Актуальность темы
исследования. В последние десятилетия на мировой арене произошли кардинальные перемены. Набирающие темп процессы глобализации, несмотря на свои противоречивые следствия, ведут к более равномерному распределению ресурсов влияния и экономического роста, закладывая объективную основу для многополярной конструкции международных отношений.
Продолжается укрепление коллективных и правовых начал в международных отношениях на основе признания неделимости безопасности в современном мире. В мировой политике возросло значение энергетического фактора, в целом доступа к ресурсам. Значительно упрочилось международное положение России. Сильная, более уверенная в себе Россия стала важной составной частью позитивных перемен в мире.
В результате постепенно восстанавливаются равновесие и конкурентная среда, которые были утеряны с окончанием холодной войны. Предметом конкуренции, которая приобретает цивилизационное измерение, становятся ценностные ориентиры и модели развития. При всеобщем признании фундаментального значения демократии и рынка как основ общественного устройства и хозяйственной жизни их реализация принимает различные формы в зависимости от истории, национальных особенностей и уровня социально-экономического развития государств.
Наряду с позитивными изменениями сохраняются и негативные тенденции: расширение конфликтного пространства в мировой политике, выпадение проблематики разоружения и контроля над вооружениями из глобальной повестки дня. «Под флагом борьбы с новыми вызовами и угрозами продолжаются попытки создания «однополярного мира», навязывания другим странам своих политических систем и моделей развития при игнорировании исторических, культурных, религиозных и других особенностей развития остального мира, произвольного применения и толкования норм и принципов международного права"1.
События последних лет свидетельствуют также о навязывании миру — вопреки объективной тенденции современного мирового развития — гипертрофированного значения фактора силы в международных отношениях для решения тех или иных проблем исходя из политической целесообразности, в обход всех правовых норм. Очевидной становится незаинтересованность отдельных государств связывать себя новыми международно-правовыми обязательствами в сфере безопасности и разоружения, вследствие чего тормозится процесс разоружения, а у тех стран, которые чувствуют себя уязвимыми в военном отношении, усиливается тяга к обладанию оружием массового уничтожения в качестве гарантии собственной безопасности.
В целом сказывается инерция одностороннего реагирования, в концептуальном плане основанная на синдроме «победы в холодной войне». С этим подходом связан курс на сохранение разделительных линий в мировой политике за счет постепенного расширения — посредством кооптации новых членов — сферы западного влияния. Выбор в пользу реидеологизации и милитаризации международных отношений создает угрозу нового раскола мира, теперь уже по цивилизационному признаку. Ситуация осложняется тем, что это происходит на фоне борьбы с международным терроризмом, которая требует широкого диалога между цивилизациями, культурами и конфессиями, их противодействия экстремизму в собственной среде, решительного продвижения в решении проблем, включая региональные конфликты, которые составляют питательную среду терроризма.
1 Обзор внешней политики Российской Федерации. Администрация Президента, МИД РФ. М., 2007 / http://mid.ru.
Россия представляет собой «отдельную ветвь» европейской цивилизацииее история не менее необычна, чем американская, и при этом весьма на нее похожа. Русь дважды подвергалась «европеизации». В первый раз — в 1Х-Х1 столетиях, когда она приняла христианство восточного образца и тем самым вошла в «зону влияния» Византии. Упадок последней совпал с подъемом Московии, которая, переняв византийские традиции доминирования светской власти над духовной, а также символику бывшей империи, самоидентифицировалась в образе Третьего Рима. Во второй раз Россия обратилась к Европе в конце XVII века, рискнув использовать европейские достижения для защиты от самих европейцев. Результаты были впечатляющими: менее чем через сто лет страна стала одной из самых мощных держав Старого Света.
К концу XIX века Россия была «европейской» по форме, но оставалась «вне» Европы психологически и культурно. Ее народ находился в плену мифов о «евразийской особости» и исторической избранности. Как и США, Россия была одновременно страной европейской и неевропейской. Можно лишь удивляться, сколь синхронно два государства отказались от крепостничества и рабства, пережили период острых споров о своей роли в мире (дискуссии славянофилов и западников в России, изоляционистов и экспансионистов в Америке). Все изменилось после Первой мировой войны, итоги которой открыли всемирно-исторические цели и перспективы как перед Соединенными Штатами, так и перед Российской империей, которая в результате мощных социальных потрясений начала XX столетия стала Советским Союзом.
Эти перемены были результатом силовых решений. Но сейчас становится все более очевидным, что существующие международные проблемы таких решений не имеют (или не должны иметь). Одностороннее нелегитимное реагирование, особенно силовое, доказывает свою несостоятельность, более того — контрпродуктивность.
В результате, политико-дипломатическое урегулирование застарелых конфликтов становится невозможным, одни проблемы наслаиваются на другие.
Следует признать, что миф об однополярном мире по модели Pax Americana окончательно рухнул в Ираке. Эта модель оказалась неработающей, так как в ее основе не может быть нравственной базы современной цивилизации. Об этом свидетельствует и невозможность обеспечения претензий на единоличное лидерство адекватными военно-политическими и экономическими ресурсами. В этих условиях растет значимость коллективного лидерства ведущих государств, объективно несущих особую ответственность за положение дел в мире.
На основе опыта международных отношений последних полутора десятилетий укореняется понимание безальтернативное&tradeмногосторонней дипломатии как основного метода регулирования международных отношений на глобальном и региональном уровнях. В дополнение к объективным условиям создаются субъективные условия для формирования международным сообществом общего видения современной эпохи с ее требованием глобальной солидарности, которое и могло бы составить философскую основу нарождающегося многополярного миропорядка, из реальности которого уже исходит подавляющее большинство государств. Очевидно, что мы подошли к рубежному моменту, когда необходимо задуматься над новой архитектурой глобальной безопасности, основанной на разумном балансе интересов всех субъектов международного общения.
В начале XXI века качественно возросли роль и ответственность России в международных делах. Главное достижение последних летвновь обретенная внешнеполитическая самостоятельность России. Назрела необходимость осмысления новой ситуации, в том числе на доктринальном уровне. Национальная безопасность России не может быть обеспечена вне глобального и регионального контекста. В условиях глобализации успех внутренних преобразований во все большей степени зависит от влияния факторов, находящихся за пределами наших границ. Более того, очевидно, что Россия может существовать в своих нынешних границах только как активная мировая держава, проводящая инициативную политику по всему спектру актуальных международных проблем на основе реалистичной оценки собственных возможностей.
Касательно европейского направления внешней политики России требуются обновленные подходы, ориентированные на формирование нового качества международных отношений. Это связано как с укреплением позиций России, так и с тем, что основные европейские и евроатлантические объединения — ЕС, СЕ, ОБСЕ, НАТО — переживают период трансформации, связанной с поиском ими своих ниш в изменившихся международных реалиях. В этих условиях точкой опоры политики России на европейском пространстве являются двусторонние отношения, где присутствуют экономика, политика, социальная сфера, вопросы культуры и контакты между людьми. Реализация потенциала двусторонних связей должна помочь определиться со шкалой приоритетов относительно многосторонних организаций.
Евросоюз является главным российским партнером в Европе, с ним связан основной массив российских интересов на европейском направлении. Несмотря на замедление темпов европейской интеграции, он остается мощным геополитическим фактором, который необходимо учитывать при выстраивании нашей линии на европейском направлении и в международных делах в целом.
Стратегическое партнерство с ЕС развивается в целом конструктивно, диалог по самому широкому спектру взаимодействия становится все более насыщенным и предметным. Вместе с тем, отмечаются попытки ряда стран, присоединившихся к Евросоюзу в 2004 г., «воспользоваться» преимуществами членства для реализации своих политических задач на российском направлении, превращая отношения.
Россия — ЕС в «заложника» собственных геополитических интересов. Нельзя не учитывать и сложностей, связанных с признанием Россией независимости Южной Осетии и Абхазии и установления с ними дипломатических отношений. Несмотря на все имеющиеся проблемы, запуск переговоров по разработке базового договора Россия — ЕС остается одним из наиболее значимых в российско-европейских отношениях. Этот договор должен заложить новую правовую основу сотрудничества с Евросоюзом взамен Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС), первоначальный десятилетний срок действия которого истек 1 декабря 2007 г. В то же время двусторонним отношениям не грозит правовой вакуум. Основное внимание в работе с Евросоюзом уделяется реализации принятых на саммите Россия — ЕС 10 мая 2005 г. в Москве «дорожных карт» по формированию четырех общих пространств: экономическогосвободы, безопасности и правосудиявнешней безопасностинауки и образования, включая культурные аспекты.
Одна из отличительных черт современных международных отношений — политическая и интеллектуальная эмансипация многих суверенных государств, которые начинают заново, вне прежнего контекста холодной войны и вполне самостоятельно, осмысливать свою роль в международных делах. Этот процесс характерен и для внешней политики России, но не только для нее. Ведущий теоретик СДПГ по внешнеполитическим вопросам Э. Бар так охарактеризовал суть происходящего: «Европейцы начинают определять свои собственные интересы и действовать сообразно своему собственному анализу"1.
Для той части мира, которую принято называть евроатлантическим регионом, позитивным импульсом бы стала институционализация тройственного взаимопонимания между Россией, Евросоюзом и США.
1 Коммерсантъ. 2007. 8 сентября.
Взаимодействие в таком формате осуществляется по ограниченному кругу вопросов. Представляется, что «тройка» Россия — ЕС — США могла бы «направлять мировую лодку в спокойные воды». В рамках этого «треугольника» есть позиции, по которым Европа ближе к США, но по ряду стратегических вопросов у нее больше сходства с Россией. В качестве примера можно привести тему применения силы и иных форм принуждения, а также отношение к незыблемости принципов международного права. «Несмотря на различия в «тройке», — заявил министр иностранных дел РФ С. В. Лавров, — мы должны стремиться выйти на максимально возможный общий знаменатель. В любом случае, если уж кто-то считает, что без концепции сдерживания не обойтись, то такой «тройственный концерт» — лучшая, а главное — неконфронтационная и незатратная форма взаимного сдерживания. Возможно, пора подумать о новом определении атлантизма, не исключающем Россию"1.
Укрепление доверия должно по праву стать сверхзадачей европейской и мировой политики. Канцлер ФРГ А. Меркель в выступлении по случаю 50-летия ЕС сказала: «На укрепление доверия уходят десятилетия, а подорвать его можно в одно мгновение». Действительно, опыт международного взаимодействия неоднократно подтверждал, что, если будет доверие — появится и все остальное. Необходимость укрепления подлинного доверия в российско-европейских отношениях определяет актуальность данного диссертационного исследования.
Степень научной разработанности проблемы. Российско-европейское направление историографии международных отношений можно считать исключительно насыщенным. В нем представлены.
1 Выступление C.B. Лаврова в МГИМО (У) МИД России / Департамент информации и печати МИД РФ. М., 2007. 3 сентября / www//mid.ru. различные теоретические и национальные школы. Историографический анализ проблем взаимодействия РФ и ЕС может стать предметом самостоятельного исследования1. Первым ответом на такой исследовательский запрос стала монография В. С. Авдонина «Российские исследования политики Европейского Союза"2. В данном историографическом обзоре представляется целесообразным сосредоточиться на тех трудах, которые были использованы в процессе работы над диссертацией для формулирования ее концепции, цели, задач и анализа фактографического массива.
К первой группе таких исследований необходимо отнести издания, в которых раскрываются особенности европейской цивилизационной идентичности, дается ее сравнение с российской. Это — работы Л. М. Баткина, Н. Я. Данилевкого, Р. Керни, М. Фуше, А. О. Чубарьяна, В. Швиммера, Н. П. Шмелева, П. Шоню и др.3 Они помогают понять душу Европы и одновременно сложности, которые возникают в сотрудничестве с европейскими странами.
Вторую группу представляют работы, характеризующие различные стадии европейской интеграции, деятельность европейских институтов, отдельные направления общей европейской политики. В эту группу.
1 См.: Российская наука международных отношений: новые направления / Под ред.
А.П. Цыганкова, П. А. Цыганкова. М., 2005. 2.
См.: Авдонин B.C. Российские исследования политики Европейского Союза: Монография. Рязань, 2006.
3 См.: Баткин JI.M. Европейский человек наедине с собой: очерки о культурно-исторических основаниях и пределах личностного самосознания. М., 2000; Данилевский Н. Я. Россия и Европа: взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира Германо-Романскому. СПб, 1995; Керни Р. Диалоги о Европе. М., 2002; Фуше М. Европейская республика: Исторические и географические контурыМ., 1999. Чубарьян А. О. Европейская идея в истории. Проблемы войны и мира. М., 1987; Швиммер В. Мечты о Европе. Европа с середины XIX в. до рубежа третьего тысячелетия. М., 2003; Шмелев Н. П. «Европейская цивилизация» и «Европейская идентичность». М., 1994; Шоню П. Цивилизация классической Европы. Екатеринбург, 2005 и др. входят труды таких исследователей, как М. Арах, В. Г. Барановский, Ю. А. Борко, Л. И. Глухарев, В. В. Журкин, Д. Сиджански и др.1.
Третья группа представлена работами, характеризующими состояние российско-европейских связей: В. Н. Лихачева, В. Л. Мусатова, И. Р. Мащенко, А. Рара, С. А. Рогинко, И. А. Сафонова, Шишелиной Л. И. и др. Во всех изданиях последних лет отдельной темой идет проблема расширения ЕС и изменений отношений России с постсоциалистическими государствами Центральной и Восточной Европы, ставшими членами ЕС.
Особую группу представляют диссертационные работы. Их специфика заключается в том, что многие конкретные проблемы российско-европейского взаимодействия были проанализированы именно в такого рода исследованиях Ю. М. Куклинского, М. В. Литвина, В. Н. Матяша, H.H. Медведевой, А. А. Немчука, И. Ю. Фадеевой и др.3.
1 См.: Арах М. Европейский союз: видение политического объединения. М, 1998; Барановский В. Г. Европейское Сообщество в системе международных отношений. М., 1986; Борко Ю. А. Западноевропейская интеграция: проекты и реальность. М., 1985; Его же. Интеграционные экономические процессы в Западной Европе. М., 1995; Европа перемен. Концепции и стратегии интеграционных процессов / Под ред. Л. И. Глухарева. М., 2006; Журкин В. В. Евросоюз в XXI веке: европейская политика безопасности и обороны. Доклады ИЕ РАН. М., 2005. № 170- Сиджански Д. Федералистское будущее Европы: от Европейского Сообщества до Европейского Союза. М., 1998; Шемятенков В. Г. Европейская интеграция. М., 2003 и др.
2 См.: Лихачев В. Н. Россия и ЕС в международной системе (дипломатия, политика, право) 1998;2004 г. Москва-Брюссель, 2004; Мусатов В. Л. Россия и Восточная Европа. Связь времен. М., 2008; Pap А. Россия жмет на газ. Возвращение мировой державы. М., 2008; Рогинко С. А., Мащенко И. Р. Европа, Россия и Киотский протокол. М., 2003; Сафонов И. А. Внешнеэкономические связи России со странами Европы в контексте расширения ЕС. М., 2003; Его же. Россия в общеевропейском процессе экономической интеграции. СПб., 2005; Шишелина JLH. Расширение Европейского Союза на Восток и интересы России. М., 2006 и др.
3 См.: Куклинский Ю. М. Проблемы политических отношений Европейского союза и России: Автореф. дисс. канд. полит, наук. М., 1999; Литвин М. В. Политика реализации стратегического партнерства между Россией и ЕС (на примере Калининградской области): Автореф. дисс. канд. полит, наук. М., 2006; Матяш В. Н. Взаимоотношения Российской Федерации, США и Европейского союза в глобализирующемся мире: Автореф. дисс. д-ра полит, наук. М., 2003; Медведева H.H. Внешнеполитический имидж России в контексте развития отношений с Европейским Союзом: Автореф. дисс. канд. полит, наук. М., 2008; Немчук A.A.
Также следует отметить научную школу по международным отношениям, существующую в РАГС при Президенте РФ. Авторы этой школы уделяют значительное внимание проблемам региональной интеграции, сравнению российского и европейского интеграционного опыта1.
Свойственный российско-европейским отношениям динамизм усиливается теми переменами, которые происходят в мире в начале XXI века. Кумулятивный эффект преобразований определяет необходимость постоянного обновления корпуса наших знаний о таком стратегическом партнере Российской Федерации, как Европейский союз, о том, какие проблемы возникают в их взаимосвязях, о возможностях и модальностях разрешения этих проблем.
Объект диссертационного исследования — взаимодействие Российской Федерации и Европейского союза в новых геополитических реалиях.
Предмет исследования — политические условия и особенности перехода к новому этапу диалога Российской Федерации и Европейского союза, разворачивающемуся после расширения ЕС.
Гипотеза работы построена на основании критики ряда позиций конструктивистского направления теории МО, в частности, социологического конструктивизма и его представлений о.
Россия и Западная Европа: опыт и перспективы политического взаимодействия: Автореф. дисс. канд. полит, наук. М., 2000; Фадеева И. Ю. Проблемы формирования и реализации геополитических интересов России в Европе: Автореф. дисс. канд. полит, наук. М., 2001 и др.
1 См.: Геополитика: Учебник / Под общ. ред. В. А. Михайлова. М., 2007; Глобализационные приоритеты экономической политики Евросоюза / Э. А. Грязнов и др. М., 2000; Проблемы региональной интеграции: политические, экономические и культурные процессы / Под ред. Ю. Н. Гаврилова и Л. О. Терновой. М., 2007; Столяров М. В. Россия в пути. Новая федерация и Западная Европа. Казань, 1998 и др. демократической обусловленности. Принцип демократической обусловленности, ставший основанием для оценки интеграции стран Центральной и Восточной Европы в ЕС, не может быть автоматически перенесен на стратегию формирования демократического государства и гражданского общества в России. Точно также этот принцип не может быть положен в основу переговорного процесса по новому базовому договору России с ЕС. С учетом сложностей процессов глобальной политической трансформации в фундамент такого документа должно быть заложено понимание общих интересов и ценностей, исходящих из единых цивилизационных истоков, но также свободы выражения собственной геополитической идентичности.
Целью диссертации стал комплексный анализ российско-европейского политического и экономического взаимодействия, протекающего на фоне кардинальных глобальных перемен.
В соответствии с поставленной целью автором решались следующие научные задачи:
• выделить основные характеристики западноевропейской интеграции и раскрыть особенности их трансформации в условиях расширения самого Европейского Сообщества и увеличения числа его зарубежных партнеров;
• показать специфику политического выбора и экономического положения стран Центральной и Восточной Европы, определяющую их политику в отношении Российской Федерации и Евросоюза;
• раскрыть особенности политики Европейского союза как ведущего внешнеэкономического партнера России, акцентировав внимание на влиянии процесса расширения Евросоюза на развитие российской экономики;
• дать оценку взаимодействия Российской Федерации и Европейского союза в контексте активного трансатлантического диалога ЕС и США;
• исследовать причины изменения основных векторов энергетического сотрудничества России и ЕС в ракурсе обеспечения региональной и глобальной энергетической безопасности.
Информационная база исследования построена на широком массиве международных политических документов, характеризующих историю и современное состояние сотрудничества Российской Федерации и Евросоюза в различных сферах, в частности Соглашение о партнерстве и сотрудничестве. Особое внимание обращено на анализ документов, раскрывающих энергетическое взаимодействие России и ЕС. Также привлечены документы, раскрывающие основные проблемы мировой политики, которые оказывают воздействие на сотрудничество РФ и ЕС, в частности, анализируются материалы Всемирной торговой организации (ВТО), Международного энергетического агентства (МЭА) и др.
Значительная часть данных, лежащих в основе выводов соискателя, почерпнута из периодической печати, справочных изданий, сетевых ресурсов, отражающих текущие моменты европейской политики.
Теоретическая и методологическая основа диссертации.
В качестве исходной теоретической позиции автор использовал положения инновационного научно-исследовательского проекта «Политический атлас современности"1, представляющего интегрированную схему (матрицу) сравнения современных государств на основе 60 «больших параметров», что позволяет анализировать их геополитический потенциал и внешнеполитические приоритеты.
1 См.: Политический атлас современности: Опыт многомерного статистического анализа политических систем современных государств. М., 2007.
В работе применялись методы политологического анализа (сравнительно-политический, системно-функциональный подход, институциональный анализ, обобщение и интерпретация исторических и практических данных). В основу формулирования основных положений диссертации легла концептуальная база цивилизационного развития.
Результаты, полученные лично автором, и их научная новизна заключаются в научном обосновании цивилизационной и геополитической общности Европы и России и их усиливающейся взаимозависимости в условиях возрастания новых глобальных рисков, в том числе экологического характера.
Автор на основе проведенного исследования доказывает, что в сотрудничестве России и ЕС имеются реальные перспективы, отражающие принципиальное совпадение видения основных проблем мирового и регионального развития.
В работе раскрыты особенности взаимодействия России и ЕС на фоне усиливающегося трансатлантического сотрудничества и сокращения числа спорных вопросов в повестке дня диалога ЕС и США, это в частности, касается вопросов энергетической безопасности, к обеспечению которой готовы подключиться структуры Североатлантического альянса.
В диссертации показана актуальность исследования основных векторов энергетического сотрудничества России и ЕС в ракурсе обеспечения региональной и глобальной энергетической безопасности.
Диссертант на основе анализа новейших тенденций развития международных отношений дает оценку состояния и перспектив взаимодействия Российской Федерации и Европейского союза на фоне активного трансатлантического диалога ЕС и США.
В диссертации обоснованы положения, касающиеся необходимости повышения эффективности сотрудничества на региональном уровне с учетом специфики как европейских регионов, так и особенностей включения в международные и внешнеэкономические связи субъектов Российской Федерации.
Научные рекомендации автора касаются возможностей оптимизации диалога России и Евросоюза после заключения нового Соглашения о партнерстве и сотрудничестве.
Положения, выносимые на защиту:
1. Европейский союз как наиболее развитое региональное объединение, имеющее достаточно длительную собственную историю и богатые традиции, обладает уникальным организационным ресурсом. Этот ресурс, превышающий по мощности его институциональные рамки, ЕС активно использует на международной арене, пытаясь выстраивать международную среду в европейских интересах. Поскольку еще более десяти лет назад организационный ресурс был реализован при заключении СПС, то России крайне важно при работе над новым базовым договором учитывать этот фактор и настойчивее продвигать положения, отражающие российские геополитические интересы.
2. При вступлении в интенсивную фазу переговоров об основах и принципах стратегического соглашения, которое установит всеобъемлющую основу отношений Россия-ЕС на обозримое будущее и поможет развитию потенциала российско-европейского партнерства, следует учитывать, что Европейский союз по-прежнему не имеет однозначного представления относительно места России в своей системе координат. Для того чтобы соглашение в полной мере обеспечивало укрепление правовой основы и юридических обязательств в основных сферах взаимодействия, необходимо провести уточнение этих позиций. Это важно и для того, чтобы в вопросах продвижения политических и торгово-экономических интересов России не смешивать конкретные предметы торга и долговременные национальные интересы.
3. Укрепление правовой основы сотрудничества и взаимного доверия в экономическом сотрудничестве не менее важно, чем в политической области. В то же время отдельные шаги российских и европейских компаний по проведению трансграничных слияний по собственной инициативе способны спровоцировать экономический национализм, выступающий препятствием для развития стратегического партнерства. Его преодоление требует тщательной совместной работы и поиска компромисса в вопросе национального контроля над секторами со сравнительно слабыми преимуществами с тем, чтобы жестко отстаивать национальные интересы в стратегических областях.
4. На российско-европейские связи продолжает оказывать влияние «восточноевропейский фактор». Однако надо учитывать, что этот же фактор существует и внутри самого Евросоюза и проявляется он отнюдь не только в экономическом и социальном разрыве между старыми и новыми членами ЕС. Более глубокая причина заключается в том, что членами Европейского союза стали государства с другой исторической судьбой, ментальностью, политической культурой. Для стран ЦВЕ вступление в ЕС и НАТО являлось в первую очередь средством уйти от прошлого. Инерцию этого прошлого они продолжают переносить на отношения с Россией. А преодоление таких настроений, как правило, требует значительного времени.
5. В современных международных отношениях распространена тактика селективных действий, применяемая тем или иным государством по отношению к другим, даже обладающим определенной общностью. Этой тактике во многом соответствует логика двойных стандартов. Именно такую тактику со стороны США можно наблюдать в Европе. Хотя в этом регионе селективные действия касаются исключительно стран-членов Евросоюза и отражают стратегию избирательного партнерства, такая тактика выступает препятствием конструктивного сотрудничества Российской Федерации с Европейским союзом.
6. Признаки и призраки мирового энергетического кризиса становятся самостоятельным фактором мировой политики. Они оказывают отрицательное влияние на формирование нового экономического трансатлантического пространства, в которое органично была бы включена Россия. В треугольнике Россия — Евросоюз — США энергетический фактор определяет асимметрию подходов к энергообеспечению, хотя все стороны отдают отчет в значимости достижения глобальной энергетической безопасности, как это было заявлено на саммите 08 в Санкт-Петербурге в 2006 г.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности широкого использования результатов анализа путей повышения эффективности многостороннего сотрудничества Российской Федерации и Европейского союза, в частности в сферах информационного и инновационного взаимодействия. Материалы диссертации можно использовать в работе государственных органов, а также неправительственных организаций, которые ставят перед собой задачу обеспечения устойчивого развития. На основании результатов диссертационного исследования возможна разработка курса для студентов, специализирующихся в области международных отношений и регионального развития.
Апробация диссертационного исследования проведена в ходе участия диссертанта в методологических семинарах кафедры национальных и федеративных отношений в РАГС при Президенте РФ, научных дискуссий в Институте политики и деловых коммуникаций (ИПДК), в выступлении на Петербургском экономическом форуме (2007), а также в разработках Федерального государственного учреждения «Научно-исследовательский институт Республиканский исследовательский научно-консультационный центр экспертизы» (ФГУ НИИ РИНКЦЭ). Основные положения и выводы диссертации изложены в публикациях автора, в том числе в монографии «Взаимодействие России и ЕС: опыт и перспективы» и статьи в ведущем рецензируемом изданиижурнале «Власть».
Структура диссертации определяется его целью и задачами и способствует раскрытию положений, вынесенных на защиту. Диссертация состоит из введения, трех глав (шести параграфов), заключения и списка использованных источников и литературы.
Заключение
.
Не так давно мир находился под влиянием магической даты второго миллениума. В эпоху индустриального и постиндустриального развития в целом человечеству удалось избежать впадения в алармистский ступор в ожидании глобального кризиса. Наоборот, международному сообществу удалось выработать и представить на саммите Организации Объединенных Наций Цели Развития Тысячелетия, которые затронули витальные области международного взаимодействия. Сейчас внимание политиков и исследователей вновь оказывается прикованным к яркой дате — 2020 году. Во многих сценариях и мирового и российского развития указывается, что страна стоит на пороге «новой эпохи"1. Поэтому Российская Федерация должна по-иному выстраивать свои международные отношения. Но в то же время авторы обращают внимание на то обстоятельство, что и мир становится все более динамичным и менее предсказуемым. А это создает сложности в решении внешнеполитических и внешнеэкономических задач.
Говоря о задачах по интеграции России в глобальную экономику, исследователи чаще всего обращают внимание на необходимость преодоления энергетической внешнеэкономической специализации страны. Но вряд ли надо отказываться от тех естественных преимуществ, которыми обладает Россия во внешней торговле. Можно говорить, что у страны имеются огромные возможности для того, чтобы занять лидирующее место на мировом продовольственном рынке2. Если исключить особые сектора, где отечественные производители обладают глобальным влиянием благодаря уникальности занимаемого положения.
1 См., например: Россия и мир. Новая эпоха. 12 лет, которые могут все изменить /.
Отв. ред. и рук. авт. кол. С. А. Караганов. М., 2008. 2.
См.: Власова О., Калинина И., Кокшаров А., Рубанов И. Кто накормит планету // Эксперт. 2008. 21 -27 апреля. № 16 (605). например, в производстве титановых сплавов для авиапромышленности или палладия для автомобилестроения), экономическая (прежде всего, торговая) интеграция России может происходить с двумя группами партнеров: с Европой и с постсоветскими государствами. И это важно учитывать в построении сценариев интеграции России в глобальную экономику и мировую политику.
Эта же логика применима к выстраиванию сценариев политического сотрудничества. Однако нельзя игнорировать обстоятельство, что в последнее время все чаще начинает встречаться оборот «новая холодная война». Наиболее последовательно о таком сценарии высказался британский журналист Эдвард Лукас1. Действительно, если исходить из знаний о мире рядового западного гражданина, мало интересующегося историей России, то многие аспекты ее современной внешней политики, могут вызвать у него опасения. Но для воспитанных в духе политического реализма западных политиков не может не быть заметен прагматизм внешнеполитического курса России.
И этот прагматизм, пожалуй, гораздо четче проявляется на европейском направлении внешней политики, чем во взаимодействии с партнерами по СНГ. Отсюда следуют два возможных сценария. Сценарий 1. Интеграция России и Европейского союза Для большинства государств — членов ЕС Россия является, прежде всего, поставщиком энергии. Как следствие, в глазах граждан многих стран Евросоюза российско-европейская интеграция должна происходить в рамках энергетического сектора, по возможности не обременяя их дополнительными связями. Но Россия не желает идти на компромиссы на энергетическом фронте, а в Европейском союзе нет консенсуса относительно переговоров. Что же касается двусторонних контактов с.
1 See: Lucas E. The New Cold War. How the Kremlin Menaces both Russia and the West. London, 2008. отдельными государствами — членами ЕС, то при нынешних обстоятельствах они могут оказаться более плодотворными и, по крайней мере, на начальном этапе, способствовать сохранению стимула к интеграции1.
Две страны играют ключевую роль в экономическом объединении России с Евросоюзом: Германия обеспечивает потенциальную связь с центральноевропейской зоной деловой активности, а Финляндия служит необходимым звеном в отношениях с группой Северных стран. Если допустить, что ЕС позволит своим членам самостоятельно определять скорость интеграции в восточном направлении, то Германия и Финляндия, будучи в разной степени вовлеченными в двустороннюю торговлю, предпочтут ускоренную интеграцию. Однако структура их торговли с Россией асимметрична, и подход, основанный на взаимных уступках со стороны отдельных компаний, окажется неэффективным. Значит, для координации процесса потребуется государственное вмешательство.
Экономические выгоды интеграции — положительный эффект от специализации — очевидны, но их реализация в политической плоскости требует от сторон договоренности относительно национального раздела таких выгод. Поскольку немецкие и финские компании фокусируются на экспорте машиностроения и электроники, а Россия отвечает в основном энергоносителями, эти три сектора формируют ядро интеграционной деятельности. Стимулировать развитие интеграционной деятельности в рамках этого ядра можно путем слияний и приобретений, одобренных государством, или в результате создания предпочтительных условий для взаимных прямых инвестиций в новые активы.
Очевидно, процесс интеграции будет протекать хаотично ввиду несоответствия ряда предпринимаемых сторонами действий логике.
1 Иваненко В. Указ. соч. С. 182. межсекторального подхода на основе взаимных уступок. Но, в конечном счете, значение имеют суммарные двусторонние выгоды, тогда как национальное распределение этих выгод подлежит корректированию в ходе переговоров.
Сценарий 2. Евразийский экономический союз На евразийском пространстве Россия остается для ряда стран центром притяжения. Более того, поскольку российский и другие евразийские рынки исторически были всегда тесно связаны между собой, имеется большой спрос на широкий ассортимент товаров местного производства. Следует полагать, что имеется сильный импульс региональной интеграции, способной перерасти в создание полноценного единого рынка. Ядро группы формируют пять стран: Россия, Белоруссия, Украина, Казахстан и — в меньшей степени — Узбекистан. Вокруг этого ядра создается поле притяжения для менее крупных европейских стран (Молдавия) и государств Центральной Азии (Киргизия, Туркмения и Таджикистан). Долголетие и сила складывающегося союза зависят от суммарных выгод, которые он способен принести своим членам. Речь идет о доходах от использования эффекта масштаба производства, особенно высокого в капиталоемких отраслях, и о более устойчивой рыночной позиции, которая позволяет такой группе энергичнее отстаивать свои интересы в мире.
Чтобы с выгодой для себя утвердиться на такой позиции, странам необходимо координировать действия в отношениях с внешними потребителями и производителями. В свою очередь, именно на пути усиления координации появится возможность роста глобальной эффективности. Блок этих стран сможет устанавливать более высокие цены на свою продукцию и закупать импортные товары дешевле, чем в условиях конкурентной борьбы между собой.
Усилия России по интеграции при существующей структуре торговли с другими странами — СНГ сопровождаются выходом на передний план энергетического сектора. Превращению его в двигатель межгосударственной кооперации препятствуют несколько барьеров. Первый из них — это система неравного ценообразования на энергоносители дома и за границей, созданная в целях скрытого субсидирования отечественных потребителей энергии, но исказившая природу интеграции. Печальное состояние российско-белорусского «единого экономического пространства» служит тому примером.
Второй барьер на пути превращения энергетического сектора в двигатель межгосударственной кооперации возник на заре независимости бывших советских республик в результате подписания ими с западными энергетическими гигантами соглашения о разделе продукции (СРП). Россия первой прекратила такую практику, однако Казахстан хотя и все более неохотно, но по-прежнему полагается на иностранных партнеров в сделках, которые многими расцениваются как СРП. Поскольку условия данного соглашения нельзя пересмотреть в принципе, региональная интеграция в энергетическом секторе требует согласования с иностранными энергетическими компаниями.
При наличии доброй воли эти проблемы технически разрешимы, поскольку основной источник потенциальных конфликтов связан с распределением доходов энергетики в рамках союза. Чтобы устранить конкуренцию, будущим членам достаточно обменяться пакетами акций в национальных нефтяных и газовых компаниях в количестве, отражающем их реальный вклад в общие доходы от добычи и транзита. Кроме того, процесс заключения и мониторинга сделок может быть облегчен, если перспективные члены создадут региональный комитет по координации и разрешению конфликтов, аналогичный Международному энергетическому агентству (МЭА). Такому органу вполне по силам предложить «евразийское» решение проблемы застопорившихся в 1994 г. переговоров по Энергетической хартии. В случае достижения договоренности между евразийскими странами — производителями нефти и газа, с одной стороны, и странами транзита относительно общей позиции — с другой, возрастет вероятность того, что их голос будет услышан в МЭА.
Помимо заключения многостороннего соглашения в области энергетики, Россия может выступить с инициативой о создании серии двусторонних интеграционных проектов. Российский потенциал интеграции с другими странами ограничен отдельными проектами. К тому же у России кроме энергоносителей найдется не так много других продуктов, обладающих привлекательностью на мировом рынке. Существующие проекты не обеспечены общеэкономическими взаимосвязями, и поэтому ни у России, ни у ее партнеров нет достаточных оснований для активного участия государства в их продвижении.
При всем своем различии реализация этих сценариев зависит от успехов российско-европейского взаимодействия. Переговоры по новому соглашению Россия — ЕС важны и с той точки зрения, что они дают шанс переломить весьма неудовлетворительные тенденции во взаимодействии через постепенное расширение институциональных границ европейской интеграции, которое в более долговременной перспективе послужило бы, в том числе, и задачам экономического развития в России. В этой связи важно, чтобы в базовом договоре были обозначены все приоритетные направления сотрудничества, а также наполнен конкретным содержанием сам термин «стратегическое партнерство».
Известно, что Россия не стремится к гегемонии в Европе, но на тактическом уровне без колебаний воспользуется слабыми сторонами ЕС. Россия предпочитает строить отношения с его странами-участницами по отдельности, а не иметь дело с «единым фронтом». Она стремится извлекать преимущества из своих двусторонних связей с Германией, Францией, и другими важными странами ЕС, например, Италией, Испанией, Грецией и Португалией. Эти отношения строятся в первую очередь на взаимной экономической заинтересованности, и поэтому отличаются относительной стабильностью: они подвержены периодическим корректировкам, как «перенастройка» российско-германского сотрудничества после прихода к власти Меркель, однако резкие изменения к худшему им не грозят. Основываясь на имеющихся плодотворных контактах, Российская Федерация старается нейтрализовать влияние «новобранцев» ЕС, среди которых числятся страны, традиционно относящиеся к России скептически, например, Польша и прибалтийские государства.
Россия более трехсот лет несет на себе немалую долю бремени поддержания равновесия в европейской и мировой политике. Когда Россия по какой-либо причине уходила от этой ответственности, а так происходило, например, после Крымской войны или в период между двумя мировыми войнами, это сопровождалось глубоким нездоровьем европейской политики и вело весь континент и даже мир к катастрофе. Формула равновесия в международных делах одна — это мирное сосуществование, опора на международное право, коллективная безопасность, политико-дипломатическое урегулирование конфликтов. Эти базовые принципы закреплены в Уставе ООН. Этим принципам Россия неуклонно следует, что и подтверждается ее европейской политикой.