История льняной промышленности России

Актуальность темы

исследования. Исследование истории народного хозяйства России должно помочь на современном этапе принимать обоснованные хозяйственные решения, эффективные именно для нашего государства с учётом всех особенностей развития как промышленности в целом, так и отдельных её отраслей. Еще в древние времена было известно: «historia est magistra vitae» (история — учительница жизни). Нельзя понять современное состояние экономики, не зная, как она складывалась и развивалась. Исторические знания вырабатывают у человека понимание общего хода развития, позволяют видеть направление развития, прогнозировать будущее.

Для понимания исторического процесса недостаточно заглянуть только во вчерашний день. Исторический процесс един, и на его коротком отрезке понять законы развития невозможно. Хозяйственные решения, принимаемые без понимания исторического процесса, без знания законов развития, приводят к вульгаризаторским, волюнтаристским ошибкам, результаты таких решений оказываются иными, чем предполагалось.

В работе материал подаётся параллельно тремя слоями. Первый содержит сжатое изложение ключевых моментов развития экономики России в целом. Во втором прослеживаются основные этапы развития текстильной промышленности. Третий слой — это детальный анализ динамики льняной, или, как ее раньше было принято называть, полотняной промышленности как подотрасли отечественной текстильной промышленности.

Текстильная промышленность была ведущей отраслью промышленности дореволюционной России, давала наибольшую массу продукции и в ней было занято наибольшее количество рабочих.

В текстильной промышленности, обслуживающей народное потребление, капиталистическое производство началось раньше, чем в других отраслях промышленности, раньше начался промышленный переворот и появилась первая фабрика. Обладая наиболее крупными капиталами и опытом, текстильная промышленность лидировала и при переходе к империализму. В ней возникло наиболее сложное переплетение промышленного и банковского капитала, часть которого шла в другие отрасли.

Полотняное производство — одно из древнейших в России. В разные периоды отечественной истории его роль наряду с очевидной, утилитарнойобеспечение естественных потребностей человека, иногда приобретала политический и даже стратегический характер (например, снаряжение создаваемого Петром I флота), участвовало в формировании эффективного экспорта страны. Значение льняных тканей в общем потребительском зачете часто менялось, но всегда подотрасль оставалась «национальным брендом» России, а наблюдаемый ныне упадок ее производства, надеемся, явление временное.

Цель и задачи исследования

Целью исследования является изучение развития льняной промышленности России как крупного, особенно для России, народнохозяйственного комплекса, со времен крепостного права до конца XX в., что позволит, по мнению автора, исходя из особенностей социально-экономических характеристик этой отрасли, принимать более эффективные решения по ее возрождению.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих основных задач:

• восстановить и проанализировать динамику полотняного производства в мануфактурный период, период кризиса феодально-крепостнической системы и капиталистический период;

• дать характеристику явлению крепостной мануфактуры и его влиянию на развитие текстильной промышленности XVIII в.;

• дать характеристику кризисным явлениям феодально-крепостнической системы и проследить развитие отечественной текстильной промышленности до момента отмены крепостного права, в переходный и капиталистический периоды;

• осветить советскую эпоху отечественной экономики, проанализировать ключевые особенности развития текстильной промышленности, в первую очередь динамику льняного производства за этот период.

Объектом исследования является льняная промышленность России с XVIII века до конца XX века.

Предметом исследования выступают социально-экономические отношения, определившие особенности развития отечественной льняной промышленности на всех этапах ее существования.

Область исследования. Исследование выполнено в рамках специальности 08.00.01 Экономическая теория (экономическая история), п. 2.6. «История развития различных сфер хозяйственной деятельности и народнохозяйственных комплексов».

Информационно-эмпирическая база исследования. В работе проанализированы теоретические взгляды и фактические данные, содержащиеся в монографиях, диссертационных исследованиях, книгах, статьях отечественных и зарубежных историков и экономистов. Эмпирическую основу исследования составили труды современников и архивные данные. Все данные, приведенные в таблицах, получены в результате авторских расчетов на базе архивных источников, перечисленных в конце диссертации.

Методология и методы проведения исследования. Методологическую основу исследования составляют основные положения экономической теории, макроэкономики. При написании диссертации были использованы труды советских, российских и зарубежных специалистов по исследуемой проблеме.

В процессе реализации поставленной цели в работе нашли применение следующие общенаучные методы исследования: научной абстракции, индукции и дедукции, экономико-статистический, системного, логического и сравнительного анализа.

Степень разработанности темы.

Автор использовал работы дореволюционных исследователей А. А Баранова, К. К. Вебера, Е. П. Житенева, П. В. Колосова, в которых освещается развитие текстильной промышленности капиталистической России, материалы и выводы трудов советских исследователей П. Г. Любомирова, Е. И. Заозерской, К. А. Пажитнова, М. Я. Волкова, Г. С. Исаева, В. Я. Лаверычева по истории дореволюционной текстильной промышленности, A.M. Корнеева и П. А. Хромова о развитии этой отрасли в советский период, Конотопова М. В. и Сметанина С. И., Семенковой Т. Г., и Лобачёвой E.H. давших комплексный анализ развития отрасли.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые предложена полная картина развития одной из старейших отраслей отечественной промышленности — льняной, что с учетом ее уникальных социально-экономических характеристик как традиционно «помещичьей» позволило дать более точный анализ проблем и задач реформирования России в XIX веке, с одной стороны, и поможет принимать более эффективные решения по стимулированию возрождения этого национального производства, с другой.

Результаты исследования, выносимые на защиту.

1) впервые дан анализ развития льняной промышленности России со времен крепостного права и до наших дней с учётом ключевых особенностей состояния Российской экономики в каждый из затрагиваемых периодов и особенностей социально — экономических характеристик исследуемого производства;

2) дана развернутая характеристика мануфактурного периода развития отечественной промышленности и на примере полотняного производства исследованы особенности российских крепостных и посессионных мануфактур;

3) впервые на основе использования архивных источников восстановлены динамические ряды показателей развития льняной промышленности России начиная со второй четверти XVIII века, т. е. в тот период, который в экономической истории принято считать «нестатистическим»;

4) на основе историко-экономического анализа особенностей льняной промышленности XIX века, как отрасли одной из самых архаичных по своей организации, охарактеризованы особые проблемы ее конкурентоспособности в условиях глобальных реформ и пути их преодоления, что представляет интерес для современных аналогов.

5) автором обоснована позиция по созданию системы мер пбддержки возрождения отечественной льняной промышленности как одной из приоритетных национальных задач.

Теоретическая и практическая значимость работы составляют положения и выводы, которые:

— могут быть использованы в научно-теоретической работе, а также при изучении экономических и смежных научных дисциплин;

— могут быть использованы государственными учреждениями с целью избежать ошибок и просчетов при принятии решений.

Информационно-эмпирическую базу исследования составили фактические данные, содержащиеся в следующих источниках: труды российских и зарубежных авторов, материалы научных конференций, архивные материалы.

Практическая значимость полученных результатов заключается в возможности их использования органами государственной власти и управления Российской Федерации в рамках формирования стратегии развития льняной подотрасли текстильной промышленности, а также возможности их использования в учебном процессе.

Экономическая и социальная значимость результатов диссертации состоит в том, что выводы могут быть использованы при формировании программы государственной поддержки возрождения традиционной для России отрасли промышленности, что должно привести к повышению её экономической безопасности, престижа и уровня благосостояния граждан.

Апробация и внедрение результатов диссертации. Основные положения диссертации опубликованы в статьях, тезисах, были доложены на Всероссийской научно-практической конференции «Россия и мир: поиск новых моделей экономического развития» в 2012 году, на теоретических семинарах Института экономики РАН.

Результаты диссертационного исследования использованы в учебном процессе Института экономики РАН при чтении лекций и проведении практических занятий по дисциплине «Экономическая теория».

Публикации результатов. По теме диссертации опубликованы 6 работ общим объемом 12,9 печатных листов, в числе которых 2 статьи в рецензируемом научном журнале, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки.

Российской Федерации для публикации основных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук.

Заключение

.

По итогам проведенного исследования можно сформулировать ряд выводов.

1. Первые крупные промышленные заведения в России были государственными. Большое число отраслей даже после перехода к капиталистическому периоду либо находилось в государственном секторе, либо подлежало полной государственной регламентации. На основе крестьянских промыслов рано или поздно стали бы складываться промышленные заведения, но перед Россией стояла задача догнать Европу, которая на 2 века опережала ее в экономическом развитии.

2. Особенности динамики промышленности России в общих чертах заключаются в успешности государственной крепостническо-мануфактурной промышленности ХУП-ХУШ вв. с последующим угасанием ее на фоне капиталистических преобразований в Европе. На первое место по основным экономическим показателям в предреформенные годы XIX в. выходят отрасли, нацеленные на удовлетворение рыночных потребностей и наименее скованные государственной регламентацией и крепостническими отношениями.

3. Текстильное производство возникло у славян очень давно, еще до выделения группы восточных славян, заселивших территорию нашей страны. И возникло именно в виде производства тканей из льна и конопли — полотняного производства, а также производства шерстяных тканей.

Первые мануфактуры в России появились в текстильной и горнометаллургической промышленности, в дальнейшем ставших ведущими отраслями промышленности страны. Но дальнейшее их развитие было различным. В горно-металлургической промышленности, тесно связанной с государством, крепостной труд и казенная регламентация задержали процесс перехода к капитализму. Крепостническая система организации в этой отрасли приобрела весьма сложную структуру, и рождение капитализма здесь выражалось в глубокой внутренней реорганизации крепостнических горных округов.

В текстильной промышленности, обслуживающей народное потребление, капиталистическое производство началось раньше, чем в других отраслях промышленности, раньше начался промышленный переворот и появилась первая фабрика. Обладая наиболее крупными капиталами и опытом, текстильная промышленность лидировала и при переходе к империализму. В ней возникло наиболее сложное переплетение промышленного и банковского капитала, часть которого шла в другие отрасли. Текстильная промышленность рождала идейных вождей буржуазии.

4. Текстильная промышленность в отношении ее перехода к капитализму была неоднородной. В хлопчатобумажном производстве крепостной труд практически вообще не применялся. Набирать силу эта отрасль стала тогда, когда уже не допускалось открытие новых посессионных мануфактур. Помещики же хлопчатобумажных предприятий не заводили, потому что новая отрасль работала на импортном сырье и давала продукцию на широкий рынок, а потому и не пользовалась особым покровительством государства. Наемный труд и капиталистическая конкуренция ускорили развитие отрасли. В. И. Ленин не случайно говорил о хлопчатобумажной промышленности как об отрасли наиболее успешного развития капитализма в крепостной России. Прямой противоположностью ей была помещичья шерстяная промышленность, потому что она работала на казну, пользовалась покровительством государства и обеспечивала дополнительные привилегии. Но постепенно шерстяных тканей стало выпускаться гораздо больше, чем требовалось казне, и по мере того, как в отрасли сокращался удельный вес работы на казну, в ней увеличивалась доля купеческих заведений с наемным трудом.

Льнопеньковая и шелковая промышленность занимали промежуточное положение между хлопчатобумажной и шерстяной. Здесь применялся крепостной труд, потому что льнопеньковая тоже частично работала на казну, а шелковая производила продукцию преимущественно для дворянского потребления, но крепостных мануфактур в этих отраслях было значительно меньше, чем в шерстяной.

5. XVIII в. для текстильной промышленности «нестатистический»: в то время еще не было практически регулярных статистических сводок по всем промышленным предприятиям, поэтому восстановить детальную картину динамики производства невозможно. Но за некоторые годы Мануфактур-коллегия собирала более-менее подробные сведения. Начальная дата восстановленной динамики полотняного производства — 1725−1727 гг. Тогда существовало всего 11 парусно-полотняных предприятий.

За следующие 20 лет производство почти не выросло. Система правительственной регламентации тормозила развитие. С середины 40-х гг. темпы роста несколько повысились. Особенно высокими темпами парусно-полотняное производство стало развиваться после 1762 г. Толчком послужила ликвидация монополий и казенной регламентации. В целом за 75 лет выпуск мануфактурной продукции вырос в 14 раз при росте численности рабочих в 9,5 раза и числа заведений — в 29 раз.

Льнопеньковое производство не испытывало трудностей с сырьем: лен и пенька издавна не только заготовлялись в стране, но и в больших количествах шли на экспорт. Мануфактурной промышленностью потреблялось значительно меньше волокна, чем шло на экспорт.

6. В XIX в. Россия являлась главным поставщиком льна на европейский рынок, а так как в Азии и Америке его производство было ничтожно, то и на мировой рынок. В середине XIX в. из общего объема производства льна в Европе (347 тыс. т) на долю России приходилось 56% (196 тыс. т), на втором месте стояла Австрия (47 тыс.т.). Следует подчеркнуть, что речь идет о товарном производстве, а с учетом того льна, который шел на домотканое полотно, удельный вес России был еще выше. Из 9,3 млн пудов (148 тыс. т) льноволокна, вывозимого на мировой рынок в середине века странами-производителями, 6,6 млн пудов, т. е. 64%, давала Россия.

Однако по производству льняных и пеньковых тканей цензовой промышленностью Россия оставалась на одном из последних мест в Европе. Потребности населения в полотне покрывались в основном домашним крестьянским производством. Иными словами, в полотняной промышленности России до 1861 г. преобладали докапиталистические формы — простое товарное производство и домашняя крестьянская промышленность, которые оставались за рамками официального учета.

7. Причины замедленного роста полотняной промышленности в период кризиса феодально-крепостнической системы заключаются в следующем:

1) В результате промышленного переворота английские ткани машинного производства вытеснили российское полотно с мировых рынков. Англия вместо импорта полотна из России стала импортировать лен и пеньку, русские ткани вытеснялись английскими, изготовленными из русского же сырья.

2) Полотно вытеснялось ситцем в результате успехов хлопчатобумажного производства. Не только в России, но и в других странах под давлением бумажных тканей полотняная промышленность не испытывала бурного роста, несмотря на промышленный переворот.

3) Переворот на транспорте ликвидировал спрос на парусину. Этот третий фактор начал действовать позже двух первых: доля парусины в составе экспорта стала существенно сокращаться только в 40-е гг., а в России господство парусного флота сохранялось и в 50-е гг.

8. Производство льна и пеньки после ликвидации крепостного права стало развиваться ускоренными темпами. В начале 90-х гг. XIX в. в России производилось 17,5 млн пудов льняного волокна, что составляло 56% мирового товарного производства. К 1910 г. сборы льноволокна в стране выросли до 25 млн пудов, т. е. до 73% общеевропейского сбора (34 млн пудов). В первом десятилетии XX в. в Западной Европе перерабатывалось 24 млн пудов льноволокна, из которых 15−16 млн пудов (65%) поставляла Россия. Лишь немногим меньше была ее доля в производстве пеньки.

Больше половины произведенного волокна шло на экспорт. Экспорт льна увеличился с 6,45 млн пудов в 60-е гг. до 18,6 млн пудов в 1911;1913 гг. Вывозилось 60−70% урожая. Спрос на русский лен продолжал возрастать, несмотря на конкуренцию со стороны хлопка и джута. Это увеличение спроса подтверждается и ростом цен на мировом рынке.

На экспорт шло лучшее волокно. Хороший чесаный лен отправляли за границу, а отходы потребляли внутри страны. Однако далеко не все волокно, которое оставалось в стране, поступало на прядильные фабрики и мануфактуры. В 60-е гг. эти капиталистические предприятия перерабатывали только 30% льна, в1911;1913гт. — 42%. Остальное волокно превращалось в пряжу в крестьянских избах.

До половины российской льняной промышленности накануне первой мировой войны находилось на докапиталистических стадиях простого товарного производства и домашней промышленности. На основе промыслов рождались фабрики. Скупщик в конкурентной борьбе со своими собратьями вырастал во владельца ткацкой мануфактуры и фабрики.

Кустарные промыслы в льняной промышленности так долго сохраняли свои позиции потому, что промышленный переворот происходил здесь медленнее, чем в хлопчатобумажном производстве. Английские хлопкопрядильные машины, созданные в XVIII в., не годились для прядения льна. Переворот в льноткацком производстве произошел в период между 1863 и 1880 гг. Это подтверждает и динамика производительности труда.

В целом прядильное производство выросло за период с 1860 по 1913 г. в 4 раза, ткацкое — в 5,3 раза. Доля пряжи, перерабатывавшейся в цензовой промышленности, несколько повысилась. Главными конкурентами льняной промышленности, которые в значительной степени тормозили её рост, являлись — в разных областях потребления — хлопок и импортный джут.

Несмотря на то, что Россия тогда не вывозила, а ввозила льнопеньковые ткани, несмотря на давление со стороны хлопчатобумажной промышленности, положение российской льнопеньковой промышленности в мире оставалось традиционно довольно высоким. Вывозя больше половины льна, по его потреблению (а следовательно, по производству льняных тканей) Россия занимала 1-е место в мире. Англия, Франция, Германия существенно отставали от нее по этому показателю. Здесь имеется в виду все потребление, включая домашнюю промышленность.

Застой и спад, наблюдавшиеся в льнопеньковой промышленности в 1911;1913 гг., с начала войны сменились подъемом. Производство льняных тканей выросло со 193 млн аршин в 1911;1913 гг. до 251 млн аршин в 1916 г. Только в 1917 г. началось катастрофическое падение производства.

Главным стимулом развития отрасли был рост военных заказов. Льняные ткани были традиционным материалом для солдатского белья, палаток и многого другого в армии и на флоте. Отрасль оказалась «военной». В 1915 г. 76% продукции льнопеньковой промышленности шло в интендантство и только 24% - на вольный рынок. В 1916 г. казна забирала уже 80% продукции.

Но для армии требовалось не тонкое полотно, а грубые ткани. Поэтому средний номер пряжи понизился с 15,3 перед войной до 12,9 к 1915 г. Российская промышленность, которая и прежде не специализировалась на производстве тонкого полотна, стала выпускать еще более грубые, прочные ткани.

9. В годы потрясений, связанных с переходом к советской власти, плачевное положение текстильной промышленности, казалось бы, могла спасти льнопеньковая промышленность. Районы производства льна и пеньки не отрезались фронтами гражданской войны, а это волокно Россия не только не ввозила, но и вывозила в большом количестве. Производство льнопеньковых тканей сократилось меньше других.

Посевы льна сократились менее чем на 40%. Лен и коноплю крестьяне продолжали сеять, несмотря на то что выгодно продать их в город не было возможности. Дело в том, что нарушение товарооборота между городом и деревней усиливало натурализацию крестьянского хозяйства.

Нехватка сырья не была фактором, тормозящим развитие отечественного производства. Старые традиции страны, обеспечивавшей льнопеньковым сырьем Европу, не могли быстро исчезнуть. Поэтому в первые годы восстановительного периода не было замедленных темпов роста, которые наблюдались в хлопчатобумажной промышленности. Наоборот, до 1923 г, производство льняных тканей росло особенно высокими темпами. Зато в 1923 и 1927;1928 гг. в этой отрасли наблюдалось не замедление темпов, а отчетливо выраженные спады.

10. За годы 1-й пятилетки положение с сырьем для льнопеньковой промышленности несколько ухудшилось. Страна утратила положение главного поставщика льна и пеньки на мировой рынок, и не только потому, что этого сырья теперь не хватало для вывоза в прежних размерах, но и потому, что понизилось его качество.

Посевы льна за вторую пятилетку сократились с 2,5 млн до 2,1 млн га. Правда, урожайность повысилась с 2 до 2,7 ц с 1 га и «оценочный урожай» увеличился на 14%. Но в третьей пятилетке урожайность понизилась, и в 1940 г. валовой сбор оставался приблизительно на уровне 1913 и 1928 гг.

Следует заметить, что государственные заготовки во второй пятилетке существенно повысились как абсолютно, так и по отношению к валовому сбору (в первой пятилетке они составляли от него лишь 51,6%). Трудно представить, на что мог употребляться лен в пределах колхозов или совхозов. В состав натуральной оплаты трудодней он не входил, на домашнее изготовление холстов, сохранявшееся в ничтожных размерах, шел лен с личных хозяйств колхозников.

Одной из главных причин застоя производства льна были низкие заготовительные цены. Правда, они дважды повышались за годы второй и третьей пятилеток, но и после этого оставались ниже затрат на производство. Нужно учитывать, что затраты труда в льноводстве были значительно больше, чем в производстве зерна. Сев, уборка урожая и молотьба зерновых в эти годы усиленно механизировались, а в льноводстве оставался ручной труд. Убыточность этой культуры как для колхозов, так и для колхозников тормозила развитие льноводства.

Часть льна шла на экспорт. Правда, все меньше и меньше. Если в годы первой пятилетки экспортировалось по 40−80 тыс. т, то в 1938 г. было вывезено только 16 тыс. т. 20−25%) заготовляемого льна потребляла пенькоджутовая промышленность. И для льняных фабрик сырья уже не стало хватать.

К тому же имелись существенные недостатки и в первичной обработке льна. В 1937 г. в стране был 501 льнозавод, и их мощности были рассчитаны на обработку значительно большего количества льна, чем производилось в стране. Но в основном это были заводы без мочильных цехов, поэтому треста по-прежнему готовилась вручную в колхозах, что существенно понижало качество сырья и вело к большим потерям. Кроме того, значительная часть льнозаводов была построена в районах, где посевы льна сокращались.

11. Посевная площадь под льном-долгунцом к 1942 г. составила 1088 тыс. га, т. е. сократилась почти вдвое по сравнению с довоенной, а в 1944 г. уменьшилась до 847 тыс. га, т. е. до 40% довоенной площади. Таким образом, самая низкая точка по этому показателю пришлась на предпоследний год войны, когда основная часть подвергшейся оккупации территории была уже освобождена. В 1945 г. было засеяно льном-долгунцом вдвое меньше земель, чем перед войной -1014 тыс. га, а в 1946 г. — 975 тыс. га — 46% довоенных посевов.

В оккупированных районах находилось 55% посевов льна. До войны на эти районы приходилось 2/3 его заготовок, потому что там была и самая высокая урожайность, и получалось лучшее волокно. Заготовки льна продолжали сокращаться до 1944 г., когда получено было втрое меньше льна, чем в 1940 г. В 1945 г. собрали 150 тыс. т льна — 43% довоенного сбора.

Но сокращались не только посевные площади и сборы льна, резко ухудшилась первичная переработка. Из All льнозаводов к концу войны осталось 217, и они выпускали только 28% довоенного количества волокна заводской обработки. Правда, часть льна вручную обрабатывалась в колхозах, но качество этого волокна, конечно, было невысоким.

В колхозах не хватало рабочей силы не только для того, чтобы выполнять дело льнозаводов, но и для того, чтобы полностью собрать и обработать урожай. Потери резко увеличились.

12. Развитие льняного производства сдерживалось недостатком сырья. Посевная площадь подо льном-долгунцом в послевоенный период так и не достигла довоенного уровня. Максимальной она была в 50-е гг., когда засевалось льном до 1,9 млн га, но это было лишь 90% уровня 1940 г. В последующие десятилетия посевная площадь подо льном неуклонно сокращалась — до 1 млн га в середине 80-х гг., что составляло лишь 48%) довоенных посевов.

Сокращение посевов льна было в значительной степени связано с тем, что эта культура очень трудоемка и не очень выгодна для хозяйств. Кроме непосредственной уборки льна (а до последнего времени его убирали вручную), колхозникам надо было его расстилать и мочить также вручную, а для этого в деревне просто не хватало рабочих рук. Правда, в 50-е гг. при льнозаводах стали создаваться цехи для обмолота и приготовления тресты, чтобы лен можно было сдавать непосредственно с поля. Но интеграция льноводческих хозяйств с текстильными предприятиями оставалась слабой.

К тому же лен — культура довольно капризная, требующая сочетания высокой влажности с довольно ограниченными температурными режимами. Не случайно основная масса льна традиционно выращивалась в определенных северо-западных районах страны и попытки распространения его на восток в довоенные годы успеха не имели. Мелиоративные работы, осушение болот, возможно, и создали благоприятные условия для других культур, но ограничили возможности льноводства. Кроме того, в западных районах в отличие от Средней Азии особенно остро стал ощущаться дефицит рабочей силы.

Правда, в результате агротехнических мероприятий урожайность льна к началу 70-х гг. повысилась вдвое по сравнению с довоенной, но на этом ее рост прекратился, и в середине 80-х гг. она оставалась на том же уровне, что и в начале 70-х. А посевные площади подо льном за это время существенно сократились.

Льноводство оказалось заброшенным участком агропромышленного комплекса. В условиях, когда главное внимание уделялось расширению производства продовольственных культур, они оттеснили лен на задний план. Но и в производстве сырья для текстильной промышленности лен тоже оставался на последнем месте. В 1986 г. льняные ткани составили только 6,7% общего количества тканей. Главной волокнистой культурой оставался хлопчатник, его посевы росли. Определенное внимание уделялось таким «престижным» видам волокон, как шерсть, шелк, синтетика, а лен оказался в положении «неперспективных деревень» .

Подобное отношение ко льну, безусловно, неоправданно. Россия была его главным поставщиком на мировом рынке, он давал стране валюту. Сохранение и развитие традиций льноводства могло бы стать существенным вкладом в улучшение позиций СССР на мировом рынке. Тонкие льняные ткани и теперь весьма престижны за границей. А мощных конкурентов на мировом рынке, таких, как в хлопчатобумажной, шерстяной или шелковой промышленности, не предвидится. Лен соответствует основной климатической зоне нашей страны в отличие от шелка, шерсти и хлопка. Между тем даже в наших статистических изданиях, где приводится сравнение нашего производства хлопчатобумажных, шерстяных и шелковых тканей с их производством в других странах, сведения по льняной промышленности отсутствуют.