Обязательства, возникшие из незаконного действия в древнеримском законодательстве

Реферат Римское право Тема Обязательства, возникшие из незаконного действия в древнеримском законодательстве

Оглавление римское право обязательство Введение Глава 1. Обязательства в римском праве

1.1 Понятие, стороны и характеристика обязательств

1.2 Исполнение обязательств и ответственность за неисполнение Глава 2. Обязательства из незаконного действия

2.1 Понятие незаконного действия (деликта)

2.2 Особенности обязательств из деликтов Заключение Список литературы

Введение

Целью данной работы является рассмотрение и изучение обязательств, возникших из незаконного действия в древнеримском законодательстве. В соответствии с целью можно выделить и конкретные задачи работы:

— рассмотреть понятие, стороны и характеристика обязательств обязательства в римском праве;

— изучить исполнение обязательств и ответственность за неисполнение;

— обязательства из незаконного действия: понятие незаконного действия (деликта); особенности обязательств из деликтов.

Глава 1. Обязательства в римском праве

1.1 Понятие, стороны и характеристика обязательств Обязательство, obligatio, по определению римского права, есть такое юридическое отношение между двумя лицами, в силу которого одно из них (creditor) имело право требовать от другого (debitor) исполнения чего-либо в свою пользу. Институции Юстиниана содержат следующее определение: «Обязательство — это правовые путы, сила которых принуждает нас к исполнению в пользу какого-либо лица в соответствии с нормами нашей гражданской общины».

Стороны в обязательстве. Как отношение, рассчитанное на будущее время, обязательство по своей природе представляет собой отношение, основанное на доверии, кредитное (от лат. credo — верю). Поэтому сторона, которая имеет право требования, именуется кредитором, а другая, на которой лежит обязанность исполнить требования кредитора, именуется должником.

В отличие от права собственности, обязательственное право с самого начала рассчитано на прекращение. Содержание обязательств могло быть чрезвычайно разнообразным. Оно могло состоять в обязательстве передать кредитору какую-либо вещь (dare); в обязательстве что-либо сделать (facere) или не делать (non facere); в обязанности возместить причиненный вред (praestare). Вообще все то, что возможно и не противозаконно, может быть предметом обязательств. Можно сказать, обязательство — это юридическая форма, посредством которой люди удовлетворяют свои самые разнообразные конкретные нужды.

Обязательство, несмотря на имущественный характер его содержания, рассматривалось римскими юристами как строго личная связь между кредитором и должником. Такой взгляд на обязательство имел ряд практических последствий. Юридические последствия возникновения обязательства наступали исключительно для тех лиц, которые его установили. Поэтому, как правило, нельзя было вступить в обязательство через представителя. По этой же причине не имел юридической силы договор, где кредитор устанавливал обязательство в пользу третьего лица, не участвовавшего в заключении договора. Не допускалось и возложение обязательства на третье лицо, не участвовавшее в заключении договора.

Другим последствием понимания обязательства как строго личного отношения была первоначально абсолютная невозможность передачи его ни кредитором, ни должником. Лишь с развитием хозяйственной жизни, расширением торговли было допущено в ограниченных пределах представительство и признана возможной замена лиц в обязательстве.

Прежде всего, было признано преемство в порядке наследования. Переходу права требования кредитора или обязанности должника способствовал семейный характер имущества. Как следствие, те обязательства, в которые вступал домовладыка в качестве кредитора или должника, становились общими для всей семьи. Римские юристы обосновывали смену лиц в обязательствах в случаях смерти кредитора или должника мистическим тезисом, что наследник является продолжателем личности наследодателя.

По мере того как обязательства занимали все более видное место в имуществе римских граждан, потребовалось найти форму мобилизации обязательств. Для этого стали применять новацию (novatio) или обновление обязательства. Новация заключалась в том, что с общего согласия кредитора, должника и потенциального правопреемника кредитора заключалось соглашение между должником и потенциальным правопреемником с целью заменить первоначальное обязательство новым, имеющим то же содержание.

Однако новация была неудобна тем, что требовала согласия должника на замену одного кредитора другим и даже присутствие должника при совершении новации. Должник же далеко не всегда был заинтересован в передаче права требования новому лицу. Кроме того, новация, прекращая старое обязательство, прекращала и его обеспечение (залог, поручительство). И если новый кредитор настаивал на обеспечении обязательств, далеко не всегда удавалось получить согласие на их восстановление у поручителя или залогодателя.

Со временем оформилась прямая уступка права требования — цессия (cessio). Для этого стали использовать институт процессуального представительства. Формулярный процесс в Древнем Риме допускал ведение судебного дела не лично истцом или ответчиком, а через представителя — procurator или cognitor.

Чтобы передать право требования другому лицу, кредитор, уступающий свое право (цедент), стал назначать то лицо, которому он желал уступить свое право (цессионарию), своим представителем на процессе, с оговоркой, что этот представитель может оставить взысканное за собой. Поэтому его и называли procurator in rem suam. Недостатком такой формы передачи права требования от одного кредитора к другому было то, что отношения между цедентом и цессионарием были основаны на договоре поручения. Договор же поручения мог быть расторгнут односторонней волей доверителя. Прекращался договор и в случае смерти доверителя. Поэтому, пока цессионарий не произвел взыскания по приобретенному требованию, его положение не было прочным. Другой опасностью было то, что цессионарий являлся лишь представителем кредитора на суде, и платеж, осуществленный должником первоначальному кредитору, полностью погашал обязательство и тем самым прекращал право взыскания цессионарием с должника.

В классическом римском праве установился порядок уведомления должника о происшедшей цессии. Как правило, его осуществляло заинтересованное лицо — цессионарий. Уведомление означало, что платеж в пользу первоначального кредитора, совершенный после уведомления, не является действительным и не прекращает обязательства должника перед цессионарием. В случае отмены поручения цедентом или его смерти цессионарию стали предоставлять самостоятельный иск, аналогичный тому, что получал цедент.

Таким образом, передаваемое обязательство было гарантировано судебным порядком, хотя само обязательство продолжало расцениваться как строго личное и не передаваемое. В этих случаях римские юристы говорили об уступке иска, а не об уступке обязательства.

Для действительности цессии не существенны основания ее совершения и их исполнение, должнику было достаточно удостовериться в действительности самого акта цессии. Если цессия производилась возмездно, цедент нес перед цессионарием ответственность за юридическую действительность передаваемого права, но не отвечал за фактическую осуществимость требования. Если же цессия совершалась с целью дарения, цедент не отвечал даже за юридическую обоснованность права требования.

Не допускалась цессия прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, таких как иски об алиментах, личной обиде и т. д. Запрещено было переуступать права, по которым уже предъявлен иск. Не допускалась цессия в пользу более влиятельных лиц. Возможно было предусмотреть запрет на передачу права требования специальным соглашением.

Предусматривалась возможность замены одного должника другим, так называемый перевод долга. Но если личность кредитора не имеет существенного значения для должника, то личность должника для кредитора имеет существенное значение. Кредитор должен доверять должнику, его исполнительности и платежеспособности. Поэтому замена одного должника другим или перевод долга возможны только с согласия кредитора. Осуществлялся перевод долга новацией. Кредитор и новый должник заключали договор, имевший целью прекращение обязательства между данным кредитором и прежним должником.

1.2 Исполнение обязательств и ответственность за неисполнение Обязательство, как отношение временное, имело своей конечной целью его прекращение. Нормальным способом прекращения обязательства является его исполнение, применительно к денежным обязательствам — платеж.

Для того чтобы исполнение привело к освобождению должника от обязательств, было необходимо соблюсти ряд условий. Во-первых, исполнение или платеж должно быть произведено лицом, способным распоряжаться своим имуществом. Личное исполнение требовалось только по обязательствам, содержание которых носило строго личный характер, как например, обязательство художника написать картину, Если личные свойства должника не имели существенного значения, то исполнить обязательство могло любое третье лицо.

Во-вторых, исполнение должно быть произведено лицу, способному его принять, то есть самому кредитору либо его законному представителю, поверенному, специально указанному в договоре лицу.

В-третьих, исполнение должно строго соответствовать содержанию обязательств. Без согласия кредитора исполнение обязательства по частям было запрещено. По соглашению сторон возможна была замена предмета обязательства чем-либо иным. Это называлось datio in solutum — предоставление вместо платежа или замена исполнения.

Начиная со II века до н.э., важное значение получило место исполнения обязательства. Как правило, место исполнения определялось там, где можно было предъявить иск из данного обязательства. Таким местом считалось место жительства должника или Рим.

Обязательство должно быть исполнено в срок, указанный в договоре или вытекающий из характера договора. Если ни содержание, ни характер договора не определяют срок исполнения, то обязательство должно исполняться по первому требованию кредитора.

Досрочное исполнение допускалось только в случае, если это не нарушало интересов кредитора.

Просрочка в исполнении обязательства (тога) влекла для должника неблагоприятные последствия, так как кредитор получал право требования полного возмещения ущерба, который мог возникнуть при неисполнении обязательства.

Если же кредитор без уважительных причин не принимал исполнения обязательств, то неблагоприятные последствия просрочки ложились на него. Начисление процентов по денежным обязательствам прекращалось, снижалась ответственность должника за сохранность вещи, он мог вообще освободиться от всяких забот о предмете долга, сдав его в помещение суда или храма.

В случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником своего обязательства, он нес ответственность перед кредитором как личную, так и имущественную.

Средством принуждения должника к исполнению обязательств служили иск (actio) и принудительное взыскание, так называемые санкции обязательства. Римский юрист Модестин выразил эту ситуацию так: «Должником является тот, с кого можно взыскать против его воли» (D.50.16.168). Однако в период принципата появляются обязательства, не пользующиеся исковой защитой, но имеющие юридическое значение, т. е. следуют кредитору, но принудительно взысканы быть не могут. Такие обязательства назывались натуральными. Примером такого обязательства может служить денежный заем, совершенный подвластным сыном. Ответственность должника строилась на принципе вины: должник отвечал только в том случае, если он виновен в возникшем для кредитора ущербе. Вина подразделялась на:

— dolus — умышленное причинение вреда с целью нанесения убытка ее хозяину;

— culpa — неосторожность, различавшаяся по степени небрежности на грубую неосторожность (culpa lata) и легкую небрежность (culpa levis).

За dolus и грубую неосторожность должник отвечал независимо от характера договора. За легкую небрежность, если должник был не заинтересованной стороной в договоре, например, бесплатно хранивший вещь, он не нес ответственности. Если же кредитор был лицом незаинтересованным, то должник нес полную ответственность.

Риск случайной гибели вещи обычно нес ее собственник. Лишь в некоторых случаях допускалась ответственность за casus, например, содержателей постоялых дворов, трактиров, кораблей за принятые на хранение вещи. Но и тогда должник мог освободиться от ответственности, если наступивший случай был результат действия непреодолимой силы (vis maior).

Понятие вреда римские юристы слагали из двух элементов: положительных потерь, т. е. лишение того, что уже входило в состав имущества, и упущенная выгода, т. е. непоступление в имущество ценностей, которые должны были поступить, если бы не известные обстоятельства. Возмещались только ближайшие последствия (прямые убытки), но не косвенные, более отдаленные убытки.

Обширный круг обязательств, известных Древнему Риму, римские юристы попытались свести в определенную систему. Но она сложилась далеко не сразу.

Главным критерием деления обязательств было основание их возникновения. Первоначально выделяли обязательства из договора (ex contractu) и обязательства из правонарушения (ех delicto). Римский юрист Гай назвал эту классификацию главнейшим делением обязательств. Однако она не исчерпывала все случаи возникновения обязательств. Встречалось множество разнообразных казусов, когда не было ни договора, ни деликта, а обязательство все-таки возникало. Позднее стали выделяться обязательства, возникшие как бы из договоров или квазидоговоров и обязательства как бы из деликтов или квазиделиктов. Кодификация Юстиниана закрепила это деление. Таким образом, римское право выделяет четыре группы обязательств: договорные, деликтные, как бы договорные, как бы деликтные.

Глава 2. Обязательства из незаконного действия В Древнем Риме наряду с нарушением прав и интересов государства, которое рассматривалось как уголовное преступление (crimin publicum), выделялись и так называемые частные правонарушения — деликты.

2.1 Понятие незаконного действия (деликта) Деликтом или частным правонарушением считалось причинение вреда отдельному человеку, его семье или имуществу вследствие прямого и косвенного нарушения прав этого лица. Причем, в круг правонарушений частного характера римское право включало и такие, которые с точки зрения современного права относятся к категории уголовных преступлений, как например, кража или увечье. Важно, что это нарушение должно носить неправовой характер, т.к. закон допускал принудительный привод должника в суд или уничтожение имущества, с помощью которого кто-либо пытался совершить преступление. Деликт порождал со стороны потерпевшего стремление наказать обидчика и возместить имущественный ущерб, а со стороны нарушителя возникала обязанность возместить причиненный вред. Субъектом правонарушения могло быть признано только физическое лицо, причинившее вред также физическому лицу. Римское право не предусматривало (юридически) возможность причинения вреда юридическому лицу, так же как не могло совершить его лицо юридическое (корпорация или муниципия), поскольку в конечном счете действия совершают конкретные люди.

Ответственность за последствия деликта была строго личной и безусловной. Римское право гласило: «Никого нельзя освободить от ответственности за правонарушение». В том числе, не освобождалось от ответственности и должностное лицо, даже если деликт был совершен в процессе исполнения служебных обязанностей.

Критерий дееспособности при деликтах несколько отличался от договорных обязательств. Так, несовершеннолетние (девочки 7−12 лет, юноши 14 лет) не могли вступать в договорные отношения без участия опекуна, но за деликт ответственность несли с семилетнего возраста.

В отношении подвластных лиц в области деликтов сформировалась неизвестная договорному праву ноксальная ответственность. При совершении деликта личный характер ответственности приводил к установлению определенной зависимости нарушителя от пострадавшего, и первоначально нормальным следствием правонарушения подвластного стала выдача его потерпевшему. Однако домовладыка мог нейтрализовать личный аспект правонарушения, выплатив потерпевшему компенсацию. Со временем ответственность за правонарушение подвластного стала восприниматься как штрафная обязанность его домовладыки с правом замены на выдачу подвластного для отработки долга. Причем, в римском праве действовал принцип «кара следует за личностью». Согласно этому правила ноксальная ответственность за правонарушение не закрепляется за лицом, в чьей власти находился нарушитель в момент совершения деликта, а переходит на того домовладыку, в чьей власти находится подвластный в момент вчинения иска.

Важнейшим моментом для квалификации деликтов была виновность субъекта. Римские юристы говорили: «Люди нарушают право умышленно, в порыве чувств или случайно. Умышленно — разбойники в шайке, в порыве чувств — пьяные в драке, случайно — когда на охоте стрела, выпущенная в зверя, убивает человека». Наличие вины в той или иной форме было обязательно для наступления частноправовой ответственности. Но в отличие от уголовного права частноправовая виновность не обязательно должна заключать в себе моральный элемент, т. е. присутствие вредной направленности воли. Главное — в объективном итоге деяния, причем, ущерб мог быть причинен не только активными действиями субъекта, но и его бездействием. В зависимости от отношения виновного лица к причинам появления деликта различалось несколько основных форм частноправовой виновности.

Во-первых, это умышленный ущерб, неразрывно связанный со злостным умыслом. В этом случае лицо желало наступления вредных последствий и сознательно реализовало свои действия для нанесения ущерба другому лицу. Главным критерием здесь было противоречие гражданской порядочности, сопряженное с определенным «вызовом» правовому статусу другого лица.

Во-вторых, это неумышленный ущерб, когда лицо не желало вредных последствий, но не проявило требуемую в обществе осмотрительность и вышло за пределы правового и общественного поведения. В свою очередь, неосторожность подразделялась на 3 подвида. Грубая неосторожность или грубая вина приравнивалась к умышленному ущербу и наступала, когда совершивший деликт показал себя непонимающим того, что присуще среднему человеку и обычному хозяину (например, в помещении костров не разводят). Легкая вина или простая неосторожность наступала в случае такого нарушения, какое не допустил бы заботливый хозяин, пекущийся о своих вещах. И собственно небрежность или вина легчайшая наступала в том случае, когда ее можно было избежать только при высочайшей бдительности и предусмотрительности, которых нельзя требовать от каждого и которые обязательны только в специальных ситуациях. Но это обстоятельство все равно не может служить абсолютным извинением.

Третьей формой частноправовой виновности был случайный ущерб, вызванный более случаем, чем поведением лица. В этом случае субъект не только не желал причинить ущерб, но и соблюдал все условия нормального, правового поведения в отношении другого лица, но тем не менее стал материальной причиной ущерба, С точки зрения частного права случай не освобождал от ответственности.

Исключением, снимающим ответственность, было действие непреодолимой силы. Римское право понимало под этим физическую невозможность человека противодействовать ей. Конкретно римское право относило к действию непреодолимой силы кораблекрушение, вызванное штормом, наводнение, землетрясение, извержение вулкана. Этот перечень был исчерпывающим и расширению не подлежал.

Характерной чертой частного правонарушения было наличие объективного вреда, материального нарушения личных и имущественных прав. Чистый умысел, покушение, посягательство не рассматривались в связи с деликтным правом. Либо деликт совершен, либо правонарушения вообще нет. Например, покушался поджечь урожай, но не поджег.

Таким образом, законченное понятие частного деликта предполагало наличие трех элементов: это объективный вред, причиненный противозаконными действиями одного лица другому, вина лица, совершившего противоправное деяние, и признание со стороны объективного права данного действия частноправовым деликтом, т. е. устанавливающим для данного деяния частноправовые последствия, применяемые в порядке гражданского процесса.

2.2 Особенности обязательств из деликтов Деликтные обязательства, порожденные нарушением частных прав, имели ряд особенностей.

Ответственность за деликт была исключительно имущественной вне зависимости от его характера, личного или материального. Эта ответственность могла распространяться как на возмещение прямого вреда, так и косвенного, прямых и косвенных убытков. Конкретные размеры устанавливались индивидуальными исками. Причем, произвольно устанавливать сумму и размеры возмещения ущерба было нельзя. Ответственность выражалась либо в точно обозначенной предписаниями закона сумме, либо в кратной сумме ущерба. В случае совершения деликта несколькими лицами ответственность определялась принципом кумуляции, т. е. каждый участник нес ответственность в полном объеме. В отличие от договорного обязательства ответственность по деликтному обязательству не передавалась по наследству, т. е. наследник правонарушителя не нес ответственности, за исключением тех случаев, когда ему поступало какое-то имущество, полученное в результате деликта. Тогда он отвечал в размере обогащения. Наследникам потерпевшего предоставлялось право требования с нарушителя лишь по нарушениям материальных прав. Иски по личной обиде предоставлялись только обиженному, но не его наследнику.

Виды деликтов. Главнейшими видами деликтов, которые выделяло римское право, были случаи нанесения личной обиды, кража личного имущества, неправомерное уничтожение или повреждение чужих вещей.

Неправомерные действия в отношении отдельной личности римское право квалифицировало как обиду (iniuria, что значит «не по праву»). Ее содержанием были материальные, т. е. выраженные вовне действия одного лица в отношении другого, нарушившие достоинство или телесную неприкосновенность, или то и другое вместе. Как говорили римские юристы: «Обида совершается вещью или словом; вещью состоит в ударе рукой, словом — без руки».

Самым тяжким видом обиды считалось членовредительство, менее тяжким — повреждения внутренние, еще менее серьезным — побои и т. д. Особой оценке подлежало оскорбление, так как не всякие намеренные слова могли считаться таковыми.

Ответственность за обиду в древнейшую эпоху предполагала точную в смысле таксации сумму штрафа соответственно подвиду iniuria. За членовредительство первоначально предполагалось возмездие по принципу талиона, если не договорятся о выкупе, за остальные телесные повреждения -300 ассов и 25 за оскорбление. Со временем стала очевидной недостаточность такой формы возмещения, поскольку номиналы штрафов веками оставались неизменными, а инфляция обесценивала деньги. Кроме того, формальная оценка не могла учесть всех субъективных моментов нанесения «обиды». Поэтому по эдикту претора со второй половины II века до н.э. истец получил возможность сам обосновывать имущественный размер претензии по обиде, который корректировался претором. «Аtrох (ущерб) оценивается сообразно действию, месту или лицу», т. е. на квалификацию обиды, как тяжкой или менее тяжкой, стал влиять не только причиненный вред, но и место нанесения обиды (например, при скоплении народа), и характер действий.

Важность индивидуального оформления правового требования в случае инъюриа усугублялась необходимостью постоянства личного восприятия. «Нельзя считать претерпевшим того, кто однажды согласился с подобным действием». Иначе говоря, однажды не предъявив иск по поводу конкретной обиды, лицо утрачивало в дальнейшем право предъявлять кому-либо иск по поводу аналогичных действий.

Кража квалифицировалась как противоправное посягательство на имущество частного лица. Но понятие «кража» в римском праве было гораздо шире современного понятия кражи. Оно охватывало не только похищение чужого имущества, но и кражу пользования, когда осуществлялось корыстное, намеренное пользование вещью при отсутствии на то права (например, использование вещи, принятой на хранение); кражу владения когда залогодатель произвольно овладевал собственной вещью, в этом случае получалось, что собственник совершал кражу собственной вещи; кражей считалось также изменение пользователем узуфрукта хозяйственного назначениявещи.

По определению римского юриста Павла: «Кража — это изъятие вещи, совершенное по обману, с целью обогащения, будь то изъятие самой вещи, или пользования, или владения ею». Таким образом, кражу совершал любой индивид, пользующийся вещью без воли хозяина, а не только тот, кто явно уносил чужую вещь. Объектом кражи могла быть любая движимая вещь, но только телесная и не принадлежащая к категории бесхозных. Действия субъекта должны выражаться в определенном изменении материального отношения к вещи; унос, увод, удержание, использование отданного на хранение и т. п., и эти действия должны были совершаться против воли истинного собственника или обладателя вещи (украсть можно не только у полноправного собственника, но и у юридического обладателя вещи).

Посягательство на вещи, находящиеся в общественной собственности, рассматривалось как уголовное преступление.

Уже законы XII таблиц различали явное воровство, когда вор был пойман с поличным, и тайное воровство. Критерий «открытости», «явности» совершения кражи не являлся общепризнанным в римском праве. Одни юристы считали таким критерием поимку правонарушителя во время совершения кражи, другие — если просто вор был застигнут на месте преступления, третьи — если вор отнес вещь для себя в укрытие, четвертые — если правонарушителя видели с украденной вещью в любом месте.

Первоначально воровство каралось бичеванием и передачей вора под власть пострадавшего, позже последнее было заменено на четырехкратное возмещение ущерба. В случае ночной или вооруженной кражи вора можно было убить на месте.

Неявной кражей считалось любое иное похищение имущества, т. е. наказывалось или обнаружение краденого, или обнаружение неправомерных действий в отношении чужих вещей. Этот вид карался двухкратным к стоимости вещи штрафом. Подвидами кражи признавались случаи, когда украденная вещь обнаруживалась при обыске дома подозреваемого в присутствии свидетелей, так называемое обнаружение кражи, и скрытая кража, кода вещь оказывалась подброшенной другому лицу с целью скрыть подлинного вора. Оба эти подвида кражи влекли трехкратный штраф от стоимости вещи.

В конце классической эпохи с точки зрения последствий и санкций к краже стали приравнивать грабеж, т. е. открытое и явное отнятие кого-либо имущества, прежде всего, денег. По иску, введенному претором Лукуллом в 76 г. до н.э., грабеж карался четырехкратным штрафом от стоимости имущества или возмещением ущерба, если иск был подан по истечении года со дня совершения. Незаконное посягательство на чужое имущество выражалось не только в его корыстном присвоении, но и в виновном уничтожении или повреждении чужих вещей. Отдельные частные случаи такого рода деликтов были сформулированы еще в законах XII таблиц. С изданием в 286 г. до н.э. закона Аквилия был установлен общий деликт повреждения чужих вещей, сформулированный в первой и третьей главах закона. Первая глава предусматривала ответственность за убийство чужого раба или скота в размере максимальной цены уничтожаемой вещи. В третьей главе устанавливалась ответственность за повреждение любых вещей в размере наивысшей стоимости за последний месяц. В законе предусматривалась ответственность только за прямой ущерб, нанесенный в результате физических действий виновного — dam num corpore corpori datum, т. е. ущерб, нанесенный телом телу.

Со временем в иных случаях стали применять иски по аналогии, а также учитывать косвенный ущерб.

Обязательства как бы из деликтов (квазиделиктов). Придавая большое значение регулированию деликтных обязательств, римское право тем не менее не выработало общего принципа, что всякое виновное причинение имущественного вреда порождает деликтное обязательство, а пользовалось перечнем честных деликтов. Но в некоторых случаях обязательство возникало из недозволенного действия, но при таких обстоятельствах, когда не существовало ни одного из предусмотренных нормами права деликтов. Со временем сформировалась группа так называемых квазиделиктных ситуаций. Критерий отбора ситуаций в эту группу до сих пор остается неясным. Наибольший интерес представляют следующие:

— ответственность судьи за ненадлежащее осуществление судопроизводства, наступавшая не только за ущерб, вызванный принятием по небрежности или недобросовестности неправильного решения, но и за ненадлежащее выполнение всех других возложенных на судью функций, например, отсутствие судьи в день разрешения возникшего спора;

— ответственность за вылитое и выброшенное, которую независимо от своей вины нес хозяин помещения, если совершенные действия причиняли вред объектам, находившимся на улице; ответственность по данному иску была различна, исходя из характера причиненного ущерба; за поврежденное имущество собственника присуждалась двойная, цена, за ранение свободного человека взыскивался штраф «по справедливой» оценке судьи, в случае смерти свободного человека взыскивался штраф в размере 50 тысяч сестерциев;

— ответственность за поставленные и подвешенные в этом помещении предметы, если они своим возможным падением угрожали ущербом находившимся на улице вещам, скоту, рабам или свободным; по иску в этом случае взыскивали штраф в 10 тысяч сестерциев; - ответственность владельцев кораблей, постоялых дворов и конюшен за действия своих слуг, если те совершили кражу или причинили имущественный вред.

Заключение

В заключение сказанного можно подвести итоги, сформулировать выводы. Обязательство, по определению римского права, есть такое юридическое отношение между двумя лицами, в силу которого одно из них имело право требовать от другого исполнения чего-либо в свою пользу.

Ответственность за деликт была исключительно имущественной вне зависимости от его характера, личного или материального. Эта ответственность могла распространяться как на возмещение прямого вреда, так и косвенного, прямых и косвенных убытков. Конкретные размеры устанавливались индивидуальными исками.

1. Дождев Д. В. Римское частное право. М., 1997.

2. Новицкий И. Б. Римское право. М., 1996.

3. Перетерский И. С. и др. Римское частное право. М., 1997.

4. Памятники римского права. М., 1997.

5. Бартошек М. Римское право: понятие, термины, определения. М., 1989.

6. Савельев В. А. Римское частное право. М., 1995.

7. Черниловский З. М. Лекции по римскому частному праву. М., 1991.

8. Хвостов В. М. Система римского права. М., 1997.

9. Омельченко О. А. Основы римского права. М., 1994.

10. Иоффе О. С. Мусин В.А. Основы римского гражданского права. Л., 1974.