Протагонист Гайавага — персонаж, исторический и легендарный одновременно. Поэт наделяет его сказочно-мифологическими чертами. Художественная биография Гайаваты выстроена в духе фольклорно-эпической традиции, как цепь ключевых эпизодов: здесь божественное рождение, смерть матери, прекрасной Веноны, воспитание на лоне природы, поиски отца, единоборство с ним, подвиги во имя парода, победа над Мише-Намой (Осетром), Мише-Мосвой (Медведем), Меджисогвоном (Волшебником). Во всех деяниях Гайавата движим не жаждой славы, но долгом перед соплеменниками. Он дарует им счастье, мир и благоденствие, чем напоминает народных заступников из средневекового эпоса и русских былин.
Поэма одухотворена гуманистическим пафосом. Согласие и дружба между народами прославляются в замечательных строках о «трубке Мира», позволяющей положить конец междоусобицам:
Я устал от ваших распрей,
Я устал от ваших споров,
От борьбы кровопролитной,
От молитв и кровной мести.
Ваша сила — лишь в согласье, А бессилие — в разладе, Примиритеся, о дети!
Будьте братьями друг другу.
Пер. И. Бунина
Формула «Будьте братьями друг другу» — выражение библейско-христианской этики. В ней — формула совершенного мироустройства, в котором неприемлемы насильственные способы разрешения конфликта. В этой мысли и пафос знаменитого стихотворения «Арсенал в Спрингфилде», убеждающего в том, что орудия смерти будут, в конце концов, изгнаны из человеческого содружества.
В поэме — лиризм, задушевная поэтичность и подлинный драматизм. Безжалостная смерть похищает самых близких друзей Гайаваты — красавицу Миннегагу, певца Чайбайабоса. В финале одиночество Гайаваты приобретает трагический характер: он оставляет своих соплеменников, прощается с жизнью, уходит в «путь далекий», в «страну Заката». Лонгфелло видел историческую нежизнеспособность индейской цивилизации. Завершается поэма появлением среди индейцев миссионеров, несущих идеалы христианской цивилизации. (Долгое время этот сюжетный ход трактовался марксистской критикой как свидетельство «ограниченности» Лонгфелло.).
В «Гайавате» Лонгфелло, исходя из художнической интуиции, отказался от тяжеловесного гекзаметра, неорганичного для английского языка, и сделал верный выбор — белый стих, краткий, гибкий и динамичный.
«Песнь о Гайавате» не стала, да и не могла стать национальным эпосом в полном смысле этого понятия, но имела огромный успех. Лонгфелло был отмечен многими литературными наградами. Чрезвычайно высок был его авторитет и в Европе.
