Свобода журналистики, как я ее понимаю

«Свобода журналистики, как я ее понимаю»

Шульгиной О.И.

В.И. Ленин уделял свободной печати очень много внимания. Уже в годы подполья перед октябрьским переворотом 1917 года, Ленин в основном определил задачи новой печати, которая должна быть создана в новом государстве: диктатура пролетариата. Газеты представили Ленина коллективным пропагандистом, агитатором и организатором.

Газета должна откликнуться на все вопросы, выдвигаемые жизнью во всех областях, и делать определенные выводы из каждого факта применительно к конечным целям социализма.

Основополагающие принципы новой советской печати Ленин сформулировал в статье: «Партийная организация и партийная литература»,(1905). печать пресса журналистика.

Основные принципы новой журналистики:

• 1. Партийность — Ленин подчеркивал, что на смену декларированному буржуазной прессой принципу беспартийности, который в завуалированной форме маскирует зависимость от денежного мешка, должен прийти принцип партийности, когда журналисты прямо выражают интересы народного класса, партии большевиков.
• 2. Народность — журналистика должна служить народу, выражая интересы народного большинства и она должна быть народной. Отношение к оппозиционной журналистике отрицательное => против многопартийности журналистики. Большевистская печать должна была стать важнейшим орудием социального строительства, средством экономического воспитания и перевоспитания масс. Печать, журналистика должна быть составной частью административного управления обществом, отсюда требование коренного изменения типа печати, форм и методов ее работы.

Ведущей социальной силой социалистического (коммунистического) движения является пролетариат, но движение это захватывает постепенно все трудовые слои общества. Поэтому художники, участвующие своим творчеством в коммунистическом движении, могут представлять интересы различных социальных слоев трудящихся. Внутри коммунистического движения особую роль приобретает политическая форма идеологии и политическая партийная организация.

В статье Ленин настаивает на том, чтобы вся партийная литература (политическая, теоретическая и публицистическая) была подконтрольна партийным организациям и чтобы все литераторы, числящиеся в рядах социал-демократической партии, сохраняли в своих работах верность партийной программе. Вместе с тем Ленин прямо затрагивает вопрос и о художественной литературе, об искусстве. Утверждая, что неклассовая литература и искусство будут возможны «…лишь в социалистическом внеклассовом обществе…» он выступает за «действительно-свободную, открыто связанную с пролетариатом литературу», которая будет служить идее социализма и миллионам трудящихся.

Брюсов выступает за свободу творчества: «книги содержащие то же, что Коран, лишние, содержащие иное, — вредны». Но какое, казалось бы, дело Брюсову и прочим «пылким сторонникам свободы», какие уставы вводит у себя социал-демократическая партия? Каждый добровольный союз людей в праве устраиваться так, как ему заблагорассудится, «разумеется, пока несогласным с такой тиранией представляется возможность перейти в другие партии». Угроза изгнанья из партии является, в сущности, угрозой извержения из народа.

Может случиться, что пролетариат захватит государственную власть, -тогда социал-демократический устав станет уставом всенародным. Надо в предвиденьи этого «катастрофического» случая заранее обеспечить себе и себе подобным свободу творчества, свободу слова.

" Свобода слова неразрывно связана со свободой суждения и с уважением к чужому убеждению". Потому что, — «для нас дороже всего свобода исканий, хотя бы она и привела нас к крушению всех наших верований и идеалов». «По-видимому, г. Ленин судит по тем образчикам писателей — ремесленников, которых, он, быть может, встречал в редакциях либеральных журналов. Ему должно узнать, что рядом встала целая школа, выросло новое, иное поколение писателей-художников… Для этих писателей — поверьте, г. Ленин, — склад буржуазного общества более ненавистен, чем вам… Всю свою задачу они поставили в том, чтобы и в буржуазном обществе добиться „абсолютной“ свободы творчества» .

Брюсов подразумевает, по-видимому, писателей символистов и расценивает их, как подлинных борцов за свободу в отличие от Ленина, который намеревается только сменить одну тиранию на другую.

" Пока вы и ваши идете походом против существующего «неправого» и «некрасивого» строя, готовы быть с вами, мы ваши союзники. Но как только вы заносите руку на самую свободу убеждений, так тотчас мы покидаем ваши знамена. «Коран социал-демократии» столь же чужд нам, как и «Коран самодержавия». И поскольку вы требуете веры в готовые формулы, поскольку вы считаете, что истины уже нечего искать, ибо она у вас, — вы — враги прогресса, вы — наши враги" .

Дмитрий Сергеевич Мережковский пишет: «Дух зла воплотился в Ленине — о, еще не последний, а только очень средний! но все же подлинный; а дух зла есть дух небытия, ничтожества. Имя „великого“ Ленина останется в памяти человечества вместе с именами Атиллы, Нерона, Калигулы и даже самого Иуды Предателя». «Л.— самодержец, Горький — первосвященник. У обоих в душе — один и тот же провал в пустоту, в нигилизм, в „босячество“. Оба — великие блудники, или вернее, блудницы. Абсолютная русская женственность, абсолютная проституция». «Горький — не друг, а враг, тайный, хитрый, лицемерный, но злейший враг русского народа».

Мережковский не исключение. Многие умнейшие люди России, не согласные с Лениным, начали эмигрировать за границу. Солженицын, Набоков, Иосиф Бродский…

Я абсолютно согласна с Брюсовым. О какой свободе журналистики и литературы может идти речь? Освободившись из «оков буржуазии», журналистика обречена стать заложницей большевистского строя. Ленину выгодно, чтобы пресса работала на него, держась в определенных рамках.

Стоит сказать несколько слов о современной журналистике. В том числе о свободе слова.

Большая ошибка, что на протяжении многих лет понятие свободы слова фактически подменялось журналистским правом. Свобода слова — это не право журналистов, на профессиональное достижение или завоевание. Это не право говорить то, что думаешь, в том числе и любую чушь, которая может прийти в голову журналисту. Свобода слова — это все-таки конституционное право народа получать достоверную информацию.

Где написано, что независимому журналисту можно обманывать народ? Да, очень непросто творить журналистам так называемых официальных изданий под таким грузом ответственности. Может, нет той легкости пера, вольного полета мысли. Кому-то приходится откладывать творческие планы, если им не находится фактографического подтверждения. Но что ближе к европейским стандартам журналистики — свобода измышлений или свобода, ограниченная ответственностью?

Кстати в Европе со свободой все обстоит совсем по-другому. Если говорить о свободе слова, то там ее рамки уже, строже и четче очерчены.

Существует на Западе такая теория социальной ответственности. Человек по своей природе не может разумно распоряжаться неограниченной свободой.

Отсюда — право на свободу слова одних и право других на свободу защиты от чужой свободы. На этой базе возникают этические кодексы.

Один из первых сводов журналистских норм был создан в 1923 г. в США под названием «Каноны журнализма». Его приняло американское общество газетных редакторов. Судя по содержанию первых кодексов, их составители находились под влиянием возникшей в начале века концепции свободной прессы, или, как ее иначе называют, либертальной. Истоки этой концепции восходят к идеям Дж. Мильтона, Т. Джефферсона, Дж.-Ст. Милля, а ее содержание может быть сведено буквально к нескольким пунктам. Вот они:

• 1. Пресса является общественным или полуобщественным институтом. Ее главная цель — информировать читателя, развлекать его и помогать ему контролировать правительство.
• 2. Пресса доступна любому гражданину, и каждый, имеющий достаточно средств, может издавать газету.
• 3. Пресса контролируется самопроизвольным процессом установления истины на «свободном рынке идей» .
• 4. В ней запрещены клевета и непристойности.
• 5. Наконец, пресса — четвертая власть в государстве. Она несет

ответственность перед обществом и обязана представлять общество в целом.

Общая демократическая направленность этой концепции благотворно сказалась на содержании первых журналистских кодексов. В качестве высших ценностей в них провозглашаются свобода слова и право всех людей на получение правдивой информации.

Эти принципы не лишают и не могут никого лишить свободы слова. Но на тех, кто входит в профессиональные объединения, они налагают нравственную обязанность бороться за общечеловеческие ценности, за мир, демократию, социальный прогресс. Эта демократическая борьба провозглашается профессиональным долгом честного журналиста.

В действующих ныне кодексах должны учитываться значительные перемены, происходящие в сфере коммуникаций, и новые нравственные проблемы, возникающие в этой связи.

Независимости хочется всем, не одним только журналистам. Но мы всегда почему-то зависим от чего-нибудь. Издания не могут быть независимы не только от закона, но и от общественной морали. Если же журналист чувствует себя независимым от нее, считает, что можно все, — начинается то, о чем предупреждал Ф. Достоевский, — бесовщина. В такой ситуации возникает вопрос: что важнее — обеспечить независимость такому журналисту или обеспечить независимость от него общества?

Журналистика — это такая профессия, где волей-неволей приходится ходить на грани фола, по острию. Только «ходить по острию» — не значит «орать».

Порядочность — последнее, если не единственное, убежище журналиста.

Журналисты должны стараться быть порядочными сами по себе и распространять волны порядочности вокруг себя.

Членам журналистского сообщества нужно почаще вспоминать старую истину, гласящую, что честь и совесть не продаются, и потеряв их однажды, за деньги не купишь.

В любой борьбе, особенно за свободу, важно не потерять себя, контроль над собой. Журналист хорош, если сохранил профессиональное любопытство и способность изложить суть фактов.

У каждого своя правда, а для журналиста нет понятия правды, но есть понятие честности и точности. Говорить, что журналист должен писать правду, было бы бредом и лицемерием. Кто более честен и искренен в постижении истины (которая в конечном итоге непостижима), тот и более точен.

Известный столичный адвокат Генри Резник предлагает: «Пора журналистам вспомнить о нравственности. Многие улыбнутся: господи, ну какая нравственность, когда там большие деньги. Так я могу вам сказать: ничего другого нет. Надо создавать условия, когда за такие нарушения люди будут отторгаться от сообщества, как прокаженные. Ничего другого не придумано!».

И такие условия, если их создать, тоже будут способствовать самореализации свободной журналистики. Важно все-таки понять, что свобода — это и есть ограничения, условия. Именно они делают ее ощутимой, ценной, желанной.

А вот достижимой свободу прессы помимо вышеперечисленных благородных стремлений могут сделать продуманные экономические механизмы, будь то государственная поддержка СМИ или грамотная финансовая политика издания.

• 1. Статья В. И. Ленина «Партийная организация и партийная литература»;
• 2. Статья В. Брюсова «Свобода слова».
• 3. Д. С. Мережковский «Царство Антихриста»;
• 4. Е. Прохоров «Введение в теорию журналистики»;
• 5. Гущин В. «Глас вопиющего…"М. 1999;
• 6. Дэннис Э., Мэррилл Дж. «Беседы о масс-медиа». М. 1997;
• 7. Журнал «Журналист», №№ 1−12, 1999, №№ 1−11, 2000;
• 8. Журнал «Профессия — журналист». №№ 1−10, 2000;
• 9. Журнал «Среда». №№ 1, 4, 6, 2000;
• 10. «Как преуспеть в торговле газетной рекламой». М. НИП. 1999;
• 11. «Социальное функционирование журналистики». СпбГУ. 1994;