Состав исполнения уголовного наказания

В результате изучения данной главы студент должен:

знать понятие и признаки (элементы) состава исполнения уголовного наказания; объекты, объективную сторону, субъекты и субъективную сторону исполнения уголовного наказания;

уметь анализировать, толковать и применять уголовно-исполнительные и другие нормы, принимать правовые решения, совершать иные юридические действия, а также давать квалифицированные юридические заключения и консультации по вопросам в области исполнения уголовных наказаний; исследовать признаки (элементы) состава исполнения уголовного наказания;

владеть терминологией уголовно-исполнительного права; навыками анализа признаков (элементов) состава исполнения уголовного наказания, разрешения уголовно-исполнительных проблем, коллизий и принятия необходимых мер по реализации прав и обязанностей субъектов исполнения наказания.

Объект исполнения уголовного наказания

Под объектом исполнения наказания понимаются элементы правового статуса (положения) осужденного, т. е. права, обязанности и законные интересы осужденного, определенные судом для карательного воздействия со стороны учреждения и (или) органа, должностного лица, исполняющих уголовные наказания. Объект исполнения наказания является обязательным элементом исполнения любого наказания, т. е. любое исполнение наказания является таковым, если в результате его исполнения оказывается карательное воздействие на определенные судом права, обязанности и законные интересы. Без объекта исполнения наказания нет и состава исполнения наказания, поскольку как можно исполнить уголовное наказание, если нет того, на что оно должно оказывать карательное воздействие. Объект исполнения уголовного наказания позволяет отграничивать уголовное наказание от иных мер государственного принуждения, а также одно наказание от другого.

Справедливо отмечается в юридической литературе, что объект уголовного наказания имеет важное значение: при определении степени гуманности и цивилизованности юстиции той или иной страны; клас;

сификации уголовных наказаний; классификации осужденных; построении и функционировании всей системы органов правосудия (в широком смысле слова), исполняющих приговоры судов в отношении лиц, виновных в совершении преступлений^[1].

Объект исполнения уголовного наказания следует отличать от объекта назначения уголовного наказания, под которым понимаются элементы правового статуса (положения) лица, признанного судом виновным в совершении преступления, т. е. права, обязанности и законные интересы, на которые в уголовном законе закреплена возможность карательного воздействия.

Проведенный анализ объектов исполнения уголовного наказания позволяет обозначить ряд проблем.

1. В настоящее время права, обязанности и законные интересы, определенные судом для карательного воздействия, в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством могут изменяться учреждением и (или) органом, исполняющим тот или иной вид наказания, что прямо противоречит положению ч. 1 cm. 43 УК РФ, согласно которой наказание заключается в предусмотренном УК РФ лишении или ограничении прав и свобод этого лица.

Например, в качестве одного из объектов наказания в виде исправительных работ выступают материальные права осужденного. В ч. 3 ст. 37 Конституции РФ установлено, что каждый имеет право на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда. Осужденный к исправительным работам в данном праве ограничен. В соответствии с ч. 3 ст. 50 УК РФ из заработной платы осужденного к исправительным работам производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, в пределах от 5 до 20%. Законодатель не предусматривает в УК РФ возможность снижения размера удержаний из заработной платы осужденного. Вместе с тем подобная возможность предусматривается ч. 7 ст. 44 УИК РФ, согласно которой уголовно-исполнительная инспекция, сам осужденный или администрация организации, в которой он работает, вправе обращаться в суд с ходатайством о снижении размера удержаний из заработной платы осужденного в случае ухудшения его материального положения. Решение о снижении размера удержаний выносится с учетом всех доходов осужденного. Представляется, что в дальнейшем указанное несоответствие будет устранено и ч. 7 ст. 44 УИК РФ будет продублирована в ст. 50 УК РФ.

2. При исполнении уголовного наказания объекты, определенные судом для карательного воздействия, могут не подвергаться данному воздействию, что, несомненно, снижает карательный потенциал наказания.

Так, объектом наказания в виде исправительных работ выступают право выбирать род деятельности и профессию, регламентированное ч. 1 ст. 37 Конституции РФ, а также материальные права осужденного, предусмотренные ч. 3 ст. 37 Конституции РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 50 УК РФ «исправительные работы назначаются осужденному, имеющему основное место работы, а равно не имеющему его. Осужденный, имеющий основное место работы, отбывает исправительные работы по основному месту работы. Осужденный, не имеющий основного места работы, отбывает исправительные работы в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями, но в районе места жительства осужденного». Согласно ч. 1 ст. 39 УИК РФ «исправительные работы отбываются осужденным по основному месту работы, а осужденным, не имеющим основного места работы, в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями, но в районе места жительства осужденного». В ч. 2 ст. 44 УИК РФ уточняется, что «удержания производятся из заработной платы по основному месту работы осужденного за каждый отработанный месяц при выплате заработной платы независимо от наличия к нему претензий по исполнительным документам».

Вместе с тем при исполнении исправительных работ уголовноисполнительная инспекция не всегда производит удержания по основному месту работы осужденного. Как правило, это связано с ошибочным определением места работы осужденного в качестве основного.

Определение основного места работы, безусловно, должно быть прерогативой суда. В настоящее время содержание понятия «основное место работы» УК и УИК РФ не раскрывают, не раскрывает его и ТК РФ. При этом интерес представляет не раскрытие понятия «место работы», а содержание термина «основное».

В русском языке термин «основной» означает «наиболее важный, главный»¹.

В юридической литературе, как правило, авторы полагают, что основным местом работы осужденного к исправительным работам является то место работы, где находится его трудовая книжка.

По мнению О. Б. Лысягина, «основным местом работы осужденного является предприятие, организация или учреждение, где на него ведется трудовая книжка; размеры заработной платы (доходы) осужденного по другому месту работы при определении основного места работы во внимание не принимаются»^[2][3].

В. С. Епанешников и Л. М. Кащеева отмечают, что «исправительные работы отбываются по основному месту работы осужденного. Если осужденный имеет более одного места работы, то исправительные работы отбываются им в той организации, где находится его трудовая книжка»¹.

Заметим, что в соответствии со ст. 66 ТК РФ «работодатель (за исключением работодателей — физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями) ведет трудовые книжки на каждого работника, проработавшего у него свыше пяти дней, в случае, когда работа у данного работодателя является для работника основной».

Однако с мнениями указанных авторов нельзя согласиться в полной мере. Во-первых, потому, что в настоящее время ряд лиц (работодатели — физические лица, не являющиеся индивидуальными предпринимателями) не имеют права на ведение трудовых книжек. Так, в п. 3 Правил ведения и хранения трудовых книжек, изготовления бланков трудовой книжки и обеспечения ими работодателей, утвержденных постановлением Правительства РФ от 16.04.2003 № 225 «О трудовых книжках», уточняется, что «работодатель — физическое лицо, не являющийся индивидуальным предпринимателем, не имеет права производить записи в трудовых книжках работников и оформлять трудовые книжки работникам, принимаемым на работу впервые». Во-вторых, предложенное определение основного места работы не раскрывает сущности термина «основное». Исходя из предложенного определения основного места работы, осужденный к исправительным работам менее всего проявит заинтересованность в увеличении заработной платы по основному месту работы, кроме того, он постарается проводить меньше времени на основном месте работы. Заинтересованность его в увеличении заработка будет проявляться именно на работе по совместительству.

Исходя из вышеизложенного, на наш взгляд, при определении основного места работы необходимо учитывать совокупность двух критериев: размер денежной или натуральной частей заработной платы осужденного и количество времени, затрачиваемого осужденным на трудовую деятельность. Имея в виду исправительное воздействие труда, при проведении воспитательной работы с осужденным в первую очередь необходимо обращать внимание на то, сколько времени он проводит на данном месте работы. Кроме того, определение понятия «основного места работы» должно быть раскрыто в примечании к ст. 50 УК РФ^[4][5]. Представляется, что в дальнейшем указанный пробел будет ликвидирован и ст. 50 УК РФ будет дополнена соответствующим примечанием.

3. При исполнении уголовного наказания карательному воздействию со стороны учреждения и (или) органа, должностного лица, исполняющих уголовные наказания, могут подвергаться объекты, не определенные судом.

Например, одним из объектов наказания в виде исправительных работ выступает право на отдых, регламентированное ч. 5 ст. 37 Конституции РФ. Суд, приговаривая к исправительным работам, никак не касается этого положения в приговоре. Кроме того, в ст. 50 УК РФ не предусматривается ограничение осужденного в праве на отдых. Вместе с тем в ч. 6 ст. 40 УИК РФ говорится, что «в период отбывания исправительных работ ежегодный оплачиваемый отпуск продолжительностью 18 рабочих дней предоставляется администрацией организации, в которой работает осужденный, по согласованию с уголовно-исполнительной инспекцией». Конечно же, в дальнейшем указанное противоречие должно быть устранено и предусмотренное ч. 6 ст. 40 УИК РФ правоограничение должно регламентироваться и в ст. 50 УК РФ.

Другой пример. В качестве объекта наказания в виде обязательных работ, исправительных работ, ограничения свободы, ареста и лишения свободы выступает долг и обязанность гражданина Российской Федерации по защите Отечества. В п. 3 ст. 23 Федерального закона от 28.03.1998 № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» указывается, что не подлежат призыву на военную службу граждане, отбывающие наказание в виде обязательных работ, исправительных работ, ограничения свободы, ареста или лишения свободы. Суд, приговаривая к данным видам наказаний, никак не касается этого положения в приговоре, кстати, не упоминается об этом правоограничении и в УИК РФ. Представляется, что в дальнейшем правоограничение, предусмотренное п. 3 ст. 23 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», должно регламентироваться в соответствующих статьях УК РФ (ст. 49, 50, 53, 54, 56).

Нельзя не отметить, что в целом проблема карательного воздействия на объекты, не определенные судом, конечно же, гораздо шире и многогранней. Бесспорно, прав К. А. Сыч, полагая, что «чем суровее уголовное наказание, тем точнее и детальнее должен быть определен уголовным законом его объект. Это необходимо в целях предотвращения расширения объекта уголовного наказания в процессе уголовноисполнительной деятельности»^[6].

Следует заметить, что при исполнении уголовного наказания карательному воздействию со стороны учреждения и (или) органа, должностного лица, исполняющих уголовные наказания, могут подвергаться те объекты, которые не только не определены судом, но и ни в коем случае не должны подвергаться данному воздействию.

Одним из таких объектов является право осужденных на обращение с предложениями, заявлениями, жалобами на родном языке или на любом другом языке народов РФ, которым они владеют. Согласно п. 4 ст. 15 Закона РФ от 25.10.1991 № 1807−1 «О языках народов Российской Федерации», граждане Российской Федерации вправе обращаться в государственные органы, организации, на предприятия и в учреждения Российской Федерации с предложениями, заявлениями, жалобами на государственном языке РФ, родном языке или на любом другом языке народов РФ, которым они владеют. Осужденные в данном праве ограничены. Так, в соответствии с ч. 5 ст. 12 УИК РФ «осужденные — граждане Российской Федерации дают объяснения, ведут переписку, а также обращаются с указанными в части четвертой настоящей статьи предложениями, заявлениями и жалобами на государственном языке Российской Федерации либо по их желанию на государственном языке субъекта Российской Федерации по месту отбывания наказания». Следует отметить, что Российская Федерация является многонациональным государством, в котором 83 субъекта, и не всегда государственный язык РФ или государственный язык субъекта РФ по месту отбывания наказания является родным языком осужденного. Следовательно, осужденные в ряде случаев не могут в полном объеме реализовать право пользования родным языком или другим языком народов РФ, которым они владеют. Заслуживает внимания и то обстоятельство, что осужденные иностранные граждане и лица без гражданства, в отличие от граждан России, вправе давать объяснения и вести переписку, а также обращаться с предложениями, заявлениями и жалобами на родном языке или на любом другом языке, которым они владеют, а в необходимых случаях пользоваться услугами переводчика. Учитывая вышеизложенное, представляется целесообразным в ч. 5 ст. 12 УИК РФ закрепить положение о том, что «осужденные — граждане Российской Федерации дают объяснения, ведут переписку, а также обращаются с указанными в части четвертой настоящей статьи предложениями, заявлениями и жалобами на государственном языке Российской Федерации либо по их желанию на государственном языке субъекта Российской Федерации по месту отбывания наказания, родном языке или на любом другом языке народов Российской Федерации, которым они владеют».

К объектам, которые ни в коем случае не должны подвергаться карательному воздействию, относится и человеческое достоинство. Так, согласно ч. 1 ст. 3 УИК РФ уголовно-исполнительное законодательство РФ и практика его применения основываются на Конституции РФ, общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах РФ, являющихся составной частью правовой системы РФ, в том числе на строгом соблюдении гарантий защиты от пыток, насилия и другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения с осужденными. В соответствии с ч. 2 ст. 12 УИК РФ осужденные не должны подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или взысканию.

Вместе с тем нельзя не согласиться с авторами, утверждающими, что «фактически наказание (в виде лишения свободы) при его исполнении в определенной мере все же принижает достоинство личности. По данным опроса, в колониях общего и строгого режимов унижение в той или иной степени достоинства, т. е. ущемление прежде всего чувства юо самоуважения как человека, личности, в период отбывания наказания испытывают 86,6% осужденных»¹.

В 1991 г. профессор Ю. М. Антонян писал, что «есть все основания утверждать, что, приговаривая к лишению свободы, суд тем самым, но никак не касаясь этого в приговоре, заставляет осужденного жить в явно ненадлежащих жилищно-бытовых условиях, нередко в отдаленных местностях с весьма суровым климатом. Причем не обеспечивается в должной мере его питание, лечение и т. д., а также личная безопасность, защита чести и достоинства, из-за чего некоторые становятся жертвами насилия и издевательств»^[7][8]. Отчасти данное утверждение автора не потеряло своей актуальности и сегодня.

Указанные обстоятельства в некоторой степени послужили основанием для принятия Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года. Однако, не касаясь весьма спорных и противоречивых положений самой Концепции, на наш взгляд, вряд ли получится решить данные проблемы и до 2020 г. Прав Ю. М. Антонян в том, что «в настоящее время жилищно-бытовые условия осужденных не могут быть улучшены до тех пор, пока в стране не будут решены коренные социально-экономические проблемы, не будет серьезно повышен уровень материального и духовного обеспечения всего населения. Без этого улучшение жизни лишенных свободы — утопия: тюремная жизнь всегда есть кривое отображение жизни на свободе»^[9].

Одним из объектов, которые ни в коем случае не должны подвергаться карательному воздействию, является также право осужденного поддерживать связь с внешним миром. Вместе с тем зачастую реализовать осужденному свое право на поддержание связи с внешним миром в полной мере весьма затруднительно. Заметим, что по материалам специальной переписи осужденных и лиц, содержащихся под стражей, проведенной 12—18 ноября 2009 г., значительная часть лиц, находящихся в колониях-поселениях, воспитательных колониях, все больше утрачивает социально полезные связи с семьей и другие контакты с внешним миром, что в конечном счете негативно сказывается как на процессе исправления осужденных, так и на их адаптации в обществе после освобождения^[10].

Особую тревогу вызывает ситуация, складывающаяся в отношении осужденных несовершеннолетних, содержащихся в воспитательной колонии, поскольку «в последнее время предлагается резкое сокращение числа воспитательных колоний по причине их малой наполняемости. В результате этого почти две трети субъектов Российской Федерации не будут иметь на своей территории воспитательных колоний. Они вынуждены будут отправлять несовершеннолетних преступников в воспитательные колонии других субъектов Российской Федерации, нередко довольно далеко от места их постоянного проживания. Как ожидается, в результате такого сокращения будет достигнута экономия бюджетных средств»¹.

Весьма критически оценивая сложившуюся ситуацию с предполагаемым сокращением числа воспитательных колоний, профессор В. И. Селиверстов справедливо отмечает, что:

во-первых, экономия бюджетных средств, даже в условиях экономического кризиса, не всегда может являться достаточным основанием для принятия решений в сфере борьбы с преступностью, тем более когда речь идет о несовершеннолетних, кроме того, не учитываются изменения демографической ситуации;

во-вторых, результаты специальной переписи свидетельствуют о глубоких проблемах в исполнении лишения свободы в отношении несовершеннолетних (углубляющийся разрыв социальной связи с семьей, родителями, близкими, необеспеченность производительным трудом осужденных, пробелы в социальной реабилитации после освобождения из мест лишения свободы и др.). В этих условиях было бы целесообразно не экономить бюджетные средства, а перераспределить их на решение указанных проблем;

в-третьих, при столь значительном укрупнении воспитательных колоний система воспитательной и социальной работы с несовершеннолетними осужденными будет обеднена в связи с тем, что в ней не будут участвовать органы государственной власти и органы местного самоуправления того субъекта, на территории которого находилась воспитательная колония и жители которого отбывали в ней наказание. Кроме того, практика работы с несовершеннолетними осужденными показывает, что в большей степени ущемленными себя чувствуют те несовершеннолетние осужденные, которые прибыли в воспитательную колонию из других субъектов РФ;

в-четвертых, не следует забывать и о криминальном потенциале несовершеннолетних осужденных, который может себя проявить при объединении в одной воспитательной колонии осужденных из разных субъектов РФ^[11][12].

Добавим также, что резкое сокращение числа воспитательных колоний по причине их малой наполняемости, т. е. их укрупнение, не соответствует требованиям международно-правовых актов и зарубежной практики цивилизованных стран, оно криминологически не обосновано. Заметим, что в соответствии с п. 60 Правил Организации Объединенных Наций, касающихся защиты несовершеннолетних, лишенных свободы, принятых Генеральной Ассамблеей ООН 14 декабря 1990 г., каждый несовершеннолетний должен иметь право на регулярные и частые свидания в условиях, учитывающих потребность несовершеннолетнего в уединении, контактах и неограниченном общении со своей семьей и защитником^[13].

4. Проведенный анализ процесса исполнения некоторых видов уголовных наказаний показывает, что в соответствии с изменяющимися условиями отдельные объекты исполнения уголовного наказания должны подлежать корректировке.

Одним из объектов исполнения уголовного наказания в виде ограничения по военной службе является право осужденного на получение денежного довольствия. Как отмечалось выше, в ч. 3 ст. 37 Конституции РФ установлено, что каждый имеет право на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда. Осужденный к ограничению по военной службе в данном праве ограничен. Так, в ч. 2 ст. 51 УК РФ указывается, что из денежного довольствия осужденного к ограничению по военной службе производятся удержания в доход государства в размере, установленном приговором суда, но не свыше 20%. Заметим, что согласно ч. 2 ст. 2 Федерального закона от 07.11.2011 № 306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» денежное довольствие военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, состоит из месячного оклада в соответствии с присвоенным воинским званием и месячного оклада в соответствии с занимаемой воинской должностью, которые составляют оклад месячного денежного содержания военнослужащего, и из ежемесячных и иных дополнительных выплат. При регламентации исполнения ограничения по военной службе законодатель не учитывает случаи, когда осужденный остро нуждается в деньгах и ему не хватает суммы большей, нежели определенной денежным довольствием (например, болезнь, смерть близкого человека и т. д.). Заслуживает внимания проявление законодателем гуманности к осужденным к исправительным работам. Так, согласно ч. 7 ст. 44 УИК РФ, «уголовно-исполнительная инспекция, сам осужденный или администрация организации, в которой он работает, вправе обращаться в суд с ходатайством о снижении размера удержаний из заработной платы осужденного в случае ухудшения его материального положения. Решение о снижении размера удержаний выносится с учетом всех доходов осужденного». На наш взгляд, подобная норма должна предусматриваться и при исполнении уголовного наказания в виде ограничения по военной службе. Так, следовало бы дополнить ст. 144 УИК РФ «Удержания из денежного содержания осужденного военнослужащего» ч. 2 следующего содержания: «2. Командир воинской части, общественное объединение, сам осужденный военнослужащий вправе обращаться в суд с ходатайством о снижении размера удержаний из денежного довольствия осужденного к ограничению по военной службе в случае ухудшения его материального положения. Решение о снижении размера удержаний из денежного довольствия осужденного выносится с учетом всех доходов осужденного». Предложенная нами часть в обязательном порядке также должна регламентироваться и в УК РФ, в частности, в качестве ч. 3 ст. 51 «Ограничение по военной службе».

Объекты исполнения наказания, как и объекты преступления, можно классифицировать «по вертикали» и «по горизонтали». «По вертикали», т. е. в зависимости от особенностей объектов исполнения наказания, возможно выделить общий объект исполнения наказания — это целое, на какую-либо часть которого посягает исполнение каждого наказания, т. е. совокупность прав, обязанностей и законных интересов, определенных судом для карательного воздействия. Родовой объект исполнения наказания — это объект исполнения группы однородных наказаний, часть общего объекта исполнения наказания. К родовым объектам исполнения наказаний относятся, например, права, обязанности и законные интересы, связанные либо не связанные с изоляцией осужденного от общества. Видовым объектом исполнения наказаний является тот объект (права, обязанности и законные интересы), на который оказывается воздействие при исполнении отдельного вида наказания. К видовым объектам следует отнести, например, имущественные права, обязанности и законные интересы, которые подвергаются воздействию со стороны отдельных видов наказаний (в частности, штраф, исправительные работы и др.). Непосредственный объект исполнения наказания — это объект исполнения отдельного конкретного наказания, часть видового объекта исполнения наказания. Классификация объектов исполнения наказания «по горизонтали» относится прежде всего к непосредственному объекту исполнения наказания. В данном случае можно различать основной (или сущностный) и дополнительный (или содержательный) объекты исполнения наказания. Указанное разграничение проводится по связи с родовым, видовым объектом. Например, при исполнении исправительных работ основным объектом исполнения наказания являются имущественные и трудовые права, обязанности и законные интересы, а дополнительным объектом — иные личные права, обязанности и законные интересы.

• [1] Сыч К. А. Уголовное наказание и его состав: теоретико-методологические аспектыисследования. С. 300—303.
• [2] Ожегов С. И. Словарь русского языка: около 57 000 слов / под ред. Н. Ю. Шведовой.20-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 1988. С. 373.
• [3] Лысягин О. Б. Порядок исполнения наказания в виде исправительных работ // Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / под общ. ред.С. В. Степашина. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 1999. С. 165 (Ст. 39).
• [4] Епанешников В. С., Кащеева Л. М. Порядок исполнения наказания в виде исправительных работ // Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А. И. Зубков. М.: ИНФРА-М; Норма, 2001. С. 107 (Ст. 39).
• [5] См.: Орлов В. Н. Проблемы назначения и исполнения исправительных работ: учеб, пособие. Ставрополь: Ставропольсервисшкола, 2001. С. 53.
• [6] Сыч К. А. Уголовное наказание и его состав: теоретико-методологические аспектыисследования: дис. … д-ра юрид. наук. Рязань, 2001. С. 92.
• [7] Рассказов Л. П., Упоров И. В. Естественные права человека: учеб, пособие. Краснодар: Краснод. юрид. ин-т МВД России, 2000. С. 66.
• [8] Антонян Ю. М. Что же такое лишение свободы? // Личность преступника и исполнение уголовных наказаний: сб. науч. тр. М.: ВНИИ МВД СССР, 1991. С. 7.
• [9] Там же.
• [10] См.: Данилин Е. М., Селиверстов В. И. Осужденные в воспитательных колониях: по материалам специальной переписи осужденных и лиц, содержащихся под стражей, 12—18 ноября 2009 г. / под ред. В. И. Селиверстова. Вып. 2. М.: Юриспруденция, 2011.С. 66—74; Уткин В. А. Осужденные в колониях-поселениях: по материалам специальной переписи осужденных и лиц, содержащихся под стражей, 12—18 ноября 2009 г. /под ред. В. И. Селиверстова. Вып. 1. М.: Юриспруденция, 2011. С. 76—90.
• [11] Данилин Е. М., Селиверстов В. И. Осужденные в воспитательных колониях. С. А—5.
• [12] Там же. С. 5—6.
• [13] Уголовно-исполнительное право: сб. нормат. актов / П. Г. Пономарев, В. С. Радке-вич, В. И. Селиверстов. М.: Новый юрист, 1997. С. 157.