Конституционный процесс в условиях демократической трансформации в Польше: конец 1980-х — начало 2000-х гг

Актуальность темы

представленного к рассмотрению диссертационного исследования обусловлена, прежде всего, проявляемым научным сообществом интересом к системным трансформациям, демократическим транзитам. При этом конституционная проблематика является одной из важнейших. X. Линз и А. Стефан справедливо назвали Основной Закон непосредственным организующим принципом верховентсва права (241), рассматриваемого как необходимая основа демократического режима. Разработка и принятие демократической Конституции, в этой связи, является существенным фактором завершения фазы перехода, а реализация Основного Закона — фактором консолидации демократии. Последняя немыслима без устойчивого конституционного порядка, системы основанных на демократических принципах, эффективно действующих институтов, но именно при их создании и утверждении многие постсоциалистические страны столкнулись с немалыми трудностями. Исследование соответствующих проблем неизбежно фокусируется на конституционном процессе, правовой культуре и институциональном строительстве. Опыт развитых стран Запада далеко не всегда оказывается в полной мере пригодным. Для эффективного теоретического осмысления и практического решения специфических задач, определяемых реалиями посткоммунизма, необходимо, по меньшей мере, переосмысление существующих концепций и адаптация разработанных методов.

Конституционный процесс традиционно рассматривался, прежде всего, как конституционно-правовой феномен, что затрудняло выявление комплекса прямых/обратных связей между конституционной и иной трансформационной динамикой, снижало эвристическую ценность фокусирования анализа транзитов и трансформаций на конституционном строительстве. Включение в поле анализа политической составляющей, проведение междисциплинарных исследований, разработка соответствующих теорий, моделей и методов могли бы значительно увеличить познавательные возможности концепта конституционного процесса.

Разработка политологической теории конституционного процесса и в зарубежной, и в отечественной научной литературе далека от завершения, в связи с чем, сужаются возможности осуществления компаративного исследования. Политологический анализ конституционных процессов, протекающих в условиях постсоциалистических демократических трансформаций, проводится с преобладанием индуктивного метода. Это позволяет избежать неоправданных обобщений и воздействия «прокрустова ложа» существующих теоретических постулатов. Тщательное изучение национального опыта представляется необходимым этапом на пути создания жизнеспособных теорий. Польский опыт даёт возможность исследования весьма противоречивого, протекающего под воздействием весомых отягчающих факторов, но, тем не менее, приведшего к позитивному результату конституционного процесса. Исследование польского конституционного процесса конца 1980;х начала 2000;х позволяет выработать продуктивные рекомендации в плане исправления конституционных и обусловленных ими политических диспропорций в странах с менее успешно протекавшим конституционным процессом.

Объектом в данном диссертационном исследовании является демократическая трансформация в Польше конца 1980;х начала 2000;х годов.

В качестве предмета исследования рассматривается конституционный процесс как фокус трансформационных преобразований.

Цель исследования: изучение конституционного процесса демократической трансформации в Польше конца 1980;х начала 2000;х годов, ориентированное на выявление места и роли конституционного процесса в трансформационных преобразованиях, факторов его детерминацииустановление тенденций и закономерностей его развитияапробацию и корректировку теоретических подходов и рекомендаций.

Задачи исследования:

1. Воссоздание панорамной картины конституционного процесса демократической трансформации в Польше конца 1980;х начала 2000;х годов.

2. Установление места и роли конституционного процесса в трансформационных преобразованиях.

3. Выявление факторов прямого и опосредованного воздействия трансформационной динамики на конституционный процесс.

4. Исследование тенденций, закономерностей развития и основных проблем конституционного процесса в постсоциалистической Польше.

5. Осуществление теоретических обобщений, пригодных для создания общей теории трансформационного конституционного процесса.

6. Разработка рекомендаций по организации и осуществлению конституционной деятельности.

Поскольку конституционный процесс рассматривается как составляющая более сложной и широкой трансформационной динамики, в диссертации используется значительный массив литературы, посвященной демократическим трансформациям. Предпочтение отдаётся работам, содержащим анализ постсоциалистических демократических трансформаций. Их исследование осуществляется как в рамках страноведения (постсоветологи), так и в рамках сравнительной политологии (модернизационная и транзитологическая парадигмы). Ввиду сложности проблематики и слабой разработанности теоретико-методологических оснований изучения постсоциалистических демократических трансформаций невелико количество комплексных исследований. Прослеживаются следующие основные направления: разработка моделей, выявление фазовой динамики и основных детерминант измененийизучение отдельных фаз: распада авторитарного режима, перехода к демократии, консолидации демократиирассмотрение проблем, связанных с институциональным выбором, институциональным дизайном, правовой и политической культурой, социальной трансформацией и экономическими реформами. Анализ соответствующих работ позволяет создать агрегат базовых принципов и постулатов:

1. Используются как модернизационная теория необходимых и достаточных условий, так и транзитологическая концепция облегчающих и отягчающих факторов, ориентированная на процесс и дающая возможность осуществления более гибкого анализа сложной, нелинейной трансформационной динамики. Среди наиболее общих положений концепции облегчающих и отягчающих факторов выделяются следующие: 1. Единичный фактор не может считаться достаточным или необходимым для появления демократии. 2. Возникновение демократии в какой-либо странерезультат действия набора факторов. 3. Факторы, обуславливающие переход к демократии, не обеспечивают её консолидации. 4. Комбинация факторов, обеспечивающих демократическую трансформацию, варьируются от страны к стране. 5. Комбинация факторов, ответственных за одну модель демократизации, отличается от комбинации факторов, обуславливающих другую модель. В целом факторная концепция ориентирует на эмпирический анализ, учёт национальной специфики и высокого динамизма ситуации, вариативность результатов, возможность «обратного хода» процесса демократизации (241- 261- 304- 309 и др.).

2. Уровень экономического развития оказывает значительное воздействие на укрепление демократии в долгосрочной перспективе. Увеличение благосостояния граждан, снижение риска оказаться без работы и без средств к существованию способствует увеличению общественной поддержки как режима в целом, так и институтов государственной власти. Изучение предпосылок, хода, социальной цены и конечных результатов экономических реформ в условиях дуалистических и тройных трансформаций является необходимым. В качестве теоретической основы как разработки стратегии реформ, так и их изучения используются монетаристская доктрина (5- 6), основанная на идее минимального государства, градуализм и неоинституциональный экономический анализ. Последние рассматривают сильное государство в качестве гаранта современной рыночной экономики и демократии (50- 160- 166- 216).

3. Фокусирование внимания на деятельности элит. Распространённым в транзитологической литературе является утверждение о центральной роли элит в процессах демократизации. Соответствующей позиции придерживаются: Ди Пальма, О’Доннел, Гунтер, Хигли и др. Элиты нередко представляются как творцы демократии, определяющие институциональный дизайн, облегчающие или усугубляющие политические и экономические трудности, способствующие или препятствующие укреплению процедурного и ценностного консенсусов в обществе (180- 200- 215- 263). Указывается также на то, что возможности элит во многом определяются поведением масс, уровнем и характером их мобилизации (187- 209- 230). Хотя не в должной мере учитывается специфика фаз демократической трансформации. Взаимодействие между элитами и массами в фазах разложения авторитарного режима, перехода и консолидации выстраивается на несовпадающих основаниях и имеет разные последствия для политического процесса.

4. Внимание также фокусируется на институциональном дизайне, широко используется неоинституциональный анализ. Подчёркивается, что демократия нуждается в институтах конституционного государства с его упором на процессуальную стабильность, принцип ответственности, независимость судебной власти, многоуровневость правительства, гражданские и политические права (192- 201- 202- 205). Многими разделяется следующее утверждение: парламентарные системы по сравнению с президентскими и полупрезидентскими гораздо в большей степени способствуют утверждению демократического правления (183- 186- 240- 242- 179- 238). Высказывается и более скептический взгляд на парламентскую модель (237- 280). В этой связи, продуктивной представляется установка на рассмотрение взаимодействия между институциональным дизайном и стилем лидерства (188, р. 711). Интерес вызывает также воздействие на осуществляемый институциональный выбор национального институционального и культурного наследия, особенностей режима, ставшего отправной точкой транзита, уровня дестабилизации, учредительных выборов и иных факторов (31- 81- 86- 192- 205- 293). Признаётся, что институциональное строительство имеет высокую динамику и создание стабильных институтов является сложной задачей. Справедливо утверждается, что при создании и реформировании политических институтов необходимы учёт национальных политических традиций, стремление к созданию прежде всего эффективно функционирующих институтов, переход к обоснованной практике. В частности, указывается на необходимость учёта при выборе избирательной системы возможных политических последствий и, прежде всего, для партийной системы (211). Высказывается мнение о необходимости пересмотра концепции государства в контексте транзита. А. Грымала-Бусс и П. Лаунг указывают на то, что посткоммунистическое государственное строительство имеет ряд существенных отличий: быстрота, затрудняющая получение стабильных результатовмногообразие формальных и неформальных структур и практик, стремление акторов к доминированиюзначительное воздействие внешнего фактора — ЕС, требования глобализации (213 р.531- 242). Как следствие, восточноевропейские государства в качестве инструментария анализа требуют корректировки устоявшихся теоретических клише.

5. Постулируется необходимость повышения роли закона (181, р. 1148). Исследователи единодушны в том, что новые демократии нередко демонстрируют существенное расхождение между формальными институтами, соответствующими демократическим стандартам, и неформальными практиками, от таковых далёкими. В этой связи ставится проблема недостаточной укоренённости одного из важнейших принципов правового государства: верховенства закона, осложняющая задачу реализации конституции, утверждения конституционного правопорядка (145, с.240−243- 171- 216- 235- 263).

6. Важнейшей составляющей изучения демократических трансформаций является выявление динамики общественной поддержки как режима в целом, так и его отдельных институтов. Анализ общественной поддержки осуществляется преимущественно в рамках подходов Д. Истона и Р. Даля. Различают специфическую поддержку, зависящую от получаемых выгод, и диффузную, не зависящую от таковых общую лояльность. Исследователи сосредотачивают внимание на поддержке политической конкуренции на свободных и справедливых выборах, независимой прессы, прав и свобод индивида, парламентаризма и механизмов конституционной, политической ответственности. Демократия считается в значительной степени консолидированной, если её базовые принципы и институты получают устойчивую общественную поддержку и роль личностного фактора сведена к функциональному минимуму (143- 261- 306).

7. Завершённость процессов нациестроительства рассматривается как облегчающий фактор демократической трансформации (140).

8. В транзитологической литературе постулируется плюрализм путей перехода и возможность авторитарного отката.

Значительное количество политологической, социологической и даже правовой научной литературы посвящено исследованию взаимозависимости трансформационных процессов и культуры. Так А. В. Аляев в своей кандидатской диссертации предпринял попытку раскрыть сущность переходного политического процесса в Польше через специфику политической культуры (315). Изучается и обратное влияние — трансформационных процессов на сферу сознания и культуры. Катаржина Соболевска-Мышлик выдвинула гипотезу о неизбежности возникновения в условиях перехода кризиса и последующей метаморфозы национальной идентичности (290, St. 43−44). Этим в значительной степени объясняется ретроградная направленность идеологического дискурса на ранних этапах преобразований. Однако чрезмерное увлечение «национальными корнями» может стать серьёзным препятствием на пути формирования современной демократической политической культуры и сознания. Польский опыт это убедительно показывает.

В диссертационном исследовании используется значительный массив литературы, посвященной изучению политических, социальных, экономических процессов в осуществляющей демократическую трансформацию Польше.

Проблемы, связанные с конституционализмом и конституционным строительством традиционно рассматривались преимущественно в рамках либо философии права, либо конституционного права. Однако именно политологический подход к данной проблематике, ориентированный на процесс, оказался наиболее плодотворным, особенно при изучении проблемы поиска эффективных моделей нормативной регуляции общественных отношений. (179- 193- 292) Анализ политического и социального контекста позволил исследователям зафиксировать вариативность феномена конституционализма, ввести в научный оборот концепт «политической конституции» (145, с. 227−232- 191- 194). Следует отметить, что многие вопросы конституционного строительства остаются дискуссионными. В частности, проблема закрепления в Основном Законе социально-экономических прав в свете необходимости обеспечения позитивно-правового характера конституции вызвала в научной и научно-публицистической литературе ожесточённые споры (43- 146- 175).

К традиционно правовой сфере интересов относится и феномен конституционного процесса. Специалисты в области политологии проявляют к нему интерес, но не располагают ни отработанным категориальным аппаратом, ни общей теоретической концепцией. Политолог В. Б. Пастухов, определил конституционный процесс в узком его понимании как «процесс подготовки текста Конституции и придание этому тексту юридической силы». В широком смысле — как «поиск и достижение национального согласия по вопросу об основах общественного государственного устройства» (126, с.95), а конституционализм как общенациональный консенсус по поводу экономического и политического строя (127, с. 4, 5). Такой подход представляется верным по сути, но излишне абстактным. Близкая позиция представлена в работе румынского правоведа А. Нашиц «Правотворчество: Теория и законодательная техника», вышедшую на русском языке в 1974 году. Хотя речь в ней идёт не о конституционном, а о правотворческом процессе (термин конституционный процесс появился и вошёл в научный дискурс только в 90-е годы), сущность создания эффективной системы права — поиск консенсуса и его закрепление в правовой форме посредством процессуальных действий — румынским правоведом определена верно (88). Т. Д. Зражевская трактует «конституционный процесс как государственно-правовое явление», представляющее собой «форму существования норм конституционного материального права» и поэтому являющееся «комплексным, многосистемным и многофункциональным». (145, с. 162.) В докладе Т. Д. Зражевской отмечена политическая мотивация деятельности субъектов конституционного процесса и поставлен вопрос об их ответственности (145, с. 163, 167). В. В. Бородин считает, что «конституционный процесс — это система правовых норм и процедур, регулирующих порядок подготовки, разработки, принятия и вступления в силу Конституции (Основного Закона), изменения, пересмотра и прекращения действия Конституции, а также обеспечения эффективного функционирования основных конституционных институтов в течение всего срока действия конституции» (317, с. 16). При этом автор значительное внимание уделяет конституционной деятельности, роли правовой культуры, связи и взаимодействию процесса конституционного с политическим. Докторская диссертация В. В. Бородина представляет особый интерес, так как в ней была предпринята, в целом удачная, попытка разработки теоретической модели конституционного процесса. Однако фокус исследования скорее формально-правовой, что не позволило автору преодолеть противоречие между теоретическими посылками и принципами, некой нормативной моделью, и реальной практикой конституционного процесса. Представляется, что подобные недостатки могли бы быть преодолены при использовании политологического подхода, качественного факторного анализа. В этой связи заслуживает внимания работа Дж. М. Линка, посвящённая интеракции субъектов конституционного процесса (245). Конституция Дж. Линком рассматривается как продукт политической борьбы субъектов конституционного процесса, преследующих свои специфические экономические, политические, региональные интересы и отстаивающих те или иные идеологические принципы. Ключевое внимание в монографии сосредоточено на межсубъектном взаимодействии. Качественный факторный анализ применяется правоведами при исследовании воздействия международного права и субъектов международных отношений на конституционный процесс и внутригосударственную систему права (270- 291).

В правовой и политологической литературе предлагаются различные варианты фазовой динамики конституционного процесса. О. Г. Румянцев выделяет процесс конституционной реформы и процесс реализации конституции.* В. В. Бородин указывает на наличие следующих этапов в развитии конституционного процесса: разработка, обсуждение, принятие и реализация Основного Закона. Реализация конституции является весьма актуальной темой в конституционных исследованиях. Данной проблеме посвящены работы: Н. Варламовой, Е. Мачкува, В. Осятыньского, В. Лучина, Г. Дуката и др. Содержательную сторону фазы реализации составляют:

1. разработка и принятие конституционных законов, предоставляющих механизм реализации соответствующих конституционных положений;

2. преодоление пробелов (конституционных умолчаний, «каучуковых формулировок», коллизионных норм) путём принятия поправок к конституции, урегулирования отношений в текущем законодательстве, официального абстрактного или казуального толкования, применения конституционных норм, регулирующих сходные отношения, урегулирования отношений исходя из общих начал и смысла конституции (15, с. 97) — Поскольку изменение конституционных основ может проходить как путём достаточно масштабного внесения поправок и дополнений в действующую конституцию (собственно конституционная реформа), так и путём разработки и принятия нового основного закона, представляется целесообразным использовать иное название первой фазы конституционного процесса — креативная фаза.

3. применение и закрепление конституционных норм в социальной и политической практике;

4. адаптация правовой и политической культуры к новому конституционному порядку.

Политолог И. Н. Тарасов выделил в трансформации конституционного законодательства в странах Восточной Европы два периода: «реконструкции» и «демонтажа правовых основ деятельности институтов, унаследованных от периода «реального социализма» (319, с. 55, 57).

Конституционный процесс в тоталитарной или авторитарной политических системах обычно выпадает за рамки анализа. Причиной, возможно, является довольно широко распространённое мнение о том, что в условиях авторитаризма или тоталитаризма реализация подлинного конституционализма не мыслима и, следовательно, конституционный процесс не несёт самостоятельной сущностной нагрузки. Иная позиция встречается в литературе гораздо реже. Так, К. Санстейн полагает, что существует два типа конституционализма — восточный, советского образца, и западный. Причём при переходе от первого типа ко второму в ходе трансформационного конституционного процесса неизбежна гибридизация, включение потенциально коллизионных норм (148, с. 7−9). С. Арджоманд также обосновывает существенную специфику «нового конституционализма» в условиях посткоммунизма и очерчивает диапазон конституционной политики от «юридизации политики» до «политизации конституционного контроля и судов» (179). Отмечается воздействие процессов глобализации и регионализации (291- 300). В частности, получают правовое выражение и конституционное закрепление концепции прав человека и экономического либерализма. В целом же, следует отметить, что разработанной теории трансформационного конституционного процесса не создано. Хотя трансформационная специфика требует самостоятельного рассмотрения.

Работа над теорией конституционного процесса и в правовой и тем более в политологической литературе далека от завершения. В этой связи представляется целесообразным использование преимущественно индуктивного метода, позволяющего учитывать национальную специфику, разрабатывать жизнеспособные аналитические схемы. Значимые плоды могло бы принести объединение усилий учёных и практиков, формирование междисциплинарной отрасли изучения феномена конституционного процесса.

Методологическими основаниями данной работы являются:

1. Факторный анализ, нацеленный на выявление корреляции и установление причинно-следственных связей между факторами конституционного процесса и параметрами, характеристиками самого конституционного процесса;

2. Системный анализ. Специфика его использования заключается в следующем:

А). Конституционный процесс рассматривается сквозь призму системы конституционного процесса.

Б). Конституционный процесс рассматривается как составляющая трансформационной динамики политической и шире общественной систем.

3. В диссертации также используются формально-правовой анализ, описательный и исторический подходы, неоинституциональный анализ и другие методы.

Источниковую базу исследования составляют: Конституция НРП 1952 г, Закон «О взаимоотношениях между законодательной и исполнительной властями Республики Польша» (Малая конституция) 1992 г., Конституция РП 1997 г., законы об изменении Конституции РП, избирательное законодательство, нормативные акты, регулирующие деятельность субъектов конституционного процесса, проекты Конституции РП, документы предвыборных кампаний, выступления и заявления политических лидеров, данные социологических опросов, статистические данные.

Положения, выносимые на защиту: 1. Конституционный процесс являет собой ось институционального строительства, поэтому может рассматриваться как фокус постсоциалистических демократических трансформаций. Однако такой способ фокусирования имеет объективные ограничения. Он не позволяет проследить трансформационную динамику на микро — и отчасти на мезоуровне.

2. Специфика трансформационного конституционного процесса заключается в неизбежном отражении в его системе противоречий, присущих переходному обществу, что значительно осложняет конституционную деятельность, ведёт к снижению продуктивности самого процесса. Данный феномен наряду с особенностями правового и политического наследия Польши, стратегическими и тактическими ошибками субъектов конституционного процесса во многом обусловил затяжной и конфликтный характер процесса разработки и принятия нового Основного закона, затруднил его реализацию.

3. Выявлению комплекса прямых — обратных связей, влияния и взаимовлияния трансформационной динамики в различных сферах способствует факторный анализ. Значительная часть факторов конституционного процесса в Польше имела скорее отягчающий характер. На этом фоне принятие вполне функциональной Конституции 1997 г. выглядит чудом. Решающую роль, как следует из проведённого анализа, сыграли традиции парламентаризма, интеграционные процессы в структуры ЕС и наличие реальной политической оппозиции в течение всего трансформационного периода.

4. Укоренение института выборов — власть дважды переходила из рук правых партий в руки левых и наоборот, не сопровождаясь требованиями пересмотра результатов выборов или упразднения самого института, — наряду с принятием новой демократической конституции укрепили нормативно-институциональные основания польской демократии, однако не устранили целый ряд весьма существенных опасностей. Этап реализации Конституции 1997 года не завершён, хотя в целом проходит успешно. Своего рода ахиллесовой пятой нового Основного закона явилось то, что он закрепил некий межпартийный компромисс, а не широкий общественно-политический консенсус. Затягивание трансформации (её нельзя считать полностью завершённой ни в экономическом, ни в социальном, ни в политическом аспектах) способно вызвать рост общественного недовольства, который, в свою очередь, может быть спроецирован при неблагоприятных обстоятельствах на отношение политических акторов к Основному закону ишире к конституционному порядку. 5. Дальнейшее конституционно-правовое и политическое развитие Польши, видимо, во многом будет детерминировано процессами интеграции в ЕС. Наиболее существенными в данном плане проблемами являются социальная цена интеграции, укрепление специфических неформальных институтов и практик, увеличивающее дистанцию между нормами и их реализацией, а также разрыв между стандартами, требованиями структур ЕС и общественными потребностями, запросами национальных клиентов.

Научная новизна диссертации заключается в следующем: 1) конституционный процесс рассмотрен как важнейшая составляющая трансформационной динамики- 2) выделены функции конституционного процесса- 3) произведён анализ факторов конституционного процесса в Польше, осуществлена их классификация- 4) исследована специфика постсоциалистического трансформационного конституционного процесса на примере современной Польши- 5) создана панорамная картина конституционного процесса в постсоциалистической Польше- 6) показана необходимость и возможность исследования конституционного процесса методами политической науки.

Теоретическая и научно-практическая значимость данного диссертационного исследования, прежде всего, обусловлена его новизной, полученными результатами. Изучение феномена конституционного процесса в рамках политологических и междисциплинарных исследований позволяет рассмотреть конституционно-правовые основания, институциональный дизайн и общественные отношения в их диалектическом взаимодействии, что особенно важно для анализа демократических трансформаций. Исследование циклов конституционного процесса также может стать эвристически ценным при изучении процессов модернизации. Результаты данного исследования и подобных ему могут быть использованы для создания теории трансформационных конституционных процессов. Наконец, конституционный процесс является одним из рассматриваемых в учебном курсе «Переходные политические процессы»: материалы и выводы исследования использовались при разработке соответствующих тем.

Материалы диссертации послужили основой выступлений автора на симпозиуме «Политическая конфликтология между старыми и новыми парадигмами» (Воронеж, 14−15 июня 2001 г.), II Международном конгрессе конфликтологов «Современная конфликтология: пути и средства содействия развитию демократии, культуры мира и согласия» (Санкт-Петербург 30 сентября — 2 октября 2004), Международных научно-практических конференциях «Этнополитические процессы в современном правовом государстве» (Воронеж, 2002, 2003, 2004 гг.) и др.

Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, заключения, списка литературы и приложения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В данном диссертационном исследовании конституционный процесс рассмотрен как фокус демократической трансформации, что определило выбор объекта, предмета, постановку цели и задач изучения. Анализ конституционной динамики осуществлялся с использованием, прежде всего, системного анализа, с привлечением разноплановой научной литературы: собственно политологической, конституционно-правовой, социологической и экономической. Сложность фокусирования на конституционных изменениях заключается преимущественно в специфике тройных трансформаций, многоуровневости, сложности, противоречивости прямых — обратных связей. Очевидные корреляции и причинно-следственные связи между конституционными инновациями и иной трансформационной динамикой можно установить в разных социетальных сферах на макроуровне. Конституционные реформы и процесс разработки нового Основного закона составили одну из осевых линий трансформационных изменений в фазах разложения авторитарного режима и демократического перехода. В то время как реализация принятой Конституции явилась и по-прежнему сохраняет свою актуальность в качестве важнейшего фактора консолидации демократического режима и демократической системы. Конституционный процесс протекал под влиянием политического процесса и в свою очередь оказывал мощнейшее воздействие на политический процесс, определяя конституционно-правовые формы политической деятельности. Кардинальные изменения социальной структуры, экономических отношений, позиционирования акторов в поле политики оказывали опосредованное, но существенное влияние на конституционную деятельность.

Обобщённо факторы, детерминирующие, в той или иной степени воздействующие на конституционную деятельность, её эффективность и конечный результат можно изложить в схеме (см.: схему 8). Экономические преобразования и социальные процессы не оказывали непосредственного воздействия на конституционную деятельность, однако, существенно влияли на условия протекания конституционного процесса: создавая ситуацию дефицита времени у законодателей, повышая или снижая заинтересованность в исходе конституционного процесса, уменьшая или же усиливая стремление к поиску компромисса и консенсуса, снижая или повышая уровень конфликтности. Многие называли принятие Конституции РП в 1997 г. чудом. Воздействие большинства факторов имело отягчающий, негативный характер. Не удалось в должной мере разграничить повседневную политику и конституционный процесс. Последний едва не стал жертвой процесса партийного строительства. Высокий уровень конфликтности, сложность, даже запутанность, оснований позиционирования акторов в политическом, социальном и экономическом поле в сочетании с аморфностью механизмов мобилизации ресурсов, наложение традиционных и трансформационных линий разломов затруднили обретение и закрепление процедурного и ценностного консенсусов. Дефекты и противоречия в системе конституционного процесса также в немалой степени осложнили конституционную деятельность. Что же всё-таки позволило разработать и принять вполне функциональный новый Основной Закон? Представляется, что это, прежде всего, наличие достаточно устойчивого, консолидированного левого фланга в партийном идеологическом спектре, относительное равновесие политических сил, интеграция в ЕС, восприятие конституции как необходимого атрибута независимого национального государства, традиции парламентаризма.

В развитии польского конституционного процесса прослеживаются следующие основные этапы: этап конституционных инноваций фазы распада авторитарного режима (80-е годы) — конституционные реформы 1989 г. — начала 90-х годовразработка и принятие новой Конституции 1990 — 1997 гг.- этап реализации Конституции 1997 года (1997 г. — .). Первые три этапа составляют креативную фазу конституционного процесса. Четвёртый — фазу реализации.

Конституционные реформы фазы распада авторитарного режима были направлены на совершенствование конституционно-правовой базы режима, его легитимацию посредством введения механизмов конституционного контроля, реализацию прав и свобод. Большинство из них закономерно носило ограниченный характер, так как стратегический замысел польского руководства заключался в том, чтобы создать демократические институты, такие как Административный Суд, Государственный Трибунал, Конституционный Трибунал, советы самоуправления, независимые профсоюзы, консультативный совет при правительстве, институт уполномоченного по правам человека, и всё же сохранить власть. В 1980 — х годах отчасти был изменен корпус законодательных актов, регулирующих деятельность органов местного самоуправления. В 1983 г. был принят Закон о системе Национальных советов и территориальном самоуправлении, несколько демократизировавший порядок формирования и ответственности местной администрации. Однако в значительной степени местные администрации сохранили свою независимость от представительных органов, что было характерно и для довоенной Польши. В 1988 г. в Конституцию было внесено важное дополнение, предусматривающее, что Национальные советы на основе законов распоряжаются коммунальным достоянием, образующим собственность территориального самоуправления. К сожалению, указанные изменения в реформу местного самоуправления не вылились. Причём и в дальнейшем становление полноценной системы местного самоуправления проходило явно небезболезненно. Гораздо более существенные изменения претерпела система органов судебной власти. На основе внесенных в текст Конституции дополнений и принятых затем Конституционных законов в 1980 — е годы были созданы: Высший Административный Суд, Государственный Трибунал, Конституционный Трибунал. Конституционные изменения и институциональные инновации, хотя и имели существенную демократическую составляющую, оказались половинчатыми. Не имея системного характера, они закономерно демонстрировали функциональную слабость, с особой силой, проявившуюся в фазе перехода. Следует, однако, отметить, что сама постановка вопроса о демократическом контроле, конституционной ответственности, самоуправлении и практические усилия, направленные на его решение, свидетельствуют о демократических устремлениях общества. Процесс передачи власти от ПОРП к оппозиции сопровождался гораздо более радикальным изменением конституционного порядка, задавшим вектор институционального выбора (до 1997 г. сильная президентская власть, пропорциональная избирательная система и др.). Конституционные инновации осуществлялись в виде конституционных реформ, крупнейшими из которых были апрельская и декабрьская 1989 г. Пактовая модель перехода обусловила компромиссный характер апрельских поправок и дополнений, они соответствовали итоговым соглашениям Круглого Стола. Однако парламентские выборы июня 1989 г., принесшие безоговорочную победу Солидарности, привели к акселерации реформ, снизили значение достигнутых на переговорах соглашений. Последовала декабрьская конституционная реформа, направленная на изъятие из текста Основного закона социалистических норм и формулировок, закрепление демократических институтов и принципов. В результате конституционных реформ апреля и декабря 1989 г. появилась новая редакция Конституции, не решившая, однако, ряд существенных проблем, как то: статус, роль и полномочия Президентавзаимоотношения между ветвями государственной властиполномочия и структура системы органов местного самоуправленияполномочия Конституционного Трибунала, закрепление и реализация полноценного перечня прав и свобод. Конституционные реформы имели существенный политический отпечаток, что проявлялось и впоследствии, не являлись в полной мере системными, комплексными, хотя и сильно изменили текст Конституции. Некоторым оправданием для законодателей служили надежды на скорейшее принятие нового Основного закона демократической Польши. Потребность в дальнейшей работе над текстом действовавшей Конституции, таким образом, сохранилась. В 1992 году особенно остро проявилась потребность в создании более равновесной и современной конфигурации институтов государственной власти. Институт президента «готовился» под генерала В. Ярузельского в специфических условиях повышенной неопределённости. Слишком широкие полномочия оказали значительное конфликтогенное воздействие, их сужение и усиление позиций правительства предстало как явная необходимость. В марте 1992 г. был принят Закон «О взаимоотношениях между законодательной и исполнительной властями Республики Польша», известный как Малая конституция. Его принятие закрепило выбор смешанной формы правления, пропорциональной избирательной системы, рационального парламентаризма, бикамеральной структуры парламента. Разработка и принятие данного акта происходила при повышенном уровне конфликтности и политизации. Законодателям не удалось в должной мере, чётко и недвусмысленно обозначить компетенцию главы государства и главы правительства, что в условиях бицефальной модели организации исполнительной власти привело к многочисленным столкновениям между Президентом, Председателем Совета Министров и Сеймом. Несмотря на то, что в Законе полномочия кабинета были существенно усилены, уязвимость позиций правительства в Сейме и расплывчатость формулировок не позволили в полной мере использовать эти полномочия. Отсутствие или неустойчивость парламентского большинства в сочетании с «каучуковыми формулировками» Малой конституции приводили к перетеканию реальной власти в президентские структуры. Деятельность JI. Валенсы, применявшего тактику балансирования на грани законности, побудила разработчиков Конституции к сужению президентских полномочий. В период конституционных реформ посредством изменения нормативной базы и на основе повседневной политической практики складывалась система реальных политических отношений, формировалась фактическая конституция. Разработчикам Основного закона пришлось иметь дело с уже сложившимися, устоявшимися реалиями, и подлинной конституционной революции, о которой мечтали радикально настроенные социальные и политические акторы, не произошло.

Разработка и принятие новой польской Конституции, в свою очередь, происходила в несколько этапов. Первый связан с деятельностью Конституционной комиссии контрактного Сейма. Период вторая половина 1989 г. — 1990 г. характеризуется большинством исследователей как наиболее благоприятный с точки зрения условий протекания конституционного процесса. Однако, во-первых, имелись некоторые отягчающие обстоятельстванегативный консенсус, абстрактные, размытые представления о демократии, слабая структурированность поля политики и др.- - во-вторых, разработкой нового Основного закона занялся контрактный Сейм, едва обладавший достаточной для этого легитимностью. Вопрос содержания был вытеснен вопросом авторства, что нередко повторялось впоследствии, и разработанный проект оказался невостребованным. Следующая конституционная комиссия демократически избранного парламента, в котором большинством располагали правые партии, предпочла начать с чистого листа. При этом следует отметить, что положения проекта и различные наработки комиссии использовались в различных конституционных инициативах, а приобретённый опыт позволил рассматривать задачу конституционного регулирования общественных отношений с более прагматических позиций.

Второй этап разработки — 30 октября 1992 г. — 30 мая 1993 г. — оказался кратковременным и крайне непродуктивным. Были изменены нормативно-процедурные основания конституционного процесса-23 апреля 1992 г. принят Закон о порядке подготовки и принятия Конституции Республики Польша, санкционировавший расширение состава субъектов конституционного процесса и фиксировавший принцип большинства на всех этапах разработки и принятия нового Основного закона. Хотя конституционные комиссии обеих палат парламента были объединены, сохранилось разделение по признаку партийной принадлежности. Программы политических партий отличались расплывчатостью и эклектичностью, а межпартийные отношения синдромом несогласия. Правые партии обладали крайне слабым коалиционным потенциалом, и практически необходимое для разработки проекта большинство отсутствовало. В Конституционную комиссию было представлено 7 разноречивых проектов, подлежащих сведению воедино. Таким образом, предстоял мучительный поиск компромиссных решений, своего рода возвращение к истокам — разработке основных положений и принципов. Стало очевидным, что креативная фаза конституционного процесса окажется весьма длительной. Уже на ранних этапах разработки проявилась неприятная особенность: увеличение состава субъектов конституционного процесса, как способ легитимации конституционной деятельности и результатов таковой, соответствующей цели не достигало и усиливало политизацию, как конституционной проблематики, так и конституционной деятельности.* Польский трансформационный конституционный процесс продемонстрировал следующую закономерность: широкий круг субъектов конституционного процесса в условиях отсутствия ценностного и слабости процедурного консенсуса, неустойчивости или отсутствия конституционного большинства чреват конфликтностью и неэффективностью конституционной деятельности. Расширение круга субъектов оказалось способным транслировать в конституционную деятельность противоречия социальной базы, затрудняя и без того сложный поиск адекватных форм нормативного регулирования трансформационных общественных отношений.

Последний этап разработки проекта связан с деятельностью Конституционной комиссии парламента, большинством в котором располагали более сплочённые, демократически ориентированные левые партии. Необходимое для продвижения и завершения работы большинство имелось, однако конституционную деятельность осложнили феномен внепарламентской оппозиции и конфликтные отношения между левицей и правицей. В 1994 г. снова были изменены нормативно-процедурные основания — принято Положение о Конституционной комиссии, вводившее механизм привлечения к её деятельности внепарламентских партий. Однако не все процедурные вопросы оказались урегулированными, что впоследствии замедлило работу комиссии. Значительные трудности в работе над проектом Конституции создавали: 1. Снижение дисциплины и ответственности субъектов Неуклонное повышение политизации конституционной проблематики и конституционной деятельности также является закономерностью польского трансформационного конституционного процесса. конституционного процесса, проявлявшееся в неконституционных, ненормативных инициативах, парламентском абсентеизме, манипуляции конституционной проблематикой с целью увеличения своего политического капитала- 2. Аморфность, неустойчивость, а по ряду вопросов отсутствие ценностного консенсуса, и содержательная узость консенсуса процедурного- 3. Политический процесс, в частности президентские выборы и партийное строительство- 4. Повышенная роль персонального фактора- 5. Политизация и конфликтность конституционных дебатов- 6. Снижение интереса общества к принятию новой Конституции. Дискуссии по наиболее спорным вопросам, как то: характер отношений Церкви и государства, трактовка права на жизнь, схема отношений между ветвями государственной власти, полномочия Президента, Конституционного Трибунала, статус прокуратуры, организационная структура системы местного самоуправления, социальные права и др., не утихали весь период разработки проекта, некоторые продолжились и после принятия Конституции. Часть спорных вопросов была урегулирована путём многочисленных согласований и уступок, другая не получила отражения в Основном законе. Разработчики прибегли к конституционным умолчаниям и споры оказались пролонгированными, перенесёнными в фазу реализации Конституции. Так как большинство партий предпочло демаршам и деструктивному поведению сотрудничество с правящей коалицией Конституционной комиссии в конечном итоге удалось разработать вполне приемлемый проект Основного закона. Баланс сил, несмотря на повышенный уровень конфликтности, позволил закрепить адекватный реалиям, функциональный институциональный дизайн. Интеграция в ЕС обеспечила необходимые демократические стандарты. Однако то, что субъекты конституционного процесса вынуждены были действовать в ситуации конфликта целей (см. схему 9), детерминировало ряд недостатков новой Конституции: эклектизм, наличие положений, допускающих неоднозначное толкование, излишне детальную регуляцию одних явлений и процессов и недостаточную — других, невысокую легитимность.

Конфликт целей сохранился в деятельности субъектов конституционного процесса и в фазе реализации Конституции, обусловив отклонение социальных практик от конституционно-правовых оснований. В целом же, конституционный процесс в Польше успешно проходит фазу реализации. Осуществляется восполнение конституционных пробелов, адаптация институциональной структуры, прослеживается определённый рост правовой культуры. Однако существует ряд проблем: сохраняется, хотя и в меньшей степени, конфликтность взаимодействия субъектов конституционного процесса, особенно в рамках законотворческого процессапо-прежнему низкая консолидация правого фланга идеологического партийного спектра и определённая деконсолидация левого создают проблему парламентского большинства, что осложняет поиск консенсуса по ещё не решённым вопросам, в частности статусу прокуратурытрудности интеграции в ЕС в сочетании с широким распространением неформальных внеинституциональных практик может привести к отклонению реальной конституции от формальных конституционно-правовых оснований. Расхождение между де-юре и де-факто может уменьшиться вследствие благоприятной социальной, экономической и политической динамики, приближающей польское общество к западноевропейским стандартам, и увеличиться в обратном случае. Конституционное развитие Польши во многом будет определяться успешностью интеграционных процессов. Некоторое изменение Основного закона путём внесения поправок и дополнений предстоит в случае принятия Европейской конституции. Обнадёживающим фактором является то, что демократический характер конституционного процесса обрёл устойчивость. Представляется, что, даже при появлении существенных проблем, антиконституционная динамика, подобная российской, маловероятна. Приходится констатировать, что фактическое отклонение несёт определённую функциональную нагрузку — позволяет институтам реагировать на разноречивые вызовы в условиях нестабильной среды. Необходимо также признать (это убедительно показывает польский опыт), что в ходе постсоциалистических трансформаций затруднено как создание, так и реализация подлинно демократических конституционно-правовых форм регулирования общественных отношений.

Конституционный процесс в Польше 1980;е — 2000;е гг. обладает рядом как присущих постсоциалистическим трансформационным конституционным процессам черт, так и специфическими характеристиками:

Конституционный процесс в социалистических странах, преимущественно вследствие несовпадения его роли и места в системе либерального западного конституционализма и в системе социалистического, советского образца, конституционализма, не был в полном смысле политико-правовым институтом. Это затруднило выполнение трансформационным конституционным процессом его функций, в том числе базовойадаптации конституционного порядка к новым общественно-политическим реалиям, путём закрепления в правовой форме достигнутого процедурного и ценностного консенсуса.

В ряде стран, осуществляющих постсоциалистическую демократическую трансформацию, проблема обретения, углубления и содержательного расширения процедурного консенсуса и в большинстве странценностного консенсуса всё ещё далека от своего окончательного решения. Указанное в значительной мере осложняет осуществление конституционным процессом и Основным Законом функций адаптации, интеграции и легитимации, снижает эффективность нового конституционно-правового и политического порядка, обрекая уже принятые новые основные законы на частичный или даже полный пересмотр в недалёком будущем. Для Польши большую актуальность имеют проблемы, связанные с фрагментарностью и неустойчивостью ценностного консенсуса. Они осложнили протекание конституционного процесса в его креативной фазе и продолжают затруднять реализацию Конституции.

В фазе перехода появляются и закрепляются механизмы приспособления к новой системе, включающие процесс кристализации интересов и ценностей на уровне ниже нормативных оснований либерально-демократической системы. Институционализация процессов артикуляции и трансляции дифференцированных интересов происходит не только вокруг формальных, но и вокруг неформальных институтов. Таким образом, гибридизация путём смешения либеральных конституционных основ и отклоняющейся практики, расхождение между де-юре и де-факто становится вполне вероятной перспективой конституционно-правового и политического развития не только Польши, но и других постсоциалистических стран.

Постсоциалистические конституции несли чрезмерную символическую и этическую нагрузку, что существенно осложнило протекание конституционного процесса, сделало его более конфликтным и менее продуктивным.

Как внесение поправок и дополнений в текст действовавшей Конституции, так и разработка новой осуществлялась легислатурами под мощнейшим воздействием повседневной политики. Механизм разграничения повседневной политики и конституционных преобразований выработать и задействовать в Польше, как и во многих других посткоммунистических странах, не удалось. Следствием же стала чрезмерная политизация и повышенная конфликтогенность конституционного процесса. В системе конституционного процесса имелись существенные дефекты как процедурного, так и не процедурного характера, снижавшие его эффективность. Нормативная база конституционного процесса не отличалась стабильностью и полновесной легитимностью. Основной субъект конституционного процесса — разобщённая, амбициозная, нередко слабо связанная с массовой базой, политическая элита находилась в состоянии перманентного конфликта как по поводу институционально-процедурных основ конституционного процесса, так и по содержанию конституционной деятельности. Кроме того, её отличало манипулятивно-утилитарное отношение к конституционному процессу в сочетании со стремлением к усиленной этизации конституционной проблематики. Сдерживающими факторами выступили: определённый баланс сил и необходимость соблюдения минимальных демократических стандартов. Чрезмерная политизация и недостаточно высокий уровень правовой культуры субъектов конституционного процесса затруднили использование научных предпосылок и мирового конституционного опыта. Социальная база конституционного процесса, в свою очередь, находившаяся в состоянии трансформации, характеризовалась крайней противоречивостью, что невероятно осложняло поиск адекватных конституционно-правовых форм регулирования общественных отношений. Конституционная деятельность включала как соответствующие, так и не соответствующие установленным процедурам методы, отличалась разнонаправленностью и низкой результативностью. Отсюда затяжной характер креативной фазы конституционного процесса в Польше.

Практические рекомендации см. в таблице и схеме 10 в Приложении.