с другой, правоохранительные органы оказались серьезно дезорганизоваными. Опыт их эволюции доказывает, что в условиях перестройки началось также прямое криминальное перерождение государства, что, в частности, нашло отражение в ослаблении борьбы органов правопорядка с хозяйственными и должностными преступлениями.
Научная и практическая значимость диссертации определяется характером выполненного исследования и состоит в том, что исторический опыт деятельности государства по укреплению законности и правопорядка является важным источником формирования его политики на современном этапе. Материалы диссертации могут найти применение при чтении специальных и факультативных курсов в вузах, а также при написании монографической литературы, разработке учебников и спецкурсов.
Апробация исследования. Результаты диссертации изложены в 3 публикациях автора, в сообщениях и докладах на научных конференциях.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованных источников и литературы.
Заключение
.
Подводя итоги исследования, следует в первую очередь учитывать, что к 1980;м гг. эпоха «застоя» ввергла страну в состояние кризиса. Окостенение хозяйственных механизмов усугублялось негативными внешними факторами. Резкое снижение мировых цен на нефть сократило поступления некоторое время снимавших напряженность «нефтедолларов». Гонка вооружений обескровила экономику страны. В сравнении с наиболее успешной 8 пятилеткой, к началу периода темпы роста национального дохода уменьшились в 2,2, реальных доходов на душу населения — в 2,8, розничного товарооборота — в 2,6 раза. Все более пышно расцветали и различного рода правонарушения и преступления, усиливалась «теневая» экономика, к середине 80-х гг. дававшая до 30−40% некоторых видов товаров. Соответственно, в обществе росли настроения социальной апатии, недовольства сложившимся положением вещей, той степенью формализованности общественной жизни, которая была обеспечена усилиями деградирующего государственно-партийного аппарата.
Переход к системным реформам назрел, однако дался непросто. Перемены в руководстве КПСС в 1982;1985 гг. еще более осложнили внутреннюю обстановку. Лишь с апрельского пленума ЦК КПСС (1985 г.), на котором в качестве стратегической цели был провозглашен курс на ускорение социально-экономического развития страны, возникла реальная возможность для преодоления «отдельных деформаций социализма».
Общество встретило перемены с большой надеждой. Уже первые мероприятия по «наведению порядка» (борьба с коррупцией и привилегиями, антиалкогольная кампания, школьная реформа и пр.), на фоне возросшей общественной активности, дали позитивные результаты. Они позволили несколько улучшить экономические показатели, существенно оздоровили общественный климат, что благоприятно сказалось и на криминогенной ситуации. Однако торопливость реформаторов привела к тому, что с 1987;1988 гг. резко усилились интенсивность и радикализм предлагавшихся инноваций, а политика перестройки стала наполняться новым содержанием.
Вначале основное значение приобрела разработка новых подходов к экономической реформе. В рамках курса на отказ от излишней централизации руководства экономикой и активизацию человеческого фактора, был принят ряд антисистемных законов, с одной стороны, принципиально расширивших возможности субъектов экономической жизни, однако, с другой — внесших в нее очевидные элементы рассогласованности, хаоса. При этом нерешенность многих важных вопросов (в сфере регистрации кооперативов и индивидуалов, ценообразования, налогообложения и т. д.) создала условия для дальнейшей криминализации экономики страны. Для части общества основное значение приобрел лозунг: «Куй железо, пока Горбачев!».
Череда непрерывных экономических экспериментов дезорганизовала народное хозяйство, прежде всего, систему управления экономикой, негативно сказалась на состоянии потребительского рынка. Властям лишь некоторое время удавалось поддерживать иллюзию положительных перемен. Падение с 1988 г. объемов производства повлекло за собой рост розничных цен. К концу периода повсеместно было введено карточное снабжение населения продуктами питания. Кризис в реальной экономике, усиление инфляционных процессов, рост товарного дефицита обусловили неэффективность начатых преобразований, в конечном счете, привели к снижению благосостояние населения, формированию своеобразной культуры бедности. Значительная часть населения страны при этом оказалась в крайне трудной материальной ситуации. В России все большее развитие получали девиации, имеющие важное криминогенное значение — алкоголизм, наркомания, бездомность и т. д.
Попытки форсировать радикальные экономические реформы (законы «О собственности в РСФСР», «О предприятиях и предпринимательской деятельности» и др.) еще более углубили разрыв между «рыночным» и государственным секторами экономики, усилив криминализацию российской элиты, начавшей передел «общенародной собственности». В то же время переход с 1988 г. к проведению реформы политической системы резко усилил социальную напряженность, дал толчок криминальной активности слоев, выступавших под националистическими, сепаратистскими знаменами.
Следует также учитывать набравшую силу политику «гласности», основной составляющей которой являлась нараставшая критика всего советского. При этом, помимо раскрепощения сознания населения, она привела к общему повышению его внушаемости. Своеобразным продолжением данной политики стала практика массового зомбирования в телесеансах гипноза. В итоге, к рубежу 1990;х гг. разряд «наиболее внушаемых» в советском обществе, по некоторым оценкам, вырос с 3 — 6 до 34% населения. В данной ситуадии особую опасность представлял начавшийся в СМИ, кинематографе, литературе расцвет «криминальной» тематики. Таким образом, к концу периода перестройки в стране сложилась критическая криминогенная ситуация, активно продуцировавшая уголовную преступность.
Это было особенно опасно, поскольку, несмотря на декларировавшийся правящей элитой постулат о неуклонном снижении преступности при социализме, на деле криминальная активность с начала 1960;х годов возрастала. При этом коэффициент преступности за 1960;1985 гг. вырос в 2,7 раза и превысил в РСФСР рубеж в 1 тыс. преступлений на 100 тыс. населения. Помимо далеко не безобидной уличной преступности, в годы застоя заметно окрепла и, заглохшая было после жестких акций периода «оттепели», профессиональная преступность, все более смыкавшаяся с растущей теневой экономикой, с коррумпированной частью партийно-государственного аппарата.
По мере нарастания «застойных явлений», преступность стала поражать целые отрасли, социальные группы. В частности, по данным ВНИИ МВД СССР ежегодный ущерб населения от покупок в торговых организациях составлял от 4,4 до 9,8 млрд., а по оценкам Госкомстата — до 10,7 млрд руб. При этом, по подсчетам А. А. Конева, латентность таких преступлений была в 136,16 раза выше официальной статистики и в 218,4 раз меньше реального числа лиц, все же понесших наказание.
Статистические данные показывают, что с 1986 г. зарегистрированная преступность в РСФСР начала довольно заметно снижаться. Однако уже с 1988 года тенденция ее роста возобновилась (1986 г. — 1 338 424- 1987 г. — 1 185 914- 1988 г. — 1 220 361- 1989 г. — 1 619 181- 1990 г. — 1 839 451- в 1991 г. — 2 167 964 преступлений). Выясняя причины таких колебаний, следует признать, что позитивное влияние на стабилизацию криминальной активности оказали те шаги, которые на заре перестройки проводились в рамках курса на укрепление общественной нравственности и правопорядка.
Причем особенно существенное значение имели мероприятия по укреплению законности, активизации борьбы с противоправным поведением, а таюке развернутая в стране антиалкогольная кампания. Не случайно, в РСФСР особенно заметно сократились масштабы «пьяной» преступности. В частности, число лиц, совершавших преступления в состоянии опьянения, в 1986;1989 гг. в среднем было на треть ниже, чем в 1984 г. К сожалению, спонтанность политики перестройки, в итоге, обрекла ее на провал, не позволив сохранить и тенденцию декриминализации.
Особенно сильный толчок росту преступности был дан процессами развития частной инициативы, прежде всего, кооперативным движением. В итоге, наиболее важной чертой отечественной преступности стало приоритетное усиление ее корыстной направленности (свыше 2/3 к 1992 г.). Ухудшение экономической ситуации, стремительный рост товарного дефицита создали уникальные возможности для расцвета экономических преступлений. При этом в их структуре основное значение по-прежнему имели взяточничество, хищения государственного и общественного имущества и пр. По степени криминализации на ведущие места выдвинулись аграрный сектор (23 млрд руб. в год), торговля и общественное питание (17 млрд.), строительство и промышленность (12 и 10 млрд.). Однако на этом фоне все более оформлялись и относительно новые направления — всевозможные мошенничества (банки, торговля и пр.), криминализация внешнеторговой сферы и т. д. Быстро набирали силу и такие «виды» как проституция, наркобизнес и пр.
В отличие от предыдущего периода, корыстная преступность все чаще приобретала насильственные формы. В частности, если в 1986 г. МВД СССР зафиксировало всего 4 случая вымогательства, то в 1988 г. было выявлено 600 таких случаев, получивших модное наименование «рэкета». Именно на основе доходов от рэкета стал активно формироваться новый уголовный мир России — банды новой формации или ОПТ (в 1991 г. 952 групп). Формирование ОПТ и их активизация в немалой степени способствовали быстрому росту после 1989 г. особо тяжких преступлений, в т. ч. убийств, покушений и т. д.
По мере нарастания волны преступности, росла и ее самоорганизация. Бандиты начали проводить регулярные съезды, «делить» территории, а с 1988 г. — уже развязывали целые криминальные сражения, войны. Все это резко усилило нагрузку на органы правопорядка.
Безусловно, правоохранительный потенциал РСФСР являлся весьма значительным и обеспечивал довольно успешную борьбу с преступным миром. Тем не менее, уже в годы застоя в указанной сфере накопилось немало проблем. Поэтому сразу после смены политического руководства СССР в 1982 году, с одной стороны, началась значительная работа по модернизации системы правопорядка, в первую очередь МВД (к концу 1985 г. уволено до 100 тысяч сотрудников), а с другой — развернулась активная борьба с «беловоротничковой преступностью», с коррупцией. Данный курс, в целом, сохранившийся и на начальном этапе перестройки, был свернут к концу 1986 г.
Отличительными чертами наступившего этапа развития стало то, что, на фоне все более острой критики в СМИ правоохранительных органов, прежде всего МВД, власть так и не смогла предложить сколько-нибудь внятной программы по их последовательному улучшению, повышению эффективности деятельности. Лишь в самых общих чертах говорилось о «повышении ответственности» органов правопорядка, велась критика «разложения» их сотрудников. Принимавшиеся частные постановления практически не были реализованы. В итоге, негативные последствия провала планов модернизации системы правопорядка были закреплены и усилены взятым с 1986 г. курсом на либерализацию правоохранительной политики. Под флагом укрепления законности и защиты прав граждан, на деле принимались весьма спорные решения. Особенно заметно данный процесс проявился в явном регрессе в сфере законотворчества и советской юстиции.
В частности, практически не работали статьи, включенные в УК в 1986;1990 гг. Статистические данные показывают, что с 1986 г. страх перед «новой судебной политикой» почти парализовал следственные органы. Органы прокуратуры стремились ограничить число взятых под стражу. В свою очередь, суды — все чаще выносили приговоры, не связанные с лишением свободы. В то же время, в ходе амнистии 1987 г. на свободу вышло свыше 40% заключенных.
Вполне логично, что, вопреки требованиям «либерализации» и стремлению приукрасить уголовную статистику, с 1988 г. рост преступности стал в значительной степени определять жизнь страны. Тем не менее, при росте преступности показатели судимости снижались (в 1988 г. — на 25,1%>). В целом, круг преступлений, на которые реагировали правоохранительные органы, неуклонно сужался, а их деятельность становилась предельно неэффективной. В частности, правоохранительные органы с 1986 года начали бороться с рэкетом. Однако при этом они отреагировали только на 80%> заявлений, привлекли к ответственности лишь каждого шестого вымогателя, арестовали — каждого одиннадцатого.
Нарастание криминальной волны, в 1988 г. заставило скорректировать политику в сфере законности, обновить руководство органов правопорядка. В частности, выросло внимание к руководителям и активным участникам организованных преступных групп, рецидивистам. Однако время было упущено. К тому же наметившийся поворот оказался непоследовательным. В итоге, на фоне улучшения отдельных показателей, негативная тенденция роста преступности была прочно закреплена. Ситуацию еще более усугубил конфликт союзного и российского центров, нараставший с конца 1980;х гг.
В итоге, как не прарадоксально это выглядит на первый взгляд, именно общие властные инициативы, прежде всего, партийно-политические решения 1986;1991 гг. подорвали советскую правоохранительную систему, дополнительно стимулировали рост уголовной преступности. f.
