Проблема целостности современной культуры: Условия и принципы формирования динамичного единства

Культура всегда существует в сложном взаимодействии двух составляющих: устойчивых, стабильных, структурно оформленных связей и динамичных, изменчивых процессов. Первые определяют морфологию культуры и традиционно соотносились с представлением о ее единстве, целостности (целом). Вторые характеризуют возможности трансформации культуры, ее чреватый хаосом «фон». Поэтому с таким фоном в научном %> сознании обычно связаны явления деструкции культуры, даже возможности ее разрушения. Так обстояло дело со всеми культурами традиционного типа.

В XX веке положение кардинальным образом изменилось: в культурах различных государств, в мировой культуре в целом чрезвычайно усилились дестабилизирующие начала: рождались и ниспровергались различные ценностные парадигмы, культуру потрясали политические распри и * идеологические войны, были поколеблены вековые устои быта, исчезли многие ритуалы, сместились нравственные, религиозные, эстетические представления. На смену этнонациональному разделению культур приходит глобальная культура, чему способствовали несколько научно-технических революций.

Благодаря всем этим изменениям в культуре вышли на первый план изменчивые, хаосоподобные процессы. Морфологические образования культуры в этом «бродящем сусле» предстают лишь как возможности относительного структурирования такого «громокипящего кубка».

Россия, ее культура столкнулась с этим явлением после событий 80-х гг. XX века. Ее жестко регламентированная, насквозь идеологизированная культура очень быстро дала трещины, и Россия стала переживать бурные процессы деструкции культуры. Это была настоящая революция, смешавшая все, что веками укладывалось на соответствующие «полки» с «табличками» ценностей.

Для Республики Татарстан эти процессы обернулись проблемой сосуществования нескольких этнонациональных культур, их языка, бытового уклада, разных традиций искусства, различий вероисповедания, отстаивания противоположных политических убеждений. ^ Все эти процессы культурной жизни XX и начала XXI века обернулись для научного сознания очень серьезной и острой в своей актуальности проблемой: что обеспечивает целостность такой многоцентровой, динамичной, разнонаправленной в своих изменениях культуре? Можно ли направлять эти хаосоподобные процессы в желаемом русле, вырабатывая те принципы и подходы, которые можно бы было назвать «культурной политикой»?

Все это ставит перед учеными, государственными деятелями ряд актуальных проблем. И это не только проблема выживания человека в такой слишком многомерной и изменчивой культурной среде, к которой весьма не просто адаптироваться. Одной из центральных философско-• культурологических проблем становится проблема целостности такой хаосоподобной культуры", ее нередко конфликтующих начал и «неоднородных пространств». От научного решения этой проблемы во многом зависит решение не менее насущного вопроса: можно ли направлять в желаемом русле такие хаосоподобные процессы культуры, возможна ли выработка принципов управления современной культурой, каковы стратегии и тактики, технологии подобной «культурной политики», каковы принципиально новые характеристики подобной «политики».

Актуальность диссертационного исследования обусловлена поставленными вопросами. Особую остроту им придает возможность применения полученных результатов в масштабах Республики Татарстан.

Постановка проблемы ^ Для решения проблемы целостности культуры на современном этапе необходимо привлечь ряд философских постулатов. Основным в этом случае должно стать представление о целом и его частях. Существует четыре основных представления о целом:

1) как механической сумме частей (их сложения);

2) как интеграции частей, когда у целого возникают свойства, которых нет ни у одной из частей, и эти свойства не возникают в результате «сложения»;

3) системное представление о целом как иерархии связей (структур) между элементами;

4) целое, возникающее как множество «проектов» в результате случайного структурирования хаотических связей в очень сложной нелинейной системе.

Три первых из перечисленных представлений о целом опираются на структурно-морфологические представления и могут лишь весьма ограниченно применяться к изучению современных состояний культуры.

Последнее из определений принадлежит И. Пригожину, изучавшему так называемые «диссипативные структуры», изменение которых соответствует одному из законов термодинамики. Его идеи хаоса, порождающего «образы порядка», нашли в дальнейшем широкое общенаучное применение, в том числе и в гуманитарных областях (книга самого И. Пригожина в соавторстве с И. Стенгерс «Порядок из хаоса») [150]. Непосредственным применением этих идей в области культурологии стала работа Ю. М. Лотмана «Культура и взрыв» [118].

Такой взгляд на культуру — в свете синергетических концепций И. Пригожина и его последователей — позволил сместить акцент в исследовании культуры с ее морфо-структурных особенностей на процессуально-динамические. Он потребовал выявления закономерностей самоорганизации культурных пространств, спонтанного возникновения в культуре доминант, чреватых возможностями относительного структурирования ее «нелинейных» образований.

Такой спонтанный процесс самоорганизации неизбежно соотносит проблему обретения культурой целостности с другой философской концепцией — теорией самодвижения, восходящей в своей основе к Гегелевскому «неравновесному тождеству» и к учению Спинозы о causa sui («причина в себе»). Соответственно этому учению встает вопрос об источниках самодвижения культуры.

В качестве одного из таких важнейших источников будут рассмотрены нереализующиеся возможности культурного развития, возникающие в результате усечения того спектра возможностей, что возникает в «узлах выбора» нелинейной системой своего дальнейшего изменения. Поэтому в качестве главного источника самодвижения культуры рассматривается диалектика реализующихся и потенциальных возможностей культурного обновления.

Объектом диссертационного исследования стало современное состояние культуры в России и Республике Татарстан, где усилились хаосоподобные процессы.

Предметом изучения стали условия и способы обретения такой нелинейной и динамичной культурой относительной и разновозможной целостности.

Цель исследования: описать процесс обретения современной культурой разновозможных динамических единств как спонтанное порождение «проектов целостности» и выработать некоторые стратегические направления, нацеленные на управление такой хаосоподобной культурой.

Соответственно целям были сформулированы задачи:

— проанализировать взгляды философов и культурологов на целостность культуры;

— выявить характерные особенности современной культуры и установить факторы, сообщающие ей относительное единство;

— на основе проведенного анализа предложить принципы управления (стратегий и тактик) хаосоподобной культурой, придания ей разновозможной целостности;

— наметить контуры культурной политики Республики Татарстан, опираясь на сформулированные принципы управления культурой.

Изученность проблемы.

Синергетическая в своей основе концепция культуры, ее динамика создана Ю. М. Лотманом в работе «Культура и взрыв» [118]. Рассматривая культуру как единство устойчивых и изменяющихся образований, он особое внимание уделяет «взрывным процессам», акцентируя не их разрушительное, а созидательное, благотворное влияние на самообновление культуры. Следуя основным посылам концепции И. Пригожина, Ю. М. Лотман описывает взрыв как спонтанное возникновение в культуре узлов бифуркаций, в которых система выбирает лишь одну из возможностей развития, отсекая все остальные («навсегда потерянные»). Его концепция аргументирована множеством примеров, подтверждающих предлагаемую точку зрения на процессы в культуре. Но за пределами внимания автора «Культуры и взрыва» остается проблема целостности культуры в ее связи со спонтанной самоорганизацией.

Идея целостности культуры нашла отражение в историко-философской концепции И. Гердера, который заострил внимание на том, что генетический и органический процесс воспитания человеческого рода и есть процесс освоения культуры [54].

Среди классиков философии культуры особое место принадлежит Георгу Вильгельму Фридриху Гегелю, который осмыслил роль культуры в разрешении антропологических противоречий в субъективном и объективном, общественном и естественном, индивидуальном и универсальном, эмоциональном и рациональномв развитии мышления к всеобщности, к абсолютному духу, к идеалу человеческого совершенства как высшей ценности культуры.

Различая в «Лекциях по эстетике» и в «Лекциях по философии» теоретическую и практическую культуру, Гегель, по сути, формулирует требование современной прикладной культурологии о постижении культуры посредством труда, согласовании своих деяний с законами природы, усвоении умений и навыков эстетической деятельности [52].

Во многом сама наука культурология формировалась как попытка ответить на вопрос о целостности культуры. Термин «культурология» впервые появился в 1915 году у известного немецкого физика, химика и философа В.Оствальда. Однако, в отличие от Э. Тайлора [178], который еще во второй половине XIX века выступил с идеей единой науки о культуре, В. Оствальд попытался с помощью этого понятия отделить явления, присущие только человеку, от процессов, характерных для естественной природной среды [145].

Идею Э. Тайлора, равно как ряд положений М. Вебера, А. Вебера, Г. Риккерта, Э. Кассирера, О. Шпенглера, А. Тойнби, В. Оствальда, М. М. Бахтина, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, А. Ф. Лосева, Г. Г. Шпета и других специалистов в области истории философии, социологии, антропологии, филологии, семиотики, подводящих к раскрытию общих закономерностей культурно-исторического процесса, в 1939 году в значительной мере развил Л. Уайт, который в понятии «культурология» увидел термин, обозначающий научное знание о культуре в ее единстве и многообразии. Несомненное достоинство представлений Л. Уайта о культурологии в том, что он не идентифицирует ее лишь с высокой культурой как совокупностью достижений в области науки, просвещения и искусства, а видит ее всепроникающий характер, охватывающий сферы труда, познания, общения, быта и досуга [193].

По П. А. Флоренскому, «в основу понимания культуры кладется исторически активная творческая деятельность человека и, следовательно, развитие самого человека в качестве субъекта деятельности. Развитие культуры при таком подходе совпадает с развитием личности. в любой области общественной деятельности» [201]. В этом определении — ключ к пониманию органичной взаимосвязи прикладной культурологии как одного из направлений культурологии и как науки о механизмах вовлечения человека в мир культуры и социально-культурное творчество с психологией и педагогикой как науками о личности и ее развитии. Три области человекознания — психология, педагогика и прикладная культурологиявыступают как различные направления единого процесса научного осмысления связи «человек и культура».

Существенные аспекты развития социально-культурной активности обоснованы в философском и культурологическом наследии Х. Ортеги-и-Гасета, который подчеркивал, что культура как целое существует не как изначальная данность, а лишь потому, что определенное число людей на планете верит примерно в одно и то же и сомневается также в одном и том же. Верование составляет невидимую изнутри почву культуры, и когда эта почва уходит, перед человеком встает дилемма: либо смириться и перестать жить законами культуры, либо превзойти себя, найти в себе дополнительные резервы и разрешить противоречие средствами своей активности [143].

К.Ясперс [218] рассматривает культуру как непрерывное историческое движение, основанное на последовательном приращении нравственно-эстетических, религиозных, философских ценностей и базирующееся на научно-технических достижениях. Однако будущее находится в прямой зависимости от ответственности человека за направленность использования современных технических возможностей. Забвение экзистенциальной коммуникации, потеря своих историко-культурных корней, по К. Ясперсу, приводит к потере человеком своего лица.

Но есть и иные точки зрения на возможность обретения культурой целостности. Например, благодаря символике. «Символы культуры, — пишет Ю. М. Лотман, — редко возникают в ее синхронном срезе. Как правило, они приходят из глубины веков и, видоизменяя свое значение (не теряя при этом памяти и о своих предшествующих смыслах), передаются будущим состояниям культуры. Следовательно, культура исторична по своей природе. Само ее настоящее всегда существует в отношении к прошлому (реальному или сконструированному в порядке некоей мифологии) и к прогнозам будущего» [119].

Юрий Михайлович подчеркивает, что культура всегда подразумевает сохранение предшествующего опыта. Одно из важнейших определений культуры характеризует ее как негенетическую память коллектива. Поэтому она всегда связана с историей, всегда подразумевает непрерывность нравственной, интеллектуальной, духовной жизни человека, общества и человечества.

В XX веке в рамках исторической культурологии и культурантропологии широкое развитие получили вопросы диалога и взаимовлияния различных культур, проблемы аккультурации.

Британская школа социальной антропологии в лице Б. Малиновского, развивая традиции мифологической школы Д. Фрезера и Э. Тайлора, обосновала методологию процесса аккультурации, раскрыла принципы осуществления взаимовлияния культур, выявила специфику социально-культурного взаимодействия разных цивилизаций.

По пути практического раскрытия механизмов аккультурации пошла американская антропологическая школа. Ее виднейший представитель Дж. Гершкович показал, как в процессе прямого и длительного контакта одной группы людей с другой изменяются культурные парадигмы обеих групп, как влияют на этот процесс религиозно-миссионерские службы, торговля, культурный обмен.

Аккультурация как средство сближения цивилизаций и взаимного обмена между народами духовными ценностями, безусловно, важная сторона культурологии, но не менее важен другой процесс — вовлечение человека в мир определенной, конкретной цивилизации, усвоения ценностей той культуры, которую представляют твои современники по региону, стране, части света.

В многочисленных изданиях 90-х годов XX века, отражающих проблемы культурологии, одни сводят ее к общей философии культуры, другие — к прикладной дисциплине, раскрывающей методику культурной адаптации к социальной среде, третьи видят в ней форму интеграции искусствоведения, теории культуры, истории культуры, социологии культуры, экономики культуры, семиотики культуры и других самостоятельных наук, раскрывающих различные аспекты культуры.

Несомненный интерес в этом плане представляет позиция И. Л. Набока [135], который подчеркивает метанаучный характер культурологии, означающий сочетание обобщающего системного, философского осмысления целостности культуры и ее процессов с анализом конкретных фактов функционирования культуры в различных сферах духовной жизни.

Во введении к «Философии культуры» М. С. Каган [81] подчеркивает, что «этнограф и социолог, психолог и технолог, искусствовед и педагог смотрят на культуру разными глазами и видят в ней разное». Можно рассматривать разные аспекты культуры, видеть ее различные компоненты, но любое явление, любой процесс, любая область жизнедеятельности только тогда могут стать объектом и предметом науки, если все, кто хочет их исследовать, смогут исходить из единых позиций, единых понятий, единых категорий. Появление культурологии как единой науки о культуре, во всем ее единстве и многообразии, по сути, снимает сложившееся противоречие, позволяет поднять осмысление культуры от ее интуитивного, субъективно-рефлекторного восприятия до уровня системного анализа, опирающегося на сложившуюся к началу третьего тысячелетия методологию познания процессов и результатов культуротворческой деятельности человека.

Двумя составляющими любой культуры являются устойчивые, стабильные и динамичные, изменчивые процессы. Первые связаны с традицией, нормами, принятыми ценностями и канонами и восходят к прошлому. Вторые — реакция на изменения социальной сферы, поиски возможностей будущего развития культуры. Современное состояние отечественной культуры отмечается значительным усилением динамичных, изменчивых процессов культуры. Связано это не только с крушением тоталитарного режима, с развитием информационных технологий, с изменением социального уклада, с явлением глобализации. Причин множество, и все это привело к кризису ценностей, поколебав тем самым устойчивую, стабильную составляющую культуры. Ученые единодушны в мнении, что современная культура характеризуется чрезвычайным усилением в ней хаотического начала, для которого свойственны неоднородность пространств культурного бытия, их взаимодополняющее существование. Возрастание оппозиционности, конфликтности в культуре стимулирует ее динамичность, изменчивость, стихийность изменений, их непредсказуемую спонтанность.

Методологическим основанием диссертационного исследования стала теория самодвижения, ориентирующая на выявление внутренних источников развития любого явления и на его вероятностные изменения. В свою очередь, теория самодвижения опирается на законы диалектики, особенно на закон единства и борьбы противоположностей, одним из проявлений которого явилась идея Гегеля о «неравновесном тождестве».

Описание внутренних процессов развития культуры опирается на идею вероятностных изменений. Общенаучным преломлением этой философской категории стала теория хаоса, способного к спонтанной самоорганизации.

Теоретической базой работы стали синергетические идеи И. Пригожина и их приложение к культурологии в исследованиях Ю. М. Лотмана. Были также использованы труды культурологов и философов по проблеме целостности культуры (О.Шпенглера, А. Швейцера, Э. Тайлора, П. А. Флоренского, П. Сорокина, Х. Ортеги-и-Гасета и др.).

Выявленное в процессе исследования возрастание роли антропоцентрической константы современной культуры заставило обратиться к философским и психологическим исследованиям личности (Б.К.Малиновский, А. Родклифф-Браун, Ю. М. Лотман, Ю. К. Бабанский,.

Л.С.Выготский, Л. В. Занков, А. И. Леонтьев, С. Л. Рубинштейн, Б. П. Теплов и ДР-).

Использование указанных теоретико-методологических подходов позволило сформулировать концепцию исследования. Ее суть в том, что усиление хаотических, нелинейно-динамических процессов в современной культуре приводит к ослаблению структурно-морфологических принципов единства и к возрастанию роли спонтанно порождаемых «образов порядка». Такого рода «мерцающие образы целостности» по своей природе ближе всего к художественным единствам, описанным Ж.-П.Сартром (Этюд о Бодлере) [161]. Появление подобных образов целостности в современной культуре не только спонтанно, но и относительно направляется. Все «векторы» порождаемых образов единства сфокусированы вокруг человека, его личности. Такая антропоцентричность современной культуры порождена не столько ее гуманитарной ориентированностью, сколько тем, что человек, благодаря удивительной многогранности своей личности, способен выступать многоликим аттрактором неоднородных пространств культуры, «притягивая» к себе ее разновозможные слои. Поэтому принципы управления культурой должны строиться на развитии образования и духовного совершенствования отдельной личности, а также на основе моделирования условий, формирующих личность, приобщенную к культуре («матрицы» семейных отношений, быта, традиций этнической культуры и т. п.). Положения этой концепции выносятся на защиту.

Новизна полученных результатов:

— впервые целостность культуры рассмотрена в аспекте самодвижения и самоорганизации;

— сформулирована концепция, в основе которой лежит представление о целостности культуры как спонтанно возникающих «проектах целостности», близких по своей природе к художественным образованиям;

— развита теория мыслеобраза: он рассмотрен в качестве предпосылки к возникновению «проекта целостности», поскольку содержит потенциал нереализованных возможностей самодвижения;

— дано новое объяснение антропоцентричности современной культуры: только многогранная и творческая личность способна быть специфическим аттрактором, созидающим бесчисленные «проекты» разновозможных единств в культуре;

— предложены новые принципы управления культурой, опирающиеся на ее понимание как саморазвивающегося процесса: а) сознательное использование или создание бинарных оппозиций как источника самодвиженияб) организация событий-встреч человека с мыслеобразами культурыв) накопление-сохранение таких мыслеобразов в разнородных пространствах культуры;

— сформулированы основные направления культурной политики Республики Татарстан, опирающиеся на идею самодвижения культуры и формирование условий для спонтанного «проектирования» ее целостности.

Практическая ценность полученных результатов.

На основании сформулированных принципов управления нелинейной и динамичной культурой намечены основные контуры культурной политики Республики Татарстан, выделены приоритетные направления деятельности основных подведомственных структур Министерства культуры Республики Татарстан.

Апробирование результатов исследования.

Результаты работы доложены на:

Международной научной конференции «Культурный туризм для мира и развития» (Москва, 2000 г.), проходившей под эгидой ЮНЕСКО;

Международной научно-практической конференции «Единое культурное пространство как условие развития современных социально-культурных отношений» (г.Уфа, Республика Башкортостан, сентябрь 2003 года) под эгидой ТЮРКСОЙ;

Межрегиональной научно-практической конференции «Перспективы развития современного общества» (Казань, декабрь 2003 года в АН Республики Татарстан);

Научно-практической конференции «Социокультурные аспекты развития системы дополнительного профессионального образования», проходившей в Институте дополнительного профессионального образования работников социокультурной сферы 11−12 февраля 2004 г. (Казань);

Международной научной конференции «Глобализация: путь в резервации или к благам прогресса?» (г.Астана, Казахстан, июль 2004 года), проходившей под эгидой ТЮРКСОИ;

Межрегиональной научно-практической конференции.

Социокультурная адаптация молодежи: библиотеки как центры информации, образования, культуры и духовного просвещения" (Казань, 2930 октября 2004 г.);

Межрегиональном семинаре по применению Конвенции об охране нематериального культурного наследия, проходившем под эгидой ЮНЕСКО (Казань, 15−17 декабря 2004 г.);

Научно-практической конференции «Роль и место дополнительного профессионального образования в совершенствовании профессионального уровня специалистов социокультурной сферы» (Казань, Институт дополнительного профессионального образования работников социокультурной сферы, 28 января 2005 г.).

Структура диссертации.

Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в себя параграфы, а также заключения и списка использованной литературы.

Выводы:

Подход к проблеме целостности культуры с позиций теории самодвижения позволил сформулировать ряд принципов управления динамическим становлением культуры. Важнейшим началом, порождающим такую целостность как «цепь проектов», стало человеческое сознание. Это позволило по-новому взглянуть на антропоцентричность современной культуры и развить мысль О. Шпенглера о том, что культура во многом является проекцией человеческой души.

Чтобы обеспечить осуществление важнейших методологических и теоретических посылов диссертационного исследования, необходимо в Ф> качестве основной задачи управления сформулировать следующее. Главное, на что должна быть нацелена культурная политика, — создать условия для максимально широкого спектра встреч человеческого сознания с мыслеобразами культуры (принцип «скитания Егорушки»).

Чтобы осуществить эту «генеральную линию», нужно научиться проектировать пространства культуры, создавая условия спонтанного рождения мыслеобразов, а также их сознательное и планомерное накопление в специальных «нишах» культуры (музеи, библиотеки, памятники архитектуры, театры, кино, видео, Интернет и т. п.).

Скитаниями сознания также можно отчасти управлять, формируя маршруты встреч с мыслеобразами культуры (туризм, телевидение, интернет-технологии, виртуальные пространства и т. п.).

Еще одним важным направлением в управлении культурой становится забота о постоянном сохранении и «подпитывании» ее хаосогенного фона (нереализованных возможностей). Именно в них залог постоянного обновления культуры и исток для постоянного стимулирования сознания к творчеству в пространствах культуры. Поэтому важной задачей становится анализ и корректирование системы бинарных оппозиций культурыисточника самопорождения нереализованных потенций культуры.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Предложенный в диссертации подход к проблеме целостности культуры с позиций философской теории самодвижения и общенаучных посылов синергетики позволил сформулировать ряд новых подходов к этой проблеме.

Он позволил развить идеи Ю. М. Лотмана о «взрывах» в культуре и отойти от привычных представлений о целостности культуры как структурно-иерархических образований с разными «уровнями» и «подуровнями». Культурное пространство предстало как динамическое образование, разнородное и разновозможное самодвижение которого постоянно «подпитывается» внутренними источниками-противоречиями. В качестве таковых были рассмотрены бинарные оппозиции. Их наличие в разнородных (нелинейных) образованиях культуры порождает множество потенциальных возможностей к самообновлению. Поскольку в реальном процессе культурного развития реализуется лишь незначительная часть таких возможностей, нереализованные потенции культуры, не найдя выхода, образуют хаосогенный фон культурного развития. Присутствие такого фона постоянно обнаруживается в мыслеобразах культуры — предметах, явлениях, событиях, призванных «держать» на себе ауру недовоплощенных возможностей (памятники, книги, архитектурные сооружения, художественные творения, предметы быта, фотографии т.п.).

Улавливает эти нереализованные возможности, «бродящие» в телосе культуры, человеческое сознание (трактовка «зовов Бытия»). Оно-то, благодаря работе интуиции, жестовых интенций подсознания, конструктивно-игровым способностям разума, и выстраивает на основе мыслеобраза «проект целостности» личностного «культурного микрокосма». Это явление было продемонстрировано на примере чеховской повести «Степь». В такой микрокосм оказываются частично «встроенными» и нереализованные ранее потенции культуры.

На основе этой идеи была предложена новая трактовка целостности культуры: целостность обрела разновозможный и процессуально-динамический характер, поскольку была интерпретирована как цепь случайных встреч интенций человеческого сознания с мыслеобразами культуры.

Такой подход позволил по-иному посмотреть на возрастающую антропоцентричность современной культуры. Возрастающие в ней энтропийные процессы в сочетании с накоплением мыслеобразов самого разного порядка (явление постмодерна) приводят человека к необходимости максимально реализовывать свои творчески-созидательные возможности. Он побуждается творить вокруг себя множество проектов разновозможных культурных единств, начиная с бытовых и семейных отношений и кончая «включением» себя в этнонациональные образования, систему мировых художественных, религиозных нравственных ценностей. Выстраивая разновозможные и бесконечно изменчивые варианты такой «личностно-заинтересованной» целостности культурных пространств, человек не только проецирует свой антропоморфный потенциал на культуру, еще раз подтверждая мысль О. Шпенглера, что культура есть проекция человеческой души, духа. Человек становится своеобразным «антропоморфизирующим аттрактором» современной культуры. Только многомерность человеческой личности, ее уникальная способность направлять свой творческий потенциал почти в любую «точку» культуры, где таится нереализованный потенциал ее возможностей, и позволяет культуре удерживать всю свою неоднородность и нестабильность в относительном единстве. Только человек обеспечивает бесконечное «перетекание» нереализованных и реализующихся потенций культуры, обеспечивая ей возможности к самодвижению, непрестанному обновлению.

В свете предложенного подхода была дана новая трактовка явлениям хоминизации, социализации, инкультурации личности. Они были поняты как способы включенности индивида в культуру:

— хоминизация как последовательное и «ритуализированное» усвоение уже реализованных возможностей Бытия-в-культуре;

— социализация как способность «скользить» в динамической системе бинарных оппозиций культуры, фиксируя свое внимание на ее мыслеобразах;

— инкультурация как навыки выстраивания множественных проектов целостности «личного микрокосма» культуры.

Каждый из этих этапов становления личности осмыслен как способ взаимодействия человека с реализованными — нереализованными возможностями культуры.

Идеи самодвижения культуры, спонтанного обретения его «проектов целостности» позволили сформулировать новую концепцию управления культурой. В ее основе — создание благоприятных условий для процессов самодвижения культуры, накопления ею нереализованного потенциала и обеспечение возможностей человеку развивать и реализовывать свои проектно-созидающие возможности. В этом направлении были сформулированы следующие принципы:

— анализ и коррекция бинарных оппозиций культуры — источников ее самодвижения;

— фиксация спонтанно возникающих мыслеобразов культуры и исследование их нереализованного потенциала;

— создание благоприятных условий для разновозможных встреч человека с мыслеобразами культуры (музеи, библиотеки, туризм, видеопродукция, телевидение, радио, выставки, памятники, архитектура, ландшафт, заповедники и т. п.).

— развитие разнообразных технологий хоминизации, социализации и инкультурации личности (в их культуротворческих аспектах).

Объединяющим началом всей культурно-созидательной деятельности в современную эпоху становится ее приближение к художественно-творческой деятельности. Именно ее дух выходит на передний план, позволяя человеку ощущать себя прежде всего подобием художника, творящего по.

Сартровскому принципу «проектов целого» динамично изменчивый микрокосм своей личностной антропоцентрированной культуры.