Провинциальная интеллигенция в период трансформации российского общества второй половины 1980-х — 1990-е годы: На материалах г. Воронежа

Актуальность избранной темы исследования. Модернизационные процессы, представляющие собой переход от аграрного традиционного общества к индустриальному (постиндустриальному) современному обществу, в значительной степени определяют ход исторического развития России, особенно в новое и новейшее время. В силу того, что модернизации в социокультурном плане способствовали изменению цивилизационного кода России — они вели к значительной социальной трансформации, производя широкомасштабные и глубокие изменения в экономике, политике, социокультурной сфере, вызывая неоднозначную реакцию населения, что нередко приводило к антимодернизационным откатам.

Особенностью современного этапа российской модернизации (с.

1985года и по настоящее время) является широкомасштабность перемен, носящих переломный характер, произошедших за этот исторически короткий период (крушение тоталитарного строя, распад СССР и «советской цивилизации"1, формирование основ рыночной экономики и начал гражданского общества, становление либерально-авторитарной политической системы, децентрализация отношений между федеральным.

Центром и субъектами федерации, обретение большей открытости по отношению к внешнему миру, попытки преодоления великодержавных комплексов и др.). Поэтому, период российской истории — вторая половина.

80-х — 90-е годы XX века — несмотря на отсутствие необходимого для исторического исследования временного зазора, представляет огромный интерес не только для политологов, философов, культурологов, экономистов, 2 юристов, но и для историков, включая историков, изучающих российскую интеллигенцию, игравшую значительную роль (как негативную, так и.

Малиновский П. А. Советская цивилизация: непреходящие ценности и причины ее разрушения: Будущее России. — M., 2003. — 108с.

2 Согрин В. В. Революция и термидор. К исторической типологии общественно-политических процессов в России в 90-х гг. // Вопросы философии. — 1998. — № 1. — С.З. позитивную) в процессах социальной трансформации. А так как глубина социальной трансформации зависит от степени поддержки модернизационных преобразований провинцией, то особую актуальность приобретают исследования, где бы на материалах конкретного провинциального города можно было бы выявить определенную закономерность деятельности интеллигенции российской провинции, являющейся неотъемлемой частью интеллигенции России. Закономерность, проявляющуюся как в процессах социальной трансформации вообще, так и применительно к трансформации российского общества второй половины 80-х — 90-х годов XX века в частности.

В качестве примера нами взята воронежская интеллигенция, так как Воронеж является крупнейшим промышленным, научным и культурным Центрального Черноземья — региона, традиционно относящегося к мононациональным, где большинство населения составляют русские, городское население которого, согласно утверждению З. Д. Ильиной, было в период массовой индустриализации и урбанизации «в наименьшей степени. подвержено влиянию западной и маргинализации пролетарской культуры, бережно хранило русско-православные традиции». И в тоже время Воронеж является своеобразным «форпостом» и «ретранслятором» социальной трансформации, идущей из столичных центров к провинциальной периферии. Эта двойственность — быть хранительницей цивилизационных устоев и одновременно «форпостом» и «ретранслятором» трансформационных процессов, во многом предопределяющая инверсию политических предпочтений воронежцев: относительно сильная (в масштабе ЦЧР) поддержка демократических реформ (конец 80-х — начало 90-х) — один из центров противостояния ельцинскому режиму в 1992;1993 годахпоследующее превращение Воронежа в столицу «красного пояса»,.

3 Ильина З. Д. Культурная политика и духовная жизнь горожан во II половине 70−80-х гг. (на материалах Центрально-Черноземного региона РСФСР). — Дис. докт. ист. наук. — Курск, 1999. — C. I7. сменившееся поддержкой «Единства» и В. В. Путина в 1999 -2000годах — и обусловила выбор темы диссертационного исследования: «Провинциальная интеллигенция в период трансформации российского общества во второй половине 1980;х — 1990;е годы (на материалах г. Воронежа)», где провинциальная интеллигенция рассматривается и в качестве действующего субъекта исторического процесса, и в качестве объекта социальной трансформации.

Степень изученности проблемы. К сожалению, работ, прямо или косвенно связанных с исследованиями воронежской интеллигенции или хотя бы интеллигенции Центрально-Черноземного региона второй половины 80-х — 90-х гг. XX века, довольно мало. Имеются кандидатские диссертации Р. М. Камолова и В.В. Лактионова4, объектом исследования которых является техническая интеллигенция ЦЧР, докторская диссертация З.Д. Ильиной5, кандидатские диссертации А. И. Кондратенко, Т. Б. Николюкиной, В. А. Задворного, А. И. Стеценко, В.В. Рязанцева6, затрагивающие интеллигенцию Воронежа и интеллигенцию ЦЧР опосредованно в контексте решаемых в диссертационных исследованиях задач. Хронологические рамки интеллигентоведческих диссертаций P.M. Камолова и В. В. Лактионова ограничиваются семидесятыми-восьмидесятыми годами XX века, интеллигенция там понимается узко социологически, игнорируя многообразие трактовок этого понятия. В диссертациях других указанных.

4 Камолов P.M. Формирование политической культуры инженерной интеллигенции Центрального Черноземья в 1980;1985гг. (историко-социологический аспект). Дис. .канд. ист. наук. — Воронеж, 1992. -170с.- Лактионов В. В. Техническая интеллигенция в 70−80-х годах XX века: (на материалах Центрального Черноземья). Автореф. .дис. канд. ист. наук. — Воронеж, 1995. — 23с.

5 Ильина З. Д. Культурная политика и духовная жизнь горожан во II половине 70−80-х гг. (на материалах Центрально-Черноземного региона РСФСР). — Дис. докт. ист. наук. — Курск, 1999. — 576с.

6 Кондратенко А. И. Региональная пресса в политическом процессе реформирования российского общества: проблемы, особенности, приоритеты. — Автореф. дис. .канд. полит, наук. — Орел, 1998. — 24с.- Николюкина Т. Б. Социальный портрет преподавателя провинциального вуза. — Дис. .канд. социолог, наук. — Тамбов, 1999. — 158с.- Задворный В. А. Становление многопартийности в Центрально-Черноземном регионе в I половине 90-х гг. ХХв. (политологический анализ). — Дис. .канд. полит, наук. — Воронеж, 2001. — 158с.- Стеценко А. И. История эволюции отношения российских студентов к социальным процессам в 1990;е годы. Автореф. дис. .канд. ист. наук. — Курск, 2001. — 23с.- Рязанцев В. В. Государственная культурная политика и региональная практика в РСФСР-России (на материалах Белгородской и Курской областей): сер.80-х-90-е гг. Дисканд. ист. наук. — Курск, 2001. — 196с. авторов исследуются лишь отдельные аспекты деятельности интеллигенции в указанный хронологический период.

Поэтому автору для решения поставленных в исследовании задач пришлось переработать значительное количество литературы, посвященной исследованию интеллигенции, трансформационных процессов и взаимоотношениям столицы и провинции, как в период социальной трансформации вообще, так и в период социальной трансформации перестроечных-постперестроечных лет.

Что касается работ по интеллигенции, которые хронологически можно разделить на 3 части: дореволюционные7- советского периода8- современные9, включая работы иностранных авторов10 и эмигрантов11, то,.

7 Иванов-Разумник Р. В. История русской общественной мысли: В 4 т. — Пг.: Рев. мысль, 1918. — 638сОн же. Что такое интеллигенция? — Берлин, 1920. — 30с.- ВехиИнтеллигенция в России: 1909;1910. — М., 1991. -463с.- Овсянико-Куликовский Д. Н. История русской интеллигенции: Собр. соч., Пг., 1923. -Т.7. — 269с.- Т.8.

— 276с. и др.

8 Лейкина-Свирская B.P. Интеллигенция в России во второй половине XIXb. — М., 1971. — 368с.- Она же. Русская интеллигенция в 1900;1917гг. — М., 1981. — 285с.- Федюкин С. А. Великий Октябрь и интеллигенция. — M., 1972. — 472с.- Он же. Партия и интеллигенция. — М., 1983. — 283с.- Руткевич M.H. Интеллигенция в развитом социалистическом обществе. — М., 1977. — 96сАитов Н.А. О некоторых дискуссионных вопросах изучения советской интеллигенции // Социс. — 1979. — № 3. — С.29−34- Толстых В. И. Об интеллигенции и интеллигентности // Вопросы философии. — 1982. — № 10. — С.83−98- Пирумова Н. М. Земская интеллигенция и ее роль в общественной борьбе до начала XX в. — М., 1986. — 286с.- Смеляков Л. Я. Социалистическая интеллигенция как объект социально-философского исследования. Дис. доктор, филос. наук. — M., 1986. — 378с.- Осинский И. И. Общее и особенное в формировании и развитии социалистической интеллигенции. — Автореферат дис.докт. филос. наук. — M., 1990. — 48с.- Барбакова И. С., Мансуров В. А. Интеллигенция и власть. — M., 1991. — 194с.- Квакин A.B. Идейно-политическая дифференциация русской интеллигенции в условиях НЭП 1921;1927гг. Автореф. дис.докт. ист. наук. — М., 1991. -34с. и др.

9 Дегтярев Е. Е. Феномен российской интеллигенции (историко-культурный аспект). Дис.канд. филос. наук.

— M., 1992. — 167с.- Мамедов Р. Интеллигенция как социальная общность, ее жизнедеятельность и роль в современном мире. Дис. доктор, филос. наук. — М., 1992. — 350с.- Никитина Г. В. Гуманитарная интеллигенция в современных условиях. Дис.канд. соц. наук. — М., 1993. — 149с.- Кутровский В. Н. Интеллигенция в процессе перестройки политических и социально-экономических отношений в современной России. Дис.канд. филос. наук. — М., 1995. — 136с.- Прудникевич Л. А. Интеллигенция и духовный потенциал общества. Дис.канд. филос. наук. — Волгоград, 1996. — 139с.- Бабенко И. А. Политическое поведение российской интеллигенции в условиях реформации общества (90-е годы): проблемы и тенденции развития. Дис."канд. полит, наук. — М., 1998. — 200с.- Сагова Д. Д. Интеллигенция и ее трансформация в конце ХХв. Дис.канд. филос. наук. — Ростов н/Д, 1999. — 285с.- Волгина Н. Д. Провинциальная интеллигенция в социальной структуре современного российского общества. Автореф. дис. .канд. социолог, наук. — Саратов, 1999. — 18с.- Кошелева Л. А. Интеллигенция как феномен русской культуры. Дис. .канд. культурол. наук. — М., 2000. — 144с. и др.

I Грамши А. Тюремные тетради. В 3-х ч. 4.1. — М., 1991. — 560с.- Kadushin Ch. The American intellectual elite. Boston, 1974. -P. 4−5- Gella A. The intelligentsia and intellectuals.-USA. — P.ll. и др.

II Смена вех. Сб. статей II Литературное образование. — 1991. — № 7. — С. 57−112- Федотов Г. П. Трагедия интеллигенции // Федотов Г. П. Лицо России: Сб. статей (1918;1931). — Paris: IMCA-PRESS, 1967. — С.71−122- Солженицын А. И. Образованщина // Русская интеллигенция. История и судьба. — М., 2000. — С.125−149- Из-под глыб: Сб. статей. — М., 1992 и др. несмотря на их большое количество, наше интеллигентоведение до сих пор не сумело преодолеть такие «камни преткновения» как:

1) отсутствие единства в восприятии интеллигенции, унаследованное от идейно-политических споров представителей различных идеологических лагерей пореформенной эпохи (60-е годы XIX — начало XX века);

2) отсутствие четкого понимания грани, отделяющей интеллигенцию как социокультурный феномен от интеллигенции как исторического феномена, вследствие чего, характеристики, даваемые интеллигенции в определенный исторический период, нередко воспринимались как ее сущностные характеристики;

3) несогласованность понятий «интеллигенция», «интеллектуалы», «образованный слой» и др.

Одной из причин таких понятийных противоречий является многосоставность понятия «интеллигенция», унаследованная из разных исторических эпох и разных социокультурных течений. Так для дореволюционных работ было характерно перенесение концепта «интеллигенция» из сферы философии, где оно означало особое состояние духа, в сферу социологии — применительно к исторически и социально конкретной части народа, взявшей от имени и во имя всего народа на себя функции общественного самосознания. Это сделал в 1866 г. прозаик, критик и публицист, почетный член Петербургской Академии Наук П. Д. Боборыкин, который кроме философского значения слова «интеллигенция» — «разумное постижение действительности» охарактеризовал ее и как «самый образованный, культурный и передовой слой общества».12 В это время в стране происходили значительные изменения переломного характера: разложение сословного строя и развитие капиталистических отношений. Реформируемая Россия нуждалось в резком увеличении количества.

12 Кондаков И. В. К феноменологии русской интеллигенции // Русская интеллигенция. История и судьба / Сост. Т. Б. Князевская. — М., 2000. — С.72. высококвалифицированных специалистов: инженеров, юристов, врачей, учителей, которое происходило не только из среды дворянства, но из других.

— менее привилегированных сословий, формируя быстро растущий слой разночинной интеллигенции", получающих чин и звание по праву образования. В силу ряда причин многих ее представителей не устраивал существующий в стране социальный и политический строй, они страстно желали его изменения, причем не столько для себя, сколько во имя и во благо народа, не устраивали их и порядки буржуазного Запада. Поэтому восприятие интеллигенции разными авторами, пишущими о ней, во многом зависело от их отношения к существующему строю и от их социальнополитических идеалов: от характеристики ее как «соли земли» и «двигателя.

11 двигателей" (левоориентированные авторы) до вменения ей вины за «надвигающуюся смуту» («почвенники"14 и сторонники либерально-консервативного синтеза — авторы «Вех"15).

Что касается работ по интеллигенции, вышедших в советское время, то в силу тоталитарного характера существующего строя, требующего моноидеологии и не признающего духовного и научного плюрализма, понимание интеллигенции по сравнению с дореволюционным периодом становится менее разнообразным. Социологически она понимается как «прослойка» между двумя «основными классами» советского обществарабочим классом и трудовым крестьянством, а этически как особый слой людей, занятых в сфере духовного производства и обладающих особым духовным качеством — интеллигентностью.

В работах иностранных авторов «левой ориентации» (А.Грамши, А. Гелла, Ч. Кадушин) делается акцент на исследовании роли интеллигенции в.

13 Иванов-Разумник Р. В. История русской общественной мысли // Соч. в 4 т. — Пг.: Рев. мысль, 1918. — 638с .- Овсянико-Куликовский Д. Н. Психология русской интеллигенции // ВехиИнтеллигенция в России: Сб. статей. 1909;1910.-M., 1991. С. 382,385.

14 Леонтьев К. Н. Как надо понимать сближение с народом? — М., 1991. — 16с.- Достоевский Ф. М. Бесы: Роман в Зч. — М., 1994.-414с.- Тихомиров Л. А. Критика демократии. — М., 1997.-665с. и др.

15Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. Репр. изд. 1909 г. — М., 1990. — 212с. революционных трансформациях и отмечается особый вклад в этот процесс российской интеллигенции. В работах авторов т.н. «неоконсервативной волны» (Д.Белл, С. Липсет, М. Новак, Н. Подгорец и др.) показывается роль интеллигенции (интеллектуалов) в формировании культурного капитала и сохранении социальной стабильности. В работах российских эмигрантов (авторы сборника «Смена вех», Г. Федотов, А. Солженицын, авторы «Из под глыб») продолжается традиция «Вех», рассматривающая негативную роль интеллигенцию в процессах социальной трансформации. В современных работах под воздействием вышеперечисленных работ преодолевается публицистичность перестроечной поры, и обозначается тенденция к снятию противоречий между этическим и социологическим подходами через применение культурологического подхода к исследованию интеллигенции, и рассмотрение ее, одновременно, в качестве как исторического, так и социокультурного феномена. Усиливается интерес к исследованию социальной роли интеллигенции в трансформационных процессах: как объекта и субъекта преобразований, степень ее адаптивности, особенности социальной идентификации, возможности трансформироваться в новое качество — стать интеллектуальной элитой страны, превратиться в образованную часть «среднего класса» или же маргинализоваться, не вписавшись в новую реальность.

Преодолению этих противоречий способствует деятельность существующего в Иваново с 1992 года Межвузовского центра РФ «Политическая культура интеллигенции, ее место и роль в истории Отечества», на базе которого в 1998 году создан НИИ Интеллигентоведения, разрабатывающий новую теоретико-методологическую парадигму интеллигентоведения как самостоятельной отрасли научного знания, осуществляющий координацию научно-исследовательских работ по проблемам интеллигенции РФ, стран ближнего и дальнего Зарубежья, накопление и использование уникальных научно-информационных материалов, а также подготовку и переподготовку специалистов по данной проблеме.16.

На многочисленных научно-практических конференциях, посвященных.

17 проблемам интеллигенции, не раз указывалось на то, что такое сложное в историческом и в социокультурном планах явление как российская интеллигенция нуждается в комплексном междисциплинарном изучении, что и принято как руководство к действию многими российскими учеными.

При исследовании трансформационных процессов, происходящих в современной России за последние 10−15 лет, наиболее интересными, на взгляд диссертанта, являются работы, указывающие на их обусловленность необходимостью проведения очередной модернизации, которые определяют содержание новой и новейшей истории России. Это работы JT.A. Беляевой,.

1Я.

В.Г. Федотовой, авторов выпуска «Три века отечественных реформ» и др. Также нельзя оставить без внимание работы, указывающие на вписанность.

16 http://www. ivanovo.ac.ru/win 1251/niiintel/niiob.htm.

17 Интеллигенция в политической истории XX века. Тезисы докладов Межгосударственной науч.-теор. конфер. Иваново, ИвГУ, 23−24 апреля 1992 г. /Отв. ред. проф. В. С. Меметов. — Иваново: ИвГУ, 1993. — 242сПоиск новых подходов в изучении интеллигенции: проблемы теории, методологии, источниковедения и историографии. Тезисы докладов Межгосудар. науч.-теор. конфер. Иваново, 13−15 сентября 1993 г. / Отв. ред. проф. В. С. Меметов. — Иваново: ИвГУ, 1993. — 461с.- Проблемы теории и истории изучения интеллигенции: поиск новых подходов. Межвуз. сборн. науч. трудов. / Отв. ред. проф. В. С. Меметов. -Иваново: ИвГУ, 1994. — 128с.- Российская интеллигенция в отечественной и зарубежной историографии. Тезисы докладов Межгосудар. науч.-теор. конфер. Иваново, 20−21 сентября 1995 г. Т. 1−2 /Отв. ред. проф. В. С. Меметов. — Иваново: ИвГУ, 1995; Актуальные проблемы историографии отечественной интеллигенции. Межвуз. республик, сборн. науч. трудов. Отв. ред. проф. В. С. Меметов, Иваново, ИвГУ, 1996. — 196с.- Некоторые современные вопросы анализа российской интеллигенции. Межвуз. сборн. науч. трудов. / Отв. ред. проф. В. С. Меметов. — Иваново: ИвГУ, 1997. — 156с.- Нравственный императив интеллигенции: прошлое, настоящее, будущее. Тезисы докладов Международной науч.-теор. конфер. Иваново, 23−25 сентября 1998 г. / Отв. ред. проф. В. С. Меметов. — Иваново: ИвГУ, 1998. — 468с.- Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы. Тезисы докладов Международной науч.-теор. конфер. Иваново, 22−24 сентября 1999 г./Отв. ред. B.C. Меметов. Иваново: ИвГУ, 1999. — 376с.- Интеллигенция в судьбах России на рубеже XX и XXI вв.: Мат-лы межд. научной конференции. Улан-Удэ, 29−30 июня 2000 г. — Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2000. — В 2ч.- Феномен российской интеллигенции: История и психология: Мат-лы межд. научной конф., 24−25.05.2000. С-Петербург/ Межд. ассоц. ист. психологии. Руковод. Полторак С. Н. и др. — Спб., 2000. — 239с.- Интеллигенция в современной России: Духовные процессы, исторические традиции и идеалы. Тезисы докладов XI11 международной научно-теоретической конференции. — 26−28 09. 2002 г. -Иваново, 2002. — 274с. и др.

18 Беляева Л. А. Социальная модернизация в России в конце XX века. — М., 1997. — 173с.- Федотова В. Г. Типология модернизаций и способов их изучения // Вопросы философии. — 2000. — № 4. — С.3−27- Pro et Contra. — T.4, № 3 «Три века отечественных реформ». — М., 1999. — 243с.- Опыт российских модернизаций. XYIII-XX века. — М., 2000. — 246с. и др. и российских трансформационных процессов в процессы глобализации19 (А.С.Панарин, М.А.Молчанов), на их связанность с кондратьевскими.

ЛЛ циклами (A.J1. Янов, В. И. Пантин, В. В. Лапкин, Ю.В. Яковец) и открытыми К. Марксом циклами политической активности, задающими логику трансформационных процессов21 (В.В. Согрин, Я.В. Шимов), на производимые в результате этих процессов изменения «цивилизационного кода» России (А.С. Ахиезер, В.А. Ачкасов). При этом делается акцент на бифуркационности характера трансформационных процессов, вызванных модернизационной активностью23 (М.С. Ельчанинов), на признании роли региональных сообществ24 (А.Г. Кислов, И. В. Шапко, А. Г. Чернышев, М. Ю. Шинковский, Н. Г. Денисов, А. Н. Праздничных и др.) и личности как агента вышеуказанных трансформационных процессов (Г.Г. Дилигенский, Г. С. Киселев, Ю.Л. Сироткин), а также на становление гражданского общества в современной России, представляющего собой своеобразную питательную среду общественной самоорганизации. Хочется отметить и.

19 Панарин А. С. Россия в циклах мировой истории. — М., 1999. — 288сМолчанов М. Истоки российского кризиса: глобализация или внутренние проблемы? // Полис. — 1999. — № 5. — C.94-I07 и др.

20 Янов А. Тень Грозного царя: Загадки русской истории. — М., 1997. — 224с.- Пантин В. И., Лапкин В. В. Волны политической модернизации в истории России. К обсуждению гипотезы // Полис. — 1998. — № 2. -C.39−5IЯковец Ю. В. Циклы. Кризисы. Прогнозы. — М., 1999. — 448с. и др.

21Маркс К. XYIII брюмера Луи Бонапарта // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. изд. 2-е. T.8. — С. 115−217- Согрин В. Революция и термидор. К исторической типологии общественно-политических процессов в России 90-х гг. // Вопросы философии. — 1998. — № 1. — С.3−16- Шимов Я. В. Россия на пороге XXI века: социально-политическая трансформация // Социс. — 2001. — № 3. — С. 127−137.

Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. В Зт. — М., 1991; Ачкасов В. А. Россия как разрушающееся традиционное общество // Полис. — 2001. — № 3. — С.83−92.

Ельчанинов М. С. Модернизация в России: синергетические аспекты. Дис. .канд. социолог, наук. -М., 1999. 147с.

Кислов А.Г., Шапко И. В. Социально-топологическое оправдание провинции // Социс. — 2000. — № 8. — 118 122- Чернышев А. Г. Столичный центр, регион, провинция // Св. мысль. — 1999. — № 7. — С.113−116- Шинковский М. Ю. Российский регион как субъект глобализации экономики // Полис. — 2000. — № 4. — С. 166 169- Денисов Н. Г. Региональные субъекты социокультурного развития: структура и функции. — Дис. .докт. филос. наук. — М., 1999. — 310сПраздничных А. Н. Региональная конкурентноспособность как феномен глобализации. — Дис. .канд. полит, наук. — М., 1999. — 129с. и др.

25 Дилигенский Г. Г. Индивидуализм старый и новый (личность в постсоветском социуме)// Полис. — 1999. -№ 3. — С.5−15- Киселев Г. С. Человек, культура, цивилизация на пороге III тысячелетия. — М., 1999; Сироткин Ю. Л. Личность как субъект социальной модернизации современного российского общества (региональный аспект). Автореф. дис. .канд. социолог, наук. — Казань, 2000. — 21с.

Гражданское общество в России: проблемы самоопределения и развития. Материалы научной конференции. — М., 2001. — 143с. работы (В.К. Левашов, Л. Г. Вызов и др.), охватывающие период путинских реформ, без исследования которого предыдущие этапы российских реформ лишаются логической завершенности.

Анализ вышеперечисленных работ, как и работ по провинциальной ло интеллигенции данного хронологического периода других регионов, работ.

29 по провинциальной интеллигенции других исторических периодов, включая исследования по Центральному Черноземью30, а также работ, в той или иной степени затрагивающих проблемы, связанные с интеллигенцией провинции (проблемы взаимоотношений Центра и периферии, интеллигенции и власти, неадекватности возможностей провинциальной интеллигенции стоящим перед ней задачам), способствовали формулированию целей и задач исследования и помогли созданию адекватного этим целям и задачам понятийного аппарата.

Цели и задачи исследования. Целью исследования является изучение деятельности политически и социально активной провинциальной интеллигенции как неотъемлемой части российской интеллигенции в период трансформации российского общества (II половина 80-х — 90-е годы XX века).

27Левашов В. К. Социополитические стратегии развития России // Социс. — 2000. — № 7. — С.12−25- Вызов Л. Г. Первые контуры «постпереходной эпохи // Социс. — 2001. — № 4. — С.3−15.

Николюкина Т. Б. Социальный портрет преподавателя провинциального вуза. — Дис. .канд. социолог, наук. — Тамбов, 1999. — 158с.- Волгина Н. Д. Провинциальная интеллигенция в социальной структуре современного российского общества. Автореф. дис. .канд. социолог, наук. — Саратов, 1999. — 18с.

29 Войнов B.M. Интеллигенция Урала в годы революций и гражданской войны (март 1917;1920 г.) Автореф. дис. .канд. ист. наук. — Свердловск, 1991. — 24с.- Решетова Н. А. Интеллигенция Дона и революция (1917 -перв. пол. 1920;х гг.). — М., 1997. — 240с.- Сабурова Т. А. Интеллигенция Омска на рубеже XIXXX вв. Дис. канд. ист. наук.-Омск, 1995. -286с.- Шатохин И. Т. Провинциальная интеллигенция России в конце XIX — начале XX вв. Автореф. дисканд. ист. наук. — М., 1999. — 23с. и др.

30 Чаплыгин В. П. Интеллигенция Курской области в Советский период. — Автореф. дис. .канд. ист. наук. -Курск, 1992. — 23с.- Афанасьев А. Д. Общественно-политическая деятельность провинциального учительства с 90-х годов XIX в. по 1917 г.: (На примере Курской области). Автореф. дис. .канд. ист. наук. — Курск, 1999. — 23с.- Кузьмина B.M. Творческая интеллигенция Курского края в 1917;1941 гг. Дис. .канд. ист. наук. — Курск, 2003. — 265с.

31Барзилев С., Чернышев А. Провинция: элита, номенклатура, интеллигенция // Св. мысль. — 1996. № 1. -С.44−56- Сагова Л. Д. Интеллигенция и ее трансформация в конце ХХв. Дис. .канд. филос. наук. — Ростов н/Д., 1999. — 285с.- Денисенко И. Ф. Взаимодействие политической элиты и элиты культуры в политическом процессе современной России. Дис. .канд. полит, наук. — Ростов н/Д., 2001. — 159с.- Бабенко И. А. Политическое поведение российской интеллигенции в условиях реформирования общества (90-е годы): проблемы и тенденции развития. Дис. .канд. полит, наук. — М., 1998. — 200с.

Для чего необходимо выполнить следующие задачи:

1. Определить роль и место отечественной интеллигенции в период социальной трансформации второй половины 80-х — 90-х гг. XX века: дать ее типологию, выделить тенденции ее исторического развития, раскрыть эволюцию представлений российской интеллигенции о сущности и задачах модернизации современной им России.

2. Исследовать воронежскую интеллигенцию в период второй половины 80-х — 90-х гг. XX века как объект социальной трансформации под воздействием изменений социально-экономического положения в стране и в регионе.

3. Используя выбранную автором типологию, обозначить место и роль провинциальной интеллигенции в политическом процессе второй половины 80-х — 90-е годы XX века (на материалах Воронежа).

4. Отметить роль интеллигенции Воронежа второй половины 80-х — 90-х годов XX века в формировании и использовании социального капитала российской провинции.

5. Показать историческое развитие восприятия трансформационных процессов в период перестройки-постперестройки провинциальным интеллектуальным сообществом (на примере Воронежа).

Хронологические рамки исследования охватывают период (вторая половина 80-х — 90-е годы XX века), на который приходится существенная системная трансформация российского общества и государственности: попытки реформирования советского общества в период перестройки (19 851 989 годов) высшим политическим руководством страныкрушение социалистического строя в августе 1991 года и остатков советской политической системы в октябре 1993 года под натиском антисистемных силутверждение к середине 1990;х годов авторитарно-либерального режима переходного типа при разложении «социальной ткани» и резком расслоении бывшего советского обществадеградация государственных институтов и социальных норм в эпоху «позднего Ельцина» или «олигархического капитализма» (вторая половина девяностых) при попытках общества преодолеть «антимодернизационный откат» конца 1980;х — первой половины 1990;х годов, и вызванную им социальную деградациюосознание обществом необходимости успешного завершения модернизации в «постельцинский период», в который вступила страна с августа 1999 года, когда тяжело больной президент Б. Н. Ельцин назначил председателем правительства В. В. Путина с дальнейшей передачей ему власти главы государства.

Географические рамки исследования ограничены городом Воронежем — крупнейшим научном, образовательном, культурном, экономическим центром Черноземья. Его население на 1 января 2000 года составляло 902,6 тыс. человек (с пригородами — 981,5).32 В Воронеже насчитывается 15 государственных высших учебных заведений и 12 коммерческих вузов (как местных, так и филиалов столичных вузов). Действует большое количество НИИ — синтетического каучука, авиационного моторостроения, связи, КБХА и др. На территории города находятся предприятия аэрокосмической, радиоэлектронной, химической, легкой, пищевой промышленности, мостозавод, экскаваторный, вагоноремонтный заводы, завод тяжелых механических прессов и т. д.33.

Структурные преобразования отечественной экономики, произошедшие за указанный хронологический период, в сторону ее конверсии и интеграции в мировую экономику, в значительной степени сказались на жизни воронежцев, вызвав их неоднозначную реакцию на происходящее в стране.

32 Воронеж в цифрах. Стат. ежегодник/ Воронеж, обл. к-т гос. стат. — Воронеж, 2000. — С.З.

33 Политика и культура в российской провинции. Новгородская, Воронежская, Саратовская, Свердловская области / Под ред. С. Рыженкова, ГЛюхтерхандт-Михалевой (при участии А. Кузьмина). — М., — Спб., 2001. — С.65−66.

Объект исследования. Политически и социально активная интеллигенция Воронежа как неотъемлемая часть российской интеллигенции, вовлеченной в процессы социальной трансформации второй половины 80-х — 90-х годов XX века, продолжающиеся по настоящее время.

Предмет исследования. Общественно-политическая деятельность провинциальной интеллигенции в период социальной трансформации второй половины 80-х — 90-х гг. XX векавыполнение ею функции рефлексии происходящих в обществе изменений в политической, в экономической, в ч социокультурной сфере.

Методология и методы исследования. Несмотря на локальность объекта исследования, автором для решения поставленных задач используется обширная методологическая база. В качестве макротеорий используется теория модернизации, расширенная до теории трансформации, и цивилизационный подход, противоречие между которыми снимается на уровне социокультурного подхода, являющегося, на взгляд автора, наилучшим при изучении интеллигенции в период социальной трансформации. В качестве теорий среднего уровня диссертантом используются историко-типологический, циклично-волновой, сравнительно-исторический подходы, помогающие познать историческую закономерность участия интеллигенции в трансформационных процессах. В то же время, для определения роли и места интеллигенции в этих процессах используется теория «действующего субъекта», теория «социального капитала» и ряд других теорий, применяемых в других дисциплинах, что способствует обогащению исторического исследования методами других наук. Для придания исследованию характера исторической альтернативистики автором применяется синергетический подход.

Что касается эмпирической составляющей исследования, то здесь диссертант кроме методов собственно исторического исследования: методов архивной работы, работы с газетными материалами, с мемуарной литературой, сравнительно-биографического метода активно применяет методы, используемые в других дисциплинах. Для того, чтобы придать исследованию комплексный характер он использует методы исторической антропологии34, что позволяет увидеть трансформационные процессы глазами интеллигенции — мыслящей части общества, а также такие методы социологии и политологии как интервьюирование, включенное наблюдение, осуществляемое исследователем, являющимся непосредственным участником политических событий данного периода, статистический метод, метод экстраполяции, аналитический метод, моделирование и др. Использованный в качестве методологической основы исследования комплексный междисциплинарный метаподход помогает, на взгляд автора, придать диссертационной работе соответствие принципам историзма и научной обоснованности.

Источниковая база исследования представлена несколькими группами документов и материалов.

Первую группу составила мемуарная литература и публицистика. В нее вошли не только источники, связанные с указанным хронологическим периодом и с воронежской интеллигенцией, 35 но и выходящие за данные хронологические и географические рамки, что позволило более полно рассмотреть российскую интеллигенцию как исторический и как.

Одиссей. Человек в истории. — М., 1991. — 192с.

35Андреева Н. Не могу поступиться принципами // Советская Россия. — 1988. — 13 мартаЗа алтари и очаги: Сборник статей / Сост. М.НЛюбомудров. — Мм 1989. — 848с.- Говорухин С. Великая криминальная революция. — М., 1993. — 126с.- Яковлев А. Н. «Горькая чаша». Большевизм и реформация в России. -Ярославль, 1994. — 464с.- Зюганов Г. Держава. Изд. 2-е, дораб. и дополн. — М., 1994. — 192с.- Кара-Мурза С. Интеллигенция на пепелище России. — М., 1997. — 262с.- Гайдар Е. Сочинения. В 2 т. — М., 1997; Собчак А. Дюжина ножей в спину: Поучительная история российских политических нравов. — М., 1999. — 237с.- Битва за умы. — Воронеж, 1986. — 214с.- На переломе: [Сб. публицистики]. — Воронеж, 1989. — 285с. — Десять лет, которые перевернули Россию / Под ред. В.Бренделева. — Воронеж, 1996. — 100с.- Будаков В. Русская культура русской провинции // Подъем. -1998. № 9. — С.172−189 и др.

ВехиИнтеллигенция в России: 1909;1910. — М., 1991. — 463с.- Боборыкин П. Д. Подгнившие «Вехи» // В защиту интеллигенции: Сб. статей. — М., 1909. — С.129−138- Смена вех. Сб. статей // Литературное обозрение. — 1991. — № 7. — С.57−112- Федотов Г. П. Трагедия интеллигенции // Федотов Г. П. Лицо России: Сб. статей (1918;1931). — Париж, 1967. — С.71−122- Из-под глыб: Сб. статей. — М., 1992. — 287с.- Солженицын А. И. Образованщина // Русская интеллигенция. История и судьба / Сост. Т. Б. Князевская. — М., 2000. -С. 125−148 и др. социокультурный феномен, увидеть трансформацию современного российского общества в контексте исторического процесса.

Во вторую группу вошли справочники37, аналитические материалы38 и программные документы39, содержащие информацию о трансформационных процессах в современном российском обществе, а также о месте и роли интеллигенции в них40.

Третью группу составили материалы общественных и общественно-политических организаций, хранящиеся в Центре документации новейшей истории Воронежской области: Архивные фонды Воронежского обкома КПСС, Воронежской городской организации Демократической партии России, Штаба по восстановлению законной власти в г. Воронеже, Воронежского областного отделения Народной партии «Свободная Россия», Воронежской областной общественной организации «Объединенный демократический центр», Воронежской писательской организации союза писателей РСФСР, Воронежской областной организации Союза журналистов России, Воронежской организации Союза театральных деятелей.41.

37 Общественный совет краеведов — воронежское историко-культурное общество. 1971;1996. Справочно-библиографические материалы / Сост. А. Н. Акиньшин. Под ред. О. ГЛасунского, — Воронеж, 1996. — 32с.- России Черноземный край. — Воронеж, 2000. — 864с.- Воронежские некоммерческие организации, справочник. / Сост. Б. А. Макеев, Н. Н. Макеева. — Воронеж, 2001. — 214с.- Сапелкин Н. С. Кто есть кто в Воронежской области. Биографии публичных персон. — Воронеж, 2003. — 368с. и др.

38 Воронеж в документах и материалах: [Сборник] /Сост. Васильева Г. И. и др. — Воронеж, 1987. — 271с.- Развитие народного образования и учреждений Воронежской области за 1980;1990гг.: Стат. сб. /Госкомстат РСФСР. Воронеж, обл. упр. стат. — Воронеж, 1991. — 51с.- Воронежская область в цифрах. Стат. сборник 1991;1995гт. / Воронежский обл. к-т гос. стат. — Воронеж, 1996. — 250сОбразование и культура. Стат. сборник /Воронежский обл. к-т гос. стат. — Воронеж, 2001. — 39с.- Воронеж в цифрах. Стат. ежегодник /Воронеж, обл. к-т гос. стат. — Воронеж, 2000. — 48с.- Регионы России: Стат. сб. В 2 т. /Госкомстат России. -М., 2000; Ежемесячный бюллетень социологических сообщений по г. Воронежу / Ин-т общ. мнения «Qualitas». -1998;1999гт.и др.

39Материалы XXYII съезда КПСС. — М., 1986. — 245сПутин В. В. Россия на рубеже тысячелетия // Российская газета. — 1999. — 31 дек.- Стратегия развития Российской Федерации до 2010 года: Проект концепции // Политология для юристов: Политика и право, современное государство, доктрины /Сост.: А. В. Василенко, В. И. Сальников, А. А. Слинько. — Воронеж, 2001. — С.475−488 и др.

40Конгресс российской интеллигенции. — Спб., 1998. — 265с. и др.

41 ЦЦНИ Воронежской области: Ф. З, оп.83, д. 126, оп.93, д. 203, 205−207- Ф.192, оп.1, д. 2, 4,5, 9, 10, 16, 17, 24−27- Ф.181, оп.1, д.3−10- Ф.236, оп.1, д. 4−7, 9, 11,12,14, 15, 25−27,32, 34−42,44- Ф.2829, оп.1, д. 487,488, 506, 507, 523, 524, 542, 543, 557, 558, 565, 573, 574, 585, 591, 596, 600, 605−613, 615−617, оп.2, д. 16, 19- Ф.2333, оп.1 (ОЦД), д. 187,229- Ф.3132, оп.2, д. 238,245,254, 264, 266,269,270,273,277.

В четвертую группу вошли материалы периодической печати, начиная с 1985, главным образом воронежской: газет «Коммуна», «Молодой Коммунар», «Воронежский курьер», «Берег», «Воронежское обозрение» и др.- ежемесячного журнала областной писательской организации «Подъем», а также нерегулярно выходящих изданий «Политсектор», «Эхо месяца» и др.

В пятую вошли материалы интеллектуальной продукции воронежской интеллигенции в виде книг42, программ и практических рекомендаций43, научных конференций44 и др.

Кроме того, автор обращался к Web-сайтам различных общественных и государственных структур45- использовал данные интервьюирования тех представителей воронежской интеллигенции, которые, на его взгляд, могли быть использованы в качестве экспертной группы.

Выявленные, проанализированные и использованные автором источники позволили решить поставленные в исследовании задачи.

Научная новизна исследования.

1. Это первое исследование, где в качестве объекта выступает воронежская интеллигенция в период трансформации российского общества второй половины 80-х — 90-х годов XX века.

42 Агибалов Ю. В. Правовые проблемы разграничения предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами. — Воронеж, 1998. — 106с.- Пыльнев Ю. В., Рогачев C.B. История школы и народного просвещения Воронежского края: XY11 — нач. ХХв. — Воронеж, 1999. — 528сФетисов В. П. Философия морали (Тоска по русскому аристократизму). Воронеж, 1995. — 120с. и др.

43Концепция устойчивого социально-экономического развития Воронежской области //Берег. — 1995. — 12 маяВозмещение ущерба, причиненного жертвам политических репрессий незаконной конфискацией имущества: Законодательные и нормативные акты, рекомендации, бланки, документов. — Воронеж, 1996. -99с. и др.

Цивилизационный подход к истории. Проблемы и перспективы развития. Тезисы межвузовской научно-практической конференции. Воронеж, 1994. — 184с.- Нравственные основы предпринимательской деятельности: Межвуз. сб. науч. тр. (Воронеж, лесотехн. акад.: [Отв. ред. В.П. Фетисов]. — Воронеж, 1995. -92с.- Россия и США: пути равноправного сотрудничества: Мат-лы межвуз. науч. конф. / Под ред. проф. В. П. Фетисова. — Воронеж, 1997. — 52с.- Экология и нравственность: Мат-лы межвуз. науч.-практ. конф. 3−4 февр. 1998 / Под ред. В. П. Фетисова, Н. И. Мартыненко. — Воронеж, 1998. — 79с.- Россия накануне XXI века: новые вехи: Сб. научн. трудов/ Воронежская гос. лесотехн. академияПод ред. В. П. Фетисова, Воронеж, 1999. 153с. и др.

4S http: // pfo. metod. ru: 8083/okrug/books/ppp/Arhiv/l year/ getindexwww.uvrc.narod.ru-www.yhrm.narod.ruwww.scythia.narod.ru и др.

2. Деятельность воронежской интеллигенции, являющейся составной частью такого исторического и социокультурного феномена как российская интеллигенция, рассматривается в контексте процессов социальной трансформации, происходящей на глобальном, национальном и региональном уровнях.

3. Воронежская интеллигенция как особым образом организованная общность, имеющая связи с интеллигенцией других городов и стран, рассматривается сквозь призму выполнения ею своих социальных функций. В исследовании основной упор делается на следующих функциях: участника политического процесса, рефлексии происходящих в обществе трансформационных процессов, общественной самоорганизации, посредника между властью и народом, хранителя «социального капитала», обладание которым в значительной степени определяет судьбу проводимых в стране реформ.

4. Вводится в научный оборот термин «социально и политически активная интеллигенция».

5. Предлагается оригинальная типология интеллигенции применительно к процессам социальной трансформации, позволяющая показать закономерность доминирования ее различных типов («интеллигенция веховского типа», «интеллектуалы», «интеллигенция в подлинном смысле этого слова»), выполняющих различные социальные функции, на том или ином этапе процесса социальной трансформации второй половины 1980;х-1990;х годов.

6. При исследовании интеллигенции в период социальной трансформации апробируются на практике такие новейшие концептуальные построения как модель «Русской Системы"46, концепция «социального.

46 Пивоваров Ю., Фурсов А. Русская Система и реформы // Pro et Contra. — T.4. — № 4. Осень 1999. — С. 176 197. капитала" (Дж. Коулмэн, Р. Патнэм, К. Марш)47, что позволяет доказать их пригодность для практического применения.

Теоретическая и практическая значимость работы. Выводы исследования являются не только вкладом в отечественное интеллигентоведение, но также могут найти применение в исторических и политологических исследованиях при изучении протекающих в современном российском обществе процессов и явлений.

Материалы диссертации могут быть не только использованы при написании работ о русской провинциальной интеллигенции, о ее роли в судьбе отечественных реформ, в преподавании курса новейшей отечественной истории, но и иметь прикладное значение: данные исследования поведения разных типов интеллигенции на разных этапах процесса социально-политических изменений, содержащиеся в работе, могут быть использованы при проведении социальной и культурной политики в целях более сбалансированного управления процессами социокультурного развития.

Апробация результатов исследования: Основные идеи и результаты работы были изложены на семи научно-теоретических и научно-практических конференциях, которые проходили в Иваново (1993, 2002 гг.), Омске (1993г.), Воронеже (1995, 2002, 2003гг.), Улан-Удэ (2000г.) и опубликованы в виде тезисов, а также в трех научных статьях. Общий объем публикаций 3,7 п.л.

Диссертация обсуждалась на кафедре политологии и социально-гуманитарных дисциплин Воронежского филиала Российской академии государственной службы при Президенте РФ, на кафедре культурологии.

47 Сальников В. И. Концепция «социального капитала» и возможности ее применения для России // Формирование профессиональной компетентности специалистов в системе непрерывного образования: Материалы межвузовской научно-практической конференции — Воронеж, 2002. — С.293−295. факультета философии и психологии Воронежского государственного университета и была рекомендована к защите.

Структура диссертации: Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Выводы ко II главе.

1. Общественно-политическая деятельность интеллигенции Воронежа в период социальной трансформации второй половины 1980;х — 1990;х годов, так же как и общественно-политическая деятельность интеллигенции страны данного исторического периода, носила нелинейный и дифференцированный характер в зависимости от этапа социальной трансформации.

Накануне перестройки она была очень низкой. Максимум, что могла себе позволить оппозиционно-настроенная интеллигенция — собираться на диссидентских кухнях, которые в позднесоветский период играли роль «салонов» — своеобразного плацдарма для проведения «революции в умах».

В перестроечный период (1985;1989 годы) сложился союз реформаторского крыла КПСС и демократически настроенной интеллигенции против «консерваторов» и усиление диссидентских настроений среди интеллигенции. Этот союз способствовал началу формирования гражданского общества в преодолевающей тоталитаризм российской провинции (клуб «Перестройка», общество «Мемориал», «Экологическая инициатива» и ряд других «неформальных объединений»). Тогда же возникает кооперативное движение, послужившее экономической основой делающего первые шаги гражданского общества, в которое влилось немало интеллигенции, надеющейся через новые экономические отношения повысить свое материальное благосостояние. Среди умонастроений интеллигенции того периода царил оптимизм.

Либерально-демократическая революция (март 1989 — декабрь 1993 года). До 1990 года — в период господства однопартийной системы, оппозиционная интеллигенция использовала организационные формы легальной консолидации, унаследованные из предыдущего этапа процесса социальной трансформации. После отмены 6-й статьи Конституции в 1990— 1991 годах в Воронеже появляются оппозиционные КПСС структуры федеральных общественно-политических объединений, которые можно охарактеризовать как «протопартийные образования» (кадеты, анархисты, монархисты, отделения ДПР, СДПР, «Демократического Союза», РПРФ (на базе «Демплатформы» в КПСС) и др. Впоследствии, активисты ряда оппозиционных организаций создали воронежское отделение «Демократической России», в руководство которой вошли, как представители диссидентствующей интеллигенции «веховского типа» (В.А. Давыдкин, О.О.Ивентьева), так и прагматичные «интеллектуалы» из «Демплатформы в КПСС» (Б.С. Кузнецов, В.И. Федосов), предчувствующие крах коммунистического режима. Объединение усилий демократических политиков, нарождающихся предпринимателей-кооператоров, поддержанных многочисленной воронежской интеллигенцией, привело к тому, что в Советы разных уровней попало немало «демократов».

В 1990;1991 годах происходит существенная перестройка форм и методов работы структур КПСС в сторону возрастания значения собственно политических методов: использование СМИ, «круглых столов», общественно-политических дискуссий, взаимодействие с различными общественными организациями, научный анализ форм и методов работы, что, на взгляд автора, способствовало созданию того интеллектуального задела, который со временем обеспечил возможность коммунистического реванша и превращению Воронежа в одну из «столиц» т.н. «красного пояса», а на тот период — в определенной нейтрализации «демократов» на выборах 1990 года.

На попытку ГКЧП ввести чрезвычайное положение в августе 1991 года воронежская демократическая интеллигенция ответила созданием Штаба по восстановлению законной власти (председатель — В.А. Давыдкин), задачами которого являлись содействие в создании стачкомов, координация действий, контроль за исполнением указов российского Президента, взаимодействие с правоохранительными органами.

С ликвидацией тоталитарного советского режима «революция» не была завершена — экономическая власть все еще оставалась в руках партхозноменклатуры, а политико-правовая надстройка в виде советской власти и Конституции РСФСР, унаследованная от прежней социалистической системы, служила серьезным препятствием на пути «либерально-демократической революции», поэтому после августа 1991 года политическая борьба была продолжена и стала проходить по линии противостояния Президент — Верховный Совет. В эту борьбу оказались включенными сотни возникших в те годы политических партий и движений, ядро и рядовой состав, которых составила интеллигенция.

Коммунисты, несмотря на запрет КПСС, сохранившие мощные позиции в местных властных структурах, создали на базе запрещенной КПСС отделение Социалистической партии трудящихся и движение «Трудовой Воронеж», впоследствии переструктурированные в КПРФ и РКРП. Демократы были объединены в «Демократическую Россию», которая поддерживала Президента и нередко находилась в оппозиции к местным властям — к председателю воронежского областного Совета, бывшему первому секретарю обкома — И. М. Шабанову и колеблющемуся между поддержкой Президента Б. Н. Ельцина и вице-президента А. В. Руцкого губернатору, А .Я. Ковалеву. Возглавлял «либерально-демократическую революцию» в Воронеже — бывший преподаватель физического факультета ВГУ, ставший представителем Президента в области — В. А. Давыдкин, в деятельности которого проявлялись черты классического интеллигента «веховского типа»: идейную нетерпимость, схематичность и примитивность суждений, поиск врагов. Национал-патриотические организации (РХДД, «Память», казачество) привлекали в свои ряды некоммунистическую интеллигенцию, как изначально не принявшую ельцинские, так и «перебежчиков» из демократического лагеря. В политической элите города и области эта интеллигенция была представлена в меньшей степени, чем коммунисты и демократы.

Участие интеллигенции в партийном строительстве на данном этапе политического процесса в силу преобладания в ней «веховского типа» не способствовало тому, чтобы образуемые политические партии становились институтами политической системы. Их лидеры враждовали друг с другом даже из-за незначительных разногласий, а взаимодействовали только в моменты чрезвычайной опасности. Так при обострении противостояния между Президентом и Парламентом воронежские коммунисты и национал-патриоты объединились во Фронт национального спасения, а демократы — в «Демократическую Россию» и ОКРР.

В то же время были примеры стремления не допустить сползания к гражданской войне. Например, подписание «Соглашения руководителей партий, общественных организаций и депутатских групп демократической ориентации Воронежской области на период проведения подготовки к всенародному голосованию 25 апреля 1993 года».

В целом же среди воронежской интеллигенции царили конфронтационные настроения, которые, к счастью, не привели к трагическим последствиям в октябре 1993 года как в Москве.

В период номенклатурного термидора (декабрь 1993 — июль1996г.) -когда идет спад общественной активности масс при закреплении де-юре господствующего положения за «новой», «демократической» элитой, среди которой было довольно много представителей «старой» приспособившейся к новым условиям номенклатуры, — общественно-политическая активность интеллигенции также идет на спад. Ее выдавливают из структур власти, как вследствие ее некомпетентности, так и ненужности для возвращающейся к власти номенклатуры. Те, кто остается во власти, избавляются от ряда качеств, отмеченных у российской интеллигенции еще авторами «Вех», и становятся профессионалами в своем деле — юристами, экономистами, менеджерами, учителями, врачами или в терминологии западной социологии «интеллектуалами». С этой точки зрения знаковой является замена представителя Президента интеллигента «веховского типа» В. А. Давыдкина на «интеллектуала» Б. С. Кузнецова — руководителя воронежского отделения ОКРР, бывшего преподавателя марксистско-ленинской философии, сына офицера КГБ и преподавателя научного коммунизма.

Снижение политической активности интеллигенции в тот период не означало ее прекращения. Ухудшение социально-экономического положения интеллигенции вызвало рост оппозиционных настроений не только среди коммунистов и национал-патриотов, но и среди демократов, разочаровывающихся в своих недавних кумирах. Эти оппозиционные настроения она могла продемонстрировать на выборах в местные органы власти в 1994 г., в Государственную думу в декабре 1995 г. и на выборах Президента летом 1996 г., когда, не без участия интеллигенции, воронежцы отдали предпочтение коммунистам.

Живучесть присущего «веховскому типу» российской интеллигенции архетипа — желать поражения собственному правительству, продемонстрировала «первая чеченская кампания» (1994;1996 годы), когда этот архетип проявился у интеллигенции различных идеологических лагерей (от коммунистов до демократов). Но была отмечена и другая тенденция, когда патриотически настроенные интеллигенты и чиновники создали движение «Державная Русь», организовавшее сбор продовольствия и медикаментов концерты детских творческих коллективов для лежащих в воронежских госпиталях раненых из Чечни. Не осталась в стороне воронежская интеллигенция и от событий на Балканах, помогая работе воронежского отделения Общества русско-сербской дружбы, созданного весной 1994 г. в ответ на начало бомбардировок позиций боснийских сербов авиацией НАТО.

При исследовании деятельности интеллигенции периода олигархического капитализма" (июль 1996 — август 1999 года) следует отметить резкое ослабление ее политической активности и разочарование в активных массовых политических протестных действиях. Интеллигенция начинает больше надеяться на себя, стремится больше работать (в том числе и в системе частного бизнеса) и больше зарабатывать. А если и участвует в акциях, то это, главным образом, акции местного значения (защита книжного магазина на проспекте Революции от непрофильного использования, защита городского шахматного клуба от захвата коммерческой структурой), или экономические акции (забастовки и голодовки учителей). Единым фронтом воронежская общественность, независимо от идеологических пристрастий, выступила против попыток возрождения фашизма (деятельность РНЕ) и против экстремистских действий воронежских скинхэдов по отношению к иностранцам.

В роли политтехнологов интеллигенция включается в противоборство между номенклатурной властью и рвущимися к власти представителями частного бизнеса. В роли журналистов пишет заказные статьи в газетах. Это уже делается не бескорыстно.

Что касается доминирования на данном этапе того или иного типа интеллигенции, то вследствие снижения волны политической активности идет снижение влияния интеллигенции «веховского типа». При доминировании '"интеллектуалов" постепенно начинает возвращать утраченные в период «революционных потрясений» позиции интеллигенция подлинного типа, в деятельности которой все больше нуждается общество, уставшее от потрясений.

В период прихода к власти В. В. Путина {"постпереходный период") в сознании интеллигенции произошли серьезные изменения. Вместе с общественным сознанием — после взрывов домов чеченскими террористами, путинского призыва «мочить террористов в сортире» и успехов федеральных войск во второй чеченской военной кампании 1999;2000 гг. оно качнулось «вправо», в сторону преодоления хаоса и повышения управляемостью страной. Причем, перемены были столь разительные, что на выборах губернатора в 2000 году большинство воронежцев проголосовали за генерала ФСБ В. Г. Кулакова, а главный редактор газеты «Воронежский курьер», особо' почитаемой воронежской либеральной интеллигенцией, Д. С. Дьяков даже написал о нем книгу, проведя параллели с генералом де Голлемзащитником либеральных ценностей.

Воронежская интеллигенция активно участвовала в формировании и использовании «социального капитала» провинции (системы отношений между гражданами, группами и сообществами, способствующей взаимному доверию для решения проблем, связанных с коллективной деятельностью), преодолевая отмеченный еще в «Вехах» «комплекс отщепенства» по отношению к государству, церкви, народу.

Что касается развития структур гражданского общества (ассоциаций, независимых СМИ, фондов, органов местного самоуправления и др.), количество которых по Воронежской области за 1990;е годы увеличилось в 40 раз, то этот процесс заметно активизировался со второй половины девяностых годов, и большую роль здесь играла интеллигенция, которая своей деятельностью не только помогала развитию демократических процессов, но и смягчала негативные последствия социально-экономических реформ. В отличие от интеллигенции «веховского типа», направляющей свой социальный капитал на мобилизацию протестных настроений, эта часть интеллигенции (условно ее можно отнести к подлинной интеллигенции) использовала свой социальный капитал для выполнения культуротворческой функции. Ярчайшими примерами такого использования социального капитала воронежской интеллигенции являются деятельность Центра духовного возрождения Черноземного края, Воронежского историко-краеведческого общества, воронежских вузов и творческих коллективов, которые, несмотря на значительное недофинансирование, своим подвижничеством давали интеллигенции низшего и среднего звена (школы, больницы, клубы, конструкторские бюро.) импульс «сеять разумное, доброе, вечное».

Преодолевала свою отчужденность воронежская интеллигенция от бизнес-сообщества (участие воронежских интеллектуалов в работе банков, бирж, создании предпринимательских организаций), от религиозных организаций, привлекая внимание общественности к религиозным проблемам (деятельность Независимого совета по свободе совести, работа над религиозным законодательством Воронежской области).

2. Что касается деятельности интеллигенции по рефлексии трансформационных процессов, происходящих в регионе, в стране, в мире, а также деятельности по созданию проектов лучшего будущего, то она, наоборот, в большей степени активизируется в период спада общественно-политической активности. Если на первых этапах осмысление происходящего сводилось к борьбе «реформаторов» и «консерваторов» и «западников"-"почвенников», гипертрофированно сведенной к борьбе сил «Света и Тьмы, Добра и Зла», то, начиная с периода термидора (декабрь 1993; июль 1996 года), качество интеллектуальной оценки происходящего освобождающейся от мифологем интеллигенцией заметно улучшается. Так в оценке воронежских интеллектуалов произошедшее в 80-е-90-е годы XX века стало восприниматься как неудавшаяся попытка модернизации. Только одни (авторы сборника «10 лет, которые перевернули Россию») понимали ее как стремление страны совершить прорыв в постиндустриальное будущее, опираясь исключительно на собственные силы. Другие (либералы из «Воронежского курьера» и «Воронежских вестей») — как вхождение страны в «мировую цивилизацию». В качестве причин неудач одни видели «отрыв от «почвы» («Берег», «Воронежская беседа») Другие видели причины в излишней централизации и бюрократизации СССР, преодолеть которую нужно через возрождение земств (Е.В. Панина), «провинциальную революцию» (А.А. Слинько), становление «патриотизма малой родины» («Воронежский Курьер»). Третьи видели выход в поиске духовной альтернативы ведущему в тупик вектору не только российского, но и мирового развития: в православном возрождении («Воронежская беседа», «Берег», «Воронеж православный»), в духовном единении России и Индии (В.М. Сидоров). Четвертые — в реализации концепции «устойчивого развития» (Г.В. Костин). Пятые — в совершении «антропологической революции», когда сформируется личность нового типа, социально ответственная, способная жить в гармонии с обществом и природой (С.В. Остапенко, А.А. Тафинцев).

Что касается оценок воронежской интеллигенцией (интеллектуальной элитой) «постпереходной эпохи», которая началась с августа 1999 года и которая может быть завершающим этапом реформ второй половины 1980;х -1990;х годов, то на конец 1999 года они были в основном позитивными и полными надежд на грядущее преображение страны, к руководству которой должен придти сильный, волевой политик каким показал себя назначенный в августе 1999 года на пост премьер-министра В. В. Путин, с именем которого связан завершающий этап российских реформ.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В ходе работы над диссертацией автор пришел к следующим выводам:

1. Отечественная интеллигенция, будучи порождением модернизационных процессов (реформ Петра I и реформ Александра II) играет в переломные для страны эпохи значительную роль. Это относится как к интеллигенции столицы, которая инициирует реформы, так и к провинциальной интеллигенции, от которой во многом зависит продвижение реформ вглубь страны и интенсивность процессов социальной трансформации, являющихся следствием хода модернизации.

Применительно к трансформационным процессам, на основании выполнения социальных функций и особенностей психологического типа, автор выводит следующие модификации категории «интеллигенция»: 1) эмоционально неуравновешенная, претендующая на особую миссию и страстно ненавидящая существующий строй интеллигенция «веховского типа» 2) противостоящие ей уравновешенные, обладающие высокой квалификацией и психологией «среднего класса» «интеллектуалы» и У)"интеллигенция в подлинном смысле этого слова", обладающая и умом, и сердечностью, которая и в периоды социальной трансформации, и в периоды социальной стабильности «сеяла разумное, доброе, вечное» — лечила, учила, строила. На повышителъной волне трансформационного процесса (когда реформы получают мощную общественную поддержку, которая под воздействием ряда обстоятельств может привести к революции) доминирует интеллигенция «веховского типа». Когда в результате реформ или революции происходит институциональная перестройка (на понижителъной волне трансформационного процесса) общественная активность идет на спад, власть придержащие (как «реформаторы», так и пришедшие на «повышительной волне» «революционеры») уже не нуждаются в интеллигенции «веховского типа» с ее «революционной эйфорией», и ее сменяют прагматичные «интеллектуалы». А по мере стабилизации социально-экономической и общественно-политической обстановки интеллигенция в подлинном смысле этого слова" незаметная в период социальной трансформации вновь обретает социальную значимость.

Особенностью исследуемого периода трансформации российского общества (вторая половина 1980;х — 1990;е годы) было то, что за этот исторически короткий период произошли события, носящие переломный характер: крушение тоталитарного строя, распад СССР и «советской цивилизации», формирование основ рыночной экономики и начал гражданского общества, становление либерально-авторитарной политической системы, децентрализация отношений между федеральным Центром и субъектами федерации, обретение большей открытости по отношению к внешнему миру, попытки преодоления великодержавных комплексов и др.

Как и в более ранние периоды социальной трансформации интеллигенция здесь также играла значительную роль, как на столичном, так и на провинциальном уровне. Общественно-политическая деятельность ее различных типов и различных идейных лагерей оказывала заметное влияние на протекание политического процесса и на формирование социального капитала (системы отношений между гражданами, группами и сообществами, способствующей взаимному доверию для решения проблем, связанных с коллективной деятельностью), также как и её деятельность по рефлексии происходящих в стране и в мире процессов социальной трансформации. При этом происходит ее определенная эволюция: на повышительной волне (1985;1993 годы) в силу ряда причин происходит ее частичная депрофессионализация, а на понижительной волне общественно-политической активности (1994;1999) возрастает прагматизация при необходимости совершенствования своих профессиональных навыков.

Эволюция происходит и в интеллигентских представлениях о происходящих в стране модернизационных процессах. Если в период горбачевской перестройки, рефлексия происходящего осуществлялась в рамках господствовавшей тогда в советском обществоведении марксистсколенинской парадигмы и была напрямую связана с идеями, озвучиваемыми в партийных документах и на партийных форумах («ускорение», «перестройка», «демократизация», «гласность», «новое мышление»), то по мере нарастания противоречий между заявленными целями и реальными результатами (с 1987;1988 годов) интеллектуальная элита советского общества при объяснении происходящего и при формулировании очередных целей реформ начинает активно обращаться к идеям конвергенции и опыту дореволюционной России, способствуя становлению идейно-мировоззренческого плюрализма и преодолению тоталитаризма. Однако господствующая на протяжении долгих десятилетий логика бескомпромиссного «революционного сознания», в том числе и в установках отечественной интеллигенции, — не позволила осуществить эволюционный переход от тоталитаризма к демократии. В декабре 1991 года СССР распался, но установки на конфронтацию были взяты на вооружение политически активной интеллигенцией уже постсоветской Россини — как поддерживающей радикально-либеральные реформы Ельцина-Гайдара, так и ее коммунистически или «почвенно» ориентированными оппонентами, поддерживающими Верховный Совет, что привело к трагедии октября 1993 года.

Однако в 1990;е годы рефлексия происходящих в обществе изменений выходит на более качественно высокий уровень, обогащаясь методологией теории модернизации, теории трансформации, цивилизационного подхода, теории циклов и др., что позволило, исходя из цикличной логики российских модернизаций, увидеть за «повышительной волной» общественно-политической активности, для которой традиционно характерны экономический спад, ослабление государственно-правовых институтов, падение уровня культуры и нравственности, приход «понижительной волны» с социально-экономическим подъемом, с укреплением государственно-правовых институтов и с ростом уверенности законопослушных граждан в завтрашнем дне. Такого рода эволюция помогла российскому интеллектуальному сообществу преодолеть катастрофизм восприятия ситуации и предсказать вступление России, начиная с конца 1990;х годов, в «постельцинскую эпоху» — завершающий этап российских реформ, связанный с именем В. В. Путина, успех которых означает переход от неустойчивого развития, сопровождающегося революционными потрясениями, к эволюционному устойчивому развитию.

2. Автор пришел к выводу, что деятельность политически и социально активной интеллигенция в указанный период социальной трансформации и столичной, и провинциальной, подчинена одним и тем же закономерностям. На материалах Воронежа, интеллигенция которого является неотъемлемой частью российской интеллигенции, автор попытался опровергнуть тезис, что интеллигенция как участник трансформационных процессов на «понижительной» волне этих процессов теряет свою значимость. Автор доказывает, что происходит лишь ее трансформация по мере трансформации общества под воздействием социально-экономических процессов и социальное расслоение с доминированием той ее части, или того ее типа, которые наилучшим образом обеспечивают меняющиеся общественные потребности.

3. Применительно к социальной трансформации нашей страны периода второй половины 1980 — 1990;х годов, диссертант выделяет следующие этапы:

I Перестройка (1985 — март 1989 года);

II Либерально-демократическая революция (март 1989 — декабрь 1993 года);

III Номенклатурный термидор (декабрь 1993 — июль 1996 года) — IY. Олигархический капитализм (июль 1996 — август 1999 года);

Y. «Брюмер», «Постпереходная эпоха» (август 1999 года — по наши дни).

Что касается общественно-политической деятельности социально и политически активной интеллигенции на повышительной волне трансформационного процесса (1985;1993 годы), когда при активной поддержке широких народных масс происходит слом и ликвидация старой социально-экономической и политической системы (в данном случаеликвидация социализма и власти Советов), то на этом этапе усиливает свои позиции интеллигенция «веховского типа», которая приходит во власть на волне разного рода общественных инициатив (экологическое движение, общество «Мемориал», общественно-политические клубы, политические партии и движения).

На понижителъной волне трансформационного процесса (1994 — август 1999 года), когда происходит институциональная перестройка в сторону перехода к рыночной экономике и установления авторитарно-либерального режима, и когда общественная активность идет на спад, новые элиты, среди которых немало выходцев из номенклатуры, уже не нуждаются в интеллигенции «веховского типа» с ее «революционной романтикой» — ее сменяют прагматичные «интеллектуалы» в роли юристов, политтехнологов, журналистов, партийных функционеров, менеджеров. Во многом под влиянием «интеллектуалов» политический процесс обретает устойчивость и предсказуемость.

4. На понижителъной волне трансформационного процесса (1994 -август 1999 года), интеллигенция при спаде электоральной активности, вследствие разочарования в результатах политической деятельности и по причине необходимости поддерживать более-менее сносные условия жизни направляет свою энергию не только на «обустройство России», но и на обустройство себя, своих семей и «малой родины». В этот период активно формируются институты гражданского общества, правда, большинство его структур носило виртуальный характер.

Поддержание жизнедеятельности экономической, социальной и культурно-информационной системы страны при падении дееспособности власти и утрате нравственных ориентиров в обществе во многом легло на «интеллигенцию в лучшем смысле этого слова», которая, независимо от периодов и исторических этапов, невзирая на низкие зарплаты, зачастую задерживаемые по несколько месяцев, продолжала лечить, учить, строить, неся тяжкий крест российских реформ. Деятельность данного типа интеллигенции, направляющую свою энергию на формирование и использование «социального капитала» провинции (системы отношений между гражданами, группами и сообществами, способствующей взаимному доверию для решения проблем, связанных с коллективной деятельностью), помогающая преодолеть отмеченный еще в «Вехах» «комплекс отщепенства» по отношению к государству, церкви, народу, в значительной степени способствовала наступлению периода стабилизации социально-экономической и общественно-политической обстановки (с осени 1999 года), готовя социальную почву под путинские реформы, завершающие данный модернизационный цикл.

5. Что касается деятельности провинциальной интеллигенции по рефлексии трансформационных процессов, происходящих в регионе, в стране, в мире, а также деятельности по созданию проектов лучшего будущего, то она в большей степени активизируется в период спада общественно-политической активности. Если на первых этапах осмысление происходящего сводилось к борьбе «реформаторов» и «консерваторов» и «западников"-"почвенников», гипертрофированно сведенной к борьбе сил «Света и Тьмы, Добра и Зла», то, начиная с периода термидора (декабрь 1993 — июль 1996), качество интеллектуальной оценки происходящего интеллигенцией, освобождающейся от мифологем, заметно улучшается. Так в оценке воронежских интеллектуалов произошедшее в 80-е — 90-е годы XX века стало восприниматься как неудавшаяся попытка модернизации. Только одни (авторы сборника «10 лет, которые перевернули Россию») понимали ее как стремление страны совершить прорыв в постиндустриальное будущее, опираясь исключительно на собственные силы. Другие (либералы из «Воронежского курьера» и «Воронежских вестей») — как вхождение страны в «мировую цивилизацию». В качестве причин неудач одни видели «отрыв от «почвы» («Берег», «Воронежская беседа») Другие видели причины в излишней централизации и бюрократизации СССР, преодолеть которую нужно через возрождение земств (Е.В. Панина), «провинциальную революцию» (А.А. Слинько), становление «патриотизма малой родины» («Воронежский Курьер»), Третьи видели выход в поиске духовной альтернативы ведущему в тупик вектору не только российского, но и мирового развития: в православном возрождении («Воронежская беседа», «Берег», «Воронеж православный»), в духовном единении России и Индии (В.М. Сидоров). Четвертые — в реализации концепции «устойчивого развития» (Г.В. Костин). Пятые — в совершении «антропологической революции», когда сформируется личность нового типа, социально ответственная, способная жить в гармонии с обществом и природой (С.В. Остапенко, А.А. Тафинцев).

Что касается оценок воронежской интеллигенцией (интеллектуальной элитой) «постпереходной эпохи», которая началась с осени 1999 года и которая может быть завершающим этапом реформ второй половины 1980;х -1990;х годов, то к концу 1999 года они были в основном позитивными и полными надежд на грядущее преображение страны, что позволило к 2000 году переломить политическую ситуацию и вывести Воронежскую область из зоны так называемого «красного пояса».