Межпартийная политическая конкуренция: Российский и международный опыт

Актуальность темы

исследования обусловлена фундаментальными изменениями, происходящими в современной России, практической потребностью изучения теоретико-методологических основ политического процесса как необходимого условия дальнейшей демократической трансформации общества. В условиях плюрализма одним из важнейших демократических институтов предстает политическая конкуренция. Между тем, в отечественной политологической науке до настоящего времени не получили своего отражения исследования, посвященные разработке политической конкуренции как важнейшей характеристики качества демократического процесса. Следует отметить, что вопрос о сущности и специфике политической конкуренции в транзитных обществах, ее отличиях от конкуренции экономической, обычно не затрагивается в научной литературе, хотя он имеет принципиально важное значение для понимания смысла и содержания демократии как таковой. Поэтому автор диссертации счел необходимым обратиться к «классическим» и современным теориям демократии с тем, чтобы выяснить, как именно понимается сущность политической конкуренции в нормативных моделях.

Политическая конкуренция рассматривается диссертантом на примере межпартийной конкуренции. Одной из главных проблем, с которыми Россия и ряд других стран столкнулись в период транзита, является становление политических партий, отражающих интересы определенных социальных групп. Несмотря на значительные усилия, степень влияния политических партий на принятие важнейших политических решений в этих странах все еще относительно невелика. Между тем, опыт развитых демократий со всей очевидностью свидетельствует, что без развитой партийной системы и электоральной конкуренции партий в период выборов и в процессе парламентской деятельности говорить о качестве демократии довольно трудно. В силу этого разработка и введение необходимых правил политической конкуренции становится исключительно важной для формирования полноценной партийной системы. Изучение политической конкуренции внутри партийных систем имеет также большое значение в компаративистском анализе демократических политий.

Политическая конкуренция интегрирует в себе множество показателей, отражающих положение дел в обществе: она непосредственно связана с механизмами избирательного процесса, с формами политической мобилизации, со способами социального контроля над действиями властей. Иными словами, характер политической конкуренции становится наиболее точным индикатором степени демократичности политических процессов. Межпартийная конкуренция, будучи важнейшей составляющей политической конкуренции, является весьма значимым индикатором, отражающим степень демократичности политического процесса и межпартийных отношений. Она проявляется не столько в форме столкновений и соперничества, сколько — сравнения и сопоставления партийных программ, целей, стиля и методов партийной деятельности, которые сравниваются, осознаются и оцениваются гражданами для определения своей политической позиции в разрешении коренных проблем жизни общества. Таким образом, актуальность диссертационного исследования определяется, с одной стороны, необходимостью изучения такого важного критерия качества демократии как политическая конкуренция, закономерностей ее становления и формирования в разных сообществахс другой, — важностью выработки более полных подходов к изучению партийных систем, в том числе, в транзитных странах.

Степень изученности темы. Несмотря на основательную изученность «классических» и современных теорий демократии, собственно политической конкуренции как важнейшему критерию качества демократического процесса в отечественной научной литературе до последнего времени не уделялось должного внимания. Проблемы политической конкуренции затрагивались лишь в избранных работах М. В. Лазарева, Г. М. Пушкаревой, а также переводных работах Р. Парка, М.

Портера, в то время как за рубежом существует внушительный массив литературы, специально посвященной данной проблеме.1 На Западе эта проблема до последнего времени разрабатывалась, главным образом, в рамках «теории рационального выбора» и «теории общественного выбора». Широкое применение математического аппарата приводило к некоторой: формализации рассматриваемой проблемы, акцентированию количественных переменных, во многом за счет утраты интереса к ее качественным составляющим.

Иная ситуация сложилась с исследованием политических партий. Отдельные партии и партийные системы более или менее хорошо изучены, однако до настоящего времени практически отсутствуют теоретические и эмпирические исследования, разъясняющие методы межпартийной конкуренции на избирательной сцене, особенно в «новых демократиях"3. Значительная часть исследований «новых демократий» посвящена преимущественно процессам «консолидации», «сохранения демократических завоеваний», формированию гражданского общества, правам — человека в этих странах, а также их государственному устройству4. Однако с течением времени становится очевидным, что выделение лишь нескольких базовых характеристик недостаточно для выяснения условий жизнеспособности демократии. Более того, преобладание холистского подхода к вопросам.

1 Лазарев M.B. Конституционный порядок и политическая лояльность // Полития. 2003.№ 3- Парк Р. Конкуренция. Конфликт. Аккомодация. Ассимиляция // Теоретическая социология. Под ред. С. П. Баньковской. Москва: CTU. 2002. Т.1. Портер, Майкл. Конкуренция. СПб: Вильяме. 2002; Пушкарева Г. В. Политический менеджмент. Москва: Дело. 2002. Roemer, John. Political Competition. Theory and Application. Cambridge: Harvard University Press. 2001.

2 Бьюкенен Дж. Конституция экономической политики // Вопросы экономики. 1994.№ 6-Вентцель Е. С. Исследование операций. M. 1980; Здравомыслов А. Г. Рациональность и властные отношения // Вопросы социологии. 1996. Вып. 6 — Нейман Дж., Моргенштерн О. Теория игр и экономическое поведение. М. 1970; Рациональный выбор в политике и управлении. СПб. 1998. Рузавин Г. И. Эпистемологические проблемы принятия решений в социально-экономической деятельности // Вопросы философии. 2001. № 12- Рузавин Г. И. Теория рационального выбора и границы ее применения в социально-гуманитарном познании// Вопросы философии. 2003 № 5- Саймон Г. А. Теория принятия решений в экономической теории и науке о поведении // Теория фирмы. СПб. 1995. Дегтярев А. А. Методологические подходы и концептуальные модели в интерпретации политических решений // Полис. 2003. № 1−3.

3 Одним из немногих исключений является работа: Kitschelt Н., Mansfeldova Z., Markowski R., Тока G. Post-Communist Party Systems. Competition, Representation, and Inter-Party Cooperation. Cambridge: Cambridge University Press. 1999.

4 См., например, Linz Juan and Alfred Stepan. Problems of Democratic Transition and Consolidation: Southern Europe, South America, and Post-Communist Europe. Baltimore: John Hopkins University Press. 1996. P. 7−37. демократической консолидации, привело к некоторой недооценке со стороны исследователей специфических механизмов электоральной конкуренции, играющих, на самом деле, важнейшую роль в процессе реализации демократии. Тем не менее, опыт «новых демократий» свидетельствует, что устойчивость демократического режима не в последнюю очередь зависит от качества демократического взаимодействия, во многом предопределяющего легитимность демократии в глазах как широкой общественности, так и элиты.

Следует отметить, что важным источником информации для диссертанта стали работы зарубежных и отечественных транзитологов. Специалистов в этой области, изучающих закономерности динамики посткоммунистических режимов, можно с некоторой долей условности разделить на три большие группы. Первая группа исходит из того, что в России и странах Восточной Европы произошли полномасштабные революции (Д. Лейбман, Ю. Хабермас, Р. Дарендорф, Д. Котц, Ф. Вир, В. May, И. Стародубровская, Е. Гайдар, Л. Гордон, Э. Клопов и др.). Вторая группа делает акцент собственно на транзите от авторитарного общества к демократии и рыночной экономике (36. Бжезинский, Д. Элстер, Дж. Мюррел, Л. Шевцова, Ю. Левада и др.). Наконец, третья группа отмечает поверхностный характер произошедших изменений, что позволяет говорить не столько о «транзите», сколько о «трансформации» (В. Гельман, Т. Заславская, И. Клямкин, Л. Тимофеев, А. Медушевский). А. Ю. Мельвиль, в частности, использует понятие «гибридный режим».5 Вследствие снижения уровня политической конкуренции, некоторые авторы либеральной ориентации, например, М. Урнов начали писать даже о возврате к авторитаризму6.

Наряду с широко известными работами диссертант использовал труды нового поколения зарубежных исследователей, внимание которых.

5 Мельвиль А. Ю. Демократические транзиты (Теоретико-методологические и прикладные аспекты). Москва: МОНФ. 1999.

6 Урнов М. Федеральная власть в России в период президентства В. Путина: точка зрения либерала.// Открытый форум. 2004. сконцентрировано на новейших тенденциях в развитии формирования и эволюции партий. Это, прежде всего, исследования фон Бойме, О. т.

Кирхаймера, Р. Каца, П. Маира, А. Макаллистера, А. Панебьянко и др .

В отечественной литературе, посвященной современной многопартийности, следует выделить, прежде всего, работы концептуального плана. Имеются ввиду труды З. М. Зотовой, В. П. Любина, С. А. Маркова, Т. М. Шмачковой, Л. В. Сморгунова, М. Н. Афанасьева, Г. В. Голосова, А. Ю. Шутова, С. М. Хенкина, С. Н. Пшизовой и других.8 Значительный вклад в изучение политического, в том числе электорального поведения российский партий внесли B.C. Комаровский, З. М. Зотова, В. И. Тимошенко, К. Г. Холодковский, В. А. Кулинченко и другие исследователи9. Большинство политологов сходятся во мнении, что партийная система в России находится сегодня лишь в стадии становления, она довольно подвижна, неустойчива, подвержена изменениям «сверху», во многих случаях довольно слабо связана с электоратом, особенно, в периоды перерывов между выборами. Сильное влияние на процесс формирования партийной системы оказывает внутриэлитарная борьба, отражающаяся затем в электоральной конкуренции, существенно искажающая ее характер. В этой связи следует назвать диссертационное исследование А. Н. Щербака — «Влияние коалиционной политики на становление партийной системы России» (М.: МГИМО (У) МИД.

7 V. Beume К. Party Leadership and Change in Party Systems || Government and Opposition. 1996. V. 31. no.2. Kircheimer O. The Transformation of West European Party Systems|| Political Parties and Political Development. Ed. by Lawson K. and Merkl P. Princeton. 1988; Katz R., Mair P. How Parties Organize: Change and Adaptation in Party Organization in Western Democracies. London. 1994, etc.

8 Зотова З. М. Политические партии и организации в системе политического управления// Политическое управление. М. 1999; Любин В. П. Политические партии и движения в России и на Западе: функционирование систем, М. 1995. Марков С. А. Партии и политика в демократическом процесе. М. 1998; Шмачкова Т. М. Теория коалиций и становление российской многопартийности (Методики рационализации политического процесса) // Полис. 1995. № 5- Сморгунов Л. В. Сравнительная политология. Теория и методология измерения демократии. СПб. 1999; Афанасьев М. Н. Политические партии в российских регионах // Pro et Contra. 2000; Голосов Г. В., Лихтенштейн А. В. «Партии власти и российский институциональный дизайн: теоретический анализ // Полис. 2001, № 1- Шутов А. Ю. Политический процесс. М.:МГУ. 1994; Шутов А. Ю. Земские выборы в истории России (1864−1917): Исследование избирательных систем. М.: МГУ. 1997; Хенкин C.M. «Партия власти»: российский вариант // Pro et Contra. 1996, № 1- Пшизова С. Н. Какую партийную модель воспримет общество?// Полис. 1998. № 4.

9 Комаровский B.C. Выборные кампании в системе институтов демократии современного российского общества // Политолог: Взгляды на современность. 1995. № 6. Зотова З. М. Политические партии России. Организация и деятельность. M. 2001; Кулинченко В. А. Политические клубы и партии. М. 1996; Кулинченко В. А. Тенденции развития политического плюрализма в России. М. 2001; Холодковский К. Г. Парламентские выборы 1999 года и партийное структурирование российского общества // Полис. 2000. № 2.

РФ. 2003 г.) представляющее собой один из первых в отечественной политологической литературе опытов изучения взаимодействия партийных структур между собой.

Особое внимание в отечественной науке придается институциональным условиям формирования партийной системы. Практически все исследователи отмечают важное значение конституционной и избирательной реформ 1993 года, а также значение Закона о партиях. Сама специфика смешанной избирательной формулы оказывает существенное воздействие не только на сам характер политических партий, но и специфику их электоральной политической конкуренции. Проблемам институционализации партий, правилам и процедурам их участия в избирательном процессе, посвящены работы С. А. Авакьяна, В. В. Лаптевой, Е. Ю. Мелешкиной, В. Е. Чиркина и др.10. Вместе с тем, использование подхода, выработанного на основе анализа теории политической конкуренции, позволяет акцентировать внимание на некоторых малоизученных аспектах развития партий и партийных систем как в развитых демократиях, так и в посткоммунистических странах.

Следует отметить, что если организационные принципы проведения избирательных кампаний достаточно основательно изучены как в отечественной, так и в зарубежной политологии, то технологии целенаправленного воздействия на конкуренцию остаются во многом «белым пятном». Между тем, в этом контексте встает вопрос не только о морально-правовых пределах искажения политической конкуренции, но и об анализе когнитивной природы данного влияния. Вопрос о допустимых пределах воздействия на условия политической конкуренции, а также влияния на решение, принимаемое во время процедуры голосования эквивалентен вопросу о степени свободы, характеризующей современное общество.

10 Авакьян С. А. Политический плюрализм и общественные объединения в Российской Федерации: конституционно-правовые основы. М. 1996; Лаптева В. В. Право и многопартийность в современной России. М. 1999; Мелешкина Е. Ю. «Воронка причинности» в электоральных исследованиях //Полис. 2002 № 5. Первый электоральный цикл в России. Под ред. Гельмана В. Я., Голосова Г. В., Мелешкиной Е. Ю. Москва: «Весь мир». 2002; Второй электоральный цикл в России. 1999;2000. Под ред. Гельмана В. Я., Голосова Г. В., Мелешкиной Е. Ю. Москва: «Весь мир». 2002;

Состояние научной разработанности темы в соответствии с указанными выше факторами ее актуальности обусловливают цель настоящего исследования.

Цель исследования — изучить роль, характер и специфику межпартийной политической конкуренции в демократических и транзитных обществах, ее влияние на демократический процесс в целом. Задачи исследования предусматривали: изучение генезиса и теоретических аспектов политической конкуренции как развивающегося феномена отношений граждан и власти, ее содержания, структуры, места и роли в системе политологических понятийразработку адекватного теоретического подхода к изучению характера, специфики и тенденций в эволюции политической конкуренции через анализ теорий, объясняющих взаимовлияние формы правления и характеристик партийной системырассмотрение теоретических предпосылок изучения качества демократических процедур на примере некоторых базовых теорий демократии, раскрытие современных взглядов на идейно-мировозренческие проблемы политической конкуренции в постсоветской России и странах Восточной Европысравнительный анализ опыта выстраивания принципов политической конкуренции в ряде стабильных и «новых» демократий, позволяющих выявить и объяснить общие и отличительные факторы, касающиеся развития и функционирования политической конкуренции на межпартийном уровне, выяснить условия, препятствующие формированию строительства политических партий как агентов конкуренции в транзитных обществах.

Объектом исследования являлся демократический политический процесс, его сущность, качественные характеристики и условия функционирования.

Предметом исследования стала политическая конкуренция между политическими партиями в контекстах разных демократических теорий и реальной демократической практики в современных обществах.

Методология исследования. Многофакторность феномена политической конкуренции, его организационно-содержательная и функциональная сложность предопределили множественность методических подходов к его исследованию. Поставленная проблема в диссертации решается под разными углами зрения, как деятельность социальных субъектовкак сфера отношений, возникающих между политическими акторамикак область, в которой функционирует и развивается общественное, групповое и индивидуальное сознание.

Методологию исследования формируют: историко-генетический методу позволяющий выявить процесс зарождения и формирования понятия политической конкуренции в конкретно-исторических условияхкомпаративный метод, посредством которого проведен сравнительный анализ идей и представлений отдельных авторов и основных «школ» исследования демократического процессанаконец, структурно-функциональный метод, позволяющий определить специфику характера политической конкуренции в политиях различного типа.

Научная новизна исследования. Данная работа представляет собой первую в отечественной политологической науке диссертацию, посвященную выяснению сущности, характера и специфических особенностей эволюции политической конкуренции в демократическом политическом процессе, опирающуюся на широкий пласт научной литературы по теории и практике демократии, демократического транзита и изучения современных политических институтов.

В процессе настоящего исследования обоснован тезис о том, что сам факт наличия честной межпартийной конкуренции в электоральном процессе является основополагающим признаком демократичности политического режима. Выявлено, что характер и специфика политической конкуренции предопределяются избранной моделью демократии (конкуренция в «элитистской демократии» носит совершенно иной характер нежели в демократии участияв «Вестминстерской модели» нежели в концессуальной демократии и т. д.). В этой связи проанализированы основные модели демократии с точки зрения той роли, которую они придают межпартийной политической конкуренции. Показано, что перенос закономерностей функционирования экономического рынка на сферу политики вполне уместен и позволяет выяснить некоторые аспекты функционирования политического режима, которые в противном случае оказались бы скрытыми. Установлено, что политическая конкуренция, имея ряд общих признаков и закономерностей с конкуренцией на экономическом рынке (предпочтительность олигополии, эффективность, стабильность правил игры между участниками и др.), в то же время, обладает собственной спецификой, связанной с характером мира политического как такового. Выявлена прямая связь между характером межпартийной политической конкуренции и политической культурой того или иного общества, равно как и характером избирательного законодательства (мажоритарной или пропорциональной системами).

Практическая значимость исследования. Положения и выводы диссертации могут быть использованы политическими партиями и организациями, занимающимися политическим менеджментом, политиками и лидерами партий, политическими аналитиками и консультантами, а также применяться при разработке программ курсов и чтении лекций по «Теории политики», «Современным политическим теориям», «Политическому менеджменту» и т. д. на политологических факультетах и отделениях в высших учебных заведениях.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Под политической конкуренцией понимается форма упорядоченного соперничества за власть индивидов или групп, регулируемая определенными правилами и законами и опирающаяся на присутствующую в обществе культуру согласия", позволяющую не допустить сползания ее в насильственный конфликт. В качестве агентов (субъектов) политической конкуренции могут выступать политические партии, ассоциации, движения, группы, органы власти, СМИ, патронально-клиентальные сети и т. д. Объектом политической конкуренции обычно становятся либо рядовые граждане, за чьи голоса, например, партии борются во время выборов, либо политические (в том числе, властные) институты, когда речь идет о попытках воздействия на власть.

2. Сам факт наличия честной межпартийной конкуренции в электоральном процессе является основополагающим признаком демократичности политического режима. Тем не менее, характер и специфика политической конкуренции предопределяются избранной моделью демократии.

3. В стабильных демократических режимах политическая конкуренция разворачивается преимущественно между партиями программного типа, отражающими сформировавшиеся интересы избирателей и намечающиеся идеологические кливажи. В «дефектных демократиях» политическая конкуренция нередко происходит между патронально-клиентальными сетями, по существу, выхолащивающими смысл демократического процесса как такового. При этом межпартийная конкуренция носит по существу «фасадный» характер, создавая видимость демократической конкуренции, в то время как фактически она проходит между различными кланами и группами в органах исполнительной власти.

4. Имеется прямая связь между характером межпартийной политической конкуренции и политической культурой того или иного общества (в том числе, характером коммунистического режима, предшествовавшего началу демократического транзита) в посткоммунистических обществах, равно как и характером избирательного законодательства (мажоритарной или пропорциональной системами). Именно характер политической культуры предопределяет стиль и традиции осуществления власти, обращение к административному ресурсу, регулирование электорального процесса административными методами, искусственное создание конкурентной среды «фасадного» типа и т. д.

5. Нарушения принципов честной политической конкуренции, которые можно наблюдать в российском политическом процессе, во многом являются наследием патримониального типа коммунистического режима, следствием апатии населения, несформированности развитого гражданского общества и гражданской культуры, равно как и результатом вполне определенного типа демократического устройства, способствующего развитию патронально-клиентальных связей. В этом смысле политическая конкуренция выступает в качестве диалектической противоположности политической коррупции.

Апробация работы. Диссертация апробирована и рекомендована к защите кафедрой политической теории Московского государственного института международных отношений (университета) Министерства иностранных дел Российской Федерации.

Основные положения диссертации доложены и обсуждены на: Московском научно-практическом семинаре «ПОЛИТИЯ» — «Стратегическое моделирование избирательных кампаний: новые технологии» (Москва, февраль 2003 г.) — конференции «Московские выборы и российский политический процесс» (Москва, сентябрь 2003 г.) — конференции «Московское измерение декабрьских выборов» (Москва, ноябрь 2003 г.) — Московской конференции «Безальтернативный выбор России» (Москва, декабрь 2003 г.) — 3-ем Всероссийском политологическом конгрессе (секция «Политической философии») — «Конкуренция в условиях элитарной демократии» (Москва, апрель 2003 г.).

По теме диссертации опубликовано три статьи.

Структура и объем диссертации

Цель и задачи исследования, особенности его предмета и объекта, а также используемые методологические принципы и процедура изучения проблемы определили логику, структуру и содержание диссертации. Диссертационная работа изложена на 165 страницах машинописи, состоит из введения, двух глав собственных исследований (включающих пять разделов), заключения, выводов, списка использованной литературы.

Список литературы

включает 236 источников, в том числе иностранных авторов — 83.

ВЫВОДЫ.

1. Наличие честной межпартийной конкуренции в электоральном процессе является основополагающим признаком демократичности политического режима.

2. Характер и специфика политической конкуренции предопределяются как избранной моделью демократии (конкуренция в элитистской демократии носит совершенно иной характер нежели в демократии участияили в «Вестминстерской модели» нежели в концессуальной демократии и т. д.), так и особенностями избирательного законодательства (например, пропорциональной или мажоритарной системой). Проанализированы основные модели демократии с точки зрения той роли, которую они придают межпартийной политической конкуренции.

3. Перенос закономерностей функционирования экономического рынка на сферу политики вполне закономерен и позволяет выявить некоторые аспекты функционирования политического режима, которые в противном случае оказались бы скрытыми. Политическая конкуренция имеет целый ряд общих признаков и закономерностей с конкуренцией на экономическом рынке (предпочтительность олигополии, эффективность, стабильность правил игры между участниками и др.), в то же время, она обладает некоторой собственной спецификой, обусловленной характером политического мира как такового.

4. В более стабильных демократических режимах политическая конкуренция разворачивается преимущественно между партиями программного типа, отражающими сформировавшиеся интересы избирателей и намечающиеся идеологические кливажи. В «дефектных демократиях» политическая конкуренция нередко происходит между патрональноклиентальными сетями, по существу, выхолащивающими смысл демократического процесса как такового.

5. Имеется прямая связь между характером межпартийной политической конкуренции и политической культурой того или иного общества, равно как и характером избирательного законодательства (мажоритарной или пропорциональной системами).

6. В транзитных обществах важнейшим препятствием на пути создания системы честной политической конкуренции является развитая система патронально-клиентальных связей, в том числе «административный ресурс», а также низкий уровень гражданской культуры. Этот феномен имеет место в современной России.

7. Нарушения принципов честной политической конкуренции, наблюдавшиеся в российском политическом процессе, во многом являются наследием патримониального типа коммунистического режима, следствием апатии населения, несформированности развитого гражданского общества и гражданской культуры, равно как, и результатом определенного типа демократического устройства, способствующего развитию патронально-клиентальных связей. В этом смысле политическая конкуренция выступает в качестве диалектической противоположности политической коррупции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Демократические процедуры существенно различаются от страны к стране. Их сравнение порождает как минимум три важнейших вопроса: во-первых, каким образом сформировались настолько разные подходы к демократииво-вторых, какое влияние специфика демократических процессов оказывает на публичную политикуи, наконец, в-третьих, какой тип демократии наиболее реалистичен в сложносоставных общества типа российского.

Отвечая на первый вопрос, необходимо обратить внимание на связь «новых» демократических режимов и авторитарного наследия. Исследование этой связи зачастую сопряжено с существенными методологическими трудностями, поскольку демократические режимы во многих поставторитарных и посттоталитарных странах существуют примерно десять лет, что совершенно недостаточно для уверенных выводов. Это относится как к странам Восточной Европы, так и к государствам «третьего мира». Реализация политики может быть рассмотрена во многих случаях как следствие «старых» авторитарных традиций, так и нового политического курса. Демократические политические институты и властные отношения зачастую по-прежнему сохраняют эндогенный характер по отношению к властной структуре, хотя формально присутствуют уже все основные демократические процедуры. Несмотря на внешнюю видимость фундаментальных социальных революций, традиционные для данного общества властные отношения постепенно врастают в новую демократическую систему. Поскольку прошлое и настоящее тесно переплетается, отмечал А. Пшеворский, то попытки привести какую-либо статистику, показывающую влияние нового типа политического режима, например, на экономику, приводят к большим трудностям для анализа и весьма противоречивым результатам110.

110 Przeworsky Adam and Fernando Limongi. Political Regimes and Economic Growth || Journal of Economic Perspectives. 1993. Vol.7. Nr. 1. P. 51−69.

В силу наличия тесной связи между «новой» демократией и старым авторитарным режимом, существенно затрудняется анализ условий прохождения определенных демократических процессов, в том числе, политической конкуренции, представительства интересов, формирования политики и т. д. Исследователи-компаративисты, стремящиеся объяснить такие черты демократического процесса как политическая конкуренция, программное структурирование политических партий, формирование партийной принадлежности и т. д., обычно начинают с рассмотрения формальных демократических институтов, определяемых конституциями и избирательным законодательством. Однако теоретический подход вносит серьезные изменения в результаты такого эмпирического анализа, без него картина становления «новых» демократий оказывается не вполне адекватной. Именно поэтому в данном диссертационном исследовании основное внимание уделяется именно теоретическому анализу межпартийной политической конкуренции.

Следует отметить еще два аспекта, ограничивающих объясняющий потенциал формальных институтов демократического процесса. Прежде всего, это проблема эндогенности. Политические акторы останавливают свой выбор на конкретных институтах в силу субъективных ожиданий для того, чтобы увеличить собственный политический потенциал при новых правилах игры. Поэтому подход к институциональному устройству приобретает субъективно-рациональный характер и может быть объяснен с точки зрения имеющихся в их распоряжении ресурсов и познавательных установок, что во многом предопределяется их политическим опытом при «старом режиме». Таким образом, институты — это результат взаимодействия и компромиссов между стремящимися к власти, и обладающими необходимыми ресурсами акторами. В этом смысле они — последствия, а не причина властных отношений. В этом смысле институты оказываются экзогенными по отношению к властным отношениям и, в силу этого, начинают играть двоякую роль, воздействуя на демократический процесс. Во-первых, акторы могут избрать стратегию «торга» в отношении политических институтов, что объективно ограничивает их интересы, хотя они с этим могут и не соглашаться. Поэтому принятые институты всегда ограничивают возможности стратегического доступа к власти в новом политическом сообществе и вынуждают их играть по новым правилам. Даже если поначалу институты и отвечают интересам основных акторов, с течением времени конфигурации власти меняются и разрыв становится все более заметным. Новые влиятельные акторы могут постараться изменить институциональное устройство, или избрать статус-кво. Но и в этом случае экзогенный характер институтов по отношению к властным конфигурациям сохраняется.

В «новых» демократиях экзогенное причинно-следственное влияние институтов, однако, ограничивается вторым условием — способностями к познанию и опытом участия в новых правилах игры. Институты обладают эффектом равновесия, проявляющемся по мере повторного участия во взаимодействии по новым, демократическим правилам. Тем не менее, наряду с эффектом равновесия может возникнуть и еще один эффекттранзитный, связанный с тем, что большое число акторов будет постоянно сталкиваться со слишком большой неопределенностью в условиях демократического равновесия. Если все акторы испытывают беспокойство по поводу неопределенности в отношении своей собственной стратегии, равно как и стратегии их конкурентов, то последствия могут быть любыми. Так, например, в плюралистических системах, где весьма вероятно возникновение двухпартийной конкурентной системы, в ситуации неопределенности может появиться очень большое число партий, многие из которых будут «близнецами» друг друга. Избиратели могут не сориентироваться, за кого стратегически им было бы выгодно голосовать, не зная, кто именно станет перспективным победителем111.

111 Mozer Robert. The Impact of the Electoral System on Post-Communist Party Development: The Case of the 1993 Russian Parliamentary Elections || Electoral Studies. 1995. Vol.14. No 4. P. 377−398.

Из этого можно сделать вывод о том, что в «новых» демократиях демократические институты не могут быть единственной силой, предопределяющей характер политики. Для полноценного объяснения необходимо изучение властных конфигураций среди акторов, вышедших из «строгого режима» и играющих определяющую роль при создании новых демократических институтов и демократических процедур, в том числе и правил межпартийной конкуренции. Институциональный анализ «новых» демократий, таким образом, имеет сравнительно слабое значение на первом этапе демократических реформ, но обнаруживает тенденцию к его усилению по мере стабилизации и укоренения демократии.

Известные политологи — С. Липсет и С. Роккан еще в конце 60-х гг. разработали модель политических разъединений (кливажей), состоящей из.

1 1 <у двух фаз или стадий. Ими показано, что на первой стадии необходимо сделать историческую оценку общественных идентичностей и союзов, возникающих еще на додемократической стадии политического режима. На второй стадии можно увидеть, какие именно стратегические шаги этих политических акторов в период демократизации и эндогенного выбора институтов делают более вероятным одни коалиции и союзы в межпартийной конкуренции, и менее вероятными — другие. Позднее Роккан ввел еще одну — третью стадию, на которой демократические институты уже сами становятся ограничителями представительства политическихиз кливажеи .

Этот подход имеет особенности, отличающие его от многих других, получивших широкое распространение в отечественной и зарубежной политологии. Во-первых, он акцентирует причинно-следственные механизмы формирования демократических конкурентных процедур. Во-вторых, он исходит из того, что демократические институты на второй стадии.

112 Lipset Seymour and Stein Rokkan. Cleavage Structures, Party Systems, and Voter Alignments. An Introduction. || Party Systems and Voter Alignments: Cross-National Perspectives. Ed. by Seymour Lipset and Stein Rokkan. NY: Free Press. 1967.

113 Rokkan Stein. Towards a Generalized Concept ofVerzuiling || Political Studies. 1977. Vol. 25. No.4. выступают в качестве фильтра существующих в обществе коалиций интересов, прежде всего, в экономической сфере. Это отличает данный подход от взглядов, например Парнэма на причины и последствия специфики демократического процесса в Италии114. Критики парнэмовской модели указывали, что в ней слишком большое значение придается «долгосрочным» причинно-следственным связям, и как следствие, противоречия и коалиции, возникающие в период, непосредственно предшествующий началу процесса демократизации, оказываются «размытыми», теряются в многочисленных данных о других эпохах. К тому же, Парнэм слишком мало внимания уделяет институциональным структурам, поддерживающим процедуры принятия решений в разные периоды времени.

Как следует из представленных материалов, анализ политической конкуренции в новых демократиях предполагает внимание к нескольким решающе важным факторам: предыстории политической конкуренции в период до демократизацииинституциональным механизмам демократииинтерпретации самой демократии и, соответственно, сложившимся представлениям в сути демократического механизма.

Группа «Фридом-Хаус» (Дома свободы) в 1996 году обнародовала следующие данные: в результате распада СССР и изменения политического режима в странах Восточной и Центральной Европы образовалось 26 стран, но только девять из них были обозначены как демократические. В их число были включены Болгария, Чехия, Венгрия, Польша, Словакия, Словения, а также три прибалтийские республики — Эстония, Латвия и Литва. Россия, Украина, Албания, Армения, Хорватия, Грузия, Кыргызстан, Македония, Молдова и Румыния были обозначены как «пограничные», находящиеся между демократическим и авторитарным правлением. Остальные государства были сочтены авторитарными — Азербайджан, Беларусь,.

114 Pumam Robert. Making Democracy Work: Civic Traditions in Modern Italy. Princeton: Princeton University Press. 1993.

Казахстан, Сербия, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. Боснию вообще вывели за пределы функционирующей политии. Уже через два года Россия была отнесена к почти демократическим государствам, в то время как в других странах — Хорватии, Словакии, Армении, Кыргызстане, по мнению западных аналитиков, обнаруживалась тенденция к авторитаризму. В последние год-два зарубежные аналитики отмечают сильные тенденции к авторитаризму также и в России. Аналогичные идеи высказываются и некоторыми отечественными политологами, в основном либеральной ориентации. Так, Марк Урнов в докладе «Федеральная власть в России в период президентства В. Путина: точка зрения либерала» выделяет следующие признаки отхода нынешней политической системы России от базовых принципов конкурентной политики:

— резкое ослабление политического влияния региональных элит и большого бизнеса;

— установление прямого и косвенного государственного контроля над главными телеканалами страныпостоянно нарастающее по масштабам использование «административного ресурса» на выборах регионального и федерального уровней;

— фактическую ликвидацию системы разделения властей;

— формирование непубличного стиля политического поведения (превращение непубличности/пренбережение публичностью в ведущую характеристику стиля политического поведения).

Необходимо отметить, что далеко не со всеми перечисленными тезисами можно однозначно согласиться. Так, например, первый пункт, на наш взгляд, должен получить позитивную оценку, поскольку представляет собой меры по выстраиванию «вертикали власти» и унификации регионов — что совершенно необходимо для обеспечения единства политического сообщества. Другие подпункты содержат, как минимум, существенное преувеличение и непринятие во внимание конкретных обстоятельств, в частности, необходимости борьбы с коррупцией, буквально пронизывающей административный аппарат. Многие перегибы и перекосы объясняются не столько злокозненностью властей, сколько спецификой политических традиций управления и политической культурой общества в целом. С нашей точки зрения, в настоящий момент, речь идет не столько о сознательном внедрении авторитаризма, сколько о существенных трудностях в процессе демократического транзита, который никогда не бывает гладким и плавным. «Главным источником авторитаризма в российском обществе является не система формальных институтов, а привычные методы осуществления власти всеми реально обладающими ею лицами и группами. А его главным резервом — слабость демократических компонентов как в общественном сознании, так и в поведении политических элит"115.

Необходимо отметить,. что Президент Российской Федерации В. В. Путин подчеркивал в Президентском послании 2004 года следующее: «Убежден: для поступательного развития государства и общества нам абсолютно необходима цивилизованная политическая конкуренция"116.

Подобное разнообразие траекторий посттоталитарного развития провоцирует вопросы, не только связанные с характером режимов, но также с природой и качеством самих демократическихрежимов. Проблема политической конкуренции как квинтэссенции демократического процесса носит актуальный характер, особенно в условиях реформируемой России. Любая теория демократии исходит из вполне определенной концепции общества. До настоящего времени не вполне ясной остается проблема соотношения нормативных моделей демократии со структурами, институтами и динамикой развития гражданского общества, важнейшей частью которого являются политические партии.

115 Политические институты на рубеже тысячелетий. Под ред. К. Г. Холодковского. Дубна: «Феникс+». 200 КС. 43.

116 www. putin2004.ru.