Демографические процессы 20-30-х годов XX века: к историографии проблемы

Демографические процессы 20−30-х годов XX века: к историографии проблемы

Е.Н. Клыбик В последнее время изучение демографических процессов привлекает все большее внимание ученых, в том числе и историков, в связи с необходимостью проникновения в глубинные истоки тех причин, которые привели российское общество к современному состоянию. Немаловажное значение имеет и то обстоятельство, что появилась возможность провести более тщательную и независимую оценку демографических изменений, основываясь на статистических источниках, крайне редко вводимых в научный оборот. Первые попытки осмыслить происходившие демографические процессы были предприняты исследователями уже 20-е годы. Значимый исходный материал представляла перепись 1926 года, на основе которого известные демографы того времени А. И. Гозулов, Е. З. Волков и другие попытались осмыслить происходящие в обществе процессы¹. Внимание исследователей, в духе господствовавшей концепции того времени, было направлено, прежде всего, на изучение динамики развития рабочего класса, экономического развития страны, роста городов. В то же время другие группы населения исследовались гораздо в меньшей степени.

По объективным причинам в период с 30-х до конца 50-х годов к демографическим проблемам историки обращались крайне редко. На состоянии этого направления исторического знания, сказалось перемещение акцентов на современные политические проблемы, отражавшие в большей степени не реальные, а декларативные явления. В результате нереализованными оказались обширные пласты исторической информации, отложившихся в статистических источниках архивов и библиотек.

Особенно значимым для исторических исследований становится период с конца 50-х — до середины 80-х годов. В эти годы в научный оборот активно вводятся статистические источники, совершенствуются методы обработки, осмысливаются теоретические подходы к их анализу. В результате упрочиваются позиции такого направления научного знания как историческая демография, предметом которой становится изучение исторических процессов на основе демографических данных². В целом историко-демографические исследования этого периода ориентировались на выявление исторических закономерностей демографического развития страны и поиск причин негативных тенденций проявлявшихся в социально-экономическом секторе (падение рождаемости, увеличение смертности, проблема восполняемости трудовых ресурсов и т. д.)³.

Одной из базовых научных проблем становится исследование динамики населения страны. В ходе серьезных аналитических исследований удалось установить реальную численность населения страны в 1937 году (164 млн. человек)⁴. В качестве специальной проблемы стали рассматриваться вопросы о постепенном снижении рождаемости и смертности, сокращении естественного прироста⁵, интенсивного роста городского населения в 20−30-е годы. Спад рождаемости авторы объясняли вовлечением женщин в производство и уменьшением количества браков в раннем возрасте. Однако вывод о снижении смертности делался на основе сравнения результатов переписей 1926 и 1939 годов без детального изучения ее причин. При этом из-за «закрытости» архивных материалов исследователям не удалось оценить масштабы репрессий 30-х годов.

Заслуживает внимания стремление демографов исследовать негативное влияние государственной политики на воспроизводство населения в стране. Итоговой работой этого периода стал обобщающий труд «Население СССР за 70 лет»⁶, содержавший большой фактический материал, дающий общую картину развития демографических процессов в хронологических границах существования советского общества.

Важной характеристикой историографического процесса в эти годы стало взаимовлияние расширения источниковой базы и совершенствования методов их обработки. В частности, широкое применение получили методы определения различных численных показателей динамики населения и сопоставления возрастных групп. Но идеологические установки, не позволили исследователям четко выявить причинно-следственные связи большинства демографических процессов, истоки и причины кризисных явлений.

Современный этап развития историко-демографических знаний, начавшийся условно во второй половине 80-х годов, характеризуется более объективным освещением демографической истории страны. Основным направлениям становится исследование динамики народонаселения в исторической ретроспективе. Огромные пласты ценной для историков информации стали доступны и позволили с более объективных позиций оценить демографические процессы прошлого, глубже их понять, выявить определенные закономерности и степень их влияния на исторический процесс.

В частности, в работах В. Б. Жиромской, С. Маскудова, Е. М. Андреева и других⁷, был проведен объективный сопоставительный анализ переписей населения. В результате удалось выявить, что большого недоучета населения при проведении переписи 1937 года не было (амплитуда колебания в пределах 0,3−0,43%). Ученые называют несколько основных причин недоучета, связанных с переписью только наличного населения, сокращением срока переписи до одного дня, высокой подвижности населения, отстранением работников Центрального управления народно-хозяйственного учета от разработки проекта ее проведения. Помимо изучения переписей 1937, 1939 гг. широкое распространение в историко-демографических исследованиях получил анализ динамики народонаселения в 30-е годы по материалам ЗАГС и сельсоветов из фондов Центрального статистического управления СССР⁸.

В последнее время возрос интерес к историко-демографическим исследованиям, ориентированным на изучение специфики развития населения различных регионов страны⁹. Однако, при изучении региональной демографической истории, исследователи часто сталкиваются с рядом серьезных проблем, таких как недостаток архивных материалов, невозможность оценить миграционные и другие процессы на региональном уровне. Важность развития данного направления заключается в том, что именно региональные исследования содержат конкретную информацию позволяющую воссоздать более точную картину историко-демографического развития страны.

Особый интерес в настоящее время вызывает изучение этнодемографических проблем в связи с исследованием национальной политики советского государства в 20−30-е годы¹⁰. В историко-демографическом исследовании В.М. Кабузана¹¹, посвященном изучению этнодемографических процессов на Северном Кавказе, впервые предпринимается попытка осмысления демографических изменений на региональном уровне. Более того, характерные явления сопоставляются на основе статистических данных XIX—XX вв.еков.

В рамках постановки данной проблемы заслуживает внимание обращение историков к проблемам демографических изменений в казачьих районах юга России, в связи с политикой расказачивания, проводимой советской властью. В изучении национальной политики на Северном Кавказе данный вопрос остается одним из наиболее дискуссионных, о чем свидетельствуют публикации последних лет¹². Тем не менее, региональный уровень изучения этнодемографических процессов находится на этапе становления, в связи, с чем приходится констатировать недостаточную разработку проблем позволяющих дополнить существенными характеристиками социальные процессы происходившие в условиях многонационального государства.

В результате развития историко-демографического знания происходит переоценка таких сложных для исторического познания явлений, повлиявших на динамику народонаселения 20−30-х годов, как массовые репрессии периода коллективизации. В.Н. Земсков¹³, ссылаясь на сведения о выселенном кулачестве в 1930;1931 годы Отдела по спецпереселенцам Главного управления лагерей, определил число раскулаченных крестьян (около 4 млн. человек), из которых почти половина была выселена (1 803 392 человека). Тем не менее, решение этого вопроса осложняется отсутствием единого понятийного аппарата и методик подсчета. Так, С. Маскудов придерживается точки зрения, что репрессированных было намного больше (около 10 млн. человек)¹⁴. В эту группу, исследователь помимо ссыльных и выселенных включил так же и пострадавших от коллективизации крестьян не учитывая в должной степени, что эти понятия не равнозначны, так как эта группа крестьян репрессиям и выселению не подвергалась. Изучение этой проблемы приобретает все более сложный характер, так как благодаря усилиям историков в сферу внимания попадают вопросы взаимосвязи раскулачивания и экспроприирования кулацких хозяйств, высокая смертность среди спецпереселенцев в местах ссылок¹⁵.

Начиная с 90-х годов, в связи с необходимостью осмысления накопленного материала, в исторической демографии появляется тенденция проведения обобщающих исследований¹⁶. По мере освоения проблемы и введения в научный оборот архивных материалов эта тенденция усилилась, что в итоге обусловило появление фундаментальных исследований, посвященных рассмотрению демографических процессов в СССР 20−30-х годов¹⁷. Накопленный в историографии уровень осмысления историко-демографических проблем актуализировал интерес к разработке теоретических и методологических вопросов. В настоящее время успешно разрабатываются методы демографического прогнозирования, методика анализа материалов переписей, изучения миграций населения, что вполне закономерно открывает новые возможности более глубинного познания демографических процессов как целостного явления.

экономический миграционный демографический региональный.

Примечания

• 1 Гозулов А. И. Морфология населения. Опыт изучения строения основных свойств населения Северо-Кавказского края по данным трех народных переписей 1926, 1920, 1897 гг. Ростов-н/Д., 1929; Волков Е. З. Динамика населения СССР за восемьдесят лет. М., 1930; Гозулов А. И Переписи населения СССР и капиталистических стран. М., 1936.
• 2 Данилов В. П. Динамика населения СССР за 1917;1929 гг.: Опыт археографического и источниковедческого отбора данных для реконструкции демографического процесса // Археографический ежегодник за 1968 год. М., 1970; Дробижев В. З. Некоторые вопросы источниковедения историко-демографических исследований советского общества // Проблемы исторической демографии СССР: Сб. статей. Таллинн, 1977. С. 62−72; Дмитриева Р. М., Андреев Е. М. Статистическое наблюдение в демографии: этапы развития и перспективы // Методы исследования. Демография: проблемы и перспективы. М., 1986. С. 6−21.
• 3 Данилов В. П. Сельское население Союза ССР // Исторические записки. М., 1963. Т. 74. С. 64−108; Гозулов А. И., Григорянц М. Г. Народонаселение СССР. Статистическое изучение численности, состава и размещения. М., 1969; Сифман Р. И. Динамика рождаемости в СССР. М., 1974; Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР: Сб. статей / Под ред. А. Г. Вишневского. М., 1977; Особенности демографического развития в СССР / Под ред. Р. С. Ротовой. М., 1982.
• 4 Урланис Б. Ц. Проблемы динамики населения СССР. М., 1974.
• 5 В период с 1927 по 1939 гг. снижение коэффициента возобновления населения произошло на 14,4% (Особенности демографического развития в СССР. М., 1982.).
• 6 Население СССР за 70 лет / Отв. ред. Л. Л. Рыбаковский. М., 1988.
• 7 Лившиц Ф. Д. Перепись населения 1937 г. // Демографические процессы в СССР. М., 1990. С.174−207; Андреев Е. М., Дарский Л. Е., Харькова Т. Л. Население Советского Союза: 1922;1991. М., 1993; Жиромская В. Б., Киселев И. Н., Поляков Ю. А. Полвека под грифом «секретно»: Всесоюзная перепись населения 1937 года. М., 1996.
• 8 Сивушков Е. Б. Контрольные проверки полноты и качества регистрации актов гражданского состояния в 1937;1957 гг. (обзор материалов ЦГАНХ СССР) // История населения СССР 1920;1959гг. Серия: История статистики. М., 1990. Вып. 3−5. Ч. I. С. 183−199; Осокина Е. А. Жертвы голода 1933 года: сколько их? // Анализ демографической статистики ЦГАНХ СССР//История СССР.1991. № 5.С. 18−26. С. 183−199.
• 9 Дмитриев С. К. Городское население Чувашии в XIX начале XX вв. (Численность, естественное и механическое движение. Опыт микрорегионального анализа): Автореф. дисс… канд. ист. наук. СПб., 1992; Макаренко М. Ю. Население Кубани в 1920;1926 гг. (Историко-демографический аспект): Автореф. дисс… канд. ист. наук. Краснодар, 1997.
• 10 Кабузан В. М. Население Северного Кавказа в XIX—XX вв.еках. Этностатистическое исследование. СПб., 1996; Козлов В. И. Динамика населения СССР (Общий и этнографический обзор) // История СССР. 1991. № 5. С.3−17.
• 11 Кабузан В. М. Указ.соч.
• 12 Козлов А. И. Возрождение казачества: История и современность (эволюция, политика, теория). Ростов-н/Д., 1996; Гонов А. М. Северный Кавказ: актуальные проблемы русского этноса (20−30-х годов). Ростов-н/Д., 1997; Данилов В. П. К истории расказачивания // Голос минувшего. 1997. № 1. С.11−17.
• 13 Земсков В. Н. Заключенные, спецпоселенцы, ссыльнопоселенцы, ссыльные и высланные (Статистико-географический аспект) // История СССР.1991.№ 5. С. 151−165.
• 14 Максудов С. Потери населения СССР в годы коллективизации // Звенья: Исторический альманах. М., 1991. Вып. 1. С. 65−112.
• 15 Ивницкий Н. А. Раскулачивание в начале 30-х годов и судьба раскулаченных // Россия в XX веке. Историки мира спорят. М., 1994. С. 329−336; Гинцберг Л. И. Массовые депортации крестьян в 1930;1931 годах и условия их существования в северных краях (по материалам «особых папок» политбюро ЦК ВКП (б) и комиссии Андреева) // Отечественная история.1998. № 2. С. 190−196.
• 16 Козлов В. И. Указ. соч.; Поляков Ю. А. Воздействие государства на демографические процессы в СССР (1920;1930;е годы) // Вопросы истории. 1995. № 3. С. 122−128.
• 17 Андреев Е. М., Дарский Л. Е. Харькова Т.Л. История населения СССР 1920;1959 гг. Серия: История статистики. М., 1990. Вып. 3−5. Ч. I. С. 3−182; Исупов В. А. Демографические катастрофы и кризисы в России в первой половине XX века: Историко-демографические очерки. Новосибирск, 2000; Население России в XX веке. М., 2000 Т. 1.