Формальная феноменология

Актуальность темы

исследования. Научная теория полагает некоторые объекты своего внимания существующимиуниверсум подобных объектов образует онтологию этой теории. Обычно в этой связи говорят об онтологических допущениях языка теории. С другой стороны, по мнению многих исследователей, в стандартной семантике какой-либо определенный модус существования вообще не фиксируется. Один из создателей логической семантики А. Тарский даже утверждал, что онтология как общая теория предметов вряд ли как-либо связана с семантикой. Это не представляется удивительным, если вспомнить, что семантика имеет дело с отношением наших утверждений к действительности, а онтология есть теория представления этой действительности. Поэтому в семантической теории Тарского не предполагается, что в качестве объектов предметной области в логической семантике должны рассматриваться как обязательно реально существующие предметы.

Теоретическое освоение новых областей логической практики, расширение диапазона выразительных возможностей логики, поставившее логическую семантику (особенно один из ее разделов — алгебраическую семантику) в положение наиболее интенсивно развивающегося раздела логики, делает актуальным развитие концепции предметной области. Это приводит к обогащению последней новыми видами объектов и к новому их структурированию.

Так, Д. Скотт рассматривает построение модальной логики, основанное на понятии модального объекта. Основной конструкцией при этом является предметная область, включающая в себя действительные, возможные и виртуальные индивиды. «Возможный» здесь означает «возможный относительно некоторой априорной теории» или «мыслимый». «Виртуальный» же можно понимать как идеальный (абстрактный) объект типа бесконечности в обычной теории действительных чисел, бесконечно удаленной точки в проективной геометрии, виртуальных классов в теории множеств и т. п.

Мыслимость" возможных объектов в подобного рода семантике модальных логик может означать ситуацию употребления возможных объектов как объектов нашего внимания — интенциональных объектов, на которые направлено наше сознание. В этом случае действительные объекты составляют подмножество интенциональных объектов, операторы возможности и необходимости представляют собой интенциональные операторы, а возможные миры, понимаемые как различные собрания индивидов с дополнительной структурой или без нее, можно считать интенциональными состояниями.

Для выяснения подобных вопросов привлекают теорию предметной области — формальная онтология, в которой исследуются формальные структуры объектов и возможные отношения между ними. Преимущество использования подобного рода теорий сказывается при расширении диапазона типов онтологических объектов.

С трудностями на этом пути и недостаточностью парадигмы формальной онтологии сталкиваются в том случае, когда уделяется внимание проблеме представления и его объекта, понятию интенционалъного объекта и т. п. Последнее не означает, что вопрос стоит об объектах сознания и объектах реальности, как это может показаться при поверхностном рассмотрении. Термины типа «формальная онтология ментальных конструкций» способны дезориентировать в выборе направления исследования.

Понятие интенциональности, необходимое для выяснения различия между возможными и мыслимыми объектами, ведет свое начало из феноменологии, также как и понятие представления и связанный с ним ряд других понятий. Обращение логика к феноменологии в этом контексте носит не случайный характер: «независимый» анализ способен обернуться «изобретением велосипеда», если исследователь не отдает себе отчета в том, что принимаемый им понятийный аппарат давно уже (и гораздо лучше) разработан в рамках того или иного философского течения.

Требуемое расширение парадигмы формальной онтологии можно более точно охарактеризовать термином Ж.-П. Сартра «феноменологическая онтология», в соответствии с подзаголовком «Эссе о феноменологической онтологии», который он дал своему фундаментальному труду «Бытие и ничто». Нам представляется более естественным говорить о «формальной феноменологии», принимая во внимание, что такое название с самого начала побуждает действовать с учетом вклада феноменологических идей в проводимые исследования.

Формальная феноменология не призвана заменить собой, подменить или устранить «традиционную» феноменологию. Она имеет своей целью создание нового раздела логических исследований, посвященного построению новых логических систем, использующих идеи феноменологии. Это скорее отображение логической структуры феноменологических конструкций с помощью нового для них языка — языка неклассической логики.

Особенностью такого отображения является то, что фактически оно является переводом, который носит двухступенчатый характер: логическая структура (содержание) феноменологических концепций переводится вначале на неформальный язык содержательной семантики разрабатываемых исчислений. Дальнейшая строгая синтаксическая передача этих концепций представляет собой некоторую «кодификацию» связей данной структуры с помощью формального языка. Ясно, что в подобной синтаксической формулировке система этих связей детерминирована законами нового языка, и не всегда совпадает с исходной системой. Следует только принять во внимание, что построенные таким образом системы имеют и свое чисто логическое значение, никак не объяснимое в первоначальных феноменологических рамках.

Актуальность предлагаемого диссертационного исследования состоит в создании необходимого компонента концепции предметной области, позволяющего придать завершенный вид логической семантике систем неклассической логики. Полученные на этом пути результаты позволяют развить новое самостоятельное направление современной логики.

Степень разработанности проблемы. Системы С. Лесьневского, послужившие основным логическим аппаратом и источником разработанных в диссертации феноменологически ориентированных языков и исчислений, всегда вызывали научный интерес у логиков и философов. Среди авторов, занимавшихся проблемами, связанными с разработкой этих систем и исследований их связей с другими системами неклассической логики, можно назвать таких известных специалистов как А. Тарский, К. Айдукевич, Я. Лукасевич, Т. Котарбиньский, А. Прайор, В. Ф. Рики, Е. Слупецкий, Б. Иванусь, Ч. Леевский, А. Гжегорчик, С. Яськовский, П. Гич, X. Хиж, Ч. Дэвис, Р. Клей, Дж. Кэнти, Г. Кюнг, В. Синиси, Б. Собоциньский, Т. Салливан, С. Сурма, В. А. Смирнов, А. Ишимото, П. Саймоне. Следует особо выделить работы С. Слупецкого, содержащие полное изложение систем Лесьневского и послужившие одним из наиболее компетентных источников в данной области.

Из работ, в которых предпринимались попытки расширения и анализа систем Лесьневского с позиций неклассической логики, можно упомянуть работы С. Лебедевой, которая разработала модальные расширения системы Онтологии Лесьневского, и многозначную Прототетику, предложенную Т. Шарлем. Вопросы, связанные с применением эпсилон-термина Лесьневского высшего порядка, исследуются в работах X. Хижа.

Со времени основополагающих работ Э. Гуссерля, в которых проблематика формальной онтологии рассматривается с точки зрения мереологического обоснование этого направления исследования, появились работы, в которых формальная онтология рассматривается с иных позиций. Так, Н. Коккьярелла в своих работах принимает, что каждая частная наука рассматривает свой специфический «способ существования», и утверждает, что формальная онтология изучает различные формализации, относящиеся к систематической классификации всех «способов» или категорий существования в общем.

Вышла в свет монография Р. Поли, «Формальная онтология», которая содержит введение в проблематику формальной онтологии и рассматривает современные достижения в этой области. Среди авторов, пишущих на эту тему, можно отметить Б. Смита, П. Саймонса, Л. Альбертацци, Р. Чизхольма, Р. Парсонса, К. Ламберта, Э. Зальту, Е. Пежановского.

Отдельного упоминания заслуживает обширнейшая монография Р. Роутли «Исследуя мейнонговские джунгли и по ту сторону». В этой монографии дается не только анализ мейнонговской теории объектов, но и разработаны системы паранепротиворечивой логики, позволяющие прояснить логические аспекты онтологии Мейнонга.

Цели и задачи исследования. Основной целью работы является построение феноменологически ориентированных логических исчислений, которые позволяют интерпретировать рациональные моменты философских учений, разработанных такими представителями феноменологии как Э. Гуссерль, А. Мейнонг, К. Твардовский, Р. Ингарден, Ж.-П. Сартр. Реализация цели диссертации предполагает решение следующих задач:

Уточнить концептуальную структуру и провести отбор тех аспектов теорий объектов указанных авторов, которые поддаются отображению в разрабатываемых логических исчислениях. Выяснить, способны ли принимаемые понятия сформировать или детерминировать содержательную семантику разрабатываемых языков.

Сформулировать основные принципы построения феноменологических расширений системы Онтологии Лесьневского и реализовать их в конкретных логических системах.

Рассмотреть семантические проблемы построенных исчислений, их полноту и непротиворечивость.

Применить построенные системы к анализу логической структуры некоторых аспектов теорий и положений рассматриваемых философских учений. Это позволит судить о возможностях, границах и перспективах формально-феноменологического подхода.

Все перечисленные задачи тесно связаны между собой и в совокупности составляют проблему построения формальной феноменологии в качестве нового самостоятельного направления логико-философских исследований, возникающее на стыке онтологии, логики и феноменологии.

Теоретико-методологические основания исследования. Исследование обсуждаемых в работе проблем основывается на разнообразных методах современной неклассической логики. С целью построения феноменологически ориентированных формальных языков применялся метод консервативных расширений логических исчислений (в данном случае — системы Онтологии Лесьневского), применялись методы точных формальных семантик, аксиоматический метод. С целью выяснения взаимосвязей между различными построенными системами применялись металогические методы сравнения теорий (в терминах погружающих операций).

Обсуждая вопросы, связанные с возможностями и границами использования неклассической логики в решении методологических проблем, возникающих в процессе реализации намеченной программы диссертационных исследований, автор опирался на логико-методологические и философско-научные исследования И. А. Акчурина, Л. Б. Баженова, М. С. Козловой, В. А. Лекторского, И. К. Лисеева, Е. А. Мамчур, И. П. Меркулова, А. А. Печенкина,.

B. Н. Поруса, Т. Б. Романовской, В. Н. Садовского, Ю. В. Сачкова, В. А. Смирнова, В. С. Степина, В. С. Швырева, Е. Н. Шульги, Н. С. Юлиной.

При оценке существующих логических теорий и решении конкретных синтаксических и семантических проблем, возникающих в процессе построения новых логических систем, важную роль играл учет результатов, полученных В. А. Смирновым, Е. А. Сидоренко, Е. Д. Смирновой, В. А. Бочаровым, В. И. Маркиным,. А. Л. Блиновым, В. Н. Костюком, Ю. В. Ивлевым, В. К. Финном, В.

C. Меськовым, И. А. Герасимовой, В. Н. Брюшинкиным, А М. Анисовым, И. Н. Грифцовой, Е. К. Войшвилло, В. Н. Ледниковым, Л. Л. Эсакиа.

В диссертации непосредственным образом используются результаты логических исследований В. А. Смирнова, А. С. Карпенко, А. Т. Ишмуратова, В. М. Попова, Г. Дишканта, Л. Л. Максимовой.

Научная новизна исследования. Основные результаты, выносимые на защиту. В диссертации впервые в логической литературе построен новый класс логических систем, образующий новое направление исследований современной неклассической логики — формальную феноменологию, в которой рассматриваются логические системы, для семантики которых характерны предметные области с интенциональными объектами.

В процессе исследования получены следующие новые результаты, выносимые на защиту:

• Введено понятие интенционального оператора. С помощью интенциональных операторов «х есть ноэма объекта X' и «х есть интенциональный объект объекта X» построены интенциональные расширения системы Онтологии Лесьневского. Дана семантика полученных исчислений.

•Используя интенциональные операторы «х есть ноэма объекта X в мире субъекта г (монады и «х есть интенциональный объект объекта X в мире субъекта / (монады г')», построена система интерсубъективной формальной феноменологии. Исследована семантика подобного рода систем;

• Сформулирована модально-интенциональная система формальной феноменологии, основывающаяся на формальной интерпретации некоторых аспектов понятия неполных объектов Мейнонга.

• Основываясь на идеях релевантной и паранепротиворечивой логик, автором построены интенциональные системы, учитывающие различные мейнонговские виды существования объектов. Дана семантика полученных систем. Предложена система сверх-Онтологии, представляющая собой ослабление Онтологии.

• Разработана концепция антидиодоровых интенциональных операторов. Сконструированы системы антидиодоровой Онтологии и динамической антидиодоровой феноменологии, базирующиеся на понятии сознания-времени Брентано-Гуссерля. Рассмотрены вопросы непротиворечивости полученных систем.

• Путем обогащения языка Онтологии Лесьневского, за счет введения интенционального операторов «созидающий субъект имеет очевидность (имеет представление в сознании) объекта У в момент времени г» и «Х=>У есть облик, реконструированный при пополнении облика X до облика У того же самого объекта», построены системы формальной феноменологии. Дана семантика и доказана слабая непротиворечивость полученных исчислений.

• На основании анализа теории представлений К. Твардовского предложена концепция квантификации имен. В язык неэлементарной Онтологии Лесьневского введены номинальные кванторы и построена система формальной феноменологии с двумя типами кванторов. Доказана ее слабая полнота.

• Путем использования теории моделей для неэлементарной Онтологии Лесьневского, разработанной 3. Стахняком, доказана полнота системы формальной феноменологии с номинальными кванторами. Исходя из понятия суппозиции С. Яськовского, построена новая система формальной онтологии с номинальными кванторами.

• Разработана концепция распределенных систем интенциональных объектов. Построена система распределенной формальной феноменологии, являющейся расширением Онтологии Лесьневского. Дана реляционная семантика (где в качестве аналога возможных миров фигурируют интенциональные состояния).

• Построена система нечеткой формальной феноменологии, основывающаяся на идеях Лукасевича и Лесьневского. Для данной системы построена реляционная семантика с тернарным отношением достижимости.

• На базе идей квантовой логики, построены системы формальной квантовой феноменологии. Путем обогащения языка нечеткой формальной феноменологии за счет оператора «объект х со степенью нечеткости, а является аппроксимацией (образом) объекта X со степенью нечеткости /?' и добавления соответствующих аксиом и правил вывода. Построена система формальной квантовой нечеткой феноменологии.

• В рамках построенных систем формальной феноменологии определены системы силлогистики, подобно тому, как это было сделано Е. Слупецким для Онтологии Лесьневского.

Практическое значение диссертации. Разработанные в диссертации методы построения исчислений и семантики формальной феноменологии могут найти практическое применение у специалистов-логиков в области философской логики при решении проблем построения логических исчислений с расширенной и структурированной предметной областью.

Результаты исследования могут быть использованы при разработке в общих курсах логики таких разделов, как «Логический анализ языка», «Научная теория», «Философские проблемы логики». Наряду с этим они способны существенно пополнить содержание некоторых специальных курсов для студентов, специализирующихся по логике, таких, как «Логическая семантика», «Логические проблемы онтологии», «История логики», «Методология дедуктивных наук» .

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены на IV и V чтениях памяти К. Твардовского (Львов, 1992; 1993) — на международной Школе по философии науки (Варшава, 1994) — международной конференции «Львовско-Варшавская философская школа и современная философия» (Львов-Варшава, 1995) — Всемирном конгрессе по паранепротиворечивости (Тент, 1997) — X российско-финском коллоквиуме по логике (Хельсинки, 1997).

Результаты исследования докладывались и обсуждались на семинарах кафедры логики университета Н. Коперника (Торунь, Польша), кафедры логики Вроцлавского университета (Польша), на заседаниях научно-исследовательского семинара сектора логики Института философии РАН и теоретического семинара кафедры логики философского факультету МГУ им. М. В. Ломоносова.

Диссертация обсуждена на заседании лаборатории логики Института философии РАН и рекомендована к защите.

Структура диссертации определяется в соответствии с целью и задачами исследования. Диссертация состоит из Введения, семи глав, Заключения и списка литературы.

Заключение

.

Целью исследования, проведенного в диссертации, является построение феноменологически ориентированных формальных языков, которые позволяют интерпретировать рациональные моменты философских учений таких выдающихся философов XX века как Ф. Брентано, Э. Гуссерль, А. Мейнонг, К. Твардовский, Р. Ингарден, Ж.-П. Сартр. В диссертации содержится обширный материал, иллюстрирующий основные положения формальной феноменологии, которую можно квалифицировать как новое самостоятельное направление логико-философской мысли. Скорее всего, это новая область научного знания, возникшая на стыке сразу нескольких философских дисциплин — онтологии, логики и феноменологии.

Сравнительный анализ построенных в диссертационной работе исчислений обнаруживает закономерность, которую можно было бы определить следующим образом: все построенные системы формальной феноменологии являются зеркальным «объектным» отражением систем неклассической логики, существующих в настоящее время. Таким образом, создается впечатление, что неклассическая логика терминов параллельна неклассической логике высказываний. Объекты нашего сознания как бы проявляют завидную согласованность с нашими же высказываниями — структура функционирования обоих феноменов проявляет заметную когерентность в духе «предустановленной гармонии» Лейбница.

Подобный результат нетрудно было бы предвидеть заранее, поскольку он является следствием доказываемой в Онтологии Лесьневского теоремы, согласно которой каждой пропозициональной формуле можно поставить в соответствие термин, являющийся некоторым ее номинальным эквивалентом1.

1 Пусть а* обозначает результат замены символов 1,0 и р, в выражении, а на хеУ, хгА и хеХ, соответственно и пусть Ха обозначает номинальное выражение, полученное заменой символов 1,0,у, а,-1 нр, в выражении, а на У, А,+, о/ и1, соответственно. Следующие теоремы имеют место:

Такая процедура позволяет получать внутреннюю модель Прототетики в Онтологии, подобно тому, как в теории множеств получают внутренние модели исчисления предикатов.

В случае систем формальной феноменологии ситуация усложняется: в Прототетике нет таких операторов, которые отвечают введенным в исследовании номинальным операторам. Если бы они существовали, то это уже была бы не Прототетика Лесьневского, а некоторое новое ее неклассическое расширение. Было бы интересно проследить в дальнейшем, может ли формальная феноменология предложить такие номинальные операторы, которым нет соответствия в системах современной неклассической логики. Однако понятно и то, что ответ на этот вопрос может дать только лишь пристальное текстуальное исследование философских построений представителей феноменологического направления.

Предполагаемая подобным образом неклассическая перестройка Прототетики наводит на мысль о том, что формальная феноменология, как новое направление исследований, возможно, получила бы большее признание, если бы не была жестко привязана к системам Лесьневского. В этом случае комплекс идей и методов формальной феноменологии продемонстрировал бы свою жизнеспособность и плодотворность на новом материале, а логики получили бы новые системы в качестве объектов дальнейшего исследования. Формальная феноменология была бы окончательно признана в принципе, в то время как ее персонажи могли бы меняться.

Положительных результатов на этом пути удается добиться, если обратить внимание на феноменологические концепции Л. Виттгенштейна. О них Я. Хинтикка в своей работе «Виттгенштейн и проблема феноменологии» пишет следующее: «Виттгенштейн был на протяжении всей своей философской карьеры философом непосредственного опыта, и в этом смысле феноменологом. язык, постулируемый в Трактате, был феноменологическом.

• для любого выражения, а выражение хгУ-^(а*=хЕХа) является теоремой элементарной Онтологии;

• если выражение а—является теоремой пропозиционального исчисления с константами 1 и 0, то выражение ХааХр является теоремой элементарной Онтологии;

• если выражение ат/3 является теоремой пропозиционального исчисления с константами 1 и О, то выражение Xа =Х"является теоремой элементарной Онтологии. языком в том, что его примитивные термины (имена) соотносились с объектами непосредственного восприятия" [Нтйкка 1996, р. 209].

Обращение к «Логико-философскому трактату» Виттгенштейна приводит к обращению к семантике ситуаций, а последняя приводит к системам не-фрегевской логике, разработанной известным польским логиком Р. Сушко и модифицированной Р. Вуйцицким. В рамках не-фрегевской логики удается построить не-фрегевскую формальную онтологию, следуя идеям Б. Вольневича (см. [Васюков 1997Ь]). Подобное исчисление основывается, как и Онтология Лесьневского, на примитивном термине «есть», однако здесь он читается как «(референциально) приводит к», и речь идет об отношении вовлечения в ситуацию. Наконец, используя данное исчисление в качестве базиса для феноменологических расширений, строятся системы формальной феноменологии.

Второй вариант формальной феноменологии, не связанной с системами Лесьневского, можно построить, прибегнув к так называемой комбинированной логике высказываний и событий В. А. Смирнова. Последняя представляет собой двухуровневое исчисление, в котором первый уровень призван описать алгебру событий, а второй логику высказываний. Если перейти от событий к ситуациям, то и в рамках подобных исчислений удается с помощью не-фрегевского подхода получить системы не-фрегевской онтологии, а затем и системы ситуационной формальной феноменологии (см. [Васюков 1997с]).