Актуальность темы
исследования определяется рядом факторов.
Изменение социального и политического строя в России в конце XX в., возрождение многопартийности вызвали значительный рост интереса исследователей к истории российских политических партий, особенно, тех, о которых в период советской власти было не принято много писать. К таким партиям относится и партия социалистов-революционеров.
Кроме того, несмотря на наличие исследований, посвященных деятельности эсеров в годы первой русской революции, судебные процессы по делам социалистов-революционеров в указанный период не исследовались. Каждый политический процесс по делам партии социалистов-революционеров интересен, с одной стороны, как акт борьбы правительства с оппозицией, с другой стороны, как своеобразная революционная акция подсудимых. В этом смысле 1905 г. особенно показателен. По количеству дел о государственных преступлениях 1905 г. превосходил 1901 — 1904 гг.1 Революционное движение в этом году развивалось стремительно, правительство всеми силами пыталось остановить этот процесс. H.H. Полянский писал об этом: «как резко изменилась в годы первой русской революции картина жизни 130-миллионной России, так естественно, должна была измениться и картина деятельности царского аппарата подавления и реакции"2.
Актуальность темы
связана и с тем, что историческое сознание любого общества периодически актуализирует определенные темы, особенно когда жизнь сталкивает его со сходными явлениями из прошлого. Проблема сущности и значения терроризма является хронически актуальной в нашей стране. В связи с этим политические дела над террористами представляют особый интерес. В 1905 г. основным направлением правительственной политики являлось противодействие террору, который был одним из методов дея.
1 См.: Политические процессы в России 1901 — 1917. Ч. 1. 1901 — 1905 / Общ. ред.
Л.И. Гольдмана. М.: издательство всесоюзного общества политкаторжан и сс-поселенцев, 1932.
2 Полянский H.H. Царские военные суды в борьбе с революцией 1905 — 1907 гг. Изд. Московского университета, 1958. С. 4. тельности партии социалистов-революционеров. Резкое изменение характеристик террора (возросшее число жертв и изменение их отбора) в условиях политического кризиса вело к возрастанию его социальной опасности.
Политические процессы по делам эсеров в 1905 г. не были предметом специального обобщающего исследования. Прежде всего, это объясняется малодоступностью вплоть до недавнего времени многих источников. Часть архивных фондов была практически закрыта для широкого круга историков. Кроме того, в исторической науке советского периода существовали идеологические схемы, которые не позволяли объективно взглянуть на многие аспекты, связанные с немарксистскими социалистическими партиями в России.
Объектом исследования являются судебные процессы по делам партии социалистов-революционеров в 1905 году.
Предметом исследования являются неизученные аспекты по судебных процессов 1905 г.: их особенности, как с юридической, так и с политической точки зренияреволюционная этика и тактика поведения социалистов-революционеров на судеметоды политической защиты.
В историографии, посвященной исследуемой проблематике, можно выделить несколько направлений, тесно связанных с политическим развитием России.
К первой группе работ относятся посвященные деятельности партии социалистов-революционеров в целом.
В настоящее время существует большое количество таких исследований. Первые шаги в этом направлении были сделаны членами самой партией эсеров. Создание в ноябре 1908 г., согласно решению ЦК партии, инициативной группы партийных работников для разработки документов партийного архива упорядочило работу по накоплению источников, что можно считать началом изучения деятельности партии. В состав группы вошли видные партийные работники Л. Э. Шишко, С. Н. Слетов (лит. псевд. С. Нечетный), A.A. Аргунов, И. И. Ракитникова (лит. псевд. Ин. Ритина) и некоторые другие члены партии. Группа до 1917 г. публиковала свои исследования и документы по истории партии социалистов-революционеров1.
Все эти работы отличают характерные особенности периода становления историографии партии социалистов-революционеров. На первый план выдвигались проблемы террористической деятельности и программно-организационные заботы. Приоритет этих направлений был вызван делом о предательстве Е. Ф. Азефа и общими условиями внутрипартийного кризиса 1908 — 1910 гг. Помимо этого, авторы работ закладывали основы и определяли главные ориентиры политической позиции партии. Кроме того, многие из этих публикаций являются одновременно и источниками.
Публикациями работ С. Н. Слетова и А. И. Спиридовича завершается досоветский период историографии партии социалистов-революционеров, который определил развитие ее проблематики в трех направлениях, каждое 2 из которых имело свое идеиное прошлое .
Все эти публикации объединяет изложение краткой истории развития и становления внешних форм организации партии социалистов-революционеров. С. Н. Слетовым удачно прослежены общие направления процесса становления работы эсеров, создания партии и в дополнение к темам исследований начального этапа историографии 1903 — 1908 гг., он рассмотрел некоторые стороны социально-революционной пропаганды среди рабочих и крестьян. В книге С. Н. Слетова в общих чертах прослежена эволюция программных положений партии по аграрному вопросу.
1 См.: Заявление партии социалистов-революционеров // Былое. 1903. № 3. С. 146- Аргунов А. Из прошлого партии социалистов-революционеров // Былое.1907. № 10. С. 94 -112- Нечетный С. Шаг за шагом. Историческая справка // Эхо. Сб. ст. М., 1907; Заявление ЦК ПСР // Знамя труда. 1908. № 13. С. 17 — 18- Документы по истории ПСР. Вопрос о терроре на Y Совете партии // Социалист-революционер. 1910. № 2. С. 1 — 52- Краткий очерк истории программы и устава ПСР // Памятная книжка социалиста-революционера. Выпуск 1. Б.М., 1911; Нечетный С. Очерки по истории ПСР // Социалист-революционер. 1912. № 4. С. 1103- Ритина Ин. Прежде и теперь // Знамя труда. 1912. № 32.
2 См.: Спиридович А. И. Революционное движение в России в период империи. Выпуск II. Партия социалистов-революционеров и ее предшественники. Петроград, 1916; Слетов С. Н. К истории возникновения партии социалистов-революционеров. П., 1917.
Книга А. И. Спиридовича замыкает ряд исследований по истории революционного движения, предпринятых Департаментом полиции с начала 80-х гг. XIX века. Это обстоятельство отчасти повлияло на структуру и характер работы, в которой основное внимание уделено террористической деятельности партии, а так же личности Е. Азефа. Деятельность эсеров в интересующий нас период 1905 г. упоминается лишь в краткой характеристике ее состояния на примере крупнейших крестьянских и рабочих организаций партии.
Работы С. Н. Слетова и А. И. Спиридовича представляют особую ценность для научного исследования, так как в них авторы впервые попытались сформулировать проблематику изучения партии социалистов-революционеров, поставить теоретические вопросы и сделать выводы по некоторым из них. Они насыщены богатым фактическим материалом и снабжены ценными документами. Тем не менее, острая политическая борьба, репрессии со стороны правительства привнесли в исследования межклассовую полемику, сузили их источниковую базу, что, в конечном счете, не позволило в полном объеме изучить поставленные вопросы.
Первые публикации по истории партии социалистов-революционеров в советской историографии появились в условиях острой политической борьбы 1917 — 1930 гг., результаты которой определили их внутреннее содержание1.
В работах советских авторов 20 — 30 гг. A.B. Луначарского, В. Н. Мещерякова преобладал разоблачительный тон, давались жесткие политические оценки эсеров как «предателей народных интересов», контрреволюционеров. Особняком среди работ этого периода стояли исследования Ю. М. Стеклова, в которых критика эсеровской доктрины и тактики носила.
1 См.: Мещеряков В. Н. Партия социалистов-революционеров. Очерки по истории возникновения, развития и раздела партии социалистов-революционеров. М., 1922; Луначарский A.B. Бывшие люди: Очерк истории партии эсеров. М., 1922; Стеклов Ю. М. Партия социалистов-революционеров. М., 1922; История революции 1905 года в отдельных очерках. Классы и партии в 1905 — 1907 годах / под ред. М. Н. Покровского. Т. 4. М., 1925; Наши противники. Сб. материалов и документов / под ред. В. Юдовского. М., 1928. С. 288 -343. более объективный характер. Хотя социалистическая доктрина эсерства оценивалась в целом как антинаучная, все же признавалось ее общедемократическое содержание.
В историографии партии социалистов-революционеров на протяжении всего советского периода роль эсеров в политическом пробуждении рабочих и крестьян отрицалась. Из контекста революционно-демократического движения, в том числе и предыстории партии эсеров, изымалось либеральное народничество 90-х гг. XIX века.
В публикациях середины 30 — 50-х годов утвердилась одностороняя ис-торико-партийная тематика. Партию социалистов-революционеров лишили малейших намёков на прогрессивность и представительство интересов народа, их деятельность провозгласили одной из основных причин поражений и неудач освободительного движения. Изучение истории эсеров фактически прекратилось. Исключение составили две статьи Е. И. Кирюхиной о Всероссийском крестьянском союзе, опубликованные в середине 50-х г. 1. С точки зрения изучаемой нами проблематики работы данного периода мало информативны.
С рубежа 50 — 60-х гг. начинается преодоление подобной тенденции. Целым рядом исследователей было опубликовано множество похожих по названию и сходных по содержанию статей о борьбе Ленина и большевиков с эсерами2. Отрицательные оценки, характерные для предшествовавшего периода, были смягчены, писали об элементах прогрессивного в программе эсеров.
С 70-х гг. происходит постепенная активизация изучения «непролетарских» партий вообще, и партии эсеров в частности. В этот период историю.
1 См.: Кирюхина Е. И. Всероссийский крестьянский союз // Исторические записки. М., 1955 Т.50- Местные организации Всероссийского крестьянского союза в 1905 г. //Учёные записки. Вып. 10. Киров, 1956.
2 См.: Варлашкин В. В. Критика В. И. Лениным аграрной политики эсеров в 1905 г. // Чечено-ингушский пед. институт. Учёные записки. Вып. 4−5. № 24. Грозный, 1964; Марагин м.
М. Борьба В. И. Ленина против идеалистической теории личности народников и эсеров. М., 1957. партии социалистов-революционеров изучали в целях более детального освещения деятельности партии большевиков. Данная проблематика заняла центральное место в исследованиях советских историков до середины 1980;х 1 годов.
Изменения в изучении истории партии эсеров в данный период стали возможными благодаря тому, что в научный оборот были постепенно введены новые источники. Можно отметить системный подход в изучении деятельности партии эсеров в контексте мелкобуржуазных непролетарских партий, а также повышение общенаучного уровня работ. Эти тенденции отразились в трудах Н. Д. Ерофеева, Д. А. Колесниченко, М. И. Леонова, Д. Б. Павлова, и др., которые посвящены различным аспектам аграрной программы ново-народнических партий, выявлению причин внутренних разногласий и практической деятельности партии в период революции 1905 -1907 гг.2 Переосмысление сложившихся представлений неизменно шло по пути частичного обновления марксистско-ленинского наследия, но не выходило за рамки пересмотра методологии исследования в целом.
Для второй половины 1980;х годов характерно появление исследований, которые определили основные задачи изучения истории партии социалистов-революционеров. Примечательно, что попытки пересмотра оценок в отношении партии социалистов-революционеров стояли в тесной связи с.
1 См.: Гусев К. В., Ерицян Х. А. От соглашательства к контрреволюции. М., 1968; Гусев К. В. Партия эсеров от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции. М., 1975; Леванов Б. В. Из истории борьбы большевистской партии против эсеров в годы первой русской революции. Л., 1974; Великий Октябрь и непролетарские партии. Материалы конференции. М., 1982; Непролетарские партии России: Урок истории. М., 1984.
2 См.: Леонов М. И. Аграрная программа эсеров в конце XIX — начале XX вв. Автореф. дис. канд. истор. наук. М., 1976; Ерофеев А. Д. Народные социалисты в первой русской революции. М., 1979; Колесниченко Д. А. Трудовики в период первой русской революции. М., 1985; Павлов Д. Б. Эсеры-максималисты в первой русской революции. М., 1985; Гражданов Ю. Д. Борьба политических лагерей за крестьянство как фактор формирования крестьянской революционности накануне и в период революции 1905 — 1907 гг. (на материалах Саратовской губернии). Автореф. дис. канд истор. наук. Воронеж, 1986. хронологическими рамками работ, большая часть которых ограничена вре1 менем первой русской революции .
В последнее десятилетие XX века оживился интерес к истории партии социалистов-революционеров, было опубликовано большое количество документов, исследований, воспоминаний, посвященных оценке различных политических течений. Эти работы объединяет комплексность изучения проблем создания и деятельности партии эсеров в начале XX в. Авторы попытались преодолеть старые и новые мифологемы в отношении существовавших и существующих оценок партии. Основное внимание уделялось наиболее яр2 ким эпизодам и личностям в истории партии социалистов-революционеров.
Среди этих исследований можно выделить работу М. И. Леонова, посвященную деятельности эсеров в годы первой российской революции. Книга содержит обширный фактический материал, более того, предлагает рассматривать эсеров, как партию, действовавшую в русле русского земледельческого бытия, в противовес социал-демократам, представителям западной традиции. С точки зрения диссертационного исследования работа интересна богатым материалом о деятельности партии социалистов-революционеров в 1905 г.
1 См.: Леонов М. И. Численность и состав партии эсеров в 1905 — 1907 гг. // Политические партии России в период революции 1905 — 1907 гг. Количественный анализ. Сб. ст. М., 1987; Волобуев О. В., Леонов М. И., Уткин А. И., Шелохаев В. В. История политических партий России 1907 — 1914 гг. в советской историографии // Вопросы истории. 1989. № 4. С. 147 — 161- Канищева Н. И., Леонов М. И., Павлов Д. Б. Политические партии России в 1905 — 1907 гг. Обзор новейшей немарксистской историографии // История СССР. 1989. № 6. С. 180 — 196- Волобуев О. В., Миллер В. И., Шелохаев В. В. Непролетарские партии России. Итоги изучения и нерешенные проблемы // Непролетарские партии России в трех революциях. М., 1989; Киселев И. Н., Корелин А. П., Шелохаев В. В. Политические партии в России в 1905 — 1907 гг.: численность, состав, размещение. Количественный анализ // История СССР. 1990. № 4. С. 71 — 87.
2 См.: Леонов М. И. Партия социалистов-революционеров в 1905 — 1907 гг. М., 1997; Городницкий P.A. Боевая организация партии социалистов революционеров в 1901 -1911 гг. М., 1998; Морозов К. Н. Партия социалистов-революционеров в 1907 — 1914 гг. М., 1998; Ерофеев Н. Д. Социалисты-революционеры в 90-е годы XIX в. — 1904 г. Автореф. дис. докт. истор. наук. М., 1999; Коновалова O.B. В. М. Чернов — теоретик и идеолог эсерства. Автореф. дис. канд. истор. наук. Красноярск, 1999.
Этот же период отмечен возрастающим интересом ученых к истории создания и деятельности местных эсеровских организации .
Спецификой темы диссертации является тесное переплетение собственно исторической и юридической проблематики. Поэтому историография по рассматриваемой теме содержит работы не только историков, но и правоведов.
Литература
по анализу законодательства в борьбе с революцией представлена трудами нескольких правоведов, которые можно отнести ко второй группе исследований. Для ознакомления с уголовным судопроизводством Российской империи были использованы труды И. Я. Фойницкого, Н. С. Таганцева и П. П. Пусторослева. Сведения, содержащиеся в этих работах, помогают разобраться с применением уголовных законов во время судебных процессов над эсерами в 1905 году.
Отдельные сюжеты из истории разработки Уголовного уложения 1903 года рассматриваются в лекциях по уголовному праву профессоров л.
И.Я. Фойницкого, Н. С. Таганцева, П. П. Пусторослева. В работе А.К. Фон-Резона содержится анализ нового уголовного закона с помощью метода формально-юридического сопоставления норм Уложения о наказаниях 1845 года с нормами Уголовного уложения 1903 года. м.: Алуев В. Ф. Социал-демократы и эсеры Пензенской и Симбирской губерний накануне и в годы первой российской революции. Автореф. дис. канд. истор. наук. СПб., 1994; Бехтерев СЛ. Эсеро-максималистское движение в Удмуртии. Автореф. дис. канд. истор. наук. Ижевск, 1994; Макаревский В. В. Возникновение и деятельность организаций партии эсеров в Чувашском крае (1904 — 1918 гг.) Автореф. дис. канд. истор. наук. М., 1996; Путилова И. В. Ссыльные социалисты-революционеры в Восточной Сибири (1907 -1914 гг.). Автореф. дис. канд. истор. наук. Иркутск, 1996; Крамская C.B. Социалисты-революционеры на Дону в 1905 — 1907 гг. Автореф. Дис. канд. истор. наук. Ростов-на-Дону. 2001; Кипров И. А. Создание и деятельность Смоленской организации партии социалистов-революционеров накануне и в период революции 1905 — 1907 гг. Автореф. Дис. канд. истор. наук. Смоленск. 2002.
2 См.: Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1896. Т. 1- Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. СПб., 1902; Пусторослев П. П. Конспект лекций по особенной части русского уголовного права. Выпуск I. 1902. о.
См.: Резон фон А. К. Уголовное Уложение. Краткое изложение главных положений его в сопоставлении с действующим правом. СПб., 1903.
Впервые попытку анализа чрезвычайного законодательства Российской империи предпринял правовед В. М. Гессен. Автор остановился на анализе «Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия"1.
Определенный интерес для изучения законодательных актов, на основе которых судили политических преступников в 1905 г., имеют комментарии П. Н. Малянтовича и Н. К. Муравьева к законам о политических и общественных преступлениях2. В них впервые была осуществлена систематизация и толкование российских законов о государственных преступлениях. Первые юридические исследования начала XX в. имели прикладной характер. Их основная цель заключалась в том, чтобы дать разъяснение законов. Данные комментарии не исключают необходимости более тщательного изучения законов и практики их применения к политическим преступлениям в целом и к партии социалистов-революционеров в частности.
Вместе с тем, стоит отметить, что все эти труды не дают цельного представления о содержании законодательства по политическим преступлениям в Российской империи в начале XX вв., так как для цельного представления необходимо рассматривать действующие законы в совокупности с анализом их конкретного применения на практике.
Большое значение для изучения комплекса конспиративных полицейских мер, направленных правительством России на охрану государственного строя, имеют исследования, посвященные анализу форм и методам организации агентурной деятельности. Эти работы можно отнести к третьей группе исследований.
Когда после революции 1917 г. были раскрыты царские архивы, появилась книга В. К. Агафонова, посвященная исследованию роли и места в си.
1 См.: Гессен В. М. Исключительное положение. СПб., 1908.
2 См.: Малянтович П. Н., Муравьев Н. К. Законы о политических и общественных преступлениях. Практический комментарий. СПб., 1910. стеме политического сыска заграничной агентуры Исследователь особое внимание обратил на сферу политического розыска. При этом он предпринял попытку изучить как нормативную базу его применения, так и имевшуюся практику. В работе подробно освещены этапы полицейской карьеры крупнейшего провокатора в партии эсеров Е. Ф. Азефа. Конечно, данную публикацию нельзя в полной мере назвать научным исследованием, но автор, безусловно, ввел в научный оборот значительное количество архивного материала, что позволило работе на многие десятилетия стать одним из основных исследований по данной проблематике.
Теме провокации посвящена также книга Б. И. Николаевского. При составлении ее автор, кроме обширной опубликованной литературы, использовал многие неизвестные еще в то время материалы как документального, так и мемуарного характера, а также архивные дела об Е. Ф. Азефе. Следует отметить, что в последующие годы Б. И. Николаевский собрал дополнительный материал по делу Азефа, который несколько изменил его оценки, но опубликовать его не успел.
Возрождение изучения истории политической полиции, в частности ее противостояния террору, после многолетнего перерыва было начато в работе Н.П. Ерошкина3.
В начале 1990;х гг. выходит в свет монография Ф. М. Лурье, в которой содержится значительное количество фактического материала4. Он в своей работе исследует деятельность эсеров и противостояние им столичных подразделений политической полиции.
Интересный аспект деятельности политического сыска раскрывается в статье М. Н. Вязьмитинова, в которой рассматривается такое важное направ.
1 См.: Агафонов В. К. Заграничная охранка. Пг., 1918. Переиздание: Парижские тайны царской охранки. М.: Русь, 2004.
2 См.: Николаевский Б. И. История одного предателя. Берлин, 1932.
3 См.: Ерошкин Н. П. Очерки истории учреждений дореволюционной России. М., 1960. С. 357−358.
4 См.: Лурье Ф. М. Полицейские и провокаторы: Политический сыск в России (1649 -1917). СПб., 1992. Переиздание: М.: Центрполиграф, 2006. ление в деятельности охранки, как защита армии от революционной агитации и пропаганды1.
Диссертация Е. А. Гончаровой посвящена местной провинциальной специфике организации политического сыска на примере Саратовской губернии2.
В особую группу можно выделить исследования по проблеме терроризма в российском освободительном движении.
К ранним работам по данной проблематике следует отнести капитальный труд И. А. Малиновского, в котором приведены сведения «кровавой статистики» — жертв политического террора за разные исторические периоды в разных странах3. В России наибольшее их число приходилось на первое десятилетие XX века.
Тема терроризма неоднократно затрагивалась в работах советского периода по истории революционного народничества. Но революционный терроризм начала XX века остался малоизученным в советской историографии. Как самостоятельная задача исследования истории революционного терроризма была поставлена российскими историками относительно недавно, с 1990;х годов. В эти годы ими были написаны ряд монографий, научных статей, диссертаций, посвященных истории российских политических партий начала XX века, в которых рассматривалась проблема революционного терроризма.
В этот же период появляется работа К. В. Гусева, освещающая такую характерную сторону деятельности партии эсеров как индивидуальный террор4. По теме диссертации особый интерес представляет анализ наиболее значительных акций террористов и рассказы о ярких личностях, таких, как И. Каляев, Е. Созонов, 3. Коноплянникова и других. Гусев в основу «возник.
1 См.: Вязьмитинов М. Н. Политический сыск и вооруженные России в революции 1905 -1907 гг. // Военно-исторический журнал. 1995. № 1. С. 89 — 93.
2 См.: Гончарова Е. А. Методы политического сыска России в борьбе с революционным движением в 1904 — 1914 годах: на материалах Саратовской губернии. Саратов, 2006.
3 См.: Малиновский И. А. Кровавая месть и смертные казни. Выпуск II. Томск, 1909.
4 См.: Гусев К. В. Рыцари террора. М., 1992. новения тенденции единоборства личности и самодержавия" ставит сословность, а не только классы. Он подчеркивает роль сословной структуры в возникновении категории разночинцев — особенного, свойственного только России слоя интеллигенции, который «тяготел к тенденции единоборства личности с самодержавием"1. Автор показывает историческую обреченность индивидуального террора как средства решения политических задач.
Теме терроризма посвящена работа О.В. Будницкого2. В ней представлены программные документы революционных партий, судебно-следственные материалы, касающиеся деятельности террористических группировок в нашей стране во второй половине XIX — начале XX века, воспоминания известных женщин-террористок, ответственных за проведение самых громких терактов в истории России. В исследовании О. В. Будницкого предпринята попытка охватить всю историю революционного террора, но специфика подхода автора к проблеме не позволила ему в полной мере реализовать поставленную задачу. Особо пристальное внимание О. В. Будницкий уделил дискуссии о самой дефиниции «терроризм» и времени возникновения террористического направления в общественном движении. Поэтому представленный им историографический обзор носил в большей степени методологический характер, нежели анализ исследований, посвященных непосредственно истории российского революционного терроризма.
Авторы ряда диссертационных работ рассматривают тему российского о терроризма начала XX века с разных сторон .A.C. Баранов и М. А. Носков характеризуют революционный терроризм как явление, влиявшее на русскую.
1 Гусев К. В. Рыцари террора. С. 3 — 4.
2 См.: Будницкий О. В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология (вторая половина XIX — начало XX в.). М., 2000.
3 См.: Баранов A.C. Революционный терроризм как феномен русской культуры конца XIX начало XX в. Автореф. дис. канд. истор. наук. М. 2000; Попов И. В. Московское охранное отделение в борьбе с революционным терроризмом, 1905 — 1914 гг. Автореф. дис. канд. истор. наук. Краснодар, 2000; Голубев Г. А. Международное сотрудничество России в сфере противодействия терроризму, последняя треть XIX — начало XX в. Автореф. дис. канд. истор. наук. М. 2006; Носков М. А. Российский терроризм начала XX века в общественном восприятии. Автореф. дис. канд. истор. наук. М. 2011. культуру и общество в целом. И. В. Попов, Г. А. Голубев рассматривают методы и формы противодействия терроризму.
Среди работ по данной теме особое место занимает исследование Ж. Лонге и Г. Зильбера1. В исследовании анализируется не только российский, но и международный опыт использования террора в борьбе с правящими режимами, условия, способствующие его зарождению и развитию, а также конкретные эпизоды противостояния ему со стороны российского государства и эффективность этого противодействия. При написании диссертации были использованы, в основном, сведения о террористических актах, приведенные в работе.
Американский историк Анна Гейфман на основе широкого круга источников написала первую монографию, специально посвященную истории российского революционного терроризма2. В своём исследовании А. Гейфман ставит цель пересмотреть традиционные оценки российского революционного движения начала XX века. Автор убедительно показывает, что в революции 1905 года и вообще в политической истории России начала века главенствующую роль играли убийства, покушения, взрывы, политические грабежи, вооруженные нападения, вымогательства и шантаж. Она описывает террористов нового типа, которые отличались от своих предшественников тем, что были сторонниками систематического неразборчивого насилия. Анализируя взгляды А. Гейфман, можно отметить предвзятость ее оценок. Симпатии А. Гейфман в противостоянии террористов и властей на стороне последних.
Исследования, непосредственно посвященные теме, представлены лишь несколькими работами о политических процессах в целом и об отдельных наиболее громких из них.
1 См.: Лонге Ж., Зильбер Г. Террористы и охранка. М.: 1924. Переиздание: М.: «Советская Россия», 1991.
2 См.: Гейфман А. Революционный террор в России, 1894 — 1917 / Пер. с англ. Е. Дорман. М.: КРОН-ПРЕСС, 1997.
В советской историографии теме политических процессов посвящены.
1 2 работы М. Н. Ковалевского и И. Н. Мощинского .
В 40-е годы, несмотря на политическую конъектуру, появляется работа М. Н. Гернета, в которых обобщен вкратце материал о сотнях политических процессов 1876 — 1916 гг. .
В 50-е — 60-е годы бывший политический защитник H.H. Полянский дал оценку судебным органам, охарактеризовав их как репрессивный «царский аппарат» против революционного движения, показал правовую сторону военно-судебных процессов4.
В 70 — 80-е гг. XX в. A.B. Хохлов и К. П. Краковский показали роль и место царских карательных органов в период Первой русской революции5.
В отечественной научной литературе по теме политических процессов, особо следует выделить фундаментальные работы профессора H.A. Троицкого6. Его многочисленные труды посвящены исследованию политических процессов в России и участию в них адвокатов со второй половины XIX века до первой русской революции 1905 — 1907 гг. В то же время H.A. Троицкий обозначил проблематику изучения политических процессов 1901 — 1917 гг., определил методологию подходов к исследованию этой тематики.
1 См.: Ковалевский М. Н. Русская революция. Т. 1 — 4. М. 1923 — 1924.
2 См.: Мощинский И. Н. Политическая защита в дореволюционных судах //Девятый вал. М., 1927.
3 См.: Гернет М. Н. История царской тюрьмы. В 5 томах. Т. 3. М., 1948. Т. 4. М., 1962. Т. 5. М&bdquo- 1963.
4 См.: Полянский H.H. Указ. соч.
5 См.: Хохлов A.B. Карательный аппарат царизма в борьбе с революцией 1905 — 1907 гг., дис. Канд. Юр. Наук. Иваново. 1974. Краковский К. П. Суд и администрация в России в начале XX в. // Правоведение. 1988. № 4.
6 См.: Троицкий H.A. «Народная воля» перед царским судом. Изд. Саратовского университета, 1983; Он же. Адвокатура в России и политические процессы 1866 — 1904 гг. Тула, 2000.
О некоторых из наиболее известных в России судебных процессов идет речь в монографиях Ю. В. Варфоломеева, написанных по материалам деятельности лидера «молодой» адвокатуры Н.К. Муравьева1.
В отличие от громких политических процессов, регулярная судебная практика в отношении партии эсеров в годы первой революции исследована в гораздо меньшей степени.
Важное место для систематизации и создания списков политических процессов дореволюционной России занимает справочник под редакцией Л.И. Гольдмана2. Следует отметить, что представленный в справочнике список политических процессов по делам социалистов-революционеров за з.
1905 г. является далеко не полным и его нужно уточнить .
Для исследования политических процессов большую роль играют неопубликованные и опубликованные источники. Это архивные материалы и источники личного происхождения (мемуары, переписка).
Главных источников о политических процессах 1905 года — стенографических отчетов о них — почти не сохранилось. Они не печатались уже с 1881 г., после дела цареубийц4. Наиболее полный стенографический отчет сохранился лишь по делу об убийстве дяди Николая II, в. к. Сергея Александровича5. Часть информации сохранилась и по процессу об убийстве графа П. П. Шувалова (обвинительный акт, речь подсудимого на суде)6. Впервые материалы о процессах по государственным преступлениям были систематизированы в сборнике речей политических защитников, вышедшем в 1908 го7 ду под названием «Молодая адвокатура» .
1 См.: Варфоломеев Ю. В. Очерки политических процессов в России первой четверти XX века. Саратов, 2007; Он же. Знаменитые судебные процессы по делам революционных террористов в России (1901 — 1911). Энгельс, 2009.
2 См.: Политические процессы в России 1901 — 1917. Ч. 1. 1901 — 1905.
3 См.: ГАСО. Ф. 7. Оп.1. Д. 2611, 6519, 2632, 6549, 2643, 6522, 2674, 6550, 2687, 6255.
4 См.: Троицкий H.A. Народная воля перед царским судом. С. 193.
5 См.: Убийство В. К. Сергея Александровича социалистом-революционером И. Каляевым. К-во «Современные проблемы». М., б.г.
6 См.: Дело об убийстве графа П. П. Шувалова // Освобождение. 1905. № 77.
7 См.: Молодая адвокатура. М., 1908.
Основную группу источников по политическим процессам составляют неопубликованные материалы, хранящиеся в архивах. В работе использованы фонды трех государственных архивов — Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Государственного архива Саратовской области (ГACO), Российского государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ).
Фонд документов Сената в ГАРФ содержит судебно-следственные материалы, показания свидетелей, обвинительный акт по делу об И.П. Каляеве1.
Значимыми для данного диссертационного исследования являются материалы Департамента полиции2. Среди них следует отметить отчеты, донесения, прошения с мест, а также ответы и циркулярные распоряжения руководства. Данная группа источников позволяет сделать выводы о работе политической полиции в борьбе с партией социалистов-революционеров.
Значительный источниковый комплекс составляют документы карательных и административно-управленческих органов, таких, как Министерч 4 ство юстиции и охранные отделения — агентурные донесения, рапорты и отчеты полицейских чинов, жандармов, протоколы допросов и обысков, сводки наблюдений за членами организаций.
Информационная ценность этих документов достаточно велика. Однако из-за их значительной тенденциозности использовать эти документы необходимо достаточно осторожно, сопоставляя факты. Кроме того, несмотря на информированность жандармских источников, они требуют к себе критического отношения, так как их достоверность во многом зависела от профессиональной подготовленности внутренней агентуры.
1 См.: ГАРФ. Ф. 112. Особое присутствие Правительствующего Сената для суждения дел о государственных преступлениях и противозаконных сообществах.
2 См.: ГАРФ. Ф. 102. Департамент полиции Министерства внутренних дел.
3 См.: ГАРФ. Ф. 124. Уголовное отделение первого департамента Министерства юстиции.
4 См.: ГАРФ. Ф. 63. Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в Москве.
В работе используются материалы фондов личного происхождения Б.В. Савинкова1, П.А. Куликовского2, В.К. Агафонова3. Многие материалы этих фондов до сих пор не были введены в научный оборот.
При изучении политических процессов над эсерами и деятельности властей в борьбе с ними в Саратовской губернии весьма полезным оказалось исследование фондов Государственного архива Саратовской области4.
Среди этих фондов большой информативностью обладает фонд «Саратовского губернского жандармского управления». Он содержит сведения о партии социалистов-революционеров, о привлечении к судебной ответственности ее членов за антиправительственную пропаганду и распространение революционной литературы. В работе использовались также приказы и циркуляры начальников Отдельного корпуса жандармов и Департамента полиции, дела по дознаниям, дневники секретных сотрудников и другие документы данного фонда.
Сведения о создании и функционировании охранного отделения содержатся в фонде «Саратовского охранного отделения». Фонд состоит из переписки по вопросам надзора и розыска, запросов о политической благонадежности разных лиц, сводок данных наружного наблюдения за лицами, принадлежавшими к революционным организациям. Эти документы были содержательны с точки зрения данного диссертационного исследования.
Местные архивные источники позволили подтвердить сведения, полученные из центральных архивов, а также получить новые дополнительные факты о политических процессах и адвокатах регионального значения.
1 См.: ГАРФ. Ф. 5831.
2 См.: ГАРФ. Ф. 1775.
3 См.: ГАРФ. Ф. 508.
4 См.: ГАСО. Ф. 7. Саратовская судебная палата Министерства юстицииФ. 8. Саратовский окружной суд Министерства юстицииФ. 9. Прокурор Саратовской судебной палатыФ. 10. Прокурор Саратовского окружного судаФ. 53. Саратовское губернское жандармское управление Департамента полиции Министерства внутренних делФ. 57. Саратовское районное охранное отделение Департамента полиции Министерства внутренних дел.
Особым источником являются публикации откликов на судебные процессы в печати. Важное место среди них занимают опубликованные защитительные речи и судебные отчеты в еженедельной юридической газете «Право», в которых содержится информация о политических процессах и кассационных жалобах на эти процессы1.
Некоторый материал по исследуемой проблеме содержится в периодической печати партии эсеров, в частности в газете «Революционная Россия» (речи на процессах, выступления прокуроров, адвокатов, и т. д.). Публикации о политических процессах 1905 г. и об их участниках можно найти в журнап 4 лах «Былое», «Каторга и ссылка» .
Важным источником для понимания взаимоотношений и взаимовлияния различных органов царского правительства является опубликованные документы из архивов царских учреждений5. Секретные доклады по военному министерству, письма командующих военными округами, инструкции, записки директора департамента полиции, циркуляры министра юстиции прокурорам судебных палат раскрывают картину борьбы со стороны царской полиции, юстиции и т. п., против революции и политических преступников.
В работе широко используются агитационно-пропагандистские материалы эсеров6. Среди них особое место занимают листовки, которые являются носителями информации о программных и тактических установках партии, позволяют выяснить приемы воздействия эсеров на массы.
1 См.: Право. № 5. 6 февраля 1905. С. 330- № 14. 6 февраля 1905. С. 1153- № 18. 8 мая 1905. С. 1538- № 27. 10 июля 1905. С. 2278- № 29. 24 июля 1905. С. 2420- № 31.2 августа 1905. С. 2613, 6 августа 1905. С. 2614, 28 августа 1905. С. 2824- № 33. 21 августа 1905. С. 2750- № 34. 28 августа 1905. С. 2805.
2 См.: Революционная Россия. 1905. № 59 — 69, 72−75.
3 См.: Былое. 1908. № 7.
4 См.: Каторга и ссылка. 1924. № 2(9), 3- 1928. № 12(49).
5 См.: Царизм в борьбе с революцией 1905 — 1907 гг. / Сборник документов под. ред. А. К. Дрезена. М., 1936.
6 См.: ГАСО. Ф. 1280. Архивная коллекция листовок и прокламаций.
Необходимыми являются и законодательно-нормативные источники, к которым относятся законодательные акты1. Особое значение этих источников состоит в том, что они позволяют определить «правовое поле» и судить о тенденциях развития репрессивного законодательства в России начала XX века.
Самую широкую группу источников составляют материалы личного происхождения. Прежде всего, это литературное наследие самих эсеров. Их воспоминания представляют взгляд на проблему со стороны людей, боровшихся против существовавшего общественного строя и политической системы. Из воспоминаний членов партии социалистов-революционеров мы можем почерпнуть сведения о негативных сторонах тех методов, которые использовались Российским государством для противодействия революционной и террористической деятельности, а так же сведения об организации и проведении тех или иных покушений, о политических процессах и вообще о характере деятельности партии.
К таким источникам относятся, прежде всего, воспоминания Б.В. Савинкова2. Книга Савинкова представляет исторический интерес с точки зрения информации об основных фактах деятельности партии социалистов-революционеров, в достоверности которых не приходится сомневаться, так как их подтверждение мы находим в других источниках. Но с точки зрения оценок тех или иных событий безоговорочно принимать мнение Б. В. Савинкова нельзя, так как он как прирожденный литератор склонен был к преувеличению.
Книгу Г. Нестроева нельзя назвать воспоминаниями в строгом смысле слова, так как довольно значительное место отводится им анализу теории максимализма3. По своей форме книга представляет собой сжатые и отры.
1 См.: Устав уголовного судопроизводства с позднейшими узаконениями, законодательными мотивами, разъяснениями Прав. Сената и циркулярами Министра Юстиции / Под ред. М. Шрамченко, В. Ширкова. СПб., 1899- Российское законодательство X — XX вв. М., 1994. Т. 9.
2 См.: Савинков Б. В. Воспоминания террориста. М., 1991. Переиздание: М.: Вагриус, 2006.
3 См.: Нестроев Г. Из дневника максималиста. С предисловием В. Л. Бурцева. Париж, 1910.
21 вочные наброски того, что видел, слышал и в чем принимал непосредственное участие сам автор. В диссертации использованы данные книги о деятельности партии в разных местностях России, об отдельных выдающихся событиях, а также характеристики и краткие биографии революционеров. Особый интерес представляют данные о «рядовых» революционерах, имена которых почти неизвестны, но описанию которых автор отводит значительное место.
В «Хронике двух жизней: Евгений и Валентина Колосовы», составленной на основании архивных материалов, писем и литературных источников, описывается жизненный путь и революционная деятельность эсеров Е. Е. Колосова и В. П. Поповой, по мужу Колосовой1.
Для воссоздания нравственного и идейного облика участников террора несомненный интерес представляют воспоминания А. Биценко и И. Брильона2.
В работе использованы отдельные фрагменты воспоминаний.
Г. А. Гершуни, В. Л. Бурцева и В. М. Зензинова о террористических актах и судах, связанных с деятельностью эсеров3.
Особое место среди источников личного происхождения занимают не4 опубликованные письма и записки из тюрьмы П. А. Куликовского и его до.
1 2 чери5- объяснительная записка Татарова, а также письма и записки.
1 См.: Хроника двух жизней: Евгений и Валентина Колосовы (Документальная криминальная история первой трети XX века, происходившая в России, Италии и Советском Союзе) // http://www.rnemorial.krsk.rU/Articles/Kolosov/0.htm (дата обращения 07.11.2009).
2 См.: Биценко А. В Мальцевской женской каторжной тюрьме (к характеристике отношений // Каторга и ссылка. № 7. 1923; Брильон И. На каторге. Воспоминания Революционера. Петроград: книгоиздательство «Благо», 1917.
3 См.: Гершуни Г. А. Из недавнего прошлого. Париж: Изд. ЦК партии социалистов-революционеров, 1908; Бурцев В. Л. Борьба за свободную Россию. Мои воспоминания. Берлин: Гамаюн, 1923. Т. 1- Зензинов В. М. Пережитое. Нью-Йорк: издательство имени Чехова, 1953.
4 См.: Письма П. А. Куликовского к детям, написанные перед приговором военно-окружного суда // ГАРФ. Ф. 1775 (фонд П.А. Куликовского). Оп. 1. Д. 5- Письма П. А. Куликовского жене Екатерине Александровне и семье из Акатуевской тюрьмы и якутской ссылки // ГАРФ. Ф. 1775. Оп. 1. Д. 6.
5 См.: Записка Куликовского П. А. с объяснениями причин подачи им прошения о помиловании, переданная им во время Шуваловского процесса // ГАРФ. Ф. 1775. Оп. 1. Д. 2.
И.П. Каляева3 из фонда Б. В. Савинковаписьма Е.К. Брешко-Брешковской из.
Парижа и США 1904 — 1905 гг.4.
Уникальный материал содержат очерки В. Е. Владимирова, написанные на основе рассказов свидетелей событий, повествующие о последних днях жизни и казнях C.B. Балмашева и И.П. Каляева5. Помещенные в настоящей книге статьи были напечатаны в газете «XX Век», редакция которой командировала автора на места проявления наибольшего правительственного произвола и насилия над жителями.
В некоторой степени дефицит источников о политических процессах восполняют мемуары адвокатов, которые печатались и отдельными книгами, и в периодических изданиях.
Воспоминания адвоката Н. П. Карабчевского о первой русской революции интересны с точки зрения описания адвокатской деятельности «Молодой адвокатуры» на политических процессах в указанный период. В них также даны индивидуальные характеристики профессиональных качеств и ораторских способностей ее представителей6.
Еще одним ценным источником, восполняющим недостаток официальу ных документов, являются защитительные речи С. А. Андреевского. В рамках нашего диссертационного исследования представляют интерес воспоминания С. А. Андреевского об его участии в некоторых политических процессах 1905 г. Автор указывает на парадоксальные особенности судебной системы в годы первой русской революции.
1 См.: Объяснительная записка Татарова и отчет Татарова на вопросы партийной комиссии // ГАРФ. Ф. 5831 (фонд Б.В. Савинкова). Д. 345.
2 См.: Письма Каляева И. П. // ГАРФ. Ф. 5831. Д. 560 — 562, 564.
3 См.: Кассационная жалоба// ГАРФ. Ф. 5831. Д. 565.
4 См.: ГАРФ. Ф. Р-6328. Милашевская М. И. Оп. 1. Д. 1.
5 См.: Владимиров В. Е. Очерки современных казней. М.: Типография А. П. Поплавского, 1906.
6 См.: Карабчевский Н. П. Что глаза мои видели. Том II. Революция и Россия. Берлин: издание Ольги Дьяковой и Ко, 1921.
7 См.: Андреевский С. А. Драмы жизни. Петроград, 1916.
С.Е. Кальманович оставил воспоминание всего об одном процессе по делу об убийстве вице-губернатора Н.Е. Богдановича1. Рассказ ценен не столько описанием самого процесса, сколько характеристикой отношения политического защитника и суда друг к другу. Автор объясняет причины и механизм конструирования военных судов. В книге описан беспрецедентный случай ареста политического защитника во время судебного процесса.
Записки M. J1. Мандельштама содержат большой материал не только о самих политических процессах, но и показывают тот общественный резонанс, который эти процессы вызывали. Несмотря на указание конкретного года в названии мемуаров, автор вынужден выйти за рамки 1905 года. 1905 год скорее отмечен как год наивысшего подъема революции. Автор не только описывает события 1905 г., но и сравнивает их с различными периодами истории. Он подробно останавливается на тех процессах, которые сильно потрясли общественность и являлись наиболее показательными, либо, наоборот, были уникальными для своего времени. Особое внимание в своей книге M.JI. Мандельштам уделяет роли политического защитника. Характеризуя политические процессы 1902 — 1905 гг., он раскрывает политическую обстановку в стране.
Определенный интерес представляют опубликованные в разное время воспоминания политических деятелей, чиновников Департамента полиции, жандармерии, деятелей политического сыска. Прежде всего, это воспоминания П. П. Заварзина, Л. П. Меныцикова, A.B. Герасимова, П. Г. Курлова, а также знаменитые воспоминания С.Ю. Витте3. Они дают возможность более точно представить себе как политическое положение в стране, расстановку сил внутри правительственного лагеря, которая не отражалась в официальных документах, так и сам ход борьбы правительства с революционным движением.
1 См.: Кальманович С. Е. Царская расправа. М.: издательство всесоюзного общества политкаторжан и сс-поселенцев, 1928.
2 См.: Мандельштам M. J1. 1905 год в политических процессах. Записки защитника. М., 1931.
3 См.: Витте С. Ю. Воспоминания. М., 1960. Т. 3.
В книге бывшего начальника Кишиневского, Донского, Варшавского и Московского Охранного отделения П. П. Заварзина рассмотрен ход борьбы жандармов с революционным движением, идеология и тактика этой борьбы, ее методы и результаты1. Автор подчеркивает тот факт, что жандармерия не только боролась, но и в свою очередь училась у революционеров, уважая в них сильных противников.
К середине 30-х годов XX в. появляется обширный труд бывшего высокопоставленного сотрудника Московского охранного отделения и Департамента полиции Л. П. Меныцикова.2 Его работа основана на материалах Департамента полиции. Автор рассматривает вопросы противоборства революционеров с политическим сыском.
В 1985 г. впервые в СССР были изданы воспоминания A.B. Герасимова — руководителя политической полиции в России в период с 1906 по 1908 год3. В книге рассказывается о борьбе охранного отделения с анархистами, эсерами, социал-демократами. Новое освещение получает роль Е. Ф. Азефа в предупреждении террористических актов, направлявшихся эсерами против особы царя и крупнейших сановников России.
Воспоминания генерала П. Г. Курлова, занимавшего высокие посты в эпоху последнего царствования — товарища министра внутренних дел, заведовавшего делами департамента полиции, являются свидетельством очевидца, которому были ведомы многие неизвестные события того времени4.
Вместе с тем, следует иметь в виду, что в мемуарах, как эсеров, так и адвокатов, царских чиновников встречаются фактические неточности, и они носят субъективный характер.
1 См.: Заварзин П. П. Жандармы и революционеры. Воспоминания. Париж: издание автора, 1930.
2 См.: Меныциков Л. П. Охрана и революция. Из истории тайных политических организаций, существовавших во времена самодержавия. Ч. 1−3. М., 1925 — 1932.
3 См.: Герасимов A.B. На лезвии с террористами. М., 1985.
4 См.: Курлов П. Г. Гибель Императорской России. М.: Современник, 1992.
Цель работы — исследовать политические процессы по делам эсеров с точки зрения противоборства правительства с деятельностью партии, в том числе террористической.
Для достижения поставленной цели в работе решались следующие задачи:
— рассмотреть законодательную систему мер, направленную на охрану государственного строя Российской империи начала XX века, в совокупности с анализом их конкретного применения на практике;
— исследовать основные способы выявления правительством данных о деятельности партии эсеров;
— определить процессуальные особенности процессов, этику и методы политической защиты;
— охарактеризовать поведение эсеров в ходе следствия и на процессе, а так же нравственный и идейный облик участников террора;
— определить значение судебных процессов для размаха революционной борьбы в России;
— выявить влияние политических процессов на идейную дифференциацию российского общества и их роль в привлечении интереса и сочувствия к российскому революционному движению со стороны международной общественности;
— показать роль судебных процессов в борьбе с революционным движением.
Хронологические рамки исследования.
Хронологические рамки исследования (1905 г.) определяются тем, что это был год наивысшего подъема революции, что объясняет обилие судебных процессов в этом году. Выбор хронологических рамок исследования не в последнюю очередь обусловлен и отсутствием работ, в которых комплексно рассмотрены политические процессы над эсерами в данный период.
Методология исследования базируется на основных принципах исторического исследования — историзме и объективности. Первый из них применялся при рассмотрении политических процессов в развитии и в совокупности с другими историческими событиями, влиявшими на сами политические судебные процессы и на их приговоры.
В соответствии с принципом объективности проводилось исследование и сопоставление всех известных точек зрения, различных источников, на основе чего были сделаны собственные выводы.
Оба эти метода в совокупности позволили рассмотреть предмет диссертации (судебные процессы над эсерами) с учетом конкретного исторического фона, характерного для обозначенного временного отрезка, исключить модернизацию представлений людей изучаемой эпохи.
В работе применялись конкретные методы исследования — логический (анализ, синтез), экстраполяция (реконструкция явлений по сохранившимся фрагментам, основанных главным образом на архивных данных), сравнительно-исторический, статистический, проблемно-хронологический. Сочетание этих методов дало возможность по сохранившимся документам и мемуарным источникам провести соответствующую реконструкцию исторических событий и судебных процессов над эсерами, которые являются их отражением.
Так же как любое исследование, выполненное на стыке юридических и исторических наук, настоящая работа сочетает присущие им методы. Материал излагается как в проблемно-хронологической последовательности, восстанавливая цепь событий и фактов, так и с формально-юридических позиций, опираясь на анализ правовых принципов и институтов.
Научная новизна исследования определяется тем, что впервые осуществлено комплексное научное исследование политических процессов над эсерами в 1905 г., которые в представленном виде еще не были предметом специального анализа.
Элементы новизны содержатся и в основном содержании диссертации:
— подробному анализу подвергнуты неизученные вопросы по судебным процессам 1905 г.: их особенности, как с юридической, так и с политической точки зрения, революционная этика и тактика поведения социалистов-революционеров на суде, методы политической защиты.
— анализ политических дел о принадлежности к организации социалистов-революционеров, а также связанные с распространением, печатанием нелегальной литературы и ведением противоправительственной агитации в 1905 г., проведенный на основе широкого спектра опубликованных и неопубликованных источников, позволил выявить особенности в получении доказательной базы по этим процессам, а так же охарактеризовать новые формы поведения социалистов-революционеров на суде;
— дополнены представления о влиянии политических процессов 1905 г. на русское общество, и их роль в привлечении интереса и сочувствия к русскому революционному движению со стороны международной общественности;
— в историографическом плане новизна исследования определяется тем, что несмотря на наличие работ по наиболее громким террористическим процессам, комплексного анализа по этим судебным делам не было. Их анализ позволил подтвердить выводы, сделанные предшествующими исследователями, и получить новые, связанные с образом террориста и особенностями юридической защиты.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности использования полученных результатов в дальнейших научных изысканиях. Самостоятельную практическую значимость имеют таблицы, составленные на основе информации из судебных дел и газетных корреспонденций о процессах. Материалы диссертации могут быть использованы при подготовке общих курсов по истории России, спецкурсов и спецсеминаров по истории революционных событий начала XX века, деятельности партии социалистов-революционеров, о роли и месте террора в революционном процессе.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены в семи публикациях1. Кроме того, основные положения диссертации отражены в выступлениях с докладами на научных конференциях разного уровня. Среди них: 53-я международная научная конференция студентов и аспирантов «Новый век: человек, общество, история глазами молодых», проходившая в Институте истории и международных отношений Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского 23 апреля.
2010 г. приуроченная к 65-летию Победы в Великой Отечественной войне, Научная конференция «Саратов в панораме эпох и документальное наследие» (к 420-летию основания города), проходившая в Саратовский областном музее краеведения 19 ноября 2010 года, III международная научная конференция «История, экономика, культура: взгляд молодых исследователей», проходившая в Институте истории и международных отношений Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского 10 февраля.
2011 г. в рамках мероприятия в честь Дня российской науки, III международная научная конференция «Актуальные проблемы общественных наук в условиях глобализации», проходившая в Москве 27 декабря 2011 года.
1 См.: Мосолкин С. В. Иван Платонович Каляев: террорист-убийца или борец за свободу // Власть. № 8. август 2010. Общенациональный научно-политический журнал. С. 128 — 130. Он же. Политические процессы 1905 года в записках М. Л. Мандельштама // Новый век: история глазами молодых: межвуз. сб. науч. тр. молодых ученых, аспирантов и студентов. Вып. 9/ Под ред. Л. Н. Черновой. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2010. С. 235 — 243. Он же. Определение и состав политических преступлений в уголовном праве Российской империи начала XX века // История, экономика, культура: взгляд молодых исследователей: Межвуз. сб. науч. тр. аспирантов и молодых ученых / Под ред. Л. Н. Черновой. Саратов: Изд-во «Наука», 2011. С. 90 — 99. Он же. Политические процессы над эсерами в период революции 1905 года // Правовая культура. № 1(10), 2011. Научный журнал. С. 176 — 181. Он же. Роль адвокатов в политических процессах 1905 года// Известия Саратовского университета. Новая серия. 2011. Том 11. Серия история. Международные отношения, выпуск 1. С. 39 — 45. Он же. Внутренняя агентура — основной метод деятельности департамента полиции в борьбе с террористами // Общественные науки. № 10. 2011. Всероссийский научный журнал. Изд. МИИ Наука. Москва. С. 176 -185. Он же. Международные отклики и общественное мнение в России о политических процессах по делам эсеров в 1905 г. // История отечества и культуры: сборник научных статей. Выпуск 1. Саратов. 2011. С. 90 — 99.
Заключение
.
К 1905 г. революционный террор в России имел уже почти полувековую историю и в этом году приобрел качественно новые масштабы и широкую географию. Политический террор рассматриваемого периода отличался массовостью, организацией и технической оснащенностью. Он обострил политическую обстановку, нанес серьезный ущерб государственной службе и способствовал втягиванию страны в революцию.
Отношение к террору в партии социалистов-революционеров не было однозначным. В течение 1905 г. изменились представления о цели террора и принимались тактические решения о временной его приостановке. Несмотря на эти решения, социальная направленность террора в 1905 г. стала более широкой и не соответствовала партийным декларациям о его задачах. Одной из постоянных целей атак террористов были все категории служащих политической полиции, как рядовые исполнители, так и руководящий состав местных подразделений. Кадровый состав террористов постоянно менялся. Наряду с фанатиками революционного террора, в него вливалась молодежь, не имевшая большого опыта борьбы. Необходимо отметить, что некоторые из них находились в специфическом морально-психологическом состоянии, которое после совершения акта и привлечения к уголовной ответственности выливалось в психическое заболевание.
В начале XX в. в борьбе с нараставшей опасностью правительство искало пути сдерживания революционного натиска. С этой целью оно укрепляло и развивало систему правоохранительных органов, совершенствовало следственно-розыскную и судебную деятельность, ужесточало карательную политику. Анализ политических процессов над эсерами в 1905 г. показал, что вся судебная система в начале XX в. в России была призвана, прежде всего, охранять устои государства. Нормативная база противодействия политическим преступлениям к 1905 г. представляла собой комплекс правовых норм, в основном соответствовавшим задачам, стоявшим накануне революции перед государством. Качественное изменение террора в 1905 г., повлекшее снижение эффективности противостояния ему государства, заставило правительство осуществить шаги по совершенствованию правовой базы, в первую очередь, в сфере уголовного и уголовно-процессуального права. Однако это привело к тому, что содержание отдельных ее частей являлось плохо продуманным и не всегда полностью соответствовало принципам права начала XX века. Основные законы Российской империи, например, регламентировавшие порядок введения военного или исключительного положения в той или иной местности, существенным образом влияли на ужесточение административно-полицейских мер в борьбе с террором. Передача политических дел военному суду на основе положения об усиленной охране расширяло карательные возможности правительства в борьбе с государственными преступлениями. В этом смысле суд оставался «орудием существующего режима». В судебной деятельности начала XX в. прослеживается стремление не к поддержанию / законности, как это было в период судебной реформы, а к поддержанию существовавшего строя.
Важнейшим инструментом борьбы с революционным движением являлась агентура политической полиции (секретные сотрудники, которые действовали внутри революционных организаций). Это было одним из способов, позволявшим держать революционное движение под относительным контролем.
В отличие от политических процессов над народниками, когда царские суды были «послушным орудием в руках правительства», действовавшим заодно с административно-полицейскими органами, в политических процессах над эсерами в 1905 г. прогрессивные принципы дали себя знать и обеспечили определенную независимость суда от административно-полицейской власти. 1/ Это происходило и под давлением общественности, и под влиянием политической ситуации в стране и наблюдалось, в основном, на тех политических процессах, где обвиняемые не совершали террористический акт.
В 1905 г. в политических процессах важную роль играла прокуратура, сотрудники которой, стремясь к соблюдению законности, часто из-за недоказанности собранных улик освобождали обвиняемых из-под стражи, так как доказать факт политического преступления, например, распространения прокламаций было чрезвычайно сложно. Самым распространенным наказанием за политические преступления была ссылка. Данная мера была недостаточно эффективной, так как революционеры, прибывая на место ссылки, часто продолжали свою деятельность.
Те же политические процессы, на которых судили политических преступников за совершение или даже попытку совершения террористических актов, по-прежнему сохраняли признаки давления правительства при вынесении приговоров.
Политические процессы, несмотря на закрытость судебных заседаний, использовались социалистами-революционерами как трибуна борьбы с самодержавием. В ходе их террористы вели диалог с обществом, желая предстать в образе защитников общего для всех честных людей дела, объясняя смысл своей террористической деятельности в отношении государства как законную самозащиту. Террористы выступали в образе, с одной стороны, святых мучеников, а с другой стороны, и чем дальше, тем больше, устрашителей власти.
В 1905 г. правительство оказалось не готово к противостоянию массовому терроризму. Это противостояние осложнялось и общей обстановкой в стране, связанной с русско-японской войной, нарастанием оппозиционного движения. Правительство не сумело вовремя правильно оценить положение. Сказались просчеты и недооценка нараставшей опасности, непоследовательность действий властных структур, хотя были и такие представители царской администрации, которые понимали важность организации широкого противостояния революционному движению.
Правительство совершало неверные шаги (Например, «Кровавое воскресение»), вместо того, чтобы использовать особенности российского менталитета (религиозность большей массы русского народаверу в царя, воспитайную веками в русском обществе), оно отталкивало от себя общественность, теряло сторонников.
Верховная власть лавировала, то идя на уступки общественному мнению и вводя ряд гражданских свобод, то, обеспокоенная все возраставшим революционным движением, ужесточала карательную политику.
В дальнейшем оно предприняло ряд мер по усилению деятельности в сфере подавления революционных выступлений. Зимой 1906 г. были созданы районные охранные отделения, а в 1907 г. была усилена интенсивность мероприятий по ликвидации революционных организаций.
Политические процессы над эсерами представляют интерес не только для анализа классической позиции противоборства правительства и партии, но и с точки зрения источника информации о самой партии. Безусловно, для исследователя истории любой революционной партии высшей ценностью и наибольшей достоверностью обладают программные документы, постановления центральных органов той или иной партии, которые определяют ее стратегическую цель и тактику. Но для выяснения результативности ее практической деятельности важным источником являются материалы политических процессов. При этом, если выступления подсудимых, адвокатов, прокуроров или иные действия и высказывания могут рассматриваться как носившие стратегический характер, то информация о деятельности партии из агентурных сведений, озвученная во время суда, может служить источником сведений о ее методах, тактике и пр.
На основе материалов политических процессов подтверждается вывод о преимущественной ориентации партии социалистов-революционеров на крестьянство. Акцент на первоочередном решении аграрного вопроса определил силу и популярность эсеров в революционные годы. Подпольная пропаганда, которая велась партией эсеров среди крестьян, солдат, рабочих, студентов, была призвана максимально соответствовать социальным запросам каждого слоя.
Отчёты о политических процессах, как правило, воспроизводились в партийной прессе. При этом важным, если не основным каналом воздействия на массы в условиях первой русской революции стали, помимо самих терактов, периодические издания политических партий. Периодические издания центральных комитетов выходили первоначально за рубежом с последующей доставкой в Россию, в 1905 г. начали массово нелегально печататься в России, а после манифеста 17 октября быстро росло число легальных газет и журналов. Однородность информации, содержавшаяся в разных видах партийных изданий, способствовала распространению партийной точки зрения на террор в массовом сознании населения России.
Политические процессы над эсерам показательны, кроме всего прочего, с точки зрения развития практики дореволюционной адвокатуры. Каждый адвокат в суде был частью адвокатского сословия, но в то же время, являлся индивидуальностью. Чем интереснее, талантливее была личность адвоката, тем заметнее был оставленный им след в истории. Выступая защитниками в ходе политических процессов 1905 г., представители адвокатского сословия выработали основную систему правил своей деятельности и этических принципов. Многие из них и в наше время используются в адвокатской практике. Слова, сказанные Мандельштамом, на процессе И. П. Каляева и сейчас могут служить основным кредо адвоката: «Мы, адвокаты, в подсудимом видим не преступника, а человека. Перед нами открывается не только дверь камеры, но и сердце узника. И там, где вы только судите и караете, мы понимаем и любим."1.
Российская адвокатура, несмотря на регулярные гонения и притеснения со стороны государства, сохранила свои классические традиции, которые и по сей день считаются одним из важнейших завоеваний демократии и основных институтов гражданского общества. Течь Мандельштама /У Убийство В. К. Сергея Александровича социалистом революционером И. Каляевым. М.: К-во «Современныя проблемы», Б.Г. С. 41.
Официально гласность политических дел в 1905 г. была существенно ограничена. Но, несмотря на это многие дела становились достоянием общественности. Министр внутренних дел В. К. Плеве, передавая дела о государственных преступлениях судебным органам, не учел громадной пропагандистской роли самого судебного процесса. Именно адвокаты превратили процессы по политическим делам в источник массовой информации. Судебные процессы сделались одним из мощных средств пропаганды революционных идей и оппозиционных настроений в стране.
Рассматривая политические суды над эсерами, важно представлять отношение общества к деятельности эсеров, широту общественного резонанса на судебные процессы, так как ни одно политическое явление в обществе не существует само по себе, и общество имеет к его развитию непосредственное отношение. Партия социалистов-революционеров обращала себе на пользу и умело использовала для пропаганды своей деятельности, в том числе террористических актов и революционных выступлений, любые заметные события, особенно судебные политические процессы. В 1905 г. социалисты-революционеры оказались ближе к народу, чем сторонники самодержавия, их пропаганда отражала чаяния значительной части политически активного населения.
Художественные тексты, картины художников, другие произведения искусства, порожденные революционной эпохой, являлись важнейшим фактом пропаганды революционных идей. Образ террориста в русской культуре оставил яркий след не только в политической истории России, но и в русской художественной литературе, живописи, мемуаристике, философии, журналистике того времени.
Историческая обреченность политического террора как явления стала ясна лишь со временем. История индивидуального террора в России при внешней эффективности показала его бесплодность в качестве средства решения политических задач.
