Ораторское мастерство наделено всеми достоинствами настоящего искусства. Но Цицерон также и противопоставляет его поэзии (De optim. gener, die. I) в том смысле, что первое живет всегда одним и тем же идеалом, в поэзии же столько родов, сколько и разных идеальных задач.
Разнообразие, постоянная новизна искусства вообще не раз подчеркиваются Цицероном. Он пишет: «Едино искусство ваяния, в котором превосходны Мирон, Поликлет и Лисипп; все они друг с другом несхожи, но никого из них ты не захотел бы видеть иным, чем он есть». В живописи также «едины искусство и законы», однако и здесь художники «не похожи друг на друга». Но самое поразительное «разнообразие» наблюдается в области «речи и языка», где «слова и мысли одни и те же, писатели — самые различные». Цицерон с упоением перечисляет писателей греков и римлян, из которых каждый отличается то «изяществом» и «простотой», то «остроумием» и «звучностью», то «силой» и «вескостью», то «мягкостью» и «плавностью». «Кто из них не был первым в своем роде?» — спрашивает Цицерон, убежденный в том, что каждый из этих авторов «был первым в своем роде» (De orat. III 7, 26−28). И в явном противоречии с мыслью об устойчивости ораторского идеала Цицерон прославляет разнообразие ораторской манеры, свое собственное и Марка Антония. Речь Антония «смелая, страстная, бурно звучащая, отовсюду укрепленная, неуязвимая, яркая, острая, тонкая, ничего не упускает, отступает с достоинством, наступает с блеском, устрашает, умоляет, разнообразием поражает и слуха нашего никогда не пресыщает». О себе Цицерон говорит скупо, выделяя свою заботу о подборе слов и «сдержанности движений». «Сколько ораторов, столько, как видим, окажется и родов красноречия» , — заключает Цицерон.
Как ни признает Цицерон чрезвычайно важными в речи оратора классическую «правильность» и «ясность», но для него главное говорить «красиво», а именно «стройно, развернуто, обстоятельно, блистая яркими словами и яркими образами». Совершенной для Цицерона также является та философия, которая говорит о сложнейших вещах «обстоятельно и красиво. И далее, Цицерон определяет красоту речи в «некоей ее свежести и сочности», «важности», «нежности», «учености», «благородстве», «пленительности, «изяществе», «чувствительности», «страстности», причем «цветы слов и мыслей» должны распределяться в речи «равномерно», «с разбором». Главное, что «услаждение от общего тона речи должно быть «без пресыщения», без той новизны, которая захватывает с первого взгляда, но «надолго не восхищает» в отличие от древних картин, чья старомодность и неумелость сама притягивает человека. Умеренности — вот чего требует Цицерон от красоты.
оратор цицерон эстетический.
