Актуальность темы
исследования обусловлена усилением антропогенного давления общества на окружающую природную среду, угрожающее биологической и социальной основе его существования. Это связано не только с резким истощением природных ресурсов, ослаблением естественной связи человека с природой, потерей им ряда эстетических ценностей, ухудшением физического и нравственного здоровья, но и с обострением экономической и политической борьбы за сырьевые рынки и жизненное пространство.
Сейчас в нашей стране складывается новая социально-экономическая ситуация. Благодаря переходу на «рельсы» рыночной экономики любое природопользование становится преимущественно платным, с достаточно жесткими ограничениями его осуществления и применением мер юридической ответственности за их несоблюдение. Однако, избежав опасностей выраженных в экономических и правовых аспектах, общество столкнулось с другими проблемами. На смену производству материальных ценностей пришло производство рисков, ставших неотъемлемым свойством любой человеческой деятельности, в том числе — и в сфере экологии. В настоящее время экологические риски преодолевают границы государств и получают статус глобальной проблемы, решать которую необходимо, прежде всего, с социально-управленческой позиции. Именно управление риском становится необходимым элементом экологической политики любого государства, поскольку позволяет определять разумные природоохранительные рамки человеческого поведения в различных управленческих ситуациях.
Риск-менеджмент представляет собой довольно распространенное направление управленческой науки в развитых странах Запада, однако для России он является новым. В нашей стране пока не существует научного обоснования применения различных управленческих рычагов для минимизации рисков в природоохранной сфере, которое могло бы служить основой для административного регламентирования, стандартизации природоохранных процессов на уровне отдельного хозяйствующего субъекта, поддержки общественно приоритетных направлений такой минимизации, а также для привлечения общественности к решению наиболее важных экологических проблем на местах. В Республике Татарстан, которая в отличие от многих других регионов России имеет большие успехи в природоохранной сфере, риск-менеджмент также не получил пока значительного развития. Хотя в республике сформировался собственный экономический механизм природопользования, получила существенное развитие экологическая нормативно-правовая база, реализуется более жесткий, по сравнению с общефедеральным, государственный экологический контроль за соблюдением существующих экологических требований, но здесь также можно выделить немало проблем. Прежде всего, это проблемы осмысления сущности риска в природоохранной сфере и исследования теоретико-методологических аспектов механизма управления экологическими рисками, проблемы методологии решения по применению конкретных социально-управленческих механизмов минимизации таких рисков. Кроме того, это проблемы прерывания цикла перманентного воспроизводства и потребления риска, оценки восприятия рисков в природоохранной сфере обществом, перелома тенденций катастрофизма в общественном восприятии окружающей природной среды и многое другое. Все это существенным образом актуализирует настоящее исследование.
Степень научной разработанности темы. Сложность поставленной проблемы, недостаточная разработанность теоретико-методологических основ ее исследования потребовали широкого поиска, анализа и синтеза всех имеющихся отечественных и зарубежных подходов и достижений в исследовании проблематики управления рисками в природоохранной сфере. Можно выделить три основные группы исследовательского интереса.
Первая из них посвящена теоретико-методологическим основам изучения проблемы управления рисками. В контексте экологической проблематики в целом такие основы получили достаточно широкое освещение в научной литературе. Прежде всего, это работы представителей классической Чикагской социологической школы — Э. Берджесса, JI. Вирта, Р. Макензи и Р. Парка1, основная заслуга которых состоит в том, что они впервые обратились к исследованию социально-экологических проблем в рамках социологии города. Однако, окружающая среда в их понимании представляет собой сложное сочетание пространственных и социальных характеристик организации жизни крупного города. Риски в такой среде есть лишь результат столкновения человека и пространства, которое он захватил.
Необходимо отметить также и исследователей О. Дункана, А. Хоули и JI. Шноре, выдвинувших теорию экологического комплекса. Ценность этой теории заключается в том, что она позволяет исследовать город через взаимодействие таких элементов, как популяция, среда, технология и организация. В дальнейшем их идеи получили свое развитие и закрепление в виде особого теоретико-методологического направления — организационная, А экология — благодаря работам Дж. Фримена и М. Ханнана. Они определили, что все социальные процессы, протекающие в рамках экологического комплекса, представляют собой своеобразную адаптацию популяции и социальных организаций к рискогенным условиям жизнедеятельности.
В рамках современной социологии города следует отметить также исследования отечественных ученых К. П. Арента, К. Б. Львовской, Г. С. Ронкина, Л. Г. Федорова и др., которые сфокусировали внимание на сугубо.
1 См.: Парк Р. Экология человека/Р. Парк//Теоретическая социология (антология). — М., 2002; Смелзер Н. Социология: перевод с английского/Н. Смелзер. — М., 1994; Баньковская С. П. Инвайроментальная социология/С.П. Баньковская. — Рига, 1991 и т. д.
2 См.: Hannan М.Т. Structural inertia and organizational change/M.T. Hannan and J. Freeman//American sociological review. — 1984. — № 49- Hannan M.T. Organizational ecology/ M.T. Hannan and J. Freeman. -Cambridge, MA: Harvard universite press, 1989.
3 См.: Аренг К. П. Экономические аспекты экологизации развития народного хозяйства/К.П. Аренг. — М., 2001; Гончарук Т. Эколого-экономические аспекты управления промышленными предприятиями/Т. Гончарук, Т. Семененко//Проблемы теории и практики управления. — 1999. — № 1- Львовская К. Б. Окружающая среда, рынок и регион/К.Б, Львовская, Г. С. Ронкин. — М., 1993; Федоров Л. Г. Управление отходами в крупных городах и агломерационных поселениях/ Л. Г. Федоров. — М., 1999; Сндорчук В. Л. природоохранных или экономических аспектах взаимодействия промышленного предприятия и окружающей природной среды, не учли его социальные особенности.
Особую группу в рамках теоретико-методологических основ исследования рисков составляют работы, посвященные проблемам устойчивого развития. Здесь, прежде всего, следует выделить труды Г. Х. Брундтланд, В.И. Данилова-Данильяна, В. К. Левашова, К. С. Лосева, H.H. Моисеева и A.B. Мозговой1, ценность которых заключается в особой расстановке акцентов в механизме управления рисками — учете интересов и потребностей будущих поколений в современных рискогенных условиях. В контексте ситуационной методологической платформы конкретизировать указанные акценты позволили исследования Дж. Вудворд, Дж. Лорша, П. Лоуренса, Дж. Пфеффера, Дж. Салансика, Дж. Томпсона и М. Фоллет, затрагивающие взаимодействие социальной организации и ее внешней среды.
Вторую, довольно значительную группу источников составляют работы, посвященные риску, в целом, и риску в природоохранной сфере, в частности.
В рамках концепции «общества риска» наиболее важными, безусловно, являются исследования: У. Бека, сформулировавшего положения о социальном происхождении риска, о перманентных циклах его рождения.
Экологический аудит в системе управления природопользованием: муниципальный уровень/В.Л. Сидорчук, Р. Т. Давыдова. — М., 2001 и т. д.
1 См.: Наше общее будущее: Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию (МКОСРУПер. с англ. — М., 1989; Данилов-Данильян В. И. Экологический вызов и устойчивое развитие/В.И. Данилов-Данильян, КС. Лосев. — М., 2000; Моисеев Н. Н. Человек, Среда, Общество/Н.Н. Моисеев. — М., 1982; Левашов В. К. Устойчивое развитие общества: парадигма, модели, стратегия/В.К. Левашов. — М., 2001; Мозговая А. В. Экологически устойчивое развитие и образ жизни: социологический подход/А.В. Мозговая//Россия: риски и опасности «переходного» общества/Институт социологии РАН. — М., 2000; Рюмина Е. В. Анализ эколого-экономических взаимодействий/Е.В. Рюмина. — М., 2000; Гусев А. А. Эколого-экономические проблемы устойчивого развигия/А.А. Гусев, И.Г. ГусеваЮкономика природопользования. -1996. -№ 1.
2 См.: Woodward J. Industrial Organisation: Theoiy and Practice/J. Woodward. — Oxford, 1994; Metcalf H. Dynamic administration: 77- с Collected papers of Maiy Parker Follett/H. Metcalf and Urwick L.F. (eds). — Bath, 1941; Thompson J.D. Organizations in action/ J.D. Thompson. — New York, 1967; Lawrence P.R. Organization and environment managing differentiation and integration/ P.R. Lawrence, J.W. Lorsch. — Boston, MA, 1967; Pfeffer J. The external control of organizations/J. Pfeffer, G.R. Salansik. — New York, 1978. потребления и о приоритетности экспертного знания о нем1- Э. Гидценса, утверждавшего, что любое действие является рискогенным и индивиды должны принимать ответственность за тот риск, который оно несет2- Ч. Перроу, акцентировавшего внимание на оценке риска через понятие «системная авария"3. Особое место здесь принадлежит работам Н. Лумана, совместившего ключевые положения концепции «общества риска» с общей теорией систем4. Именно благодаря его исследованиям становится возможным анализ механизма управления рисками как на уровне государства в целом, так и на уровне отдельного предприятия.
Среди отечественных исследователей проблематики рисков следует отметить: В. М. Гранатурова, уделявшего внимание эколого-экономической стороне исследования рисковВ.И. Зубкова, определившего проблемное поле отечественной социологической теории рискаК. Исаева, акцентировавшего внимание на проблемах риска в условиях глобализацииН.Л. Смакотину, выявившую зависимость сущности рисков от рискованных ценностно-ориентированных ситуаций5- О. Н. Яницкого, адаптировавшего общесоциологическую рискологическую теорию Запада к реалиям российского общества6- а также ряд других исследователей, занятых,.
1 См.: Beck U. Risk Society. Toward a New Modernity/U. Beck. — London, 1992; Beck U. Die Erfindung des Politischen/ U. Beck. — Frankfurt am Main, 1993.
2 См. Giddens A. The Consequences of Modernity/ A. Giddens. — Cambridge, 1990.
3 См.: Perrow Ch. Normal accidents. Living with high-risk technologies/ Ch. Perrow. — USA, 1984.
4 См.: Luhmann N. Soziologie des Risikos/N. Luhmann. — Berlin, New York, 1991; Luhmann N. The differentiation of society/ N. Luhmann. — New York, 1982;.: Luhmann N. Die Kunst der gesellschaft /N. Luhmann. — Frankfurt am Main, 1995.
5 См.: Гранатуров В. М. Экономический риск: сущность, методы измерения, пути снижения/В, М. Гранатуров. — М., 2001; Зубков В. И. Проблемное поле социологической теории риска/В.И. Зубков//Социологические исследования. — 2001. — № 6- Зубков В. И. Риск как предмет социологического анализа/В.И. Зубков//Социологические исследования, — 1999. — № 4- Исаев К. «Общество риска» в условиях глобализации/К. Исаев//Социологические исследования. — 2001. — № 12- Смакотина Н. Л. Основы социологии нестабильности и риска: философский, социологический и социально-психологический аспекты/Н.Л. Смакотина. -М., 1999.
6 См.: Яницкий О. Н. Россия как «общество риска»: контуры теории/О.Н. Яницкий//Россия: трансформирующееся общество/Под ред. В. А. Ядова. — М., 2001; Яницкий О. Н. «Критический случай»: социальный порядок в «обществе риска"/О.Н. Яницкий//Социологическое обозрение. — 2002. — № 2. — Том 2- Яницкий О. Н. Россия как общество риска: методология анализа и контуры концепции/О.Н. Яницкий/Юбщественные науки и современность. — 2004. — № 2. преимущественно, анализом риска с позиций количественно выраженной вероятности наступления неблагоприятного события1.
Заметим при этом, что до недавнего времени понятие «риск» в нашей стране разрабатывалось в тесной взаимосвязи с исследованиями страхов и катастроф, которые, тем не менее, не касались собственно выявления особенностей, сущности, причин возникновения и возможностей управления рисками. Это философско-социологические исследования страхов Л.Д. л.
Гудкова и С. Я. Матвеевой, изыскания В. Э. Шляпентоха, В. Н. Шубкина и В. А. Ядова, посвященные катастрофическому сознанию в современном мире3, анализ способности людей противостоять страхам и тревогам В. А. Ивановой и В.Н. Шубкина4, работы A.A. Кузьминой по риск-рефлексии в идеологии общественных движений5, а также исследования катастроф как социальных явлений А. Г. Здравомыслова, И. Клямкина, JI. Тимофеева и М. Шабановой6.
Непосредственно проблеме рисков в экологической сфере посвящены работы Ю. В. Бабиной, В. Н. Лопатина, К. А. Олейника, В. И. Подлесных в области менеджмента7- исследования Т. А. Хвана в области промышленной.
1 См., например: Цветкова Е. В. Риски в экономической деятельности/Е.В. Цветкова, И. О. Арлюкова. — СПб., 2002; Половиикин П. Д. Риск в предпринимательской деятельности/П.Д. Половинкин. — М, 1999; Головин И. Н. Предпринимательство на шкале рисков и проблемы мотивации инновационной деятельности/ Под ред. Горланова Г. В./И.Н, Головин. — М., 2002; Мельник А. Н. Антикризисное управление деятельностью предприятий/А.Н. Мельник. — Красноярск, 2001; Кабушкин Н. И. Риск в управленческой деятельности менеджера/Н.И. Кабушкин, С. К. Погорельцев. — Мн., 2002 и др.
2 См.: Матвеева С. Я. Страхи в России в прошлом и настоящем/С.Я. Матвеева, В. Э. Шляпентох. -Новоросибирск, 2000; Гудков Л. Д. Страх как рамка понимания происходящего/Л. Д. Гудков//Куда идет Россия? Власть, общество, личность/Ред. Т. Н. Заславская. — М., 2000.
3 См.: Катастрофическое сознание в современном мире в конце XX века (по материалам международных исследований)/Под ред. В. Э. Шляпентоха, В. Н. Шубкина и В. А. Ядова. — М., 1999.
4 См.: Шубкин В. Н. Страхи, тревоги, способность противостоять им/В.Н. Шубкин, В.А. Иванова//Россия: трансформирующееся общество/Под ред. В. А. Ядова. -М., 2001.
5 См.: Кузьмина A.A. Риск-рефлексия в идеологии российского экологического движения/А.А. Кузьмина//Россия: риски и опасности «переходного» общества/Под ред. О. Н. Яницкого. — М., 1998.
6 См.: Здравомыслов А. Г. Социология российского кризиса. Статьи и доклады 90-х годов/А.Г. Здравомыслов. — М., 1999; Клямкин И. Теневая Россия: экономико-социологическое исследование/И. Клямкин, Л. Тимофеев. — М., 2000; Шабанова М. Институциональные изменения и неправовые практики/М. Шабанова//Кто и куда стремится вести Россию? Акторы макро-, мезои микроуровней современного трансформационного процесса/Под ред. Т. И Заславской. — М., 2001.
7 См.: Бабина Ю. В. Экологический менеджмент/Ю.В. Бабина. — М., 2002; Кузнецова Ю. В. Менеджмент/Ю.В. Кузнецова, В. И. Подлесных — СПб., 2001; Лопатин В. Н. Менеджмент и маркетинг в экологии и природопользовании/В.Н. Лопатин. — М., 2001; Мескон М. Х. Основы менеджмента: пер. с англ./М.Х. Мескон, М. Альберт, Ф. Хедоури. — М., 1998; Олейник К. А. Экологические риски в предпринимательской деятельности (вопросы методологии)/К. А. Олейник. — М., 2002. экологии1- труды H.H. Агапова, Д. В. Афигенова, С. Н. Бобышева, П. А. Ваганова, В. А. Волкова, Э. В. Гирусова, Б. М. Маклярского, Н. В. Пахомовой, К. К. Рихтера, Т. Титенберга, A.B. Шевчука в сфере экономики природопользования и экологического права. Ценность указанных работ заключается в том, что они способствовали повышению научного и общественного интереса к проблематике экологических рисков и его изучению с различных дисциплинарных позиций. Однако в целом они носят разрозненный характер, не позволяющий полно отразить социальную сущность как самого понятия «риск в природоохранной сфере», так и возможных эффективных путей его минимизации.
Третью группу источников составляют научные исследования, посвященные проблемам управления и восприятия обществом рисков в природоохранной сфере. Здесь, в частности, следует отметить исследования Ю. И. Аверьянова, Е. М. Бабосова, П. А. Ватника, В. Н. Иванова, М. Г. Лапусты и других ученых, обосновавших понимание управления как воздействия управляющей подсистемы на управляемую подсистему3, труды В. А. Костина и C.B. Макара, акцентировавших внимание на управлении как деятельности.
1 См.: Современные методы экологической регламентации хозяйственной деятельности. — М., 2002; Хван Т. А. Промышленная экология/Т.А. Хван. — Ростов-на-Дону, 2003; Хван Т. А. Проблемы промышленной экологии в Российской Федерации./Т.А. Хван// «Экологический мониторинг» — 2004. — № 3 и т. д.
2 См.: Агапов H.H. Экономика природопользования и охраны окружающей среды/Н.Н. Агапов, A.B. Шевчук. — М., 1999; Бобылев С. Н. Экономика природопользования в Российской Федерации/С.Н. Бобышев. — М., 2003; Ваганов П. А. Применение концепции экологического риска в природоохранном законодательстве США/П.А. Ваганов//Правоведение. — 2001. — № 5- Волков В. А. Экополитические пространства — новые политические измерения/В.А. Волков, Д.В. Афигенов//Общественные науки и современность. — 2002. — № 3- Гирусов Э. В. Экология и экономика природопользования/Э.В. Гирусов. — М., 2004; Маклярский Б. М. Экологические проблемы: концепция экологического риска/Б.М. Маклярский//Экологические новости. Вестник СГУ. — 2004. — № 6- Пахомова Н. В. Экономика природопользования и экологический менеджмент/Н.В. Пахомова, К. К. Рихтер. — СПб., 1999; Папенов К. В. Экономика природопользования/К.В. Папенов. — М., 1997; Титенберг Т. Экономика природопользования и охрана окружающей среды/Т.Титенберг — М. 2001; Шевчук A.B. Экономика природопользования (теория и практика)/А.В. Шевчук. — М., 2000; Экологический менеджмент/Н.В. Пахомова, А. Эндерс, К. Рихтер. -СПб., 2003; Экономика природопользования/ Под ред. Хачатурова Т. С. — М., 1991.
3 См.: Основы современной социологии управления: теория и методология: Учебное пособие/Под ред. В. Н. Иванова. — М., 2000; Бабосов Е. М. Социология управления: Учебное пособие для студентов вузов/Е.М. Бабосов. — Мн., 2000; Словарь-справочник менеджера/Под ред. М. Г. Лапусты. — М., 1996; Словарь по экономике. Пер. с англ./ Под ред. П. А. Ватника. — СПБ., 1998; Политология: Энциклопедический словарь/Общ. ред. и сост.: Ю. И. Аверьянов. — М., 1993; Новикова О. Ю. Государственное регулирование занятости и безработицы в Республике Татарстан (1991 — 2002гг.): Автореф. дис. канд. соц. наук/О.Ю. Новикова. — Казань, 2003; Шашкин A.B. Регулирование властных отношений в подростковой уличной среде средствами насильственной виктимизации (на материале изучения молодежных сообществ делинквектной направленности): Автореф. дис. канд. соц. наук/A.B. Шашкин. — Казань, 2002 и т. д. или процессе), в рамках которой такое воздействие представляет собой лишь одну из его частей1.
Непосредственно проблеме управления рисками в природоохранной сфере посвящены работы А. И. Иванова, В. А. Логиновой, O.A. Пешковой, И. М. Потравного, Н. П. Тихомирова, Т. М. Тихомировой в сфере рискл анализа, исследования М. М. Бринчука, М. И. Васильевой, И. Д. Горкиной, О. М. Драгуневского, В. Р. Исламова, H.H. Лукьянчикова, Ю. Л. Максименко, A.B. Молчанова, И. М. Потравного, В. Ф. Протасова, Т. Г. Пыльневой, О. М. Черпа, P.C. Ястиновича в области административно-государственной регламентации экологической сферы — труды Р. Т. Давыдовой, A.A. Ляпиной, Г. А. Моткина, Н. В. Пахомовой, К. К. Рихтера, Г. П. Серова, В. Л. Сидорчука, М. А. Хатулевой в сфере применения мер экономического стимулирования и государственной поддержки минимизации экологического риска4- а также изыскания Ф. Я. Воеводина, Л. С. Гарагули, Э. Д. Ершова, Л. В. Илларионова, A.B. Кичигина, В. Н. Лопатина, П. Е. Мазуревича, А. Л. Рагозина, В. М. Улькаева в целях эффективного управления рисками на уровне социальной.
1 См.: Костин В. А. Теория управления: учебное пособие/В.А. Костин. — M., 2004; Макар C.B. Основы экономики природопользования/С.В. Макар. -М., 1998.
2 См.: Тихомиров Н. П. Методы анализа и управления эколого-экономическими рисками/Н.П. Тихомиров, И. М. Потравный, Т. М. Тихомирова. — М., 2003; Иванов А. И. Принятие управленческих решений/А.И. Иванов. — М., 2003; Логинова В. А. Обоснование выбора управленческих решений с учетом риска при принятии управленческих решений/В.А. Логинова. — М., 2004; Пешкова O.A. Управление риском управленческой деятельности/О. А. Пешкова. — СПб., 2002.
См.: Ястинович P.C. Актуальные вопросы экологической экспертизы/Р.С. Ястинович. — Мн., 2004; Бринчук М. М. Правовой механизм подготовки и принятия экологически значимых решений/М.М. Бринчук//Государство и право. — 2000. — № 9- Максименко Ю. Л. Организационные и методические основы оценки воздействия на окружающую среду/Ю.Л. Максименко, ИД. Горкина// Управление окружающей средой: Информационный бюллетень. — 1997. — № 6- Васильева М. И. Проблема защиты общественного интереса в экологическом праве/М.И. Васильева//Государство и право. — 1999. — № 8- Черп О. М. Экологическая оценка и экологическая экспертиза/О.М. Черп. — М., 2000; Лукьянчиков H.H. Экономика и организация природопользования/Н.Н. Лукьянчиков, И. М. Потравный. — М., 2002; Драгуневский О. М. Анализ системы экологического мониторинга на региональном уровне/О.М. Драгуневский/ЯЗестник «Охрана тайги». — 2004. — № 1- Исламов В. Р. Развитие системы экологического мониторинга: этапы становления/В.Р. Исламов//Вестник СЭГУ. — 2004. — № 3- Пыльнева Т. Г. Природопользование/Т.Г. Пыльнева. — М., 1997; Экологическая экономика. Том 1, Том 2. — М., 1994; Протасов В. Ф. Экология, здоровье и природопользование в России/В.Ф. Протасов, A.B. Молчанов. — М., 2003.
4 См.: Пахомова Н. В. Экономика природопользования и экологический менеджмент/Н.В. Пахомова, К. К. Рихтер. — СПб., 1999; Серов Г. П. Экологический аудит. Концептуальные и организационно-правовые основы/Г.П. Серов. — М., 2000; Сидорчук В. Л. Экологический аудит в системе управления природопользованием: муниципальный уровень/В.Л. Сидорчук, Р. Т. Давыдова. — М., 2001; Ляпина A.A. Развитие экологического аудита в РФ: проблемы и пути их решения/А.А. Ляпина. — М., 2003; Система муниципального экологического аудита./ HELCOM. — Helsinki, 2003; Как организовать общественный экологический мониторинг/ Под ред. Хатулевой M.A.//www.ecoline.ruМоткин Г. А. Основы экологического страхования/Г. А. Моткин. -М, 1996. организации1. Указанные исследования, безусловно, широко раскрывают возможности управления экологическими рисками, фокусируясь, однако, лишь на узкоспециализированных сторонах данного процесса, не учитывают его социально-управленческой и эколого-экономической целостности.
Управлению экологической сферой в целом на уровне Республики Татарстан посвящены труды Н. И. Борознова, Н. Газеева, А. З. Кибанова, A.A. Колесника, Р. Г. Мамина, A.A. Мухутдинова, Б. Г. Петрова, А. И. Щеповских, а также — А. З. Гильманова, М. А. Нугаева, Л. Г. Егоровой, JI.M. Яо, Д. А. Гатиятуллиной и ряда других исследователей2, которые, затрагивая вопросы экономического механизма природопользования, средозащитных технологий, экологической безопасности, экологического сознания и качества окружающей среды, специально не выделяют вопросы управления рисками в природоохранной сфере в качестве управленческой проблемы, не выявляют ее специфики и теоретико-методологического содержания.
Восприятию рисков в сфере природопользования посвящен достаточно узкий круг исследований. Это работы У. Синглентона и И. Ховдена, указывающие на факт воспринимаемости не риска, а особенностей принятых кем-то решений, ведущих к ощущению риска3- теории восприятия риска с.
1 См.: Природные опасности России: анализ и оценка./ Под ред. Л. С. Гарагули, Э. Д. Ершова — М., 2003; Илларионов Л. В. Утилизация отходов производства и потребления: современные технологии переработки отходов/Л.В. Илларионов. — Киев, 2004; Лопатин В. Н. Менеджмент и маркетинг в экологии и природопользовании/В.Н. Лопатин. — М., 2001; Мазуревич П. Е. Основы экологического менеджмента/П.Е. Мазуревич, Ф. Я. Воеводин. — Мн., 2004; Рагозин А. Л. Общие положения оценки и управления природным риском/А.Л. Рагозин//Геоэкология. — 1999. — № 5- Улькаев В. М. Оценка экологических рисков на современных предприятиях/В.М. Улькаев. — СПб., 2004.
2 См.: Петров Б. Г. Формирование экономического механизма природопользования в Республике Татарстан/Б.Г. Петров, A.A. Колесник, Н. Х. Газеев и др. — М., 1997; Щеповских А. Охрана природы — забота государства/А. Щеповских//Экология: безопасность нации/Науч. ред. академик АГН Э. Тагиров. — К., 1998; Мамин Р. Г. Природопользование и охрана окружающей среды: федеральные, региональные и муниципальные аспекты/Р.Г. Мамин, А. И. Щеповских. — Казань, 1999; Борознов Н. Проблемы сохранения экологического равновесия: региональный срез/Н. Борознов//Экология: безопасность нации/Науч. ред. академик АГН Э. Тагиров. — К., 1998; Газеев Н. Экология Татарстана: на пути к устойчивому развитию/Н. Газеев//Экология: безопасность нации/Науч. ред. академик АГН Э. Тагиров. — К., 1998; Кибанов А. З. Современные экологические проблемы Республики Татарстан: региональный аспект/А.З. Кибанов, К.П. Слуцких//Сборник Тезисов и Докладов СГУЭУИП. Самара. — 2003. — № 4- Мухутдинов A.A. Основы и менеджмент промышленной экологии: Учебное пособие/Под ред. проф. A.A. Мухутдинова/А.А. Мухутдинов, Н. И. Борознов, Б. Г. Петров и др. — Казань, 1998; Яо Л. М. Экологическое сознание современного российского общества: теоретико-методологические подходы: Монография/Л.М. Яо. — М., 2004; Яо Л. М. Социокультурные факторы формирования экологического сознания/Л.М. Яо. — Казань, 2002; Гатияту длина Д А. Государственное регулирование качества окружающей среды (на материале Республики Татарстан): Автореф. дис. канд. соц. наук/Д.А. Гатияту длина. — Казань, 2005.
3 См.: Singleton W. Risk and decisions/W. Singleton, J. Hovden. — Chichester, 1987. позиций теорий знаний, личности, экономической, политической теорий, теории культуры А. Вильдавски, описывающего различия в личном восприятии риска1- труды европейских социологов В. Винтерфельд, В. Ковелло, Дж. Мампауэр, П. Сталлен, X. Отвэй, актуализировавших исследования восприятия риска в масштабе повышения-снижения общественного интереса2- а также исследования профиля рисков современности Э. Гидденса3 и проблемных ситуаций Н.Я. Мазлумяновой4. Ценность указанных работ заключается в том, что они предоставляют широкую возможность для изучения различных сторон восприятия общественностью рисков, однако, лишены ориентированности на комплексное исследование проблемы восприятия рисков именно в природоохранной сфере.
Завершая обзор литературы по теме, можно заключить, что в отечественной и зарубежной социологии и социологии управления достаточно глубоко проработаны целые пласты теоретико-методологического осмысления сущности взаимодействия человека и природы, современного управления экологической сферой, наметился «прорыв» в понимании необходимости соотнесения потерь и приобретений в результате такого управления, его адаптации к современным рискогенным условиям жизни социума. Вместе с тем, очевидна потребность в системном, комплексном исследовании проблемы управления рисками в природоохранной сфере, выявлении социальной сущности и специфики механизма такого управления. Восполнение указанного пробела предстает как актуальная научная проблема, разрешению которой и посвящено данное исследование.
1 См.: Вилдавски А. Теории восприятия риска: кто боится, чего и почему?/А. Виддавски, К. ДейкУ/Thesis. -1994.-№ 5.
2 См.: Covello V.T. Social and behavioral on risk: Uses in risk management decisionmakmg/V.T. Covello, J.L. Mumpower, P.J. Stallen (eds.)//Environmental impact assessment, technology assessment, and risk analysis: contributions from the psychological and decision sciences. — Berlin, 1985; Otway H.J. Beyond acceptable risk: On the social acceptability of technologies/ H.J. Otway, D. Von Winterfeld//Policy sciences. — 1982. — Vol. 14.
3 См.: Giddens A. The Consequences of Modernity/ A. Giddens. — Cambridge, 1990.
4 См.: Мазлумянова Н. Я. К методологии исследования проблемных сигуаций/Н.Я. Шзлумянова//Ьир://5гсиЬ.?а1а1.ги/НЬ.рЬр.
Цель диссертационного исследования — выявить социальную сущность и специфику механизма управления рисками в природоохранной сфере РТ. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
1. определить адекватные теоретико-методологические подходы к исследованию проблемы управления рисками в природоохранной сфере, сложившиеся в социальных и управленческих науках;
2. конкретизировать понятия «риски в природоохранной сфере» и «управление рисками в природоохранной сфере» с позиций ситуационного подхода;
3. исследовать механизм управления рисками в природоохранной сфере, раскрыть существующие здесь проблемы, имеющие социальное значение;
4. осуществить социологический анализ рискогенной экологической ситуации в РТ и особенностей ее восприятия населением РТ:
5. выработать научно-практические рекомендации по эффективному управлению рисками в природоохранной сфере.
Объектом диссертационного исследования выступает риск в природоохранной сфере как атрибут хозяйственной деятельности человека.
Предметом исследования является социальная сущность и специфика механизма управления рисками в природоохранной сфере на примере Республики Татарстан в условиях становления цивилизованных рыночных отношений.
Теоретические и методологические основы исследования. Для определения теоретико-методологической базы данного исследования был привлечен широкий круг исследований и разработок в области теории и методологии социологии, социологии управления, менеджмента, социальной экологии и социологии города.
Важнейшими методами исследования явились системный и комплексный анализы, применяемые при выявлении социальной сущности и специфики механизма управления рисками в природоохранной сфере.
Сам феномен управления рисками в природоохранной сфере был исследован при помощи ситуационного подхода (Дж. Вудворд, П. Лоуренс, Дж. Лорш, Дж. Томпсон), который позволил автору определить, что такое управление есть ситуативная характеристика мер, условий и обстоятельств минимизации негативного воздействия на окружающую природную среду и максимального достижения поставленных перед социальной организацией целей.
Автор опирался на:
— концепцию «общества риска» (У. Бек, Э. Гидденс, О.Н. Яницкий), акцентировавшую внимание на характере общественной жизни в рискогенных условиях, когда производство благ и бедствий, достижений и потерь являются порождением риска, содержащимся в каждом социальном действии;
— общую теорию систем Н. Лумана, давшую возможность исследовать механизм управления рисками в природоохранной сфере на уровне государства и отдельной социальной организации как аналогичные, благодаря процессам различения и системной дифференциации организации с ее внешней средой;
— концепцию устойчивого развития (Г.Х. Брундтланд, В.И. Данилов-Данильян, К. С. Лосев и др.), позволившую выделить и конкретизировать основные элементы механизма управления рисками в природоохранной сфере;
— теорию организационной экологии (А. Хоули, М. Ханнан и Дж. Фримен), благодаря которой, управление рисками в природоохранной сфере рассматривалось с позиций латентного обеспечения перманентной административной регламентации хозяйственной деятельности;
— теорию восприятия риска (У. Сингл ентон, И. Ховден, В. Ковелло, Н. Я. Мазлумянова и др.), позволившую сформулировать методологию социологического исследования проблем управления рисками в природоохранной сфере и определить ситуации эффективного применения различных социально-управленческих рычагов.
Исследование опирается также на методы вторичного анализа, анкетного опроса, анализа документов, статистический метод и метод моделирования.
Источниковая и эмпирическая база исследования. Источниковая база настоящего исследования включает три группы источников. Первую группу источников образуют нормативно-правовые акты федеральных и республиканских органов государственной власти и управления как необходимая система законодательных норм минимизации рисков в природоохранной сфере, отражающих общественные интересы общества в целом. Вторую группу источников составляют государственные доклады, отражающие развитие и состояние рискогенной ситуации. В состав третьей группы входят данные социальной статистики и материалы социологических исследований.
Эмпирическую основу настоящего исследования составили материалы социологического исследования «Проблемы экологической безопасности региона», проведенного в 2003 году при непосредственном участии автора. Сбор первичной социологической информации был осуществлен при помощи социологического опроса в виде анкетирования. Было опрошено работающее население в возрасте от 18 до 60 лет, занятое в сфере промышленного и сельскохозяйственного производства (п=101) и государственного экологического управления (п=117), проживающее на территории Республики Татарстан, разделенной на 7 административно-территориальных района, различающихся степенью напряженности экологической ситуации. В основу определения объема выборочной совокупности был положен метод простой случайной бесповторной районированной выборки.
Научная новизна исследования определяется как постановкой самой научной проблемы, так и полученными результатами. Данная работа представляет собой одно из первых специальных социологических исследований, в котором впервые в региональном разрезе дается комплексный анализ социальной сущности и специфики механизма управления рисками в природоохранной сфере. Новизна заключается в следующем:
— предложена авторская интерпретация понятий «риск», «риск в природоохранной сфере», «управление рисками в природоохранной сфере" — дана конкретизация ключевых понятий, описывающих социальную сущность механизма управления рисками в природоохранной сфере;
— обоснован подход к управлению рисками в природоохранной сфере как совокупности ситуативных мер, применение которых находится во взаимосвязи с контекстом конкретной социально-управленческой ситуации;
— выявлена специфика современного механизма управления рисками в природоохранной сфере на государственном и организационном уровнях;
— показана роль ситуационных факторов, условий и обстоятельств осуществления управленческой деятельности для успешной минимизации рисков в природоохранной сфере и эффективного достижения целей социальной организации;
— на основе социологического анализа особенностей восприятия рискогенной экологической ситуации населением РТ разработана модель ситуационной матрицы применения социально-управленческих рычагов.
Новые научные результаты, полученные автором в ходе исследования, позволили сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:
1. Риск представляет собой ситуативную характеристику деятельности управленческого агента, влекущую за собой как неблагоприятные, так и желаемые последствия, соотношение которых определяет совокупность факторов, обстоятельств и условий, в рамках которой было принято и реализовано управленческое решение. Он рождается в момент принятия управленческого решения и распространяется на всех управленческих агентов (как на субъект, так и на объект управления).
2. Риск в природоохранной сфере, рассматриваемый как разновидность риска, также является ситуативной характеристикой деятельности управленческого агента, но, в отличие от него, влечет за собой неблагоприятные последствия для окружающей природной среды. Такой риск является неотъемлемым атрибутом хозяйственной деятельности человека.
3. Управление рисками в природоохранной сфере характеризуется как целостный управленческий процесс по административному регламентированию деятельности объекта управления, созданию условий для его самоорганизации, а также по поддержанию приоритетных направлений его деятельности в целях минимизации негативного воздействия на окружающую природную среду и максимального достижения поставленных перед субъектом управления целей. Такое управление сопряжено с целым комплексом обстоятельств, условий, социальных факторов внешней и внутренней среды организации, с изменяющимся состоянием окружающей природной среды, которые необходимо учитывать в процессе принятия и реализации управленческих решений.
4. Механизм управления рисками в природоохранной сфере предполагает различный набор социально-управленческих рычагов, среди которых наиболее важные — законодательство государства, выполняющее функцию административной регламентации деятельности хозяйствующих субъектов, экономическое стимулирование приоритетных для общества направлений минимизации экологических рисков, инициация самоорганизации управленческих агентов и оценка восприятия обществом такого риска. Применение указанных рычагов неизбежно связано с целым рядом социальных проблем — изменением тенденций перманентной смены циклов воспроизводства и потребления рисков в природоохранной сфере, необходимостью рационального ограничения антропогенной деятельности общества, катастрофизмом в восприятии социумом окружающей природной среды.
5. Особенностью механизма управления рисками в природоохранной сфере на уровне государства является преимущественное применение мер административного и контрольно-надзорного характера в соответствии с нормативно-правовой базой государства. Специфика функционирования механизма управления рисками в природоохранной сфере на уровне отдельно взятой социальной организации заключается в двухэтапной управленческой деятельности. На первом этапе основной задачей для организации является повышение качества управленческих решений. На втором — разработка и реализация собственной стратегии по управлению риском.
6. Социологический анализ восприятия населением РТ рискогенности экологической ситуации показал значительную осведомленность и озабоченность респондентов рисками, существующими в природоохранной сфере, крайне неблагоприятную оценку их влияния на жизнь и здоровье человека, достаточно высокую оценку возможности их минимизации со стороны преимущественно государства и недостаточную когнитивную готовность общества к занятию активной гражданской позиции в данном вопросе.
7. Для успешной минимизации рисков в природоохранной сфере и эффективного достижения целей социальной организации автор предлагает использовать модель ситуационной матрицы, которая предполагает дифференцированный подход к применению разных управленческих мер в зависимости от конкретных социально-управленческих ситуаций. В условиях полной определенности факторов, обстоятельств и условий управленческой деятельности наиболее эффективными являются меры административной регламентации, а в условиях частичной или полной их неопределенности меры поддержки приоритетных направлений минимизации рисков и/или самоорганизующаяся природоохранная деятельность.
Практическая значимость исследования определяется тем, что обоснованные в ней положения вносят определенный вклад в разработку проблемы управления рисками в региональном разрезе. Содержащиеся в диссертации выводы и научные рекомендации существенно развивают категориальный аппарат в сфере социального управления, способствуют повышению экономической эффективности принятия хозяйственных решений в сфере природопользования, могут служить концептуальной основой для разработки стратегии и тактики управления рисками в природоохранной сфере, как на уровне государства, так и на уровне хозяйствующего субъекта, поскольку они непосредственно связаны с оценкой адекватности политики проводимой государством, сложившихся условий и интересов устойчивого экологического, социального и экономического развития региона. Выводы и рекомендации, полученные в ходе проведения исследования, будут полезны в деятельности региональных природоохранных служб и хозяйствующих субъектов, для совершенствования экологической политики государства и корректировки политики организаций, предприятий и фирм в соответствии с предлагаемой моделью ситуационной матрицы применения социально-управленческих рычагов в условиях риска. Кроме того, материалы исследований могут найти применение также и в образовательном процессе в высших учебных заведениях в курсах социологии управления, социальной экологии, экологического менеджмента, риск-менеджмента, экологического права.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в 8 публикациях. Они были положены в основу докладов и выступлений автора на научных конференциях международного, всероссийского и республиканского уровнях.
Диссертация обсуждена на кафедре государственного, муниципального управления и социологии Казанского государственного технологического университета и рекомендована к защите.
Структура и объем диссертации
Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованных источников и литературы (общее число использованных источников и литературы — 210) и трех приложений. Общий объем диссертации составляет 170 страниц.
Заключение
.
Итак, благодаря значительным технологическим «прорывам» человечество в настоящее время живет в искусственном рукотворном мире, который нуждается в постоянном уходе, профилактике, поддержании его в «рабочем» состоянии — состоянии, пригодном для жизни и деятельности общества. Однако такую огромную ответственность за качество окружающей природной среды социум выдержать, к сожалению, оказался не в состоянии. Результатом этого стало возникновение феномена повсеместной рискогенности, нормой для которого является не создание благ, а производство риска. И речь здесь идет не только о рискогенности промышленности, т. е. атомных станций, складов военных боеприпасов, добывающих отраслей промышленности, но и рискогенности «мирной» инфраструктуры: плотин, газои нефтепроводов, дамб, газовых и электрических сетей, жилых домов и т. д., т. е., по сути, о риске в повседневной жизни. В силу чего, проблемы управления рисками в природоохранной сфере приобрели в настоящее время особую актуальность и значимость.
Основополагающим для исследования настоящей проблемы явился ситуационный подход, позволивший заключить, что невозможно обеспечить создание такого механизма управления рисками в природоохранной сфере, который был бы идеально приспособлен для любого времени, целей, ценностей, ситуации и других условий деятельности. Так или иначе, но этот механизм неизбежно оказывается связанным с целой совокупностью разнообразных факторов, обстоятельств и условий, характеризующих конкретную управленческую ситуацию, т. е. имеет ситуативную природу. Кроме того, подобное управление скорее подразумевает не поиск универсального механизма управления в целом, а поиск универсального механизма управления в контексте конкретной управленческой ситуации, на что и был направлен фокус нашего исследования.
В настоящее время в социальной науке не сложилось единого мнения относительно трактовки понятия «риск», поскольку различные исследователи понимают его не вполне однозначно. У. Бек, в частности, определяет социальную жизнь в качестве основного источника его возникновения и говорит о непрерывности цикла воспроизводства и потребления риска, указывая при этом на то, что риск, по сути, представляет собой систематическое взаимодействие общества с угрозами и опасностями, индуцируемыми и производимыми процессом модернизации, т. е. процессом не только технологических изменений, но и изменений отношений между социальными структурами и социальными агентами.
Э. Гидденс переводит фокус исследовательского внимания в плоскость социальных систем, утверждая, что любое социальное действие рискогенно, следовательно, и каждое управленческое решение, предшествующее этому действию, также содержит риск, более того, является основным его источником. При этом незнание о риске не спасает от него, поскольку общество все равно подвергается опасности его негативного воздействия. Кроме того, отказ от признания факта его (риска и опасности) существования приводит к «делегированию» ответственности, т. е. перекладыванию ее на других. В таких условиях безопасность предстает не как отсутствие опасностей вообще, а как специфический набор минимизированных опасностей.
Н. Луман исследует природу и сущность рисков с позиций структурного функционализма и общей теории систем, представляя социальную организацию в качестве упрощенной модели внешней среды, где возникновение риска объясняется перманентной дифференциацией ее (социальной организации) частей согласно изменениям во внешней среде и необходимостью выбора наиболее оптимального направления такого усложнения. В результате риск, по его мнению, есть исключительная прерогатива субъекта управления вне зависимости от его масштаба — будь это государство в лице своих уполномоченных органов, или отдельный хозяйствующий субъект. Поэтому и механизм управления рисками на любом уровне будет фактически аналогичным.
Отечественный ученый О. Н. Яницкий формирует собственное представление о риске, выделяя его двойственную сущность, поскольку риск, по его мнению, с одной стороны, есть вероятность потерь (бедствий, разрушений), а с другой — приобретений (благ, социального или культурного капитала), имеющих ценность для человека, группы или общества в целом. Однако абсолютного блага не существует — есть цена достижения этого блага, которая для всякого социального субъекта своя, детерминируемая общей культурой, его (субъекта) собственным опытом и конкретной ситуацией.
При безусловной научной значимости положений указанных ученых относительно сущности риска, единого подхода нами не было выявлено, что и потребовало выработки собственного определения, акцентирующего внимание на взаимоотношениях между субъектом и объектом управления, с одной стороны, и той ситуации, в рамках которой они протекают, с другой. Поэтому в настоящем исследовании категория «риск» рассматривалась как ситуативная характеристика деятельности управленческого агента, влекущая за собой как неблагоприятные, так и желаемые последствия, соотношение которых определяет совокупность факторов, обстоятельств и условий, в рамках которой было принято и реализовано управленческое решение.
Согласно такой авторской позиции риск в природоохранной сфере необходимо трактовать как ситуативную характеристику деятельности управленческого агента, влекущую за собой преимущественно неблагоприятные последствия для окружающей природной среды и благоприятные последствия для самого управленческого агента, действующего в социальной среде. Как видно из определения, основным отличием риска вообще от риска в природоохранной сфере в частности является презумпция негативных последствий для природной среды и определение соотношений негативных и позитивных последствий исходя не только из совокупности факторов, обстоятельств и условий, в рамках которой было принято и реализовано управленческое решение, но и размера причиненного окружающей природной среде ущерба в результате его.
Новое понимание рисков и рисков в природоохранной сфере потребовали также иного взгляда и на проблему их управления. Большинство общественных наук сводят управление к воздействию управляющей подсистемы на управляемую подсистему, забывая о том, что оно (управление) подразумевает не только такое воздействие, но также его подготовку, создание условий для его осуществления, контроль и обратную связь. Несовершенство, односторонность, абстрактность и полное игнорирование активности управляемой подсистемы потребовали от автора также и выработки собственного определения категории «управление».
Учитывая ситуационно-процессуальный характер управления и необходимость обратной связи между управляемой и управляющей подсистемами, наиболее целесообразным мы посчитали рассматривать категорию «управление» с позиции деятельности или процесса, в рамках которого воздействие представляет собой одну из его частей, открывает возможность рассмотреть не только воздействие субъекта на объект управления, но также учесть и спектр разнообразных управленческих видов деятельности, таких, как, например планирование, мотивация, регламентация, контроль, прогнозирование, поддержка и т. д., каждая из которых призвана выполнять свою особую функцию в управлении.
Таким образом, учитывая специфику протекания социально-экологических процессов, управление в настоящем диссертационном исследовании понимается как управленческая деятельность по установлению ограничений для нежелаемой и созданию условий для желаемой, с точки зрения соответствия изменениям внешней среды и необходимости реагирования на них во внутренней организационной среде, деятельности управленческого агента, и осуществлению мер по развитию приоритетных «точек» его деятельности. Управление рисками в природоохранной сфере в связи с этим трактуется нами как совокупность ситуативных мер, предпринимаемых субъектом управления по административному регламентированию деятельности объекта управления, созданию условий для его самоорганизации, а также для поддержания приоритетных направлений его (объекта управления) деятельности в целях минимизации негативного воздействия на окружающую природную среду и максимального достижения поставленных перед субъектом управления целей.
Механизм управления рисками в природоохранной сфере с таких позиций предстает как согласованная и соответствующая ситуационным условиям управления совокупность средств и методов, обеспечивающих минимизацию экологических рисков и существенное снижение негативных последствий для окружающей природной среды его (экологического риска) возникновения и потребления.
В качестве элементов такого механизма выступают меры по административной регламентации деятельности хозяйствующих субъектов, поддержке приоритетных направлений их природоохранной деятельности и инициированию самоорганизационных природоохранных мероприятий на уровне отдельных организаций в целях минимизации рисков в природоохранной сфере.
Заметим, что применение таких мер, на наш взгляд, тесно связано со степенью определенности и характером взаимосвязанности факторов, обстоятельств и условий осуществления управленческой деятельности. Чем более определенной является совокупность указанных факторов, обстоятельств и условий, а также взаимозависимость и взаимовлияние между ними, тем более уместным является применение административного регламентирования, рассчитанного на стандартные ситуации, с типичным набором управленческих процедур (например, правовая ответственность за экологические правонарушения, экологическое лицензирование, экологический контроль и т. д.). В ситуации, когда такие факторы, обстоятельства и условия являются частично или полностью неопределенными, с неизвестными взаимосвязями и возможностью взаимовлияния, стандартизация принципиально невозможна. Здесь требуется инициативность и активность хозяйствующего субъекта, открывающая широкие возможности для природоохранного творчества в деле максимального снижения рисков в экологической сфере, что в большей мере обеспечивается мерами государственной поддержки и инициации такого творчества. Однако, согласно положениям теории организационной экологии, указанное вовсе не означает, что административная регламентация в управлении рисками в определенных ситуациях оказывается не применимой. Она, выраженная в нормативно-правовых актах государства и государственных экологических требованиях, присутствует латентно и перманентно, создавая своеобразные «правила игры» для деятельности социальных организаций и обеспечивая достижение социально приемлемого уровня экологического риска.
В целом, согласно концепции устойчивого развития и теории организационной экологии, механизм управления рисками в природоохранной сфере был представлен автором как совокупность следующих элементов: 1) законодательство государства- 2) экономическое стимулирование реализации наиболее приоритетных для общества направлений минимизации экологических рисков- 3) самоорганизация управленческих агентов и 4) восприятие риска, являющееся своеобразной обратной связью участников такого управления и позволяющее определить, как изменяется восприятие обществом определенной разновидности риска в природоохранной сфере в течение времени и как изменяется социальная интерпретация таких рисков. Однако такой механизм имеет свои особенности на уровне государства и региона и на уровне отдельной социальной организации.
Минимизация рисков в природоохранной сфере на уровне государства осуществляется путем преимущественного применения к хозяйствующим субъектам административных и экономических мер в соответствии с нормативно-правовой базой. Современное состояние российского законодательства, при этом, характеризуется в целом как вполне развитое для осуществления таких административно-регламентирующих мер, как государственная экологическая экспертиза, государственный экологический контроль, экологический мониторинг, кадастровый учет, экологический мониторинг и обязательное подтверждение соответствия в форме обязательной сертификации. В отношении же экономических мер его с большой долей условности можно оценить как не вполне достаточное и развитое, позволяющее, в лучшем случае, лишь потенциально предоставить определенные налоговые и финансовые льготы при выполнении определенного рода природоохранных проектов.
Экологическое страхование, равно как и экологическое аудирование, являются достаточно новыми направлениями инициативной экологической работы хозяйствующих субъектов, не подкрепленными требуемыми для них нормативно-правовыми положениями, что существенным образом снижает эффективность их применения, поскольку сейчас их реализация, как правило, осуществляется на основе западных технологий, не адаптированных к российским бизнес-условиям.
Специфика механизма управления рисками в природоохранной сфере на уровне отдельно взятого предприятия (рассмотренного на примере полигона твердых бытовых отходов) заключается в преимущественном использовании достижений современного менеджмента и риск-анализа с тем, чтобы повысить экономическую эффективность организационных рискоснижающих технологий. Осуществление такого управления на российских предприятиях связывается, как правило, с двухэтапной работой, где первоначальная задача хозяйствующего субъекта состоит в повышении качества управленческих решений (через создание информационной системы, определение набора правил для принятия запрограммированных изапрограммированных решений, перманентное изучение и анализ экономического состояния организации), а затем — в разработке конкретных организационных мер по управлению таким риском. При этом если первый этап ориентирует на поддержание социальной организации в состоянии готовности к необходимым организационным изменениям в соответствии с изменениями во внешней среде и требований государства, то второй предполагает разработку вполне определенного стратегического плана с конкретными ресурсами и сроками его реализации. Заметим, что подобная стратегия отнюдь не предполагает какого-либо масштабного плана по снижению рисков в природоохранной сфере, требуя от организации внести лишь определенный вклад в минимизацию таких рисков, не снижая экономической целесообразности и рентабельности всей ее хозяйственной деятельности.
Однако, исследование механизма как государственного, так и организационного управления рисками в природоохранной сфере невозможно без учета обратной связи, функцию которой в настоящем исследовании выполнила оценка восприятия населением существующих экологических рисков, исследованная на примере Республики Татарстан.
Охарактеризовав в целом экологическую ситуацию в Республике Татарстан как рискогенную, автор предложил комплексную методику оценки восприятия такой ситуации населением через исследование двух основных групп характеристик такого восприятия — это признание существования риска и знания о нем, и возможность минимизации рисков в природоохранной сфере, при этом каждая из указанных групп была представлена совокупностью соответствующих показателей. В частности, первая группа включила такие показатели, как эмоциональная острота восприятия риска, рациональная оценка важности рисков в природоохранной сфере, осведомленность о сущности и причинах возникновения рисков в природоохранной сфере, внимание СМИ к ним, оценка вероятности неблагоприятных последствий и оценка возможности их обращения. Втораяоценка вероятности минимизации риска, оценка возможности воздействия на процесс минимизации риска и степень личного контроля, степень доверия государству в деле минимизации такого риска, степень научной определенности риска в природоохранной сфере и оценка цены минимизации рисков в природоохранной сфере.
В результате проведенного социологического исследования (общее число респондентов составило 218, из них занятых в сфере промышленного и сельскохозяйственного производства — 101, в сфере государственного экологического управления — 118) было выявлено, что риски в природоохранной сфере в целом вызывают беспокойство населения РТ и оцениваются им как усугубляющие неблагоприятные воздействия на жизнь и здоровье человека. При этом низкое качество окружающей среды, нерешенность местных экологических проблем, высокая экологическая рискогенность условий проживания связывается населением с недостаточными мерами, предпринимаемыми в этой сфере государственными органами власти и управления, а также с недостаточным учетом мнений и интересов общества в целом в экологической сфере. Существенная минимизация рисков в природоохранной сфере, по мнению респондентов, возможна лишь при жесткой административной регламентации деятельности хозяйствующих субъектов. Однако, организация совместной работы государственных органов власти, руководителей промышленных предприятий и местного населения по минимизации рисков в природоохранной сфере видится респондентами как мероприятия по озеленению и благоустройству собственных домов, сбору информации об экологических правонарушениях распространению экологической литературы и другой информации природоохранной направленности.
Для определения взаимовлияния и характера взаимосвязей, существующих между восприятием населением рисков в природоохранной сфере и применимостью ситуативных управленческих рычагов, указанные группы показателей автором были переложены на методику осуществления выбора стратегии деятельности Бостонской консультативной группы.
Результатом этого явилась модель ситуационной матрицы восприятия риска и эффективного применения управленческих рычагов.
В частности, были определены четыре основных разновидности рисков в природоохранной сфере, исходя из степени их обратимости (значительности негативных последствий их воздействия) и степени эмоциональной остроты их восприятия. Так, к рискам-«дойные коровы», согласно социологическому исследованию, были отнесены — санитарное состояние района проживания и экологическая безопасность детских учреждений. Эти риски являются наиболее социально актуальными и муссируемыми в СМИ, однако, несмотря на высокую эмоциональную остроту их восприятия общественностью, они наиболее изучены, их негативные последствия минимальны и в целом обратимы, вследствие чего и возможность их минимизации более чем реальная. В условиях всеобщего к ним внимания наиболее эффективным мы посчитали применение всех трех управленческих рычагов (административная регламентация, государственная поддержка и самоорганизация). При этом особый упор необходим все-таки именно на самоорганизационных общественных процессах.
Наиболее серьезными рисками являются риски-«звезды», к которым, согласно мнениям респондентов, нами были отнесены экологическая безопасность продуктов питания, качество питьевой воды, инфекционные заболевания, загрязнение воздуха, состояние водных ресурсов и отравление вредными веществами, выбрасываемыми промышленными предприятиями в атмосферу, почву и водоемы. Эти риски мало изучены с позиций науки, их негативные последствия необратимы и трудно предсказуемы, а возможность их минимизации сталкивается с неопределенностью факторов, обстоятельств и условий осуществления управленческой деятельности. В связи с чем, применение самоорганизационных процессов здесь неуместно и наиболее эффективными можно считать лишь жесткую административную регламентацию и государственную поддержку приоритетных природоохранных инициатив хозяйствующих субъектов.
В случае рисков-«старые клячи», к которым были отнесены такие риски, как: состояние горных лесов и лесного хозяйства, состояние животного мира, электромагнитные излучения и чистые зоны отдыха, наиболее целесообразным, на наш взгляд, является административная регламентация. Такой вывод связан с тем, что эти риски представляются общественности менее важными, поскольку их сущность достаточно изучена с позиций науки, их воздействие обладает небольшим объемом негативных последствий, которые в принципе обратимы, а внимание СМИ к ним минимально. Управленческая ситуация здесь характеризуется достаточной определенностью факторов, обстоятельств и условий осуществления управленческой деятельности и их взаимосвязей между собой. В результате, к таким рискам в природоохранной сфере можно применять только лишь административную регламентацию, инициативной же самоорганизационной деятельностью добиться здесь ощутимых результатов, на наш взгляд, практически невозможно.
Что касается рисков-«темные лошадки», к которым согласно социологическому исследованию, относятся, прежде всего, радиационное облучение, климатические особенности года, чрезвычайные ситуации природного характера и затопление земель, то, несмотря на низкую эмоциональную остроту их восприятия общественностью, эти риски следует считать самыми опасными, поскольку они имеют латентный характер, а их негативные последствия необратимы и трудно предсказуемы. Возможности их минимизации представляются нам крайне неопределенными, факторы, обстоятельства и условия осуществления управленческой деятельности неясными, а их взаимосвязи более чем неизвестными. В ситуации такой высокой неопределенности применение стандартных процедур, т. е. административной регламентации, принципиально невозможно, поэтому наиболее перспективной, на наш взгляд, здесь представляется поддержка наиболее приоритетных направлений в исследовании сущности, причинноследственных связей и эффективных управленческих мер минимизации таких рисков.
Классифицируя таким образом риски в природоохранной сфере, выясняя степень определенности и характер взаимозависимости факторов, обстоятельств и условий их минимизации, можно определить наиболее уместные и применимые с большей эффективностью методы управления рисками в природоохранной сфере.
В заключение следует указать на тот факт, что разработку такой модели ситуационной матрицы в целом невозможно считать законченной, поскольку она была разработана на основе всего двух показателей (обратимости последствий и эмоциональной остроты восприятия рисков в природоохранной сфере), тогда как можно использовать другие показатели, или учесть большее их количество. Однако, на наш взгляд, определенность в управление рисками в природоохранной сфере подобная модель все же вносит, вскрывая, с одной стороны, ситуационный характер такого управления, а с другой — определяя целесообразность применения мер административного регламентирования, поддержки и самоорганизационных процессов.
Настоящая работа может быть продолжена в направлении дальнейшего исследования теоретико-методологических и концептуальных проблем применения в отечественной практике мер управления рисками в природоохранной сфере, тенденций изменения восприятия населением рисков в природоохранной сфере, а также разработки практических рекомендаций по организации и стратегии управления такими рисками в рамках отдельной социальной организации, развитию гражданских инициатив в экологической сфере в целом.
