Ампир в России

В своих «Записках» известный мемуарист Ф. Ф. Вигель так писал о появлении ампира в России: «Все делалось, а ля антик… Везде показались… столики в виде треножников, курульские кресла, длинные кушетки, где руки опирались на орлов, грифонов или сфинксов… Красное дерево, вошедшее во всеобщее употребление, начало украшаться бронзовыми фигурами, прекрасной обработки, лирами, головками: медузиными, львиными и даже бараньими. Все это пришло к нам не ранее 1805 года, и, по-моему, в этом роде ничего лучшего придумать невозможно».

Хотя для России ампиром, в строгом смысле, считается александровский высокий классицизм, его основы закладываются еще во второй половине XVIII века, а подражания и возвращения связаны не только со второй половиной XIX, но и с началом XX столетия.

Основоположниками ампира — стиля империи — принято считать художника Ж. Л. Давида и архитекторов Ш. Персье и П. Фонтэна. Расцвет его приходится на эпоху правления Наполеона I в 1804—1813 годах. Французский ампир связан с подражанием античности, в римском ее варианте, особенно возросшим в послереволюционное время: первые признаки зарождающегося ампира проявляет уже стиль директории. Однако, все, что потом использовали мастера наполеоновского ампира, присутствовало, по сути, еще в стиле Людовика XVI, навеянном раскопками Геркуланума и Помпей. С другой стороны, распространившийся вместе с наполеоновскими армиями по Европе ампир и после падения императора, продолжал благополучно существовать в ведущих европейских державах до 1830−1840-х годов.

В России распространение классицистической мебели приходится на правление Екатерины II, по заказам которой трудились Бенеман, Ризенер, Жакоб, Гамбс, а крепостные мастера повторяли для своих хозяев образцы французской мебели, правда, делая их более массивными и устойчивыми. Предтечей русского ампира во многом стал мебельщик Д. Рентген, чей своеобразный архитектурный стиль повлиял на мебель высокого классицизма (так нередко именуют ампир отечественные искусствоведы). С французским ампиром Россия знакомилась в два этапа: по рисункам (в 1801 г. было осуществлено первое издание собрания проектов Персье и Фонтэна) и непосредственно, в 1813—1814 годах во время оккупации Франции, откуда немало мебели было вывезено, а еще больше — сделано потом по образцам уже своими мастерами.

Вплоть до эпохи Екатерины II мебели в России не хватало: даже царственные особы возили ее за собой, переезжая из дворца в дворец. К началу XIX века кроме создания уникальных дворцовых предметов характер производства позволяет выпускать мебель большими партиями, причем, художественный уровень ее весьма высок, а разделение мебели на парадную и сугубо утилитарную почти исчезает. Большая часть мебели павловского классицизма вообще создавалась отечественными мастерами (к этому привел запрет на ввоз французских изделий), при этом качество ее было на высочайшем уровне. Стиль павловской мебели, с ее тяжеловесными формами и обилием военной символики в декоре, отмечает появление своеобразной ампирной специфики, как стиль директории во Франции.

Для первого этапа русского ампира (1800−1814) характерна ясно читаемая архитектурная структура, с распределением декора по основным конструктивным элементам. Современники по традиции называли ее «жакоб», хотя она не имеет ничего общего с изделиями Жакобов. Главным материалом служили красное дерево (завезенное с Ямайки в Англию в 1720-х), карельская береза (специфический материал именно русского ампира, впервые использованный для создания мебели в 1780-х), тополь («паплевое дерево», как его называют в старых описях имущества), декорированные накладными деталями из золоченой бронзы или, гораздо чаще, резьбой, оставленной в цвете дерева или имитирующей бронзовые детали. Ампир, фактически впервые, обратил внимание на природную красоту дерева, раньше скрытую под резьбой и краской. В декоре корпусной мебели основным признаком становятся большие плоскости дерева, оставленные открытыми. Сюжетами деликатно вводимого декора служат античные (розетки, пальметты, кадуцеи, гермы, архитектурные элементы), изображения лебедей, грифонов, змей, ножки мебели нередко оформляются в виде лап, а ручки и подлокотники кресел, диванов и стульев — в виде голов животных. Развитие дворцовой мебели ампира в эти годы связано с проектами архитектора А. Н. Ворнихина.

Для второго этапа русского ампира (1814−1830-е) характерна идея ансамбля в интерьере, когда доминирующей формой меблировки становится гарнитур. На первом месте здесь мебель простых форм (подчиненность строгим архитектурным членениям исчезает), главным декором которой являются большие открытые поверхности с естественным узором текстуры карельской и волнистой березы, тополя, ясеня, капа. С творчеством К. И. Росси связано развитие парадной мебели из красного дерева с богатой золоченой резьбой. В мебели для сиденья появляется новая конструкция с цельной боковой рамой. Мебель русского ампира, по сравнению с мебелью ампира французского, имеет более мягкие и плавные контуры, а бронзы в ней гораздо меньше. Кроме того, в отличие от «жесткого» и строгого наполеоновского ампира, она более удобна. Эта особенность привнесена отечественными мастерами.

С началом увлечения рыцарскими романами и распространением неоготики интерес к ампиру затухает, хотя в провинции эту мебель продолжали создавать и в 1840-е годы, дав своеобразный вариант удобного в быту купеческого ампира.

В отличие от серебра или фарфора какие-либо знаки на мебели ставились крайне редко, что создает определенные проблемы при атрибуции.