Актуальность темы
исследования. Современный этап развития исторической науки предполагает переход от нередко схематичного изображения событий прошлого к их более полному, многогранному изучению. Новые подходы в историческом исследовании позволяют привлечь ранее не использовавшиеся массивы исторических документов, по-новому интерпретировать уже известные источники. Сказанное касается и проблемы преломления политики (в том числе и внешней) нашего государства в общественном сознании.
Другим важным моментом, повышающим актуальность рассматриваемой темы, выступает необходимость более глубокого, чем прежде, изучения истории различных регионов России, в том числе и Кировской области, дающего конкретный материал для широких концептуальных обобщений.
Помимо этого, изучение опыта работы руководящих органов Вятской губернии по формированию внешнеполитических представлений у населения, его реакции на события международной жизни важны для решения управленческих проблем (в том числе и регионального характера) на современном этапе.
Названными обстоятельствами задается объект исследования, в роли которого выступает местное общество как составная часть советского общества, взятое в единстве его компонентов (управленческих органов, общественно-политических организаций, различных слоев населения) и рассматриваемое в контексте определенной эпохи.
Предметом исследования выступает восприятие указанными субъектами исторического действия внешней политики советского правительства и ситуации в мире, понимаемое как рациональное осмысление (на том или ином уровне глубины и адекватности) соответствующих событий и явлений, его определенная эмоциональная окраска, а также поведенческая реакция на происходящее в тех случаях, когда она имела местосистема взаимоотношений между перечисленными субъектами в связи с конкретными международными событиями и внешнеполитическими акциями советского правительства.
Хронологические и территориальные рамки исследования. В диссертации анализируются определенные процессы, имевшие место в 19 171 925 гг., — с момента начала советского периода истории нашего государства и до наступления полосы относительной стабилизации международного положения страны, времени, когда международная ситуация перешла в новое качество.
Территориальные рамки совпадают с границами крупного административного подразделения, каковым была Вятская губерния в исследуемый период. Фактором, несколько усложняющим дело, является то обстоятельство, что они на протяжении 1917;1925 гг. неоднократно претерпевали изменения. В частности, в 1920 г. в состав губернии некоторое время входил Краснококшайский уезд (часть современной Республики Марий Эл). В 1921 г. от Вятской губернии отошла часть южных и восточных территорий, в том числе Елабужский, Сарапульский и, частично, Глазовский уезды. Впрочем, будучи принятым во внимание, указанное обстоятельство отнюдь не искажает общий результат научного поиска.
Методология и методика исследования. В работе над конкретно-историческим материалом автор использовал компоненты различных методологических подходов. В частности, характерный для формационной теории учет классовой структуры общества был, на наш взгляд, уместен при анализе пропагандистских мероприятий центральной и местной власти, исходившей именно из этого критерия. Сказанное, вместе с тем, не означает отказ от учета иных демографических и социальных параметров (половозрастные особенности различных категорий населения, род занятий и т. п.). В русле цивилизационного подхода автор пытался выявить некоторые проявления национального менталитета в экстремальных исторических условиях.
При работе над диссертацией автор руководствовался такими научными принципами, как историзм и объективность. Первый из них требует изучения явления в его историческом развитииобъект исследования должен предстать в динамике и целостности. Принцип объективности предполагает комплексный охват всей совокупности фактов и строгое следование им.
Исследование проводилось с использованием следующих прикладных методов: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-системный, а также методов количественного анализа. Историко-системный применялся, в частности, при рассмотрении местных управленческих структур как неотъемлемой части более крупной политической системы.
Историко-сравнительный использовался при сопоставлении отношения правительства СССР (РСФСР) и местных властей, различных слоев населения региона к внешнеполитическим проблемам, а историко-генетический применялся при изучении эволюции восприятия местным обществом и руководством страны международного положения СССР (РСФСР) на протяжении периода 1917;1925 гг. Методы количественного анализа были уместны при анализе социально-психологических явлений, поддающихся цифровым характеристикам.
Историография проблемы. Международное положение СССР (РСФСР) и советская внешняя политика первого десятилетия советской власти — одна из наиболее изученных тем отечественной историографии. Первые книги, посвященные данной тематике, начали выходить уже в 1920;е гг.1 В частности, в монографии М. Танина была дана периодизация внешней политики советского правительства в 1917;1927 гг., подробно рассматривались взаимоотношения РСФСР (СССР) с западным миром. Многие из данных автором оценок событий и явлений международной жизни повторялись затем и.
1 Радек К. Б. Внешняя политика Советской России. — М.-Пг., 1923; Танин М. 10 лет внешней политики СССР (1917;1927). — М.-Л., 1927 и др. в трудах других советских историков. Но, в его книге имели место и своеобразные трактовки внешнеполитических событий, Генуэзской конференции например. Не прекращалась исследовательская деятельность на этом направлении и в 30-е — сер. 50-х гг. В это время, в частности, вышло такое фундаментальное издание как «История дипломатии», во втором и третьем томе которого было дано описание внешней политики интересующего нас периода (М.-Л.Д945).
Наиболее плодотворно в советское время работа по изучению внешней политики развернулась в период с середины 50-х по сер. 80-х гг. В эти годы была переиздана «История дипломатии», том 3-й, вышел в свет еще ряд таких фундаментальных работ, как «История внешней политики СССР» в 2-х томах, «История международных отношений и внешней политики СССР». Кроме того монографии обобщающего характера были написаны И. Ф. Ивашиным, С. Ю. Выгодским.1 Ход переговоров между делегациями Советской России и стран германского блока, дипломатическая борьба вокруг заключения Брестского мирного договора были исследованы С. Ю. Выгодским, у.
С.И.Майоровым, Л. Г. Никольниковым, Д. В. Ознобишиным, А. О. Чубарьяном." Другой крупной проблеме — политике стран Запад по отношению к Советской России в изучаемый период, были посвящены работы А. В. Березкина, О. Ф. Соловьева, Ф. Д. Волкова и др.
Процесс установления торгово-экономических связей и политических.
1 Ивашин И. Ф. Очерки истории внешней политики СССР. — М., 1958; Выгодский С. Ю. Внешняя политика СССР. 1924;1929. — М., 1963; История международных отношений и внешней политики СССР. 1917;1967 гг. Т.1. 1917;1939 гг. /В.Г. Трухановский, А. А Ахтамзян., Ф. Д. Волков и др. — М., 1967; История внешней политики СССР. Т.1. 1917;1945 /A.B. Горев., B. J1. Исраэлян., М. С. Капица и др. — 5-е изд. — М., 1986.
Майоров С. М. Борьба Советской России за выход из империалистической войны. — М. 1959; Чубрьян А. О. Брестский мир. — М., 1964; Выгодский С. Ю. У истоков советской дипломатии. — М., 1965; Ознобишин Д. В. От Бреста до Юрьева. Из истории внешней политики советской власти. 1917; 1920. — М., 1966; Школьников Г. Л. Выдающаяся победа ленинской стратегии и тактики (Брестский мир от заключения до разрыва). — М., 1968.
3 Волков Ф. Д. Англо-советские отношения 1924;1925 гг. — М., 1958; Березкин A.B. Октябрьская революция и США. 1917;1922 гг. -М., 1967; Соловьев О. Ф. Великий Октябрь и его противники. — М., 1968 и др. отношений между РСФСР и западными странами в начале 20-х гг. довольно обстоятельно изучили И. Ф. Ивашин, С. Ю. Выгодский, А. О. Чубарьян, В. А. Шишкин.1 Особо следует отметить работы последнего по исследованию экономического аспекта взаимоотношений Советской России и Запада на всем протяжении сложного послеоктябрьского десятилетия. Помимо западного изучалось и восточное направление внешней политики нашей страны.2 Отдельные исследователи уделили внимание роли В. И. Ленина в становлении советской дипломатии, разработке им внешнеполитической стратегии о правительства РСФСР. В результате изучения указанных выше и некоторых других тем была создана достаточно полная картина международного положения СССР (РСФСР) в 1917;1925 гг., выявлены этапы внешней политики нашего государства в этот период.
С конца 80-х гг. начался пересмотр некоторых оценок, закрепившихся в историографии в предшествующие десятилетия, был обозначен ряд новых граней в исследовании таких проблем как Брестский мир, советско-польская война, нормализация отношений РСФСР со странами Запада в начале 20-х гг.4 Была поднята и такая проблема, как вооруженное содействие советского правительства революционному движению за рубежом, практическая реализация идеи мировой революции.5.
1 Ивашин И. Ф. Международные отношения и внешняя политика СССР в 1919;1939 гг. — М.&bdquo- 1956; Чубарьян А. О. В. И. Ленин и формирование советской внешней политики. — М., 1972; Шишкин В. А. Советское государство и страны Запада в 1917;1923 гг. — Л., 1969.
Хейфец А. Н. Советская Россия и сопредельные страны Востока. 1918;1920. — М., 1964; Он же. Советская дипломатия и народы Востока. 1921;1927 гг. — М., 1968.
ТрушМ.И. Внешнеполитическая деятельность В. И. Ленина. 1917;1920 гг. -М., 1963; Чубарьян А. О. В. И. Ленин и формирование советской внешней политики. — М., 1972; Шишкин В. А. В. И. Ленин и внешнеэкономическая политика Советского государства. — М.&bdquo- 1977 и др.
4 Загладин Н. В. История успехов и неудач советской дипломатии. — М., 1990; Фельштинский Ю. Крушение мировой революции. — М., 1992; Шишкин В. А. Цена признания: СССР и страны Запада в поисках компромисса (1924 — 1929). — СПб., 1991 — Геллер IvL, Некрич А. История России. 1917;1995. Т.1. — М., 1995; Михутина C.B. Польско-советская война 19 191 920 гг. — М., 1994; Панцов A.B. Брестский мир // Вопросы истории, — 1990. — № 2. — С.60−79 и др.
5 Мошкин C.B. Революция извне: историко-политологические очерки. — Екатеринбург, 1997; Персиц М. А. Застенчивая интервенция. — М., 1996; Бабиченко Л. Г. Политбюро ЦК РКП (б),.
В числе историографических новаций последних лет обращают на себя внимание труды тех авторов, которые анализируют взаимоотношения между странами в начале 20-х гг. в контексте геополитического подхода, что способствует созданию более объемной картины мирового развития рассматриваемого периода.1.
Если проблемы международного положения РСФСР (СССР) и внешнеполитической деятельности советского руководства в 1917;1925 гг. имеют, как показано выше, довольно богатую историографию, то степень изученности смежной проблемы — реакции общества на внешнюю политику Советского государства — явно оставляет желать лучшего. В 50-е — начале 80-х гг. в данной связи можно выделить работу Д. В. Ознобишина, в которой был приведен большой материал о борьбе вокруг подписания Брестского мира в различных регионах страны.2 Однако это скорее исключение из правила. Непроявленность социально-психологического подхода к истории в публикациях 50 — 80-х гг. типична даже в тех случаях, когда этот подход был буквально затребован темой исследования и самим изучаемым материалом.
Так, в монографиях Ю. А. Львунина, Е. А. Мельникова, Л. С. Озерова и др. уделено внимание проблеме солидарности трудящихся нашей страны с революционным движением за рубежом, работе МОПРа и других общественно-политических организаций. В указанных исследованиях изучается роль коммунистической партии в оказании материальной помощи.
Коминтерн и события в Германии в 1923 г. Новые архивные материалы // Новая и новейшая история. -1994. № 2. — С. 125−157- Гришина Р. П. Сентябрьское восстание 1923 г. в Болгарии в свете новых данных // Новая и новейшая история, — 1996.-№ 5. — С.175−194- № 6. -С.136−151- Шириня К. К. Идея мировой революции в стратегии Коминтерна // Новая и новейшая история. -1995. № 5. — С.41−61. Сорокин К. Э. Геополитика современности и геостратегия России. — IvL, 1996; Нарочицкая H.A. Историческая Россия и СССР в мировой политике XX века // Новая и новейшая история. 1998. № 1. — С.120−147.
2 Ознобишин Д. В. От Бреста до Юрьева. Из истории внешней политики советской власти.
1917; 1920. -М., 1966. заграничным единомышленникам, рассмотрены формы этой работы, 1 и при этом почти не использован местный материал, фактически не ставилась задача рассмотреть восприятие населением и партийными органами регионов революционного движения в мире.
Одним из сдерживающих факторов в области изучения указанных проблем выступало характерное для советской обществоведческой науки запоздалое развитие такой отрасли научного познания, как социальная психология. Первые крупные труды подобного характера появились в СССР лишь в 1960;е — 1970;е гг. В публикациях Б. Д. Парыгина, А. Г. Ковалева, В. В. Шаронова и др. были рассмотрены такие вопросы, как предмет и задачи этой дисциплины, ее структура, психология классов и т. д.2 В 1960;е — первой пол. 1980;х гг. наметились и первые сдвиги в области исторической психологии. Исследования такого рода были связаны с именами о.
Б.Ф.Поршнева, И. Г. Белявского, В. А. Шкуратова. Однако следует заметить, что они имели, в основном, теоретический или обобщающий характер и почти не проецировались на историческую конкретику.
В 1990;е гг. число работ в области исторической психологии значительно увеличилось. Так, Е. Ю. Боброва занялась изучением поведением личности в определенных исторических ситуациях.4 Развитие психологии человека на протяжении различных исторических эпох исследовал В. А. Шкуратов.5 Помимо этого, в центре внимания А. Я. Гуревича, Ю. Л. Бессмертного и ряда других ученых, оказались вопросы, связанные с изучением менталитета,.
1 Львунин Ю. А. Борьба коммунистической партии за укрепление интернациональных связей рабочего класса СССР. — М., 1975; Озеров JI.C. Дело трудящихся всех стран. — М., 1978; Мельников E.A.B едином строю интернационалистов. — М., 1982 и др.
Парыгин Б. Д. Общественное настроение. — М., 1966; Парыгин БД. Основы социально-психологической теории. — М., 1971; Ковалев А. Г. Курс лекцией по социальной психологии. — М., 1972; Шаронова В. В. Психология класса (Проблемы методологии исследования). — М. 1975 и др.
— 5.
Поршнев Б. Ф. Социальная психология и история. — М., 1979; Белявский И. Г., Шкуратов В. А. Проблемы исторической психологии. — Ростов-на-Дону, 1982.
4 Боброва Е. Ю. Основы исторической психологии. — СПб., 1997.
5 Шкуратов В. А. Историческая психология. — М., 1997. реконструкцией картины мира в сознании людей прошлого.1 Следует также выделить статьи С. В. Чугрова, посвященные особенностям формирования этнических и внешнеполитических стереотипов.2.
Соответственно постепенно, хотя и в крайне ограниченных масштабах, методы социальной психологии стали проникать в конкретно-исторические исследования. Со второй половины 1980;х гг. в некоторых регионах СССР стали появляться исследования, посвященные проблемам восприятия отдельными категориями граждан внешнеполитических проблем, а также механизму формирования соответствующих представлений. Например, в диссертации Л. Л. Дубовой была проанализирована пресса, как центра страны, так и отдельных ее территорий (в том числе и Вятской губернии), выявлена степень адекватности публикаций освещаемым в них событиям в Болгарии в 1923;1925 гг. В. А. Голубев вскрыл механизмы создания представлений советского общества об окружающем мире в 1930;е (и частично в 1920;е) гг. Автором были показаны основные идеи, господствовавшие в советской пропаганде, дана оценка адекватности формируемого образа реальной международной обстановке, отмечены и приоритетные темы при освещении внешнеполитических событий.4.
Темы восприятия различными слоями советского общества Китая, эволюции интереса в СССР (РСФСР) к этой стране на всем протяжении 20-х гг.
1 Бессмертный Ю. Л. Анналы: переломный этап? // Одиссей. Человек в истории. — М., 1991. -С.7−24- Бессмертный Ю. Л. История на распутье // Споры о главном. Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы Анналов. — М., 1993. — С.3−15- Гуревич А. Я. От истории ментальностей к историческому синтезу // Споры о главном. Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки. — С. 16−29- Гуревич А. Я. Социальная история и историческая наука// Вопросы философии, — 1990. № 4. — С.23−35 и др.
2 Чугров C.B. Этнические стереотипы // Мировая экономика и международные отношения (далее — МЭМО). -1993. № 1. — С.41−54- Чугров C.B. Идеологемы и внешнеполитическое сознание // МЭМО. -1993. № 2. — С.38−49.
3 Дубова JI. J1. Революционная борьба трудящихся Болгарии и советская печать 1923;1925 гг.: вопросы информации движения солидарности. Дис.. канд. ист. наук. — Харьков, 1986.
4 Голубев A.B. Советское общество 1920;х годов и формирование внешнеполитических стереотипов // Россия и Европа в XIX—XX вв.еках. Проблемы взаимовосприятия народов, коснулся в докладе на научной конференции А. Ю. Саран.1 А. П. Исаевым была предпринята попытка рассмотреть деятельность центральных и местных партийных органов (на примере Ивановской области и Сибири), направленную на организацию отпора польским интервентам в 1920 г. и пропагандистское обеспечение этих мероприятий. Помимо этого автор обратился и к проблеме отношения населения Сибири к войне с Польшей. Но, на наш взгляд, А. П. Исаев при этом использовал очень узкую источниковую базу.
Последнее время в отечественной историографии учащаются попытки обращения к проблеме реакции населения на действия центральных и местных властей, но речь в указанных публикациях идет исключительно о внутренней политике советской власти.3 Подобная же картина наблюдается сегодня и в деле издания постепенно рассекречиваемых архивных документов, несущих в себе информацию о менталитете и настроениях российского, в первую очередь крестьянского населения. Внешнеполитический аспект, как правило, 4 игнорировался в центральных изданиях.
Местные исследователи проявляли слабый интерес к изучению указанных выше проблем. Так, в 1965 г. в «Очерках истории Кировской организации КПСС «была рассмотрена, хотя и крайне поверхностно, позиция большевистского руководства Вятской губернии по вопросу о Брестском мире. В 1970;1980;е гг. основное внимание местных исследователей социумов, культур/Ред. А. В. Голубев. — М., 1996. — С.86−115 и др.
1 Саран А. Ю. Восприятие китайцев и Китая в России 1920;х годов // Русская история: проблемы менталитета. Тезисы докладов научной конференции. — М., 1994. — С.134−137.
2 Исаев. А. П. Война с Польшей: Россия за линией фронта и советско-польская война. — СПб., 1999.
3 Вронский О. Г. Щагин Э.М. Большевистский режим и крестьянство России в 1917;1920 гг. //Власть и общественные организации России в первой трети XX столетия. / Под ред. А. Ф. Киселева. -М., 1994. — С.177−205- Кабанов В. В. Влияние войн и революций на крестьянство // Революция и человек. Социально-психологический аспект. / Под ред. П. В. Волобуева. -М.Д996. С. 142−146- Булдаков В. П. Красная смута. -М., 1.997.
4 См напр.: Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ. Т.1 1918;1922 гг. //Под ред. А. Береловича, В.Данилова. — М., 1998. ВЧК-ОГПУ о политических настроениях северного концентрировалось на теме солидарности трудящихся и руководства региона с рабочим и национально-освободительным движениями в мире.
Первая книга по этой тематике, с использованием вятского материала, появилась в 1970 г. в Горьком. Ее автор — А. Я. Панкратов, показал различные формы и особенности пролетарского интернационализма в 1920;30-е гг. В основу работы было положено описание деятельности партактива, профсоюзов и населения Волго-Вятского региона и, в частности, Вятской губернии, по оказанию помощи зарубежным революционерам и их семьям. Кроме этого, пристальному вниманию исследователя подвергались различные виды моральной и материальной поддержки оказываемой вятчанами коммунистам Запада.1.
Проявления интернациональной солидарность трудящихся региона по отношению к рабочим и крестьянам за рубежом в 1923 г. и деятельность МОПРа в Вятке в этот период были рассмотрены в статьях Л. А. Шорохова и.
B.Ф.Суходоева. Следует также добавить, что последний затронул в своей работе и проблему отношения вятчан к революционному движению в Европе и особенно — в Германии. Обе статьи насыщены фактами. Авторы использовали преимущественно данные прессы, но в их работах задействован также и архивный материал.2.
Более подробно такие вопросы, как солидарность вятчан с революционным движением в мире в 1918;1920;е гг., роль местных и центральных органов коммунистической партии в деятельности МОПРа, а также работа вятского отделения этой организации изучались крестьянства. 1921;1927 гг. (По материалам информационных сводок ВЧК-ОГПУ). Сост. Г. Ф. Доброноженко. — Сыктывкар, 1995.
1 Панкратов А. Я. Верность интернационализму. — Горький, 1970.
2 Шорохов JI.A. История создания и первые шаги работы Вятской организации МОПРа // Общественные науки / Ред. М. Н. Никольская, В. Г. Савицкая, Л. Н. Гаранин — Вологда, 1971.
C. 194−203- Суходоев В. Ф. Из истории интернациональных связей трудящихся вятской губернии в 1923 г. // Вопросы истории Кировской области / Ред. A.B. Эммуасский — Киров, 1974. — С.37−48.
В.П.Калиниченко. В числе использованных ею источников видное место занимают материалы центральных и местных архивов.1.
В 1990;е гг. в книге Ю. Н. Тимкина, посвященной общественно-политической жизни Вятской губернии весной 1917 — осенью 1918 гг., вновь была рассмотрена позиция местного руководства большевиков по вопросу о Брестском мире. Помимо этого, он осветил и отношение местных меньшевиков к данной проблеме.2.
Таким образом, на сегодняшний день следует констатировать отсутствие трудов, с достаточной степенью полноты освещающих многогранную проблему преломления в массовом сознании населения и партийно-советского руководства Вятского региона внешнеполитических событий, реакции вятчан на установки центра, деятельность советской дипломатии и ситуацию в мире в 1917;1925 гг.
Из сказанного выше? вытекают цель и задачи исследования: Целью исследования выступает разработка одной из малоизученных проблем восприятия событий международной жизни, внешнеполитических акций правительства страны руководством и населением одного из российских регионов, а также способов соответствующего воздействия на общественное сознание в контексте государственной политики. Задачи исследования:
— охарактеризовать процесс становления большевистской внешнеполитической доктрины и ее эволюции под воздействием радикально меняющейся международной обстановки на протяжении 1917;1925 гг.;
1 Калиниченко В. П. Вятка известна всей Европе // Вятка-77. Краеведческий сборник. -Киров, 1977. — С.70−80- Калиниченко В. П. Руководство партии организациями МОПР в развитии пролетарской солидарности советских людей с революционной борьбой трудящихся капиталистических стран в 1922;1939 гг. (На материалах партийных организаций Волго-Вятского региона). Дис.. канд. ист. наук. — М., 1984; Калиниченко В. П. Солидарность и гуманизм. Деп. ВНИОН. — 12. V. 1992, № 46 475.
Тимкин Ю. Н. Смутное время на Вятке. Общественно — политическое развитие Вятской губернии весной!917-осенью 1918 .-Киров, 1998.
— выявить основные каналы поступления информации внешнеполитического содержания в Вятскую губерниюраскрыть содержание поступавших из «центра» в Вятский регион политических и агитационно-пропагандистских установок о текущем внешнеполитическом моменте, имеющих принципиальное значение;
— проанализировать степень адекватности восприятия местным руководством и населением губернии положения страны в мире, деятельности советской дипломатии и установок из центра;
— изучить основные направления и организационные формы работы руководства губернского и уездного уровней по формированию у населения представлений о международной ситуации и внешней политике Советского государства, выявить с допускаемой имеющейся в наличии источниковой базой точностью степень эффективности решения им указанных задач;
— дать характеристику отражения в сознании вятского общества событий международной жизни и внешнеполитических акций советского руководства, осветить реакцию вятчан на то и другое;
— выявить эволюцию степени интереса и характера восприятия вятским обществом проблем международного положения страны в период 1917;1925 гг.
Новизна исследования заключается в том, что восприятие населением Вятской губернии и ее руководством международного положения нашей страны и внешней политики правительства РСФСР (СССР) в 1917;1925 гг. впервые выступает в качестве самостоятельного предмета научного исследования. В качестве частных граней указанной новизны можно отметить следующие моменты:
— в диссертации значительное место отведено проблеме общественных настроений, недостаточно изученной отечественной историографией предшествующих десятилетий;
— пропагандистские усилия местного руководства, связанные с проблемами внешней политики Советского государства, анализируются в первую очередь с точки зрения их фактической эффективности, а не формально-организационной стороны (что было характерно для историографии советского периода).
Источниковая база исследования. Первую группу источников составляют опубликованные материалы всероссийских и всесоюзных съездов Советов, конференций и съездов РКП (б), сборники документов, касающиеся деятельности советской дипломатии и Коминтерна, произведения лидеров партии и государства, опубликованные в прессе установки центра — циркуляры, распоряжения и т. д. Все эти документы дают определенное представление об оценке руководством страны международного положения, процессе выработки им внешнеполитической стратегии и соответствующего агитационно-пропагандистского обоснования ее перед лицом российской и мировой общественности.
Сюда же примыкают опубликованные материалы партийно-советских форумов губернского и уездного уровней, воззвания местных властей в связи с происходившими внешнеполитическими событиями. Указанные документы позволяют сопоставить позицию центра и губернского руководства по проблемам международного положения, выявить скорость реакции местных властей на установки советского правительства.
Ко второй группе источников относятся губернские и уездные газеты. Преимущественно это партийно-советская пресса, отражающая позицию местных коммунистов и особенно их руководителей. Источники данного типа позволяют проследить эволюцию восприятия губернским руководством ситуации в мире и деятельности советской дипломатии, реакцию партийного и советского актива региона на конкретные внешнеполитические события и степень интереса к той или иной стране, той или иной проблеме международных отношений. Помимо этого, в местной прессе представлены описания митингов, собраний рядовых граждан, посвященных внешнеполитической тематике, позволяющие порой (хотя далеко не всегда) получить определенную информацию о настроениях народных масс.
Третью группу источников составляют архивные материалы, извлеченные из фондов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Центра документации новейшей истории Кировской области (ЦДНИ КО), Государственного архива Кировской области (ГАКО).
В фонде отдела агитации и пропаганды при ЦК РКП (б) (РГАСПИ. Ф17) содержатся направляемые на места руководящие указания центра по поводу проведения различного рода агитационно-пропагандистских мероприятий, отложились также присланные из губерний отчеты о проделанной работе, резолюции и приветствия местных партийных и трудовых коллективов, адресованные руководству страны и лидерам мирового революционного движения.
Наиболее ценные документы и материалы по интересующей нас теме представлены в Центре документации новейшей истории Кировской области. В первую очередь это касается фондов губернского (Ф.1) и уездных (Фф. 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15) комитетов РКП (б). Кроме того, были использованы фонды районных комитетов РКП (б) г. Вятки и Северо-Вятского горного округа (Фф. 3, 4, 5, 73), фонды уездных комитетов РКСМ (Фф. 494, 525, 527, 1241), фонд Вятской губернской контрольной комиссии (Ф.98), фонд Яранского уездного бюро МОПР (Ф.3005), фракции ВКП (б) Яранского укома МОПРа (Ф.429), Слободского волостного комитета МОПР (Ф.2898), фонд ячейки РКП (б) Кирсинского кабельного завода (Ф.1452).
В материалах перечисленных фондов содержатся протоколы губернских и уездных партийных конференций, съездов местных организаций МОПР губернских и уездных уровней, собраний городских, волостных и производственных ячеек РКП (б), беспартийных конференций, собраний трудовых коллективов.
Помимо этого, в ЦДНИ КО хранятся циркуляры центра и губернских властей о проведении митингов, иных мероприятий, разного рода отчетность, информационные сводки уполномоченных ЧК-ОГПУ, обращения губернского и уездных комитетов партии в связи с происходящими событиями в мире т.д.
Указанные материалы позволяют составить представление о восприятии местным руководством внешнеполитических проблем, о разработке и проведении партийными и МОПРовскими организациями пропагандистских кампаний, связанных с международной проблематикой. В определенной степени эти документы позволяют проследить настроения в среде рядовых коммунистов и беспартийных граждан.
В плане выявления мнений и настроений беспартийного населения губернии особое значение имеют представленные в ЦДНИ КО и ГАКО постановления трудовых коллективов, беспартийных конференций, собраний ячеек РКП (б), красноармейцев и т. д. Источники этого рода требуют к себе осторожного, критического подхода. Во многих случаях, нельзя категорически утверждать, что в резолюциях мы имеем дело с действительной реакцией населения, ибо:
— инициатива их принятия очень часто исходила от представителей местных властей;
— как правило тексты составлялись несколькими людьми, а не всеми участниками собрания, либо предлагались выступавшими агитаторами.
Но, с другой стороны, в пользу этих документов говорят следующие обстоятельства:
— резолюции принимались на собраниях крестьян, рабочих, красноармейцев и служащих, составлявших основную массу населения;
— участники собраний могли отвергнуть предлагавшиеся им проекты постановления, что неоднократно имело место на всем протяжении рассматриваемого периода. Следовательно, содержание принятых постановлений импонировало собравшимся и, как минимум, не вызывало у них отторжения.
Таким образом, хотя порой и в опосредованном виде, мы имеем информацию о реакции вятчан на происходившие в мире события. Уточнить, скорректировать эти представления позволяет ознакомление с отчетами так называемых «политбюро» и органов губ. ЧК, (ГПУ, ОГПУ) отложившимися в фондах Вятской губернской контрольной комиссии, губкома и укомов РКП (б).
В Государственном архиве Кировской области нами изучены, главным образом, фонды губернского и уездных исполнительных комитетов советов РСКД (Фф. 875, 879, 881, 882, 884, 885, 886, 981, 13 741), а также фонды отделов управления при уисполкомах (Фф. 880, 883, 1640, 1725, 2710, 2895, 3271). Кроме того, были задействованы материалы фондов профсоюзных организаций (Ф.489, 703, 2884), Вятского губернского отдела народного образования (Ф.1137).
В упомянутых фондах содержатся протоколы губернских, уездных и волостных съездов Советов, собраний трудовых коллективов, сообщения властей о социально-политической ситуации на местах. Указанные материалы дают сведения о реакции на происходящие события участников губернских и уездных съездов Советов, и, в какой-то мере, части населения волостей к внешнеполитическим проблемам. Но, вместе с тем, при изучении протоколов съездов Советов различных уровней, мы встречаемся с рядом трудностей, о которых уже упоминалось выше.
Необходимо также добавить, что имеющиеся источники в партийном плане содержат информацию о мнениях в среде большевиков, позиции членов других партий фактически не представлены. Некоторое исключение составляет лишь местная меньшевистская организация в связи с тем, что сохранилось несколько номеров издаваемого ею «Вятского края» («Вятского голоса»).
Представленные в них публикации позволяют отследить позицию меньшевиков по вопросу о Брестском мире.
Источники всех перечисленных выше типов в их совокупности несут в себе информацию, которая позволяет раскрыть тему и воссоздать достаточно объективную картину изучаемых событий.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты и выводы:
— дают материал для дальнейших концептуальных обобщений;
— могут быть также использованы в учебном процессе.
— Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования отражены в шести научных публикациях общим объемом 1,9 п.л., а также излагались в докладах на региональных и вузовских научных конференциях в Кирове в 1998;2000 гг. и в выступлениях на методологических семинарах кафедры отечественной истории ВятГПУ.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, приложений и библиографии. В первых параграфах обоих глав на основании анализа опубликованных источников и работ отечественных исследователей дается характеристика международного положения нашей страны в указанный период, отслежен процесс выработки руководством государства внешнеполитического курса. Этот анализ необходим для последующей оценки (во 2-х и 3-х параграфах глав) адекватности восприятия руководством и населением региона внешней политики страны, ситуации в мире и реакции местного общества на внешнеполитические события, агитационно-пропагандистскую деятельность центральных и местных властей.
Заключение
.
Вызванный социальным взрывом 1917 г. и иностранной интервенцией интерес к международным делам был вполне естественно присущ как руководителям Советского государства и Вятской губернии, так и широким народным массам. В последующие годы также закономерно происходило некоторое снижение его уровня. Одновременно и политика государства, первоначально объективно сконцентрированная на задаче сохранения национальной независимости России и решении проблем военного характера, принимала все более гибкие формы, становясь в то же время все более сложной, многоаспектной.
Тем не менее, и в первой половине 20-х гг. степень «отзывчивости» на международные дела и внешнеполитические акции руководства СССР в обществе оставалась очень высокой для страны уже перешедшей от состояния войны к периоду мирного развития. Данный феномен достаточно ярко проявился в общественной жизни Вятской губернии. Его наличие объяснялось, во-первых, глубокой социально-психологической раной, нанесенной обществу гражданской войнойво-вторых, синдромом враждебного окружения и соответствующей пропагандистской деятельностью центральных и местных органов власти. Всем этим можно объяснить и повышенную степень тревожности восприятия вятчанами международного положения не только в военное время (1917;1920 гг.), но и в мирный период 1921;1925 гг.
Уже на этапе гражданской войны в Советской России на верхних этажах государственной власти сложилась определенная система воздействия на население страны по поводу проблем внешнеполитического характера. Организационной формой каналов этого воздействия, связывающей центральную власть с основными массами населения страны, важнейшим промежуточным звеном в этой связке выступали партийные структуры и управленческие органы губернского и уездного уровней.
В Вятской губернии решающую роль в передаче информации о международных событиях и внешнеполитической деятельности советского правительства, в реализации агитационно-пропагандистских установок центра в этой области играли губком РКП (б) и партийная пресса губернского уровня. На уездном уровне картина была не столь однозначной: одни уездные партийные комитеты и подведомственная им пресса (райкомы города Вятки, Котельнический, Слободской) в большинстве случаев проявляли повышенную активность в такого рода деятельностидругие (в частности Малмыжский, Нолинский, Уржумский) особой активностью не отличались. Пониженная политическая активность была характерна для уездов с ярко выраженной направленностью хозяйственного развития, которые к тому же летом — осенью 1918 г. были охвачены антибольшевистскими крестьянскими восстаниями, что вряд ли можно считать случайным совпадением.
Таким образом, повышенный интерес к международной тематике и в целом положительная реакция на революционные события за рубежом, на внешнеполитические акции советского правительства, были характерны для относительно развитых промышленных уездов (Слободской) и городских районов Вятки, либо для тех территориально-административных единиц где проявили себя отдельные партийные лидеры (например, Г. А. Кровицкий, А. И. Удалов, П. И. Шиханов в Котельниче и др.).
На протяжении рассматриваемого периода шел процесс постепенного совершенствования организационных форм агитационно-пропагандистской деятельности местных партийных комитетов: соответствующим образом изменялась структура отделов губкома РКП (б) в 1921 г., на специальных курсах велась подготовка агитаторов, с 1923 г. развертывается деятельность губернской организации МОПРа. Вместе с тем, внешнеполитическая тематика отнюдь не являлась приоритетной в деятельности местных партийных органов. Достаточно сказать, что на протяжении изучаемого 8-летия, по имеющимся данным5 лишь дважды (в июне 1920 и в апреле-мае 1925 гг.) основной темой на курсах подготовки агитаторов становилась международная тематика.
Анализ конкретного исторического материала позволяет сделать вывод о том, что руководство Вятской губернии в своих оценках международной ситуации, при наличии определенных расхождений, все же не доводило дело до принципиальных различий с правящими кругами Советской России (СССР), выступая, как правило, с публичным одобрением его внешнеполитических акций и воздействуя соответствующим образом на общественное мнение региона. На всем протяжении периода 1917 — 1925 гг. во внешнеполитических вопросах оно, безусловно, проявило себя как составная, неотъемлемая часть более крупной, всероссийской (всесоюзной) политической системы. Последнее наиболее выпукло отразилось в том факте, что, даже имея свое особое мнение по некоторым вопросам (как в случае с Брестским миром в 1918 г.), руководители региона, в конечном счете, соглашались с принятым правительством нашей страны внешнеполитическим курсом. Не последнюю роль здесь сыграла и партийная дисциплина, которая, тем самым явилась цементирующим началом на этапе становления новой государственности.
Говоря о степени адекватности восприятия международных событий губернским руководством, можно утверждать, что в отдельных случаях оно соответствовало действительности (констатация непрочности Версальской системы, укрепления международного положения страны и т. п.), но порой расходилось с ней. В наибольшей степени последнее проявилось в оценке революционных событий в Европе, в первую очередь при характеристике возможностей немецких коммунистов. Ошибки подобного рода случались и в связи с недостатком информации, особенно в среде рядовых коммунистов и комсомольцев, тем более — в беспартийных слоях населения. Примером неадекватного восприятия событий международной жизни рядовыми вятчанами может служить факт распространения слухов среди местного населения в 1923;1925 гг. о приближающейся или уже начавшейся войне с западными державами.
Что касается упований на мировую революцию, широко распространенных в среде вятских коммунистов и особенно их руководителей, то следует отметить их гораздо меньшую популярность среди беспартийных граждан (особенно крестьян) в виду их более спокойного, а то и более индифферентного отношения к подобного рода проблематике.
На протяжении разных этапов рассматриваемого периода реакция различных слоев населения губернии как на реальные международные события, так и на интерпретацию их властями, была неодинаковой. Наиболее подверженной пропаганде категорией местного населения, в соответствии с полученными результатами исследования, оказались рабочие. Проанализированные документы позволяют сделать вывод и о том, что более позитивно население региона воспринимало известия о мирных инициативах советского правительства: таких как заключение мира с Германией в 1918 г. и с Польшей в 1920 г., и т. д. В то же время призывы местных властей оказать помощь зарубежным революционерам или дать вооруженный отпор врагам частью жителей региона (преимущественно крестьянами) встречались прохладно.
В целом же реакция вятчан на государственную внешнюю политику, по имеющимся данным, была преимущественно позитивной. Решающими факторами, на наш взгляд, здесь оказались: стремление жителей региона к мирному труду и констатация ими того факта, что политика советского руководства ведет к достижению этой целиподобное миролюбие вятского, особенно крестьянского населения можно связать не только с усталостью народа от войны, но и особенностями национального менталитета. Этими особенностями, а не только увлеченностью идеей мировой революции, следует, на наш взгляд, объяснять готовность многих вятчан оказывать безвозмездную помощь зарубежным революционерам и жертвам контрреволюциидеятельность большевистской партии как организатора обороны, ее усилия по укреплению государства после войны находили поддержку у большинства населения региона о чем свидетельствуют, например, материалы волостных беспартийных конференций имевших место в 1920;1921 гг., реакция вятчан на «Ноту Керзона» и т. д.- очевидно не последнюю роль здесь сыграло использование большевиками популярной в народе идеи социальной справедливости, (что отмечают ныне некоторые отечественные историки1) при обосновании своей внешнеполитической доктрины: правительство РСФСР (СССР) в пропагандистском освещении представало в образе защитника интересов рабочих и крестьян своей страны, трудящихся Запада и угнетенных народов во всем мире.
Недовольство советской властью в вятском обществе в рассматриваемый период — нередкое явление. Однако в отношении внешней политики в исследованных источниках выявленный уровень критицизма является наименьшим по сравнению с экономическими и социально-политическими проблемами. Это объясняется в первую очередь высокой степенью доверия вятчан к государственной внешней политике (примерно с 1919 г. эта тенденция приобретает достаточно стабильный характер).
Разумеется, в вятском обществе в рассматриваемый период существовала категория лиц настроенных оппозиционно, а порой враждебно по отношению к советской власти которых, нужно полагать, не устраивало упрочение международного положения (РСФСР) СССР и внешнеполитический курс советского правительства в целом. Но доступная на сегодняшний день исследователю источниковая база, к сожалению, не позволяет с достаточной степенью точности выявить их долю в составе населения Вятской губернии. Вместе с тем, весь проанализированный нами материал позволяет говорить о том, что таковая не была преобладающей даже на этапе гражданской войны и, тем более, на протяжении мирного периода 1921 — 1925 гг.
На основании всего вышеизложенного можно, в конечном счете, сделать вывод о консолидации местного общества, как составной части российского.
1 См. напр.: Гросул В. Я. История России: распады и воссоединения / / Россия в XXI веке: Проблемы национальных отношений. /Под ред. А. Н. Сахарова и В. А. Михайлова. — М., 1991. -С.151.
