Политические процессы и политические институты напрямую связаны с социокультурными явлениями, имеющими фундаментальный характер, в частности, с политическими традициями. Однако двойственность значения традиции с одной стороны как тормоза модернизации, с другой как неоспоримая ценность развития общества порождает потребность выявить ее базисные характеристики, значения, свойства и потенциал для реальной модернизации политической системы в современной России.
Президент России Д. Медведев в своей статье «Россия, вперед!», предложил широкую дискуссию по проблеме преодоления кризиса и поиску путей способствующих к переходу на инновационной путь развития. В этом контексте президент обращал внимания на традиции, которые тормозят развитие политической системы (тоталитарное мышление, коррупция, патерналистские настроения), а также отмечал необходимость сохранения традиций, которые формируют ценностные ориентиры в развитии нашей государственности1. Поэтому наше исследование приобретает особую значимость в контексте последних политических изменений в российском обществе.
В современной политологии активно обсуждается вопрос о ключевых факторах трансформации общества, определяющих ее движение, ее магистральные траектории. Среди таких факторов принято сегодня выделять и такой, как институциональное позиционирование режима по отношению к имеющемуся социокультурному контексту. В целом ученые сходятся в том, что именно он задает вполпе определенные рамки для институциональной среды. Институциональные формы, содержание которых в большей мере противоречит сложившейся макросоциальной среде, мало жизнеспособны. Исторический отбор работает на установление соответствия между характером институциональной среды и свойствами социокультурного контекста. В связи с См: Медведев Д. Россия, вперед! [Электронный ресурс]. URL: hUp://www.kremlin.ru/news/5413 (дата обращения 20.03.2010). этим логика теории модернизации первоначально была сформулирована в постулатах линейного прогрессизма, и тем самым, модернизация не могла не осознаваться как «догоняющая», в ходе которой тому или иному народу, той или иной стране предписывалась необходимость в сжатые сроки просто освоить уже имеющиеся модели экономического развития, политического и государственного устройства и т. п. В последующие годы наиболее ответственные исследователи этой теории, осмысливая неудачи и даже провалы модерниза-ционной политики в большинстве африканских и азиатских стран, все большее внимание стали уделять изучению социокультурных оснований политического прогресса, общественного сознания населения.
Актуальность данного диссертационного исследования обусловлена необходимостью теоретической рефлексии характера воздействия социокультурных факторов в российском обществе на современные политические процессы. Радикальные либеральные преобразования, через которые прошло наше общество на рубеже веков оказались для него достаточно болезненны. Резкое ухудшение социально-экономической ситуации, высокий уровень коррупции и преступности, люмпенизация большинства граждан, всплеск националистических движений, деградация государственных институтов и низкая развитость гражданского общества стали для него нормальным явлением. В связи с этим в отечественной общественной науке стали преобладать мифологизированные представления, которые причины настоящего кризиса видят в событиях прошлого, особенно его советского этапа, в целом не воспринимая его достижений. Причем данные суждения основываются на экономических процессах, когда социокультурная составляющая развития общества либо не берется во внимание, либо подается в простом варианте, отсекая целые этапы нашей истории, на которых решалась судьба нашего народа.
Усиливающаяся моносубъектность власти вызвала в обществе противоречивые суждения и взаимоисключающие оценки. Многие исследователи рассматривают рецентрализацию как тенденцию возвращения в тоталитаризм и отказ от демократических преобразований 1990;х годов. Однако нет никаких оснований полагать, что за годы реформ в нашей стране ничего не изменилось, даже и в такой априорно устойчивой сфере, как национальная психология, модели мышления и поведения граждан. В связи с этим возникает серьезная необходимость глубокого анализа протекающих процессов, а также анализа наших политических традиций, как одного из факторов, влияющего на процесс обновления политической системы.
Степень научной разработанности проблемы. На ранних этапах становления науки традиция изучалась главным образом в виде ценностей. В Древней Греции и Риме данной проблемой занимались античные философы Платон, Аристотель, Сенека. Они одни из первых отмечали, что ценности движут человеческим бытиём2.
Во второй половине XIX века К. Маркс в рамках стадиально-формационного подхода рассматривал традицию как явление регресса, относящееся к предыдущим стадиям общественного развития. В этом контексте достаточно известно его высказывание: «Традиции всех мёртвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых"3.
Данное понимание традиции и в начале XX века сохранило свое значение, правда уже в рамках противостояния современного и традиционного общества. Традиционные элементы общественной жизни противостояли не только экономическому развитию, но и модернизации общественного сознания. М. Вебер рассматривал традицию как фактор, препятствующий культурной трансформации общества, связанной с изменением ценностных представлений общества и процессом рационализации традиционной культуры4.
Вместе с тем, традиция как важный и неустранимый элемент культурной системы стала рассматриваться сторонниками функционалистского подхода Б. Малиновским, Т. Парсонсом5. С точки зрения этих исследователей.
2 См.: Платой. Собрание сочинений. В 4. т. Т. 3. М., 1994. С. 128- Аристотель. Никомахова этика // Сочинения. М., 1984. Т. 4- Сенека. Нравственные письма к Луцилию. М&bdquo- 1977. С. 56.
J Маркс К. Предисловие к критике политической экономии // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения: в.
3 т. Т.2. М., 1983. С. 127.
4 См.: Вебер М. Избранные сочинения. М., 1990. С. 17.
5 См.: — Malinovski В. A Scientific Theory of Culture. Chapell Hill, 1949; Пирсоне Т. О структуре социального действия. М., 2002. традиция является одним из интегративных аспектов культуры, как, например, миф, который придает исторический авторитет системе управления и ценностям данного общества. Поэтому с точки зрения представителей данного подхода традициями являются социально установленные и признанные ритуалы, обычаи, моральные нормы как регуляторы поведения людей (по аналогии с действием правовых норм).
Культурный антрополог Р. Бенедикт рассматривала традицию как одну из вариаций этоса культуры (культурной темы) наряду с религией, семейной жизнью, экономикой, политическими институтами, которые образуют единую неповторимую структуру6. По П. Сорокину традиция задавала логико-смысловую нагрузку функционированию всей культурной системы .
Таким образом, в 20−40-е гг. XX в. развития социально-гуманитарного знания, феномен традиции рассматривался главным образом вне политической науки и изучался в абстрактном виде в социологии, культурологи, антропологии и психологии. Политическая наука в это время практически не занималась проблематикой общественного сознания и была сосредоточена на формально-юридическом описании явлений. В социологии же в это время дальше продвинулись в изучении этой проблемы и трактовали традиции как устойчивые верования и нормы, воплощенные в различных социальных общностях и институтах.
К 50-х гг. XX в. в политологии господствовал бихевиористский (поведенческий) подход, вызывая постоянный интерес ученых в рамках исследования поведения человека в политических процессах. В этот период появляется много работ по проблемам демократии, где также проводился сравнительный анализ политических институтов и процессов в различных странах и регионах. Г. Алмонд, P. X. Чилкот, А. Истон в рамках изучения политической системы особое внимание уделяют субъективной ориентации акторов на поь См.: Этнография и смежные дисциплины. М., 1994. С. 68.
7 См.: Сорокин Г1.А. Социальная и культурная динамика. М., 1999. С. 19−20.
8 См., напр.: Линц X. Опасности президешской формы правления // Теория и практика демократии. Избранные тексты. M. 2006. литическую систему — политической культуре9. Именно политическая культура в рамках политической науки в это время призвана была объяснять культурные различия в функционировании различных политических систем.
В это время изучение традиции в политической науке столкнулось с проблемами, которые имманентно порождал бихевиоризм: равнодушие к моральным оценкам, чрезмерная приверженность формальным, математизированным заключениям, исключение из анализа исторического развития политических систем, определяющего их современное состояние.
Постбихевиористский период развития политологии в своем методологическом арсенале задействовал феноменологию — новый подход в рамках.
10 п гуманитарного знания. В этом плане произошел отход от представлении о политической системе как техническом устройстве. Политика представлялась как коммуникативная сеть между различными индивидами в рамках социума, а также между различными обществами и культурами. Поэтому на фоне нарождающегося глобализма предметом изучения большинства социально-гуманитарных наук стали традиционные общества в рамках разных концепций модернизации.
Э. Шилз и С. Эйзенштадт используя символический подход, помещают традицию в «центральную зону» культуры, которая является важным идентификатором жизни любого этноса". Традиция у этих исследователей — это феномен позволяющий развиваться современному обществу. Таким образом, к середине XX века в общественных науках традиция уже не носит рецессивного характера. Ученые-этнологи, востоковеды JT. Пай, JT. Днепре, J1. и С. Ру-долфы на практике изучающие социальные отношения различных традиционных обществ, приходят к выводу, что процессы модернизации могут губительно сказаться на их трансформации12.
0 См.: А-пюпд Г. Сравнительная политология сегодня. Мировой опыт. М., 2003. С.76- Чткот Р. Х. Теории сравнительной политологии. В поисках парадигмы. М., 2001. С. 147- Истон Д. Категория системного анализа политики // Антология мировой политической мысли. В 3 т. М., 1997. Т.З. С. 120. 111 Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М., 1988. См.: Shils Е. Tradition. Chicago, 1981. P. 328- .Eisenstadt S.N. Tradition, Change and Modernity. N. Y" 1973 P. 21.
12 См.: Лурье С. Историческая этнология. М., 1997. С.171−172.
Польский социолог Е. Шацкий с помощью различных подходов и интерпретаций традиции показывает ее важную роль как социального феномена в конструировании настоящей действительности13.
В политологии традиции изучались главным образом как трансмиссии политических отношений, норм, ценностей14. Однако было не совсем ясно о каких политических отношениях идет речь и как традиция взаимодействует с политическими институтами современности. Поэтому в 80-е годы XX века в западной политической науке получил распространение «новый» ипститу-ционализм (неоинституционализм), который в политическом развитии учитывал не только формальные и нормативные факторы, но и неформальные институты политических отношений — традиции15.
Западные исследователи, занимающиеся проблемами политического и исторического развития России (3. Бжезинский, Р. Пайпс, Р. Такер, Г. Зимон и т. д.), отмечают авторитарный характер традиций, которые пронизывают российскую историю от начала до сегодняшних дней16. Однако, на наш взгляд достоверность их выводов весьма относительна, так как в своих методологических подходах они опирались главным образом на характеристику политического режима, а не на социокультурные особенности развития. Также политическая конъюнктура диктовала им следовать выбранному стилю исследования.
В России к данному феномену общественной и культурной жизни впервые широко обратились представители социально-философского направления XIX века. В частности славянофилы И. Киреевский и А. Хомяков, Ю. Самарин в своих работах отстаивали уникальность и незыблемость традиций в общественной жизни России, которые сохранялись на протяжении всей ее п См.: Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990. С. 280−356.
14 Sani G. Political Traditions as Contextual Variables: Partisanship in Italy // American Journal of Political Science. 1976. Vol. XX. № 3. P. 377. s См.: Патрушев С. В. Институцнонализм в политической науке: этапы, течения, проблемы // Политическая наука. 2001. № 2. С. 87.
16 См.: Бжезинский, 3. Большой провал: Рождение и смерть коммунизма в двадцатом веке. Нью-Йорк, 1989; Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993; Tuker R. Political Culture and Leadership in Soviet Russia. N. Y" 1987; Зчлюн Г. Заметки о политической культуре в России // Вопросы философии. 1998. № 7. истории. Они также писали о невозможности ввести в наше традиционное общество инородных элементов общественной жизни, так как это обернется тяжелыми последствиями для общества и государства и нарушит их традици.
1 п онную гармонию. В противовес славянофилам западники (П.Чаадаев, К. Кавелин, Б. Чичерин, П. Милюков) не придавали особого значения традициям и концентрировали своё внимание на скорейшей модернизации традиционного.
1 R российского общества .
Консерваторы-традиционалисты Н. Данилевский, JT. Тихомиров, Н. Трубецкой, JI. Гумилев продолжили и расширили теорию почвенников. Анализируя социальные основы традиционной жизни России, они пытались найти в них источник развития общества19.
Поиском путей органического сочетания традиции и модернизации занимались представители русской религиозной философии в лице В. Соловьева, Н. Бердяева, С. Франка, Г. Федотова, И. Ильина. Эти ученые отстаивали концепцию уникальности русского народа, его исторического пути, духовного мира и склада ума и необходимость защиты его культуры от разрушающих социокультурных новаций20.
Революция 1917 года ознаменовала собой приход новой парадигмы в систему гуманитарного знания, которая должна была обслуживать идеологию нового советского государства. Характерной особенностью исторической академической науки было обращение к революционным традициям, которые содержались в революционной деятельности С. Разина, И. Болотникова,.
17 См.: Киреевский II.В. Избранные статьи. М., 1984. С. 56- Хомяков Л. С. О старом и новом. М., 1988. С. 74- Пивоваров Ю. Очерки истории русской общественно-политической мысли XIX — первой трети XX столетия. М., 1997. С. 112.
18 См.: Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Россия и Европа: опыт соборного анализа. М., 1992. С. 55- Кавелин К. Д. Наш умственный строй: Статьи по философии русской истории и культуры. М., 1989. С. 157- Г’натюк O. J1. «Охранительный» либерализм Б. Н. Чичерина и либеральный консерватизм П. Б. Струве: сравнительный анализ [Электронный ресурс]. URL: www.soc.pu.ru/./vestnik/1996/3/gnatuk.html (дата обращения: 01.02.2010) — Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 Т. T.1. М., 1991. С. 24. См.: Данилевский //.//. Россия и Европа: взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. СПб., 1995. С. 45- Тихомиров JI. Монархическая государственность. СПб., 1992. С. 102- Трубецкой Н. С. О туранском элементе в русской культуре. М., 2003. С. 112- Гумилев Л.II. От Руси к России. М., 1992. С. 34- Его же. Этногенез и биосфера земли. М., 2002. С. 36−54.
2(1 См.: Соловьев В. Русская идея // Соч.: В 2 Т. T.2. М&bdquo- 1989; Бердяев II.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990; Франк С. Л. По ту сторону «правого» и «левого» // Новый мир. 1990. № 4- Федотов Г. О России и русской культуре. М., 1992; Ильин П. Родина. Русская философия. Православная культура. ML 1992.
А.Радищева, Е. Пугачева. Затем в предвоенные и военные годы в связи с потребностями идеологической пропаганды патриотизма, советская историография стала больше обращать внимание на имперские традиции, на деятельность князей, царей, императоров и крупнейших военных полководцев в борьбе с иностранными войсками. Также стали рассматривать национальный — русский характер этих традиций21.
В 80-е годы XX века советские ученые начали обращать внимание на аспект взаимодействия личности и внешней среды, в связи с этим в гуманитарных дисциплинах начинают превалировать социокультурные аспекты исследования. В этом контексте Э. Маркарян, К. Чистов, В. Плахов, Л. Данилова рассматривали традицию как динамичный феномен культуры, который аккумулирует в себе групповой социально-политический стереотипизированный.
7? опыт" .
Распад социалистической системы способствовал переориентации и гуманитарного знания на потребности либерального развития и ломки всех укладов прошлой жизни. Однако конфликтогенность демократии с российскими условиями открыла новые исследовательские перспективы, в центре внимания которых стоят трансформационные и модернизационные процессы развития, особенности их протекания, факторы культурного сопротивления, в которых основной упор делался на изучение социокультурных характеристик общества.
Либеральным исследователям для легитимизации выбранного пути развития России нужно было показать негативное значение традиционной жизни в отечественной истории, поэтому зачастую им приходилось излагать свои концепции через призму западной историографии. Так А. Янов отмечал в раз.
21 СмГордон А. В Революционная традиция и имперские модели: Историческая наука последнего сталинского десятилетия // Историк и власть: советские историки сталинской эпохи. Саратов., 2006. С. 96−135. «См.: Маркарян Э. С. Теория культуры и современная наука. М., 1983; Чистов К. В. Традиция, „традиционное общество“ и проблема варьирования // Советская этнография. 1981. № 2- Плахов В Д. Традиции и общество. Опыт философско-социального исследования. N1., 1982 Данилова Л. В. Традиция как специфический способ социального наследования // Советская этнография. 1981. № 3. и витии России авторитарные традиции, которые никогда не менялись, и тем самым обуславливали ее постоянное отставание от стран Запада» .
Большинство российских исследователей-транзитологов в это время рассматривали модернизацию в России как конфликт демократических ценностей с традиционными, и указывали латентную роль традиции в трансформационных процессах24.
Исследуют политическую культуру общества и анализируют отечественные политические традиции J1. Гозман, Е. Шестопал, А. Панарин, Ю. Пивоваров, А. Фурсов, Г. Артемов, И. Глебова, О. Гаман-Голутвина, В. Дубов-цев, Н. Розов, И. Орлов" «. В своих работах они показывают, что самодержавные порядки, характерные для России на протяжении фактически всей ее истории, постоянно препятствовали развитию демократических начал в отечественной политической культуре. Анализируя современное состояние политического режима в России В. Гельман, JI. Гудков М. Краснов, О. Крыштанов-ская, Ю. Нисневич, Г. Сатаров, И. Шевцова, А. Иванов, С. Устименко отмечают персонифицированный характер государственности, отсутствие реального разделения властей, рост авторитарных тенденций внутри власти и общест.
21 См.: Янов А. Русская идея 2000;i'i год // Нева. 1990. № 9−12.
24 См., напр.: Фонотов А. Г. Россия: от мобилизационного общества к инновационному. М., 1993. С. 45−59- Федотова В. Г. Модернизация «другой» Европы. М., 1997. С. 136−148- Миграции А. Россия в поиске идентичное in. М., 1997. С. 25−30- Галкин А. А., Красин Ю. А. Россия на перепутье. Авторитаризм или демократия: варианты развития. М., 1998. С. 23−37- Медушевский А. Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнигельной перспективе. М., 1998. С. 459- Бороноев А. О., Смирнов ИМ. Российский менталитет и реформы // Общество и политика: Современные исследования, поиск концепций. СПб., 2000. С. 275.
301- Пастухов В. Б. Конец русской идеологии. Новый курс или новый путь? // Политические исследования. 2001. № 1- Его же. Темный век. Посткоммунизм как «черная дыра» русской истории // Политические исследования. 2007. № 3. С. 24−38- Лчкасов В. А. Трансформация традиций и политическая модернизация: феномен российскою традиционализма // Философия и социальнополитические ценности консерватизма в общественном сознании России (от истоков к современности). Сборник статей. Выпуск 1. СПб., 2004. С. 173−189.
25 См.: Гозман Л. Я., Шестопал Е. Б. Политическая психология. Ростов-на Дону, 1996; Панарин А. С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. М., 1998; Пивоваров IO.C. Фурсов А. П. «Русская система» как попытка понимания русской истории // Политические исследования. 2001. № 4. С. 37−48. Артемов Г. П. Политическая социология. М., 2003; Глебова И. И. Политическая культура современной России: облики новой русской власти и социальные расколы // Политические исследования. 2006. № 1. С. 33−44- Гаман-Гочупнита О. В. Российский парламентаризм в исторической ретроспективе и сравнительной перспективе (II). Политические исследования. 2006. № 3- Дубовцев В. А., Розов II.С. Природа «русской власти»: от метафор — к концепции // Политические исследования. 2007. № 3. С. 8−23- Орлов II.Б. Политическая культура России. М., 2008.
26 См.: Гель. маи В. Я. Возвращение Левиафана? Политика рецентрализации в современной России // Политические исследования. 2006. № 1. С. 90−103, Гудков Л. О новых тенденциях во властных структурах // Незави.
В это же время ряд исследователей подверг сомнению полное доминирование авторитарных традиций в истории России, отталкиваясь от концепции «двух культур», рассматривающую историю авторитаризма в России с точки зрения борьбы центростремительных и центробежных, монархических и демократических идеологий27.
Исследуя коллективное бессознательное и политическое сознание россиян В. Пантин, В. Лапкин пришли к выводам, что сознание россиян уже не носит ярко выраженного традиционного характера: стремления к «жесткой» руке и предпочтения идеи «особого пути». Вместе с тем, они скептически относятся к тому, что демократические традиции смогут в ближайшее время вытеснить авторитаризм развития28.
А одними из первых в постсоветской России стали рассматривать традицию как источник развития общества исследователи в области культурологии, этнопсихологии и социологии. С. Лурье, М. Мнацаканян расширяя концепцию Э. Маркаряна, раскрывают психологические механизмы культурной традиции, которая задает параметры и границы социальных, культурных изменений и имеет высокий адаптивный потенциал29.
С. Кирдина, используя привнесенный из экономической теории неоинституциональный подход, выделяет в общественном развитии базовые институты общества (традиции), которые участвуют в регулировании основных подсистем общества и показывает их влияние на современную российскую симая газета. 2004. 28 мая. С. 5- Краснов М. Конституционная модель «отеческою попечения» // Отечесизен-ные записки. № 39(6). 2007. С. 80−86- Крыштановская О. Режим Путина: либеральная милитократия // Pro et Contra. 2002. № 4. С. 13- Нисневич Ю. Государственная Дума: молчаливо-послушное большинство // Отечественные записки. № 39(6). 2007. С. 129−138- Сатаров Г. Риски и развилки // Деловые люди. 2008. Mail-июнь. № 205−206. С. 42−45- Шевцова Л. Искушение стабильностью // Деловые люди. 2006. июнь. № 183. С. 53−57- Иванов А. Ф., Успшменко С. В. Самодержавная демократия: дуалистический характер российского государственного устройства// Политические исследования. 2007. № 5. С. 56−67.
27 См., напр.: Лукин А. В. Лукин П.В. Мифы о российской политической культуре и российская история // Политические исследования. 2009. № 1−2.
2S См.: Лапкин В. В., Пантин В. И. Русский порядок // Политические исследования. 1999. № 3. С.75−88- Паншин В. И. Политическая и цивплизационная самоидентификация современного российского общества в условиях глобализации // Политические исследования. 2008. № 3. С. 29−39.
24 См.: Лурье С. В. Историческая этнология. М., 1997. С. 170−217- Мнацаканян О. В. Нации и национализм: социология и психология национальной жизни. М., 2004. С. 125−145. on практику. Таким образом, в данной концепции традиция играет уже позитивную роль в развитии общественных отношений, а не тормозит их.
Данные исследования способствовали формированию в политической науке направления, которое отводило традиции важную роль в политическом развитии общества.
А. Бондар, В. Динес, А. Леонов, рассматривают политические традиции.
— 31 в контексте модернизации российской государственности .
Глубоко и основательно анализируют тенденции изменения массового сознания населения России М. Горшков, В. Петухов, Н. Тихонова Авторы отмечают, что современное российское общество перестало носить традиционный вид, его характеристики носят во многом буржуазный характер.
В рамках изучения гражданского общества в России А. Федотов также уделял особое внимание политическим традициям, которые, по его мнению, предопределяют особенности гражданского общества в России, его отличия от западных форм''.
Работы Н. Шестова, Ю. Ирхина, И. Орлова, В. Ддова посвящены анализу функциональных и нравственно-оценочных компонентов политической традиции: политический миф, политические стереотипы, политические уста.
34 гл новки и политические ценности. В данных исследованиях нравственно-оценочные компоненты политической традиции анализировались как необходимое средство обеспечения политического процесса.
111 См.: Кирдина С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000; Она же. Институциональные матрицы: макросоциологическая объяснительная гипотеза// Социологические исследования. 2001. № 2. С. 1323.
11 См.: Динес В. Российская государственности в контексте исторических традиций // Власть. 2008. № 2. С. 37- Бондар А., Динес В. Российские политические традиции и российская государственность // Власть. 2008. № 4. С. 3−8- А сапой Н. В. Формирование представлений о власти в политических доктринах старообрядчества // Власть. № 7. С. 71−74- Он же. Политические доктрины российского самодержавия как фактор целостности национального государства // Власть. № 3. 2009. С. 97−100.
2 См.: Горшков М. К. Российское общество в социологическом измерении // Социологические исследования. 2009. № 3. С. 15−26- Петухов В. В. Историческое самосознание и национальный менталитет россиян // Политические исследования. 2008 № 3. С. 9−11- Тихонова Н. Е. Россияне на современном этапе социокультурной модернизации // Общественные науки и современность. 2006. № 1 .С.33−45.
31 См.: Федотов А. С. Либерально-консервативный феномен современной России. Саратов. 2003. С. 90−93., 4 См.: Шестов Н. И. Политический миф теперь и прежде. М., 2005. С. 27- Ирхнн Ю. В. Социология культуры. М., 2006. С. 85−87. Орлов И. Б. Политическая культура России. М., 2008. С. 22- Ядов В. Д. Стратегия социологического исследования. Описания, объяснения, понимание социальной реальности. М., 1998. С. 306.
На наш взгляд, недостаточно изучена проблема «центральной зоны» политической культуры, которая выступает защитным механизмом традиционной культуры общества в новых политических условиях" 5.
Указанные темы и проблемы активно анализируются в диссертационных работах, посвящены месту и роли политической традиции в современной России.
J1. Селезнева анализирует политические традиции России, и изучая коллективное бессознательное традиционализма, делает вывод, что политическая культура России основана на двух базовых архетипах коллективного бессознательного вида persona — архетипе царя и архетипе патриарха. С данными архетипами связаны такие политические мифы, как миф о «хорошем», царе и миф о «Святой Руси» из которых, в свою очередь, проистекают основные политические традиции России — самодержавие и «симфония властей»". В данной работе политические традиции сведены только к авторитарным порядкам и ничего пе говорится о традициях самоорганизации общества.
В. Ачкасов, К. Баранов, И. Глебова, Э. Рогозин исследуя традиционную политическую культуру российского общества, обозначают ее неизменчивый характер влияния на политические процессы современного общества, который проявляется в том, что политические традиции являются «тормозом» по.
ХП литического развития'. Ю. Лебедева, рассматривая структуру, генезис и динамику политической традиции в политической культуре общества, считает, что она необходима для развития общества, однако не говорит подробно о то том, как традиция влияет на политический процесс". s См., напр.: Рогозин Э. В. Традиционная политическая культура, ее функции и роль в политических процессах современной России // Право и политика. 2009. &bdquo-Ч"1. С. 133.
1Г' См.: Селезнева Л. В. Российский либерализм на рубеже XIX—XX вв.еков и европейская политическая традиция: Автореф. дне. .доктора историч. наук: 07.00.02. Ростов н/Д., 1996.
17 См.: Ачкасов В. А. Традиционализм в политической жизни России. Автореф. дне.. доктора политич. наук: 23.00.03. СПб., 1997; .Баранов К. И. Политическая традиция и модернизация в социально-политическом раз-пигии России: Автореф. дис.. канд. политол. наук: 23.00.02. М., 2001; Глебова П. И. Образы прошлого в структуре политической культуре России: Автореф. дис. .доктора политич. наук: 23.00.03. М., 2007; Рогозин Э. В. Роль традиционной политической культуры в политических процессах современной России: Автореф. дис. .канд. политич. наук: 23.00.02. М., 2009.
1S См.: Лебедева Ю. Г. Традиции в политической культуре современной России: Автореф. дне.. канд. политич. наук: 23.00.02. Воронеж., 2005.
Политические традиции фигурируют в диссертационной работе Н. Черепановой как один из аспектов социально-философского анализа нова-ционного развития39. Автор отмечает, что традиции в современных условиях могут предоставлять недостающие знания из прошлого опыта политической практики, которые могут оптимизировать новационный процесс. Однако целью данной работы не являлось изучения влияния традиций на политическую жизнь общества.
В этом контексте можно сказать, что несмотря на достаточно подробное изучение традиционной политической культуры, на наш взгляд, в данных работах игнорируется адаптационные ресурсы традиционной российской политической жизни и их изменчивый характер.
Таким образом, в зарубежной и отечественной научной литературе накопился большой опыт научного осмысления традиции, как таковой и в частности политические традиции России. Однако понимание «традиции» как социально-политической категории недостаточно систематизировано в рамках общественных наук, совершенно различно понимание традиции и самой ее сущности в рамках различных наук. Решение же современных политических проблем во многом зависит от того, как мы понимаем, что мы подразумеваем под традицией. Большинство авторов пишут о традиции не с политологических, а с философских, социологических, психологических и других позиций. Рассматривая же традицию в политической культуре общества, исследователи чаще всего относят традицию только к архетипам массового сознания, которые необходимо преодолеть, не показывая позитивной специфики ее влияния на политический процесс. Анализируя политические традиции России исследователи, как правило, обращают внимание только на авторитаризм развития, который, по их мнению, является основной чертой ее политического развития. В целом же, мы можем несколько перефразируя А. Зиновьева сказать, что если социальный объект разрушается внешними силами, но сохраняются об.
См.: Черепанова Н. В. Традиции и новации: социально-философский анализ: Автореф. дне.. канд. философ. наук: 09.00.11. М., 2007. С. 23−24. разовавшие его люди и условия их выживания, то из остатков объекта, в случае надобности, возникает новый объект, максимально близкий по социальному качеству к разрушенному. Происходит это в силу законов регенерации, поскольку люди восстанавливают то, чему обучены, что способны делать40. Другими словами, эволюция социальных объектов в том числе и политических, является процессом многомерным, который включает в себя самые разнообразные тенденции. И если в современной России воспроизводится в основном какой-то один тип традиции, то необходимо включить в анализ этого не только предшествующие современным, но и сами современные условия, которые также могут как препятствовать, так и ускорять общественно-политическое развитие.
Объектом исследования выступают традиции в политических процессах современного российского общества.
Предметом исследования является роль политических традиций как источника развития современного российского общества.
Цель исследования — раскрыть значимость и показать конструктивный потенциал традиций в политических процессах современного российского общества.
Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
• проанализировать имеющиеся знания в области изучения культурных традиций, и использовать их для понимания места и роли традиции политической;
• раскрыть потенциал политической традиции в политических процессах как фактора развития и модернизации политической системы общества в пределах его цивилизационной специфики;
• показать эволюцию, факторы формирования и содержание политических традиций России;
4(1 См.: Зиновьев А. А. На пути к сверхобществу. СПб., 2004. С. 90.
• выявить особенность трансформации традиций и их влияние на политическую жизнь российского общества;
• исследовать влияние политических традиций раскрыть на проблемы модернизации современного российского общества;
• выявить основные пути укрепления и модернизации российской государственности в контексте ее политических традиций.
Теоретико-методологическая база исследования определена особенностями предмета, многогранностью и сложностью такого феномена как традиция и неоднозначностью влияния традиции на российский политический процесс, что делает невозможным использование какого-либо одного концептуального подхода и предполагает интегрирование различных областей политологического знания — политической социологии, политической психологии, политической антропологии, политической истории для раскрытия данной проблематики.
Методологической основой исследования выступает комплекс научных концепций, сочетающих неоинституциональный, социокультурный, системный и процессуальный подходы.
Для политического развития общества неоинституциональный подход, используется не только в анализе устойчивых формальных («старый» инсти-туционализм), но и неформальных правил (традиций) регулирующих поведение и задающих рамки взаимодействия. В условиях трансформации политической системы неоинституционализм обращает внимание на деятельность акторов в условиях их адаптации к новым политическим институтам.
Политическое развитие предопределяет изменение политической системы общества в соответствии с ее национальными особенностями. Социокультурный подход дает возможность показать значение политических традиций общества в политическом процессе и их влияние на политические отношения в стране, а также проследить происходящие изменения традиционных политических практик, в деятельности акторов политического процесса.
Применение системного подхода позволяет изучить механизм и принципы функционирования политической системы общества, выделить нравственно-оценочные компоненты политической традиции и их влияние на современный политический процесс. Процессуальный подход обеспечивает выделение и изучение политических процессов, позволяет исследовать отношения политических акторов с внешней средой, установить формы жизнеобеспечения общества, выявить природу политических отношений, степень влияние ценностей на различные компоненты общественной системы и проанализировать взаимодействие акторов политической системы с политическими институтами общества.
Также в работе в качестве методологической основы были применены историко-генетический и нормативный подходы. Историко-генетический подход позволяет показать эволюцию политических традиций в российской истории. Степень влияния традиционных политических практик на конституционный дизайн и процесс нормотворчества выявляет нормативный поход.
Анализ смежных с политической наукой областей гуманитарного знания (культурной антропологии, социологии и т. д.) дает возможность выделить три парадигмы познания традиции (объектная, функциональная и субъектная) и комплексно изучить культурную традицию для определения традиции политической. В этом контексте кросскультурный подход способствует более точному пониманию проблемы культурной идентичности российского общества. Данный анализ обращает внимание на наднациональные, общечеловеческие ценности. Они должны рассматриваться каждый раз с учетом уникальных национальных культур. Однако в условиях мультикультурности народов, населяющих нашу планету, общечеловеческие ценности не могут пониматься однозначно. Выявленные парадигмы познания позволили нам интерпретировать и показать традицию как особый базовый символический феномен, служащий интегратором культурной системы, отраженный в деятельности общественных институтов и являющийся источником их развития.
В работе используется обширный теоретический материал, выработанный на протяжении длительного изучения проблем модернизации, транзито-логии и политической коммуникации, а также иных подходов в изучении развития общественных систем.
Основу эмпирической базы исследования составляют данные Института социологии РАН, Всероссийского центра исследования общественного мнения (ВЦИОМ), Фонда общественного мнения (ФОМ), Центра политических исследований Ю. Левады. Результаты социологических исследований позволили нам выявить нравственно-оценочные компоненты политических традиций (политические установки, ориентации, ценности), которые присутствуют в массовом сознании населения и влияют на их отношение к основным акторам политической системы или на характер их участия в политическом процессе. Конституция РФ 1993 года, указы, постановления, послания Президента РФ Федеральному Собранию, позволяют исследовать традиционные элементы в структуре современной власти в России, степень их влияния на российское общество, наличие в ее функционировании слабых мест, а также потенциал развития. Данные «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения», позволяют нам проанализировать результаты социальной политики власти, соответственно как один из аспектов развития государственности.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
• осуществлено комплексное исследование характеристик политической традиции как важнейшего социокультурного феномена, обладающего различного рода свойствами и качествами, благодаря чему традиция может служить как фактором тормоза инновационных процессов в обществе, так и фактором его модернизации.
• выявлен механизм функционирования и конструктивный потенциал политической традиции в политических процессах, который служит одним из факторов развития и обновления политической системы общества.
• показано и доказано, что в истории политического развития России существовали многообразные традиционные формы организации политического процесса, которые отвечали историческим запросам и ценностям общества.
• доказано, что особенностью политической традиции в российском политическом процессе выступало то, что традиция сохраняла свои базисные характеристики на протяжении всей истории развития российской государственности, несмотря на попытки элиты ее модернизировать.
• через анализ политической динамики России показаны основные причины кризиса российской государственности на современном этапе развития и возможные пути его преодоления.
Положения, выносимые на защиту:
1. Рассмотрев существующие в науке подходы к пониманию традиции, мы интерпретируем традицию как историко-культурный феномен, который чётко проявляется в функционировании общественных институтов. Традиция — социально-психологический механизм, некий стержень в культуре любого общества, ядро, которое имеет набор инвариантных составляющих (ценностей, образцов поведения), придающих целостность любой социально-культурной системе на протяжении всей ее истории. С помощью своей адап-тивно-деятельностной организации, традиция участвует в процессе жизнедеятельности общества, определяя содержание «центральной зоны» культуры. При постоянной смене форм традиции неизменной остается «центральная зона» культуры, и до тех пор, пока она не разрушена, общество сохраняет свою идентичность. Традиция динамичный феномен, относящийся равным образом и к прошлому и к настоящему, а также и к будущему.
2. Политические традиции неотъемлемы от жизни общества и образуют особые каналы коммуникации — не только сохранения, но и трансляции, и что самое главное, их приспособления (адаптации) в различных исторических условиях. Приспособлению традиций способствует центральная зона политической культуры. Центральная зона политической культуры — это социокультурное поле, в рамках которого осуществляется накопление и кристаллизация специфических форм политической культуры, выработанных обществом на различных исторических этапах и проявляющихся в традициях, обычаях, символах и т. д. Такая зона, являясь зеркальным отражением традиционной политической жизни общества, формирует те ценности, которые близки народу, а затем направляет их обратно в общество в виде стимулов, установок, норм поведения. Она образует информационно-коммуникативную сетку и создает механизмы прямых и обратных связей с обществом через трансферы. В политической системе традиции приводятся в действие с помощью своих нравственно-оценочных компонентов: политических установок, ценностей, стереотипов и политических мифов. Нравственно-оценочные компоненты задают динамику политической традиции, являясь внутренне неподвижными феноменами общественной жизни, они могут изменять свой внешний характер в процессе адаптации к новой социально-политической среде. Политические традиции оказывают решающее воздействие на характер функционирования и трансформации институтов государства и гражданского общества.
3. Формирование российских политических традиций происходило в сложной природной и геополитической среде, что обусловило ведущую роль государства в общественных процессах и мобилизационный тип развития общества. Традиции русской власти имели для общества сакральную природу происхождения, в связи с этим институт политического лидерства в истории России играл огромную роль в политических процессах. Государственниче-ские традиции закрепляли патернализм в массовом сознании общества, который с помощью своих коллективистских ориентаций способствовал сохранению социального единства, самобытности и воспроизводства генофонда русского народа.
4. Традиции самоорганизации российского общества играли большую роль в истории политического и социального развития страны, а во время кризисов и социокультурных расколов имели просто колоссальное значение. Русский человек мог организовывать свою жизнь в своем микромире на основе социального равенства и взаимопомощи, сохраняя свою культуру и свои ценности. В советские годы, несмотря на крушение общинного строя, сохранялись все коллективистские ориентации, государственнические традиции, и ценности русской цивилизации, благодаря чему государство смогло проводить модернизацию не только в рамках мобилизационной модели, но и в рамках исторически обусловленных адаптационных форм.
5. Характерной особенностью политической динамики современного российского общества стало неприятие обществом большинства правовых и демократических институтов, которые сформировались в 90-ее гг., а также его низкая политическая активность. Это связано не столько с традициями политической жизни общества, сколько с низкой эффективностью либерально-демократических институциональных форм государства и гражданского общества в современных условиях. Кризис идентичности вызвал рост националистического движения. Дисбаланс институциоиальных и социокультурных изменений породил раскол в общественном сознании, между модернистами и традиционалистами и т. д. В связи с этим в социокультурном плане идет мо-дернизационный возврат к российско-советским политическим ценностям. Они в настоящий момент образуют основное содержательное поле в современном политическом развитии. В установках россиян активно акцептируется государственнические ориентации. В условиях ограниченных адаптационных возможностей общества традиционный защитный механизм апеллирует к усилению роли государства в социальных процессах. В первую очередь речь идет о защите населения от чрезмерного социального неравенства, когда население стремится в своих установках к равенству социальных возможностей.
6. Результаты исследования развития государственности в современной России свидетельствуют о воспроизводстве ее традиционной властецентрич-ности, запрос на которую сформировался еще в 90-е гг. в связи с уходом государства из структур управления и защиты общества. Огромная роль В. Путина в обществе свидетельствует о сохранении института политического лидерства в современном политическом процессе. Характерной особенностью построения «вертикали власти» является то, что данная конструкция персонализма пока еще создается ради собственного воспроизводства (концентрация административных рычагов на местах во время выборов), а не ради решения основных социальных проблем общества. Социальные реформы оказались неудачными, так как большинство населения остается за чертой бедности. В этом аспекте можно говорить о низком качестве государственного управления в современной России. В связи с этим наблюдается огромная роль бюрократии и низкая роль институтов гражданского общества в политических процессах. Бюрократия является «тормозом», как политической, так и экономической модернизации, поскольку в большей степени действует не в пользу общества, а в пользу своих интересов. Это предопределяет своего рода различную онтологию бюрократии и общества. Процесс модернизации приобретает очередную растянутость.
7. Данная модель развития государственности не предполагает перехода на инновационный путь развития, так как помимо чрезмерной коррумпированности ее составных элементов, она опирается на механизм неравномерного распределения экономических ресурсов (в связи с этим и политических ресурсов) внутри общества в пользу наиболее богатых групп общества. В связи с этим необходимо использовать традиции самоорганизации общества и их современные правовые и административные основы, которые должны способствовать горизонтальной интеграции государственного управления и служить социально-экономической базой возрождения страны. Импульсы развития общества должны традиционно идти сверху вниз, от политического лидера к структурам гражданского общества. В этом контексте верховная власть пытается прислушаться к идеалам и чаяниям народа, стремится найти выход из кризисной ситуации расширяя круг участников политического процесса. Именно поэтому модернизационный курс В. Путина, был продолжен Д.Медведевым. Однако в нормотворческих инициативах российского руководства по-прежнему недостаточно уделяется внимание реальным проблемам общества, его идеалам и ориентациям, которые растворены в его социоориентированных традициях, требующих особой заботы и внимания государства к своему народу и к его политическим ценностям. В условиях финансово-экономического кризиса для проведения последовательной социальной политики дальнейшая рецентрализация будет являться логикой политического развития российской государственности, только в том случае, если моноцентризм власти будет опираться на сегменты гражданского общества и максимально возможно задействовать его социальный капитал.
Научно-теоретическая и практическая значимость исследования. Положения и выводы диссертационного исследования могут использоваться в качестве научных рекомендаций, как для органов государственной власти, так для институтов гражданского общества. Материалы исследования также могут применяться в преподавании курсов по политической теории, политической антропологии, политической социологии, политической психологии, и отечественной истории в высших учебных заведениях.
Апробация результатов работы. Выводы и результаты исследования в виде докладов и выступлений излагались на международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях. В частности, «Человек и общество: проблемы взаимодействия» в Саратовском социально-экономическом университете в 2008, 2009 годахна Вторых Саратовских правовых чтениях в Саратовской государственной академии права в 2009 году- «Научно-техническое творчество молодежи — путь к обществу основанному на знаниях» в Московском государственном строительном университете в 2009 году и других.
По материалам диссертации опубликовано одиннадцать статей общим объемом 4,0 п.л., две из которых опубликованы в ведущих рецензируемых научных журналах входящих в перечень ВАК.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, пяти параграфов, заключения, списка источников и литературы.
Заключение
.
Сегодня Россия вступила в сложную, кризисную эпоху развития своей государственности. Большинство проблем, которые получило российское общество после краха Советского Союза, не только не были преодолены, но и приобрели достаточно острый характер. Несостоятельность либеральной модернизации, в российских условиях, кощунственное отношение к традициям нашего общества и их недооценка, не только в реформистской деятельности, но и в научной среде, побудило нас обратить внимание на политические традиции России, на их особенности, ценности и потенциал для развития политической системы общества.
Традиция сложный, неоднозначный и важный компонент общественной жизни, поэтому его невозможно рассмотреть с помощью отдельных отраслей гуманитарного знания и одного концептуального подхода, поэтому она анализируется с точки зрения трех парадигм познания. Объектная парадигма позволяет рассмотреть внутренний потенциал традиций, ее свойства и качества. Традиция служит стабилизатором любой общественной системы, культивируя ценности цивилизации или культуры общества. Функциональная парадигма показывает традицию как динамичный феномен в общественной жизни, которая связана с деятельностью человека, не только в прошлом, но и в настоящем времени. Субъектная парадигма трактует, что правильное отношение к ценностям прошлого создаст «коридор» развития общества для настоящего и будущего в рамках сохранения и приумножения своего культурного наследия.
Модернизационные концепции в рамках линейного социального эволюционизма, отвергали значимость традиционной жизни общества, не учитывали его социокультурного контекста и исторически показали свою несостоятельность в реформирующихся странах Африки, Азии, Восточной Европы. Традиция отвергала инородные новации, которые не соответствовали специфике историко-культурной среды и символическим формам (менталитет, модели поведения, культурные коммуникации) того или иного общества.
Для того чтобы качественно реформировать политическую систему общества, необходимо знать ее устройство и принципы функционирования. В этом контексте развитие политической системы предопределяют политические традиции общества, которые являются своеобразной культурной регулировкой общественного запроса на реформы. Политическая традиция — важнейший элемент хранения, воспроизводства, передачи и закрепления социально-политического опыта и политических ценностей, способ реализации устойчивых политических отношений. Особую роль в рамках функций политических традиций играет центральная зона политической культуры. Она помогает адаптироваться обществу к новой политической среде благодаря культивации сохраненных традиционных, инвариантных культурных и политических символов. Этими символами являются нравственно-оценочные компоненты политической традиции: политические установки, политические ориентации, политические стереотипы, политический миф и политические ценности. Через социализацию человека эти компоненты придают динамичность политической традиции. Тем самым политическая традиция не является застывшим явлением прошлого, как отмечают некоторые исследователи. В рамках модернизации, когда подвергается разрушению традиционная основа общества, возможен определенный протест архаичных его форм, проявляющийся в локализации коллективистских установок «мы-они» — появлению «образа врага». Данный протест может быть использован политической элитой для своих целей с помощью построения определенных политических мифов, в которых врагами общества могут стать как западные страны, так и свои ценности и традиции прошлого, которые якобы виноваты в кризисных явлениях современной политической жизни. «Взрыв архаики» и манипулятивная «спекуляция» своими традициями не приводит к положительному результату в общественном развитии, так как это разрушает историческую преемственность культурных форм и идентичность социума. В этом контексте традиция выступает «ответом на вызовы» реформ, а политическое развитие демонстрирует воспроизводство традиционных практик. Поэтому в модернизационных процессах необходимо уважительно относится к своим традициям, так как она являет собой не только ценности прошлого, но и ценности настоящего и будущего времени, качественно адаптированных в своей цивилизационной среде в непрерывной политической динамике.
Наличие определенной территории и природной зоны предопределило становление русской цивилизации. В сложных природных и геополитических условиях формировался тип взаимоотношений между обществом и государством. Государство выступало главным фактором общественного прогресса и определяло мобилизационный тип его развития. В условиях низкой продуктивности человеческого труда, главным образом использовалась концентрация человеческих ресурсов в общинной, коллективной ее форме. Постепенно происходит выкристаллизовывание политических традиций русской власти. В религиозном сознании и в общинной форме общежития переход к монотеистической картине мира предопределил возникновение сильного института политического лидерства и его сакрализацию. Поэтому русская власть для общества на разных этапах его развития всегда носила божественный и персонифицированный характер в лице в патриарха большой семьи, князя, царя, императора, генсека. В этом контексте формировался особый тип служения государству, как своего рода договор между монархом и обществом, которые должны были исполнять свои обязанности в российской государственности. Нарушение данного договора основанного на традициях, могло привести к кризису государственности.
В связи с огромной ролью государства в истории России особую актуальность приобретают государственнические традиции общества. Патернализм с уровня общины переносился на государственный уровень, поэтому были сильны надежды на государство. В связи с этим государство конструировало общество сверху, даруя ему права и свободу в определенных для него рамках. В связи с этим мог возникнуть конфликт интересов общества и авторитарного государства. Поэтому сосуществовали одновременно как анархизм, правовой нигилизм, так и государственнические ориентации в общественном развитии. Даже в условиях кризисов политический лидер (патриарх) в связи с его сакрализацией воспринимался нерушимом тотемом, в то же время главную вину за провалы его политики несли государственные служащие.
Русский человек находил простор для своей самореализации и деятельности в институтах общественной самоорганизации России (община, древнерусское народное вече, Земские соборы XVI—XVII вв., Земства конца XIX в.). Традиции самоорганизации общества играли большую роль в российской государственности. На ранних этапах своего развития данные институты определяли политическое развитие общества, так как народное собрание было главным политическим «игроком» Древней Руси. Монголо-татарское иго способствовало усилению государственных институтов и завоеванию государственного суверенитета. Однако политические практики самоуправления сохранялись как на общинном микроуровне, так и на государственном уровне подменяя его институты в годы Смуты и спасая российскую государственность. В советские годы традиции самоорганизации общества приобретают особую окраску, организуя советский стиль управления. В этом проявлялась соборность русского народа, в форме социокультурного единства государства и общества.
В связи со сложной структурой российского общества и особенностей его мобилизационного типа развития существовали традиции социокультурных расколов. Попытки ускоренной модернизации традиционной жизни наносили сильный удар по социально-политическому единству российского общества. В связи с этим существовал дисбаланс развития двух субкультур общества: модернистов и традиционалистов. Догоняющая модернизация не могла разрушить традиционные политические практики общества, так как его приспособленческий (адаптационный) механизм защищал от инородных инноваций, перекрывая каналы модернизационным преобразованиям. Поэтому модернизация могла быть успешной только в том случае, если она соответствовала политическим традициям общества и направлена на их обновление в рамках русской цивилизационной системы. Так, например «русский путь» в советское время позволил радикально модернизировать страну, сократив отставание от Запада и всячески способствовать реализации общественных качеств русского человека.
Таким образом, политические традиции на протяжении всей российской истории формировались в своей непрерывной динамике и исторической логике. Основой данного динамизма служили русские традиции власти и общества с особым ценностным ядром своей культуры.
В современной России период либеральной модернизации не смог в полной мере сломать традиционные политические практики российского общества. Эмпирические исследования свидетельствуют о наличии в массовом сознании традиционных установок, ориентаций и ценностей: низкое доверие общества большинству государственным институтам и институтам гражданского общества, низкая политическая активность и мобильность большинства граждан России в рамках данных институтов, недоверие к закону и праву говорят о наличии в общественном сознании традиций правового нигилизма.
Главной причиной антагонизма общества либерально-демократических «завоеваний» 90-х гг. XX в. является не сколько традиционная политическая пассивность населения России, а патологическое развитие данных институтов в условиях колоссального разрыва между богатыми и бедными, отсутствия равенства всех перед законом, сращивания власти и капитала, высшей бюрократии и олигархов.
В этой связи граждане России сохраняют патерналистические ориентации и установки и требуют усиления деятельности государственных институтов в социальной и экономических сферах общества. В условиях низкого социального самочувствия граждан, именно государство должно помочь людям и их семьям. В массиве общественного сознания доминируют советские ориентации социальной справедливости и социального равенства. Советский период в общественном мнении считается наиболее успешным периодом российской истории. Советская эпоха по-прежнему является референтной в общественном сознании россиян, поэтому социокультурные ориентации воспроизводят, прежде всего, образ советского человека.
Ассиметричность развития политических и социокультурных институтов вызвала небывалый раскол в социально-политической структуре общества. Исследования массового общественного сознания фиксируют в его структуре наличие двух типов мировоззрения: традиционалистского и модернистского. В связи с этим в обществе преобладает раскол на коллективистскую и индивидуалистскую субкультуры. Одна, с ориентацией на государство и порядок, другая — на правовые индивидуалистические свободы и рынок. Но наиболее болезненным фактором раскола, по мнению россиян, является деление общества на богатых и бедных, которое приобрело «законсервированный» характер. В связи с этим некоторые исследователи склонны критиковать политические традиции нашего общества, которые якобы не поддаются никаким изменениям. Однако мы считаем, что адаптационный механизм политических традиций России способствовал трансформации их отдельных характеристик. Опросы общественного мнения фиксируют, что большинство населения положительно относится к демократическим ценностям и свободам, а также к определенным ценностям рынка в пределах традиционных констант, где определяющую роль играет государство и ценности социального равенства и справедливости. В социальной структуре общества растет средний класс, который для своего расширения требует реорганизации экономики. Изменения в массовом сознании и «взрыв архаики» свидетельствуют, что в последнее время адаптационный механизм традиционной политической культуры начал исчерпывать свой ресурс. Русские все чаще стали оглядываться назад, не видя перспектив и возможностей для развития в реальном мире. Оказавшись на обочине жизненного пространства русский народ начинает аппелировать к этноцентричной идентичности в связи с которой растут националистические настроения. В ценностной картине русского человека продолжают преобладать нематериальные фундаментальные ценности российской цивилизации и способы общения и решения социокультурных проблем (коллективность, соборность, патриотизм, общественная самодеятельность, взаимопомощь). В связи с огромным значением роли государства в политической динамике России у него возникает «коридор» возможностей интеграции общества на базе своих ценностей.
В политической жизни современного российского общества персонализм основан не только на архетипах массового сознания, а на характере функционирования политических институтов и на особой роли национального лидера в политическом процессе.
Российская властная традиция — это исключительная роль государственного управления. Конституция 1993 г. несмотря на внешний демократический характер, закрепила огромную роль президента в государственном управлении страны. Политические практики России продолжают иметь вла-стецентричный характер, о чем свидетельствует не только наличие патернализма в политических ориептациях россиян, но и реальное значение лидера в политическом развитии страны. Поэтому огромные традиционные и административные ресурсы власти позволили В. Путину государства провести ре-централизацию государственного управления страны. Выстроив мощную властную «вертикаль» Центр-Регионы, внеся изменения в избирательное законодательство, создав свою «партию власти» и получив большинство мандатов в нижнюю палату Федерального Собрания, исполнительная власть сузила до минимума количество политических игроков на российском властном пространстве. «Феномен Путина» продемонстрировал наличие традиционного моноцентристского характера российской власти в современном политическом процессе. В связи с этим В. Путин имеет наибольшую популярность в обществе и с его именем и деятельностью общество связывает дальнейшее развитие страны.
В связи с резкой концентрацией власти Центра, как на федеральном, так и на региональном уровне еще большую роль в государственном механизме управления стали играть государственные чиновники. Эмпирические исследования свидетельствуют, что общество в целом негативно относится к государственной бюрократии, считая ее своим «контрагентом» и главным «тормозом» в развитии страны. Об этом говорит, по мнению граждан, коррумпированность бюрократии и ее высокая роль в экономической жизни страны. Данная оценка говорит не столько о том, что в массовом сознании россиян до сих пор присутствует испорченный образ чиновника, сколько о реальной ситуации. Несмотря на укрепление вертикали власти в период путинской стабилизации не произошло существенного улучшения жизни населения, а с наступлением финансового кризиса социальная политика государства оказалась неэффективной. Россия по-прежнему имеет один из самых высоких рейтингов в мире по уровню развития коррупции. Поэтому можно констатировать о низком качестве государственного управления в современной России.
В связи с негативными аспектами качества власти в современной России для успешного развития страны возникает необходимость их преодоления и искоренения. В этом ракурсе россияне аппелируют к усилению контроля над деятельностью государственных чиновников со стороны общества. Однако, на сегодняшний день по сути дела в России отсутствуют сильные институты гражданского общества, которые могли бы противостоять власти в интересах общества. Потребности современного развития требуют устранения всевластия бюрократического механизма от деятельности гражданского общества. Поэтому, мы считаем, что нужно обратиться к традиции самоорганизации общества — местному самоуправлению, которое должно функционировать без вмешательства чиновников и формировать реальные рычаги гражданского общества, которые могли бы контролировать деятельность бюрократии.
Для обращения интересов бюрократии в сторону общества мы обращаем внимание на концепцию «неформальных вертикальных договоров» между властью и народом, в котором русский народ представлен единой и неделимой общностью. В современной варианте «неформального договора» между властью и обществом, главным смыслообразующим элементом должен быть не слепой патернализм масс, а правовые нормы, гарантом которых должно стать государство в лице президента. Правовые составляющие защиты личности имеются в истории политических практик России, раньше они обеспечивали защиту общественного человека, как в дореволюционной России, так и в советской. В России права человека традиционно регулировались обществом, поэтому необходимо обратится к правовой конструкции «неприкосновенности личности», которая вместо «личной неприкосновенности» в Конституции 1993 г. отражает права общественного человека, а не атомистического субъекта общности. Исследование новых адаптационных структур в обществе говорит о стремлении россиян к правовым порядкам и демократическим ценностям.
Одним из препятствий в полноценном участии в политической жизни для большинства россиян является низкое социальное самочувствие, которое в свою очередь является причиной отрицательной демографической динамики, высокой преступности, низкого уровня развития человеческого потенциала, роста националистических движений. Тратя основные силы на адаптацию и выживание в суровых условиях современной жизни, россиянин не сможет стать активным участником политического процесса. Только крепкий средний класс может бороться за свои права в демократическом диалоге с властью.
В условиях мирового финансово-экономического кризиса в российском обществе существует запрос на развитие, который связан с деятельностью политического лидера. Только легитимный политический лидер способен в данных условиях взять курс на стабильное обновление политической системы, используя моральные и институциональные рычаги власти.
Несмотря на то, что «верховная» власть в стране традиционно ищет диалога с обществом, ее призывы к инновационному прорыву, упираются не только в коррумпированность системы управления, но и в неравномерное распределение собственности внутри общества. Данную тенденцию может переломить только союз сильной власти и творчески мыслящих граждан, которым в России будут созданы условия для создания инновационных продуктов. Отправной точкой оптимизации политического развития на основе политических традиций мы считаем, может стать реализация идеала государственной власти, который сложился в политических ориентациях и практиках современного российского общества. Во-первых, сильная социальная политика государства, в которую должны входить, прежде всего, бесплатная медицина, бесплатное образование, развитая система социальной защиты. Во-вторых, наличие смешанной экономики с доминированием государства в ведущих отраслях и частной собственности в торговле, легкой промышленности, сельском хозяйстве. В-третьих, доминирование основных демократических ценностей обеспечивающих правовую защиту личности человека в обществе и его частной собственности. Данные тенденции может обеспечить только государство, в концепции развития которого имеется уважительное отношение к прошлому своего народа. В этом контексте данная концепция должна реа-лизовываться в институтах социализации, то есть в образовательных структурах общества, которые опираются на традиции нашего общества.
В условиях слабости институтов гражданского общества в современной России преодоление финансового экономического кризиса и стабилизация социальной политики возможны лишь при качественной концентрации властных ресурсов. В сложным социально-экономических условиях авторитаризм власти является логикой политического развития российской государственности и историческим запросом общества на порядок.
