Вассальная связь Восточной Грузии с Персией

Мы нарочно не останавливались на грузино-персидских отношениях при шахе Аббассе I, несмотря на то, что с именем этим у грузин долго были связаны мрачные воспоминания. Время этого шаха, названного по заслугам Великим, для Грузии знаменательно не только по неизгладимому ущербу, который оно принесло христианской стране, не только по войнам, исполненным глубокого драматизма и неожиданностей, но и потому, что теперь окончательно сложилась политическая программа Персии в Грузии, выяснились все пружины этой политики. Входить в ее рассмотрение излишне, достаточно представить себе заветы Макиавели, исполняемые в масштабе, который и не снился какомунибудь Цезарю Борджиа, — советы Макиавелли, исполняемые грозным повелителем Ирана.

С юридической точки зрения интересно, что царь Грузии получает в Персии титул вали и выдвигается, таким образом, на одно из первых мест среди вассалов короны^[1][2]. Modus vivendi, установленный Аббасом, носит характер договорный, обоюдный (pacta conventa, как выражается Крузинский).

Едва ли есть надобность в кратком обозрении касаться этих pacta conventa, так как, каково бы ни было юридическое положение вещей^[3], спокойствием Грузия наслаждалась лишь урывками — почти вся первая треть XVII столетия (о которой идет речь) наполнена войнами, исключавшими нормальное течение дел. Правило «inter arma silent leges» получило в тогдашние времена не какой-либо узкий, а самый общий смысл.

Итак, если оставить в стороне случаи оккупации страны и управления через персидских чиновников, а также периоды длящихся смут и борьбы, когда тщетно было бы разбирать, где право и где факт, — и ограничиться обрисованной выше эпохой царей-мусульман, то мы найдем, что Грузия образует привилегированное вассальное владение, связанное по отношению к сюзерену-шаху верностью и обязательством уплачивать дань и служить войском. Во главе страны — по общему правилу, лица, принадлежащие к национальной династии, снабженные надлежащей инвеститурой и отправляющие все отрасли управления. Они принимают (хотя бы наружно) ислам. Надзор за царями, конечно, усиливается или ослабляется в зависимости от личностей и обстоятельств.

Иногда он равен нулю, иногда же проявляется в резкой форме назначения конкурирующего правителя, частичного вмешательства из Испагана и т. д. В связи с этим надзором стоит и занятие гарнизонами цитаделей; им, с одной стороны, дополняется надзор и гарантируется (другой такой гарантией являются заложники) соблюдение status qvo, с другой стороны — это есть пользование территорией вассального государства в интересах (военных) сюзерена. Политическое значение этих гарнизонов — не только удержание в повиновении Грузии, но и наблюдательная роль в сторону Турции, от которой часто можно было ожидать наступательных действий. Впрочем, стремление обеспечить себя со стороны Турции и, позже, России было главным интересом, ради которого Персия добивалась упрочиться в Грузии — интересом, за который пришлось расплачиваться последней.

Что указанное выше соотношение подвергалось частым колебаниям и нарушениям, как с одной, так и с другой стороны — это совершенно очевидно, да и естественно, если принять во внимание, сколько весят рознь религиозная, национальная и шаткость общественного строя, вместе взятые. Благодаря этой пестроте и путанице, общая характеристика поневоле выходит гибкой, допускающей много оттенков и отклонений.

• [1] Небезынтересно, что автор анонимной истории Надир-шаха приписывает грузинам ту роль, которую швейцарцы играли в Европе, как военная наемная сила (…le roi des Perses a beaucoup de confiance en leur bravoure et en leur fidelity. II leur arrivefort souvent en Asie, ce qui arrive aux Suisses en Europe c’est a dire de se battre ensembleen servant deux puissances ennemies). Histoire de Thamas Kouli-kan, I partie. Amsterd.&Leipzig, 1740, p. 35. Известно, что лучшие войска Востока — персидские гуламы, турецкие янычарыи египетские мамелюки — насчитывали много грузин в своих рядах. Кажется, грузиныпопадались на службе даже Великого Могола. Многочисленные эмигранты-грузины служили в рядах русской армии еще задолго до присоединения Грузии к России (напр., в Семилетней войне). А в XIX веке тяготение грузинских дворян к русской военнойслужбе и, в частности, к конвоям, бросается в глаза.
• [2] Звание валия сообщалось, преимущественно, местным династиям в землях, не входивших в состав коренной Персии. Кроме Грузии (Гурджистана), имели валиев Ара-бистан, Лористан и Курдистан. В современной Турции вали означает просто генерал-губернатора.
• [3] Характерно, что Крузинский определяет его как dominium seu clientelam monarchiaePersacae, ib. § 167.