Б. Гидрографическое исследование

Научная работа над водами суши во многом совпадает с работой над твердой земной поверхностью, хотя в основном она не должна о ней смешиваться.

Первой задачей является картографическая съемка, которая не ограничивается расположением вод, но охватывает до известной степени и топографический характер истоков, рек, озер, фирновых полей и глетчеров. И здесь опять вступает в свои права разделение труда между картографической съемкой страны и путевым исследованием (Reiseforschung) и здесь также непосредственное наблюдение должно дополняться конструкцией.

Второй задачей являются гидрографические наблюдения в более тесном смысле, т. е. наблюдения над водным режимом с его изменениями во времени, а также над быстротой движения воды, физическими и химическими условиями воды и льда. Эти исследования предпринимаются отдельно для подпочвенных вод и истоков рек, озер, фирна и глетчеров и распадаются на четыре дисциплины учения о водах, с которыми мы уже познакомились (стр. 148 и сл.). Они должны по большей части производиться систематически в течение довольно продолжительного времени и поэтому приходятся скорее на долю специальных чиновников, чем отдельных научных исследователей (это относится, главным образом, к исследованиям рек).

Географическое исследование вод имеет подобную же задачу, как и морфологическое. Оно должно поставить условия вод, как их распределение, так и их топографический характер и их режим, и их физические и химические условия, в причинную зависимость по отношению к строению почвы, климата, растительного покрова, а также и воздействия человека. И оно также не может ограничиваться картами и табличными записями учреждений, а должно «выходить в природу», и оно также должно быть главным образом индуктивным и лишь во вторую очередь — дедуктивным.

В. Климатологическое исследование

Климатологическое исследование идет по большей части своими особыми путями, потому что оно в первую очередь является станционным наблюдением, стоящим под надзором метеорологических государственных учреждений, где и сосредоточивается разработка материалов метеорологических станций. При этом исследование всегда отступает на второй план перед метеорологической обработкой, ставящей себе целью предсказания погоды, способы же этой обработки преимущественно статистические. Это оправдывается постольку, поскольку точные наблюдения над климатом должны производиться при помощи инструментов и вестись продолжительно и регулярно, следовательно на станциях; увеличение количества станций, большая продолжительность их наблюдений, распространение их на все большее число климатических факторов, применение саморегистрирующих инструментов, — все это, конечно, сильно способствует процессу климатического познания. И несмотря на это оно еще весьма недостаточно и односторонне.

Прежде всего сеть станций слишком еще редка. В странах низкой культуры на несколько тысяч квадратных километров приходится часто только одна станция, которая при этом находится не на месте особо типического климата, а там, где оказывается в наличности подходящий наблюдатель. Кто серьезно занимался климатом подобных стран, тот убедился, что знание, опирающееся только на материалы станций, равняется почти что нулю. Станционные наблюдения приходится дополнять справками об обычной погоде и выводами из предыдущих наблюдений за режимом рек, за годовым оборотом растительной жизни с учетом рода растительного покров — лес, саванна, степь и т. д. Собирание всех этих сведений из описаний путешествий составляет благодарную научную задачу. Но и в культурных странах Европы сеть станций недостаточно густа, чтобы охватить климат так, как это необходимо для научных и практических целей. Особенно это относится к горным местностям, где климат меняется на небольших расстояниях, и различия заключаются не только в понижении температуры с повышением уровня, но также и в распределении осадков и в общем ходе погоды. Несколько лет тому назад я провел неделю в Штерненфельсе на западной вершине Штромберга, где до 400 метров высоты разводится виноград, и притом недурной. Было очень жарко, образовались грозы, но до нас они не доходили. На наши расспросы нам ответили, что грозы обычно проходят мимо этих небольших лесистых гор к северу или к югу от них, держась больше открытого известнякового плато. Местность не имеет станции. Официальная климатология, следовательно, ничего не говорит нам об этом явлении, а между тем хозяйственная жизнь всей небольшой горной страны не может быть понята без знания ее климата. Там приходится, как и в малокультурных странах, прибегать к справкам у лесничих, сельских хозяев, священников и учителей и к заключениям на основании растительного покрова, что следовало бы, кстати сказать, делать почаще, чем до сих пор.

Далее наблюдатель-метеоролог не должен довольствоваться чтением показаний инструментов, но наблюдать также и над облаками и вообще описывать весь характер погоды, — этого не раз требовали такие люди как Ганн; но многие ли наблюдатели исполняют это требование?

Третий недостаток относится к использованию материала. Оно в общем слишком ограничивается вычислением средних и предельных цифр, т. е. носит слишком явный статистический характер и недостаточно, так сказать, физиологично. При равных средних цифрах характер и ход погоды могут быть совершенно различными. Например продолжительность некоторых состояний, хотя бы температурных, слишком мало принимается в расчет, и тем не менее она, для распространения растений, например, оказывается, по-видимому, самым главным фактором. Еще меньше обращается внимания в обыкновенных климатологических статьях на род непериодических перемен погоды, хотя они тоже чрезвычайно важны для характеристики климата. Иной раз кажется, что все современное развитие метеорологии прошло бесследно для климатологии. Климатология не исполнит своей задачи, если будет носить сплошь статистический характер и не станет заниматься тем, что можно назвать физиологией погоды.

При использовании климатологических наблюдений конструкция и объяснение должны идти рука об руку; логически первая идет впереди, фактически же ею можно заняться только на основании причинного исследования. Она относится прежде всего к ходу погоды на отдельной станции и лучше всего передается путем графиков. В полном смысле слова географической является лишь конструкция климата более обширных областей, которая, по возможности, представляется в виде карты. Часто ее исполняют схематически, на основании одних станционных наблюдений, и это вполне допустимо, если имеется густая сеть станций, если придерживаться небольшого масштаба и принципиально отказываться от охвата местных различий. Но когда составляют карты климата в странах с редкой сетью станций и разнородным строением поверхности таким схематическим способом, как это часто делается, то картина получается неестественной. В таких случаях конструкция может производиться только с привлечением и далее предпосылкой причинного исследования, например, с подробным учетом выводов, которые можно сделать из исследования растительного покрова и вообще из явлений растительной жизни.

Исследование должно, конечно, принимать во внимание действительно существующие причинные связи. Оно не должно выводить климат непосредственно из математического климата с небольшими отступлениями для различий в распределении суши и моря и в высоте над уровнем моря, но должно исходить из системы атмосферных циркуляций. Эта последняя была определена индуктивным исследованием, и климатологическое исследование и в дальнейшем должно быть в основном индуктивным. Тем не менее дедуктивные заключения в климатологии ведут дальше, чем в других частях географии, потому что здесь речь идет главным образом об относительно простых физических процессах.