Образ внешней политики России конца XIX — начала XX века в сознании политической и военной элиты страны

Актуальность темы

исследования. На современном этапе развития исторической науки в связи с ее антропологической ориентацией и интересом к истории повседневности все большее внимание уделяется изучению массовых представлений различных эпох.

Если образы войны в историческом сознании россиян-заняли прочное место в исторической-проблематике, то образы российской внешней политики в целом в общественном сознании той или иной эпохи еще только начинают осмысливаться профессиональными историками. Проблемы внешней политики обычно рассматриваются на уровне государства, но представления о ней в обществе существовали в разных формах, различной степени отрефлексированно-сти. Даже политики выражали свои представления о внешней политике с разной-степенью отчетливости. Политические стереотипы, в свою очередь, всегда составляли существенный элемент исторического сознания, изучаемого в рамках истории и культуры повседневности. Многие из них уходят корнями в события столетней давности, послужившие началом современного периода истории.

Проводимая ведущими мировыми державами политика привела к ряду локальных вооруженных конфликтов и, в итоге, к Первой мировой войне, в корне изменившей геополитическую ситуацию в мире. Во5 всей полноте проявилась связь внешних и-внутренних дел всех стран. Особенно это относится к России: две войны — русско-японская 1904;1905 гг. и Первая мировая" 19 141 918 гг. — для России стали катализаторами революций, из которых вторая, прошедшая в два этапа в 1917 г., привела к развалу империи. Русско-японская и Первая мировая (или, как ее назвали современники — Великая, европейская, мировая, империалистическая) войны и связанные с ними социально-политические катаклизмы стали «болевыми точками» общественного сознания россиян в XX в. Именно на этих войнах — на их дипломатической и военной составляющих — концентрировали свое-внимание современники, независимо от профессиональной или политической принадлежности.

Автором выбраны 30 представителей политической и военной-.элиты, которые писали о судьбоносных для страны событиях начала XX в. и своем участии в них в мемуарных произведениях. Среди мемуаристов были представители всех элитарных групп: часть из них определяла курс внешней политики страны, другие влиялина принятие решений, третьи, были исполнителями. Предпочтение мемуарам отдано как источникам, в которых личные представления авторов «о внешней* политике представлены в наиболее отрефлексирован-ном виде, максимально приближенном к сфере профессиональной деятельности мемуаристов. По их текстам можно представить системообразующие компоненты, которые формировали образ внешней политики в сознании политической и военной элиты. Под образом понимается пограничная область представлений между профессиональным и непрофессиональным сознанием. Таким образом, в исследовательское поле попадают те событиями явлениякоторые представляли интерес для наиболее активной и мыслящей части политической и военной элиты. Изучение их точек зрения позволяет углубить понимание событий, оценку взглядов современников на внешнюю политику, определить, насколько профессиональным и отрефлексированным было поведение участников описываемых событий, что преобладало в принятии решений, оказавшихся судьбоносными для индивидуумов и страны.

Данное исследование рассматривается как экспериментальное. Автор намерен очертить проблему и найти рациональные способы ее решения.

Объектом данного исследования выступает ретроспективный образ российской внешней политики конца XIX — начала XX в., зафиксированный в мемуарах представителей политической и военной элиты Российской империи.

Предметом является выявление особенностей восприятия внешнеполитических событий представителями политической и военной элиты Российской империи.

Хронологические рамки анализируемого периода ограничены 1895— 1917/1918 гг.: со времени зарождения русско-японского конфликта до революционных событий 1917 г. и прихода к власти большевиков, повлекшего за собой коренной поворот во внешней политике России и выход страны из Первой мировой войны в результате Брестского мира (март 1918 г.). Степень изученности темы. Литературу по рассматриваемым вопросам можно разделить на пять групп по проблемно-тематическому принципу.

1) исследования историко-антропологической направленности, посвященные анализу коллективных представлений о внешней политике и военной истории;

2) обобщающие и конкретные исследования по внешней политике, истории дипломатии и военной истории рассматриваемого периода, в которых в той или инойг мере освещаются воззрения главных действующих лиц, определявших внешнюю политику России, а также рассматриваются события, упоминаемые и в мемуарах1;

3) биографии исторических деятелей, в которых затрагиваются их внешнеполитические взгляды;

4) работы источниковедческого плана, характеризующие источники по внешней политике России и мемуарную литературу;

5) работы по элитологии и истории элит.

По хронологическому принципу литературу по рассматриваемым вопросам целесообразно разделить на шесть периодов.

Исследовательский интерес к данной проблематике заметен уже в первые два десятилетия XX в., причем в этот период изучались не сюжеты, связанные с представлениями о внешней политике, а военная история. Здесь следует прежде всего отметить издания Военно-исторической комиссии по описанию русско-японской войны и Исторической комиссии по описанию действий флота при Морском Генеральном штабе, в которых был собран большой фактогу графический материал. К этой же категории нужно отнести заключения след.

1 Поскольку объем историографии, посвященной внешнеполитической проблематике, очень велик, необходимо ограничиться рассмотрением только важнейших направлений и работ.

2 Русско-японская война 1904;1905 гг. Работа Военно-исторической комиссии по описанию русско-японской войны. СПб., 1908;1910. Т. 1−9- Русско-японская война 1904;1905 гг. Действия флота. Документы. СПб., 19 071 914; Русско-японская война 1904;5 гг. Материалы для описания действии флота. Хронологический перечень военных действия флота в 1904;5 гг. Издание Комиссии для составления описания действий флота в войну ственных комиссий, созданных для расследования причин поражения русского флота в сражениях при Шантунге и Цусиме, опубликованные только после Февральской революции в 1917 г. 3.

В^целом, историография этого периода уделяла основное внимание описанию’военных действий и анализу причин поражения в русско-японской войне. Из этой категории обращают на себя внимание глубиной анализа и богатством собранного материала работы В. А. Апушкина, А. фонШварца и Ю. Романовского, Н. Н. Беклемишева и др.4 Как отражение господствовавших в обществе представлений имеют ценность и работы, предназначенные для широкого круга читателей (книги М. Е. Бархатова т В. В. Функе, Ф. И. Булгакова и др-)5.

Как явление нужно отметить обилие переводной-литературы о русско-японской войне, преимущественно европейских авторов. Едва ли не единственной работой, переведенной с японского языка, по сей день является^{официальное} издание японского Морского Генерального штаба6.

Из работ биографического плана можно упомянуть энциклопедическую статью П. Н. Милюкова о С. Ю. Витте, написанную на основе материалов, предоставленных ему самим Виттеи освещающую его взгляды по вопросам дальп невосточной политики. К этой же категории относятся^ статьи об А.Н.Куропаткине8.

1904;5 гг. СПб., 1910. Вып. 1−2- Русско-японская война 1904;1905 гг. Работа Исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904;1905 гг. при Морском Генеральном Штабе. СПб., 1912;1917. Кн. 1−4, 6, 7.

3 Разбор боя 28-го июля и исследование причин неудачи действий 1-ой Тихоокеанской эскадры. Пг., 1917; Заключение Следственной комиссии по выяснению обстоятельств Цусимского боя // Морской сборник. 1917. № 7−9.

4 Апушкин В. А. Русско-японская воина 1904;1905 гг. M., 1911; Шварц А. фон, Романовский Ю. Оборона Порт-Артура: В 2 кн. СПб., 1908;1910; Беклемишев H.H. О русско-японской войне на море. СПб., 1907.

5 История русско-японской воины: в 6 т. / ред.-изд. M.E. Бархатов, В. В. Функе. СПб., 1907;1909; Булгаков Ф. И. Порт-Артур. Японская осада и русская оборона его с моря и суши: в 2 т. СПб., 1905.

6 Описание военных действий на море в 37−38 гг. Мейдзи. СПб., 1909;1910. Т. 1−4.

7 Милюков П. Н. Витте // Энциклопедический словарь. 7-е изд. М.: Товарищество «Братья Гранат и Ко», [1910]. Т.10.

8 В. В-в. Куропаткин //Энциклопедический словарь. СПб.: Брокгауз и Эфрон, 1906. С. 42−43- Лыкошин А. ICypo-паткин // Энциклопедический словарь русского библиографического института Гранат. 11-е изд. M., Б.г. Т. 26. Ст. 237−242- Рыльский K.O. Куропаткин // Военная энциклопедия. СПб., 1914. Т. 14. С. 410−416.

В 1920;е гг., когда представление о марксистской историографии еще не устоялось и работали исследователи старой школы, в характеристике дипломатической и военной истории существовал определенный плюрализм мнений.

В центре внимания отечественных исследователей в этот период находилась Первая* мировая война. Специальной комиссией во-главе с академиком М. Н. Покровским была осуществлена публикация. дипломатических документов из архивов царского и Временного правительств9. Среди исследований по проблеме происхождения* Первой мировой войны выделяются работы Е. В. Тарле и М.Н.Покровского10, занимавших диаметральные позиции по вопросу о «виновниках войны»: если Е. В. Тарле возлагал всю ответственность на Германию, то М'.Н.Покровский — на царскую Россию. Последняя точка зрения при поддержке власти на время одержала верх в советской исторической’науке.

Из военно-исторических работ, вышедших в. этот период, нужно в^пер-вую очередь отметить труд Комиссии по исследованию и использованию опыта мировой и гражданской войны «Стратегический очерк войны 1914;1918 гг."11, в котором дано краткое (на стратегическом уровне) описание хода военных действий на Восточном фронте, основанное почти исключительно на. русских источниках. Тем самым вводился в научный оборот значительный пласт документальных источников. Можно также упомянутьфундаментальный труд А. М. Зайончковского «Мировая война 1914;1918 гг."12.

Объектом исследования стали внешнеполитические взгляды. С. Ю. Витте. Прежде всего, необходимо назвать специальное исследование Е. В. Тарле «Граф С. Ю. Витте. Опыт характеристики внешней политики» (1927 г.)13. Из биографических работ следует отметить также статью М. Н. Покровского, содержащую краткую характеристику взглядов этого государственного деятеля по различ.

9 Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и временного правительства 1878−1917 гг. Серия III. 1914;1917. M.- Л., 1931;1938. Т. МОСерия И. 1900;1913. M.- Л., 1938;1940. Т. 18−20.

10 Тарле Е. В. Европа в эпоху империализма 1871−1919 гг. М.- Л., 1927; Покровский М. Н. Империалистическая война: Сб. ст. М., 1931.

11 Стратегический очерк войны 1914;1918 гг. М., 1920;1923. 4. 1−7.

12 Зайончковский A.M. Мировая война 1914;1918 гг. Стратегический очерк. М., 1924 (2-е изд., перереб. и доп. -M., 1931. 3-е изд.-М., 1938;1939. Т. 1−3- 4-е изд.-СПб., 2002).

13 Тарле Е. В. Граф С.Ю.Витте. Опыт характеристики внешней политики // Его же. Сочинения. В 12 т. М., 1958. Т.5. ным вопросам внешней политики России14. В монографии Б. А. Романова «Россия в Маньчжурии (1892−1906)"15 подвергнуты анализу взгляды С. Ю. Витте на русско-японо-китайские отношения периода, предшествующего русско-японской войне: В перечисленных работах наметились два, подхода к оценке взглядов С. Ю. Витте: Сторонники первого из них (М.Н.Покровский, Е.В.Тарле) в целом принимают его точку зрения, сторонники второго (Б.А.Романов) — критически относятся к ней и на основе документальных материалов. показывают ее предвзятость.

В период 1930;х — середины 1950;х гг. произошло окончательное утверждение марксистской методологии в исторической науке Советского Союза, и дальнейшее ее развитие проходило под жестким контролем власти.

Среди работ по истории международных отношений, вышедших в этот период, выделяется своей фундаментальностью монография Б? А. Ромаиова «Очерки дипломатической истории русско-японской войны (1895−1907)"16. С позиций марксистской историографии и на широком-, кругеисточников-Б.А.Романов дал обстоятельный разбор российской дальневосточной^ политики и происхождения русско-японской войны, показал империалистический характер политики всех участников» дальневосточного конфликта. Вплоть до-появления работ И. В. Лукоянова данная монография являлась базовой при изучении проблем происхождения русско-японской войны и отчасти сохраняет свое научное значение до сего времени.

Вопросы дипломатической истории Первой мировой войны рассмотрены в работах Ф.И.Нотовича17. В этот же период вышел обобщающий труд по истории дипломатии, в котором раздел, посвященный дипломатической истории 1872−1919 гг. написан Б. М. Хвостовым и И. И. Минцем?8. Взгляды основных действующих лиц мировой политики (в т.ч. С. Ю. Витте, А. П. Извольского,.

14 Покровский М. Н. Витте //Большая советская энциклопедия. 1-е изд. М., 1930. Т.П.

15 Романов Б. А. Россия в Маньчжурии (1892−1906). Очерки по истории внешней политики самодержавия в эпоху империализма. Л., 1928.

16 Романов Б. А. Очерки дипломатической истории русско-японской войны (1895−1907). М.- Л, 1947; 1955.

17 Нотович Ф. И. Дипломатическая борьба в годы первой мировой войны. Т.1. Потеря союзниками Балканского полуострова. М.- Л., 1947; Его же. Военные цели германского империализма в первой мировой империалистической войне // Исторический журнал. 1939. № 6.

18 Хвостов Б. М., Минц И. И. История дипломатии. Т. 2. Дипломатия в Новое время (1872−1919 гг.). М.- Л., 1945.

С.Д.Сазонова) рассматриваются в данных работах в связи с их деятельностью в области международных отношений.

В области военной истории появились обобщающие монографии по истории русско-японской войны на море и на суше19. Работа В. Е. Егорьева заполI нила имевшийся пробел в описании морских-операций этой-войны, образовавшийся" из-за невыхода в свет 5-го-тома труда Исторической комиссии20. Из работ о Первой мировой войне можноназвать книгиН.А.Таленского и Е.З.Барсукова21. Чрезвычайно важное значение для понимания, военной истории начала XX в., хода русско-японской и Первой мировой войн’имеет монография М. Галактионова, в которой на примере Марнского сражениями последующих событий на Западном фронте раскрыты причины формирования позиционного фронта22.

Биографии государственных и военных деятелей представлены1 энциклопедическими статьямисодержащими и краткую оценку внешнеполитических воззрений рассматриваемых персонажей в контексте их деятельности23.

Для этого периода необходимо констатировать отсутствие работ по военной и дипломатической мемуаристике.

Втериод с середины 1950;х гг. до 1985 г. в связи с некоторой’либерализацией общественной" жизни происходит освобождение исторической науки от упрощенных трактовок предшествующего периода, появляется большое число работ, в той или иной мере затрагивающих рассматриваемую проблематику.

Связь восприятия мемуаристами внешней политики и военных действий с массовым историческим сознанием подчеркнул А.Г.Тартаковский24, однако.

19 Левицкий Н А. Русско-японская война 1904;1905 гг. М., 1937; Сорокин А. И. Оборона Порт-Артура. Русско-японская война 1904;1905 гг. М., 1952; Его же. Русско-японская война 1904;1905 гг. Военно-исторический очерк. М., 1956; Быков П. Д. Русско-японская война 1904;1905 гг. Действия на море. М., 1942.

20 Егорьев В. А. Операции Владивостокских крейсеров в русско-японскую войну 1904;1905 гг. М.- Л., 1939.

21 Тапенский H.A. Первая мировая война 1914;1918 гг. (Боевые действия на суше и на море). М., 1944; Барсуков Е. З Русская артиллерия в мировую войну. М., 1938. Т. 1- Его же. Артиллерия русской армии (1900;1917 гг.). М., 1949. Т. 1−4.

22 Галактионов М. Темпы операций. Ч. 1. Париж — 1914. М., 1937. (Переиздано в наши дни: Галактионов М. Париж 1914. М.- СПб., 2000).

3 Извольский // Большая советская энциклопедия. 1-е изд. М., 1933. Т.27- Сазонов // Там же. М., 1944. Т. 50- Куропаткин // Там же. M., 1937. Т. 35- Сидоров А. Л. Витте // Большая советская энциклопедия. 2-е изд. М., 1951. Т. 8- Извольский // Там же. М., 1952. Т. 17- Сазонов // Там же. M., 1955. Т. 37- Куропаткин // Там же. М., 1953. Т. 24.

24 Тартаковскнй А. Г. 1812 год и русская мемуаристика. Опыт источниковедческого изучения. M., 1980. социологизированное восприятие истории того времени не способствовало постановке историко-антропологической тематики. В этот же период возникает новое направление исследований на стыке истории с психологией, социологией и этнографией — историческая имагология, изучающая образы, народов и стран в общественном сознании, включая и внешнеполитические представления25.

Из работ по истории международных отношений следует выделить монографии Б. М. Хвостова, Н. П. Полетики, К. Б. Виноградова, Ю: А. Писарева, И. И. Астафьева, А. С. Аветяна, А. В. Игнатьева, В. А. Маринова, В. Н. Виноградова, В. С. Васюкова, В.И.Бовыкина26, а также коллективную монографию «Восточный вопрос во внешней-политике России.» и сборник статей «Первая мировая война 1914 — 1918 гг."27 В этих исследованиях раскрываются различные аспекты, направления и периоды российской внешней политики конца XIX — начала XX в. Борьбе в российских правящих кругах по вопросам^ внешней политики и механизмам принятия внешнеполитических решений посвящены работы И. В. Бестужева, В. С. Дякина и М.М.Флоринского28. Вопросы ведения коалиционной войны в рамках Антанты освещены в книге В.А.Емеца29. В работах А. Л. Сидорова, В. И. Волобуева, К. Ф. Шацилло, Л. Г. Бескровного были глубоко изучены вопросы военнойэкономики30. В этих и других работах31 был пере.

25 Ерофеев H.A. Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских 1825−1853 гг. М., 1982.

26 Хвостов Б. М. История дипломатии. T.2. Дипломатия Нового времени (1871−1914). М., 1963; Его же. Проблемы истории внешней политики России и международных отношений в конце XIX — начале XX в. М., 1977; По-летика Н. П. Возникновение Первой мировой войны (Июльский кризис 1914). М., 1964; Виноградов К. Б. Боснийский кризис 1908;1909 гг. — пролог первой мировой войны. Л., 1964; Писарев Ю. А. Великие державы и Балканы накануне первой мировой войны. М., 1985; Астафьев И. И. Русско-германские дипломатические отношения 1905;1911 гг. (От Портсмутского мира до Потсдамского соглашения). М., 1972; Аветян A.C. Русско-германские дипломатические отношения накануне Первой мировой войны. 1910;1914. М., 1985; Игнатьев A.B. Русско-английские отношения накануне первой мировой войны (1908;1914 гг.). М., 1962; Его же. Русско-английские отношения накануне Октябрьской революции. М., 1966; Маринов В. А. Россия и Япония перед первой мировой войной (1905;1914). М., 1974; Виноградов B.H. Об участии Румынии в первой мировой войне // Вопросы истории. 1982. № 8- Васюков B.C. Внешняя политика Временного правительства. М., 1966; Бовыкин В. И. Очерки внешней политики России. Конец XIX в. — 1917 г. М., 196) — Его же. Из истории возникновения первой мировой войны: отношения России и Франции в 1912;1914 гг. М., 1961.

27 Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII — начало XX в. М., 1978; Первая мировая война 1914;1918 гг.: Сб. ст. М., 1968.

23 Бестужев И. В. Борьба в России по вопросам внешней политики накануне первой мировой войны (1910;1914 гг.) // Исторические записки. 1965. Т. 75- Дякин B.C. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны (1914;1917). Л., 1967; Флоринский М. М. Совет министров и министерство иностранных дел в 1907;1914 гг. // Вестник Ленинградского университета. Серия 2. История. Язык.

Литература

Вып. 1. 1978. Ле2.

29 Емец В. А: Очерки внешней политики России в период первой мировой войны. Взаимоотношения России’с союзниками по вопросам. ведения войны. М., 1977. Рец.: Вопросы истории. 1978. № 4.

30 Сидоров А. Л. Финансовое положение России в годы первой мировой войны. М., 1960; Его же. Экономическое положение России в годы первой мировой.войны. М., 1973; Волобуев П. В. Экономическая политика’В’ресмотрен вопрос о роли России в возникновении Первой мировой войны, ее положение в системе международных отношений начала XX в., суть антагонизмов, определявших мировую политику в этот период, развенчан тезис о полуколониальной зависимости России от союзников по Антанте.

Среди работ по военной* истории необходимо назвать. выпущенные Институтом военной истории коллективные монографии «История русско-японской войны 1904—1905 гг.», «История* первой' мировой войны», «Флот в первой мировой войне», исследования А. А. Строкова, И. И. Ростунова, П. А. Зайончковского. Недостатком этих обобщающих работ является узость и односторонность их источниковой базы, представленной преимущественно отечественными источниками, а таюке невысокий уровень анализа событий и явлений.

В. этот период был опубликованы биографии ряда. военных деятелей,.в частности А.А.Брусилова33, где вкратце охарактеризованы его внешнеполитические взгляды. В энциклопедических изданиях по-прежнему появлялись статьи, отражавшие уровень разработанности данной проблемы в советской исторической науке34.

Анализу мемуаров как вида источников посвящены работы А. Г. Тартаковского и С.С.Минц35. А. Г. Тартаковский связал эволюцию-мемуарной литературы с состоянием исторического сознания российского общества, а менного правительства. М., 1962; Сидоров А. Л., Бовыкин В. И., Волобуев П. В. Экономические и социальные проблемы первой мировой войны // Первая мировая война: Сб. ст. М., 1968; Шацилло К. Ф. Россия перед первой мировой войной М., 1974; Бескровный Л. Г. Русская армия и флот в XIX веке. Военно-экономический потенциал России. М., 1973; Его же. Армия и флот России в начале XX в. Очерки военно-экономического потенциала. М., 1986.

31 Например: Граве Б. Б. Была ли царская Россия полуколонией? // Вопросы истории. 1956. № 6- Маевский И. В. К вопросу о зависимости России в период первой мировой войны // Вопросы истории. 1957. № 1.

32 История русско-японской войны 1904;1905 гг. / Под ред. И. И. Ростунова. М., 1977; История первой мировой войны 1914;1918 гг. / Под ред. И. И. Ростунова. М, 1975. Т. 1−2- Флот в первой мировой войне. М., 1964. Т. 1−2- Ростунов И. И. Русский фронт первой мировой войны. М., 1976; Зайончковский П. А. Офицерский корпус русской армии перед первой мировой войной // Вопросы истории. 1981. № 4.

33 Ростунов И. И. Генерал Брусилов. М., 1964.

34 Сидоров А. Л. Витте // Советская историческая энциклопедия. М., 1963. Т.З.- Сазонов // Там же. М., 1969. Т.12. Сидоров А. Л. Витте // Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1971. Т.5. Куропаткин // Там же. М., 1973. Т. 14.

35 Тартаковский А. Г. 1812 год и русская мемуаристика. Опыт источниковедческого изучения. М., 1980; Минц С. С. Об особенностях эволюции источников мемуарного характера (К постановке проблемы) // История СССР. 1979. № 6.

С.С.Минц выделила признаки эволюции мемуарных источников, которые несколькими годами позже стали определяться общим термином идентичность.

В источниковедческих исследованиях А. ЛХидорова, Б. В. Ананьича и Р. Ш. Ганелина подвергнута обстоятельному анализу как форма, так и содержательная сторона мемуаров С. Ю. Витте, а также их происхождение36.

В период «перестройки» (1985—1991 гг.) возрождается методологический плюрализм в отечественной историческойнауке.

Вопросам международных отношений и внешней политики России посвящены монографии А. В. Игнатьева и В'.С.Васюкова37. В последней работе сделан важный вывод об отсутствии у Николая II и его окружения намерений заключить сепаратный мир с Германией в годы Первой мировой войны: все переговоры по этому вопросу носили характер обычного зондажа. В статье А. В. Георгиева, посвященной выяснению механизма принятия решений в’России в области внешней политики в начале XX в., сделан вывод о том, что фактическим руководителем российской внешней политики после русско-японской. войны являлся министр иностранных дел (А.П.Извольский, за ним-С.Д.Сазонов)38. Русско-турецкие отношения кануна Первой" мировой войны изучены Ю. А. Писаревым. Представляет интерес и монография Л. Н. Кутакова о развитии русско-японских отношений, в которой периоду русско-японской войны посвящены главы 5 и б40. В-этот период появилась и обобщающая работа по истории военных действий на море в русско-японскую войну41. Основанная исключительно на российских источниках, она, однако, страдает многочисленными фактографическими ошибками.

36 Сидоров А. Л. Граф С.Ю.Витте и его «Воспоминания» // Витте С. Ю. Воспоминания. В 3 т. М., I960. Т.1. Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Опыт критики мемуаров С. Ю. Внтте (в связи с его публицистической деятельностью в 1907;1915 гг.) // Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. М.- Л., 1963. Ананьич Б. В. О рукописях и тексте мемуаров С. Ю. Витте // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1981. Т. 12.

37 Игнатьев A.B. Внешняя политика России в 1905;1907 гг. М., 1986; Васюков B.C. Внешняя политика России накануне Февральской революции. 1916;февраль 1917 г. М., 1989.

38 Георгиев A.B. Царизм и российская дипломатия накануне Первой мировой войны // Вопросы истории. 1988.

3. .

39 Писарев Ю. А. Отношения между Россией н Турцией накануне первой мировой воины У/ Вопросы истории. 1986. № 12.

40 Кутаков Л. Н. Россия и Япония. М., 1988.

41 Золотарев В. А., Козлов И. А. Русско-японская воина 1904;1905 гг. Борьба иа' море. М., 1990.

В связи с усилением интереса к роли личности в истории, в частности, к государственным деятелям дореволюционной России, в этот период появился ряд работ о С. Ю. Витте, в т. ч. специальное исследование о его внешнеполитической деятельности42, в котором дана оценка взглядам творца российской" дальневосточной политики: Из биографических исследований выделяются также статьи А. П. Корелина, Б. В. Ананьича и Р. Ш. Ганелина, Ю.В.Соколова43 и-книга. С. Н. Семанова научно-популярного характера44. Все эти работы, содержат краткую характеристику внешнеполитических взглядов рассматриваемых деятелей (С.Ю.Витте и А.А.Брусилова).

Во второй половине 1980;х гг. развиваются и уточняются представления источниковедов о мемуарных источниках. Большую роль в развитии представлений о мемуарах сыграла монография А. Г. Тартаковского «Русская мемуаристика XVIII — первой, половины XIX в.», в которой рассматривается^ становление и развитие мемуарного жанра с момента зарождения-до середины XIX в., а также методы работы с мемуарными источниками45.

Историография русского зарубежья. Многие внешнеполитические и военно-исторические проблемы, активно разрабатывались «в литературе русской диаспоры за рубежом. На первом этапе (1920;е гг.) преобладали военно-исторические труды, написанные бывшими представителями военной элиты Российской империи, часто-с элементами мемуарного жанра. Ярким примером этого рода историографии является труд Ю.Н.Данилова46. Невозможность обращения к основному массиву документальных источников дореволюционной России обусловила низкую фактологическую точность этих работ. Этот же недостаток присущ и обобщающему труду по военной истории России А.А.Керсновского47. Начиная с 1930;х гг. характер историографии-русского зарубежья меняется. Возможность обращения к сборникам документов и истори.

42 Игнатьев A.B. С.Ю.Витте-дипломат. M., 1989.

43 Корелин А. П. Сергей Юльевич Витте // Россия на рубеже веков: исторические портреты. М., 1991; Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Сергей Юльевич Витте // Вопросы истории. 1990. № 8- Соколов Ю. В. Алексей Алексеевич Брусилов//Вопросы истории. 1988. № 11.. .

44 Семанов С. Н. Генерал Брусилов. Документальное повествование. М., 1988.

45 Тартаковский А. Г. Русская мемуаристика XVIII — первой половины XIX в.: От рукописи к книге. М., 1991.

46 Данилов Ю. Н. Россия в мировой войне 1914;1915. Берлин, 1924.

47 Керсновский A.A. История русской армии. Белград, 1924. Т. 3−4 ческим работам, выходившим в Советском Союзе наряду с сохранением традиций дореволюционной историографии привело к появлению ряда интересных в методологическом плане трудов. Среди них следует особо выделить монографию Н-Н.Головина «Военные усилия России в мировой войне», где вопрос об участии России в Первой мировой войне рассмотрен не только в военно-экономическом, но и в историко-психологическом ключе48.

На современном этапе развития историографии (1992—2010 гг.) активно развиваются исследования по всем пяти отмеченным выше направлениям.

Предметом рассмотрения российских историков остается общественное сознание, но существенно изменились представления о его составных частях благодаря политологии, социологии знаний, социологии культуры, истории ментальностей. В качестве самостоятельного научного направления выделилась военно-историческая психология. В работах Е. С. Сенявской впервые в отечественной-историографии была поставлена проблематика выявления стереотипов восприятия военных событий в источниках личного происхождения49. В" диссертациях A.A. Поповой и Е. А. Гладкой рассмотрены представления российского общества начала XX в. о Японии и русско-японской войне50. Вопросы" идеологического обоснования внешней политики в начале XX в., освещены в диссертациях Л. В. Жуковой и Д.Е.Цыкалова51. В работах Е. Ю. Сергеева и А. А. Черниловского рассмотрены синхронные и перспективные представления российской военной элиты о внешней политике и Первой мировой войне, выявлены многие стереотипы сознания, характерные для этой социальной группы52. В работах О. С. Поршневой подвергнуты анализу социокультурные стереотипы.

48 Головин H.H. Военные усилия России в мировой войне. Париж, 1939. Т. 1−2.

49 Сенявская Е. С. Психология войны в XX веке: исторический опыт России. М., 1999; Ее же. Союзники Германии в мировых войнах в сознании российской армии и общества // Вопросы истории. 2006. № 11.

50 Попова A.A. Формирование образа Японии в российском общественном сознании (XVII — первая четверть XX вв.): дис.. канд. ист. наук. Краснодар, 2001; Гладкая Е. А. Русско-японская война в массовом co3Hai: u!i и общественной мысли русского общества в начале XX п.: дис.. канд. ист. наук. Ставрополь, 2009.

51 Жукова Л. В. Идеологическое обоснование русско-японской войны в России: дне.. канд. ист. наук. М., 1995; Цикалов Д. Е. Проблема «Россия и Запад» в отечественной публицистике Первой мировой войны (июль 1914 — февраль 1917 г.): дис. канд. ист. наук. Волгоград, 2003. Сергеев Е. Ю. Военно-политическая элита Российской империи о внешней «угрозе с Запада» накануне Первой мировой войны // Новая и новейшая история. 2000. № 5- Его же? Геополитические представления военной '" элиты России накануне Первой мировой войны // Военно-историческая антропология. Ежегодник 2005/2С06. М., 2007; Чершшовский A.A. Первая мировая война в сознании военной элиты России: дис.. канд. ист. наук. Брянск, 2005. сознания и поведения народных масс, а также образ Первой мировой войны в сознании массовых слоев российского общества53. В статьях И. Л. Архипова и О. С. Поршневой подвергнут анализу такой аспект российского массового сознания начала XX в., как патриотизм, а в, работе И. В .Нарского изучено восприятие рядовыми участниками Первой мировой войны фронтовой, действительности54. Кроме того, в современной российской историографии, начато изучение феномена исторической' памяти55. Так, в работах О. В. Матвеева проведена реконструкция исторической картины мира кубанского казачества, выявлены ее основные характеристики и механизмы формирования56.

Активно разрабатывается в отечественной историографии проблемы международных отношений конца XIX — начала XX в.

В диссертации П. С. Пименова сделана попытка пересмотреть, вопрос о происхождении русско-японской войны, переложивфактически всю ответственность за ее развязывание на Японию. К сожалению, узость источниковой базы (японские источники не использовались, а без них историческая ретроспектива оказывается искаженной) и недостаточная аргументированность выводов существенно снижают ценность работы. Более удачно > проблема российской дальневосточной политики, в особенности ее внутреннийаспект, решается в.

58 докторской диссертации И. В. Лукоянова. Автор пришел к выводу, что политика мирного экономического проникновения в Китай потерпела неудачу задолго до начала русско-японской войны, что и послужило толчком перехода к «новому курсу» и опале С. Ю. Витте. Не менее важен и другой вывод И. В. Лукоянова:

53 Поршнева О. С. Крестьяне, рабочие и солдаты России накануне и в годы Первой мировой войны. М., 2003; Ее же. Образ войны в сознании массовых слоев российского общества в 1914;1918 гг. //Военно-историческая антропология. Ежегодник 2005/2006. М., 2007.

54 Нарский И. В. Фронтовой опыт русских солдат. 1914;1916 годы // Новая и новейшая история. 2005. № 1- Архипов И. Л. Патриотизм в период кризиса 1914;1917 гг. // Звезда. 2009. № 9- Поршнева О. С. «Настроение 1914 года» как феномен истории и историографии // Российская история. 2010. № 2.

55 Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени: Сб. ст. М., 2003; Образы времени и исторические представления: Россия — Восток — Запад. М., 2010.

56 Матвеев О. В. Модель исторической картины мира кубанского казачества. Краснодар, 2003; Его же. Историческая картина мира кубанского казачества (конец XVIII — начало XX в.): категории воинской ментальности. Краснодар, 2005.

51 Пименов П. С. Внешняя политика России на Дальнем Востоке: 1895−1905: дис.. канд. ист. наук. Тольятти,.

2006.. «' (-» — - -.

38 Лукоянов И. В. Россия на Дальнем Востоке в конце XIXначале XX в.: борьба за выбор внешнеполитического курса: дис.. д-ра ист. наук. СПб., 2009; Его же. «Не отстать от держав.» Россия на Дальнем Востоке в конце XIX — начале XX в. СПб., 2008. русско-японская война стала результатом фактического отсутствия в Российской империи внешнеполитического курса на Дальнем Востоке (в условиях институционального кризиса самодержавия) и неправильного понимания намерений партнера по переговорам как в России, так и в Японии. В исторической литературе разрабатываются также отдельные сюжеты, связанные с дальневосточной политикой России и русско-японской войной59.

Созданная в 1994 г. Ассоциация историков Первой мировой войны провела ряд научных конференций и круглых столов, по итогам которых были изданы сборники статей60. В изучении дипломатической-истории данного периода сочетаются наработки как советской, так и мировой историографии. Результаты современного этапа изучения Первой мировой войны обобщены в фундаментальной монографии «Мировые войны XX века"61. В этом коллективном труде дан обоснованный и глубокий многофакторный анализ причин» Первой мировой войны, рассмотрены ее идеологический, внутриполитический, культурный аспектыотдельный раздел посвящен участию в войне России.

Из работ по истории международных отношений и внешней политике России, предвоенного периода следует выделить диссертационное исследова.

А? ние С. П. Шилова о российско-германских отношениях, статьи А. В. Игнатьева, Е. Ю. Сергеева, А. В. Болдырева, Д. Н. Алхазашвили, Б. М. Туполева, А. А. Кошкина.

59 Балакин В. И. Причины и последствия русско-японской войны 1904;1905 годов // Новая и новейшая история. 2004. № 6- Гладких С А. Проблема приобретения Россией незамерзающего военного порта на дальнем Востоке // Гангут СПб., 1998. Вып. 16- Кузнецова О. Н. Дальний Восток и развитие русско-французских отношении в 1902;1905 гг. // Вопросы истории. 2009. № 3- Дацышен В. Андреевский флаг над Порт-Артуром // Международная жизнь 1998. № 6- Петренко B.M. Развитие системы территориальных органов военного управления на Дальнем Востоке во второй половине XIX — начале XX века // Военно-исторический журнал. 2007. № 7- Дятлов В. В. От наместничества до регионального командования. Централизация военного управления на Дальнем Востоке России // Военно-историческии журнал 2008. № 2- Вишняков О В. Создание Отдельного корпуса пограничной стражи. Конец XIX — начало XX века // Военно-исторический журнал. 2007. № 1−2, Болдырев A.B. Черноморские проливы во внешней политике России в 1904;1905 гг. // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2003. № 2- ВельмоАко А. В Возможное участие Черноморского флота в русско-японской войне 1904;1905 гг. 7/ Морское право. Одесса, 2002. Вып. IШилов С.П. Русско-японская война и германское военно-морское ведомство // Новая и новейшая история. 2004. № 5- Лукоянов И. В. Портсмутский мир // Вопросы истории. 2007 № 2.

60 Первая мировая война: Дискуссионные проблемы истории. М., 1994; Первая мировая война и ее воздействие на историю XX в. // Новая и новейшая история. 1994 № 4−5, Базанов С. Н., Рудая E.H. Россия и окончание первой мировой войны («Круглый стол» в Институте российской истории РАН) // Отечественная история. 1999. № 4- Первая мировая война: Пролог XX века. М., 1999; Россия и Первая мировая война. М., 1999; Последняя война Российской империиРоссия, мир накануне, в ходе и после Первой мировой войны по документам россий ских и зарубежных архивов. М., 2006.

61 Мировые войны XX века. Кн. 1. Первая мировая война. Исторический очерк. М., 2002.

62 Шилов С. П Военно-морская политика кайзеровской Германии и Россия (1897−1914 гг.): дис.. д-ра ист. наук. Тюмень, 2004; Его же. Кайзеровский военно-морской флот и Россия перед первой мировой войной // Новая и новейшая история. 2001. № 4.

63. Ряд работ посвящен вопросам дипломатии военного времени, ведения коалиционной войны, геополитическим итогам войны64.

На современном этапе развиваются и военно-исторические исследования. Значительное количество работ посвящено русско-японскойвойне65, причем помимо традиционных освещаются и новые сюжеты, такие как русская.

66 67 1 разведка и контрразведка, персоналии, роль морального фактора в ходе воины68. Несмотря на введение в научный оборот значительного массива документов российских архивов, практически все эти работы страдают односторонностью: едва ли не единственным исследованием с привлечением японских документов на данный момент является-монография А.В.Полутова69. Использование в российской научной литературе «Совершенно секретной истории морской войны в 37−38 гг. Мэйдзи» японского Морского Генерального штаба, а также официальной истории русско-японской войны, составленной Генеральным.

63 Игнатьев A.B. Своеобразие российской внешней политики на рубеже XIX — XX веков // Вопросы истории. 1998. № 8- Его же. Последний царь и внешняя политика // Вопросы истории. 2001. № 6- Сергеев Е. Ю. Англорусская Антанта 1907 года. Новые аспекты // Новая и новейшая история. 2007. № 5- Болдырев A.B. Ближний Восток и Проливы во внешней политике России и Западноевропейских стран на рубеже XIX — XX вв. // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2001. № 5- Алхазашвили Д. Н. Босфор и Дарданеллы в военно-морской стратегии России начала XX в. // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2000. № 2- Туполев Б. М. Происхождение первой мировой войны // Новая и новейшая история. 2002. № 4−5.

64 Бахтурина А. Ю. Воззвание к полякам 1 августа 1914 г. и его авторы // Вопросы истории. 1998. № 8- Чиняков М. К. Переговоры союзников с Россией об отправке русских войск на Западный фронт и на Балканы (1914;1916 гг.) // Вопросы истории. 2005. № 11- Каширин В. Б. Несостоявшаяся экспедиция русских вооруженных сил на Балканы осенью 1915 г. // Новая и новейшая история. 2004. № 6- Айрапетов O.P. Балканы в стратегии Антанты и ее противников (1914;1918 гг.) // Новая и новейшая история. 2003. № 5- Шкундин-Николаев Г. Д. Болгарское фиаско П. Н. Милюкова в 1917 г. / Г. Д.Шкундин-Николаев // Новая и новейшая история. 1993. № 5- Исмаилов Т. М. Австро-Венгрия и первая мировая война. Крах империи // Новая и новейшая история. 2001. № 5- Кошкин A.A. Первая мировая война и Восток // Новая и новейшая история. 1998. № 5.

65 Деревянно И. В. «Белые пятна» русско-японской войны. М., 2005; Айрапетов O.P. Русская армия на сопках Маньчжурии // Вопросы истории. 2002. № 1- Грибовский В. Ю. Российский Флот Тихого океана, 1898−1905: История создания и гибели. М., 2004; Крестьянинов В. Я. Цусимское сражение 14−15 мая 1905 г. СПб., 2003; Поломошнов Е. В. Бой 28 июля 1904 г. Новосибирск, 2004; Кокцинский И. М. Морские бои и сражения русско-японской войны, или Причина поражения: кризис управления. М., 2000. ^.

66 Павлов Д Б. Русско-японская война 1904;1905 гг. Секретные операции на суше и на море. М., 2004; Сергеев Е. Ю. Военная разведка России в борьбе с Японией (1904;1905 гг.) // Отечественная история. 2004. № 3- Добы-чина Е. В. Русская агентурная разведка на Дальнем Востоке в 1895—1897 годах II Отечественная история. 2000. № 4- Ее же. Российские военные агенты на Дальнем Востоке о реорганизации разведслужбы в регионе в 19 011 903 гг. // Военно-исторический журнал. 2010. № 8- Константинов А. И., Иванов Д. В. Военная цензура как уело-' вие победы // Военно-исторический журнал. 2000. № 4. С. 25−26- Ермаченко И. «В борьбе с какою-то азиатской* дрянью.» // Роднна. 2004. № 1. С. 76−79.

Познахирев В.П. Вице-адмирал З. П. Рожественскнй // Вопросы истории. 1993. № 10- Грибовский В. Ю., По— знахирев В.П. Вице-адмирал З. П. Рожественскнй. СПб., 1999; Шабуцкая H.B. Военно-государственная деятельность вице-адмирала З. П. Рожественского (1870−1909): дис. канд. ист. наук. Воронеж, 2007.

68 Сорокина М. А. Моральное состояние личного состава Флота Тихого океана в период русско-японской войны 1904;1905 гг.: дис. канд. ист. наук. СПб., 2006.

69 Полутов A.B. Десантная операция японской армии и флота в Инчхоне в феврале 1904 г. Владивосток, 2009. штабом японской армии, только начинается. По этой причине историю русско-японской войны нельзя назвать достаточно разработанной темой в отечественной историографии.

Среди работ об участии России в Первой мировой войне следует особо выделить монографию К. Ф. Шацилло «От Портсмутского мира к Первой мировой войне», в которой обстоятельно рассмотрена подготовка России к мировой войне в военном отношении. Автором сделан важный вывод о том, что неготовность России к Первой мировой войне во многом определялась, диспропорцией в развитии вооруженных сил.

Традиционная тема комплектования и боевой подготовки русской армии рассмотрена в диссертации В. В. Изонова и многочисленных работах других авторов72. В статьях М. В. Оськина и В. Г. Ольшевского показано влияние войны на экономику России, вскрыты причины продовольственного кризиса73. В новом" ракурсе изучаются такие аспекты, как военно-экономический потенциал страны74, военное планирование России накануне Первой мировой войны75, формирование коалиционной стратегии Антанты76 и влияние на русскую армию революции 1917 г. 77 В «литературе также затрагивается история отдельных операций.

70ВДГпjlf-bA^f- 0 КЙ&Ф История японо-русской войны 37−38 гг. Мэйдзи: в 20 т. Токио, 1912;1915;

Совершенно секретная история морской войны в 37−38 гг. Мэйдзи: в 150 т. Токио,.

1907;1911.

71 Шацилло К Ф. От Портсмутского мира к Первой мировой войне. Генералы и политика М., 2000.

72 Изонов B.B. Подготовка военных кадров в России (XIX-XX вв.): дис.. д. и. н. СПб., 1998; Константинов C.B., Оськин М. В. Русские офицеры военного времени // Вопросы истории. 2009. № 8- Баяндин В. И. Изменение срока службы в русской армии в XIX — начале XX в. // Гуманитарные науки в Сибири. 2007. № 2- Байдаров C.B. проблемы комплектования армии в России в конце XIX — начале XX века // Военно-исторический журнал. 2006. № 8- Варзаков И. В. Комплектование офицерского корпуса России и Германии в конце XIX — начале XX века: Сравнительные оценки // Военно-исторический журнал. 2008 № 4- Зуев М. Н. К вопросу о подготовке офицеров запаса в России. Конец XIX — начало XX века // Военно-исторический журнал. 2008. № 2- Морозов С. Д. Офицерский корпус России на рубеже XIX — XX вв. // Военно-исторический журнал. 1998. № 1- Его же. Военное образование в России на рубеже XIX — XX вв. // Военно-исторический журнал. 1998. № 5- Коровин В. М., Свиридов В. А. Аттестация офицерских кадров в русской армии // Военно-исторический журнал. 2004. № 3- Вапи-лин Е.Г. О проблемах взаимоотношений начальников и подчиненных в конце XIX — начале XX века // Военно-исторический журнал. 2004. № 6.

73 Оськин М. В Русская армия и продовольственный кризис в 1914;1917 гг. // Вопросы истории. 2010. № 3- Ольшевский В. Г. Экономика России не выдержала военного напряжения: в результате произошел развал империи // Военно-исторический журнал. 2005. № 12.

Степанов, А. И. Место России в мире накануне первой мировой войны // Вопросы истории. 1993. № 2.

75 Алпеев O.E. Документы стратегических военных игр русского Генерального штаба 1906;1914 гг. в фондах Российского государственного военно-исторического архива // Отечественные архивы. 2008. № 3.

76 Павлов, А Ю. Россия на межсоюзнических конференциях в годы Первой мировой войны // Военно-исторический журнал. 2010. № 2.

77 Солнцева С. А. 1917: кадровая политика революции в российской армии // Отечественная история. 2004. № 3- Ее же. Ударные формирования русской армии в 1917 году // Отечественная история. 2007. № 2- Олейников О. В. на суше и на море, боевые пути войсковых соединений и объединений, история.

7о отдельных родов войск, военные потери. Особо следует выделить работы С. Г. Нелиповича, в которых документально опровергнуты многие мифы об истории Первой мировой войны79.

Широко представлены в современнойроссийскойисториографии и биографии, что связано с повышением интереса к роли личности в истории. Среди биографических работ выделяются исследования А. Н. Боханова, Б. В. Ананьича и Р. Ш. Ганелина, А. П. Корелина и С. А. Степанова оС.Ю.Витте, В.А.Емеца" об А. П. Извольском, А. В. Игнатьева о С. Д. Сазонове, А. С. Сенина о А. ИХучкове, Ю. В. Соколова и А. Г. Голикова, о А.А.Брусилове• Г. М:Ипполитова о А. И. Деникине, Р. В. Сапрыкина о А.Н.Куропаткине80. Во всех них в той или иной мере рассматриваются и взгляды данных представителей российской эли.

Ударные батальоны русской армии // Военно-исторический журнал. 2010. № 8- Базанов С. Н. Феномен братания // Наука в России. 2005. № 4.

78 Мартиросян Д. Г. Генерал Г. Э.Берхман «управлял всем ходом того дела, которое кончилось большим успехом.» // Военно-исторический журнал.2008. № 6- Козлов Д. Ю. Ноябрь 1914 года: ответный удар // Флотома-стер. 2004. № 6- Его же. Бой у Босфора // Флотомастер. 2003. № 4- Его же. «Такого случая. за все время войны до сих пор не представлялось» // Военно-исторический журнал. 2004. № 1- Козлов Д. Ю., Савинов А. Ю. «Обвинительный акт» адмиралу А. А. Эбергарду // Военно-исторический журнал. 2003. № 10−11- Козлов Д. Ю. и др. К вопросу об эффективности управления силами флота вице-адмиралом А. В. Колчаком // Военно-исторический журнал. 2006. № 2- Его же. Черноморский дебют адмирала Колчака // Флотомастер. 2003. № 1- Босфорская операция осталась на бумаге // Военно-исторический журнал. 1995. № 1- Тихомиров A.B., Чапкевич Е. И. Русская гвардия в первой мировой. войне // Вопросы истории. 2000. № 9- Базанов С. Н. Фронтовые пути русских армий // Военно-исторический журнал. 1996. № 1, 4- Елисеев С. П. Развитие авиации русской армии в Первой мировой войне // Военно-исторический журнал. 2008. № 2- Морозов С. Д. Население России в 1914;1918 гг.: численность и потери // Военно-исторический журнал. 1999. № 3- Его же. Людские потери России в Первой мировой войне// Свободная мысль. 2008. № 2- Нелипович С. Г. Официальные данные о потерях армий центральных держав в боях против русской армии в 1914;1918 гг. // Военно-исторический журнал. 2000. № 5. •.

79 Нелипович С. Г. Наступление русского Юго-западного фронта летом-осенью 1916 года: война на самоистощение? // Отечественная история. 1998. № 3. С. 40−50- Его же. Брусиловский прорыв как объект мифологии // Первая мировая война: Пролог XX века. M., 1999; Его же. Наступление Юго-Западного фронта в кампанию 1916 года: борьба резервов // Военно-исторические исследования в Поволжье. Саратов, 2003. Вып. 5. URL: http://www.sgu.ru/filcs/nodes/10 082/19.pdfЕго же. Фронт сплошных митингов: обобщенные архивные данные об июньском наступлении 1917 года войск Юго-Западного фронта // Военно-исторический журнал. 1999. Jfc 2- Его же. Бои в пригородах Варшавы в октябре 1914 года // Военно-исторические исследования в Поволжье. Саратов, 2005. Вып. 6. URL: http://wwv.sgu.ru/files/nodes/9659/l l. pdfЕго же. Восточно-прусская операция 4(17) августа-2 (15) сентября 1914 г.// Первая мировая война: поиски новых подходов к исследованию, приглашение к диалогу. Доклады Академии военных наук. Военная история. Саратов, 2006. № 5.

80 Боханов А. Н. Сергей Юльевич Витте // Российские реформаторы (XIX — начала XX в.). M., 1995; Корелин А. П., Степанов С. А. С. Ю. Витте — финансист, политик, дипломат. М., 1998; Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. С. Ю. Витте и его время. СПб., 1999; Емец В. А. А. П. Извольский: Министр-неудачник или реформатор? // Новая и новейшая история. 1993. № 1- Игнатьев A.B. Сергей Дмитриевич Сазонов // Вопросы истории. 1996. № 9- Се-нин A.C. Александр Иванович Гучков // Вопросы истории. 1993. № 7- Соколов Ю. В. Красная звезда или крест? Жизнь и судьба генерала Брусилова. M., 1994; Голиков А. Г. Генерал А.А.Брусилов: страницы жизни и деятельности // Новая и новейшая история. 1998. № 4- Ипполитов Г. М. Деникин. М., 2000; Сапрыкин Р. В. А. Н. Куропаткин: Жизнь. Деятельность. Личность: 1848−1925: дис.. канд. ист. наук. Саратов, 2003; Кубышкнн-A.A., Сизоненко А. Н. Российский дипломат Р. Р. Розен // Новая и новейшая история. 2003. № 3- Запесский K.A. Первая мировая война: Биографический энциклопедический словарь. М., 2000. 4 ты на внешнюю политику России конца XIX — начала XX в. Как отражение одного из уровней развития биографических исследований необходимо назвать.

81 энциклопедические статьи .

Из источниковедческих исследований, посвященных мемуарной литературе, особо следует выделить монографию С.С.Минц- «Мемуары и российское дворянство"82, в которой разрабатываются вопросы комплексного анализа корпуса мемуарной литературы. В работе А. Е. Чекуновой рассматриваются вопросы становления источников^ мемуарного характера83. В новоймонографии А. Г. Тартаковского вновь акцентируется внимание на связимемуарного творчества с состоянием исторического* сознания общества84.

Расширился круг персоналий, чьи мемуары подвергаются источниковедческому анализу, прежде всего, при публикации. Здесь необходимо отметить работы-И.О.Еаркуши и В. А. Золотарева, Н.П.Соколова'и А. Д. Стспанского, Д. А. Андреева и Ф. А. Гайды, А. М. Лукашевича, А. Ю. Емелина и.

К.Л.Козюренка .

Рядом с работами историков с конца 1980;х гг. отечественными политологами-разрабатывается новое направление исследований — теория-элит, складывается новая научная дисциплина — элитология. В работах основателя российской элитологической школы Г. К. Ашина и других политологов решаются вопросы как теории, типологии, так и собственно истории элит86. Несмотря на.

81 Скрицкий Н. В. Александр Михайлович // Большая российская энциклопедия. М., 2005. Т.1- Брусилов // Там же. М., 2006. Т. 4- Авдеев B.E. Извольский // Там же. М., 2008. Т. 10.

82 Минц С. С. Мемуары и российское дворянство: Источниковедческий аспект историко-психологического исследования. СПб., 1998.

83 Чекунова А. Е. Русское мемуарное наследие второй половины XVII — XVIII вв.: Опыт источниковедческого анализа. M., 1995.

84 Тартаковский А. Г. Русская мемуаристика и историческое сознание XIX в. М., 1997;

85 Гаркуша И. О., Золотарев В. А. Предисловие // Редигер А. Ф. История моей жизни. Воспоминания военного министра. М., 1999. Т.1- Лукашевич А. М. Предисловие // Сухомлинов В. А. Воспоминания. Минск, 2005; Соколов Н. П., Степанский А. Д. Записки государственного человека // Гурко В. И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М., 2000. Рец.: Смолин A.B. // Вопросы истории. 2000. № 3- Андреев Д. А., Гайда Ф. А. В. И. Гурко и его воспоминания //' Отечественная история. 2002. № 6- Емелин А. Ю., Козюренок К. Л.

Введение

// Черкасов B.H. Записки артиллерийского офицера броненосца «Пересвет». СПб., 2000; С. И. Лутонин и его воспоминания // Лутонин С. И. Деятельность броненосца «Полтава» в русско-японскую войну 1904 года. URL: http://enoth.narod.ru/Navy/Lutonin.zip.

86 АшинГ.К. Понятие «элита» и его роль в политических исследованиях. URL:. http://www.academyrh.info/html/refy 20 050 702. htmЕго же. Философская составляющая элитологии // Вопросы философии. 2004. № 7- Его же. Элитология в системе общественных наук // Общественные науки и современность. 2003. № 4- Гаман-Голутвина О. В. Определение основных понятий элитологии // ПОЛИС. 2000. № 3- Ее же. Политические элиты России: вехи исторической эволюции. M., 2006; Мохов В. П. Региональная политичезначительный познавательный потенциал теории элит, ее систематическое применение в исторических исследованиях только начинается. В' частности, в работах Е. Ю. Сергеева и А. А. Черниловского изучены отдельные синхронные и перспективные представления военной элиты Российской империи о внешней .

87 политике и войне, а в диссертации В. В. Канищева, к примеру, теория элит применена для анализа политической борьбы в Российской империи на региональном уровне88.

Анализ-историографии показывает, что наиболее разработаны вопросы дипломатической и военной истории рассматриваемого периода, хотя и в этой области имеются существенные пробелы. В биографике наиболее изучены внешнеполитические взгляды С. Ю. Витте, а также А. П. Извольского и С. Д. Сазонова, т. е. лиц, непосредственно руководивших внешней политикой страны в рассматриваемый период времени. Но даже относительно этих лиц не предпринималась попытка выделить пласты массовых, профессиональных и индивидуальных представлений* о внешней политике. Круг исследований, посвященных анализу содержащейся в источниках личного происхождения внешнеполитической информации, крайне ограничен. В' частности, не стали предметом изучения даже взгляды А. А. Игнатьева, что было отмечено в! литературе89. Обобщающие работы, которые были бы посвящены образу внешней политики в сознании политической и военной элиты Российской империи, отсутствуют. Вместе с тем, достижения в области исторической антропологии, исторической психологии, исторического мемуароведения, элитологии создают методологический базис для разработки в историческом ключе проблемы внешнеполитического сознания российской элиты начала XX в. как части общестская элита России (1945;1991 гг.). Пермь, 2003; Мохов В. Об определении понятия «элита» // Общество и экономика. 2008. № 3- Иванюк Ф. М. Методологические проблемы исследований элит (социально-философский анализ): дис. канд. филос. наук. СПб., 2005, Самойлова E.H. Политическая элита России XX века: некоторые особенности формирования и деятельности: дис. канд. полит, наук. М., 2004.

87 Сергеев Е. Ю. Военно-политическая элита Российской империи о внешней «угрозе с Запада» накануне Первой мировой воины // Новая и новейшая история. 2000. № 5- Черниловский A.A. Первая мировая война в сознании военной элиты России: дис.. канд. ист. наук. Брянск, 2005.

88 Канищев В. В. Деятельность тамбовского губернатора Н. П. Муратова в контексте борьбы консервативной,!', либеральной региональных политических элит. 1906;1912 гг.: дис. канд. ист. наук. Тамбов, 2005.

89 Волгарь Д. Товарищ граф // Российская Федерация сегодня. 2000. № 2. венно-политическогосознания своего времени, развивающегося в проблемном поле формирования профессионального сознания дипломатов и военных.

Таким образом, перед исследователем встает цель рассмотреть ретроспективные представления политической и военной элиты страны о российской внешней политике конца 1890-х гг. — начала XX в. для того, чтобы определить степень их профессионализма.

Задачи исследования:

1) изучить мнения современников, и участниковсобытий-, о характере: российской: внешней: политики в указанный период и причинах русско-. японской и Первой мировой-войн;

2) рассмотреть взгляды военных и политических, деятелей? России на причины, поражения" страны в этих двух войнах началаXX века, как на итоги1 внешнеполитического курса страны90-: ;

3) установитьконцептуальные различия во взглядах представителей* по -, литической и-военной элиты на характер внешней политики: Российской импе-1. рии в конце XIX — начале XX" в., причины русско-японскою и Первой мировой" ¦ войн и причины поражения в них России, а также выявить причины этих различий;

4) охарактеризовать стереотипы массового и: профессионального сознания российской элиты начала XX. в-, влиявшие: на формирование образа" внешней политики;

5) выяснить, насколько соответствовал объективной реальности ее субъективный образ, зафиксированный в мемуарах представителей российской эли- -ты начала XX в.

Методология исследования базируется на принципах историзмаобъективности и всесторонности изучения поставленной темы. За. основу взят исто-рико-феноменологический подход, при котором самосознание человека и общества рассматриваются В: дихотомии их собственных изменений. Мемуарная литература рассматривается как целостный комплекс, феномен культуры сво.

90 Эти причины лежат прежде всего в военной и экономической областях, но без их рассмотрения невозможно понять представления рассматриваемых деятелей о внешней политике. его времени, содержащий системообразующие характеристики взаимодействия массового и индивидуального общественно-политического и исторического сознания.

Системный подход является в диссертационном исследовании ведущим: все явления и процессы рассматриваются автором в единстве и взаимосвязи составляющих их элементов.

Методы, применяемые в данном: исследовании-.можно-разделить на три группы: :

1) общенаучные (исторический, логический, классификационный, типологический);

2) специально-научные (сочетание конкретно-исторического и сравнительно-исторического методовсистемный подходисторическая типология) •.

3) методы источниковедческого исследованияг (текстологический анализ^ типизирующий и индивидуализирующий методы):

Применение системного принципа основано на междисциплинарномсинтезе, помогающем более полно осветить разные стороны, проявления* обще— ственно-политического сознания шпсихологии политической и-военной элиты.

Автор придерживается современных представлений-: о социальной? (исто-, рической) г памяти91 и положений современногомемуароведения92. Мемуары понимаются как отражение форм массового сознания, преломленных призмой индивидуального ¦¦восприятия:. Понятие «субъективная природа» источников? мемуарного характера трактуется как субъективность, но не сводится к субъективизму оценок.

Любая социально значимая информация (в том числе внешнеполитического характера) подвергается переосмыслению в^ соответствии^ с потребностями социальной среды и используется в мемуарной литературе впроцессе социального конструирования^ исторической реальности. Поскольку социальнаяпа.

91 Репина Л. П. Образы прошлого в памяти и истории // Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала-Нового времени. М., 2003; Ееже^ П^едставления о прошлом и связь зременв историческом сознании//Образы прошлого и исторические представления: Россия — Запад — Восток. М.,'20 iO.

92 Тартаковский А. Г. Русская мемуаристика XVIII — первой половины XIX в.: От рукописи к книге. М, 1991; Его же. Русская мемуаристика и историческое сознание XIX в. М., 1997; Мпнц G.C. Мемуары и российское дворянство: Источниковедческий аспект историко-психологического исследования. СПб., 1998. мять как часть общественного сознания обусловлена заинтересованностью, а содержание представлений о прошлом определяется социальным контекстом, то изменение социальных условий влечет за собой реинтерпретацию образов прошлого. Вследствие временной дистанции между событиями и написанием воспоминаний представленное в них историческое самосознание личности отражает стереотипы группового (массового, профессионального и т. д.) сознания, характерные как для времени описываемых событий, так и для момента создания мемуаров. Эта особенность очень важна для мемуаров, написанных в переходные эпохи, подобные той, что переживала Россия в первой четверти XX-века, когда происходила глубокая трансформация как объективной', так и субъективной реальности, то есть восприятия действительности мемуаристами. Соответственно, образы прошлого не восстанавливались в мемуарах в том виде, в каком они первоначально воспринимались современниками, а видоизменялись в соответствии с последующим социальным и политическим опытом авторов воспоминаний.

В этой связи особенно интересным становится вопрос о степени соответствия объективной реальности (в данном случае — внешней политике России) ее ретроспективного образа, отразившегося в мемуарной литературе, оставленной* представителями различных социальных групп. Для выявления этого соотношения сведения о внешней политике, содержащиеся в мемуарах, сопоставляются со сведениями, почерпнутыми в комплексах документов, отложившихся в архивах организаций, ответственных за реализацию тех или иных аспектов внешнеполитической деятельности (министерства иностранных дел, военное и морское).

Автор придерживается также положений современной российской элито-логии93. Понятие «элита» («правящая элита») трактуется в широком смысле, как.

93 Ашин Г. К. Понятие «элита» и его роль в политических исследованиях. URL: http //www.academyrh info/html/ref/ 20 050 702. htmЕго же. Философская составляющая элитологии // Вопросы философии. 2004. № 7- Его же. Элитология в системе общественных наук // Общественные науки и современность 2003. № 4- Гаман-Голутвина О В. Определение основных понятий элитологии // ПОЛИС. 2000. № 3- Мо-хов В. П. Региональная политическая элита России (1945;1991 гг.). Пермь, 2003; Мохов В. Об определении понятия «элита» // Общество и экономика 2008. № 3- Иванюк Ф. М. Методологические проблемы исследований элит (социально-философский анализ): дис.. канд. филос. наук. СПб., 2005; Самойлова E.H. Политическая социальная страта с наивысшим статусом, выполняющая управленческие функции и обладающая институциональными привилегиями. В рамках правящей элиты по профессиональному признаку выделяются три большие группы — бюрократическая, общественно-политическая и военная элиты, каждая из которых представляет собой* социальную общность с групповым самосознанием, менталитетом, системой представлений и ценностных приоритетов. Группа с аналогичными характеристиками, оппозиционная правящему режиму рассматривается как контрэлита. Следует подчеркнуть условность граней и гибкость переходов между этими категориями, в особенности в. переломные, революционные эпохи, когда происходит смена правящих элит (принцип циркуляции элит).

При построении данной работы за основу были взяты хронологический и тематический принципы.

Источниковая база исследования опирается на источники трех видов: личного происхождения, делопроизводственные, законодательные.

Источниками о представлениях правящей элиты Российской империи для автора данной работы послужили источники личного происхождения, а именно мемуары — «современные истории», то-есть мемуары с элементами анализа. Видовым свойством этих произведений является их субъективность, которую не следует смешивать с субъективизмом.

По временному охвату весь корпус мемуарных источников по* данной теме делится на две группы. Воспоминания С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, С. Д. Сазонова, А. П. Извольского, Ю. Я. Соловьева, В. И. Гурко, П. Н. Милюкова, А. Ф. Керенского, А. Ф. Редигера, В. А. Сухомлинова, великого князя Александра Михайловича (Романова), А. А. Брусилова, В. И. Гурко («Черты и силуэты прошлого»), Б. М. Шапошникова, А. А. Игнатьева, А. А. Шихлинского, А. И. Деникина («Путь русского офицера»), М. Н. Герасимова, В. И. Тюленева представляют собой жизнеописания. элита России XX века: некоторые особенности формирования и деятельности: дис.. канд. полит, наук. М., 2004.

Остальные мемуарные произведения являются тематическими. Из них мемуары А. Н. Куропаткина, М. В. Грулева, Э. Н. Щенсновича, С. И. Лутонина, В. И. Семенова, В. Н. Черкасова, А. П. Штера, В. П. Костенко посвящены дальневосточной политике России и русско-японской войне 1904;1905 гг. Воспоминания М.Д.Бонч-Бруевича, А. И. Деникина («Очерки русской' смуты»), В. И. Гурко («Война и революция в России»), В. Г. Федорова касаются темы Первой мировой войны и революции 1917 г.

По профессиональной" принадлежности авторов* весь корпус мемуарных источников по данной теме условно можно разделить на три основные группы.

В< первую группу входят воспоминания представителей бюрократической и общественно-политической элиты Российской империи (а равно и контрэлиты, сменившей имперскую элиту после Февральской революции). Сюда относятся мемуары С. Ю. Витте и В. Н. Коковцова — министров финансово председателей Совета министров, А. П. Извольского, С. Д. Сазонова — министров иностранных дел, низших эшелонов бюрократической элиты (КХЯ.Соловьевдипломат, В. И. Гурко — сотрудник МВД), политиков, депутатов Государственной думы (П.Н.Милюков, А.Ф.Керенский).

Воспоминания С.Ю.Витте94 в первоначальном виде состояли из «рукописных заметок», составленных в 1906;1912 гг., и «стенографических диктовок» 1911;1912 гг. Эти составные части были сведены в единый текст И. В. Гессеном в издании 1922;1923 гг., которое стало основой для последующих публикаций. Повествование доведено автором до конца 1911 г. С. Ю. Витте оказывал активное влияние на российскую дальневосточную политику в 18 951 903 гг., будучи в этот период министром финансов, и его мемуары содержат богатый материал по истории возникновения русско-японской войны 19 041 905 гг., а также оценку причин неудачного хода этой войны.

Мемуары В. Н. Коковцова «Из моего прошлого» охватывают период деятельности автора на постах министра финансов (1904;1914 гг.) и председателя Совета министров (1911;1914 гг.), а также с момента увольнеш^в отставку до.

94 Витте С. Ю Воспоминания. В 3 т. М., 1960. (1-е изд — Берлин, 1922;1923. Т. 1−3).

1919 г. 95 Они были написаны в эмиграции, во Франции, в начале 1930;х гг. и являются источником информации о взглядах данного деятеля по вопросу о характере российской внешней политики указанного периода и о причинах неудачного хода русско-японской и Первой мировой войн.

Воспоминания" А.П.Извольского96, министра иностранных дел России в 1906;1910 гг., были написаны им в эмиграции во Франции, в 1917;1919 гг. Из-за смерти автора они остались незаконченными: изложение событий доведено! до конца 1906 г. Опубликована только часть, посвященная его работе в должности министра иностранных дел (1905—19 061 гг.). Воспоминания А. П. Извольского содержат изложение его взглядов по вопросам российской дальневосточной политики 1895−1906 гг., этим они ценны для данного исследования.

Министр иностранных дел России в 1910;1916 гг. С. Д. Сазонов писал свои «Воспоминания"97 в период эмиграции во Франции. Охватывая период 1909;1916 гг., они содержат авторскую концепцию внешней политики в указанный период времени, а также характеристику некоторых факторов военных неудач России.

Мемуары Ю. Я. Соловьева «Воспоминания дипломата. 1893−1922» были впервые опубликованы в 1928 г. под заглавием «25 лет моей дипломатической службы (1893−1918)», а в 1959 г. переизданы с добавлением второй части, посвященной периоду 1918;1922 гг. и написанной в 1928;1932 гг.98 Они* посвящены описанию дипломатической службы автора в Китае, балканских странах, Германии и Испании. ЮЛ. Соловьев дал достаточно подробную характеристику российской внешней политики рассматриваемого периода, причем во второй части сделан ряд важных обобщений о характере этой политики и взглядах лиц, ее определявших. Обе части следует рассматривать как единое целое.

95 Коковцов В. Н. Из моего прошлого (1903;1919). Минск, 2004. (1-е изд — Париж, 1933. Т. 1−2).

96 Извольский А. П. Воспоминания. Минск, 2003 (1-е изд. — Recollections of a Foreign Minister. Toronto, 1921; Воспоминания. Пг.- М., 1924).

97 Сазонов С. Д Воспоминания. Минск, 2002. (1-е изд — Париж, 1927).

9S Соловьев Ю Я Воспоминания дипломата (1893−1922). Минск, 2003. (1-е изд. — M., 1928; 2-е изд., доп. — М., 1959).

Воспоминания лидера либеральной оппозиции, думского деятеля, историка П.Н.Милюкова99 были написаны им в эмиграции во Франции в 1940;1943 гг. по памяти, без использования других материалов. В этой книге П. Н. Милюков подверг анализу внешнюю политику России периода 1905;1914 гг., раскрыл ее цели и характер в контексте разбора причин Первой мировой войны. В его мемуарах также содержатся авторские оценки причин военных неудач России в контексте анализа причин революции 1917 г.

Мемуары общественного и политического деятеля, фактического главы Российского государства в мае — октябре 1917 г. А. Ф. Керенского были написаны им в эмиграции в конце 1950;х — первой половине 1960;х гг. и изданы первоначально на английском языке100. Главное внимание мемуарист уделяет анализу причин революции 1917 г. и своего политического пораженияв этом контексте содержатся рассуждения о российской внешней политике начала XX в,—причинах Первой мировой войны и поражения в ней России. Вопросам российской Дальневосточной политики А. Ф. Керенский уделил лишь несколько строк.

Аналитические воспоминания чиновника МВД В. И. Гурко «Черты и силуэты прошлого"101 писались им в период эмиграции во Франции в 1917;1920 гг. и остались незавершенными. Особое внимание в ним уделено вопросу об истоках русско-японской войны, попутно автором рассмотрены причины поражения России в обеих войнах начала XX в.

Во вторую группу входят мемуары представителей военной элиты Российской империи. К этой группе принадлежат воспоминания представителей высшей военно-политической элиты — военных министров А. Н. Куропаткина, А. Ф. Редигера, В. А. Сухомлинова, А. И. Верховского, члена императорской фамилии великого князя Александра Михайловича. К этой же категории относятся мемуары военачальников (А.А.Брусилов), военных дипломатов.

95 Милюков П. Н. Воспоминания (1859−1917). М., 1991. (1-е изд. — Нью-Йорк, 1955).

100 Kerensky A.F. The Kerensky Memoires. Russia and History Turning Point. L., 1966. Русский перевод: Вопросы истории. 1990. № 6−12- 1991. № 1−12. 1-е год. — Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. М., 1991. 2-е изд. -М., 1993.

101 Гурко В. И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М, 2000. (1-е изд. — Gurko V.l. Features and Figures of the Past: Government and Opinion in the Reign of Nicholas II. Stanford, 1939).

А.А.Игнатьев), штабных (М.Д.Бонч-Бруевич, Б.М.Шапошников) и строевых офицеров (А.И.Деникин, А. А. Шихлинский, М.В.Грулев), представителей воен* но-технических кругов (В.Г.Федоров), вольноопределяющихся (Н.В.Воронович), офицеров военного времени (М.Н.Герасимов), а также солдат и унтер-офицеров, составивших военную и политическую элиту последующего, советского, периода (И.В.Егоров, В.И.Тюленев). Особую подгруппу составляют воспоминания морских офицерово русско-японской войне, написанные непосредственно после ее окончания (Э.Н.Щенснович, С. И. Лутонин, В. И. Семенов, В. Н-.Черкасов, А.П.Штер). К этой же подгруппе примыкают мемуары корабельного инженера В. П. Костенко.

Отчет" генерала от инфантерии А. Н. Куропаткина, военного министра в 1898 — 1904 гг., командующего Маньчжурской армией и Главнокомандующего на Дальнем Востоке в период русско-японской войны, был составлен сразу по: еле ее окончания-группой авторов под руководством опального полководца в целях самооправдания и опубликован в 1906 г. Том четвертый («Итоги войны»)102, содержащий анализ причин и итогов русско-японской войны, был написан лично А. Н. Куропакиным и должен рассматриваться как произведение мемуарного жанра.

Воспоминания.военного министра 1906;1909 гг. А. Ф. Редигера «История моей жизни"103 были написаны в 1917 — январе 1918 г. на основе дневников, которые автор вел на протяжении всей жизни. События 1905;1906 гг. были описаны по свежим следам (в 1909 г.) с целью нарисовать картину своей деятельности на посту военного министра и затем вошли в текст воспоминаний как органическая составная часть. Данный источник содержит информацию преимущественно о причинах поражения России в двух войнах начала XX в., а также авторский взгляд на генезис этих военных конфликтов.

Воспоминания" В А. Сухомлинова, военного министра в 1909;1915 гг.,'04 были написаны автором в период эмиграции, в Германии, в 1918;1924 гг.

102 Куропаткин А. Н. Русско-японская война, 1904;1905: Итоги войны. СПб., 2002.

103 Редигер А. Ф. История моей жизни: Воспоминания военного министра. В 2 т. М., 1999.

104 Сухомлинов В. А. Воспоминания. Минск, 2005. (1-е изд. — Берлин, 1924). без предварительных записей. В них автор, командующий войсками Киевского военного округа в 1904—1908 гг. и военный министр в 1909;1915 гг., дает свою оценку российской внешней политики начала XX в. и причин поражения в русско-японской и Первой мировой войнах.

Военный министр Временного правительства А. И. Верховский закончил свои мемуары в 1937 г.- писал он их на основе дневника, опубликованного в 1918 г. Воспоминания А. И. Верховского были впервые изданы посмертно, в 1959 г. (после реабилитации автора, расстрелянного в 1938 г.)105 В них нашел отражение взгляд автора — штабного офицера, военного министра Временного правительства в сентябре-октябре 1917 г. и профессора военной академии РККА — на причины и итоги Первой мировой войны. Позиция автора двойственна: он противопоставляет свои взгляды, синхронные событиям, точке зрения советской исторической науки.

Книга воспоминаний" члена императорской фамилии, крупного военно-морского деятеля, одного из основателей отечественной авиации великого князя Александра Михайловича (Романова)106 была написана им в эмиграции во Франции и опубликована в 1933 г. Охватывая практически весь период жизни автора, она содержит анализ причин русско-японской и Первой мировой войн и факторов военных неудач России.

Мои воспоминания" A.A. Брусилова были подготовлены к печати в.

1 (Y1.

1923 г. и впервые опубликованы уже после смерти автора в 1929 гш/ Они были написаны преимущественно по памяти, без предварительных записей, но с использованием документальных материалов. Дальневосточному направлению внешней политики России A.A. Брусилов уделил в своих воспоминаниях небольшое место, но из его отдельных замечаний можно реконструировать точку зрения автора по интересующим нас вопросам. В то же время, его мемуары содержат достаточно подробный анализ причин Первой мировой войны, а также.

105 Верховский А. И. На трудном перевале. М, 1959.

106 Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М., 1991. (1-е год. — Париж, 1933;1934. Т.1−3).

107 Брусилов А. А. Мои воспоминания. Минск, 2003. (1-е издМ., 1929). факторов военных неудач России в контексте описания военных операций, проведенных автором.

В мемуарах крупного военачальника, И. В. Гурко «Война.и революция в.

России" рассматриваются причины Первой мировой войны (в этом контексте — и русско-японской), а также факторы, повлиявшие на ее неблагоприятный для России исход. Автор был близок, к партии «17 Октября», Первую мировую войну встретил в должности начальника кавалерийской дивизии, зимой Л 916−1917 гг. занимал должность и. д. начальника штаба Верховного главнокомандующего, а в 1917 г. являлся Главнокомандующим армиями Западного фронта. Свои воспоминания генерал от кавалерии И. В. Гурко писал в эмиграции, «по горячим следам», в 1917;1918 гг.

Воспоминания офицера Генерального штаба, военного дипломата А. А. Игнатьева были написаны в 1947;1959' гг.109 и охватывают практически весь период службы автора. Их особенностью в освещении интересующих автора настоящей работы вопросов является двойственность точки зрения А. А. Игнатьева. Он, как правило, противопоставлял свои первоначальные суждения о тех или иных событиях и явлениях точке зрения других людей, которую, он считал более дальновидной. Этот приём, применяемый’мемуаристом, позволяет в какой-то мере отделить его непосредственное восприятие событий, каким оно запомнилось автору, от его более поздних взглядов.

Мемуары М.Д.Бонч-Бруевича «Вся власть Советам» были завершены и подготовлены к публикации в 1956 г. 110 Они посвящены периоду Первой мировой войны. Автор, занимавший ряд штабных должностей в годы Первой мировой войны и перешедший на сторону большевиков в 1917 г., излагает свои взгляды на причины военных поражений России в контексте описания причин революции.

108 Гурко В. Война и революция в России: Мемуары командующего Западным фронтом. 1914;1917. М., 2007. (1-еюд.-Gourko В. Memories and Impressions of War and Revolution in Russia 1914;1917. L., 1918. Перевод — Гурко В. Россия 1914;1917 гг. Воспоминания о войне и революции. Берлин, 1922.

109 Игнатьев А. А. Пятьдесят лет в строю. М., 1986. (1-е изд. — М., 1959).

110 Бонч-Бруевич М. Д. Вся власть Советам: Воспоминания. Ташкент, 1958.

Воспоминания" Б.М.Шапошникова111 были написаны им в последние годы жизни, т. е. в конце 1930;х — начале 1940;х гг. Они представляют собой автобиографию и остались не окончены (изложение событий доведено до января 1915 г.). Для данной работы представляют интерес воззрения Б. М. Шапошникова — в 1903;1917 гг. строевого, затем штабного офицера, а в советское время крупного военачальника — прежде всего, на факторы поражений русской армии, а затем — на причины Первой мировой войны.

Оба главных мемуарных произведения А. И. Деникина («Очерки русской смуты"112 и «Путь русского офицера"113) были написаны им в эмиграции.

Очерки русской смуты", вместе с более поздними работами А. И. Деникина, позволяет проследить эволюцию его взглядов на происхождение первой мировой войны. и причины поражения в ней России. Этот труд, посвященный событиям гражданской войны 1917—1920 гг. был написан «по горячим следам» (первый том вышел в Париже в 1921' г.). В нем А. И. Деникин дал краткую характеристику внешней политики России в предшествующий период в контексте анализа причин революции, а также дал анализ недостатков" российской военной системы, сказавшихся на ходе Первой мировой войны.

Путь русского офицера" оказался более информативным для данной работы. В данном сочинении, к сожалению, оставшемся* незаконченным из-за смерти автора, содержится достаточно подробный анализ причин русско-японской и Первой мировой войн. «Путь русского офицера писался в. более поздние годы, чем «Очерки русской смуты», поэтому А. ИДеникин, в силу происшедших в 1917;1945 гг. изменений в мире, имел возможность рассматривать события в более широкой исторической ретроспективе.

Мемуары М. В. Грулева «В штабах и на полях Дальнего Востока» были написаны вскоре после окончания русско-японской войны на основе дневников.

111 Шапошников Б. М. Воспоминания // Его же. Воспоминания. Военно-научные труды. М., 1982. (1-е изд. — М., 1974).

112 Деникин А. И. Очерки русской смуты: В 3 кн. Кн.1. Т.1 Крушение власти и армии (февраль — октябрь 1917 г.). М., 2006. (1-е изд. — Вып.1. Париж, 1921; Вып.2. Париж, 1921).

113 Деникин А. И. Путь русского офицера М., 2006. (1-е изд. — Нью-Йорк, 1953). и опубликованы в 1908;1910 гг.114 Их автор — военный востоковед, путешественник, публицист — в годы войны с Японией командовал 11-м пехотным Псковским полком, а после ее окончания стал членом. Военно-исторической комиссии по описанию этой войны, В них содержится развернутый' авторский анализ причин войны и подробный разбор ее итогов: Воспоминания М. В. Грулева интересны тем, что написаны знатоком дальневосточной специфики.

Воспоминания артиллерийского офицера А.А.Шихлинского115 были надиктованы им в 1942;1943 гг. по памяти, без использования предварительных записей. Они охватывают почти всю жизнь автора до 1929 г., в том числе его участие в русско-японской и Первой мировой войнах. Применительно к рассматриваемой проблематике данный источник отражает взгляды А. А. Шихлинского на причины военных неудач России в обеих этих войнах-.

Мемуары В. Г. Федорова «В поисках оружия»" 6 были впервые опубликованы, в 1964 г. Они посвящены описанию участия автора — известного конструктора-оружейника, члена Артиллерийского комитета, отвечавшего за заграничные заказы в период Первой мировой войны, — в закупках вооружения для российской-армии за границей в .1914;1917 гг. и включают авторские рассуждения о причинах военных неудач России в русско-японской-и Первой мировой войнах, а также о причинах последней.

Воспоминания вольноопределяющегося 16-й артиллерийской, бригады Н. В. Вороновича о русско-японской войне были написаны им в эмиграции и опубликованы в 1952 г. Основаны они на записях, сделанных в 1905 г. Мемуары Н. В. Вороновича отражают представления человека, близкого к офицерским кругам, преломленные последующим опытом Первоймировой и Гражданской войн (в последней автор участвовал в «зеленом» движении)117.

114 Грулев М. В штабах н на полях Дальнего Востока. Воспоминания офицера Генерального штаба и командира полка о русско-японской войне. СПб., 1908;1909. Ч. 1−2.

115 Шихлинский A.A. Мои воспоминания. Баку, 1944.

116 Федоров В. Г. В поисках оружия. M., 1964.

117 Воронович Н. Русско-японская война. Воспоминания. Нью-Йорк, 1952.

Взгляд снизу" на характер Первой мировой войны нашел свое отражение в мемуарах М. Н. Герасимова, В. И. Тюленева и И. В. Егорова.

Первый* из этих авторов относится к такой категории военнослужащих российской армии периода Первой мировой войны, как прапорщики военного времени. В советский период он дослужился до звания генерал-лейтенанта. Его воспоминания под заглавием «Пробуждение» были написаны на основе дневников, веденных М. Н. Герасимовым в годы Первой мировой' войны, и опубликованы в 1965 г. 118 В них отражены, в первую очередь, взгляды мемуариста на причины военных поражений русской армии и ее участия в революции 1917 г.

В.И.Тюленев — советский полководец периода Великой Отечественной войны, а в годы Первой мировой — рядовой, из крестьян. Его мемуары «Через три войны» были опубликованы в 1972 г. 119 Часть, посвященная’периоду Первой мировой войны, представляет собой взгляд представителя крестьянских масс на причины и характер войны и на причины неудачного ее хода, преломленный через призму советской идеологии.

Воспоминания И. В. Егорова «От монархии к Октябрю» охватывают период с конца 1890-х гг. до начала 1918 г. Написанные в 1950;1960;х гг., они были опубликованы в 1980 г. 120 В них проявилась двойственная позиция автора, по вопросу о характере мировой войны и причинах поражения в ней России: И. В. Егоров отделяет непосредственное восприятие событий (взгляд представителя русской интеллигенции начала XX в., отправившегося, на войну добровольцем), какой она запомнилась автору, от более поздних взглядов-советского чиновника, работника наркомпроса.

Подгруппу воспоминаний морских офицеров о русско-японской войне характеризует концентрация авторов на поиске причин сокрушительного поражения русского флота при практически полном отсутствии упоминаний о причинах самой войны.

118 Герасимов М. Н. Пробуждение. М., 1965.

119 Тюленев В И. Через три войны. М., 1972.

120 Егоров И В. От монархии к Октябрю. Л., 1980.

Воспоминания командира эскадренного броненосца «Ретвизан» Э. Н. Щенсновича о русско-японской войне были написаны в 1907 г. преимущественно по памяти, без использования документов. Опубликованы они были только в 1999 г. 121.

Мемуары старшего офицера эскадренного броненосца • «Полтава» С. И. Лутонина были написаны для чтения лекции в Севастопольском морском собрании не позднее 1907 г., по-видимому, без предварительных записей. Воспоминания использовались Исторической комиссией по описанию действий флота в русско-японскую-войну при Морском Генеральном штабе, отдельные их фрагменты публиковались в сборниках документов122, но целиком они были опубликованы впервые в Интернете в 2003 г. 123.

Расплата" В. И. Семенова — известного морского писателя и публициста, единственного офицера, сумевшего послужить на обеих Тихоокеанских эскадрах, охватывает весь период русско-японской войны. В их основе лежат дневники автора124.

Воспоминания об обороне Порт-Артура старшего артиллерийского офицера эскадренных броненосцев «Севастополь» и «Пересвет» В. Н. Черкасова были написаны им на основе писем к жене125. Мемуары остались незаконченными: изложение обрывается в начале описания морского сражения 28 июля (10 августа) 1904 г.

Мемуары вахтенного начальника крейсера «Новик» лейтенанта А. П. Штера были написаны им в период нахождения в запасе (1906;1907 гг.) и опубликованы посмертно126.

121 Щенснович Э. Н. Плавание эскадренного броненосца «Ретвизан» с 1902 по 1904 гг. (Воспоминания командира). СПб., 1999.

122 Выдержка из дневника старшего офицера эскадренного броненосца «Полтава» капитана 2 ранга Лутонина // Русско-японская война 1904;1905 гг Действия флота. Документы. Отд III. Кн. 1. СПб., 1913. Вып. 6. Бой 2 В июля 1904 г. С. 181−201- Из записок офицера эскадренного броненосца «Полтава» капитана 2 ранга С. И. Лутонина о деятельности С. О. Макарова в Порт-Артуре // С. О. Макаров. Документы. М., i960. Т. 2. С. 663 669.

123 Лутонин С. И. Деятельность броненосца «Полтава» в русско-японскую войну 1904 года. URL: httpV/enoth.narod.ru/Navy/Lutonin.zip.

124 Семенов В. Расплата: Трилогия. СПб, 1911. (1-е изд. — СПб., 1906;1907).

125 Черкасов В. Н. Записки артиллерийского офицера броненосца «Пересвет». СПб., 2000.

126 Штер А. П. На крейсере «Новик». URL: http://overkilnavy.narod.ru/Lib/ijw/Shter-krNovik/index.htm.

Воспоминания офицера корпуса корабельных инженеров, участника похода II Тихоокеанской эскадры и Цусимского сражения, а в советский период — крупного кораблестроителя В. П. Костенко были опубликованы посмертнов 1955 г. 127 Написанные на основе дневников и писем времени русско-японской войны, они охватывают период жизни автора с детства до возвращениям из японского плена в 1906 г. Мемуары В. П. Костенко отражают представления автора о причинах и итогах русско-японской войны. .

Делопроизводственные документы. Сопоставление картины, нарисованной мемуаристами, с картиной, описанной в официальных документах, помогает определить степень субъективности образа внешней политики России в сознании мемуаристов. Для этого привлекаются документы дипломатической и военной систем государственного делопроизводства, а также основанные на них официальные работы военно-исторических комиссий, на четырех языках-:-русском, английском, немецком, японском.

При анализе представлений мемуаристов о причинах поражения России в русско-японской войне использовались издания Военно-исторической комиссии по описанию русско-японской войны и Исторической комиссии по описанию действий' флота при Морском Генеральном штабе, в которых был собран большой фактографический материал, а также опубликованы важнейшие директивные и оперативные документы о планировании и ходе военных действий.

19Я с русской стороны. Кроме того, использовался сборник директивных документов 2-й Тихоокеанской эскадры, изданный после ее разгромапубликация осуществлялась с неполного комплекта, имевшегося на крейсере «Алмаз"129.

Заключения следственных комиссий, созданных для расследования причин поражения русскогофлота в сражениях при Шантунге и Цусиме, состав.

127 Костенко В. П. На «Орле» в Цусиме. Воспоминания участника русско-японскгй войны на море в 19СМ905 гг. Л., 1955.

128 Русско-японская война 1904;1905 гг. Работа Военно-исторической комиссии по описанию русско-японской войны. СПб., 1908;1910. Т. 1−9- Русско-японская война 1904;1905 гг. Действия флота. Документы. СПб., 19 071 914; Русско-японская война 1904;5 гг. Материалы для описания действий флота. Хронологический перечень военных действия флота в 1904;5 гг. Издание Комиссии для составления описания действий флота в войну 1904;5 гг. СПб., 1910. Вып. 1−2- Русско-японская война 190^-1905 гг. Работа Исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904;1905 гг. при Морском Генеральном Штабе. СПб., 1912;1917. Кн. 1−7.

129 Сборник приказов и циркуляров по 2-й эскадре флота Тихого океана за 1904 и 1905 гг. Владивосток, 1905. ленные в 1907 г. и опубликованные только после Февральской революции в 1917 г., носят аналитический характер и содержат в себе официальный взгляд на причины разгрома русского флота в русско-японской'войне.. .

С японской стороны использовались официальные издания Генерального штаба и Морского Генерального штаба. В них, как и в аналогичных работах русских исторических комиссий, собран богатый материал о действиях японских вооруженных сил в войне с Россией.

Совершенно секретная история. морской войны в 37−38 гг. Мэйдзи", составленная Морским Генеральным штабом Японии, была рассекречена после Второй мировой войны и хранится в единственном экземпляре в Научно-исследовательском институте Министерства национальной обороны Японии. Электронная, копия данного издания размещенана официальном электронном ресурсе Национального архива Японии130. Это издание особенно ценно, благодаря опубликованным в приложениях многочисленным директивным и, оперативным документам (приказам, боевым донесениям и приложенным к ним схемам и таблицам). Документы «Совершенно секретной истории морской войны в 3738 гг. Мэйдзи», посвященные двум крупнейшим-морским сражениям1 русско-японской войны-(в Желтом море 10 августа 1904 г. и в Японском’море 27−28 мая 1905 г.), а также ряд других материалов из этого издания ранее не использовались в отечественной историографии и впервые вводятся в научный оборот в России.

Описание военных действий на море в 37−38 гг. Мэйдзи" Морского Генерального штаба и «История японо-русской войны 37−38 гг. Мэйдзи» Генерального штаба Японии представляют собой официальные военно-исторические работы, изначально предназначенные для открытой печати131. Если первое из этих изданий имеется в русском переводе и активно применяется исследователями в течение уже ста лет, то материалы второго о сражениях при.

Совершенно секретная история морской войны в 37−38 гг. Мэйдзи: в 150 т. Токио, 1907;1911. URL: httpV/www.jacar.go.jp.

131 Описание военных действий на море в 37−38 гг. Мейдзи. СПб., 1909;1910. Т. 1−4- P^fojff-faA^F В Ёй^Ф. История японо-русской войны 37−38 гг. Мэйдзи: в 20 т. Токио, 1912;1915. URL: http://kindai.ndl.go.jp.

Вафангоу, Ляояне, Мукдене, осаде Порт-Артура используются автором впервые в отечественной историографии.

Кроме того, привлекались неиспользованные ранее делопроизводственные документы японского Морского министерства, хранящиеся ныне в Научно-исследовательском институте Министерства национальной обороны Японии в фонде 11 «Войны"132. Доступ к ним стал возможен благодаря* переводу архивных материалов в цифровой формат и размещению их на официальных электронных ресурсах.

Рапорты о русско-японской войне британских военных и военно-морских атташе, аккредитованных при сухопутных армиях сторон в Маньчжурии и при японском флоте, содержат интересные наблюдения и" оценки133. Но при их использовании требуется соблюдать осторожность, учитывая объективные трудности, стоявшие перед атташе нейтральной державы, пусть даже союзной, при добывании информации на театре военных действий.

Многотомная публикация дипломатических документов из архивов царского и Временного правительств «Международные отношения в эпоху империализма», подготовленная Специальной комиссией во главе с академиком М. Н. Покровским, содержит необходимые для^данной работы тексты международных соглашений и дипломатическую переписку по политическим и военно-стратегическим вопросам в начальный период Первой мировой войны134.

В труде Комиссии по исследованию и использованию опыта мировой и гражданской войны «Стратегический очерк войны 1914;1918 гг.» дано краткое описание хода планирования и проведения военных операций русской армии в Первой мировой войне, основанное на русских документальных источниках135.

132 Japan Center for Asian Historical Record (JACAR). Научно-исследовательский институт Министерства национальной обороны.Японии. Документы Морского министерства. Ф. 11. Войны. Оп. Японо-русская война. Д. Итоговые боевые донесения. С9 050 279 400- Д. Отдел 6. Часть 1. Глава 7. Состояние корпусов сдавшихся кораблей противника на момент сдачи. С9 050 746 300. URL: http7/wvw.jacar.go.jp.

The Russo-Japanese war 1904;1905. British naval attache reports. Nashville, 2003; The Russo-Japanese war: Reports from British officers attached to the Russian and Japanese forces in the field. L., 1908. V. 1−3.

134 Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и временного правительства 1878−1917 гг. Серия III. 1914;1917. М.- Л., 1931;1938 Т 1−10- Серия II. 1900;1913. М.- Л., 1938;1940. Т. 18−20.

135 Стратегический очерк войны 1914;1918 гг. М., 1920;1923. Ч. 1−7.

Официальные издания германского и австрийского военных ведомств об истории своих армий в Первой мировой войне содержат тщательно отобранный и обработанный материал ©-«планировании и осуществлении операций со стороны противников России136.

Законодательные источники. При анализе представлений мемуаристов о причинах поражения в русско-японской" войне использовались Морской устав редакции 1901 г. и проект «Устава полевой службы и наставления-для*действия в бою отрядов из всех родов оружия» 1901 г. — нормативные документы, действовавшие на момент начала войны137.

Научная новизна исследования заключается в следующем.

1. Установлено наличие расхождений во внешнеполитических взглядах российской элиты на двух уровнях, связанных соответственно с различиями в политических взглядах и социальном опыте.

2. Доказано, что в сознании отечественной элиты дальневосточное и европейское направления" внешней политики России 1895−1917 гг. противопоставлены по характеру этой политики как миролюбивой, оборонительной на Западе и агрессивной, авантюристической на Востоке.

3. Установлено, что ретроспективный образ внешней политики России конца XIX — начала XX в. складывался под влиянием таких стереотипов общественного сознания, как представления! об исконной миролюбивости российской политики, защите Россией угнетенных славян, о Германии как враге России и агрессоре в Первой мировой войне (европейское направление), об агрессивности и авантюризме российского внешнеполитического курса, о провокационной роли Германии и «безобразовщине» (дальневосточное направление), о «бездарности командования» и об ответственности за поражения конкретных личностей, а не системы в целом (военный аспект внешней политики).

136 Osterreich-Ungarns letzter Krieg 1914;1918 / herausgegeben vom osterreichischen Bundesministerium fur Heere-svvesen und vom Kriegsarchiv. Wien, 1931;1938. Bd. 1−7, Der Weltkrieg 1914 bis 1918: Die militarischen Operationen zu Lande / bearbeitet im Reichsarchiv Berlin, 1925;1944. Bd. 1−14.

137 Свод морских постановлений. Кн. 10 Морской устав. Издание 1901 г. СПб, 1902; Устав полевой службы и наставления для действия в бою отрядов из всех родов оружия Проект. Киев, 1901.

4. Сделан вывод о том, что представления политической и военной элиты России начала XX в. о дальневосточной политике были более подвержены влиянию стереотипов общественного сознания, чем их взгляды на, европейское направление российской внешней политики.

5. Доказано, что> представители высшей политической и военной! элиты, в отличие от ее-низших эшелонов, обращали недостаточное внимание на неадекватность ресурсов и возможностей страны ее внешнеполитическим*задачам.

6. Сделан вывод о недостаточно высоком уровне профессионализма в восприятии внешней политики страны политической и военной элитой России.

Положения, выносимые на защиту:

1. Концептуальные различия во внешнеполитических взглядах представителей российской элиты начала. XX в. выделяются на двух уровнях: их представления о характере русско-японской и Первой мировойвойн и о причинах поражения России в двух войнах начала XX в. соответственно. Расхождения на первом уровне объясняются, главным образом, различиями в политических взглядах, на втором — спецификой профессиональной деятельности мемуаристов. в рассматриваемыйпериод.

2. Представления политической и военной элиты Российскойимперии о русско-японской войне характеризуются более высоким уровнем стереотипиза-ции, чем их взгляды на Первую мировую. Этот факт обусловлен недостаточным уровнем информированности многих мемуаристов о дальневосточной" политике. Кроме того, представления российской элиты о? войне с Японией формировались в значительно более стабильной и однородной информационной и социополитической среде, чем таковые о мировом конфликте, а в дальнейшем подвергались относительно небольшим изменениям.

3. Большинство представителей отечественной элиты начала XX в: противопоставляло дальневосточное и западное направления российской внешней политики по ее характеру. Дальневосточная политика Российской империи оценивалась элитарным сознанием как агрессивная' и авантюристическая, европейская же — как миролюбивая и строго оборонительная-.

4. На формирование представлений отечественной элиты о российской политике на Дальнем Востоке 1895−1905 гг. большое влияние оказал стереотип общественного сознания о ее агрессивно-авантюристическом характере, приведшем к войне с Японией, а также о провокационной роли Германии в мировой политике конца XIX — начала XX в.

5. Образ российской внешней политики в Европе в начале XX в. в сознании отечественной элиты складывался под влиянием таких устойчивых категорий массового и профессионального сознания, как представления о традиционной миролюбивости российской политикио защите Россией угнетенных славяно Германии как враге России и агрессоре в Лервой мировой войне.

6. Массовое и профессиональное сознание оказало определяющее влияние на формирование элитарных представлений о причинах поражения России^в русско-японской и Первой мировой войнах через такие стереотипы, как «бездарность командования» и возложение ответственности за неудачи на конкретные личности, а не на систему.

7. Исполнители обращали^ большее внимание на несоответствие внешнеполитических задач страны ее ресурсам и возможностям, нежели представители высшей политической и военной элиты, ответственные за принятие решений.

8. Отраженное в мемуарах современников групповое сознание политической и военной элиты России недостаточно ясно представляло себе суть явлений, происходивших в стране и мире в начале XX в. Особенно это касается дальневосточного направления внешней политики России, причин русско-японского конфликта и причин поражения России в войне с Японией.

Соответствие диссертационного исследования Паспорту специальности ВАК. Квалификационная работа выполнена по специальности 07.00.02.

Отечественная* история. Область исследования: п. 5. История международного положения и внешней политики страны на различных этапах ее развитияп. 8.

Военная история России, развитие ее Вооруженных сил на различных этапах развитияп. 25. История государственной и общественной идеологии, общественных настроений и общественного мнения.

Теоретическая и практическая значимость данного исследования заключается в возможности применения, его положений и выводов в обобщающих и конкретных исследованиях по внешней политике России конца XIX — начала XX в., исторической антропологии, источниковедению и мемуаристике данного периода. Результаты проведенного исследования могут быть использованы также в курсе истории России для учебно-методической и учебно-воспитательной работы в школе и вузе.

Апробация исследования. Материалы диссертации обсуждались на международной научно-практической конференции «Научные исследования и их практическое применение. Современное состояние и пути развития '2010» (Одесса, 2010), VII и IX научных сессиях факультета истории, социологии и международных отношений Кубанского государственного университета. Основные положения и результаты проведенного исследования изложены в 4 статьях общим объемом 2,4 п.л., в том числе в 1 статье объемом 0,8 п.л., опубликованной в журнале «Клио», который включен в список изданий, рекомендованных ВАК для публикации основных результатов диссертации.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, девяти параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы.

Заключение

.

В данной работе поставлена задача рассмотреть взгляды представителей отечественной политической и военной элиты на внешнюю политику Российской империи в 1895—1917 гг. Для этого проведено сравнительное изучение корпуса мемуарной литературы и документов о внешней политике России начала XX в. В результате проведенного исследования автор пришел к следующим выводам.

Катастрофа, пережитая Российской империей в первой четверти XX в., определила концентрацию внимания политической и военной элиты в лице авторов воспоминаний на таких «болевых точках» российской истории, как русско-японская и Первая мировая войны.

В ретроспективных представлениях политической и военной элиты Российской империи выделяется ряд точек зрения по вопросу о характере российской внешней политики изучаемого периода и причинах русско-японской и Первой мировой войн.

Большинство авторов резко отделяло дальневосточную политику России от европейской, характеризуя первую как агрессивную и авантюристическую, а вторую — как строго оборонительную и миролюбивую. Такого мнения придерживались В. Н. Коковцов, великий князь Александр Михайлович, П. Н. Милюков, А. Ф. Керенский, А. Ф. Редигер, А. А. Брусилов, генерал В. И. Гурко. К ним примыкают взгляды С. Ю. Витте, В. И. Гурко и М. В. Грулев, чьи воспоминания ограничиваются периодом русско-японской войны, и С. Д. Сазонова, писавшего только о происхождении Первой мировой войны. Автором данной точки зрения выступил С. Ю. Витте, мечтавший отвести от своей дальневосточной политики обвинения в агрессивности и провоцировании Японии.

Меньшинство рассмотренных деятелей — А. А. Игнатьев, Ю. Я. Соловьев, А. ИВерховский, — в разное время служившие в советских структурах, использовали терминологию, разработанную марксистами, и в общих чертах объективно характеризовали российскую внешнюю политику 1895−1917 гг. как империалистическую, агрессивную и неадекватную реальным возможностям страны. Ю. Я. Соловьев отметил отчужденность военных и дипломатических кругов, неправильную оценку руководителями внешней политики военного потенциала России. А. А. Игнатьев, Ю. Я. Соловьев и В. А. Сухомлинов отмечали также политическую и экономическую зависимость нашей страны от иностранных держав в указанный период времени. К данной точке зрения примыкают воззрения А. П. Извольского и В. П. Костенко на империалистический характер российской внешней политики перед русско-японской войной, хотя эти два автора по-разному понимали термин «империализм».

Последовательным сторонником концепции оборонительного характера российской внешней политики в указанный период времени среди деятелей, чьи ретроспективные представления рассмотрены в данной работе, являлся один лишь А. И. Деникин, чётко отделявший заявления отдельных публицистов от курса государственной политики и уклонявшийся от аналогичного разграничения для противников России.

Принятие российской политической и военной элитой стереотипа об агрессивном, авантюристическом характере русской дальневосточной политики 1895−1903 гг. как причине русско-японскойг войны было связано с незнанием реалий Дальнего Востока в российском обществе, а также со спецификой политической борьбы в период революции 1905;1907 гг.: взаимосвязь войнььи революции делала актуальным вопрос о «виновниках войны» внутри страны, поэтому взгляды противника (Японии) в расчет не принимались. Кроме того, отмечается распространенность в сознании политической и военной элиты страны стереотипа о провокационной роли Германии в русско-японском конфликте, связанного со сформировавшимся позже представлением о Германии как противнике России. В то же время общественное сознание хорошо понимало непосредственные поводы к войне, связанные с «неофициальной политикой» А. М. Безобразова.

Распространенность в российской элитарной среде мнения об оборонительном характере российской внешней политики накануне Первой мировой войны была обусловлена стереотипом общественного сознания о традиционном миролюбии России, защите ею слабых и угнетенных, а также представлениями о Германии как враге России и об агрессивности германской внешней политики, сформировавшимися в среде российской военно-политической элиты накануне и во время Первой мировой войны.

Рядовые участники Первой мировой войны (ставшие впоследствии представителями новой правящей элиты) — И. В. Егоров, В. И. Тюленев — слабо представляли себе ее причины и характер, что можно объяснить провалом пропагандистской работы государственного аппарата в массах.

Все это свидетельствует о недостаточно высоком уровне понимания в сознании российской элиты начала XX в. характера противоречий между ведущими мировыми державами и, соответственно, причин вооруженных конфликтов, в которых Россия приняла участие. В то же время лица, занимавшиеся внешней политикой профессионально (С.Д.Сазонов, П. Н. Милюков, А.А.Игнатьев) и те, кто подверг ее специальному изучению (ЮЛ.Соловьев,.

A.И.Деникин), приблизились к действительному пониманию ситуации. В целом, общественное сознание, отразившееся в рассмотренных мемуарах, лучше понимало причины Первой мировой, нежели русско-японской войны: об этом свидетельствует более высокий уровень индивидуализации ретроспективных представлений о первой из упомянутых войн.

Причины поражения Российской империи в русско-японской и первой мировой войнах также вызвали разногласия среди представителей отечественной элиты.

Если в вопросе о причинах поражения в русско-японской войне менее половины мемуаристов (9 из 22) выдвигали на первый план кризисные явления в военной системе или стране в целом1067, то, говоря о причинах неудачного для России хода Первой мировой, приоритет этим факторам отдавали уже ¾ рассмотренных авторов (15 из 20)1068. Наиболее выражено противопоставление этих.

1067 С. Ю. Витте, П. Н. Милюков, А. Ф. Керенскнй, А. Ф. Редигер, М. В. Грулев, В. Г. Федоров, Н. Воронович,.

B.И.Семенов, В. П. Костенко. юб8 С. Д. Сазонов, В. Н. Коковцов, В. И. Гурко (чиновник), П. Н. Милюков, А. Ф. Керенский, А. М. Романов, А. Ф. Редигер, В. А. Сухомлинов, А. И. Верховский, А. А. Брусилов, В. И. Гурко (генерал), А. И. Деникн, М.Д.Бонч-Бруевич, А. А. Игнатьев, В. Г. Федоров. двух войн по причинам поражения в них России в мемуарах А. И. Деникина и В. И. Гурко.

Выдвижение на первый план частных факторов, а не кризиса управления при анализе причин поражения России в войне с Японией свидетельствует о недостаточном уровне понимания элитарным сознанием происходивших событий: поражение в войне с Японией и революция 1905;1907 гг. в равной степени являлись проявлениями этого кризиса. Применительно к Первой мировой войне глубокая взаимосвязь (на уровне кризиса власти и управления) между причинами поражения в ней и революционными событиями 1917 г. была прослежена большим числом современников.

Показателем недостаточного понимания общественным сознанием первой половины XX в. причин поражения России в Первой мировой войне служат отраженные в воспоминаниях представления о другом важнейшем факторекоалиционной стратегии Антанты. Затронувшие этот вопрос мемуаристы (главным образом военные) воспроизвели стереотип массового политического сознания о самопожертвовании России. Лишь один А. И. Верховский обратил внимание на коренной порок стратегии Антанты — «стратегию сокрушения», которая-так и не принесла успеха в 1915;1917 гг., не обеспечив и преодоление другой важнейшей проблемы — фактической блокады России, мешавшей рационально использовать огромные ресурсы антигерманской коалиции.

Практически во всех рассмотренных воспоминаниях проявляется стремление переложить ответственность за поражения на конкретные личности: в случае с русско-японской войной — в первую очередь, на А. Н. Куропаткина, а применительно к Первой мировой — на В. А. Сухомлинова, которого общественное мнение считало виновником неготовности армии к большой войне. С этим стереотипом массового сознания связан и другой — о бездарности командования: его также разделяло большинство представителей отечественной элиты, чьи воспоминания исследованы в данной работе. Если говорить о русско-японской войне, то представление о некомпетентности высшего командного состава, в целом, соответствовало реальности, но об образе Первой мировой этого сказать уже нельзя.

Несмотря на расхождения в оценке роли общих и частных факторов, у подавляющего большинства мемуаристов не вызывала сомнений закономерность поражения России в обеих войнах начала XX в. Лишь В. И. Гурко и А. И. Деникин ставили под сомнение закономерность поражения в русско-японской войне, а Б. М. Шапошников и А. А. Шихлинский, в силу специфики задач, стоявших перед ними при написании воспоминаний, не акцентировали внимания на вопросе о случайном или закономерном характере тех или иных факторов военных неудач.

Концептуальные различия в ретроспективных представлениях российской политической и военной элиты о внешней политике заметны на двух уровнях, из которых первый связан со спецификой деятельности мемуаристов в анализируемый период. Это расхождения в оценке роли и значения различных факторов поражений Российской империи. Второй уровень связан с различиями в политических взглядах, как во время рассматриваемых событий, так на момент написания мемуаров — это касается оценки характера внешней политики.

В зависимости от степени вовлеченности во внешнеполитические события российскую элиту можно разделить на две большие группы.

1. Высшая политическая и военно-политическая элита, т. е. инициаторы и руководители внешней политики, ответственные за принятие внешнеполитических решений (С.Ю.Витте, С. Д. Сазонов, в.к. Александр Михайлович, В. А. Сухомлинов, В. Н. Коковцов, а также близкий к дипломатическим кругам П.Н.Милюков), стремились представить внешнюю политику Российской империи миролюбивой и строго оборонительной, а свою страну — жертвой агрессии (применительно к Первой мировой войне) или интриг безответственной придворной клики (в русско-японскую войну). Факты, противоречившие этой концепции, замалчивались. Нарушение суверенитета других стран ради обеспечения «жизненных интересов» страны этими мемуаристами признавалось в качестве нормы международных отношений, а вопрос о соотношении цели и наличных ресурсов не ставился. Чувство ответственности за проводимый курс в* их мемуарах не просматривается, хотя к моменту написания воспоминаний последствия этой политики в виде двух революций были вполне очевидны.

2. Низшие эшелоны элиты, исполнители, напротив, обратили внимание на несоответствие внешнеполитических задач страны ее ресурсам и возможностям. В этом смысле близкими оказались позиции гражданских (Ю.Я.Соловьев) и военных (А.А.Игнатьев в период первой мировой войны) дипломатов. Представители ведомственной бюрократической элиты В. И. Гуркои контрэлиты П. Н. Милюков и А. Ф. Керенский, до 1917 г. находившиеся «по. разные стороны баррикад», в своих мемуарах одинаково выражали озабоченность кризисом власти. Военные специалисты (А.Ф.РедигерА.И.Верховский, А-.А.Брусилов, В. И. Гурко, А. А. Игнатьев, А. И. Деникин, М.Д.Бонч-Бруевич, М. В. Грулев,.

A.А.Шихлинский, Б. М. Шапошников, В. Г. Федоров и др.) акцентировали внимание на состоянии и боеспособности вооруженных сил как инструмента внешней политики, а рядовые участники Первой мировой войны, представители политической и военной элиты последующего периода (И.В.Егоров,.

B.И.Тюленев) — на неясности целей войны.

В целом, состояние политического сознания российской элиты служит отражением системного кризиса, охватившего Российскую империю в начале XX в. Сравнение личных представлений о внешней политике и реального положения дел в ней свидетельствует о том, что политическая и военная элита России, особенно в высшем эшелоне, не обладала достаточной компетентностью, чтобы оценить реальное соотношение сил на международной арене. Недостаточная профессиональность российского внешнеполитического курса в конце XIX — начале XX в. обусловила, в конечном счете, его неудачу. А в горниле революции 1917 г. сменилась и правящая элита страны.