Художественное время и пространство в повествовательном произведении: На материале романа Ф. М. Достоевского «Бесы»

В анализе литературного произведения как художественного целого важнейшую роль играет выявление его отношения к так или иначе понимаемой первичной реальности, которое, будучи реализовано в разных формах и на разных уровнях, предполагает, соответственно, и различные аспекты исследования. Это универсальное отношение, являющееся выражением символической природы любого произведения искусства, как правило, оказывается во главе угла, что в полной мере относится и к тем ученым, которые, в соответствии со своими методологическими принципами, фокусировали внимание на формальных атрибутах художественного текста (например, представители так называемой формальной школы).

К наиболее фундаментальным характеристикам реальности, которые, в силу своей универсальности, всегда так или иначе воспроизводятся в художественном тексте любого жанра, направления и стиля и потому имеют свои корреляты в любой поэтической системе, относятся пространство и время.

При этом воспроизведение времени и пространства в художественном тексте не является зеркальным отражением реального времени и реального пространства, их простыми аналогами. В современном литературоведении они трактуются как принципиально значимые характеристики художественного образа, организующие композицию и всю структуру произведения и необходимые для рецепции художественного мира.

Теория художественного времени и пространства в настоящее время находится в состоянии интенсивного развития. Возникают новые концепции, гипотезынаблюдается значительный рост количества работ, прямо или косвенно связанных с разработкой проблем функционирования категорий времени и пространства в художественном тексте. Такое внимание к этим категориям связано с тем возросшим значением, которое они имеют для современного человека, его самоопределения и определения своего места в стремительно усложняющемся мире. Кроме того, эта ориентация исследователей соответствует направлению процессов, происходящих в литературе XX века.

Обзору литературы по теме исследования посвящены специальные разделы работы, поэтому здесь целесообразно обратить внимание лишь на отдельные, принципиальные моменты.

Основным источником новых идей является анализ конкретных художественных произведений разных стилей, поскольку модификации художественного времени и художественного пространства (их структурные особенности, способы экспликации в конкретных языковых средствах, функции, формы соответствия реальным пространству и времени) определяются поэтикой того или иного литературного направления, творческой индивидуальностью автора и замыслом этого произведения. Иными словами, художественное пространство и художественное время суть функции художественного стиля.

Необходимо заметить, что исследование художественного времени в целом шире представлено в нашем литературоведении, нежели исследование художественного пространства. Происходит это, возможно оттого, что трансформации, происходящие с реальным пространством в процессе его преобразования в художественное пространство, не столь очевидны, как аналогичные трансформации, происходящие со временем. Между тем на самом деле сущность художественного пространства состоит отнюдь не в воспроизведении свойств реального пространства, а в создании особой структуры, имеющей символическую природу и состоящей из концептуальных констант, областью интерпретации которых является смысловой универсум национальной культуры.

В последние годы, отчасти в противовес чрезмерному увлечению изучением хронотопов, наблюдающемуся у последователей М. М. Бахтина, отчасти же под влиянием трудов Ю. МЛотмана, считавшего художественное время величиной, производной от художественного пространства, стала намечаться тенденция раздельного изучения этих двух эстетических феноменов. Именно этой тенденции мы будем следовать в настоящей работе, исходя из того, что художественное время и художественное пространство — это два различных, хотя и взаимосвязанных модуса художественного универсума произведения. При этом, однако, мы будем исходить из того, что, как показывают наблюдения и опыт практического анализа, многие понятия, считающиеся специфическими для художественного времени, применимы для описания художественного пространства, и наоборот.

Представляется несомненным, что теоретическое исследование художественного времени и пространства1 не может быть плодотворным, если оно не базируется на анализе конкретного художественного текста.

Весьма подходящим объектом для подобного исследования является роман Ф. М. Достоевского «Бесы».

Автор устами рассказчика, от имени которого ведется повествование, назвал его «хроникой» (7):. Этот термин, происходящий от греческого chronos (время), в современном русском языке имеет два значения: во-первых, он может обозначать описание исторических событий (например, средневековые хроники, Хроника Георгия Амартола, и др.- русские летописи по сути дела тоже представляют собой не что иное, как хроники) — во-вторых, хроникой называют ряд лаконичных сообщений.

1 Здесь и в дальнейшем мы будем употреблять формулировку «художественное время и пространство» или равнозначную ей «художественное пространство и время» как более краткую и благозвучную, чем «художественное время и художественное пространство», отдавая себе при этом отчет в том, что речь идет о двух различных феноменах.

2 Здесь и далее все щггаты из романа Ф. М. Достоевского «Бесы» будут приводиться по изданию: Достоевский Ф. М. Бесы. «Бесы»: Антология русской критики {M.f 1996), которое существенно не отличается от академического. Номера страниц при этом будут указываться в круглых скобках. например, в соответствующей газетной рубрике) об актуальных (и зачастую скандальных) происшествиях текущего дня3. Оба эти значения равно применимы к роману Достоевского, который предстает перед читателем как «горячий репортаж» о серии скандальных происшествий («недавних и столь странных событий», по выражению Хроникера (7), случившихся в одном из^{бернских} городов Российской империи в течение двух недель сентября 1869 года, и вместе с тем как обстоятельный и исторически достоверный рассказ о духовной эволюции определенной части русской интеллигенции с конца 40-х годов прошлого века до начала 70-х.

Кроме того, в основу фабулы романа положено реальное событие, имевшее широкий общественный резонанс, — кровавое преступление, совершенное группой «революционеров», возглавляемой прибывшим из Женевы членом бакунинского «Всемирного революционного альянса» С.Г.Нечаевым4. Экстраординарность этого ужасного деяния заключалась в том, что убитым оказался не какой-нибудь государственный чиновник, не член царской фамилии и не представитель высшей аристократии, а свой же «товарищ», слушатель Петровской земледельческой академии И. И. Иванов, смертный приговор которому был вынесен лишь за то, что он высказывал собственные идеи, не всегда совпадающие с программой организации. При этом Нечаев сделал своими соучастниками еще четверых членов своей группы. Весь образ действий Нечаева представляет собой образец цинизма, а проповедуемая им идеология есть идеология волюнтаризма и насилия, В то же время нечаевцы апеллировали к идеалам всеобщего блага, добра и справедливости и считали себя наследниками общеевропейской революционной традиции. Как произошла эта постепенная идейная метаморфоза, как идеи Свободы, Равенства и.

3 См: Толковый словарь русского языка / под ред. проф. Д. Н. Ушакова. M. f 1940. T.IV. Ст, 1192.

4 О нечаевском «деле» см.: А. И. Володин, Ю. Ф. Карякин, ЕХПлимак. Чернышевский или Нечаев? М., 1976. С.246−284.

Братства трансформировались в идеи террора и тоталитарной диктатуры, -Достоевский отчасти показывает в своем романе, демонстрируя читателю аморфную и внутренне противоречивую, а потому способную трансформироваться в любом направлении систему воззрений типичного русского «просветителя» 40-х годов Степана Трофимовича Верховенского, родного отца «революционера» конца 60-х Петра Верховенского, прообразом которого послужил Сергей Нечаев.

В статье «Одна из современных фалыпей», своеобразном автокомментарии к «Бесам», он писал: «Я хотел поставить вопрос и, сколько возможно яснее, в форме романа дать на него ответ: каким образом в нашем переходном и удивительном современном обществе возможны — не Нечаев, а Нечаевы, и каким образом может случиться, что эти Нечаевы набирают себе под конец нечаевцев?"(XXI, 125).

Исследователь творчества Достоевского Л. А. Сараскина справедливо назвала роман «Бесы» романом-предупреждением, вынеся это определение даже в заголовок одного из своих трудов5. Сегодня, наблюдая политическую жизнь современной России, мы видим, что предупреждение это вновь становится злободневным. Страна в очередной раз оказалась на распутье, и способы выхода из кризиса, обсуждаемые в интеллигентской среде, столь же радикальны, сколь и полярны. Поэтому любое обращение к наследию великого писателя, умевшего пророчески выделить главные, судьбообразующие проблемы русской духовной истории, является сегодня актуальным с точки зрения общезначимых вопросов современности.

Актуальность изучения художественного времени и пространства в этом романе обусловлена следующими соображениями.

Во-первых, в связи с наблюдающимся в последние десятилетия усложнением поэтики литературного текста, использованием новых, нетрадиционных форм художественного времени и пространства, перед.

5 См.: Сараскина Л. А. «Бесы»: Роман-предупреждение. М., 1990. теорией художественной литературы встает задача более глубокого изучения сущности этих феноменов, в том числе в их классической форме, на материале произведений реалистического стиля, принадлежащих перу лучших мастеров художественной прозы. Одним из таких произведений является роман Ф. М. Достоевского «Бесы».

Во-вторых, художественное время и пространство романа «Бесы» находится в сложных отношениях с реальным историческим временем и реальным географическим пространством: в художественном мире этого произведения трансформированы конкретные исторические события, его персонажам соответствуют живые прототипы. Эти сложные и опосредованные отношения заслуживают специального научного исследования.

В-третьих* художественное время и пространство «Бесов» представляет собой знаковую систему, интерпретация которой предполагает обращение к некоторой системе смыслов, составляющей общую часть русской культурной парадигмы и поэтики Ф. М. Достоевского.

В-четверых, болыдрй' объем текста и разнообразие применяемых в нем поэтических средств, в том числе связанных с актуализацией и использованием факторов художественного времени и пространства, дают достаточно обильный материал для наблюдений и теоретических обобщений.

Цель работы заключается в том, чтобы с учетом концепций времени и пространства, соответствующих современному уровню науки и философии, а также последних достижений в изучении пространства и времени в современном литературоведении (в первую очередь отечественном), на материале романа Ф. М. Достоевского «Бесы» исследовать свойства художественного времени и художественного пространства и их роль в образной системе литературного произведения.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи. рассмотреть основные концепции времени и пространства в истории культуры и их отражение в философских ученияхпроследить историю осознания времени и пространства как эстетических феноменов и элементов структуры произведенияна основе анализа наиболее значительных подходов отечественного литературоведения последних десятилетий сформулировать теоретико-методологические принципы исследования художественного времени и пространства в произведении художественной литературыпроанализировать некоторые наименее исследованные свойства художественного времени в романе Ф. М. Достоевского «Бесы», в частности: а) сравнить модели времени различных персонажей романа «Бесы" — б) реконструировать и проанализировать авторскую модель времени, представленную в романев) исследовать временную организацию художественной ткани романа, а именно такие ее оставляющие, как темп, ритм, динамикапроанализировать некоторые наименее исследованные свойства художественного пространства в романе Ф. М. Достоевского «Бесы», в частности: а) свойства, присущие ему постольку, поскольку оно представляет собой модель реального географического пространства, учитывая концептуальную природу всякой подобной модели и ее обусловленность национальными культурно-эстетическими стереотипамиб) особенности предметной среды, заполняющей художественное пространство романа, иными словами, особенности пейзажа и интерьера и их роли в образной системе романав) особенности использования пространственных символов и их роль в поэтике романа «Бесы».

Структура диссертации соответствует последовательности поставленных задач.

Первая глава носит историко-методологический характер. В ней рассматривается история формирования человеческих представлений о пространстве и времени, культурных стереотипов их восприятия, идейное отражение этих стереотипов в философских, общеэстетических и литературоведческих теориях, выводятся основные методологические принципы анализа художественного пространства и времени как элементов художественного текста.

Вторая глава посвящена анализу свойств художественного времени в романе Ф. М. Достоевского «Бесы».

В третьей главе анализируются особенности художественного пространства в этом романе.

Методологической основой решения поставленных задач является системно-целостное понимание литературного произведения, представление о содержательности художественной формы, о значимости преломления культурной реальности в художественном произведении. Диссертация в основном опирается на теоретические положения, выработанные отечественным литературоведением и нашедшие отражение в трудах В. Я. Проппа, В. Б. Шкловского, Ю. Н. Тынянова, Б. В. Томашевского, Д. С. Лихачева, М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, Б. А. Успенского, АЛ. Гуревича, Н. М. Чиркова, А. Н. Хоца и др. В основу исследования и сравнения концепций пространства и времени положены принципы исторического подхода к изучению явлений культуры.

В ходе исследования были получены следующие результаты:

1, В обобщенном виде представлены основные концепции времени и пространства в истории культуры и проведен сравнительный анализ различных концепций художественного времени и пространства в отечественном литературоведении XX века.

2. Сформулированы теоретико-методологические принципы исследования художественного времени и пространства в произведении художественной литературы, определены наиболее актуальные аспекты анализа свойств художественного времени и пространства романа Ф. М. Достоевского «Бесы».

3. В ходе анализа текста романа выявлены следующие особенности его художественного времени: а) основной характеристикой в различении моделей времени различных персонажей романа, в том числе Хроникера, является направленность и эмоциональная окрашенность ценностной ориентации персонажа на настоящее, прошлое или будущее. Кроме того, существуют и другие различия, в том числе представления о структуре времени, о ценности текущего времени и т. д.- б) авторская модель времени, реконструируемая путем сопоставления различных временных моделей персонажей, дополненного целостным лингвопоэтическим анализом произведения, включающим анализ литературно-исторического контекста, является преимущественно моделью, ориентированной на будущее. Однако для Достоевского, в отличие от его героев-«революционеров», будущее предстает не в виде единственного решения, а в виде проблемы, допускающей, возможно, множество решений, а возможно, и не имеющей ни одного. Его восприятие будущего побуждает к активному исследованию настоящего и исторического прошлого. Характеристика временной модели автора «Бесов» дополняется возможностью очень высокой оценки единицы текущего времени: одна минута для него может быть по своей ценности равна целой жизнив) исследована временная организация художественной ткани романа, а именно такие ее оставляющие, как темп, ритм, динамика повествования.

4. Осуществлен анализ пространственной структуры романа: а) проанализированы свойства представленной в романе топографической модели, выявлена ее концептуальная природа, преемственная связь с системой пространственно-смысловых констант русской культуры, выявлены те структурно-семантические трансформации, которым подверглась эта система в романе Достоевскогоб) изучены особенности предметной среды, заполняющей художественное пространство романа, проанализированы семантические функции пейзажа и интерьерав) исследованы особенности использования пространственных символов и их роль в поэтике романа «Бесы».

Научная новизна диссертации заключается а) в реализации теоретических достижений современной литературоведческой науки в области теории художественного пространства и времениб) в использовании определений и методов исследования художественного пространства и времени, разработанных отечественной традицией литературоведения, для совершенствования понятийного аппарата современной теории художественной литературы в области изучения пространства и временив) в ведении ряда новых понятий и их определений, таких, как временная модель персонажа, рассказчика, автора, топографическая модель и т. д.- г) в рассмотрении на конкретном текстовом материале соответствующих этим понятиям эстетических феноменов, а также показана их концептуальная природа.

Практическая ценность работы заключена прежде всего в представленных в ней результатах, вносящих вклад в развитие теории художественного пространства и времени в литературоведении, возрастающее значение которой связано с появлением новых направлений в современной художественной литературе. Опыт анализа, предпринятый в настоящей работе, вносит посильный вклад в решение этой задачи.

Результаты диссертации могут быть использованы в дальнейших исследованиях роли художественного пространства и времени как в творчестве Достоевского, так и повествовательного произведения вообще. Также возможно их использование в учебном процессе, при чтении спецкурсов по теории литературы по теме «Мир художественного произведения».

Отдельные положения диссертации представлены в следующих печатных работах и публичных выступлениях автора:

1. Категории пространства и времени в школьном изучении литературы (в соавторстве) // Проблемы преподавания литературы в школе. Ульяновск, 1996. С. 59−67.

2. Художественные понятия времени и пространства в школьном преподавании литературы (в соавторстве) // Постигая прошлое и настоящее. Межвузовский сб-к науч. трудов. Саратов, 1997. С. 198−202,.

3. Мотив в литературном произведении (творчество Ф.М.Достоевского) // Литературоведение на пороге XXI века. Материалы международной конференции. МГУ, 1998. С.451−455.

4. Понятие временной модели в художественном произведении. Рукопись деп. в ИНИОН РАН, № 54 096. 30с.

Результаты работы обсуждались на аспирантском объединении кафедры теория литературы МГУ. Они были положены в основу сообщений на конференции «Художественный текст и методы его изучения» (Тверь, 1997), на «Ломоносовких чтениях» (МГУ, 1997 и 1998).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В заключение подведем общие итоги нашего исследования.

Как сказано во введении, целью работы было с учетом современных научных концепций времени и пространства, и последних достижений наиболее актуальных подходов современного отечественного литературоведения исследовать свойства художественного времени и художественного пространства и их роль в образной системе повествовательного произведения. Роман Ф. М. Достоевского «Бесы» оказался весьма подходящим объектом исследования, дающим обильный материал для наблюдения и теоретических обобщений.

Построению историко-методологической основы предстоящего исследования была посвящена первая глава, в которой рассмотрено становление основных концепций времени и пространства в истории культуры и их отражение в философских и общеэстетических учениях.

Начало теоретического изучения художественного времени и пространства было положено трудами Аристотеля, авторитет которого в области эстетики сохранялся на протяжении многих веков. Ряд его основополагающих положений остается актуальным и поныне. Принципиально новые идеи о природе, семантических и художественных функциях этих феноменов были высказаны мыслителями XVIII — XIX вв., особенно представителями немецкого романтизма. Но лишь в XX веке началось целенаправленное исследование художественного пространства и времени как элементов поэтики литературного произведения на конкретном текстовом материале, в том числе на материале произведений Ф. М. Достоевского. Много внимания разработке проблемы литературного времени уделяли русские «формалисты» В. Б. Шкловский, В. Я. Пропп, Ю. Н. Тынянов, Б. В. Томашевский и др. Возрастающий интерес к этим проблемам нашел отражение в работах В. Ф. Асмуса, Д. С. Лихачева, М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, Н. М. Гея и др.

Именно в 70-е годы благодаря работам вышеперечисленных ученых утвердился подход, свойственный научному мышлению XX века: пространство и время определяется, «исходя из отношений между всеми компонентами, всеми категориями художественного мира», и в то же время «каждый компонент художественного мира обретает и 385 пространственно-временной статус» .

Проведя обзор наиболее значимых подходов к изучению художественного пространства и художественного времени литературного текста в отечественной литературоведческой науке, мы выявили достоинства и недостатки этих подходов, что позволило определить теоретико-методологические принципы исследования художественного времени и пространства в произведении художественной литературы и выявить наиболее актуальные аспекты анализа свойств художественного времени и пространства романа Ф. М. Достоевского «Бесы».

Вторая глава посвящена анализу художественного времени романа «Бесы». На основании этого анализа можно сделать следующие общие выводы.

Основным критерием в различении моделей времени персонажей романа, в том числе Хроникера, является направленность и эмоциональная окрашенность ценностной ориентации персонажа на настоящее, прошлое или будущее. Кроме того, существуют и другие различия, в том числе представления о структуре времени, о ценности текущего времени и т. д. Среди временных моделей персонажей романа выделяются три типа наиболее далеко отстоящих друг от друга моделей: модель, ориентированная на однозначно понимаемое будущее (модель «революционеров»), модель, ориентированная на «завораживающее», или «затягивающее» прошлое (модель Ставрогина), и модель, ориентированная на настоящее, но включающая в свой горизонт в разумных пределах и.

385 Федоров Ф. П. Романтический художественный мир: пространство и время. Рига, 1988. С. 12. прошлое как историю настоящего положения дел и будущее как возможное его следствие.

Авторская модель времени, которую мы реконструировали путем сопоставления различных временных моделей персонажей, дополненного целостным лингвопоэтическим анализом произведения, включающим анализ литературно-исторического контекста, является преимущественно моделью, ориентированной на будущее, однако для Достоевского, в отличие от его героев-«революционеров», будущее предстает не в виде единственного решения, а в виде проблемы, допускающей, возможно, множество решений, а возможно, и не имеющей ни одного. Его восприятие будущего трагично и побуждает к активному исследованию как настоящего, так и исторического прошлого. Характеристика временной модели автора «Бесов» дополняется возможностью очень высокой оценки единицы текущего времени: одна минута для него может быть по своей ценности равна целой жизни.

Исследование временной организации художественной ткани романа приводит к заключению, что наиболее значимыми ее составляющими являются темп, ритм и динамика, в то время как мелодичность и гармоничность речи не играют существенного значения в системе поэтики Достоевского. Говоря о темпе романа, следует понимать под этим термином не некоторую количественную характеристику, а качество, определяющее жанрово-стилистическое своеобразие произведения и влияющее на его форму, подобно тому, как темп понимается в музыке. Единственным типом музыкального развития, допускающим сравнение с типом тематического развития, применяемым автором «Бесов», является форма сонатного allegro, следовательно, темп романа можно определить как темп allegro (осознавая, впрочем, всю меру условности подобных аналогий).

Ритм прозы определяется чередованием однородных словесных, образных, сюжетных элементов. На уровне языка для Достоевского одним из таких элементов служит слово «вдруг», употребляемое главным образом в речи Хроникера. На самом высоком уровне ритм формы задается чередованием «быстрых» и «медленных» глав, динамических подъемов и спадов.

Третью главу мы посвятили исследованию свойств художественного пространства «Бесов». При этом анализ «географии», представленной в романе, показал, что художественное отображение реального географического пространства представляет собой некоторую систему пространственно-смысловых констант, которая, в свою очередь, является результатом сочленения двух пространственно-смысловых антитез, характерных для русской культурной традиции, а именно: столицапровинция и Россия — заграница. При этом первая антитеза воспринята Достоевским в уже усложненном Гоголем варианте, в виде антитетической триады: столица — провинция — глубинка, в рамках которой каждый из трех членов противопоставляется соседнему. Кроме того, при совмещении первая антитеза сливается с первым членом второй антитезы (Россия). В результате складывается следующая четырехчленная структура: заграница — столица — провинция — глубинка, каждый член которой, в соответствии с универсальным принципом поэтики Достоевского, выступает в двух ипостасях: «светлой» и «темной». Этот анализ показывает, что художественное пространство — это отнюдь не механический «фон», обладающий большим или меньшим сходством с реальным пространством, на котором развертывается действие, а весьма значимая часть общей идейной концепции автора, и одновременно с этим — часть национальной системы общекультурных символов.

Исследуя особенности предметной среды, заполняющей художественное пространство романа, мы установили, что пейзаж и интерьер у Достоевского не только служат выражению авторского отношения к происходящему, но и в высокой степени нагружены субъективными интенциями персонажей, что получает прямое выражение в структуре текста.

Среди особенностей использования пространственных символов в поэтике романа «Бесы» мы выделили большое значение символов, связанных с противопоставлением восходящего и нисходящего движения (например, лестница), света и тьмы (свеча, лампада), а также с представлением о преодолении препятствия или какого-либо пространства (порог, мост). Особое место в символической системе Достоевского занимает символ дороги.

На основе проведенного анализа можно сделать общий вывод о наличии определенных различий между семантическими функциями художественного пространства и художественного времени в образной системе исследуемого литературного произведения.

Художественное время, если говорить о нем как о совокупности временных моделей, более индивидуализированно и субъективно: каждый персонаж имеет собственную концепцию времени, по своему воспринимает его, между тем как их представления о структуре пространства, по крайней мере, в общих чертах (на уровне географии) совпадают. Благодаря этому художественное время используется Достоевским в качестве одного из средств драматизации того идейного размежевания, которое имело место в русском обществе конца 60-хначала 70-х годов прошлого века.

Что касается художественного пространства, то оно используется в двух основных функциях: на «макроуровне» (географическом уровне) -как средство осмысления той глобальной исторической коллизии, субъектом которой являются не отдельные люди или политические силы, а все общество в целом (Россия или даже человечество), и на «микроуровне» (уровне пейзажа и интерьера) — как форма авторского вердикта по отношению к описываемым характерам и событиям, как способ собственного незримого присутствия и тем самым — реализации художественного единства текста.

Результаты анализа художественного пространства и времени романа Ф. М. Достоевского «Бесы» позволяют сделать некоторые важные обобщения относительно закономерностей художественного пространства и времени в художественной прозе и их литературоведческого анализа.

Прежде всего, анализ подтвердил методологическую плодотворность раздельного исследования художественного пространства и художественного времени как составляющих художественной формы произведения, каждая из которых обладает собственной спецификой. В то же время понятие хронотопа как ценностно значимой характеристики сохраняет свою актуальность по отношению к определенным художественным образам.

Говоря о специфике реализации художественного времени в прозаическом произведении, следует учитывать, что она во многом связана с тем, что основное содержание художественной прозы, а особенно романа, связано с изображением разных людей и их взаимодействием. Поэтому столь важную роль, на наш взгляд, имеет изучение и сопоставление временных моделей персонажей. В свою очередь, это позволяет реконструировать временную модель автора, которая представляет собой нечто большее, чем авторская концепция, включая не только осознанные принципы, но и всю совокупность интуитивных отношений к настоящему, прошлому, будущему, текущему времени, его направленности и т. д.

Говоря о временной организации повествования, не следует ограничиваться констатацией механических характеристик, учитывая, что, например, темп всякого произведения, имеющего временную природу, однозначным образом связан с его жанрово-содержательными особенностями. Анализ ритмической организации произведения является необходимым звеном исследования его художественного времени.

При исследовании художественного пространства важно в первую очередь обратить внимание на то, как в топологии произведения отражено реальное географическое пространство. При этом следует учитывать, что географические понятия, такие, как, например, родина и заграница, Запад и Восток, Север и Юг, столица и провинция и т. д., как правило, в языке соответствующей культуры нагружены определенными идейными ассоциациями, которые закрепляются в литературной традиции. Поэтому соответствующие образные сферы анализируемого произведения, как правило, имеют не только чисто географическое значение, но обладают сложной смысловой структурой. Иными словами, пространственные понятия нередко имеют символический характер.

Пространственная символика художественной прозы заслуживает особого внимания. Именно пространственные ассоциации, связанные с ощущениями верха, низа, простора, тесноты, близости, отдаленности, различных форм движения (подъема, спуска, преодоления, бега, полета, кружения и т. д.), сообщают художественным символам особую яркость, образность, телесность. В то же время пространственные впечатления легко ассоциируются с абстрактными понятиями и потому нередко используются в качестве знаков при описании явлений из духовной сферы.

Перспективы дальнейших исследований связаны с продолжением аналитической работы в области изучения свойств художественного пространства и времени на материале конкретных произведений русской классической и современной прозы с последующим теоретическим обобщением полученных результатов.