Когнитивный консенсус в условиях плюрализма воззрений: концепция симфоники

Актуальность темы

исследования. Одна из грандиозных мировых проблем, повлекшая бесчисленные беды, заключается в том, что человечество расколото на множество враждебных друг другу сил и группировок. Среди нескольких когнитивных причин этого конфликта особо выделяется про" тиворечие между верами, лежащими в базисах альтернативных философских систем, противоборствующих религиозных учений, а также в составе конкурирующих научных теорий. Что же касается научной рациональности, то она не всегда согласуется с моральными нормами и даже противоречит им. В ближайшем будущем не представляется возможным устранить мировоззренческий и идейно-концептуальный раскол человечества.

Тем не менее, сегодня наблюдается крайне медленное, но неуклонное и необратимое его смягчение — в частности, благодаря тому, что ныне многие люди начинают более терпимо относиться к контрадикциям между сражающимися доктринами или концепциями. Чтобы как-то способствовать росту толерантности в обществе, необходимо теоретически вскрывать гносеологические корни такого рода противоречий. В науке возникает особый, синерге-тический, разумего признаками являются: открытость, уход от монополизма, множественность интерпретаций, поливариантность в дискурсе и целях.

Как известно, все философские системы, религиозные учения и научные теории высокого ранга общности покоятся на фундаментальных положениях, которые не удается в полной мере ни доказать, ни опровергнуть эмпирическими или теоретическими средствамиих приходится в целом принимать на веру. В сфере религиозной жизни такие положения называют догматами или догмами. В римском католицизме и православии догмат определяется как некоторое важнейшее положение вероучения, опирающееся на Священное Писание и соответствующее Священному Преданию. Верующий обязан безусловно признавать вероучительный догмат и не испытывать в отношении него ни малейшего сомнения. В католицизме догматом считается также любая энциклика папы римского.

Краеугольный камень философского учения обычно именуют так: исходная идея, принцип, закон. В науке для обозначения фундаментальных положений чаще в ходу термины постулат, аксиома, принцип, закон. Иногда под таковыми подразумеваются временно не доказуемые, но в будущем, возможно, проверяемые фундаментальные положения. Бывает, что тезисы, не доказуемые в рамках одной концепции, доказываются в сфере более широкой гипотезы или теории.

Правда, в основаниях той более общей системы научного знания, в которую погружают интерпретируемую модель, в свою очередь, также обнаруживают исходные посылки, принимаемые на веру. Нередко законы науки устанавливают путем обобщения фактов, добытых в сравнительно узких пространственно-временных границах наблюдения или эксперимента. Тем не менее, ученые решаются на неограниченную экстраполяцию данных опыта, веруя в истинность своих индуктивных выводов.

Итак, у философии, религии и науки, при всем различии между их основополагающими посылками, есть и общее — подобные посылки рационально не доказуемы, и их принимают на веру. Фундаментальные доктрины и теории живы, пока признаются истиннымирелигиозные деятели, философы и ученые руководствуются ими, пока верят в их познавательную состоятельность. Поэтому важно исследовать роль веровательных установок в познании объективной реальности и достижении истины. Нужно философски понять, как способно становиться истинным предельно общее знание, когда оно преимущественно зиждется на эпистемически недоказуемом авторитете веры. Можно ли повысить степень истинности религиозного, философского и научного знания через совершенствование веры, лежащей в его основе?

Изучив проблему соотношения мнения и разумного знания, Парменид заключил, что истина сопряжена исключительно с деятельностью рационального мышления, но вовсе не с доверием к внешним органам чувств. Бернар Клервосский противопоставил рационализму элеатов и Абеляра формулу, согласно которой самую глубокую истину следует искать в религиозной вере, а не лоне вербально-логического мышления. Дилемма эпистемизма и фидеизма является одной из главных и «вечных» философских головоломок, поныне остается остро актуальной философской проблемой и не имеет общезначимого решения в обозримом будущем.

Учитывая огромную роль веры в жизни людей, автор считает возможным дополнить определение человека как homo sapience равносильной дефиницией: «человек есть животное, способное глубоко верить». Вера — важнейшая детерминанта духовности и нравственности личности. Она является существенным фактором как мистико-иррационального, так и дискурсивного рационального познания. Диссертанта в первую очередь интересует возможность достижения знаниевого консенсуса в условиях веровательного плюрализма в обществе. Результаты изучения такого аспекта гносеологии, как «познание через согласие», резюмируются в авторской концепции симфоники.

Степень разработанности проблемы. Дилемма эпистемизма и фидеизма волновала многих классиков философии. Ее изучали такие крупные античные и средневековые мыслители, как Парменид, Платон, Аристотель, Августин, Абеляр, Бернар Клервосский, Фома Аквинский и др., а в Новое время — Декарт, Локк, Юм, Кант, Гегель, Энгельс и др. Заметный вклад в освещение этих вопросов внесли С. Кьеркегор, К. Ясперс, Бергсон, Г. Марсель, М. Хайдеггер, М. Бубер, Х. Г. Гадамер и др. Пристальное внимание указанной проблематике уделяли также известные отечественные философы: Э. В. Ильенков, Б. М. Кедров, П. В. Копнин, В. И. Ленин, К. Н. Леонтьев, А. Ф. Лосев, Н. О. Лосский, В. В. Розанов, М. Н. Руткевич, В. С. Соловьев, С. Л. Франк и др. Во второй половине XX века и в настоящее время данную тему исследуют Н. В. Бряник, М. О. Васильева, Ю. П. Ведин, С. 3. Гончаров, Р. М. Грановская, Ф. Денисов, Е. А. Евстифеева, О. В. Ивановская, Е. Б. Казнина, Н. А. Калюжная, Н. П. Копцева, К. В. Костикова, А. В. Лапин, В. А. Лекторский,.

Р. А. Лошаков, К. H. Любутин, Н. Т. Михайлов, Ю. И. Мирошников, И. С. Нарский, В. В. Петрова, Д. В. Пивоваров, М. А. Савинова, В. Ф. Сетьков, В. Л. Соболев, Е. А. Степанова, М. Н. Стати, А. Н. Троепольский, Ф. А. Хус-нутдинова, Э. М. Чудинов, А. И. Шафоростов, Н. Н. Ярыгин и др. В обосновании принципов симфоники диссертант опирался на концепции толерантности и ненасилия, разработанные Дж. Локком, И. Кантом, Бахауллой, Х.Г. Га-дамером, М. М. Бахтиным, А. В. Перцевым, М. Б. Хомяковым и др.

С появлением постмодернизма: а) вводятся новые стандарты рациональности, границы науки становятся все более неопределеннымиб) все более признается когнитивная и общекультурная равноценность науки, философии и религии и других форм общественного сознанияв) в строгости научных высказываний обнаруживают не более принудительности и необходимости, чем в «нарративах» вненаучного знания.

Несмотря на обилие специальной литературы, посвященной вопросу о соотношении веры и знания, все лее остается недостаточно изученным общий механизм включения веры в знание. Диссертант предпринимает попытку частично восполнить указанный пробел.

Объект исследования — вера, сопряженная с процессом познания и соотнесенная с истинным знанием.

Предмет исследования — роль веры в процессе рассуждений и возможность когнитивного консенсуса в условиях плюрализма верований.

Основная проблема диссертационного исследования: при каких условиях вера может способствовать согласию между альтернативными системами знаний в философии, религии, науке?

Идея, выносимая на защиту. Хотя об истинности и ложности чужих верований спорить, как правило, бесполезно, тем не менее, в некоторых ситуациях можно добиваться консенсуса и гармонизации наиболее общих зна-ниевых альтернатив, возникающих либо внутри философии, религии или науки, либо между этими формами общественного сознания. Например, такую возможность предоставляет обретение веры в экуменические идеи, содержащиеся в учениях пророка Бахауллы (доктрина «прогрессивного откровения»), философа В. С. Соловьева («философия всеединства»), в концепциях ряда русских космистов.

Движение к потребному согласию между предельно общими конкурирующими воззрениями — это особый путь познания, алгоритм которого позволяет рассуждать, исходя из духовной веры. Знание, достигнутое данным путем, заслуживает повышенного доверия. В диссертации представлен эскиз такого гармонизирующего пути познания, который автор предложил обозначать термином симфоника.

Цель диссертации — сформулировать и обосновать авторскую философскую концепцию симфоники, в которой специфически сопряжены категории веры, знания и истины. Для достижения поставленной цели формулируются следующие задачи: реконструировать дилемму эпистемизма и фидеизмавыявить мировую тенденцию роста когнитивной толерантностиопределить исходные понятия и принципы симфоникиописать ряд важнейших понятий симфоникипродемонстрировать эвристический потенциал симфоники.

Методологическая основа диссертации. Автор исходит из методов философско-концептуального и сравнительного анализа, «синтетической концепции идеального» К. Н. Любутина и Д. В. Пивоварова, основных принципов диалектики, а также идей единства анализа и синтеза, индукции и дедукции, исторического и логического.

Научная новизна диссертации заключается в следующем: указан способ реконструкции дилеммы эпистемизма и фидеизмавыявлены причины роста консенсуса в условиях плюрализма версформулированы базовые принципы симфоники: гармонического единства веры и знаниямировоззренческих антиномийвзаимного дополнения альтернатив высокой степени общностисимфонического сомненияравного величиявведены концепты: оксирома, крипта, древо познания, пространство познания и его виды и др.- описаны типы доказательств: коллективное, всеобщее, мнимоепредложена классификация видов вер и сомненийопределены условия когнитивного совершенствования веры.

Теоретическое и практическое значение диссертации. Принципы и методы симфоники позволяют добиваться согласия между альтернативными знаниевыми системами в сферах философии, религии и науки. Концепция симфоники углубляет общее представление о структуре когнитивного процесса. Положения и выводы диссертации могут применяться в преподавании курсов философии, формальной и диалектической логики, религиоведения.

Апробация работы. Различные варианты диссертации обсуждались на ряде заседаний кафедры онтологии и теории познания философского факультета Уральского госуниверситета. Основные тезисы и выводы работы апробировались на представительных научных конференциях: «Философия: вызов современности» (Екатеринбург, 2005), «Аксиология научного познания», (Екатеринбург, 2005), «Универсалии культуры» (Екатеринбург, 2006), «Образование в XX веке: проблемы, тенденции, перспективы» (Нижний Тагил, 2006). Основные идеи и положения диссертации отражены в 8 научных публикациях соискателя.

Положения, выносимые на защиту.

1. Дилемма эпистемизма и фидеизма не является примером истинного логического противоречия и нуждается в реконструкции, потому что спорящие стороны руководствуются принципиально разными дефинициями знания, веры и истины.

2. При всем различии между философскими, религиозными и научными фундаментальными положениями у них есть общая черта: они логически недоказуемы в потребной степени и принимаются на веру.

3. Образы действительности, представленные в основных мировых и национальных религиях, взаимно обогащают друг друга и составляют единую метасистемную картину мира.

4. Не следует считать безусловно истинным суждение, в котором какое-либо учение или фундаментальная теория провозглашается единственно верным, а какое-либо Писание — единственно Богодухновенным.

5. В определенных исторических условиях возникает возможность согласовывать и гармонизировать между собой конкурирующие тексты философского, религиозного и научного характера. Такое согласие является итогом особого, духовно-веровательного, пути человеческого познания.

6. Предлагаемая автором концепция симфоники является попыткой в самом общем виде описать и объяснить характерные особенности и некоторые способы познания через согласие.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Понятия плотской веры и опосредованного (дискурсивного) знания — это два логически независимых концепта. Напротив, понятия духовной веры и непосредственного (интуитивного) знания логически тесно связаны и, по сути, тождественны. Отсюда, не всякий дискурсивный консенсус, которого подчас достигают оппоненты, проистекает из согласия между их духовными верами. И, наоборот, преодоление плюрализма духовных вер-интуиций не обязательно ведет к совпадению альтернативных концептуальных взглядов на познаваемый объект.

Не признавая реальности faith-въры, эпистемизм отдает когнитивный приоритет рассудочно-разумному знанию, полагает его выше belief-воры. Фидеизм, не отрицая верховенства опосредованного знания над belief верой, заявляет о приоритете faith-веры. Поэтому традиционную дилемму эпистемизма и фидеизма нужно уточнить и переформулировать как проблемный вопрос о том, что в познании первично и чему принадлежит приоритет — духовной вере (интуиции, прямому созерцанию сущности) или опосредованному знанию (дискурсивному мышлению)?

Противопоставлять в качестве истинных когнитивных противоположностей следует не всякую веру и знание, но лишь faith-веру (непосредственное духовное знание) и дискурсивное (опосредованное) знание. Фидеизм сопряжен с представлением о первостепенной значимости faith-веры, а эпистемизм исходит из когнитивного приоритета знания как согласованного единства разума и чувственного опыта.

Процессы духовной и материальной дифференциации человечества и противоречия между культурами и цивилизациями носят объективно-реальный характер. Они с неотвратимостью порождают и сохраняют общемировую тенденцию к познавательным конфликтам между людьми — тенденцию когнитивной интолерантности и эпистемического шовинизма. Но в силу универсального закона «действие равно противодействию» этой тенденции в той или иной степени противостоят процессы интеграции — всемирная тенденция веротерпимости, стремление людей и разных народов к доброжелательному мировоззренческому диалогу, к достижению состояния идеологической толерантности.

Ныне человечество испытывает особо острую потребность в толерантном отношении к конкурирующим мировоззренческим идеям и онтологическим схемам. Складываются объективные условия для ускоренного роста такой когнитивной толерантности. В процессе взаимоотражения современных культур внутри них заметно усиливается объединительный момент — общечеловеческая культура. Наличие такого момента во внутренней структуре всех нынешних культур способствует эволюции массовой терпимости к инакомыслию, что дополняет и уравновешивает всеобщий момент их противостояния и интолерантного взаимоотношения. Сформулированный тезис можно доказать, например, на основе философского анализа: 1) религиозной «доктрины прогрессивного откровения» Бахауллы- 2) «метафизики всеединства» В. С. Соловьева и др.- 3) ряда научных результатов (принципов дополнительности и неопределенности, второй теоремы Гёделя о неполноте арифметики, теории вероятностей и др.).

Поскольку глобальный мировоззренческий консенсус ныне реально возможен, то актуальной задачей, по мнению диссертанта, является экспликация симфоники. Под симфоникой понимаются, во-первых, сам реальный процесс достижения веровательного и знаниевого консенсуса между конкурирующими воззрениями, во-вторых, теоретическое освещение этого процесса в виде особой философии, нетрадиционной диалектической логики и соответствующей риторики.

Чтобы симфоника выполняла функцию кодекса мировоззренческой толерантности, ее принципы и категории должны быть понятными и высокообi I разованной «элите», и малообразованному «массовому человеку». В ней занижается уровень требований к глубине специальных знаний и веры, ухищренности логической аргументации, умению вербализовать интуицию. В симфонике, как в своего рода когнитивной ризоме, прогнозируется причудливое переплетение корней интуитивной символики (идиограмм) нуминоз-ных объектов, фигур логики, грамматических оборотов, аналогем риторики.

Развитая симфоника будет опираться не только на строгие принципы и категории, но также на популярные религиозные притчи, философские афоризмы, поэтические метафоры и литературно-художественные изречения. В фундамент симфоники следует заложить, по меньшей мере, пять принципов: гармонического единства веры и знаниямировоззренческих антиномийвзаимного дополнения альтернатив высокой степени общностисимфонического сомнения, равного величия.

Принцип гармонического единства веры и знания включает требования: взаимного ограничения веры и знанияих взаимного дополнениясимметрии веры и знания. Частным случаем данного принципа является требование перманентного и мирного диалога науки и религии, который бы способствовал единству этих форм социального духа. Бывают разные, но равноценные варианты гармонии веры и разума. Ярким образцом художественного воплощения гармонии веры и разума может служить картина А. А. Иванова «Явление Христа народу». Сегодня многие видные богословы, философы и ученые применяют на практике указанный принцип.

Принцип мировоззренческих антиномий адаптирован к особенностям познания предельных мировых целостностей. Антиномизм софийно-соборен и противоположен рационалистической софистике. В силу равной обоснованности опытом и логикой обе стороны антиномии (в форме апории, дилеммы, диалектического противоречия) суть равноценные относительные истины. Антиномизм толерантен, являясь противоядием от категоричного отрицания того, что рождено опытом инакомыслящих и чужими культурами. Принцип мировоззренческих антиномий поддается частичной алгоритмизации — например, как последовательность правил построения предельно общих моделей мира, представляющих собой синтез парных категорий предельной или высокой степени общности. Поиску согласия между сторонами антиномии иногда способствует выявление их операционального инварианта.

Принцип взаимного дополнения альтернативных воззрений высокой степени общности возник в результате экстраполяции общенаучного метода альтернатив на область любых интеллектуальных столкновений мировоззренческого или фундаментального теоретического характера. Его суть в том, что даже общепринятым воззрениям, в высшей степени подтвержденным опытом, следует, тем не менее, противопоставлять альтернативные взгляды. Решающим обстоятельством в симфонической критике является не открытие новых фактов, а изобретение нетривиальных метафизических идей, новой онтологии. Как и в случае диалектического подхода, «принцип альтернатив» предполагает намеренное сталкивание между собой противоположностей, их взаимополагание, борьбу, взаимоотрицание и синтез (диалектическое тождество). Вместе с тем принцип взаимного дополнения альтернатив имеет ряд ограничений, и неправомерно считать его применимым всегда и везде.

Принцип симфонического сомнения направлен одновременно на все конкурирующие предельно общие идеи. Альтернативные суждения, с целью их согласования или диалектического отождествления друг с другом, следует обоюдно подвергать предупреждающему сомнению, выявляя в них вольное или невольное искажение истины. Ярким примером применения принципа симфонического сомнения является майевтика Сократа. Симфонику в большей степени интересует конструктивный скептицизм, который, ставя под сомнение все конкурирующие воззрения, добивается терпимого отношения к ним всех участников спора. Принцип симфонического сомнения — полезный интеллектуальный инструмент в поиске согласия, например, между ортодоксальным догматизмом, радикальным релятивизмом и нигилизмом.

Принцип равного величия имеет два аспекта. Во-первых, равновеликими можно считать те мировые и национальные религии, базовые догматы и доктрины которых косвенно проверены долговременным развитием сопряженных с ними культур и отвечают той или иной типической жизненной правдеравновеликими в науках являются все те современные альтернативные теории, которые имеют фундаментальный характер и одинаковое эмпирическое подтверждениевсе равновеликие фундаментальные воззрения имеют примерно одинаковую степень истинности. Во-вторых, следует подвергать решительному сомнению всякое суждение, которое объявляет безусловно истинным только какую-то одну религиозную, философскую или фундаментальную научно-теоретическую модель (модель целостности бытия, космоса, уровня материи, жизни, человечества).

Среди основных понятий симфоники, прежде всего, важны понятия ок-сиромы, древа познания, пространства познания, типов доказательства.

Оксирома есть исходное положение, принимаемое на веру и лежащее в основе некоторого общего воззрения — религиозного учения, философской системы, научной теории. Оксиромы бывают явными и скрытыми. Явная оксирома четко выделена и осознана именно как основа мировоззрения или фундаментальной научной теории. Как правило, ей присвоено особое имя.

Крипты — это скрытые и безымянные оксиромы с неясным статусом. Их фундаментальная роль не подчеркивается. Однако крипты не менее фундаментальны, чем явныебез них главные выводы соответствующих учений и теорий не могли бы иметь значительной логической силы. Оппоненты, как правило, считают собственные крипты истинными, а крипты противников — ложными.

Веровательное отношение к оксиромам бывает несомненным, скептическим или имплицитным. Если вера вообще не сопровождается сомнением, то она нередко препятствует процессу рационального поиска. Наоборот, вера, сопряженная с умеренным скептицизмом, способна содействовать развитию рационального мышления. Имплицитная вера имеет амбивалентный характер.

Древо познания — это совокупность оксиром, определений и важнейших выводов религиозного учения, философской системы или научной теории. Все прочные учения и фундаментальные теории можно рассматривать как оригинальные модификации древа познания: сколько таких учений и теорий, столько же и модусов древа познания.

В древе познания особо важны коренные положения, дающие соки всей i соме учения или теории. Выше корней, на стволе, ветвятся положения меньшей степени общности и важности, листья же на ветвях символизируют множество суждений-выводов. Различия в оксиромах и даже в определениях, входящих в состав древа познания, как правило, обусловливают существенные доктринальные или теоретические разногласия в целом.

Приверженцы различных религиозных течений редко когда могут убедить друг друга в чем-то существенном, поскольку они пребывают в разных мыслительных пространствах. Пространство познания есть единство древа познания и тех авторитетных источников, на которые могут ссылаться сторонники соответствующей религии, философии или научной теории. Сколько модификаций древа познания, столько и соответствующих видов пространства познания. Каждое воззрение опирается на свой круг авторов-классиков, и у разных систематизированных воззрений разные авторитеты. Ссылки, с теми или иными оговорками, на «родные» авторитетные источники обычно признаются за аргумент, ссылки же на чуждые авторитеты, как правило, не считают доказательствами.

Пространства познания подразделяются на индивидуальные, коллективные и всеобщие. Индивидуальное пространство познания — это такое сложное и синкретическое пространство познания, в пределах которого мыслит тот или иной индивидуальный человек. В нем совмещены разные формы общественного сознания, освоенные личностью (религия, философия, наука, искусство и т. п.). Сколько людей, столько и индивидуальных пространств познания.

У индивидов, недостаточно оригинальных, эти пространства во многом схожи, а у выдающихся мыслителей индивидуальные пространства познания настолько уникальны, что их трудно сопоставлять друг с другом. Подчас объемы знаний энциклопедистов прежних времен превосходили пространства познания больших социальных групп и даже народов. Мышление одного и того же человека в разное время попеременно пребывает в разных пространствах познания — например, при решении математических или физических задач, при философских или религиозных размышлениях.

Коллективное пространство познания — это такое когнитивное пространство, в котором кооперируются познавательные усилия малой или большой группы людей, объединенных общим духовным образцом (мировоззрением, картиной мира, научной парадигмой и т. д.). Не всякий ум, преi.

I бывающий в коллективном пространстве познания, безошибочно или неплохо в нем ориентируется. Легко доступная часть этого пространства названа его тривиальной областью.

Всеобщее пространство познания — это такое когнитивное пространство, в тривиальной области которого духовно пребывает все мыслящее человечество. Всеобщие («сквозные») пространства познания инвариантны по отношению к специфическим мировоззрениям, картинам мира, научным теориям. Истинность их оксиром признает все здравомыслящее человечество.

Феномен доказанности истинности некоторой идеи, прежде всего, проистекает из убеждения людей в ее истинности, и имеет смысл особо разлиг чать коллективные и всеобщие доказательства, а также доказательства реальные и мнимые.

Коллективное доказательство — это аргументация, имеющая целью убедить субъекта коллективного пространства познания в истинности некоторого утверждения, учения или теории. Всеобщее доказательство — это аргументация, имеющая целью убедить все мыслящее человечество в истинно! сти некоторого утверждения, учения или теории. Реальное доказательство — это аргумент, убедительная сила которого постоянно подтверждается всем развивающимся человеческим опытом. Мнимое доказательство — это попытка теми или иными средствами убедить людей, что объективно ложное или сомнительное суждение будто бы является истинным.

Чтобы прийти к частичному согласию с критикуемым воззрением, нужно: провести развернутый анализ его древа познанияотвергнуть чуждые вам оксиромычастично признать те его оксиромы, которые так или иначе адекватные вашему воззрениюв случае неприемлемости всех оксиром следует, тем не менее, искать в критикуемом воззрении хотя бы такие отдельные моменты, которые способны обогатить ваши представления о соответствующем предмете.

В XXI веке наука, философия и религия начинают приходить в прямое и тесное диалогическое соприкосновение, свидетельствуя о необходимости гармонично-целостного восприятия их человеком. Но подчас союз науки и религии способен порождать сомнительные плоды — симулякры наук и квазирелигии. Наука специфически-мировоззренческими вопросами не занимается, и всегда были и будут ученые с разными мировоззрениями (агностики, верующие, атеисты).

Наука нуждается в религиозно-философском мировоззрении, прежде всего, потому, что: нет никакой возможности доказывать оксиромы науки средствами самой же наукинаучные доказательства, в конечном счете, условныв науке нет абсолютных критериев, которые бы давали полную гарантию истинности той или иной теории.

Антагонистическое противостояние западной науки и монотеизма вскоре может уйти в прошлое, а укрепление их союза — дело будущего века.